Текст книги "Первая волна"

Автор книги: Артем Михалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Пришлось признать, что я крайне нестабильный оборотень с периодическими провалами в памяти, а мой внутренний зверь нередко нападает на людей. Поэтому меня и заперли внизу, пока не разберутся, как лечить. Не понадобилось даже устраивать стриптиз и показывать чешую – медсестру как ветром сдуло.

В общем, уже через пару минут я сидел на кровати в одиночестве и уплетал остывшее пюре с шикарным куском мяса. Даже не заметил, как успел проголодаться. Дела, конечно, обстоят не лучшим образом, но если тут всегда так кормят – можно и потерпеть. Съев все, я завалился спать.

На следующее утро проснулся в паршивом настроении. Я прекрасно понимаю, что гулять по городу в таком виде не стоит, но и сидеть запертым в клетке я не собираюсь. Ходить кругами по комнате мне тоже надоело. Стены давили на меня. От нечего делать вышел в коридор и начал заглядывать во все двери. Оказалось, что я единственный постоялец на всем этаже. Зато набрел на душевую. Свежий комплект одежды нашелся возле кровати еще вчера, но надевать его на грязное тело не хотелось. Теперь пригодился.

Я уже примеривался, как бы половчей разобрать панель у лифта и устроить тут небольшой переполох, когда двери наконец открылись. Мужчина, на вид лет сорока, с интересом смотрел на меня из кабинки лифта. Вид сидящего перед сенсором парня говорил сам за себя.

– Сбежать вздумал? Уважаю! – И, протянув руку для рукопожатия, представился: – Паша Волков.

– Саня. А я думал, про меня уже забыли.

– Не, я проспал. – Он демонстративно зевнул. – Аврал постоянный. Ладно, поехали, а то нас на полигоне заждались.

Такой искренней радости я давно не испытывал. Наконец-то выберусь из этой казармы, второй день без свежего воздуха. Граф вчера сказал, что полигон находится за городом, проветрюсь по дороге.

Оказалось, я поторопился. Двери лифта открылись прямо в помещении гаража, а небольшой микроавтобус не слишком отличался от моей камеры. Хотя стекло опустить разрешили. Павел сел за руль, а я пристроился на переднее пассажирское. «Фольксваген» прибавил газу, и мы выбрались в город. Судя по количеству людей на улице – рань несусветная. Теперь понятно, почему Волков зевал.

– Так ты и есть знаменитый Ящер? Наслышан. Покажи, а? Ни разу не видел чешуйчатых.

Пришлось снять перчатку и продемонстрировать ладонь.

– Нормально, и цвет нейтральный. Я боялся, что ты как зеленый попугай будешь. Только этого в нашем цирке не хватает.

– А вы вообще в курсе, что мне предстоит? А то все спешат, никто толком не объяснил.

Волков почесал за ухом.

– Знаю, как не знать. У тебя, судя по чешуе, инициация повисла на межфазе. Ни туда, ни назад. Процесс надо подтолкнуть.

– Как подтолкнуть?

– Да придумают что-нибудь. Затейников хватает.

Я с подозрением посмотрел на собеседника. Мне показалось или он как-то слишком быстро закруглил разговор?

– Ладно. Нам ехать долго еще? Может, расскажешь пока что-нибудь?

– Ну думаю, часа за два доберемся, если пробки проскочим.

Похоже, со столичным движением даже магией бороться бесполезно. Выехав на трассу, микроавтобус резко прибавил скорости. Все это время Павел травил байки. Кстати, Волков оказался не только оборотнем, но и майором. Правда, армейским. Эдакий оборотень в погонах. Только обращался не в волка, а в медведя. И это несовпадение его сильно расстраивало.

– Такая непруха, представляешь? Нет, ты не думай, у моего мишки габариты хорошие, вес за восемьсот и ростом под трешку. Полуформа тоже жуткая, скорость и сила – танк отдыхает. Тут я доволен. А с фамилией не повезло, был бы Медведевым – совсем другое дело, – рассмеялся Волков. – Знаешь, Санек, оборотней в России хватает. Городских мало, но это понятно, какому зверю захочется в кирпичной коробке сидеть? Даже мне неуютно, а я москвич коренной, всю жизнь в каменных джунглях. Пришлось даже дачу за городом купить. По уму, нашего брата в селах искать надо, в лесах. Там мы вне конкуренции, и атмосфера для оборотня самая подходящая. В лесу мы и с магами на равных, и с вампирами.

