Текст книги "Мой чужой папа (СИ)"
Автор книги: Артелина Грудина
Соавторы: Ольга Коротаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Я действительно многим обязана начальнику, но и своему ребенку не меньше должна.
– Леонид Григорьевич, простите, но я не могу оставить сына, а идти с новорожденным на переговоры не особо здравая мысль.
– Мы можем нанять няню, – упрямо твердил он.
– Вы ведь знаете, что все может затянуться надолго, а у меня грудное вскармливание.
– Я куплю хорошие смеси.
Мне хотелось плакать. Он совершенно не слышит меня!
Я уже собиралась ответить довольно резко, как дверь в палату открылась и к нам вошел лечащий врач.
– Так, кто вас впустил? – Мужчина нахмурил брови и недовольно посмотрел на начальника. – Немедленно покиньте палату.
Босс поднялся со стула и скорее приказал, чем сказал:
– Я жду вашего звонка, Ася.
Глава 6
Ася
После обеда Николаша крепко заснул, а я принялась ходить по палате. Это помогало сохранить спокойствие, слушая бесконечные длинные гудки. Боря все так же не брал трубку, а я беспрерывно звонила. Мне необходимо поговорить с мужем.
Врач сказал, что завтра нас выписывают, а я не знаю что и делать. Хочется верить, что Боря погорячился, когда крикнул на прощание, что нам больше нет места ни в его жизни, ни в его квартире.
Я закусила до боли губу, чтобы прогнать набежавшие слезы. Он должен ответить, нам необходимо поговорить! Это какой-то сюрреализм. Просто абсурдная ситуация. Я не изменяла Боре, ребенка родила именно этого (сомнений нет, не могли мне подменить сына), и при этом Николаша действительно не похож на нас. Голубоглазый блондин с ямочкой на подбородке… как у босса.
От нервов я засмеялась. Анекдот, а не иначе! А что, если Боря решит, что я изменяла ему с Леонидом Геннадьевичем? Смех резко оборвался, а я зажмурилась, мечтая выгнать из головы последние мысли.
Гудки в трубке смолкли, а у меня не нашлось сил сделать сотую попытку. Сколько я сидела на кровати, рассматривая свои руки, не знаю, только за окном потемнело. Телефон вдруг завибрировал, и я увидела на экране номер свекрови.
У нас с ней никогда не было теплых отношений, а когда мы объявили о беременности, все стало еще хуже. Я так надеялась, что ради внука она пойдет мне навстречу и мы наконец-то поладим. Мне было страшно принимать вызов, но раз с Борей связи нет, то…
– Алло. – Голос мой осип и звучал жалко.
– Ну здравствуй, невестушка. – Яд сочился в каждом слове. – Что ты не так поняла, когда Боречка сказал тебе оставить его в покое?
– Ольга Андреевна, нас с Николашей завтра выписывают…
Закончить фразу мне не дали.
– Так, слушай меня внимательно, потаскуха. Сегодня Боря подал документы на развод. Твой байстрюк не имеет к моему сыну никакого отношения. Все шмотки, что были у нас в доме, я уже собрала, если через неделю их не заберешь – вынесу на помойку, ясно?
Я вздрогнула.
– Николаша сын Бори, я никогда не изменяла мужу и …
– Боря в детстве переболел свинкой. Он бесплодный. Так что оставь эти сказки для кого-то другого.
Свекровь сбросила вызов. Палата перед глазами резко закружилась, и я, кажется, впервые в жизни потеряла сознание.
Очнулась сама и, видимо, быстро. Николаша все так же спал, а я места себе не находила. Как такое возможно? Если Боря действительно бесплодный, то почему мне об этом не сказали? Почему муж так обрадовался известию о беременности? Я ведь помню, как он светился от счастья, кружил меня на руках, расцеловал всю: и лицо, и руки, и живот.
А каким заботливым он был всю беременность! Просто идеальный муж. Я схватила себя за плечи, раскачиваясь. Вспоминать, какой счастливой я была совсем недавно, сложно. Словно режу себя по живому.
Почему же Боря так готовился к появлению ребенка, если знал, что не может иметь детей? Значит, свекровь врет! Возможно, этот анализ вообще ее рук дело. Подкупила лаборанта, накрутила Борю… Точно! Это все объясняет!
