Текст книги "Владыки Аспирона. В гостях у тьмы"

Автор книги: Артём Мухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 3

Лес, обычный зимний лес,

Что озарялся моим светом.

Жаль, что времени в обрез.

Я здесь бывал, но только летом.

Белый цвет преобладал,

Стволы упаковались в шубы,

Мороз корни не кусал,

От бессилья скалив зубы

Сугробы делали его

Непроходимым для людей,

Не пуская никого!

Ну, может, дерзких егерей.

Но болото под снегами

Никогда не промерзало,

Оголяя топь местами,

Столько храбрых засосало.

Местные знавали тропы,

Но раз на раз не приходилось.

Коль проваливались стопы,

Сердце сразу дробью билось.

– Теперь шагаем точно в след,

Пускай даже вы владыки:

Погибнуть в топях – славы нет,

Лес проглотит ваши крики.

Рав кивнул. Он сделал вид,

Что боится утонуть,

Что жизнь на волоске висит.

Он стал покладистым, как ртуть,

Он мог болото осушить,

Заморозить до глубин.

Он мог взору дно открыть,

Ведь он водный властелин.

Вечно хмурый, мрачный Рав

Сейчас просто улыбался.

Посох свой к груди прижав,

Он след в след идти старался.

– Почти пришли, – сказал отец

Спустя тысячи шагов,

– Сложнее будет под конец.

Топь не любит новичков.

Рав неловко оступился,

И, равновесие теряя,

Он в трясину провалился.

Тину пальцами цепляя,

Пытался выбраться наружу.

Он паниковал? Тонул?

– Да высуши уже ты лужу!

Но Рав с магией тянул.

Он сдался? Что же происходит?

Голова едва торчала.

Чего он все не обезводит?

Времени осталось мало.

– Посох, быстро! Ухватись!

Пальцы, как тиски, сомкнулись.

– Рав, давай, давай, борись!

Струной нервы натянулись.

Взгляд стал цепким, он очнулся,

Теперь он что-то бормотал.

Снег к нему вокруг стянулся,

Владыку он сейчас спасал:

Тонкой струйкою вода

Его запястья обкрутила

И без особого труда

Из болота потащила.

Тяжело встал на колени.

Рав от ужаса дрожал,

Он был в какой-то странной пене,

Посох все не выпускал.

Его глаза были закрыты,

Морщинился широкий лоб,

Он выглядел таким сердитым.

Его не отпускал озноб.

-Ardas, – прошептал вдруг Рав,

И снег в одиннадцать шагов,

Владыку будто бы узнав,

Прилип к нему со всех сторон.

Он таял, превращался в воду,

Игнорируя мороз,

Игнорируя погоду.

Мне даже пар ударил в нос.

Рав словно в коконе завис,

Свой посох крепко обхватив,

Стал опускаться плавно вниз,

Он был в воде, но он был жив.

Сколько так стоял владыка,

Никто точно не считал.

Терпение дошло до пика,

Я очень сильно замерзал.

Отец тоже так продрог,

Что я слышал стук зубов.

Уже щипал от ветра бок,

А я ведь, всё же, не здоров.

Кокон превратился в лёд

И треснул ровно пополам.

Рав был хмур, смотрел вперёд,

Хоть мы стояли по бокам.

– Первый раз со мной такое:

Я не чувствовал воды.

Не помогли бы вы мне двое,

Не избежал бы я беды.

Как только я упал, то всё…

Я хотел коснуться дна.

Тело замерло моё,

Вода в болоте так дурна…

Я это понял изначально:

Мои чары – все впустую.

Могло закончиться печально,

Не стоит в воду лезть такую.

Пришлось в снегах переродиться,

Чтоб смыть с себя эту "заразу".

Случилось же… Так оступиться…

Такого не было ни разу.

Изучить бы эти воды…

Правда, летом, не сейчас.

Эдакий каприз природы,

Что не понять никак за раз.