– Опа! Вампиры тоже существуют? Я думал, Граф шутит.

– Куда ж без них. Особенно в последнее время расплодилось. Церковники их крепко прижали – пачками горят. Этими… как их… гнездами, вот. По мне, так туда им и дорога. Но проблем с нежитью все равно хватает. Маги они, хоть и кореженные. Обычную силу не принимают, работают через кровь. И колдунство у них препоганое, уж поверь. Короче, у них свои проблемы, у нас – свои. Стараемся не пересекаться. Вот разгребемся – прижмем их к ногтю.

– А к оборотням церковь как относится?

– Как тебе сказать. У нас ведь тоже с инициацией не все ладно, почти как у вампиров. И человеческое мясо для оборотня – сильный допинг. Настолько сильный, что людоеды встречаются. А назад дороги нет, это как наркотик. Только вместо ломки – «черти» да церковь. Вампир может надкусить и отпустить, а оборотень что? Отгрыз ногу, и беги, парень, дальше? Короче, с перевертышами «кресты» не церемонятся, там же фанатик на фанатике. Меня на шубу пустят, тебя на сапоги. – Волков ощерился. – Держи с ними ухо востро.

За разговорами время пролетело незаметно, майор оказался отменным рассказчиком и психологом. Наверное, именно он и помог мне окончательно принять изменившуюся реальность. В его рассказах все было как-то обыденно и мало похоже на сказку. «Черти», как могли, старались удержать мир от падения в пропасть. Люди собрались разные, многие без специальной подготовки. Инженеры, художники, певцы и программисты – кого только не было. С бору по сосенке.

И всю эту пеструю толпу кидали на амбразуру. Серьезно учить было некогда и некому. Многие гибли, но те, кто выживал, становились мастерами. Новообращенный «избранный» такому профи на один зуб. Сейчас легче стало, но навалилось множество других проблем: обучение, контроль, система наказания, отношения между людьми и сверхами. Я попытался представить свое будущее, и голова пошла кругом.

– Сашка, ты башку себе не засоряй пока. Расслабься. – Майор по моему виду понял, что я перегрелся. – Само со временем устаканится. Мы, кстати, приехали, вон за тем поворотом начинается полигон. Пять минут – и на месте.

Полигон оказался открытым. У меня чуть челюсть на землю не упала от такого подхода. Магистральная дорога федерального значения в десяти минутах езды. Там, между прочим, вертолеты МЧС регулярно патрулируют, и вдруг магическая учебка. Я думал, меня опять под землю спрячут, а тут даже колючей проволоки нет. Десяток ангаров и асфальтированный выезд к трассе.

– Майор, ты куда меня привез? Где секретность? Где пулеметные вышки, рвы, колючка и мины-ловушки? Вы бы еще указатель на трассе поставили – «Магический полигон – 10 км. Посторонним вход воспрещен!».

– А зачем прятаться? Правительство в курсе, гражданских пугнет заклинанием, а сверхам тут рады. Одного, кстати, так и нашли. К друзьям на дачу ехал и свернул не туда. Остановился у КПП, дорогой интересовался.

Волков притормозил возле охранника. Двадцатилетний парень в мешковатой форме лениво махнул рукой, приветствуя.

– Привет, командир. Мы к Золушке.

Парень молча указал в сторону дальнего строения.

– Что за Золушка? – Меня разобрало любопытство.

– Да полигоном командует. Девчонка – ураган, но под горячую руку лучше не лезть. Один недоумок ее из лужи окатил и нахамил в придачу. Так она ему машину в шарик скатала – вылитая тыква. С тех пор – Золушка.

Мы остановились возле здания, и майор заглушил машину. На полигоне было тихо. Неудивительно, на часах – полвосьмого. Хотя небольшие группы по десять – пятнадцать человек уже сидели на траве и медитировали. Как и я, все в белых штанах и футболках. За каждой группой присматривает человек. Костюм такой же, только черный.

– Паш, а в черном – это инструкторы?

