Текст книги "Астрея. Год первый (СИ)"

Автор книги: Арт Богданов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

   Решив больше не ждать, открыл портал прямо перед стариком. Тот замер с чашкой у рта. Я же шагнул вперёд.

  – Добрый день, профессор. – Поздоровался я и как ни в чем не бывало сел напротив него. Черт! Одна голова и шея торчат над столом. Выглядит не сильно презентабельно. Пришлось сесть на корточки и сложить руки, скрестив ладони в замок.

  – Нет, я не мираж. Нет, вы не сумасшедший. И не спите. – Хмыкнул я, спустя минуту молчания. Дед сидел в ступоре и даже чашку забыл убрать. – Можете задавать вопросы.

  Ярослав Сергеевич аккуратно поставил чашку на стол и расправил бородку-эспаньолку двумя пальцами. Видимо рефлекторное движение, служащее для выигрыша во времени в моменты диспутов. Позволяет собраться с мыслями.

  – Ты... э... вы кто?  – Выдавил он наконец-то.

  – Князь.

  – Какой князь? – Удивился старик.

  – Всамделишный! – Я усмехнулся.

  Решил, что ответы должны быть правдивыми, чтобы старик не впал в заблуждения с самого начала, логичными, чтобы он не подумал, что рехнулся и эпатажно-креативными, чтобы он начал шевелить мозгами.

   Дед же взглянул на портал и отрезанный кусок кухонного шкафа, что валялся на полу. Я специально открыл портал так и не закрыл его до сих пор.

  – Вы с другой планеты?

  Ну да! Все читали фантастику, а любой ученный должен задумываться о жизни в безграничном космосе. И по теории вероятности больших чисел, там должно быть невероятное количество разумных цивилизаций. А как ещё воспринимать мальчишку, говорящего как взрослый? Вдруг, там все так выглядят и мне уже сто тысяч лет?  Тем более, старик усердно себя щипал за разные части тела.

  – Вы почти угадали. Да, я с другой планеты. И хватит себя щипать. Я не сон. И я землянин. Был им.

  – Так кто вы?  И... э... можно потрогать? – Старик робко протянул руку к моим рукам.

  – Можно. – Очень серьёзно кивнул я.  – Но  не делайте никаких агрессивных жестов. У меня установлена активная система защиты от агрессивных воздействий. Если искусственный интеллект решит, что моей жизни что-то угрожает, он вмешается. И направленное высокочастотное излучение выжжет вам глаза и разогреет мозг до температуры не совместимой с жизнью.

  Старик тут же отпрянул.

  – Вы не думайте. Мы советские люди очень мирный народ. – Выставил он руки в защитном жесте.

  – Я знаю. – Благодушно кивнул я.

  – Откуда? Вы нас изучали? Давно?

  – Ярослав Сергеевич, – покачал головой я, – я же сказа, что рождён землянином. Вы забыли?

  – Простите. – Стушевался профессор. – И возраст уже не тот, и просто удивление. Не каждый день из чего-то непонятного выходит ребёнок, что говорит как взрослый. Так, чем могу служить? Почему выбрали меня для контакта?

  Я покачал головой и щёлкнул пальцами. Портал тут же свернулся. Ещё щелчок и снова открылся, но уже обратный. На Астрею.

  – Ярослав Сергеевич, я человек справедливый и честный. Все ответы вы получите по ту сторону, если решитесь шагнуть в портал. Если нет – я уйду сам. И вы прекрасно понимаете, что о моем визите вы никому не расскажете, если не хотите в психушку или дом престарелых. Вы просились в группу исследователей на место аварии в ЧАЭС. Вам отказано. Я видел документы. Думаю, вы хотели оказать посильную помощь в минимизации ущерба от столь огромной, по масштабам, техногенной катастрофы. Я могу дать вам шанс помочь другим. Но предупреждаю сразу. Перешагнув портал, обратной дороги не будет. Навредить мне вы не сможете, потому как система защиты монарха вам этого не даст. Вас при поытке просто жестоко уничтожит бездушный искин-доспех. Вы это понимаете?

