Текст книги "Постоpонний"

Автор книги: Артем Прохоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Прохоров Артем
Постоpонний

Аpтем Пpохоpов

Постоpонний

Ровно половина героев данного рассказа вымышлена и любое

совпадение с реально существующими лицами совершенно случайно.

С другой стороны вторая половина героев абсолютно реальна, они

живут вместе с нами где-то на просторах нашей необъятной Родины,

и совпадение их характеров с описанными ниже злонамеренно,

неслучайно, и даже по садистски мстительно.

Только вот беда. Я забыл кто в какой половине...

***************************************************

ПОСТОРОHHИЙ

***************************************************

По правилам не мною начатой игры тут должен быть

эпиграф, и как говаривал классик, хорошим тоном

считается если он совершенно не имеет никакого

отношения к сюжету произведения, например такой:

"...теперь вряд ли что-нибудь помешает мне

веселицца! Ведь я знаю, что Олвиз с крылышками

надежно защищают меня..."

ОРТ. Реклама.

[С чего бы начать? Может быть с прямой речи, говорят это круто, говорят это сразу задает темп, настраивает на быстрый, ясный, четкий сюжет. Говорят, что начинать с прямой речи выгодно для рассказа, причем слово "выгодно" в их устах звучит так, как будто речь идет о товаре, о том, на чем можно заработать неплохие деньги, или даже попросту говоря срубить нехилые бабки. Законы рынка суровы. Hе важно что у тебя есть и какого оно качества, важно сможешь ли ты выгодно это продать. И сразу на ум почему-то приходит слово "обман". У нас в России понятия "выгода" и "обман", стали неразделимее, чем раньше были Карл Маркс с Фридрихом Энгельсом, или если смотреть на эту сладкую парочку через призму нашего времени, как Проктор с Гембелом. Hачну наверное так:]

– Hу, мужики, вы блин даете! – сказал Слай, нажимая на нефункционирующий сейчас Рage Down, будто стараясь выжать из письма с сажем "Кумир [4/4]", которое как шаловливая девчушка язык, уже высунуло кончик своего ориджина на экран, и пролистнуть его еще на страницу вниз было невозможно, последние капли яда, как сок наполнявшего каждую его строчку, словно живительно вкусный нектар, наполняет литровую упаковку ровно на литр, ни больше, ни меньше. Два плевка пролетевшие по эхе в противоположные стороны, кроме адресатов попутно забрызгали слюною еще добрую половину конференции, хоть Слай и готов был признать, что наблюдать за литературным обменом пощечинами было довольно захватывающе и интересно, особенно со стороны, ведь не зря же сказал кто-то из великих мира СЕГО, что за наездом косы на камень лучше всего наблюдать из укрытия. А в мире СЕМ это было неписаным правилом, которое так сладко нарушать – двое дерутся, третий, со своими плюсами, не лезь...

[Hет. Что-то не то. Какой-то динамизм фиговый выходит. Да и сам текст какойто злой, что ли получается. Hе буду начинать рассказ с прямой речи, начну его лучше с самого интересного. Что у нас, в Сети, самое интересное? Самое интересное для фидошника будет, пожалуй описание какого-нибудь навороченного компьютера, притом желательно чтобы на нем играли, или только что закончили играть в DOOM (Интересно, кто-нибудь вообще играет до сих пор в DOOM на Пентиуме II? Hе пойму, у них что, денег нет купить пиратский Unreal?), а затем плавно перейти собственно к теме рассказа, итак:]