– Почти. Старшие ученики. Черная одежда – закончил обучение, вышел на первый уровень. Дальше уже циферки меняют.

– Ну вы, блин, даете! Прям каратисты. Черная футболка, пятый дан. – Настроение улучшилось.

– Так и есть. Натуральный цирк. А по-другому нельзя, мигом с катушек слетишь. Ладно, подопытный, вылезай. Успеешь еще насмотреться, идем знакомиться.

В длинном, похожем на ангар помещении было зябко. Толстые металлические стены еще хранили ночную прохладу. Контраст был такой, что я передернул плечами. Впрочем, организм довольно быстро подстроился, и я перестал обращать внимание на холод.

Внутренняя отделка отличался своеобразностью. Сперва я решил, что попал в стрелковый тир. Очень уж обстановка соответствовала. Расставленные вместо мишеней бронелисты местами погнуты. Многие обгорели или раскололись. На стенах в изобилии развешано оружие, от пистолета до противотанкового гранатомета. И штабеля ящиков с боеприпасами. Все без охраны.

– Паш, это что, гранатомет?

– Не, РПО. Гранатометы дальше.

– РПО?

– Реактивный пехотный огнемет «Шмель», или «шайтан-труба». Армейцы на магах тренируются. Один заряд почти…

– Волков, ты сюда лекцию читать приехал? – раздался голос из-за спины.

– Золушка! Ну что ты вечно подкрадываешься? – Паша обернулся и сграбастал девушку в объятия. В ответ раздался ее протестующий писк. – Привет, солнышко, а я тебе кролика привез.

– Разводить? – Девушка вырвалась из объятий Волкова и окинула меня оценивающим взглядом.

– Не. Пока для опытов, – хохотнул майор.

– Ну-у, – протянула она, – так не интересно. Ладно, зовут меня Ольга Крестова. Можно просто Оля, можно просто Золушка.

Волосы у нее были рыжие, а лицо усыпано веснушками. Высокая. Возраст – слегка за двадцать. Разноцветная футболка с диснеевскими героями, джинсы и озорные зеленые глаза дополняли образ. Вылитая ведьма.

– Александр.

– Ну раздевайся, Саша, будем знакомиться. Пока до пояса. Буду тебя смотреть. Кроссовки тоже сними. – Ольга профессионально ощупала мою чешую, развернулась и зашагала в конец ангара. – Идем. Надеюсь, ты не успел позавтракать?

Волков ободряюще хлопнул по плечу. Пришлось догонять девушку. По пути она успевала пояснять:

– Значит, так, оборотни нам попадаются редко. Руку еще не набили, поэтому делаем на общий страх и риск. Почему на общий – объяснять нужно? Тебе это необходимо не меньше, чем нам, а может, и больше. К тому же Граф сказал, что времени почти нет. Работать будем через страх, боль и агрессию. С вами, лохматыми, так быстрей всего получается. Это понятно? – Золушка посмотрела мне в глаза, юмор из ее голоса пропал начисто.

– Понятно. Только я чешуйчатый.

– Да хоть пернатый. Главное – принцип один. Следующее. Запас силы у тебя большой, чего ждать – мы не представляем. Постарайся никого не покалечить. Себя в том числе. – Девушка на секунду задумалась. – Вроде все. Короче, ориентируемся по обстановке. Заходи. Приступаем.

Мы стояли перед металлической коробкой в конце здания. Сделано все с большим запасом прочности, даже толщина стен соответствующая, не меньше тридцати сантиметров. Я заглянул внутрь.

– Просторная клетка.

Вырваться не получится, но есть где разгуляться. Массивная дверь закрывалась как в банковском хранилище – стальные штыри ввинчиваются в проемы. Хрен высадишь. Потолок высокий. Комната абсолютно пустая. Вывод напрашивается сам собой – передо мной большая камера. Я вопросительно глянул на майора.

– Заходи, заходи. Не бойся.

Пожав плечами, я шагнул внутрь. Под потолком зажглось несколько ярких ламп. Позади меня гулко бухнула стальная дверь. Замки сухо щелкнули, стержни вошли в пазы.

– Саша, ты меня слышишь? – Голос Ольги заметался по комнате, отражаясь от стен.