У меня словно гора с плеч свалилась. Теперь главное – поговорить с мужем и доказать, что Николаша его ребенок. Я справлюсь! Это моя семья, и я буду бороться за наше счастье!
Плотно затянув халат поясом, я пошла в ординаторскую. Выпросить у молоденькой медсестры мобильный не составило труда. Номер мужа я набирала трясущимися пальцами.
Один гудок, второй, третий… неужели он не поднимет трубку?
Гудки стали моим ответом.
Отдав мобильный медсестре, на автопилоте я дошла до палаты. Итак, завтра меня выписывают, а идти некуда. В этом городе нет никого, кто приютил бы нас с сыном. Что же мне делать?
Николаша завозился в кроватке, и я поспешила к нему.
– Тише, моя радость.
Прижав сына к груди, я мягко покачала его на руках. Он только начал просыпаться и сейчас выглядел таким… просто слов нет, лишь сердце замирает в груди, и я нарадоваться не могу, что держу на руках это чудо.
– Мы обязательно что-то придумаем. Все у нас будет хорошо.
У меня не было ни одной идеи, но ради сына я должна собраться. Нет времени рыдать, жалеть себя, бегать за Борей. Завтра нас выпишут. Нужно пересчитать деньги, что у меня есть, проверить счет на карточке…
Я прикрыла глаза, справляясь с приступом паники.
В нашей с Борей квартире Николашу ждала его личная комнатка. Мы с мужем сами делали ремонт, выбирали обои, я заказала красивое постельное белье для манежа, ростомер, мобиль. Боря купил красивую мебель и даже кресло-качалку, на которой я собиралась кормить сына. В шкафчике ровными стопками лежали детские вещи. Мы были готовы на все сто! А теперь что? Гостиничный номер? Снятая, чужая квартира?
Николаша открыл свои голубые глаза и закряхтел.
– Вот, мой сладенький.
Я оголила грудь и засунула сосок сыну в ротик. Кормить было все еще больно, но уже не так сильно. Мои пальцы погладили щечку сына, а затем нежный пушок на голове.
Голубоглазый блондин… как же так вышло?
Глава 7
Лео
Я проспал. Впервые за… со времен школы, когда меня по утрам будила еще мама! Как такое случилось, сам не пойму. Не помог и будильник, раньше которого я просыпался каждый день. И теперь, матерясь, торопливо собирался на работу. Открыл ящик и снова мельком глянул на пустую ячейку.
– Блядство.
Ненавидел, когда что-то было не по установленному порядку, а сегодня с самого утра все так. Жены, когда проснулся, в постели не оказалось, хотя Валя обычно нежилась до обеда. Завтрак Ирина приготовила, но перекусить времени не оставалось. И повариха теперь стояла в холле, с немым укором глядя на меня. Женщина мило заботилась о моем правильном питании, и за это я ей приплачивал. Терпеть не могу быть должен.
– На обед не приеду, – на ходу бросил я.
На Иру не смотрел, зная, что расстроилась еще сильнее. Но времени и правда не было. Дело даже не в том, что я опоздаю на работу. Босс волен приходить в любое время, менять планы и правила на ходу. Но сегодня у меня была важная задача, и я ее собирался выполнить во что бы то ни стало.
На улице нервно топтался Шолов, он-то меня и разбудил звонком, сообщив, что машина у порога. Водитель открыл передо мной дверцу, и я собрался было сесть, как увидел это.
– Блять, Петя, – не сдержался я. – Тебе не кажется, что это слишком?
– Простите, Леонид Григорьевич, – смутился Шолов. – Вы сказали «на твой вкус», и я купил то же, что брал для жены. Она была в диком восторге…
– Ну тогда пойдет, – махнул я рукой и, усевшись, потеснил огромного медведя почти в человеческий рост. – Мать твою, если бы я младенцем это чудовище увидел, на всю жизнь бы заикой остался.
– Опаздываем, – напомнил Шолов.
– Так чего стоишь? – огрызнулся я.
Настроение было препаршивым. Я потер левое запястье и набрал Вале сообщение с просьбой скинуть адрес ремонта часов. Сам заберу после того, как решу проблему с японцами. Лишь бы успели к выписке. Вчера мне сообщили, что рожениц ожидать надо в девять. Сотовый показывал половину десятого.
