Текст книги "Признание (СИ)"

Автор книги: Арип Пира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Арнав не хотел видеть эту чёртову девчонку! Её слова всё ещё звенели в его ушах, резко диссонируя с больным взглядом, наполненным несбывшимся... Чем?! Что она для него? Что он для неё?

«Цена подарка для меня не важна… Всё то, что мне важно в человеке, у него есть… Не меня, а себя вам следует спросить…»

Бокал с соком, который принёс Хари пракаш, полетел в дверь, выплёскивая своё содержимое на равнодушный мрамор. Осуждающий звон показал, что очередной предмет не выдержал его гнева, разрушив свою целостность по его прихоти. Он резко отвернулся от двери, сжимая кулаки. Почему не становилось легче? Почему щемит сердце? Почему, чёрт возьми, ему кажется, что он уничтожает сам себя и свою собственную жизнь?!

Всё вышло из-под контроля. Сколько раз ему верилось, что ещё немного, и он разорвёт незримую нить, связывающую его с Кхуши. Но она становилась всё прочнее, сокращаясь и притягивая его к ней. Отчаянно пытаясь сохранить неизменной жизнь, в которой не было места чувствам, он ускорил помолвку, испытав злое удовлетворение от того, что его боль перешла в её глаза. Короткий миг триумфа, когда казалось – получилось, и спустя минуты спадающая с его поспешного поступка завеса ярости, обнажая сосущую пустоту в сердце. Зачем он ускорил помолвку? Что вообще он творит? Он же не любит Лаванью. Он же не верит в любовь в принципе. Так?

«Это моё обручальное кольцо…»

Руки бессильно сжались в кулаки. Ногти впиваются в ладони, оставляя глубокие саднящие лунки. Зубы сжались так плотно, что свело челюсть. Но то, что терзало его душу и сердце, не перебивалось незначительной физической болью.

Не может быть! Кхуши не может любить невесть откуда свалившегося жениха. Произнесённое мысленно имя почти принадлежащей другому девушки сыпануло соль на обнажённую рану, застилая сполохами злой влаги обращённый в никуда взгляд.

– Арнав джи…

Он медленно, с трудом ощущая своё тело, настолько сковало мышцы напряжением хищника, почуявшего запах добычи, повернулся к двери. На пороге испуганным комочком стояла та, которая была виновницей клубка чувств, разрывавших его внутренности. Девушка, почти девчонка! Она боялась его, он видел это по подрагивающим губам, сжимающим ткань шавльвар-камиза рукам, но в глазах и вздёрнутом подбородке явно читалось упрямство и решимость. Как всегда.

Невозможное сочетание. Его боялись – он привык. Ему не шли наперекор, не переступали через свой страх, даже чтобы отстоять свои принципы. За это Арнав и презирал большинство людей. Деньги и выгода закрывали все рты и поднимали планку терпения людей до максимума, перекрывая собой честь и достоинство. Редкие сильные личности, которые смогли заслужить уважение Арнава Сингх Райзады, становились верными соратниками и друзьями.

Кхуши же… Она боялась, но шла наперекор своему страху. Раз за разом, ситуация за ситуацией, она отстаивала свои детские принципы так смело, что у него не находилось слов, чтобы окончательно поставить дерзкую девчонку на место. Её безрассудная отвага отзывалась в нём неясным, сродни уважению, чувством. Но если бы можно было объяснить всё только им… Было что-то ещё. Намного, намного больше. И он отчаянно сопротивлялся этому. Но чем больше сопротивлялся, тем больше тонул в этом чувстве, обречённо осознавая, что не справляется. Неужели?..

– Что ты хотела? – подавляя в себе открывшееся знание, отрывисто бросил Арнав.

– Зачем вы это делаете? – Дурацкий вопрос! Злость снова вскипела в не остывшей крови.

– Тебя это не касается! – Резкость голоса полоснула девушку по сердцу, но она стерпела. Каждый её визит в Шантиван в последнее время изматывал её, вымывая привычную радость жизни и веру в лучшее. Потому что тут был он – злой Арнав Сингх Райзада. Неважно. Она привыкла к нему – к любому. «К сожалению, не только привыкла», – мысль была болезненной, но она привыкла и к боли. Это усваивалось тяжело, но она заставляла себя: любовь и боль в её судьбе – единое целое. Приходилось уничтожать свои мечты о прекрасном и полном света разделённом чувстве, которое они с мужем пронесут сквозь вечность. Приходилось носить кольцо того, кто вызывал неприятие даже на физическом уровне. Приходилось помогать подруге выйти замуж за того, кого любишь сама…

– Не касается, – неожиданно для Арнава согласилась Кхуши, но тут же кинулась в атаку. Перед глазами стояло заплаканное лицо Лаваньи. – И я пришла просить не за себя. Лаванья, ваша сестра, тётя, бабушка – все расстроены вашим решением. Это же ваша помолвка, а не шутки!