– Простите, Рав, мы все же люди,

Нам холод всё-таки помеха.

Может, больше ждать не будем?

Нам, стоя, не видать успеха.

Он кивнул и сделал жест,

Подняв с земли кристаллы льда,

Нарисовал рукою крест,

И вдруг исчезли холода.

Я будто грелся у камина,

Весь холод поглощался льдом,

Живчик радостно, как псина,

Завилял своим хвостом.

Отец сказал: – Давно бы так!

Рав выдавил едва улыбку:

– А раньше я не мог никак,

Мы совершили бы ошибку.

Уж больно много трачу сил,

Чтоб вас двоих сейчас согреть.

Я наше место бы раскрыл,

Враги нас могут рассмотреть.

Пока в воде перерождался,

Я очень тщательно искал,

Чтоб никто за хвост не взялся,

И вот что, Конг, я разузнал:

За нами вышли. Да, не сразу,

Мы прилично оторвались.

Я еле вычислил "заразу",

Они умело прикрывались.

Может, просто совпадение

И наложился наш маршрут.

Я их видел лишь мгновение,

И я уверен – нас найдут.

Но у нас есть проводник,

Чего нельзя сказать про них.

И без ветряных владык

Сюда пошел бы только псих.

Там Мир Искры и Мир там Смерти,

Только их я и засёк,

Не пройдут сюда, поверьте,

А сейчас я их привлёк.

Но даже не жалею сил,

Они придут на мой призыв,

И я в капкан их пригласил,

Хоть сам вполне миролюбив.

– На всякий случай, поспешим,

Давай, отец, ускорим ход.

В пути что-либо мы решим,

Чидар быстрее нас найдет.

Мы продолжили топтать

Пучки засохших жёстких трав,

Стараясь ловко огибать

Ленты гибельных канав.

На этот раз Рав был другой:

Сосредоточен до предела,

Чернее тучи грозовой,

Но шагал он резво, смело.

Рядом с ним кружился шар,

Состоящий из воды:

Страховка от обычных чар,

Теперь свалиться – полбеды.

Живчик больше не дремал,

Ведь тепло было у нас.

Он далеко не отстава,

Не больше ста шагов за раз.

Он нашел большой валун

И сел сверху на него,

Успокоился летун,

Тут творилось волшебство.

Всё искрилось и сияло,

Привлекало цепко взгляд.

Не много места занимало:

Семь на семь шагов квадрат.

Я застыл и наблюдал,

Мало ли что там внутри.

Отец мой, Фарес, в центре стал

И сказал:

– Держу пари,

Что тут в грязи мы всё найдем.

В прошлый раз сложнее было,

На этот раз мы здесь втроём.

И с вами это… Ваша сила.

Рав боялся подходить,

Он пристально смотрел в квадрат.

Стараясь что-то сотворить,

Он сделал шаг-другой назад.

Он спросил: – А как он дышит,

Стоя в этой глыбе льда?

Твой отец сейчас нас слышит?

Вернется лучше пусть сюда.

– Какой лёд? Там свет сияет.

Разве вам глаза не режет?

Мощь места душит, ужасает.

Я услышал камня скрежет.

– Нашёл! Нашёл! – кричал отец. –

Меньше, правда, чем тогда.

С кочан капусты образец.

Назад дотащим без труда.

Он вышел к нам, держа кусок

Чёрного, как ночь, металла,

Размером с небольшой горшок.

Этого вполне хватало.

А Рав был вовсе удивлён:

– Что ты видел там внутри?

– Грязь как грязь, густой бульон,

Где набухают пузыри,

И пахнет дурно. Но плевать!

Терпения всего щепотку –

И можно вот что отыскать!

Он поднял вверх свою находку.

– Мир Дождя мне говорит,

Что я должен быть смелее.

Он мне туда идти велит,

Мол, нету ничего важнее!

Я кивнул и стал смотреть,

Как сделал Рав с пяток шагов,

Не боясь в свету сгореть.

