Текст книги "Еропегов"

Автор книги: Аркадий Аверченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Аркадий Аверченко
Еропегов

I.

Недавно ко мне зашел мой приятель Еропегов и, среди разговора, вдруг, будто что-то вспомнив, всплеснул руками.

– Да! Чуть не забыл… С тобой очень хочет познакомиться Демкин.

– Какой Демкин?

– Демкин! Очень симпатичный парень. Я ему много о тебе говорил. Тебе с ним обязательно нужно познакомится.

Я пожал плечами.

– Ему что-нибудь от меня нужно?

– Ну, вот видишь, вот видишь, какой ты сухой, черствый человек. Сейчас – «нужно»! Просто он тобой очень интересуется – я ему так много рассказывал о тебе… Почему же вам не познакомиться?

Еропегов был известен мне за человека крайне порывистого, нелепо-суетливого и восторженного.

Поэтому я еще раз пожал плечами и спросил:

– Да он что же, по крайней мере, интересный человек?

– Он? Удивительный! Стихи пишет.

– Да что ж тут удивительного: и я пишу стихи.

– И ты удивительный человек. Я знаю, ты о себе преувеличенно скромного мнения, но… эх, брат! О чем там говорить. Так можно его привести к тебе? В нем, между прочим, есть еще одно драгоценное качество: незаменимо рассказывает анекдоты!

– Ну, что ж – приводи.

– Очень тобой интересуется. А анекдоты – ты животики надорвешь.

II.

На другой день, сидя в кабинете, я услышал звонок и потом шум какой-то борьбы в передней.

– Да пойдем! Чего ты, чудак, стесняешься? – слышался голос Еропегова.

– Уверяю же тебя, что неудобно. Ну, как это так вдруг, ни с того, ни с сего, явиться к незнакомому человеку знакомиться! – доносился до меня другой голос.

– Пустяки! Он тобой очень интересуется. Я так много рассказывал ему о тебе. Ты ему доставишь только удовольствие! Расскажешь два-три анекдота – посмеемся. Раздевайся! Тут запросто.

– Да почему ему так хотелось со мной познакомиться?

– Ну, как же! Он тоже стихи пишет…

Дверь отворилась и на пороге показался оживленный Еропегов, таща за руку конфузливо упиравшегося черного человека, с кривыми ногами и мрачным унылым взглядом впалых глаз.

– Вот он, проказник! Насилу приволок… Ффу!.. Познакомьтесь, господа!

Демкин застенчиво пожал мою руку и сел, скривив голову на бок.

– Вот, брат, тот Демкин, о котором я говорил. Стихи пишет! Поэт.

Поэт сконфузился и занялся своими ногами: одну подвернул под кресло, а на носок другой стал пристально смотреть, будто не веря глазам, что он еще обладает этой частью тела.

Руки решительно затрудняли его: сначала он сложил их на коленях, непосредственно за тем перенес их на грудь и, в конце концов, подпер одной рукой бок, а другой стал обмахивать лицо, покрасневшее от уличного холода.

– Вы, действительно, пишете стихи? – спросил я. желая ободрить его.

– Пишу, – отвечал он надтреснутым голосом. – Только так, для себя…

Этот человек трогал меня до слез своим жалостным видом. Я решительно недоумевал: зачем Еропегов притащил его?

– Нет ты, брат, расскажи лучше анекдотик какой-нибудь. Изумительно анекдоты рассказывает, – обратился ко мне оживленный, веселый Еропегов. – Право, расскажи!

Демкин потупил голову и гудящим, унылым голосом покорно начал:

– Один купец пришел в ресторан. Видит – висит клетка с соловьем. «Сколько, – говорит, – стоит». – «Триста рублей». – «Зажарьте».

– Этот анекдот мне известен, – сказал я. – Купец, когда зажарили, сказал: отрежьте на три копейки. Да?

– Да, да, – кивнул головой Демкин. – А то другой анекдот есть: армянин застал жену с приказчиком на диване. Они целовались, и он…

– Знаю! – перебил я. – Потом он еще диван продал.

Демкин тяжело вздохнул и замолчал.

– Ты расскажи об еврее, который пришел в театр, а потом ушел, не желая ждать, когда прочел в программе, что между вторым и третьим действием проходит полтора месяца, – подсказал Еропегов.

Мрачный Демкин покорно рассказал анекдот об еврее.

Анекдот был тоже мне знаком, но я сделал вид, что впервые услышал его и, поэтому, насильственно смеялся.

Еропегов громко хохотал и одобрительно повторял:

– Этакий весельчак! Удивительно! Вот ему бы, – обратился он ко мне, – с Подскокиным познакомиться! Надо будет их познакомить. Да что, брат, там думать… Пойдемте сейчас все к Подскокиным. Они будут очень рады.

Я категорически отказался, ссылаясь на работу. Демкин встал и стал прощаться со мной. Еропегов хлопал его по плечу, одобрительно говоря:

– Уморушка с тобой! То-есть, откуда у него берутся эти анекдоты?!. Прямо удивительно!