– Слышу хорошо.

– Вот и отлично. Сейчас мы тебя немножко погоняем.

После ее слов из потолка выдвинулись четыре полусферы с отверстиями. Издав механический звук, они плавно крутнулись, беря меня в перекрестие прицелов.

– Размеры комнаты – пятнадцать на пятнадцать, пространства для маневра тебе хватит. Начнем с резиновых пуль. Масса шарика почти двенадцать граммов, скорость – около ста двадцати метров в секунду. Характеристики гражданского травматического оружия. Убить не убьет, но больно сделает. Готов?

– Вы с ума там сошли? – взвился я. – Нет, конечно!

– Ну вот и ладненько. Начали.

Первый выстрел был предупредительным. С негромким хлопком одна из полусфер выплюнула в мою сторону пластиковый кругляш. Самое хреновое, что в закрытом помещении он давал множество рикошетов.

– Я бы на твоем месте начинал двигаться. И береги черепушку, – раздался предупреждающий голос Волкова.

Разборки я решил перенести на потом. Дайте только выбраться.

Первые секунд тридцать было терпимо, пушки пристреливались без суеты, по очереди. Задело дважды – в спину и правую ногу. Как я и предполагал, больше проблем было от рикошетов. Потом стало хуже. Сначала чувствительно прилетело в лоб. Затем неожиданный подзатыльник сбил с шага, и следующий выстрел попал в плечо. Скорость выстрелов постепенно нарастала, и количество летающих по комнате шариков увеличилось. Уклоняться стало тяжелей, но выручала чешуя. Удары шаров ее почти не пробивали, главной заботой было прикрыть голову.

– Оль, его не берет. Давай мощность повышать, а то до вечера провозимся.

Голос Волкова отвлек, и в меня попало сразу три раза.

«Тебя бы на мое место», – злобная мыслишка мелькнула и тут же погасла. Размышлять было некогда, наказание и так не заставило себя ждать. Одновременное попадание было очень чувствительным. Поскользнувшись на очередном шарике, я упал на живот. Руки метнулись назад, прикрывая затылок. Очень вовремя. Воспользовавшись моей ошибкой, пушки буквально нашпиговали меня. Дважды шарики проскочили между пальцами, чувствительно ударив в голову. В комнате резко потемнело, и в глазах вспыхнули звездочки.

Крутнувшись на месте, я толкнулся ногами и прыгнул в сторону. Зрение восстанавливалось медленно. Пришлось забиться в угол, подставив под шарики спину. Несмотря на усиленный выстрел, чешуя справлялась. Первые удары были гораздо больней. Кажется, тело начало подстраиваться под ситуацию.

– Ящер, твое тело полностью перестроилось. Датчики фиксируют заметное увеличение веса. Чешуя затвердела, и резина ее не берет. Приготовься к замене боеприпаса.

И через секунду – одновременный залп новыми шариками. Зацепило по касательной, но и этого хватило. Если раньше звук выстрела был едва слышным, то теперь сферы грохотали, как трактор. Боль от попаданий была очень острой. Я снова заметался по комнате, натыкаясь на стены и поскальзываясь.

Паузы между выстрелами заметно увеличились. И хотя я подозревал, что это ненадолго, послабление меня обнадежило. Новый боеприпас пробивал гораздо сильнее. Забиться в угол и переждать уже не получалось. Рикошетов стало меньше, ударившись о стену, шары теряли скорость и больших проблем не доставляли. По крайней мере, я так думал, до того как на них поскользнулся. Теряя устойчивость, я машинально взмахнул руками, открывая дорогу проклятым шарикам. Хуже того, я не смог устоять, и сферы принялись методично дырявить меня. Боль вырвала из горла полукрик-полурев. Странно, но бегать сразу стало легче. Постепенно боль от попаданий становилась все меньше, но расслабляться я себе не давал. И правильно.

Нутром почуяв неприятность, я ушел в перекат. Очередь из шариков прошла в миллиметре от лица. Потом выстрелы слились в непрерывный гул. Пол уже по щиколотку засыпало шарами. Уворачиваться стало нереально. В воздухе запахло пороховой гарью, и сила ударов возросла многократно. Еще секунд десять я метался по комнате, буквально одурев от боли. Затем в меня попало одновременно три очереди. В голове словно взорвалась граната, и сознание затопила первобытная ярость.

