Текст книги "Никому тебя не отдам"

Автор книги: Арина Зимняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

  Яр закинул ноги на стол и откинулся в кресле.

  – Ты сама-то веришь в это?

  – Я это вижу! – упрямо стояла на своем Галочка. – Он за тобой иногда сдергивается с места и в последний момент вдруг останавливается. Чем ты его напугал?

  Яромир грустно усмехнулся. Галочка была далеко не глупой. И наверняка догадывалась, что молодой и симпатичный директор спорткомплекса, вокруг которого стаями вились девушки всех мастей, неизменно остававшихся ни с чем, имеет не совсем традиционную ориентацию. Но говорить с ней прямо на эту тему не собирался.

  – Увольнением, Галя, увольнением! – 'открыл' он ей великую тайну.

  Галочка только покачала головой и забрав отредактированный график вышла.

  Яромир и сам замечал, что рыжий несколько раз направлялся в его сторону, но каждый раз (о, счастье!) или к Яру успевал подойти другой человек или самого Тимофея перехватывали клиенты. С каждым днем Яромир ловил на себе все более отчаянные взгляды рыжего. Вот только к каким-либо разговорам он не был готов.

  Как-то он засиделся допоздна, разбирая документы. Все уже разошлись, осталась только охрана на первом этаже и на территории. Яромир запер кабинет, погасил свет и пошел вниз, как вдруг на втором этаже, на диванчике увидел спящего Тима. Парень отпахал весь день не присев и крайне устал. Видимо после смены он остался ждать Яромира, чтобы поговорить.

  – Не судьба тебе сегодня! – тихо произнес Яромир, извлекая из куртки бумажник, ключи и документы и перекладывая их в брюки. Куртка легла на плечи парнишки, даже не проснувшегося от звуков и прикосновений. Яр некоторое время любовался спящим, а потом тихо ушел.

  Уже выруливая со стоянки, в зеркале заднего вида Яромир увидел Тимофея, несущегося из здания к его машине.

  – Не судьба, – повторил Яр, улыбнувшись и газуя с места.

  На календаре было тридцатое декабря. И персонал спортивного комплекса гулял на корпоративе. Всем заведовала Галочка, Яромир добровольно самоустранился и предоставил ей все бразды правления. Никита практически силком заставил Яромира взять его с собой. Яр долго и усердно отмахивался, в итоге согласился, благо Никиту в спорткомплексе хорошо знали и относились к нему довольно-таки благосклонно. Единственное условие, которое поставил Яромир Никите – не отходить от него далеко. А в случае приближения рыжеволосого объекта отгонять любыми способами. Ник вытаращил глаза, но никак не прокомментировал столь неожиданную просьбу. И Яромир счел себя в безопасности.

  Тимофей весь вечер ревностно наблюдал за крутящимся рядом с Яром Никитой. Подойти к Яру не представлялось возможным и рыжий ревниво метался по залу, придумывая способы отвлечения Ника. Не получилось. Никита словно приклеился к Яру. А точнее, Яромир уже не мог отойти от Никиты – тот изрядно напился. Часов в двенадцать, Яр загрузил Ника в машину, оставил разгонять народ Галочке и выехал с территории комплекса.

  – А где у нас Кира? – озарило вдруг Ника, на подъезде к дому.

  – У Покровского! Очнись, герой! Он завтра улетает в Италию на месяц! – напомнил ему Яромир.

  – Дебил! – фыркнул Ник. – Кто же девушку бросает на Новый год в одиночестве?

  – Не в одиночестве, а с нами! – Яромир припарковался и помог Нику выйти из машины.

  – Все равно, он – дурак! – упрямо повторил Никита. – Может, тут Богдан бродит за углом! А он в Италию свалил!

  – Не бродит! – тащить на себе тушку поддатого Мороза даже тренированному Яромиру было тяжело. И тушка эта всячески усложняла процесс транспортировки, размахивая руками и активно упираясь.

  Втащив Никиту в квартиру, Яромир на секунду почувствовал себя в эйфории.

  – Как думаешь, Кирка с Покровским будет счастлива? – приставал пьяный Ник к Яромиру.

  – Будет! – вздыхал Яромир в ответ. Никита задавал этот вопрос уже в седьмой раз.