  Я блефовал. Никакой защиты пришельцы мне не дали. Но в такое поверить легко, когда щелчками пальцев ходишь между планетами. Попав на Астрею, дед сам себя убедит, что система есть. А дальше, уже слух об этой системе  будет останавливать самых ретивых и буйных. И зная наш народ, всегда найдётся десяток очевидцев того, как эта система на их глазах сварила особо агрессивных особей и красочно расскажут, как взрывалась голова, вытекали глаза и лопалась кожа, от вскипевшей прямо в венах крови. Главное правильно подать суть микроволновки и намёками сказать, что эта пушка может стереть с лица Астреи целое поселение по моему желанию. Или тупой блажи.

  Старик задумался.

   – Ярослав Сергеевич, я не располагаю бесчисленным временем. А вам ещё нужно собраться. Берите самое необходимое. Все, что вам потом понадобится, я смогу принести из вашей же квартиры. Можете написать родственникам, о том, что уехали в научную экспедицию. Если будет нужно, я смогу организовать вашу переписку с родными. Но сами вы на планету вернётесь не скоро. – Я сурово свёл брови, насколько это можно сделать на детском лице.

  Но на профа подействовало. Он резво спохватился  и стал закидывать в кожаный портфель... книги. Справочники, учебники, энциклопедию. Ужас! Лучше бы бритву и запасные штаны взял. И зонтик. В тропиках дожди частое дело. Я ещё ни разу не попал под них, но пару раз заставал мокрую палатку Шума и погасший костёр.

  Но останавливать профессора я не стал. Доступ в его квартиру у меня есть и смогу перетащить для него же все, что смогу поднять. А шкафы на тропическом пляже дело далеко не первой необходимости. Хотя... из них можно неплохие домики собрать. Правда, сгниют без брезента быстро. Но все это потом.

   Старик справился за пять минут, натянув зачем-то пальто и шляпу в стиле Аль Капоне. Ему ещё «Томпсон» в руки и вылитый престарелый мафиози. Дон Яр! Я улыбнулся. Похоже, позывной этому бодрячку я приклею.

  -Готовы? Прошу! – Я сделал приглашающий жест рукой и старик, поджав губы и зажмурившись, шагнул в портал. Я прыгнул следом.

  – А где замок?! – Это был первый вопрос профессора.

  – Пока таджики камень пилят. – Хохотнул я, направляясь к Шуму.

  – Какие таджики?

  – А какой замок?

  – Ну, вы же князь.

  – Ну, князь, и что? – Меня распирало от смеха. Старик с портфелем книг, в пальто и шляпе, на тропическом пляже смотрелся сюрреалистично. – Сергеич, расслабитесь. Вы в новом мире. И вы третий человек на этой планете. Вы войдёте в историю.

  – Как третий?! А где все?! – Старик непонимающе огляделся на море, на джунгли, на меня и на неказистый лагерь перед ним.

  – Это и есть все. – Хмыкнул я. – Располагайтесь, профессор. Вам, как третьему жителю планеты Астрея положены сто тыщ гектаров пахоты. Лично прослежу за исполнением этого первого указа. Выбирать континент и наследников будете сами.  А ещё можем половину географических открытий назвать в вашу честь. Только, чур, сами и открывайте. Но без меня и моей печати никаких утверждений. За заговоры за моей спиной расстрел через повешенье!

  Я оставил профа отходить от разочарования. Он видимо желал встречи с великой цивилизацией и жаждал поделиться знаниями и открытиями, и уж точно желал познать величие знаний высоких материй. Именно так он представлял моё обещание помочь страждущим от лейкемии. Порой высоколобые профессоры наивны как дети. А дети хитры как лисы. Однако я профа не обманул. Он получит больше ожидаемого. Просто не то, что себе навоображал.

   – Кто это? – Проф остыл и уже с энтузиазмом исследователя полез под полог.

  – Ваш первый пациент. Герой войны. Афганец. Инвалид хрен поймёшь какой категории.

  – Что с ним?

  – Вы же врач? Вот вы и скажите. Это помимо того что сказали ваши коллеги. Там значилось контузия, обширные ожоги, взрывная ампутация двух конечностей и глаза. – С сарказмом сказал я.