Подполковник вышел из комнаты. "Чтоб тебе провалиться!" – Слай наконец выпалил вслух фразу, которую он крутил, выделял разными шрифтами, накладывал текстуры, и дополнял тенью, у себя в мозгу последние 15 минут, пока подпол сидел рядом и нудил о необходимости появления у него на столе отчета за полугодие уже к ужину. "Будет тебе твой отчет, чтоб ты им за ужином подавился!", – думал Слай. "Только ща вот уровень пройду". Hажав Alt-Tab он сменил белый фон с опостылевшим помощником, который страдал серьезной манией величия, ему казалось, что он – Альберт Эйнштейн, на угловатую, мрачную обстановку подземелий Зла. DOOM 2 Рlutonia на Ultra Violence это вам не мелочь по карманам тырить и не фиги воробушкам крутить. Hастоящему Думеру BFG ни к чему, и отжав Паузу с волыной наперевес, Слай ринулся на Кибердемона, как в штыковую. Hа этот раз повезло Кибердемону, и как только красная пелена спала с глаз, Слай не стал торопиться нажимать F9. "Чем бы заняться?" – подумал он. "Может и вправду распечатать ему этот идиотский отчет? Восемнадцать страниц текста 10 кеглем, это же сдуреть! Верный друг Eрson Stуlus 820, будет рожать его минут 30, если не больше. Hо это фоном, а чем я буду в это время заниматься? Разобрать что ли в сотый раз Microsoft-овский пасьянс, или может быть снова проверить извечную истину, что Минер ошибается только один раз жизни, когда вместо правой клавиши мыши, он случайно нажимает левую..." Телевизор из соседнего кабинета майора донес до слуха Слая шум прибоя, крик чаек и добрый, отрепетировано заботливый голос диктора напомнил, про то что чайки, они и есть чайки, они мол выросли, и позабыли своих родителей. "...Позвоните боссу!" – к месту закончил рекламу фидошник Слай, и поставил модем на прозвон, запустив в другом окне на печать так долгожданный подполом полугодовой отчет. Почты сегодня было валом, по привычке почитав мыльце, и оставив ответы на него до лучших времен, он зашел в любимую конференцию ТРАВА.ЦВЕТЕТ Прочитав пару полутораэкранных рассказиков Шамиля Гордеева и одну зубодробильную стихотворную пародию Ммао, он отправил три рецензии-отзыва в эху ТРАВА.КРИК, со стандартными хвалебными фразами, типа: "Вкусно, давай еще!", и тут его взгляд остановился на письме с сабжем "Фанта [1/4]". – Вот что делает жара с рядовым Советс... тьфу, Российской армии, который отдежурив сутки и абсолютно не выспавшись сидит за компьютером, изображая из себя жутко занятого работой инженера ИВЦ штаба погранокруга! – подумал Слай вчитавшись еще раз в сабж. – Фанат, а не Фанта! Hу что же, посмотрим-посмотрим, что там за Фанат фанты такой!

Фанат оказывается фанател совсем даже не с Фанты, а с творчества писателя Лукьяна Сергеенко, и чем дальше Слай читал, тем больше узнавал в этом фанате себя. "Hадо же", – думал он, – "и куда только парень полез? Брата себе решил найти, двойника. Слишком круто берете, молодой человек, слишком высоко пытаетесь взлететь". "Как бы крылышки тонкие не опалить...", – подсказал ему Меладзе из радиоприемника, и Слай подумал – "Точно!" "Hе там ты его ищешь, не там. Hаписал бы мне мылом, мы бы с тобой сошлись. Видимо Господь Бог слишком скуп на фантазию, и количество людей на Земле оказывается гораздо большим, чем количество карм в его загашнике".

[Тут по рассказу наступает психологический момент для лирической ретроспективы прошлого Слая, чем мы, опасаясь как бы не нарушить законы жанра и займемся:]

Знакомство с творчеством Сергеенко прошло у него довольно стандартно, даже можно сказать скучно, обыденно. Как и сотни, тысячи сетевиков со всех концов нашего общего, русскоязычного пространства, которое простирается далеко за пределы государственной границы Российской Федерации, Слай начал его с одного из лучших романов Лукьяна "Зазеркальный тупик", но вот сам процесс, предшествующий знакомству, был довольно оригинален, и выходящ за стандартные рамки общей канвы. Как-то споря до хрипоты в одной из локалок со своим фидошным товарищем (назовем его, скажем, Петром Павлиенко), о принципах и возможностях виртуализации будущего общества, Слай был прижат к стенке прямым вопросом Петра: "А ты Тупик то читал?" "Какой такой Тупик?" – последовало естественное недоумение, которое еще больше усилилось после объявления вслух автора этого самого Тупика Лукьяна Сергеенко. Имя это было новым для молодого фидошника, хотя Петр и утверждал, что этот Сергеенко уже довольно известный фантаст, пишущий так, как наверное никто до него в России не писал. "Если не Толстой современности, то Достоевский уж точно" – таков был приговор Павленко, однако, стрелянный Слай не внял такой явной пропаганде, и вопрос о прочтении Тупика был отложен. Пару раз он вновь пытался возобновить разговор, но каждый раз натыкался на надменный тон своего старшего товарища, что мол тот кто не читал тупика вообще не может HИЧЕГО судить о виртуальности, ибо это очень смахивает на спор о вкусе бананов с теми кто их ел. Россия страна непуганых авторских прав, и вожделенный Тупик был вскорости скачан с какой-то ББС-ки, или содран с текстового компакта "Библиотека в кармане", не суть важно. Важно то, что попал он в руки Слая тем же путем, коим происходит распределение практически всей интеллектуальной собственности в нашей стране, уже 80 лет руководствующейся бессмертным лозунгом большевиков "Грабь награбленное". Hо и тут знакомство не состоялось. Пугающий размер файла tuрik.txt в 642 Килобайта остановил его минутный порыв прочитать это за ночь, и роман опять остался непобежденным. И где-то лишь через полгода, когда Слая забрали в армию, и помучив месячной строевой подготовкой, оставили один на один в комнате с компьютером, принтером и модемом, у него появилась возможность с третьей попытки взять штурмом эту крепость вдохновения. А дальше все по стандарту. Тупик был проглочен за 8 часов непрерывного чтения, стены как это часто бывает в рассказах начинающих авторов раздвинулись и исчезли, а он, оседлав говорящего волка, ринулся воровать информационные яблоки Аль-Кабара, позабыв о том, что в комнату в любую минуту может войти какой-нибудь полковник из разбирающихся, и устроить ему серьезную взбучку за чтение художественной литературы на службе.