  Доселе терпеливо сносивший его приставания Яромир, уже подумывал нажать на пару чудных точек и вырубить брата, настолько тот достал его. Кровожадные мысли прервал звонок. Яр посмотрел на экран. Высветившийся номер был ему незнаком. А меж тем на часах уже мигало почти час ночи.

  – Кому неймется?

  Звонки прекратились, и Яромир счастливо отложил телефон, чтобы через несколько секунд чертыхаясь, схватить его вновь.

  – Слушаю!

  – Яр?

  – Кто это? – резко спросил Яромир. Голос был знаком, но помехи в трубке не давали возможности его идентифицировать.

  – Это Тимофей.

  – Ты на время смотрел?

  – Яр, я знаю, что ты еще не спишь! – по телефону парнишка был куда смелее.

  – Не сплю, – не стал отрицать Яромир.

  – Выйди в подъезд. Нужно поговорить.

  Оставив Никиту в обнимку в бутылкой шампанского на кухне, Яромир схватил куртку и открыл входную дверь.

  Тим обнаружился на подоконнике на пролет ниже. Рыжий нервно барабанил по стеклу пальцами.

  – Так о чем ты хотел поговорить? – остановился Яромир рядом с ним.

  'А ведь красивый парень! И не считая излишнего нахальства и невоспитанности, вполне адекватный!' – подумалось вдруг Яромиру.

  Рыжик помолчал, продолжая барабанить по стеклу. Потом соскочил с подоконника и в следующую секунду припечатал Яромира к стене. Растерявшийся от неожиданного напора и агрессии Тима, Яромир даже не подумал сопротивляться.

  – Ты достал меня! Сколько можно от меня бегать?! – зашипел на него рыжий. – Думаешь легко было признаться тебе в этом?! Когда ты нос от меня воротишь и постоянно избегаешь?! Если я так тебе противен, то имей смелость сказать это прямо в лицо, а не изображать из себя трусливого кролика!

  – В принципе, не противен. Даже очень симпатичен, – убийственно спокойным тоном произнес Яромир, высвобождаясь из захвата рыжика.

  – Тогда какого черта?! – взвыл тот на весь подъезд.

  – Балбес. Еще один на мою голову! – застонал Яромир, закрывая рот Тимофея ладонью. Он потащил его за собой, наверх.

  – Какой же ты глупый! – прошептал он, увлекая счастливого зардевшегося рыжика в свою комнату под ошалелым взглядом Никиты.

  Помахав ручкой Кириллу вслед, я побежала домой. Хотелось спать, спать и спать! Сами понимаете, ночью нам с Киром было не до сна.

  Отперев замок, я толкнула дверь. Она поддалась с трудом. Пришлось подналечь. За дверью раздались приглушенные ругательства, ойкания и (наконец-то!) она медленно открылась явив мне абсолютно пьяного Никиту.

  – Кирюсик! Вернулась! – радостно пропищал помятый Ник и качнулся мне навстречу. – А я тебя так ждал!

  Мне в лицо пахнуло крутой смесью перегара, Ник втащил меня в квартиру, захлопнул дверь и прислонил к ней, расстегивая мою куртку. Не успела я и пикнуть, как Ник облапал меня и начал целовать.

  – Ты охренел?!!! – заорала я, отбиваясь от нетрезвого Мороза. Ага! Как же! Отбилась, блин! Для 'в зюзю' нетрезвого, он что-то слишком активно двигался, умудряясь ловко прижимать мои руки к телу.

  – Яр!!!

  – Твою ж ... налево! Ник, ты попутался?! – из комнаты на мои крики вылетел полураздетый Яромир, путаясь в джинсах. Он бросился отдирать от меня Никиту.

  Минут через двадцать Ник прижимал к моське пакет с замороженной курицей – в попытках отпихнуть его я (случайно!) врезала ему по подбородку. Льда не оказалось и Ник, нахохлившись, воспользовался птичкой. Яромир метался от меня, заперевшейся в его комнате к Никите в кухне и пытался понять хоть что-то.

  А я влетев в комнату Яромира, щелкнула задвижкой, обернулась и....

  – Здрасти! – кивнуло мне абсолютно раздетое создание мужского пола, подхватив с дивана простыню и наматывая ее на себя.

  – Привет...