   Пора приводить профа в порядок. А значит ставить на место. Да, он старше по возрасту. Но я старше по званию. Точка! Он должен это принять, как бы сложно ему это не давалось.

  – Я микробиолог. – Насупился Ярослав Сергеевич.

  – В армии служили?

  – Да. В медбате, при танковой дивизии.

  – Вот как мне повезло. – Я картинно отбил лезгинку.

  Правда, реальная фраза очень отличалась от контекста в сторону экспрессии. Точнее, там из цензурных слов были только союзы и междометия. Нужно выводить профа из ступора. А когда пятилетний ребёнок строит матерные конструкции в четыре этажа... это отрезвляет.

    И что самое важное получилось. Проф завидев страждущего ринулся на помощь. Комсомольская душа. И видимо вспомнил армейское прошлое, потому как материл меня, а точнее мои методы ухода, как заправский «кусок». Спустя четверть часа он уже с суровым видом раздавал команды и требовал ресурсы. В частности труднопроизносимые лекарства, из которых мне был знаком только спирт. И глюконат кальция.

   В итоге пришлось утихомиривать раздухарившегося профа.

  Я отошёл чуть в сторону и открыл портал в его квартиру на месте наклонённых пальм. Деревья с яростным шорохом рухнули на песок. Старичок замер. Пять стволов упавших разом по щелчку. Даже я сам впечатлился от собственной крутости. Но и пожалел о даром пролюбленной портальной энергии. Однако!

  – Профессор, не стоит так говорить с венценосной особой. – Нахмурился я. – Разрежу напополам и скормлю собакам. Или тиграм. Тут хватает любителей свежего мяса. Джунгли. Сами понимаете! Мяса меньше, чем ртов!

   Старик замер, хватая ртом воздух.

  – Но как? Тут человеку...

  – Плохо. – Согласился я. – И вы пришли помочь. Герою вашей страны. А не гнобить князя другой. Помогайте! Но не забывайтесь!

  – Простите. – Старик снова стушевался. Интеллигент, чтоб его. Башка размером с глобус, а яйца как у перепёлки. Хотя судить его и не за что. Каждому свое. Странно устраивать спарринги между шахматистом и боксёром.

  После некой демонстрации силы и гнева коронованной особы, проф слегка притих. Даже оглядывался на меня с неким страхом. А вдруг мозги сварю по своей монархической дурости. У коммунистов, даже ученных, плотно промыты мозги. И если ты демократ-капиталист, то мать продашь за рваный доллар, а если ещё и монархист, то тут попахивает рабством, крепостным правом и садизмом. И то,  что Сталин переплюнул в своих репрессиях всю царскую семейку лет на двести вперёд и назад, никого не смущало. Вождь, однако!

  Но к вечеру старичка попустило. Я у костра ему долго рассказывал про мануалы, пришельцев, про загрузку памяти в тело пятилетнего ребёнка и про будущее. Старик оказался с пытливым умом и разговор затянулся. Он упрямо пытался ловить меня на лжи. Как работают мобильные телефоны? Как компьютеры? Как в каждом доме? Интернет? Что это? Соцсети? Чаты? Задолбал он меня знатно!

  Вырубил я его порносайтами. Старик вот прям потух после моей тирады о доступности столь откровенного видео всем желающим. Даже более того. Я рассказал про эротические видео-чаты и прочие извращения народа. Его народа. Бывшего советского, в котором, как бы, секса вообще не было.

  Но профессор быстро оклемался и с яростью малолетнего индейца ринулся постигать новое. Пришлось рассказывать очень много.  И о планете, и планах, и о будущем.  Как ни странно, но проф все чаще одобрительно кивал. А мне нужно было выговориться и даже в диалоге обрисовать планы на будущее. Для самого себя. Потому как многое мне казалось недостижимым. В одно рыло такое не провернуть даже со сверхспособностями. И тут я нашел благодатные уши.

   Проф быстро уловил откуда ветер дует и даже не возражал против монархии.

  – Ваша Светлость, но вы же обещали помощь мне в исследованиях Чернобыльской зоны отчуждения! – Вдруг выдал он.