– Черт, – процедил я. – Шолов, гони быстрее. Упустим мужа – сам будешь за ним бегать.
Водитель нажал на педаль газа, а я взял планшет. Листая условия подготовленного договора, раздумывал над суммой «компенсации». Раз Ася мне не перезвонила, а телефон ее недоступен, я принял единственно верное решение. Предложу ей сумму в два раза больше, но сделаю это перед родственниками. Чтобы более разумные помогли ей принять правильное решение.
С мужем Аси я знаком не был, девушка вообще не особо распространялась о себе. По документам он значился как самозанятый. Это и натолкнуло меня на мысль предложить деньги при нем, раз у Аси мозги поплыли после родов. Я искренне надеялся, что это не помешает ей переводить на переговорах, иначе проблема усугубится…
Автомобиль осторожно въехал во дворик роддома, и водитель поднял ручной тормоз. Я вышел и осмотрелся. То тут, то там стояли группки радостных людей, звучал смех, поздравления, разносился аромат цветов. Аси среди них я не заметил.
«Проблема» моя обнаружилась на лавочке у самого входа. Роняя слезы на старое детское одеяльце, в которое был бережно завернут ребенок, Ася невидяще смотрела перед собой. Что-то было в этом взгляде такое, что сердце на миг замерло, но я отмахнулся: чувства бизнесу лишь ржавчина. Стоит раз проявить, и можно ставить крест. Быстро приблизился к сотруднице.
– С вами все в порядке?
Она подняла голову и так же невидяще уставилась на меня. Через минуту покачала головой:
– Нет, не в порядке.
– Что-то с ребенком? – нахмурился я. – Вас не выписывают? Или ваш муж опаздывает?
Ну конечно! От радости «самозанятый» так «обмыл ножки», что проспал выписку жены. Ей выделили одеяльце и выставили. Родила – выходи. Конвейер душ.
Я присел рядом на скамейку.
– Мужчины иногда тоже опаздывают, – усмехнулся, вспомнив собственное утро. – Я подожду с вами.
– Не надо, – бесцветным голосом проговорила она и посмотрела более осмысленно. – Леонид Григорьевич, я бы хотела, чтобы вы ушли.
– А я хочу, чтобы вы помогли мне с японцами, – парировал я. – Пока наши желания не особо исполняются.
Она вдруг сгорбилась и расплакалась. Я опешил на миг: ненавижу, когда бабы начинают рыдать, сразу такое чувство, что где-то накосячил и даже не заметил. Мысли мечутся, ищешь, что же сделал не так. Но все это в прошлом. Сейчас все просто: я – босс, плачущая женщина – подчиненная слегка в неадеквате.
– Меня это тоже печалит, – бросил я и глянул на сотовый.
Валя не отвечала, значит, освободилось немного времени – в ремонт я заеду и заберу часы уже после работы. Сорок минут, оставшиеся до совещания, я могу прождать рядом с плачущей женщиной или же использовать более продуктивно.
Глянул на Асю. Поглаживая ребенка, она беззвучно шевелила губами. Словно в трансе… Может, им какие-то препараты дают в роддоме? Или это шутки природы? Ася, которую я знал, всегда была спокойной, рассудительной и сдержанной. Она никогда бы не позволила себе разрыдаться в моем присутствии. А я особой тактичностью не отличался. И не собирался тратить на это время.
С другой стороны, то, что я сейчас единственный рядом со слабой и расстроенной женщиной, – шанс повернуть все так, как надо мне. Одно дело – слова, но я давно уяснил, что женщинам, как собакам, нужно потрогать и обнюхать то, что им предлагают. Если я покажу Асе, на что готов ради ее участия в японском проекте, она не сумеет отказаться. Приняв решение, я подхватил сотрудницу под локоток и, заставив подняться, увлек за собой.
– Идемте.
– Куда? – насторожилась она.
– Будем исполнять мечты друг друга, – усмехнулся я, усаживая ее в машину.
– Ой, что это?! – еще сильнее испугалась Ася.
Я поднял глаза на Шолова.
– У твоей жены был похожий «восторг»?
Водитель скромно улыбнулся и, захлопнув дверцу, побежал к своему месту. Мотор взревел, и я откинулся на спинку сидения. Предупредив сообщением домработницу в своей городской, чаще всего пустующей квартире о гостье, я набрал адвоката.