Едва Кхуши заговорила, Арнав обернулся к ней, пристально отслеживая мельчайшие оттенки эмоций, пробегавших по её лицу.

– Вот именно! Моя! – Он перетёк к Кхуши одним движением и, застав врасплох, схватил за предплечья, притягивая к себе комок нервов, настолько сжалась она в его руках. – Какое для тебя это имеет значение, Кхуши?

Два взгляда схлестнулись, выплёскивая друг на друга несбыточные мечты и суровую реальность. Он – не её. Она – не его.

«Для меня это – весь мой рушащийся мир», – рыдали её глаза, но пересохшие губы упрямо выдавали ложь во спасение:

– Для меня ваша помолвка не имеет никакого значения.

Мужская хватка на предплечьях усилилась, словно Арнав хотел выдавить из её тела признание. Он не верил. Ни единому звуку произнесённых слов. Глаза жёстко удерживали её взгляд, требуя правды. А в их глубине мерцала непонятная мольба, лишавшая её остатков сил.

…И она сдалась.

Она держалась бесконечно долго, и могла молчать вечность о том, что терзало её сердце. Она и молчала. Но слёзы – боль сердца – молчать не могли. И вот первое признание скатилось по щеке предательской капелькой, второе… прокладывая дорожку прямо к сердцу застывшего мужчины. Его руки непроизвольно разжались, переместились к лицу безмолвной плачущей девушки, заключая его в бережное объятие. Большие пальцы ласково подхватили капли, так правильно выдавшие Кхуши.

– Правда? Не имеет? – хрипло выдохнул Арнав, беспомощно ощущая, что эти слёзы окончательно сорвали замок с его чувств, и он захлёбывается в любви к своему счастью. – Правда, Кхуши?

Взгляды растворились друг в друге, донося признание сердец до двух упрямцев. Время крохотными сверкающими звёздочками осыпалось на растворившихся друг в друге. Пространство мягким клубочком свернулось у ног, позволив воспарить в невесомости истосковавшимся душам, стремящихся согреть свою половинку жаром казавшейся такой невозможной, но случившейся любви.

…Она не понимала, что взметнувшиеся в защитном жесте руки обессиленно скользнули ему на грудь и замерли, впитывая биение сердца, такое честное, родное, узнанное.

…Он не замечал, как мягкой лаской скользят его пальцы по её скулам, спускаются к линии подбородка, очерчивают его и, становясь настойчивее с каждым мгновением, прикасаются к шее, ключицам, сдвигая мешающую ткань дупатты. Кожа под пальцами была нежной и горячей, такой тонкой, что он словно чувствовал ток крови, ускоряющийся вместе с ритмом сердец.

…Возможно, мужчины умеют любить невесомо, бестелесно, но он не был таким. Он был земным, и ему нужна была она вся. Сердце, душа, тело. Ему нужно было прочувствовать её всю. Сейчас, подтверждая, что она любит, доказывая, что любит он.

Хриплый вдох Арнава, шёпот-имя, и воздушный розовый цвет невысказанного первого признания обогащается вплетаемым всполохом горячего алого. Невозможно больше существовать, не коснувшись, не ощутив, не взяв своё.

Кхуши отпрянула, когда он коснулся её губ своими. Она была в этом уверена. Потому что то, что происходило, было неправильно… прекрасно.

На самом же деле девушка неосознанно качнулась навстречу, выдыхая навстречу своему имени его. Позволяя новой ласке растворить остатки сознания, доверяясь тому, кого любит.

Он целовал её неспешно, невероятным усилием воли удерживая в узде желание сжать в объятиях ту, которая наконец-то открылась для него, перестав мучить его сердце. Теперь он понимал, он знал – она его любит. Как и он её.

Его губы касались невыносимо нежно, мягко, не пугая и обезоруживая не сумевшую противостоять слившейся любви девушку. Её губы вздрагивали, опаляемые дыханием, когда он выпускал их из плена, позволяя сделать жадный вдох и снова накрывая своими. Требовательность прорывалась сквозь нежность, увлекая в водоворот чувственности. Невыносимая сладость взорвалась внутри неё, когда он сдался захлестнувшему желанию и раскрыл её губы языком, медленно вторгаясь внутрь её рта. Чуть касаясь, дразня, приучая. Кхуши и не подозревала, насколько головокружительным может быть поцелуй. Всё, что она представляла до этого, меркло перед настоящим, жарким, влажным, интимным. Ноги подкосились, но за секунду до того, как они отказались держать хозяйку, его рука властным движением обхватила её талию, прижимая к напряжённому телу. Давая опору и лишая остатков здравого смысла. Иначе как объяснить, что, вместо того, чтобы прервать запретный поцелуй, она несмело коснулась его шеи, вызвав прерывистой вдох Арнава, ещё крепче прижавшего её к себе, и замерла, так и не убрав рук.