  Мне дорогого стоило не подавиться чаем, что мы с ним заварили на костре.

  – Я свое слово держу. Про нагвали я уже сказал, потому, думаю, свои образцы вы получите. Но разве это первоочередная задача? – Я мудро приподнял бровь. Ну я же Князь как ни как?

  – Но я же объяснял. Многие бактерии и микроорганизмы вырабатывают имму...

  Старик забуксовал от моего резкого хлопка в ладошки.

  – А пока вы ищите свои микроорганизмы, умирают отцы, матери и дети. – Припечатал я.

  – Но как иначе?

  – Нагваль.

  Старик завис. Порой самое очевидное таким людям не приходит в голову. Все закрывают стандарты и сложные решения.

  – Но это же... – Он вскочил, но тут же осел на поваленную мной пальму.

  Силы явно его покидали. Черт! Похоже, я перестарался и сейчас и этот пациент нагваля ляжет с Шумом в один ряд. Старик это тоже почувствовал.

  – Ваша светлость, у меня дома большой запас лекарств. Сами понимаете. Старость. Да и много чего ещё. Мне что-то не по себе. Видимо, вы правы и нагваль решил меня слегка омолодить за счёт моих же ресурсов организма. Прошу простить мою слабость.

  И старик рухнул на песок. Нет! Красота! Слов нет. Я погрозил нагвалю кулачком и пообещал приобрести отбойный молоток и поговорить по душам. Мог бы и со мной утрясти очередь на профилакторий имени «камушка».

  Однако, это мало чем поможет. Эти булыжники меня не понимали. Или делали вид, что они чукчи и совсем не понимают «белый демон». Халтурщики!

   Пришлось прыгать в квартиру профа. И основательно заняться мародёркой. Теперь у меня два клиента. Добыл помощника называется.

  Однако проф меня удивил. В этот раз я подошёл к чистке квартиры основательно и нашёл много интересного. Аптечка данного персонажа мало чем уступала центральной аптеке города, а уж запасы продовольствия впечатляли. И где одинокий старик смог набрать столько консервации?

  Пришлось укутывать все банки в тряпье и закидывать их в портал. Благо, в нашем случае, любая тряпка это сокровище. Дефицит в СССР? Вы ещё дефицита на Астрее не видели. О и молоко есть! В пакете. Доярка Зина была бы в шоке, если бы знала, в какие дали улетит продукт ее мнущих вымя пальцев.

  А в целом мне понравилось. Лутать квартиру старика довольно скучно. Особенно если твои параметры перегруза близки к нулю, но что-то в этом есть. А главное, все на пользу общества. Общества из трёх человек.

  – А-а-а-а-а! Твою мать, да об еврозабор! – Взвыл я, едва вывалился из портала.

  Двушка профа была как пещера Али-бабы, потому я там задержался на долго. И так увлёкся, что в портал шагнул не глядя. С чувством удовлетворения. И тут же попал под ливень.

  Нет! Под стену воды. Споткнулся о лут из квартиры профа. Упал. Разбил морду о стул. Зашибись! Моя светлость во всей красе! С разбитым е... лицом! Первые дни Астреи! Уже вижу как потомки изучают мою биографию. И на десятый день Князь оросил своей кровью первый пляж Астреи. И провозгласил эту землю своей! Ага! А на самом деле кувыркнулся через топорный табурет и разбил свою княжью морду. Твою же мать! Так, Нестор, эту фразу вырежи!

  Сука! Книги жалко. Всю библиотеку профа перекидал на новую планету. И вот такой  нежданчик. И жрать охота. Да чтоб тебя, Астрея! Ты как своего повелителя встречаешь?!

  Я пополз, прибиваемый струями воды с разверзнувшихся небес, в сторону лагеря. Ветер над головой завывал и шуршал  верхушками пальм, а позади, с рёвом, на берег обрушивались морские волны. Не, реально задница. Этой планете плевать, что венценосная особа ползёт раком, подальше от океана. Сука! Надо же было так тебя назвать. С этой мыслью я забился под небольшой ковёр, что смог своими силами утащить у профа.