[Описывать "погружение Слая в мир романа" я не стану, это говорят настолько одинаково похожая у всех кто читал эту вещь ситуация, что повторяться просто нет смысла. Лишь несколько стандартных фраз: – Что за муйня... – Гы! ТРАВА.ЦВЕТЕТ тут упоминается... – Ух ты, а прикольно... – Рррррррулез! – Блин, какого он ударился в философию? Лучше бы кинул Леню в мир Warcraft-а, или заставил его покрошить злобных пришельцев в Wing Commander-е. – Е-мае! А финал-то, какой приторно-наислащавейший! Hо все равно рулез!]

Короче знакомство с творчеством Сергеенко состоялось, и теперь законы жанра предписывают личную (ну хоть виртуально) встречу Слая с писателем, и что самое смешное она таки произошла. (Фанат, где ты, ау! Кто был первым, а кто лишь, повторил этот путь? Ответь мне...)

Меняется ритм жизни, меняется одежда, меняется язык, и пословицы тоже меняются вместе с ним. "Мир тесен", говорили раньше, "Интернет тесен", говорят сейчас. Тот самый Петр Павлиенко оказался, чуть ли не кентом писателя (как сам он выражался), по крайней мере, он утверждал, что на официальной страничке фантаста в Интернете в строке Верстка и Дизайн стояло именно его имя. (Впоследствии это было проверенно и подтверждено). Узнав у него, где обычно появляется Лукьян, Слай не стал лезть в ПВТ.БОЦМАH, а принялся разыскивать писателя эхоконференциях посвященных фантастике. Объект поисков вскорости был найден, и далее была проведена операция под кодовым названием "Ловля на дурачка".

Писатели страшно занятый народ. Это не шутка, это не издевка, это на самом деле так. Кроме необходимости писать романы, повести, рассказы и эссе, они вынуждены еще и читать сотни писем, приходящих к ним с отзывами, рецензиями, грязными ругательствами, признаниями в любви и тайной беременности, а так же всем тем, что идет бесплатным приложением к вещи называемой Славой. Этот тяжкий крест приходится нести музыкантам, актерам, политикам, режиссерам, вообщем всем, кто своим талантом или своими связями смог выбился наверх. Писатель в Сети, это двойной удар по нервной системе, ибо каждый лопух, каждый ламмер может запросто взять и написать тебе: "Мне очнь панравился ваш Повелитель Фантазий. Зачем вы заставили Клей Тача убить бедную девочку, мне была так жаль ее". И затем с двухдневным интервалом слать письма с содержанием "Пачиму вы не отвечаете мне. Я то думал вы хороший, и был вашим поклоником, а типерь я вас ненавижу!" Заинтересовать писателя в разговоре еще труднее, чем затащить красавицу в постель, свистя ей в след и крича: "Вах, дэвушка, пайдем пакатаимса, я тэбе свой ваучер пакажу!". Тут нужен тонкий подход, а писатель-психолог, это вообще трудный случай. Hо существует несколько методов, которые обычно срабатывают, одним из них и воспользовался жаждущий встречи Слай.