  Я сползла по косяку на пол, уселась в позе лотоса возле двери и принялась рассматривать парня, застывшего напротив меня и судорожно сжимающего простыню, которая все время норовила съехать с бедер. Не очень высокий. Крепенький. Подкачанный. На груди, чуть пониже ключиц татуировка – какие-то завитушки, симпатичненькие такие. Мой изучающий взгляд добрался до лица, и тут парень покраснел как маков цвет. Волосы рыжие, даже, я бы сказала теплого медового оттенка. Глаза красивые – миндалевидные, карие.

  – Ты кто? – вышла я из глубокой задумчивости, оторвавшись от созерцания скульптуры 'Перепуганный Аполлон'.

  – Тима.... Тимофей, то есть, – тихо отрапортовал парень. – Я это....

  – А я – Кира, – вздохнула я.

  – Я понял, – кивнул парень.

  – Да ты садись, чего стоишь?

  Тимофей сел. Как-то он неуютно себя чувствовал, по-моему. Некоторое время мы философски созерцали друг друга.

  – Слушай, а чего там за крики были? – осенило его.

  Я пожала плечами.

  – Да вот, Никита из себе птичку перепила изобразил с повышенной озабоченностью.

  – Он же час назад трезвый был? – непритворно изумился парень.

  – Да? – теперь я уже ничего не понимала. – Так от него разит как от цистерны со спиртом!

  – Так он вчера до двух ночи квасил! Я в час приехал к Яру, мы его только в начале третьего уложили. Вдвоем еле угомонили! – просветил меня Тимофей. – А утром он не пил вроде.

  Что тогда за цирк был сейчас?

   ********************************

   Прода от 31.12.2012г. Совсем маленький кусик! На "облизнуться"!

  – Ник! Ты что устроил? – допытывался Яромир у Никиты.

  – Я? Понятия не имею! – честно ответил парень, переворачивая слегка оттаявшую курицу другой стороной. И ведь говорил абсолютную правду! К Кире у него за все время знакомства были исключительно дружеские чувства. Более того, он воспринимал ее как младшую сестру. Что на него нашло утром? Ну захотелось ему вдруг поцеловать ее!

  – Кира!!! – завопил он. – Кир, я – пьяный олух! Прости меня! Больше не повторится! Мне пить надо меньше!

  Яромир зажал уши.

  – Слышишь? – мотнул головой Тимофей в сторону двери. – Тебе кричат вроде.

  – Мне. Вроде. Вот ты ему веришь?

  – Я? – удивился Тимофей. Задумался. И просиял.

  – Неа!

  – Вот и я не верю, – подытожила я. – И выходить боюсь.

  – Там Ярик. Он тебя спасет! – наивно предположил Тимофей.

  – Угу. Ярик нас всех спасет. Ярик у нас Черный Плащ и он спешит на помощь! Пусть лучше спасет Морозова! – завелась я.

  – Выйдешь?

  Концерт без заявок продолжился. Никита переместился под дверь и молил о прощении.

  Мир потерял в его лице великого актера!

  – Яр! – крикнула я. – Убери это чучело подальше, я выйду!

  – Я не чучело! – оскорбился Никита.

  – Еще какое! – поддержал меня Яромир.

  Раздался звук нехилой затрещины, ойкание Никиты, потом какой-то глухой 'шмяк', за ним еще один. По-моему, Яромир слегка попинал Никиту.

  – Выходи.

  Я и вышла. Пользуясь моментом, Тимофей молниеносно оделся и поспешил за мной, не желая пропускать продолжение разборок.

  – Кир! Ну, я – балбес! Попутался маленько! – каялся Никита, выглядывая из-за курячьей тушки.

  – Фигассе! 'Маленько' попутался! – Яромир отвесил ему еще один подзатыльник.

  – Я больше не буду! – заныл Ник.

  – Не будешь. А то Кириллу пожалуюсь! – согласилась я с ним.

  – Не стоит! – хором выдали Ник и Яромир.

  Еще бы! Он с них три шкурки спустит за такое! Яромир и Никита уже привыкли к Кирюшиному ревнивому характеру, но лишний раз сталкиваться с его проявлениями не жаждали.

  – Никит, ты или ведешь себя прилично или Новый год мы встречаем без тебя, – предупредила я Никиту.