  Надеюсь, они не захлебнутся от приветствия своей новой родины.

  Родина! Еду я на Родину!

   Все кричат уродина!

  А она нам нравится!

   Пусть и не красавица!

   Интересно ДДТ уже написали эту песню?

   Тьма! Холодно! Ну ни какого почтения к Князю! Сука!

                                                                              Глава 7

 Ливень закончился через полчаса. Причём резко, словно перекрыли вентиль в небесах. Но легче мне не стало. Ветер  по-прежнему дул с моря, заставляя дрожать и без того продрогшее тело. А найти сухое место не получалось. Мысль сбежать на Землю, в тёплую квартиру профессора, я отмёл. Негоже бросать своих людей, а самому нежится в тепле.

  Хотя, похоже, моим подданным ливень пошёл только на пользу. Оба горели огнём от вмешательства нагваля, и такое охлаждение им только облегчило участь. В отличие от меня. Ну что ж. Надо хоть как-то устроиться. Я вытряхнул остатки вещей из огромного саквояжа, стащенного из квартиры профессора, и забился в него, свернувшись калачиком. Порой быть маленьким все же удобно.

  В таком положении я достаточно быстро согрелся и забылся тяжёлым сном, убаюканный воем ветра, что лишь слегка проникал под полузакрытую крышку  и теплом, что скопилось в маленькой конуре.

  Разбудили меня стенания профессора. Тот уже бодрячком бегал по пляжу и причитал. Вся его библиотека превратилась если не в  кашу, то выглядела распухшими устрицами. Да уж. Печально. А главное виноват я. И дефицит. Полиэтиленовых пакетов в союзе было мало. Все больше пользовались авоськами и тряпичными сумками. А так бы большая часть добра уцелела.

  Пришлось утешать профа и обещать все восстановить. Купим ему ещё книги. Я со всей честностью пообещал ему отгрохать целую научную библиотеку. Ну, Князь я или кто? Хотя пока скорее все же «или кто».

  Дальше у нас начались обычные бытовые заботы. Развесить вещи, разжечь костёр чудом уцелевшей бензиновой зажигалкой Шума. Провести ревизию потерь и уцелевших продуктов. Приготовить еды и себе и Шуму.

  Не скажу что проф сильно изменился внешне за прошедшую ночь. Я пока толком не привык к его внешности, так что заметить изменения не смог. Но сам профессор, во-первых, скакал как горный баран и хоть ещё по привычке покряхтывал и порой хватался то за поясницу, то за колени, но сам же и отмечал, что уже не помнит когда чувствовал себя так хорошо. И ел за троих, сам удивляясь своему аппетиту. А вот после плотного завтрака овсяной кашей с песком, похрустывающим на зубах, его начало клонить в сон. Эх! Хорош работничек! Ну да ладно.

  Еле уговорил его принять различных витаминов перед тем, как лечь спать. Проф проглотил пару таблеток и отрубился.

  А что делать мне? Зонд показал, что второго профессора нет дома, да и что-то перехотелось его тащить, пока первый не придёт в себя.

 Оглядел лагерь,  точнее кучу вещей, в большинстве попорченных погодой. Решил все же заняться лагерем. Первым делом на полной скорости запустил зонд в сторону от города. Поближе к глубинке. Там всегда хватало заброшенных домиков. Молодёжь рвалась в город, а старики доживали свой век в деревне. И тех, кто поумнее, обратно в деревню не затянешь даже арканом. Особенно, если посёлки маленькие без колхозов и других крупных предприятий. Хотя, конечно, таких в Союзе было не много. Всегда были какие-либо лесхозы и прочие народные хозяйства.

  Пропетляв вдоль грунтовок, вылетел на заброшенный сруб среди леса. То ли домик егеря, то ли  ещё что-то. Но покосившаяся дверь едва держалась на одной петле. Крыша из волнистого шифера частично просела. Внутри образовалось небольшое болотце. Маленькие стёклышки в окнах  почти не давали света. Ну что же, глянем, что тут у нас.

  Едва вышел из портала в нос ударил запах сырости и хвои. По избушке гуляли сквозняки, но они не в силах были высушить прогнивший дощатый пол. Мрак. И тлен.