Потом я слышал, как Еропегов говорил Демкину в передней.

– Ты, брат, к нему запросто приходи! Он очень будет рад. Ну, как он тебе понравился? Не правда ли – душа человек?.. А сейчас мы к Подскокиным

– Да я ж с ними незнаком!

– Пустое! Они очень будут рады.

III.

На днях я собирался ехать в Москву. Услышав об этом, Еропегов всплеснул руками и спросил меня:

– Ты где же думаешь остановиться?

– В гостинице. Мне на два дня.

– Ну, не чудак ли?.. Я всегда говорил, что ты – форменный чудак! Поезжай прямо к Коле Полтусову и остановись у него.

– К какому Коле Полтусову?

– Ты не знаешь Кольку? Он не знает Кольку!

Тебе стоит только явиться к нему и сказать: «Привез вам поклон от Алеши!» Он тебя в объятиях задушит.

Глаза его увлажнились слезами.

– Да… – прошептал он, будто охваченный потоком нахлынувших воспоминаний. – Коля Полтусов… Сколько у меня связано с этим именем… Наши кутежи, попойки… Милый, непосредственный Коля… Нет, брат! Ты его обидишь, если не придешь прямо к нему. У него ты великолепно устроишься на эти два дня.

– Но как же мне поехать к незнакомому человеку? Ведь это ты с ним друг. А мне он незнаком.

– Колька незнаком?! Николай Полтусов незнаком? – вскричал Еропегов. – Ну, ты, милый, меня уморить хочешь. Вас через час водой не разольешь! Прямо скажи – поклон от Алеши! Ну, согласись… ведь ко мне ты бы поехал? Почему же к нему не хочешь? Ты скажи только – я друг Алеши! И довольно. И довольно!!

Я спорил с Еропеговым около часа и, наконец, он победил меня своей стремительностью, взяв торжественное слово, что я, по приезде в Москву, направлюсь прямо к Полтусову.

– Но ведь не могу же я ему сказать: «Приютите меня». Это неудобно!

– Этого и не надо. Он сам в тебя вцепится. Да… Коля Полтусов… Что-то ты сейчас делаешь там, в своей Москве?! – растроганно прошептал Еропегов.

IV.

Приехав в Москву, я прямо с вокзала поехал по данному мне адресу и, действительно, увидел подъезд с металлической дощечкой на дверях:

«Николай Карпович Полтусов, присяжный поверенный».

Меня впустили и через минуту ввели в кабинет Полтусова, высокого пожилого господина, недоумевающе поднявшегося мне навстречу.

– Здравствуйте, – сказал я, отрекомендовавшись. – Привез вам поклон от Алеши.

– От какого Алеши? – спросил он.

– От Алексея Петровича Еропегова, вашего друга.

– Алексея… Агапеньева?.. Что-то… такого я не знаю, – задумчиво сказал Полтусов.

– Не Агапеньева, а Еропегова.

– Еропегова?.. Гм… Да он какой из себя?

– Высокий такой, костлявый. Вечно суетится.

Полтусов потер лоб.

– Не припомню… Что за странность!..

– Да вы Полтусов? Ваше имя Николай?!

– Да.

– Ну, как же вы его не помните?! Он еще вспоминал о ваших попойках, о каком-то кутеже в «Славянском Базаре»…

Полтусов задумался.

– Он не брюнет ли такой, с размашистыми движениями?.. Еще всех знакомить любит?..

– Он! – вскричал я. – Конечно, Еропегов!

– Теперь я припоминаю. Мы с компанией однажды сидели в «Славянском Базаре» за столиком, а этот господин, сидя рядом, со своим знакомым – подошел потом к нам и сам представился. Помню, помню. Он еще предлагал мне выпить на брудершафт, да я отказался… Ну, что за смысл пить с почти незнакомым человеком… Не правда ли?

Я встал, пробормотал несколько слов извинения и, опрокинув стул, поспешно ушел от Полтусова, боясь оглянуться, чтобы не встретиться с его глазами.

V.

– Ну, что, – спросил Еропегов, радостно приветствуя меня по возвращении из Москвы. – Как Коля?

– Ничего. Просил тебе кланяться, – усмехнулся я.

– Вот видишь! Ты, конечно, у него остановился?

– О, да. Он меня принял, как родного. Одно твое имя раскрыло передо мной все двери.

– Ну, вот видишь! Я всегда говорю, что человеческие отношения должны быть самыми простыми и задушевными.

Он посмотрел на меня, помолчал и потом, подумав немного, сказал:

– Тебе нужно отдохнуть среди природы. Тебе нужно поехать в Новоузенский уезд.

– Почему именно в Новоузенский?

– Там живет семья помещика Козулевича. Прекрасные люди! Право, поезжай. Они тебя, как родного, примут. Чего, в самом деле.

– Ты хорошо знаком с ними? – усмехнулся я.

– Я не знаком, но мне Демкин много говорил о них. Славные такие люди! Они будут тебе бесконечно рады…