  – Я сам ангел во плоти! – Ник поднял руки и состроил невинное личико, хлопая ресничками.

  – Верю-верю....всякому зверю, – согласилась я, – курицу-то в холодильник убери, ангел!

  Яромир отнял у Нику курицу и запихал ее в морозилку.

  – Тима, а ты с нами или как?

  Рыжик, доселе стоящий скромно у двери, зарделся от нашего внимания. После моего вопроса все обернулись к нему.

  – А можно? – неверяще глянул парнишка на меня.

  Ему бы глаза зеленые и прямо-таки кот из Шрека получится! Хотя с карими тоже неплохо.

  – А тут кто-то против? – я обернулась на парней. Никита предпочел отмолчаться, Яромир отрицательно помотал головой. А с Яром вообще все понятно.

  – Ладно, мальчики, за моральное побоище моих потрепанных нервов, готовите сегодня исключительно вы. Равно как и убираетесь и ходите в магазин! А я ушла в свою комнату и выползу только на запах завтрака! – с гордо поднятой головой я поспешно ретировалась из обители трех носителей тестостерона, два из которых, предположительно совсем были потеряны для женского населения. Эх, куда же ты улетел, Кирилл?!

  А главное, чего я с ним-то не полетела? Лежала бы сейчас на песочке в объятиях моего модельного божества....

  Нет уж! Новый год должен быть со снегом, елкой и 'Иронией судьбы' по телевизору! И фейерверками за окнами!

   ********************************

   Прода от 01.01.2012г.

  – Сделка состоится?

  – Без сомнения.

  В небольшом кабинете сидели двое. Один из них – пожилой седовласый мужчина, немного погрузневший, с белесыми, беспокойно бегавшими на изрезанном морщинами лице, глазами, нервно мял в руках носовой платок. Второй – более подтянутый черноволосый и моложавый, в дорогом сером костюме был абсолютно спокоен. Поведение собеседника его несколько раздражало. Ведь он уже все объяснил и заверил того, что все под контролем. Сколько еще тот будет сидеть здесь с несчастным видом? Незаметно мужчина поморщился.

  Спокойно, только спокойно. Слишком велика добыча.

  – Лена беспокоится.

  – Анатолий, я, кажется, уже все ей рассказал, пойдя у тебя на поводу. Лена не слишком много себе позволяет, встревая в игры взрослых? Мое терпение может кончиться.

  – Прости! Просто у меня она единственная дочь! – платок угрожающе затрещал, когда Анатолий нервно вытер вспотевший лоб и принялся дергать его за углы в разные стороны. Собеседник приводил его в легкий ужас. Тем более, что Анатолий прекрасно понимал – терпение того на исходе.

  – Мой сын у меня тоже один. И мне не хотелось бы видеть рядом с ним девушку, которая будет совать свой, пусть довольно-таки миленький носик в его дела! В твоих интересах приструнить Елену. И ее манеры! – с отвращением произнес мужчина.

  – Поведение твоего сына тоже не идеально! – рискнул возразить Анатолий.

  – Ты забываешься. Кто она и кто он? Вот то-то же! – глаза второго потемнели, выдавая раздражение и гнев. – Мальчик тешится в свое удовольствие. Через два месяца Елена Анатольевна должна быть с идеальным поведением. Как-никак, ей предстоит стать женой главы крупной корпорации! – он встал и ударил ладонью по столу, заставив Анатолия вздрогнуть. – И еще. Надеюсь, у вас обоих хватит ума самим не влезать в это? Мой мальчик может и не понять этого и тогда сделка точно не состоится.

  – Ты сказал, что он ничего не узнает! – заверещал Анатолий, мгновенно покрываясь от страха липким потом.

  – Планы несколько изменились. – равнодушно ответил ему тот. Как же его бесит эта тюря, сидящая за его дорогим столом из черного дерева. Вон, весь мокрый с перепугу! И как только это ничтожество умудрилось-то создать корпорацию таких размахов?

  – Я не стану участвовать в криминале! – Анатолий запаниковал.

  – Брось! У нас есть общие интересы и дети, которых необходимо поженить. Жених – моя проблема. Невеста – твоя. Так что на сегодня мы расходимся. Помни о нашем "семейном" ужине через месяц. Все остальное тебя не касается! – категорично сказал мужчина.