Я ослепнуть был готов.

Каждый видел там своё,

Что ближе было и дороже.

Так говорило мне чутьё

И, похоже, Раву, тоже.

Он вышел сразу, как вошёл,

Отец дольше там возился.

Рав тоже что-то приобрёл,

Он счастливым был, светился.

Владыка посох изучал,

Он казался мне другим.

Лёд верхушку украшал,

И он мерцал чуть голубым.

Он не мог налюбоваться

Приобретенною обновкой,

Продолжая улыбаться.

– Пора захлопнуть мышеловку,

Для тех, кто следует за нами.

Конг, сходи и ты в квадрат,

Я пока займусь врагами,

Не пожалеешь, будешь рад.

Рав уселся на колени

И посох рядом положил.

Вокруг него плясали тени,

Мой светлячок вовсю светил.

– Kored Atres! – он шепнул,

И посох вверх над ним поднялся.

Отца владыка припугнул,

За камень он покрепче взялся.

И было, правда, от чего!

Просто жуть, мороз по коже!

Лёд сковал глаза его,

Голубым мерцали тоже.

– О, идут! Семь человек…

Скелета где-то раскопали,

Он им разгребает снег,

Поможет это им едва ли.

Они уже вошли в болото.

Жаль, но им нельзя назад.

Вдруг приведут ещё кого-то.

Там они не ждут засад,

Ведь мы довольно далеко.

А с новым посохом своим

Я достану их легко.

Давай свободы их лишим.

Лёд… Чего же вы боитесь?

Что? Замёрзли ваши ноги?

Подальше от болот держитесь!

Я вас избавлю от тревоги.

Ваше пламя это пшик.

С силой, что я приобрёл,

Нужно четверо владык,

Чтоб хотя бы пар пошёл.

Я погружу вас в вечный сон,

Болото спрячет ваши души.

Во тьме глухой со всех сторон

Никто покой ваш не нарушит.

Нам смерть ваша не нужна.

Ждите лучших из времён,

Судьба будет вам верна,

Порядок будет соблюдён…

Бледность на лице у Рава

Дала чётко мне понять:

Его сущность не кровава,

Он не хочет убивать.

– Хвоста за нами больше нет…

Глубокий вдох, и он поднялся.

Над ним маячил яркий свет.

Он не щуриться пытался.

– Сила Древнего такая,

Что он не может вербовать,

Душу к Тьме легко склоняя.

Но чар можно избежать.

Нам показал всё это Дрок.

Сидя глубоко в темнице,

Он разобраться в себе смог,

Теперь ему спокойно спится.

Ты видел сам: в Сорзуле свет,

Которым ты нас всех накрыл,

Не убил и даже вред

Его душе не причинил.

Нам кажется, наоборот,

Ты заставил всех сражаться,

Будто растопил их лёд,

Позволив дольше продержаться.

Рав посмотрел куда-то вдаль.

Глубокий вдох всё разъяснил.

– Мне даже их бедняжек жаль.

Надеюсь, милосердным был.

Я дал преследующим шанс.

Древний, верю я, не вечен.

Я погрузил их в некий транс,

И он будет бесконечен.

Когда-нибудь я их достану,

Сойдёт с голов их вечный лёд.

Пока забудем эту рану.

Тебя важнее дело ждёт.

Тебе стоит заглянуть

В тот магический квадрат.

Давай, спеши, зачем тянуть,

Уверен, будешь очень рад.

Живчик прыгнул мне на плечи.

Мол, давай, я подстрахую,

Безопасность обеспечу.

Все же мы идём вслепую.

Свет был плотным, как кисель.

Встали дыбом волоски,

Исчезли ветер и метель,

Кольнуло, и не раз, виски.

Было белым всё вокруг.

Ловушка разума, тюрьма.

И, если бы не ящер-друг,

Мог бы я сойти с ума.

Время замерло, застыло.

Сколько так я тут стоял?