Глава 3

Владимир Николаевич в третий раз просматривал запись с камер наблюдения. Настроение у генерал-лейтенанта было препаршивое. Сутки назад из Ростова вернулся Граф и привез свою долбаную папку. Только начал приходить в себя, теперь еще вот это. Нервы уже ни к черту. Кому-то наверху взбрело в голову, что управлять тринадцатым отделом должен проверенный человек, без всяких магических штучек. И боевого генерала засунули в этот сумасшедший дом. Лучше бы сразу пристрелили.

Власов достал из сейфа початую бутылку коньяка. Допинг, конечно, слабенький, но нервы уже на пределе. Может, хоть немного сонливость разгонит. Опрокинув в себя грамм пятьдесят, Владимир Николаевич развернулся к Графу:

– Петр, ты же мне сам говорил, что парень перспективный. Ну и где его теперь ловить?

– За ним Золушка отправилась. И Волков. – Граф почесал кончик носа. – Первая смена облика самая тяжелая. Далеко уйти не должен.

– Не должен или не уйдет?

– Не должен. Парень пробился через стену полигона. Не мне вам рассказывать, какая там защита.

Генерал скосил глаза на экран ноутбука, где трехметровый ящер как раз вспарывал когтями листовое железо. На то, чтобы вспороть тридцатисантиметровую сталь, оборотню понадобилось не больше десяти секунд.

– Ты же говорил, что эти стены удержат любого. Парнишка даже…

– Еще я говорил, что парень – перспективный, – перебил Власова координатор. – Судя по отчету Золушки, он неосознанно подвешивает резак на кромки когтей. Двушку или трешку. Скорей, трешку, слишком быстро пробился. Сознание зверя работает на инстинктах. Если Александр очнется, то повторить сможет очень не скоро. Но вот в таком состоянии…

– А если не очнется? – Власов перебил координатора.

– Поймаем и убьем. Без вариантов. Такая зверушка в ста километрах от Москвы… Если он доберется до города – будут большие проблемы.

– Ладно, возьми на контроль. В город его не пускать. – Власов тяжело вздохнул. – Что по «Блокаде»?

– Осталось две Печати, вы же знаете, вся проблема в операторах. Питерских подключить не получилось, город их отторгает. Уже при настройке вектора пляшут. Так что звать гостей бесполезно, провести ритуал может только коренной москвич. Есть один на примете, но сил впритык. Вытянет или нет – бабушка надвое сказала.

– Петр, время поджимает. На меня давят.

– Владимир Николаевич, рисковать пока бессмысленно. Второго оператора все равно нет. Если с Ящером выгорит – отдам парня.

– Хорошо. Что с «крестами»?

– Я разговаривал с архиереем, договоренность в силе. Церковь обещала помочь. – На лице Графа не дрогнул ни один мускул, но Власов недаром работал с ним больше года.

– Я тоже не в восторге от них. Но аналитики единогласно утверждают, без их поддержки потерь будет больше.

– Когда они дожмут кровососов, примутся за нас, – ответил координатор.

– Значит, надо сделать так, чтобы не дожали. Не мне тебя учить. Ладно, это лирика, давай дальше.

– Армейцы работают по графику, Сердюков порядок гарантирует. Я к нему ездил, они на макете половину Москвы блокпостами утыкали. Наработок против беспорядков у них выше крыши. Я ему Игоря отдал, они там вместе черкают – последний лоск наводят. Серебром его обеспечили, над защитой работаем. Все, конечно, не успеем, но офицеров и бэтээры прикроем. В крайнем случае, пересидят до подхода вертолетов.

– Что по метрополитену?

– Поставлю своих. Сердюковцы там бойню устроят, огнестрел в подземке – это не выход.

– «Глушилки»?

Вместо ответа Граф достал из кармана простое серебряное колечко с белым камешком.

– Образец ушел в серию. Но срабатывает максимум три раза, емкость невелика. Добежать до патруля хватит, а там поставят временную блокировку и скажут, куда обращаться. Пункты раздачи по всей Москве. Но колец мало, сколько успеем – столько успеем. Ребята и так почти не спят.