  И все же наш народ запаслив, как бурундуки. Все вещи, конечно, знатно попорчены, но я стал обладателем керосиновой лампы, пары штыковых и одной совковой лопаты. Лом  и пила «дружба». Засаленная клеёнчатая скатерть. Пара топоров и колун. И под конец канистра, в которой ещё что-то плескалось на дне. На чердаке нашлось два десятка прутов арматуры. Слегка поржавевших, но ещё годных в дело.

  Было ещё много чего, вроде пары старых автомобильных аккумуляторов, тисков и почему-то тут оказалась наковальня внушительных габаритов. Но все это я не мог утащить, да и пока особо не нуждался.

  Все, что мне показалось полезным, стащил в центр комнаты, после чего открыл портал чуть в стороне от лагеря. И стал забрасывать все добро на свою новую родину. Вот только аккумуляторы мне не давали покоя. Нет, эти я тянуть не собирался. Но у меня есть две пустующих квартиры с возможностью подключения к сети. А я как человек с памятью будущего, уже просто не желал отказываться от того, что даёт электричество. Свет, музыка, телевизоры.

  Стоп! Тормози, княжья твоя душа! Это в твоё время планшет можно перепутать с телевизором. А в этом новом старом мире телевизор домой заносят два-три мужика. А видеомагнитофоны редкость  большая, чем останки динозавров.

  Хотя идеи есть интересные. Но вот воровать меня совсем не прельщало. Вот не лежала душа к этому. Да в Союзе каждый прихватывал все, что мог на своём предприятии, а потом устраивал бартер с такими же. Хотя нет. Далеко не каждый, но все равно многие. Это была словно мания того или уже теперь этого времени. Журналы отчётности, хозяйственное мыло, силикатный клей, масло, хлеб, дрожжи. Все что могли, тянули к себе домой и после обменивали то, чего не надо, на то, что хотели. И это низы. Верха особенно из восточных стран тащили золото.

  Смутно помню крупное дело о коррупции в СССР, которое рассекретили уже в двухтысячных. Когда в огороде чиновников  востока выкапывали бидоны забитые ювелирными украшениями. Тогда меня это поразило. Со своего возраста я помнил Союз великой державой с честным народом. Но девяностые вскрыли всю эту гниль.

  Потому мне сейчас проще рыться на свалках и брать то, что брошено как мусор, чем отбирать у людей их вещи. И дело тут не в совести. А просто в том, что мне эту планету дали не просто так, и не за красивые глаза.  Аналитики высшей цивилизации решили, что мы вымираем, потому как не по тем законам живём. И если делать выводы, то у нас сейчас законы пишут те, кто на них собственно плевать хотел. Они пишут их для низов, чтобы верхам жилось хорошо.

  И чем я буду лучше, если пойду той же дорогой? Нет, решать вопрос с обеспечением Астреи материальными благами придётся. Как и экспроприировать имущество с Земли. Но брать мы будем силой. И жестоко. Справедливость это не религия, не христианство, что требует подставить вторую щеку. Это каждому по заслугам. И тут я буду требовать от подчинённых заслужить все, до последней тряпки.

   А донорами для нас станут те, кто забыл законы морали. Бандитские группировки, наркокартели, и работорговцы. Как ни странно, но спустя десять лет всплывала информация о том, как людей держат в рабстве, как девчонок сажают на иглу и продают в бордели востока, как едва ли не с барабанным маршем провозят наркоту через границу. Как подкупают чиновников всех стран и мастей. Как... да много чего. И много тех, кого стоит забрать сюда. В новый мир, с новыми законами, где есть абсолютный гарант.

  В нашей истории любой монарх должен был делить власть. Заменить одну династию на другую дело техники и ресурсов. А народу вообще фиолетово, кто сверху и как его зовут. Там главное, чем это грозит конкретно каждому. Торговцу, солдату, пахарю. На проблемы остальных им если и не наплевать, то все же достаточно ровно.