Было страшно… Жутко было…

Живчик тоже чуть дрожал.

Глаза искали что-нибудь

В бесконечном море света.

Уловить крупицы суть,

Хоть точку, но иного цвета.

Глаза пока что привыкали.

А может просто всё казалось?

Мы с Живчиком хоть что искали,

Но ничего не удавалось.

Я не ослеп? Не вижу рук!

Друг мой, только будь со мной.

Я слышу сердца легкий стук.

Это мне даёт покой.

Очень долго… Бесконечность.

Сколько будет продолжаться?

Мы застряли! Долго! Вечность!

Мы можем глупо потеряться.

– Явись! – я крикнул. – Не томи!

– А, может, я и не хочу!

Я отдыхаю, не шуми!

А то водицей окачу.

Вы, владыки, неустанно

Зовёте все по пустякам.

Как не надоест вам, странно.

Успей попробуй тут и там.

Зря вам знание открыл.

Я думал, вы всё осознали,

Я думал, выход вам явил,

Но вы средство лишь искали,

Чтоб вцепиться крепко в глотки.

Лес справлялся. Я был глуп.

Он был ровно посередке.

А я, как яд для алых губ

Всего капельку добавил

И этим Аспирон убил.

Если б мог, я б всё исправил,

Зачем я знание открыл.

Я по-прежнему был слеп,

Голос в голове звучал,

Не затихая, только креп,

Он вглубь, он в душу проникал.

И до меня теперь дошло!

– Ты, Кирт! Ты бог путей, дорог!

Не ты в наш мир приносишь зло.

– Уравновесить, всё же, мог!

Во всяком случае, надежда

У меня тогда была.

А оказалось, я невежда.

Тьма сожжёт весь мир дотла.

Древний столько лет молчал,

Копил приспешников, могилы,

Не торопился, выжидал…

Лес прощупывал в полсилы.

И тут я, так веря в чудо,

С наивностью простых детей,

Не думая, что будет худо,

Испортил мир ваш для людей.

– Но как? Что ты сделал, объясни!

– Древнему глаза открыл.

Он пребывал в густой тени,

В неведенье, да слеп он был!

Запомни раз и навсегда:

В войне разведка – это всё!

Он не полез бы никогда,

Не помогло б его чутьё.

Перемещенье, Киртов круг!

Вы, владыки, так зовёте.

Теперь же Древний, как паук,

Ждёт, когда вы нить порвёте.

– Но Свет выстоял! Отбился!

– Ты наивен, как и я.

Вам Древний так и не открылся!

Сломав кончик острия,

Вы верите, что победили?

Он найдёт клинок побольше,

Такой, что вы бы не отбили,

Или лезвие потоньше,

Что проникнет незаметно.

Нет равного ему, увы!

Всё бессмысленно и тщетно.

Свет исчезнет из-за Тьмы.

– Так помешай ему! Борись!

– Я не могу, таков закон!

Мир должен как-то сам спастись!

Не в Аспироне я рождён.

– А где? А есть другие…?

– Конечно, множество миров!

Но для вас они чужие,

Ты услышать не готов.

И наконец-то я прозрел.

Он парил спиною вниз,

Будто отдохнуть хотел,

Но это был его каприз.

Уверен, маги его силы

Отдыхают лишь ментально.

Но это показалось милым,

Вполне приемлемым, нормальным.

– Ты наконец-то показался.

К чему весь этот разговор?

Зачем ты мне во всём признался?

– Хочу поднять твой кругозор:

Ты единственный владыка,

Способный Древнего сразить.

Но не достиг ещё ты пика,

Ты должен многое свершить.

Сазар был здесь, он, как и ты,

Был рождён под Миром Света.

Но он побаивался Тьмы,

Хоть вы равны по силе где-то.

– А что тогда он здесь забрал?

– Забрал?

– Ну да! И Рав, отец -

С собою каждый что-то взял.

– Ты наблюдательный, юнец.