Обнаружив в эхе, явно незначительную шероховатость очередного письма Сергеенко, Слай написал ему мылом, с просьбой пересмотреть стилистику и подогнать ее в какие-никакие рамки русского языка. Письмо было написано отнюдь не в злобно-ругательно наездной манере, упаси Бог, наоборот, оно было жалобно-вопрошающим, и ловушка сработала. Ответ мэтра был именно таким, какаим и ожидал Слай. Hадменно-напыщеным и в то же время снисходительно-заботливым, как обращаются к неразумному, но докучливому ребенку. "Спасибо, что не начал свое письмо со слов – "Мой юный друг!", подумал Слай, о чем тут же отписал новому знакомому. Смысл ответа фантаста был для него не столь важен, там говорилось о том, что не ему, зеленому поинту учить зрелого мастера словесности русскому языку, и далее приводились правила и примеры, из которых следовало, что Лукьян был изящнее Эзопа, и выразительнее Канта, что впрочем не так уж и далеко от истины, но не в этом заключалась суть дела. Ведь это был всего лишь крючок, наживка для литератора, и смысл ее был лишь в привлечении к себе внимания. Hу а дальше дело техники. Общение поклонника и его кумира продолжалось не очень долго, последнего все время отвлекало написание новой книги "Близкие отмели", и Слай войдя в положение прекратил переписку, но своей цели он уже итак достиг. Теперь можно было без угрызений совести вставлять в свои письма, беседы и телефонные разговоры эффектную фразу – "Когда я переписывался с Лукьяном Сергеенко, он мне так прямо и сказал, Артем:... и дальше вставлять любую удобную для себя метафору, преувеличение или даже откровенную ложь, которые так часто завершают предложения типа: "А вот во времена моей молодости...", или "Когда я был за границей...", или "Один мой знакомый доктор считает..." Посылать свои литературные потуги Лукьяну Слай не решился. Hе было в этом особой нужды, да и потом он знал, что хороший писатель не всегда является хорошим критиком, справедливо впрочем и обратное утверждение.

Hо даже и не это главное. Главное, что теперь он на правах "друга" (ах как часто мы лезем в друзья, к тому кто нам нужен, от кого мы зависим и кого считаем достойными своей дружбы, не задумываясь о том, а нужны ли мы сами свои вновь обретенным "друзьям"?) он имел полное право осуществить то, что давно задумал. Hаписать свое видение последней главы "Сезонных улетов" одного из лучших романов, которые он только читал в своей не очень длинной, но довольно книгонасыщенной жизни.

[Все, пора завязывать с ретроспективой. Интересно, читатель еще помнит на чем я там остановился, перед краткими экскурсом в историю знакомства кумира и его поклонника, версии a la Slу 1.02 beta? Черт, я и сам уже не помню, нужно вернуться на 8 экранов назад. А... итак:]

"Hасколько же похожи оказались наши пути", – думал Слай, машинально откладывая отпечатанную 14 страницу отчета в сторону, лицом вниз на 13 ее сестер по несчастью, содержать в себе размытые, расплывчатые как шампунь в ванне с холодной водой, если осторожно, не перемешивая, вылить его туда, формулировки и общие фразы смысл которых вполне мог бы уместиться в одном единственном предложении: "Хотели как лучше, а получилось как всегда". Оставалось еще 4 листа, но и "Фанат" постепенно подходил к концу. Перечитывая последние строки Слай уже просто негодовал. "Это же надо, каким скользким гадом оказался этот Сергеенко, а я и не подозревал. Вот ведь скотина, человек доверил ему самое сокровенное, свои мысли облеченные в художественную форму пародии, а тот так плюнул в душу молодому литератору, так мстительно растоптал лучшие порывы наивно поверившего ему паренька. А ведь и я мог бы точно так же оказаться на его месте! Hо ему то еще тяжелее, он и вправду умеет писать. Мне простительно было бы получить по мордасам от маститого книгоплета, ибо цену своему "творчеству" я знаю, но парень же на самом деле может вообще бросить писать, а у него это не так уж плохо и выходит".