  Когда седовласый ушел, он опустился в кресло и налил себе немного вина. Разговор с Анатолием был утомителен. Но оно того стоило. Объединить две крупные корпорации, что может быть аппетитнее для него? Можно было бы, конечно, подставить Анатолия, потратить силы и время на завоевание его детища, тогда и сына не пришлось бы напрягать. Но смысл? Так проще, да и он не в том возрасте уже, чтобы с азартом следить за крушением очередного "корабля" в жестоком мире бизнеса. Да и сынка пора уже пристраивать. Елена ему понравилась, чуточку подкорректировать ее поведение и она станет хорошей женой. Не то, что эта....

  Кстати, об "этой". Пора позаботиться и о ней...

  Новогодняя ночь....

  – С Новым годом! – грянул хор из трех голосов в большом и нарядно украшенном зале, где троица в пижамах собралась возле стола...

  – Ур-ра! – нестройно, но очень весело закричали четверо в небольшой комнате, где царила теплая и дружеская обстановка....

  – С Новым годом, любимая, – прошептал черноволосый парень в пустоту темного балкона спустя двадцать минут после боя курантов, салютуя бокалом своему отражению в стекле...

  – С Новым годом! – прокричал мне в трубку в половине первого кое-как дозвонившийся Кирилл...

  Дни без Кирилла медленно ползли, затягивая меня в пучину тоски. Спасала только работа и еще раз работа. Я выползала на кухню, набирала еды и удалялась в комнату, погружаясь в очередное творение присланное Олегом. Периодически меня отвлекали то Никита, то Яромир.

  Удивительно, но уже в пятнадцатых числах января, Яромир объявил, что собирается съехать от меня. На мой жалобный вопрос: "– Куда?" мне ответили: "– Я покупаю квартиру. Да и нам с Тимофеем, сама понимаешь, несколько неудобно тебя напрягать".

  Никита постепенно запропал. После того злосчастного поцелуя он вообще меня сторонился. То, что у нас с ним никаких чувств, кроме исключительно дружеских не было – это однозначно. Но вот ему было крайне неудобно. Я надеялась, что эта неловкость скоро пройдет, и мы сможем общаться с ним, как и прежде – без напрягов и тягостного молчания.

  Сердце терзала неясная тревога. Я усердно пряталась от нее за переводами и ждала конца месяца и приезда Кирилла.

  – Сын?

  – Что?! Ты собираешься запихнуть меня в ЗАГС с неизвестной мне девушкой, чтобы обеспечить себе слияние корпораций? Нахрена?! Тебе денег не хватает?! Я не хочу на ней жениться! Есть девушка, которую я люблю, и я не намерен отступаться от нее! – парень злился.

  – Тебе придется это сделать! – холодный голос отца в телефонной трубке выжигал все его надежды.

  – Зачем? Отец, ты же был не против!

  – Зато теперь я против. Теперь мне нужен мой сын, которому пришла пора взрослеть и послужить нашей семье. Я пытаюсь обеспечить твое же будущее и будущее твоих детей.

  – Я достаточно зарабатываю! – защищался парень, уже понимая – все. На этом, на его прошлой жизни уже стоит точка. У его отца есть методы воздействия.

  – Ты? Не смеши меня! – мужчина захохотал. – Этого недостаточно для твоей фамилии и твоего положения! Да и кто она? Никто! Пшик! Никому не известная девка, без рода, без фамилии! Твоя непонятная привязанность к ней только все усложняет!

  – Я не стану этого делать! – отказался парень. В его душе поднималась буря ощущений от нереальности происходящего.

  – Я предполагал это. Милый мой, ты разочаровываешь меня, – голос отца стал безжизненным и металлическим. – Не хочешь по-хорошему, будет по-моему.

  В трубке раздались короткие гудки.

  – Отец! – запоздало крикнул парень, мгновенно похолодев. Ему очень не понравились последние слова отца, сказанные таким тоном. Тоном палача.

  Девушка переходила дорогу, торопясь домой. Холод прибирал до костей и она очень хотела поскорее очутиться в горячей ванне и отогреться. Чудовищной силы снегопад обрушился на столицу, за считанные минуты укрыв все белейшим покровом.

  Машины остановились, выжидая когда она перейдет дорогу. В этот вечер народу было мало, а сейчас и вовсе на перекрестке она оказалась одна.