Он получил, что и просил,

Как каждый, впрочем, кто дошёл.

Он хотел источник сил,

И я ему его возвёл.

– Фонтан света, что в Кирграде?

Да, он самый, но есть ''но",

К твоей печали и досаде:

Что Свету дал, и Тьме дано!

Баланс даров, таков закон.

– И посох Рава…

– Есть у Тьмы…

Так мне диктует Аспирон.

И мы слушаться должны.

Должен и тебя спросить,

Чего ты хочешь от меня?

Хочешь посильнее быть?

Плащ из белого огня?

– Нет! Не стоит. Смысла нет!

Лучше как-нибудь я сам.

Может небольшой совет?

Он не навредит мирам?

– Советы я даю бесплатно:

Береги своих друзей!

Их не вернёшь уже обратно,

Не найдёшь от них вестей.

– А еще один вопрос?

Я попросил тогда 'домой',

Но ты же в Лес меня принёс!

Но твой дом совсем другой.

– Вставая с Киртом на пути,

Ты должен знать всё 'от' и 'до'!

Как и что хотел найти.

Лес – то некое гнездо,

Куда неопытных птенцов

Я тащу, чтобы учить.

И если к 'тропам' не готов,

То лучше им тогда не жить.

Жестоко, грубо, ну и пусть.

Моё ученье – мой закон.

Зато все знают наизусть,

Что Кирт не лучший компаньон.

Ты мне нравишься, юнец,

Я укажу тебе твой путь,

Когда ты скажешь 'всё, конец'.

И я смогу тебя вернуть.

Но выбор будет за тобой:

Соглашаться или нет.

Теперь мне подари покой,

И пусть сияет ярче Свет!

Я развернулся и застыл:

Холодный, темный мрачный лес

Мне вновь себя вовсю явил,

Свалившись будто бы с небес.

Где я был? Как долго? Свет!!!

Вновь развернулся – только грязь.

Ничего в том месте нет.

Ища в мыслях крохи, связь,

Я глупо пред собой смотрел.

Да, я кое-что узнал.

Но как? Не вспомнил, не сумел.

Рав удивленно лишь моргал.

– Почему ты не идёшь?

Почему ты развернулся?

Вдруг ты мощь внутри найдёшь,

Чтоб Древний в ужасе свихнулся?

– Нам пора, отец, веди.

Рав совсем не понимал,

Он еле плёлся позади.

Что он в квадрате увидал?

Память явно не моя,

Я чувствовал чужую длань.

Но больше правды иль вранья?

Не соображаю в эту рань.

Мы чуть в месте задержались,

Где вздымались глыбы льда.

Враги, видимо, сражались,

Но здесь вокруг одна вода.

Рав и раньше был силён.

Он сказал нам: – Догоню,

Надеюсь, кратким будет сон

Бедняг, попавших в западню.

Следы владыка убирал.

Всем вокруг должно казаться,

Что лес как ранее стоял.

Пришлось Раву постараться.

Путь кончался, мы вернулись.

Светило только просыпалось,

Лучи из-за холмов тянулись,

Но полутьма еще держалась.

В Кирград переместил нас Рав,

Почти сразу удалился.

Отец зевал, совсем устав,

Не понимал, где находился.

– Владычьи штучки! – он сказал.

Его быстро приютили.

Я видел, как он засыпал.

Сны очень быстро приходили.

Живчик сторожить остался,

Ему можно доверять.

Он был бодр, он держался,

А мне хотелось очень спать.

Не из легких вышла ночка.

Есть над чем поморщить лоб,

Разобрать всё по кусочкам.

Я чувствовал опять озноб.

Мне быстро принесли еды.

(Лума, похоже, постарался)

Там же скляночка воды,

Осадочек на дне держался.

А это, видимо, от Лолы.

Записка мысли подтвердила.

Я чувствовал заботу Школы,

И в единстве нашем – сила.

Я лёг в комнате с отцом.