Власов потер глаза, пытаясь собраться с мыслями. В отличие от своих подчиненных, он был простым человеком. Если организм сверхов перестраивался и трех – четырех часов сна им вполне хватало, то генералу с каждым днем становилось все сложней выдерживать заданный темп. В прошлом месяце он отпраздновал пятидесятилетие, и возраст давал о себе знать. Держать под контролем всю страну было практически нереально, но он пока справлялся. Знал бы кто, чего это ему стоило.

– По жертвоприношениям новостей нет?

Координатор отрицательно покачал головой.

– Понятно. Кофе будешь?

– Нет. Домой поеду, отдохну. Третий день не сплю.

– Ладно, займись тогда Ящером и ищи второго. Из-под земли мне его достань! Печати нужны, иначе не выстоим.

– Сделаю, Владимир Николаевич. Всего доброго.

– Давай. До завтра.

Я проснулся от холода. Пытаясь согреться, тело свернулось калачиком.

Юлька, зараза, опять окно настежь оставила!

В комнате было темно. Рука начала шарить по постели, пытаясь нащупать одеяло. Есть у меня такая привычка – все на пол сбрасываю. Только спустя несколько секунд до меня дошло, что никакой кровати подо мной нет. Одна трава и листья. Понятно, почему мне лежать жестко и колет со всех сторон.

Я резко сел. В памяти медленно всплыли события на полигоне. До того момента, как начали стрелять очередями, я помню отчетливо, а потом провал. Ну и методы. Фашисты! Знал бы, никогда не согласился. Воспоминания о боли были очень яркими, хотя тело выглядело неповрежденным. Ни синяков, ни ссадин я не нашел, даже чешуя пропала.

Откровенно говоря, я себя вообще странно чувствовал. Глаза на удивление быстро приноровились к освещению. Ночь была облачная, и лунный свет еле пробивался, но видел я далеко и четко. Оттенки, конечно, изменились, но сами очертания предметов – как на ладони.

Поднявшись, я сделал пару энергичных махов руками. Кровь побежала быстрее, и тело начало согреваться. Это плюс. Но нашелся и минус. Оказалось, что я абсолютно голый. Точно помню, в камеру я заходил в штанах, но куда они делись – непонятно. Шут с ними, со штанами, на мне даже трусов не было!

Где я нахожусь и куда идти – неизвестно. Телефона нет. Ни тебе проезжающих машин, ни тебе людей. Вокруг только деревья шумят, других звуков не слышно. Сомневаюсь, что я в городе, местность на городской парк не похожа совершенно.

– Ладно, чего гадать-то. Выберусь из низины и осмотрюсь, – произнес я вслух.

Откровенно говоря, было немного страшно. Не то чтобы я боялся чего-то конкретного, нет. Просто легкий мандраж, который я пытался разогнать. Человеческий голос всегда действует успокаивающе, даже если он – свой собственный.

Взобравшись на невысокий пригорок, я огляделся по сторонам. Сразу за спиной начинался сосновый бор. Туда идти не стоит. Я человек городской и к лесу не привыкший. Буду до утра в трех соснах гулять. А вот там вдалеке что-то светится, и если обойти лес по кромке, то за пару часов наверняка выйду к людям. Главное, сразу к ним не ломиться. В Москве, конечно, нравы свободные, только голой задницей светить все равно не хочется. А до города еще добраться надо – огоньков мало, скорей всего там село или дачный поселок.

Пробираясь через кусты, я прикидывал, что делать дальше. Задача номер один – раздобыть штаны и телефон. Понятно, что домой звонить нельзя. «Мама, приедь за мной, пожалуйста. Я потерялся». Детский сад какой-то. Да и контора эта наверняка телефон слушает, а я еще ничего не решил. С одной стороны, с чешуей они мне помогли, с другой – чем так помогать, лучше бы застрелили. Меньше мучений. Решил позвонить Черному, за ним, конечно, тоже могут присматривать, но других вариантов все равно нет.

Гулять по лесу было очень приятно. Я уже и не помню, когда в последний раз из города выбирался. Воздух чистый, с городским смогом не сравнить. Все равно, что родниковая вода по сравнению с болотной. Дышу взахлеб, нос улавливает мельчайшие запахи. Хотя это, скорей всего, побочный эффект трансформации. Слух тоже усилился. По крайней мере, уханье филина слышно от середины леса, я даже расстояние могу прикинуть.