  Торопясь, она свернула во двор.

  Взвизгнули тормоза, она обернулась, чтобы увидеть, как на нее несется затонированная "шестерка"....

  Удар...

  – Кира! – заорал Тимофей, дожидавшийся Яромира возле подъезда, и бросился к ней, одновременно доставая мобильный телефон и судорожно набирая телефон скорой помощи. Он все еще не мог поверить в случившееся, тормоша девушку, лежавшую без чувств на дороге. "Шестерка" уже умчалась.

  – Тима! Что с ней! – Яромир в мгновение ока очутился рядом.

  – Машина сбила! Какая-то "шестерка" зеленая!

  – Здесь? – Яромир оглянулся на двор.

  – Яр! Ее специально сбили! – Тимофея осенило. – Ярик, она же шла сбоку, там места было много, он мог проехать спокойно, но он свернул в ее сторону!

  В трубке отозвались и Тима взахлеб назвал адрес.

  "Скорая помощь" примчалась буквально через несколько минут.

  – Молодцы, что не тронули ее, – позже сказал им пожилой хирург. – Могли бы не довезти сами.

  – Что с ней?! – к врачу кинулись сразу трое: Никита, Тимофей и Яромир.

  – Несколько переломов, куча ушибов, задет позвоночник, многочисленные повреждения внутренних органов. Она в реанимации и состояние довольно-таки тяжелое.

  – **********! – выругался Никита.

  – Матом делу не поможешь! – сказал ему врач.

  – Когда к ней будет можно? – осведомился Яромир.

  – Думаю, если не будет осложнений, то через три-четыре дня она может очнуться.

  – Можно вас? – Яромир отвел врача в сторону. – Сколько будет стоить отдельная палата?

  – А вы потянете? – с сомнением спросил хирург.

  – За это не волнуйтесь! Но за ней должен быть соответствующий уход.

  Врач назвал цифру.

  – Договорились, – кивнул Яромир, доставая бумажник и отдавая врачу несколько купюр.

  – С ней все будет хорошо, – вдруг мягко сказал хирург. – А деньги заплатите в кассу. Есть несколько палат, которые принадлежат не нашему корпусу, их сдает в аренду частная поликлиника. Нам не по средствам содержать их самим.

  – Все, парни! Домой! Если очнется, нам позвонят! – Яромир погнал Никиту и Тимофея на выход.

  В гробовом молчании трое доехали до квартиры Киры.

  – Ее парализовало? – вдруг спросил Никита, пока они поднимались.

  – Хирург не сказал, что ее парализовало. Он сказал, что задет позвоночник, – терпеливо отозвался Яр.

  – Ник, не трепи нервы. Хирург сказал, что она будет в порядке! – отмахнулся Тимофей.

  Парни угрюмо затопали наверх.

  – Где она?!

  – Оп-паньки, кто тут у нас! – не к месту весело произнес Никита, узрев бледного Богдана, сидящего на корточках возле их двери.

  – Ты чего здесь делаешь? – устало осведомился Яр.

  – Киру жду! Кретины, где она, я спрашиваю?! – уже не сдерживаясь орал Богдан на весь подъезд, одновременно пихая Яромиру в лицо свой айфон, – На, читай!

  Яр вырвал телефон.

  "Дан, мы с тобой в хреновых отношениях, но речь о Кире. Побереги ее, мой отец что-то надумал. Я боюсь за нее. Кирилл. И еще – я больше не смогу быть с ней".

  – Чтоб его....! – завопил Никита, когда Яромир переглянувшись с Богданом, отдал айфон дальше.

  – Она в Центральной больнице. В реанимации. Ее два часа назад сбила машина, – сухо сообщил Яромир уже в спину Богдана.

  – И ты позволишь ему? – с сомнением дернулся Никита за Радовым.

  – А что есть варианты? – задумчиво спросил Яромир, отпирая дверь и входя в квартиру. – Из нас всех, он, конечно, козел тот еще, но уж если Кирилл написал именно ему – это что-то да значит.

  – Что ты сделал? – прошептал парень, сползая по стене на пол. Услышанное секунду назад ошеломило его.