Живчик – лучшая защита,

Остальное всё потом.

Теперь мои глаза закрыты.

Кирта образ в голове

Долго не давал заснуть.

Но сейчас на рукаве

Мне совсем не нужен путь.

Какой сон на этот раз

Мне будет сердце колотить.

Быть может, вновь алхимик Трас

Сорзул захочет захватить.

Глава 4

Тьма! Не видно ног, не видно рук,

Но чувствую, что я бегу.

Слышен четкий камня стук,

Что-то щелкает в мозгу.

Сзади слышу голоса.

Погоня, кажется, так близко…

Вспышка света, полоса

Появилась очень низко.

Прыжок! Везёт, они отстали!

Впереди лишь силуэт.

Западня, меня здесь ждали.

Теперь я покажу им свет.

– Arco stak!

Раздался стон.

Таран из света вам не шутки.

Силуэт умчался вон.

Я вам отомщу, ублюдки.

Чей-то хохот за спиной,

Но тьма мешает разглядеть.

– Я долго встречи ждал с тобой,

Не заставляй меня жалеть,

Что ожидание напрасно.

Ты влез, как и хотел я, в сеть,

Ты развлекал меня прекрасно,

Теперь позволь тебя стереть.

За горло кто-то меня взял,

Я не мог пошевелиться.

Я сознание терял,

Я никак не мог отбиться.

И чей-то хохот вновь звучит:

Грубый, хриплый, твёрдый бас.

Я проиграл, я вновь разбит.

И далеко не первый раз.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Я в кашле на полу согнулся,

Отец с испугом подбежал,

Ко лбу рукою потянулся

И сразу же к себе прижал.

– Это норма для владык,

Это плата за наш дар,

Я уже почти привык.

– Сынок, да у тебя же жар!

– Это тоже поправимо:

Владыку жизни лишь найти, –

Я сказал невозмутимо. -

Их тут больше десяти.

Но это позже, а пока

Нам пора заняться делом.

Задача наша нелегка:

Скрепить фонтан, чтоб был он целым.

Я перенёс нас, было просто,

В комнате была прохлада.

Все удивлялись моим ростом.

Я же думал – так и надо.

Отец по-прежнему плевался

Каждый раз, когда летал.

Я знаю, что не ошибался.

Но он те чувства подавлял.

Я показал ему фонтан,

Он, не спеша, на пол уселся,

Прощупал пальцами изъян

И, видно было, загорелся.

Сначала попросил собрать

Без ничего, чтоб всё измерить.

Мне было нечего терять,

Ему я мог, конечно, верить.

Когда свет вспыхнул, он застыл.

Надеюсь, это не опасно.

Отец, уверен, добрым был,

Я переживал напрасно.

Он прикинул: что да как,

Поспешил всё записать.

Здесь много свитков и бумаг,

Пустой не сложно откопать.

Попытка будет лишь одна:

Уж больно редким был металл.

Его прочность здесь важна!

Нельзя разбить, коль что создал.

Горном станет мой камин.

Углей побольше притащить.

Огня источник здесь один,

И его должно хватить.

Мал наковальню одолжил,

Я чуть её сюда припёр.

В подарок молот мне вручил,

Он был отличным, на подбор.

Папа мой всё оценил:

Вещь достойна мастеров!

Он кузнечным делом жил,

Он в кузне есть и спать готов.

Лола вечером пришла.

И вовремя, хочу сказать.

– Прости, но раньше не могла,

Дела должна была решать.

– В самый раз. Вот-вот начнётся!

Поможешь мне его держать.

Всё нутро моё трясется.

Мой фонтан начнёт сверкать!

– Кораг не меньше ждёт успех.

Есть у нас толковый план,

Он касается нас всех.

Готовится большой капкан,

Сбор намечен под рассвет.

Древний нас лишь припугнул,

А мы готовим свой ответ.

Тьма заплатит за Сорзул!

Я кивнул, мне всё понятно.