– Миша, ты доработал тот договор, что мы вчера обсуждали? Хм… Распечатай, чтобы через час был на моем столе.
Отключив сотовый, обернулся и посмотрел на Асю, испуганно жавшуюся к медведю с огромной коробкой конфет в лапах.
– Куда вы меня везете? – тут же спросила женщина.
– В благоустроенную квартиру, где вам будет удобно подготовиться к переговорам, – с улыбкой ответил я. – Она недалеко от офиса, оборудована всем необходимым, и, как я и обещал, вам будет помогать няня. Но если не понравится, можете вызвать такси и отправиться домой к мужу… Дорогу оплачу.
Она молча смотрела на меня, и большие глаза ее вновь наполнились слезами. Блять! Да что я опять такого сказал? Отвернулся и приказал Пете:
– На Центральную.
Глава 8
Ася
Мой телефон разрядился. Я даже такси вызвать не могу. Нужно собраться и взять себя в руки, но я просто не могу. Сижу на лавке, смотрю в пустоту и пытаюсь понять, куда мне идти. В гостиницу?
– С вами все в порядке?
Я подняла взгляд и увидела прямо перед собой босса. Между нами существовали только деловые отношения, но сейчас я обрадовалась ему, как самому близкому другу, ощутила какое-то внутреннее тепло. Каким бы грубым и нетактичным порой ни был начальник, я знала точно: в беде он меня не бросит.
И не ошиблась. Леонид Григорьевич отвез меня на корпоративную квартиру. Двухуровневые апартаменты в новострое, шикарный ремонт и женщина слегка за пятьдесят с доброй широкой улыбкой.
– Знакомьтесь, это Зинаида, – представил ее босс. – Она будет вам помогать по дому и с ребенком.
Мне стало неловко. Многие женщины обходятся без нянь и домработниц, да и не привыкла я к такому. Квартира – и так слишком много…
– Никаких возражений, Ася. Скоро прилетают японцы, и вы мне нужны.
Я кивнула. После сегодняшнего встреча наших партнеров – это то малое, что я должна сделать для Леонида Григорьевича.
– Куда его?
В квартиру ввалился шофер Петр, прижимая к себе огромную игрушку. Медведь занял слишком много места, и мне пришлось сделать пару шагов в сторону, тем самым приблизившись к боссу. Еще несколько сантиметров – и моя спина притронется к его груди. Черт, как неловко, а отойти уже просто некуда. Плюшевое чудо «съело» все пространство, пока Петр с ним не уйдут, мне и шагу не ступить.
– Отнеси его в детскую.
Кто-кто, а босс никогда не терялся и всегда знал, что нужно делать. Хотя я оказалась неправа.
– Ну уж нет. Не хватало еще этого пылесборника рядом с манежиком! Я что, зря увлажняла воздух? Медведь останется в гостиной.
Зинаида отобрала игрушку у растерянного шофера и отнесла на диван. Смотрелся он там колоритно, я сразу представила, как буду сидеть рядом с ним и смотреть телевизор. Его мягкий плюшевый бок станет греть не хуже, чем Боря.
От воспоминаний о муже опять захотелось расплакаться, и я до боли закусила губу, отгоняя ненужные мысли.
– Так, нам уже пора. Обживайтесь, Ася. Мой секретарь сбросит вам на почту документацию. Изучайте, вспоминайте и не вздумайте меня подвести!
– Я постараюсь.
– Вот и отлично! Хорошего всем дня!
Леонид Григорьевич одарил нас улыбкой и ушел вместе с Петром. Я же обернулась к Зинаиде, пытаясь сообразить, что ей сказать, но женщина сама проявила инициативу:
– О, что это я? Давайте сюда малыша и раздевайтесь, Асенька. Можно мне вас так называть?
– Да, конечно, Зинаида.
– Просто тетя Зина! – попросила она, забирая из моих рук Николашу. – Ах, какой красавец!
Моя персона стала для нее неинтересной – женщина попала под чары сына.
Как я ее понимала! На него просто невозможно наглядеться!