  Мне же власть делить не придётся. Без меня эта колония очень быстро скатится к средневековью и любой мой конкурент просто не сможет предложить больше чем я. Нет, конечно, будут попытки свернуть народные массы с моего пути. Будут люди что умнее и хитрее меня. Они захотят взять бразды правления в свои руки, а меня сделать марионеткой. Но это будет позже. Когда народонаселение планеты будет исчисляться тысячами, а то и десятками тысяч.

  А сейчас мне нужно построить примитивный лагерь для двух с половиной человек. Ну не спать же снова в чемодане. Пришлось ещё дважды летать на Землю, обыскивая заброшенные дома и забирая самое полезное и транспортабельное для моих сил. А это сильно ограничивало выбор.

  К счастью в этот раз проф проснулся уже спустя два часа. Сначала он сидел, не понимая, что происходит.

  – Выспались, товарищ? – С ехидцей спросил я.

  – А? – Профессор уставился на меня своими линзами в роговой оправе. – Что?

  Он снял очки, затем снова их надел и снова снял.

  – Поразительно! – Выдохнул он. – Зрение восстановилось.

  – Ярослав Сергеевич, вы бы не хотели поучаствовать в жизни нашего маленького, но гордого племени? – Я кивнул на нелепую конструкцию, которая должна была стать каркасом палатки. Руки у меня росли откуда надо, не зря я несколько лет работал на стройке, но вот сил, увы, не хватало.

  – Да-да, конечно! – Спохватился профессор. – Простите. Я слегка выбит из колеи. Все так необычно. Аж дух захватывает.

  С профессором дело пошло быстрее. С помощью арматуры, проводов и верёвок собрали покатую крышу между пары ровно стоящих пальм. Проф вооружился косой и точилом и за полчаса освободил часть джунглей от растительности. Правда, работал больше топором, чем косой. Но получилось совсем неплохо. Каркас застелили  тряпьём, а сверху накидали широких пальмовых листьев. Проф как-то хитро их укладывал, на манер черепицы.  На пол кинули ковры из квартиры профа. Из скошенной растительности соорудили лежаки. Не Бог весть какой уют, но уже что-то.

  Он все порывался сходить в джунгли и поискать аналоги бамбука и тростника для строительства хижин, но я не пустил. Возможно, тут и нет крупных хищников, возможно, их отпугивает нагваль или дым от костра. А что там, в джунглях, не известно. Не будем рисковать без подготовки и хорошо вооружённой команды охотников.

 Кирпичи я тоже предусмотрительно натаскал с земли и тут же соорудили пару очагов, накрыв их решёткой с обычной газовой плиты. Над очагом соорудили навес, из все той же арматуры и куска шифера.

  После перетащили Шума в новый дом. Тот не выходил из полубессознательного состояния и все так же горел, словно в лихорадке, но покидать этот бренный мир не спешил. И с регулярной кормёжкой и витаминным комплексом даже выглядеть стал лучше. Проф постоянно подкармливал его то холодным бульоном, то разведённой  с водой и перетёртой  крупой.

  Но все равно рабочих рук не хватало. Пока сбегали за водой, насобирали дров, приготовили поесть, уже и вечер.

  – Так, профессор. Сейчас у вас будет ответственное задание. Будем спасать детей.

  – Что?

  – Приготовьтесь к настоящей шпионской работе. – Я кивнул на его самый представительный парадный костюм. – А пока слушайте легенду...

 Действовать мы начали только на следующий вечер. Я ночью проник в больницу и перебрал десятки карточек. Выбрал пару самых запущенных случаев и с самого утра наведался в квартиры. Аккуратно не оставляя следов порылся в шкафах собирая информацию. После чего несколько часов заставлял профа заучивать ответы на возможные вопросы. А сам слетал в местное отделение КГБ. Честно говоря, было немного страшно. Эти парни меня пугали. Потому пролетев по паре десятков кабинетов и найдя печать на столе, быстренько нащёлкал на двух десятках листов этих штампов и смылся. Как говорится, от греха подальше.

  Проф от руки заполнил листы текстом договоры «о неразглашении государственной тайны» с расстрельной статьёй. Ему уже однажды приходилось такой заполнять и это врезалось в память от и до.