А поцелуй всё длился и ничто, казалось, не могло прекратить его. Словно обретя в нём друг друга, они боялись вернуться в реальность, в котором оба были чужими – женихом и невестой.

Именно эта мысль смогла пробиться к сознанию Кхуши, и она резко отшатнулась от Арнава, не ожидавшего такой реакции. Не доверяя себе, своим новым желаниям, девушка сделала два шага назад и упёрлась спиной в дверь. Раскрытую ладонь она прижимала к губам и полными изумления глазами смотрела на Арнава, чьи крепко стиснутые губы и прищуренные глаза ясно показывали, что он готов к её сопротивлению. Медленный шаг вперёд мужчины, и она спешно заговорила, стараясь словами разрушить магию единения, всё ещё подталкивающую её в его объятия.

– Это неправильно! Пожалуйста, не надо… Это не должно было случиться! – Она слышала, как жалобно звучит её голос, но ей было не до гордости. Попытка справиться со своими чувствами, отведя взгляд, провалилась с треском, но она старалась... Она справится.

– Это должно было случиться давно! – отрезал Арнав, отметая слабый протест. – Как минимум, на Дивали. И ты это знаешь.

– Я ничего не знаю, – замотала головой девушка. – И ничего не хочу знать! У вас есть невеста, а у меня – жених! Мы не можем так поступать!

Упоминание о женихе разбудило спящую ярость. Слишком долго знание этого не давало ему спокойно спать по ночам, будоража неизвестной ранее ревностью.

– Жених, говоришь?!

Кхуши не заметила, как он оказался так близко, что можно было разглядеть границу между потемневшей радужкой и зрачком грозно сощурившихся глаз. Руки охватили талию и рванули девушку к себе. Она с тихим непроизвольным вскриком снова оказалась прижата к каменной груди Арнава.

– Он прикасался к тебе? – Его губы касались её уха, когда он прошипел этот вопрос. Дрожь от чувственного прикосновения прошлась по телу, которое не желало отстраняться от мужчины, а податливо льнуло к нему. Пока его слова не дошли до её сознания.

– Что-о?! – Кхуши пришла в себя и, подавляя желание остаться в надёжном объятии, снова вырвалась из его рук. – Да как вы могли такое подумать? – Она потрясённо вглядывалась в глаза Арнава. Неужели он считает её… такой? – Вы думаете, я позволила бы прикоснуться к себе мужчине до свадьбы? Да ещё и не любя его? – Негодование разрасталось, и она не заметила вырвавшегося признания. Но Арнав заметил и всполох радости в его глазах мгновенно расслабил напряжённое лицо.

– Не любя его? То есть ты не позволила бы себя поцеловать, если бы не любила… – Счастье разливалось в нём, оставаясь в каждом уголке души.

Кхуши ахнула и закрыла рот двумя руками. Пожар охватил всё её тело, и она для верности ещё и зажмурилась, сгорая от стыда. Она призналась ему в любви!

– Кхуши… – как сквозь вату донёсся до неё голос Арнава, в котором звучала непривычная нежность. – Посмотри на меня.

– Я не могу, – глухо прошептала она, не открывая глаз, но позволила ему, перехватив её запястья, отнять руки от прикушенных губ.

Тихо звякнули браслеты, когда он поднял её руки и поочерёдно коснулся губами бьющихся на запястьях жилок. Воздух кончился в лёгких, и она шумно втянула порцию кислорода, услышав слова, которые он прошептал ей в губы, перед тем, как коснуться их легчайшим поцелуем:

– Кхуши Кумари Гупта… будущая Сингх Райзада.

– Лаванья…

– Я поговорю с ней сегодня.

– Шьям…

– И с ним, и с твоей тётей, и с нашими семьями. Ещё есть возражения?

– А вы?.. – Кхуши запнулась. С каждым его словом внутри расцветало яркое ощущение счастья. Она верила ему. Знала, что он всё решит. Резкий подъём из беспросветного отчаяния пугал и рождал щекочущее ощущение невесомости. Дарил крылья. И она хотела, жаждала всем существом его слов. И Арнав понял…

Мягко закинул её руки, которые всё ещё удерживал в своих, себе на шею. Как всегда, когда они соприкасались, воздух насыщался электричеством, будоража каждый нерв желанием стать ближе. Вдохнул нежный аромат волос, набираясь решимости признать то, что, казалось раньше, признать совершенно невозможно. Не только перед ней – перед собой. Но то было раньше. Любовь рвалась из сердца и он не мог её удержать.

– Я люблю тебя, Кхуши Кумари Гупта… Сингх Райзада.