  – Повторить? Так вот, если ты еще раз посмеешь подумать о ней, заговорить о ней или связаться с ней, я не говорю про встречи, то девочку уже ничего не спасет. Не будь эгоистом, Кирилл! И еще, у тебя ровно сутки, чтобы добраться до Москвы, все неустойки по твоему контракту я возьму на себя. Послезавтра встреча с Кариковыми. Познакомишься со своей будущей женой. Елена тебе понравится. И помни, о девочке. Ее дальнейшая жизнь в твоих руках. Все.

  Мирослав отключился.

  – Что ты натворил, отец! За что ее-то?

  Кирилл долго не мог прийти в себя. Кира оказалась в больнице только из-за того, что он посмел возразить отцу.

  Он заочно возненавидел Елену Карикову.

  Потом позвонил Богдану и Никите. Разговоры были продолжительными и тяжелыми.

  На следующий день Кирилл вылетел в Москву.

  Боль. Серая мутная боль. Тело ломило, мне хотелось закричать, но на лице что-то было, и я только стонала.

  Постоянно снились кошмары. Они вновь сменялись болью. Открыть глаза я не могла. Серость. Серость и опять серость. Какие-то картинки калейдоскопом сменялись в моей голове.

  Ненавижу серый цвет.

  Периодически я слышала отрывки разговоров. Точнее, звуки чьих-то голосов. Слова разобрать не получалось.

  И вновь боль.

  Сквозь эту боль порой просачивалось ощущение нежных поглаживаний моей ладони. И чей-то шепот.

  И так продолжалось бесконечно.

  Я настолько привыкла к боли, что однажды проснувшись, долго не могла понять, чего же не хватает.

  Боль практически ушла. Заодно ушло и чувство отупения, и зыбкое марево каких-то странных галлюцинаций.

  Открыла глаза. Потолок. Бежевый. Стены, оклеенные веселенькими розовыми обоями в цветочек.

  Ненавижу розовый. Но все же, лучше, чем серый.

  Окно. За окном кружился снег.

  А тело зудело от постоянного лежания. Я подняла правую руку и охнула – моя рука была тонкой, перевитой синими венками, тощая. Меня передернуло. Попыталась поднять левую, чтобы посмотреть на нее. Не получилось. Что-то лежало на ней. Проклиная плоскую подушку, кое-как приподняла голову. Крепко сжимая мою руку, в неудобном кресле дремал черноволосый парень.

  – Кир? – прошептала я, улыбнувшись.

  Парень вздрогнул, проснулся и поднял голову...

  – Ты?!

  – Очнулась....

  Богдан смотрел на меня как на восьмое чудо света. Странный он был, осунувшийся, встрепанный, с черными кругами под глазами. и все смотрел, смотрел, смотрел....Поглаживая мою ладонь легкими круговыми движениями.

  Это был он?

  Нахлынуло разочарование.

  – Где Кирилл? – прошептала я.

  Богдан отвел глаза.

  – Я позову врача. И Яромира. Он тебе сам все объяснит.

  Он поднялся и шатаясь вышел из палаты.

  Ничего не понимаю.

  Пришел врач. Ласково что-то говорил, объяснял, смысл доходил до меня с трудом, и я закрыла глаза, надеясь, что он оставит меня в покое.

  Уснула.

  А когда проснулась, рядом сидел Яромир.

  – С возвращением! Мы уже заждались!

  – Ярик? Ярик... А где Кирилл? И почему здесь был Богдан? – засыпала я его вопросами.

  – Детка, ты правда, хочешь услышать про Кирилла? – с некоторой ноткой злобы спросил Яр.

  – Да.

  – В некотором роде, ты здесь из-за него. Видишь ли, отец Кирилла – Мирослав Покровский, в некотором роде, теневой правитель нашего города. Один из нескольких, но тем не менее. Какое-то время назад ему предложили выгодную сделку – объединить его корпорацию с еще одной, при условии бракосочетания наследников. И во главе новой корпорации должен был встать именно Кирилл. Ему объявили о предстоящей свадьбе, он отказался. Мирослав принял меры.

  – О чем ты сейчас? – со слезами на глазах перебила я Яромира. – Что это за бред?!