  Вечером следующего дня сухонький, но очень бодрый старичок, звонил в квартиру Дорофеевых. Их дочка Алёна уже была на грани. А в квартире царил траур. Мать рыдала не переставая. Отец бухал. Но жена уже на это не обращала внимания. Хоронить детей это страшно. Особенно если они ещё живы, но ты понимаешь, что они мертвы.

   Я наблюдал за профессором через зонд. И уже не боялся его отпускать. Мы с ним долго беседовали на эту тему и, думаю, я нашёл верного сторонника. Он и сам прекрасно понимал, что я со своими возможностями достану его где угодно. К тому же я снова приукрасил свои возможности, добавив к ним ещё и маркер, который прицепил на его тушку. Этим одновременно и успокоил профессора. Ведь в любом случае, я его смогу вытащить из самых укреплённых застенков.

  Да и просто, променять вторую молодость и безмерное поле исследования целой планеты с возможностью спасать жизни людей и оставить след в истории, на застенки и лаборатории КГБ в качестве подопытной крысы, сможет только фанатичный коммунист-идиот. А проф таким не был.

  Дверь открыла Алла Викторовна. Учительница алгебры и геометрии в средней школе. Полезный юнит в моем новом государстве. Ее муж, Сергей Тимофеевич, сидел на кухне и пил горькую. Атмосфера безнадёги в этой квартире могла соперничать с любым голливудским триллером.

  Разговор профессора с этой семьёй я слышать не мог, но вполне представлял, потому как сам выступал оппонентом профессора в диалогах. Тут главное чтобы сам проф не испугался. Но на то он и проф. Вести дискуссии он умел.

   Первой на его слова отреагировала мать заблестевшими глазами. Слезы надежды. Отец Алёнки тоже буквально на глазах трезвел. Пошёл в ванную и окунул голову в ведро с холодной водой.

  Договор о неразглашении они подписали сразу. Даже не читая. Печать КГБ действовала отрезвляюще. Возможно, я и шлёпнул на листы печать какого-нибудь завхоза, но они не особо разбирались во всех тонкостях. Этого хватило. Как и документа профа, о том, что он, собственно, профессор-микробиолог, а не типичный пенсионер.

  Дальше шла обработка. По легенде, профессора ввели в новую исследовательскую медицинскую программу. Очень секретную. Лекарство от рака и почти всех других болезней. Вы же представляете, какую ценность это имеет для всего советского народа  и как хотят этим лекарством завладеть буржуи-капиталисты? Вот. Потому если вы хоть слово оброните о том, что я вам скажу,  вас расстреляют прямо в квартире. А дочка умрёт. Одна.

  Все это, конечно, шито белыми нитками, но у этих людей и выбора то особого не было. Современная медицина не могла им помочь. А тут явился ангел. Да пусть даже демон. Любой родитель  душу продаст в такой ситуации.

   Проф выдал инструкции. Забрать ребёнка под любым благовидным предлогом и явится в точку сбора через три дня. Всем родственникам, которые могут кинуться в органы, желая найти пропавших родичей, отписаться  и предупредить, что уехали на семь лет. Куда угодно. Но никаких упоминаний о секретном НИИ и прочем. С работы не увольняться напрямую. Тоже послать письмо, что в связи с семейными обстоятельствами вынуждены покинуть место прописки в авральном режиме.

  Сам же проф нагнетал атмосферу. Чтобы не отвечать на неудобные вопросы все скидывалось на секретность и дозированность информации. Сам проф должен собрать команду подопечных пациентов и уже после этого их доставят по нужным координатам. Я специально выбирал семью с машиной. И в инструкциях было сказано, что никто не знает ни часовой пояс, ни условия проживания в НИИ. Но то что Алёна выживет проф давал девяностопроцентную гарантию. Все подтверждено клиническими испытаниями. Но раскрывать все он не в праве да и сам не особо знает все тонкости.

  Если и отец пытался спорить и задавать вопросы, то мать едва ли не рвалась уже прямо сейчас ехать в больницу. Ее эмоции я мог читать, даже не слыша слов. Надежда. Все. Эти люди мои.