Вещей у меня с собой почти не было, поэтому «заселение» много времени не заняло. Огромный шкаф словно насмехался надо мной одной заполненной полочкой. А вот детская… я даже застыла на пороге. Здесь было все! Неужели босс купил это? Сколько же денег я теперь ему должна? Чувствую, после декрета мне придется работать несколько месяцев без зарплаты. Нет-нет, нам нужно все с ним обсудить!
Я не люблю быть обязанной и явно не могу позволить себе всю эту роскошь!
Мой телефон все еще нуждался в зарядке, и разговор с Леонидом Григорьевичем пришлось отложить, но я постоянно репетировала свою речь. Даже когда кормила Николашу и изучала присланные документы, и во время сытного обеда, который приготовила тетя Зина…
В общем, речь была готова, телефон заряжен, даже счет я пополнила, а вот босс не спешил отвечать на мои звонки.
Когда же он наконец-то принял вызов, то и слова не дал мне толком сказать. Бросил лишь, что приедет вечером, и мы все обсудим.
– Что ты, Ася, такая задумчивая? Обидел тебя, что ли, Леонид Григорьевич? – поинтересовалась моя помощница, которая в то время, пока я говорила по телефону, пыталась найти более удачное место для медведя. Все-таки его попа занимала одну треть дивана, и это не устраивало женщину. Место у стены уже не нравилось игрушке, и она отказывалась сидеть, сползая на пол.
– Да нет, сказал, что заедет вечером сюда.
– Это ж хорошо! Пойду вам ужин приготовлю. Николаша спит, и ты легла б, отдохнула. Совсем не бережешь себя, уже синяки под глазами. Мужчины не любят замученных женщин, им куколок подавай!
Зинаида чуть ли не силой подняла меня с дивана и подтолкнула к лестнице, что вела на второй этаж, где располагались три спальни, одна из которых была моей.
Медведь вернулся на диван, а я уже на последней ступеньке поняла, что имела в виду женщина.
Боссу все равно, как я выгляжу! Мы с ним не вместе, и я уж точно не стану прихорашиваться к его приходу! А вот в сон действительно клонило.
Глава 9
Лео
– Миша, где договор? – рычал я в трубку. – Что значит «на столе»? Думаешь, я ослеп?! Тащи сюда свой… – Покосился на посетителя и закончил ледяным тоном: – Портфель.
Чертыхаясь про себя, вежливо пообещал:
– Скоро поедем, Дмитрий Деомарович. Как только мне принесут один документ.
– Я никуда не спешу, Леванид, – отмахнулся наш семейный доктор, – да и тебе стоит снизить темп жизни. Так и до гастрита недалеко…
– Он мне не грозит, – искренне улыбнулся я. Дядя Дима так забавно произносил «Леванид», что невозможно было остаться равнодушным. Полагаю, когда я был маленьким, делал он это специально, а потом вошло в привычку. – Ирина этого не допустит.
– Дочка жалуется, что ты часто пропускаешь трапезу, – неодобрительно покачал седой головой доктор.
Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался взмыленный Миша. Он вихрем пролетел к окну, по пути проверяя каждый листочек. Замерев, вздохнул и, выудив из портфеля договор, положил передо мной.
Я не сдержал смешка:
– Действительно портфель! И где ты откопал такой раритет?
– А мне нравится, – важно покивал Дмитрий Деомарович. – В наши дни…
– Простите, – в пояс поклонился Миша и обратился ко мне: – Повелитель, еще что-нибудь желает?
– Твою душу, – хищно ухмыльнулся я. И пояснил: – Со мной едешь.
– Леонид Григорьевич! – взвыл Миша. – У меня стол завален…
– Знаю, – просматривая договор, отмахнулся я. – И это лишь десятая часть с моего стола. Думаешь, у меня есть свободное время? Чтобы через пять минут в машине!
– Слушаюсь, – снова поклонился адвокат и, пятясь к двери, добавил: – Только не отгрызайте мне голову.
– Не обещаю, – буркнул я и, когда дверь закрылась, тихо рассмеялся. – Шут гороховый. Но умный, подлец. Вундеркинд, выпускник с отличием. Любого прокурора за пояс заткнет. Пользуется тем, что никто худого прыщавого парня ни во что не ставит…
– Все это интересно, – ворчливо перебил меня дядя Дима, – но мне бы хотелось посмотреть на ребеночка.