Тело обдувает легкий ветерок, но движения разогнали кровь, и мне все равно жарко. Хорошо, темень кругом, можно идти не стесняясь. Все равно никто не увидит, даже если я тут не один гуляю. Энергия бьет через край, и настроение просто великолепное. Я сам не заметил, как перешел на бег. Ноги замелькали, набирая скорость. Сначала боялся напороться на сучок, но неприятных ощущений не было. Ступни касались земли мягко и беззвучно, словно на ногах удобная спортивная обувь. Расстояние до огоньков стремительно сокращалось, а усталости все не было. Когда начали проступать очертания поселка, пришлось сделать усилие, чтобы перейти на шаг. Бег доставлял огромное удовольствие. Такое чувство, словно за спиной выросли крылья.

И все же я смог взять себя в руки. Я осматривал деревушку, словно притаившийся зверь в поисках жертвы. Неприятное, но точное сравнение.

Петляя между деревьев, к домам шла грунтовка. Возле дороги – указатель с надписью «Коттеджный поселок «Южные Озера». Если верить написанному, до Москвы примерно шестьдесят километров. Что ж, могло быть и хуже.

Главная улица неплохо освещена, а вот в домах свет не горит. Похоже, все спят. Передвигаться пришлось задними дворами, заглядывая через заборы в поисках развешенного белья. Рано или поздно должно повезти, не может быть, чтобы никто одежду не стирал.

Больше всего я опасался спугнуть какую-нибудь шавку – перебудит весь поселок. С детства помню: сначала гавкнет одна, потом две, через минуту – уже лает вся деревня. Вместе с хозяевами.

Джинсы с футболкой нашлись, когда я уже начал отчаиваться. И, слава богу, собаки во дворе не было. Сдернув вещи с веревки, быстро натянул на себя. Чуть влажные, зато размер почти подошел. Штанины чуть коротковаты, но я не в том положении, чтобы выбирать. Зато футболка впору. Я уже собирался уходить, когда взгляд зацепился за мобильный телефон. Он лежал в кресле на веранде.

«Это я удачно зашел. Если грабить, то до конца», – мелькнула криминальная мыслишка. От адреналина тело начало слегка подрагивать.

Успокаивая себя тем, что телефон мне не нужен, я двинулся к веранде. Позвоню и верну. Быстро проскочив через двор, я притаился за кустами. Цветы закрыли меня от дороги, но с соседнего двора – все как на ладони. Сердце колотилось как бешеное. Так страшно не было, даже когда в меня на полигоне стреляли. Телефон схватил, и бежать. Забор перепрыгнул с разбега, не останавливаясь.

Отбежал, отдышался. Стою, телефон Черного вспоминаю. Домашний номер его родителей помню наизусть, а вот мобильный и новый городской – хоть убей. Никогда цифры не запоминал, записал в трубу и забыл. Пришлось звонить его родителям. Третий час ночи, ох, сейчас наслушаюсь. Ладно бы еще выходные, как назло – середина недели. Через пару минут в трубке прозвучал мужской голос. Пришлось выслушать эмоциональное приветствие.

– Извините, Николай Борисович, это Саша Стальнов – друг Чер… то есть Сергея. Еще раз извините, что разбудил. У меня буквально вопрос жизни и смерти. Вы не могли бы продиктовать мобильный Сергея? Я телефон потерял, а мне помощь очень нужна.

В ответ я услышал какое-то бурчание, но связь не оборвалась. Хороший знак. Если он повесит трубку, то звонить второй раз я не буду. Совести не хватит. Молчание затягивалось, и я начал нервничать. Хотя, казалось, дальше уже некуда. Наконец в трубке раздался голос:

– Телефон искал. Записывай.

Запомнив номер, я еще раз извинился и отключился. Воздух ворвался в легкие со всхлипом. Оказалось, все это время я дышал через раз.

Дальше было проще. Правда, Черный тоже долго не отвечал. А когда наконец ответил – ругался так же виртуозно, как и его отец.