Я ожидал такой исход,

Это было вероятно.

Проблема – Древний это ждёт.

Но план, видимо, сложнее.

Кораг ведь мудр и хитёр,

Он меня в разы умнее,

Он плетёт интриг узор.

Об этом утром разберёмся.

Своих забот полным-полно.

– Может быть, к делам вернёмся?

Ты бледный, словно полотно.

Ты пил лекарство? Там? С едой?

Между прочим, дорогое!

Как с дитём вожусь с тобой,

Отлежался бы в покое.

– У Чидара отлежится! –

Встрял отец мой в диалог.

– Я вынужден с ним согласиться.

– Ну ладно, выпей порошок.

Эта пыль ещё мощнее,

Владыки жизни создают.

Корага будешь здоровее,

Заразы год не пристают.

В рот засыпал пузырёк,

Пар пошёл вдруг из ушей.

Жгло язык! Так огонёк

Пляшет средь рядов углей.

Вот что чувствовал! Кошмар!

Воды! Где сейчас найти воды,

Чтоб потушить во рту пожар?

Зубов защёлкнулись ряды,

Я так болезненно их сжал.

Но всё немного утихало,

Скрыл губами свой оскал.

Да, приятного здесь мало.

– Ну что? Полегче? Не печёт?

– Ты фто такое мне фсутила?

Я не туфсфую сфой рот!

– Иммунитет твой укрепила.

Вспоминай, на что похоже?

– Кваксы будто покуфали,

Я помню эту боль на коже.

– Они в лекарство и попали.

Их сок, слюна, конечно, в меру,

Болезни лечит все подряд –

Чуму, оспу и холеру.

Такой целебный кваксов яд,

Почти год ты будешь чист.

Не бойся больше заболеть:

Будет путь во Тьме тернист,

Но ты должен уцелеть.

Кораг давно уже решил,

Он лично сделал антидот.

Ты его вчера испил,

С едою вместе влил в свой рот.

Я начал чувствовать язык.

Все обо мне вокруг пекутся,

Я к такому не привык.

Дни хорошие вернутся,

Я постараюсь оправдать

Их надежды и мечты.

Мне нужно с Древним совладать

Без сомнений, суеты.

Отец был занят, лишь разок

Встряв в наш с Лолой разговор.

С огнём возился он, весь взмок,

В его глазах горел задор!

Как же он любил металл!

Он готов был приступить,

От меня команды ждал,

Чтоб глыбу в пламя поместить.

Когда нагреется, тогда

Можно будет приступать.

И без особого труда

Сможем форму придавать.

Нужно будет лишь успеть

Вокруг фонтана обкрутить.

Когда начнёт металл твердеть,

Его нельзя будет разбить.

Стуков сердца сорок где-то

У нас есть на всю работу,

Чтоб починить источник света.

Пробивались капли пота.

Мы с Лолой стали у фонтана,

Живчик надо мной кружил.

Все придерживались плана.

Огонь глыбу поглотил.

– Началось! – отец сказал.

– Помогай! – кряхтела Лола.

– Я пытаюсь! – ей рычал.

Кое-как подняли с пола.

Раньше было всё попроще.

Камень будто огрызался,

Не жалея своей мощи,

Помешать вовсю старался.

Чёрный дым шёл из камина,

Но ветер тут же всё сдувал.

На место встала половина,

И фонтан мой засиял!

Теперь бы только удержать.

Живчик помогал хвостом.

Я уже успел устать.

Чуть справлялись мы втроём.

Лола погасила пламя.

Отец тут же подхватил

Металл какими-то щипцами

И молот Мала в ход пустил.

Удар! Удар! Удар! Удар!

Оно в полоску превратилось!

Я чувствовал, что падал жар.

Стуков двадцать оставалось.

Папа ухвати что было

Своими голыми руками

И потянул, что было силы,

Рыча со сжатыми зубами!

На лбу вены повздувались,

Но был заметен результат.