– А мне на его маму, – складывая листы договора в папку, едва слышно ответил я. – Как она подпишет это. Потом можно и не видеть. Смотреть там особо не на что. – Набрал
водителя: – Шолов, мы спускаемся. – Поднял глаза на доктора: – Спасибо за терпение, Дмитрий Деомарович. Сожалею, что пришлось ждать.
– Это было очень занимательно, – поднимаясь с кожаного диванчика, ответил врач. – Столько интересного о тебе услышал! Только вот загадка, почему тебя подчиненные прозвали «Горыныч»? Ни трех голов, ни огненной пасти. Хвоста, и того нет. Как же так?
– Это как в школе. – Я вышел из кабинета и многозначительно посмотрел на зардевшуюся секретаршу. – Прозвище созвучно с именем или фамилией… Кстати, а кто вам сообщил эту интересную информацию? Мне как раз завтра премиальный фонд распределять…
Дина умоляюще посмотрела на седого доктора, едва ладошки вместе не сложила. Словно я и так не догадаюсь, с кем дядя Дима мог задушевные беседы вести, пока мне пришлось сорваться с места, чтобы выгрызть в администрации уплывающий из рук тендер.
Спустившись к выходу, я полной грудью вдохнул прохладный воздух вечера и пробормотал:
– Как быстро стемнело…
– Немудрено, ведь уже почти девять, – отозвался дядя Дима. – Ох, Леванид, совсем ты не бережешь себя. Твоя мама смотрит с небес и грустит…
– Садитесь, Дмитрий Деомарович, – перебил я врача. Открыл дверцу и предупредил: – По пути заедем в магазин.
Днем я приказал Дине выбрать какие-нибудь подарки для Аси, оплатить, но оставить для самовывоза. Не хватало мне в офисе женского бума из-за детских игрушек! Соберутся, будут обсуждать, и дела встанут.
Пока Шолов втискивал на переднее сидение огромный хрустящий пакет с логотипом, я чертыхнулся и набрал жену. С кем-то болтает. Ну, значит, не скучает и не обижается, что снова опоздал на ужин. Проверил сообщения: снова забыла мне скинуть адрес мастерской. Завтра надо вместе с ней заехать туда и забрать мои «Ланги». На переговорах я должен быть в них.
Дверь я открыл своим ключом и, поднявшись на большом просторном лифте с новеньким диванчиком, показал дорогу Дмитрию Деомаровичу.
– Добрый вечер! – пророкотал доктор.
Он заглянул на кухоньку, что отдельным блоком выделялась в просторной комнате.
Я же, не теряя время, прошел к лестнице и посмотрел наверх.
– Зинаида!
Тишина была ответом. И вмиг грудь сковало льдом, стало трудно дышать. Сожаления прошлого атаковали каждый раз, как переступал порог квартиры, которую купил, чтобы с Валей растить здесь наших детей.
Почему не продал? Давно пора избавиться от недвижимости, что давила несбывшимися надеждами. Но… Я так много вложил сил и энергии. Выбрал новый дом недалеко от офиса, рядом с которым была и школа, и садик, и яркая огороженная игровая площадка. Идеальное место для городской семьи.
Мечты начинающего бизнесмена жестоко разбились о реальность. Сначала выяснилось, что у меня не может быть детей, и тщательно оборудованная детская стала лишь угнетать. Я вцепился в страстное желание жены реализовать дизайнерские идеи и купил в другой части города домик.
Бывать здесь я не любил, но держал квартиру в порядке. Зачем? Может, как напоминание о том, что любой человек может быть счастлив, пока находится в блаженном неведении, пока не знает, что мечты останутся лишь пеплом на окаменевшем сердце. И нарисованная мною картина большой и дружной семьи сузилась до сэлфи вдвоем.
Сам не заметил, как поднялся на второй этаж, и ладонь уже легла на витую ручку из латуни. Осталось толкнуть и заглянуть в невозможное для меня будущее и чужое счастливое настоящее. Дверь детской открылась без скрипа, и я увидел свет.
Приглушенный ночник в углу за детской кроваткой уже вышедшей из моды коллекции, настольная лампа сейчас стояла на полу и отбрасывала золотистые круги на пушистый, никем не тронутый коврик в виде забавной коровы.