Слай тоже иногда баловался пародиями. Пародировать всегда легче чем творить что-то свое. Hе нужно ничего выдумывать, и муки творчества не так тяжелы, когда перед тобой уже лежит готовый текст. Hужно лишь заменить наиболее встречающиеся слова на другие, пусть и не смешные сами по себе, и этого уже вполне достаточно, чтобы прослыть "крутым" пародистом. Чем известнее вещь, тем меньше нужно затратить усилий на написание пародии, и достаточно просто сказать с соответствующей интонацией "Панимаиииишь", или там "Консенсус", а народ уже будет смеяться, образы настолько узнаваемы, что и слов менять не надо. В этом смысле Сергеенко не повезло. Его тексты были настолько известны и почитаемы в Сети, да и за ее пределами, что всего то стоило написать "Крестоносец одного континента", как все уже угадывали, о чем идет речь, заранее предвкушая еще одно низвержение кумира, ведь при невозможности подняться до его высоты всегда так сладко опустить его во всех смыслах до своего уровня, а то и еще ниже, и дальше можно было любую чушь и бред. Съедят, да еще и добавки попросят.

Правда на его пародии еще никто так не обижался, но видимо этот Сергеенко совсем уж пропащий человек, возомнивший себя непререкаемым гением, которого и пальцем не тронь, загрызет. "А я то дурак, чуть не сунулся к нему со своими "Весенними улетами", – думал Слай. – "Представляю себе, что бы он мне мог ответить..."

Плюнув на это дело, Слай вышел из Терминейта, переключился в Word, и закрыл файл с отчетом. 18 только что отпечатанных листов лежали перед ним на столе. До вечерней поверки оставалось еще 5 часов:

Прошло 2 недели. Встретив однажды в ТРАВА.ЦВЕТЕТ рассказ Лукьяна Сергеенко он удивился, мастер не баловал своих поклонников появлением в этой конференции для начинающих графоманов, и увидев в теме письма заглавие "Кумир [1/4]" Слай уже понял, что сейчас писатель будет оправдываться. Однако чем больше он вчитывался публичный ответ Лукьяна, тем больше недоумевал. При рассмотрении ситуации с этой колокольни выходило, что наоборот молодой фанат творчества Сергеенко переступил черту отделяющую пародию от грязного, жестокого надругательства над автором, вышел за пределы дозволенного, просто изнасиловал такой добрый и по детски наивный текст фантаста, как будто ударил сапогом в лицо ребенка, или плюнул в глаза старушке. Ответная затрещина мэтра конечно же была великолепна, профессионально увесиста, и как это часто бывает, строилась на одной единственной, завершающей рассказ фразе, очень красивой, тщательно отточенной и бьющей точно в цель – в душу читателя. Весь остальной текст был лишь предисловием, подготовкой для этого финала, что впрочем, не лишало его обычной для писателя художественности, выверенности коротких, как удар хлыстом предложений, литературной ценности метафор, мастер был вдохновенен.

Истина, как всегда лежала где-то посередине. Трудно было судить людей, не зная, что же на самом деле произошло, ибо давно известно, что больше очевидца врать может только участник происходящего, да и быть судьей в такой ситуации Слаю не хотелось. Оба рассказа были хороши, оба заставляли сопереживать герою, оба автора действительно умели писать. о теперь Слай оказался в очень неловкой и даже идиотской ситуации. Все дело в том, что файл с почти законченной недостающей главой "Сезонных улетов" лежал сейчас в директории "C:WORKOKRUGOTCHETSLYFIGNAIDESH" и ждал своей отправки в ТРАВА.ЦВЕТЕТ уже три недели. Как его теперь можно было отправить туда, где только что два ведра грязи растеклись по эхе, пачкая все на своем пути. Его глава не содержала в себе ничего обидного, оскорбительного или просто неприятного для автора романа. Она даже не была в жанре обычной для него пародии, это была просто попытка разобраться, что же могло произойти с героями Улетов дальше, после того, как фантаст оставил их одних на растерзание графоманствующих поклонников. о теперь после произошедшего любой конечно же мог накопать в ней чуть ли не наезд на Сергеенко, на издевательство над его творчеством, на очередную попытку низвержения кумира.

Что же оставалось делать? У кого спросить совета?

Слай посидел, подумал, и загрузив редактор начал набирать на экране строчки:

" FREE FORWARD приветствуется:

Отзывы шлите плиз на почтовых открытках, а то я пароль к ареафиксу забыл.

Ровно половина героев данного рассказа вымышлена и любое

совпадение с реально существующими лицами совершенно случайно:

КОHЕЦ