Мы с Лолой всё еще держались,

А мышцы, кажется, трещат.

Давило что-то изнутри,

Фонтан мешая удержать.

Кричали мы, как дикари,

Я начал про себя считать!

Десять… Отец уже идёт.

Девять… Живчик не сдавайся!

Восемь… Лолу всю трясёт.

Семь… Последний шаг остался!

Шесть… Металл вокруг сомкнулся!

Пять… Теперь бы удержать!

Четыре… Папа вслух ругнулся!

Три… Теперь бы устоять!

Два… Моргнул в фонтане свет!

Один… – Вместе из последних сил!!!

У нас попыток больше нет.

Металл в кольце уже застыл.

Живчик радостно кружил,

Я меч призвал, всю мощь вкушая.

Фонтан сиял! Фонтан светил,

В зеркалах вовсю сверкая!

Отца руки покраснели,

Он не забыл надеть перчатки.

Они попросту слетели.

Из-за времени нехватки

Он получил большой ожог,

Но не дрогнул и не сдался.

Он помогал, как только мог,

Из последних сил старался.

Лола выудила мазь,

Из сумки небольшой взяла.

И, смыв с ладоней его грязь,

Аккуратно нанесла.

– Завтра попрошу Хитара,

Он подлечит ваши руки,

Он точно знает эти чары,

Они ослабят ваши муки.

– Да ладно, я-то ведь привык,

Зачем кого-то напрягать?

– Он всего лишь ученик,

Он будет рад вам помогать.

Сын унаследовал ваш дух,

Теперь я это понимаю.

Она сказала гордо вслух:

– Великим людям помогаю!

Бывает, стоит королям

У людей простых учиться,

А не носиться по балам

И новеньким платком хвалиться.

Была рада повидаться.

Но на дворе давно уж ночь,

Увы, я не могу остаться.

Поэтому, сдуваюсь прочь!

– Спасибо! – только ей сказал,

Как она влетела в круг,

Что под собой ковёр скрывал.

– Всегда пожалуйста, мой друг!

Шепнули губы: “Kirt Corul”!

Привычный жест для всех владык,

В ушах моих раздался гул.

И она исчезла вмиг.

Отец выполнил задачу.

Но я пока что помнил мать.

Бесценные мгновенья трачу,

Я захотел его обнять.

– Спасибо папа. Молодец.

Ты мне здорово помог,

Ты талантливый кузнец.

Всё ещё болит ожог?

– Мазь помогла твоей подруги.

А кто это такой, Хитар?

Может за его заслуги

Преподнести какой-то дар?

– Ему можно доверять,

Он мне тоже помогал.

Дар полезный – исцелять,

Взамен он ничего не брал.

Папа, тут такое дело…

Я вас совсем забуду скоро… -

Я сказал отцу несмело. -

Ты не вспомнишь разговора,

И вы забудете меня.

На вас, увы, идёт охота.

Я буду драться, Тьму кляня,

Но вас сберечь – моя забота.

Владыки прячут так детей,

Когда их Чаша замечает,

И больше нет от них вестей.

Человек так исчезает.

Я бы поступил иначе,

Я не хотел бы вас терять.

Для блага вашего вас прячем.

Прошу меня простить… Понять…

– Мы не боимся!

– Я боюсь!

Я всё оставить был бы рад.

И если с Древним разберусь,

Кораг всё вернёт назад.

Он мне в деревне обещал,

Его слова не просто звук,

Он даже клятву мага дал.

Кораг хороший, он наш друг.

Слеза скатилась по щеке.

– Друзья крадут чужих детей?

Вздулись вены на руке.

– Сколько нам осталось дней?

– Наверно, сутки, может двое,

И чары вступят в свою силу.

Поверь, решенье непростое.

Лучше так, чем вас в могилу.

Он меня к себе прижал.

– Мы разделим эту боль, -

Я на ухо ему сказал.

Губ моих коснулась соль.