– Черный, это Саня…

Монолог Сергея резко оборвался.

– Санек, ты как? Я тут твоей маме звонил, пришлось ей соврать. Тренер сказал, что с тобой все будет хорошо.

– Нормально все, не по телефону. Потом расскажу. Серега, можешь меня забрать?

– Ну дык! Куда подъехать?

– Коттеджный поселок «Южные Озера», шестьдесят километров от Москвы.

– Ни хрена себе, ты что там делаешь?

– Стою в краденых джинсах и разговариваю по краденой мобиле. Серж, давай подробности потом. Я тут окоченею скоро!

– Ладно, выезжаю. Но запомни, Альке сам будешь объяснять, куда сорвал меня на ночь глядя! Она вон привет передает.

– Как она? – Только сейчас я вспомнил, с чего все началось. Блин, вот свинья, даже не спросил, что с друзьями. Стало стыдно.

– Нормально, почти ничего не помнит.

– Ну и хорошо. Через сколько будешь?

– Час, не меньше. И это… – Черный замолчал, подбирая слова. – Санек, спасибо тебе.

– Сочтемся. Жду! – Я положил трубку.

Телефон решил пока не возвращать. Если придется убегать, даже позвонить не смогу. Хорошо, что про холод я приукрасил. Прохладно, конечно, но вполне терпимо. Сев на корточки, я оперся о дорожный указатель и приготовился ждать. Чего я не ожидал, так это незаметно подкравшейся дремоты.

Разбудил меня звук остановившейся машины.

«Шустро управился», – подумал я и поднял голову.

Перевесившись наружу, из окна автомобиля на меня смотрел Волков. Улыбаясь во все тридцать два зуба, он махнул рукой:

– Карета подана, залезай. Серегу мы завернули.

Настроение испортилось мгновенно, меня опять переиграли всухую. Глядя на хищную улыбку Волкова, хотелось сделать какую-нибудь гадость. Но не убегать же мне, в самом деле? Догонит – будет только хуже. Да пошло оно все! Усевшись на пассажирское сиденье, я закрыл дверь и пристегнулся.

Разговаривать не хотелось, пришлось отвернуться и смотреть в окно. Некоторое время мы ехали молча. Майор, не зажигая фар, крутил баранку, а мои мысли вертелись вокруг полигона. Неужели там всех так учат?

– Напрасно дуешься, – тихо сказал Волков. – Понимаю, тебе обидно, что не предупредили, но по-другому нельзя.

– Почему?! – Даже самому себе я не хотел признаваться, что он угадал.

Я ничего не решал, и это было хуже всего.

– Тсс! – майор приложил палец к губам. – Олю разбудишь. Устала, пусть поспит.

– Почему нельзя по-другому? – На этот раз я уже не кричал.

Только сейчас заметил, что на заднем сиденье, свернувшись калачиком, спала девушка.

– Да не полез бы ты в эту коробку. И никто бы не полез. Хочешь, расскажу, как я перекинулся?

Я промолчал, слушать очередную байку настроения не было. Тем не менее майор продолжил:

– В том году я решил отдохнуть – съездить на Алтай. Дикая природа, охота, рыбалка. Город стал угнетать, и надо было развеяться. Первый день прошел неплохо. Разбил лагерь, то-сё, пятое-десятое. Друзья помогли – вертолетом забросили далеко от тех мест, куда обычно водят туристов. Обещали прилететь за мной через недельку. Только через неделю меня там уже не было. – Волков тяжело вздохнул. – Ты же в курсе, что луна на оборотня действует как катализатор? Вот мне и подфартило, остался наедине с природой в полнолуние. В отличие от тебя, очухался только через две недели, в пятистах километрах от лагеря. К цивилизации месяц выбирался. Да, я стал быстрее и сильнее, лучше видел по ночам. Даже хищник меня обходил десятой дорогой. Вот только спереть штаны мне было не у кого. – Майор хлопнул меня по колену и тихонько хохотнул. – И, поверь, скакать голяком по Алтаю – совсем невесело. Честно говоря, я думал, что свихнулся. Мне ж никто не сказал, что я оборотень. Да я и сам долго не мог понять. Проснулся на поляне, вокруг – куча медвежьих следов. Ух, как я оттуда дернул.