До сегодняшнего дня не тронутый, потому что сейчас на нем спала Ася. В окружении бумаг, положив щеку на давно разрядившийся ноутбук, она посапывала так безмятежно и мило улыбалась во сне. И вдруг лицо болезненно её исказилось, даже губы задрожали.
Я, будто притянутый за невидимый канат, шагнул внутрь комнаты, как завороженный присел на корточки и протянул руку. Кончиком пальца провел по мокрой щеке женщины. Ася вздрогнула, и по бархатной коже покатилась новая слеза. Я услышал шепот:
– Он твой…
Я застыл, будто примороженный к месту. Сердце бухнулось о ребра, дыхание перехватило. Что, черт побери, это было?
В кроватке заворочался малыш, и Ася, будто ощутив это седьмым чувством под названием «материнский инстинкт», подскочила и, заметив меня, вздрогнула. Рука ее потянулась к вороту халата, сжимая ткань, губы приоткрылись.
– Я привел доктора, чтобы он осмотрел ребенка, – сообщил я прежде, чем она что-то сказала. – А еще нам необходимо поговорить. Жду внизу.
Поднялся и, не оглядываясь, быстро покинул чужую реальность, мою невозможную мечту.
Глава 10
Мне опять снился Боря, и во сне я пыталась убедить мужа, что Николаша его сын. Подносила ребенка, просила взять его на руки, почувствовать… Все бесполезно. Муж был неприступен.
Когда же я услышала сквозь сон, как кряхтит Николаша, то совсем не ожидала увидеть перед собой босса. Леонид Григорьевич сидел возле меня на корточках, и я непроизвольно вздрогнула от недопустимой близости с посторонним мужчиной.
Босс тем временем бросил мне пару сухих фраз, больше похожих на приказы, и ушел, оставив в растрепанных чувствах. Как долго он смотрел на меня спящую? Почему не разбудил? И что за доктора и зачем босс привез сюда?
Подхватив Николашу на руки, я быстренько проверила наш памперс. Кажется, кому-то нужно переодеть «трусишки».
Я быстро привела сынулю в порядок, особое внимание уделив пупку. Не хотелось, чтобы врач делал мне замечания.
Спускалась я по лестнице осторожно и неспешно, боясь упасть с Николашей.
– А вот и наш богатырь! – Зинаида уже приготовила уголок для сына: расстелила большое махровое полотенце на столик у окна. Возле него нас уже и ждал доктор.
– Дмитрий Деомарович, – представился уже седой, но еще поджарый мужчина.
Мне понравилось его внимательное отношение к ребенку, то, как обстоятельно он расспрашивал все и аккуратно осматривал сына. Николаша не только не испугался, но и довольно радостно улыбался, хватал врача за пальцы. Вся моя нервозность сошла на нет. Я успокоилась и уже была готова пригласить доктора на чашку чая, только вовремя вспомнила, что где-то здесь должен быть и мой злобный босс.
– Ну, я смотрю, что с вашим богатырем все в порядке. Вес набираете, кушаете, спите, в туалет ходите, сыпи нет, пупок заживает хорошо. Вы, мамочка, все рекомендации врачей выполняете. Молодцы! Продолжайте в том же духе!
Похвала Дмитрия Деомаровича внушила мне уверенность в собственных силах.
Жаль только, что, пока я одевала сына, доктор уже ушел, я даже не успела поблагодарить его как следует. Думала, он задержится, но нет. Босс остался, а Петр пошел отвозить врача.
Зинаида забрала у меня Николашу, а мне пришлось идти на заклание к Горынычу одной. Хорошо хоть ужин есть – сильно злым выглядел босс со стаканом виски на кухне.
– Не хотите перекусить? Зинаида приготовила овощи и рыбу в духовке.
Мама всегда говорила, что вначале накорми мужчину, пусть он подобреет, а потом уже и разговаривай с ним. Вопросов у меня было много, поэтому задобрить его точно не помешает.
– Не откажусь, – вдруг согласился Леонид Георгиевич, внимательно наблюдая за каждым моим движением.
Я быстро принялась сервировать стол, мысленно воскрешая в памяти заготовленную речь. Все шло замечательно, пока я не столкнулась с проблемой. Мне была нужна подставка под горячее, чтобы подать на стол противень с рыбой и овощами. Я бросилась открывать шкафчики, но меня быстро отодвинули в сторону и достали подставку. И кто? Мой босс.
– Вы знаете где что лежит? – удивилась я. – Не думала, что вы оставались на корпоративной квартире.
– Кто вам сказал, что она корпоративная? – усмехнулся босс, нависая надо мной. – Это моя личная собственность.
– Как? – ахнула я. – Но…
Слова застряли в горле, а мысли перепутались.
– Но если она ваша, то мое проживание здесь могут истолковать неверно. Могут пойти неприятные слухи.
Для меня лично все это было неприемлемым. Босс же спокойно накладывал себе порцию на тарелку и слушал мои стенания с усмешкой. Вот же толстокожая рептилия! Все ему нипочем!
– Слухи всего лишь слова, Ася, – холодно констатировал он. – Важны лишь договоренности. Мне необходимо вернуть пошатнувшееся доверие японских коллег. И вы – единственный вариант из всех возможных в данный момент.
Он прожевал кусок и, запив его глотком виски, кивнул:
– Садитесь. Составьте мне компанию. Рыба получилась великолепно. Кстати, господин Ямагути тоже очень любит рыбу. Вы помните, как поддержали его увлечение? Возможно, несколько слов и склонили японцев сотрудничать именно с нами. Я не знаю, напоминаете ли вы ему дочь или сестру, но… – Он снова закинул в рот кусочек рыбы и, жуя, прищурился, заставляя ежиться от почти рентгеновского взгляда. – Что-то в вас есть. Поэтому… Идемте!
Леонид Григорьевич поднялся и, на ходу промокая губы салфеткой, направился к оставленной на столике холла папке. Выудив скрепленные листы, протянул мне, следующей за ним.
– Это договор на временное сотрудничество. Вы обязуетесь быть у меня под рукой двадцать четыре часа в сутки всю неделю пребывания японцев. Или же то время, которое необходимо для подписания договора. – В ответ на непонимающий взгляд, он пояснил с кривой улыбкой: – Если господин Ямагути откажет нам в сотрудничестве, все закончится очень быстро. – Добавил тихо: – И весьма неприятно.
По-хозяйски устроился на диванчике и посмотрел на меня снизу вверх, и не думая приглашать присесть.
– Изучите документ и подпишите.
Я растерянно опустилась рядом и уставилась на листики у себя в руке. Стоп. Как это двадцать четыре часа в сутки, а как же Николаша?
– Леонид Григорьевич, вы забываете, что у меня новорожденный сын. Как бы я ни была вам благодарна, как бы ни хотела помочь, но в данном случае быть у вас под рукой сутки напролет просто не могу!
– Можете. И будете. Я обеспечу вас всем необходимым. Ребенок? Это не та проблема, с которой нельзя справиться.
Я чуть не зарычала от этих неприемлемых ноток в его голосе. Как всегда, Горыныч не видит препятствий на пути к цели, ему плевать на других, и он готов идти привычной дорогой – просто подминать людей под себя. Ну уж нет! Не со мной!
– Не могу и не стану! Мой ребенок нуждается во мне, и я не готова поступиться его интересами ради вашего удобства! А что касается обеспечением необходимого, я хотела с вами обсудить этот пункт. Помощь Зинаиды, аренда этой квартиры, все те вещи, что вы купили для детской, – я не могу позволить себе подобную роскошь.
– Я знаю. Зато я могу. И позволю… Уже позволяю. В вашем распоряжении мой дом, моя домработница. Кстати, она вырастила двух сыновей и воспитала пять внуков. Также вы можете в любое время дня и ночи позвонить моему доктору. Он же вам понравился? И, конечно, я вам заплачу. За неделю работы вы получите вот эту сумму.
Он поднялся и, приблизившись, склонился надо мной, обдавая дорогим парфюмом и ароматом виски. Перелистнул и чиркнул пальцем с аккуратным прямоугольным ногтем по строчке. Сумма моего годового заработка…
Я просто обомлела.
– Разумеется, в случае подписания контракта, – насладившись моим выражением на лице, добавил босс. – Если японцы откажутся с нами сотрудничать, вы получите сумму согласно вашей обычной ставке. И, конечно, услуги врача, домработницы и прочее – за мой счет.