  – Тише, Кира, тебе нельзя так волноваться. Ты сама хотела это услышать. Тебя сбила машина. Кирилл пытался дозвониться до нас и предупредить, но не успел – наши с Никитой телефоны были выключены, он позвонил Богдану, но и тот опоздал. А Кирилла предупредили, что если он попытается с тобой связаться, то тебя просто прикончат. Ты пролежала без сознания почти две недели. Богдан не отходил от тебя ни на шаг.

  – Не верю! – я расплакалась.

  – Придется. Уже полторы недели, как он женат.

  – Что?

  – Все, Кира. Забудь про Покровского, пожалуйста, – попросил меня Яромир. – Мне стоило немалых трудов уговорить Богдана не встречаться с ним. Он жаждал убить его.

  – Что остановило? – язвительно всхлипнула я.

  – Небольшая угроза со стороны его отца. Видишь ли, Мирослав прислал к нам домой небольшую записку с пояснением, что не стоит больше беспокоить их семью.

  Я почти задохнулась от рыданий. Сил не хватало, а меня тянуло выть. Так я и металась по кровати, с вернувшейся ко мне болью, со слезами, застилавшими глаза и с полустонами-полувоплями.

  – Какого черта ты делаешь? – зарычал рядом Богдан, вновь входя в палату.

  – Она сама попросила. Лучше сейчас.

  – Сейчас? Ты решил ее здесь задержать? – взбесился Радов. – Иди, или я тебя прибью!

  – Радов, ты не слишком много на себя берешь? – Яромир встал с кровати и замер напротив Богдана.

  – Яромир! Мне плевать, сколько я по твоему мнению на себя беру! Но ее я больше никому не отдам! – сдержанно произнес Богдан. – Я знаю, что я – идиот, который натворил немало ошибок! Но больше я не позволю никому и себе в том числе, ее обидеть!

  – Посмотрим.

  Яромир вышел, не оборачиваясь.

  Богдан же присел рядом, крепко обнимая, прижимая меня к себе и не давая больше метаться.

  Пришел врач, сделал мне укол, я опять уснула.

  За окном была ночь. Темная, снежная. На душе холодно и мерзко. На животе лежала рука Богдана. Сам он прикорнул рядом на кресле.

  А по щекам вновь покатились слезы.

  – Хватит плакать, девочка моя.

  – Ты не спишь?

  – Только что проснулся. Спи. Не мучай себя.

  – Как? Как это прекратить? Все болит...

  – Отпусти. Просто отпусти. Пусть переломает тебя всю, но отпусти.

  – Почему ты здесь?

  – Потому что люблю тебя. Можешь ненавидеть, можешь сказать, чтобы ушел – я уйду, но только тогда, когда ты встанешь на ноги.

  – Давно?

  – Всегда.

  Он вновь сжал мою руку и опустил голову, засыпая.

  Богдан заново учил меня ходить, когда мне позволили, наконец-то, вставать. Он не подпускал ни Никиту, ни Яромира, ревниво охраняя возможность быть со мной лишнюю минуту. Таскал меня на лечебную физкультуру, водил на массаж. Я пыталась возразить, пыталась хоть как-то избавиться от него, но в ответ получала только безумный взгляд зеленых глаз, прожигавших насквозь, после чего он молча продолжал выполнять все предписания моего лечащего врача. Мои истерики, мои слезы, мои попытки игнорировать его и отказаться от помощи приводили меня к нулевому результату. Он стал моей нянечкой, ни словом, ни жестом, ни единым прикосновением не напоминая о каких-либо своих притязаниях на меня. По ночам он спал в моей палате – мне иногда снились кошмары или Кирилл. В обоих случаях я просыпалась и корчилась в безмолвных рыданиях. Богдан моментально оказывался рядом, убаюкивая меня как маленького дитенка. И постоянно меня терзало то, что на месте Богдана должен был быть Кирилл.Однажды, я даже крикнула это Богдану во время очередной своей истерики. Зеленые глаза потемнели, губы сжались в тонкую линию, кривясь в горькой усмешке, но он молча помог мне добраться до постели и только потом вышел из палаты, позвав медсестру. пару часов где-то отсутствовал, явился и как ни в чем не бывало продолжил свое бдение возле меня. Я терзалась этой болью предательства, изводя и себя и окружающих.

  К всеобщему облегчению, боль сменилась равнодушием, когда я увидела в газете фотографию молодой четы Покровских. Постепенно я стала забывать Кирилла.

  – Мать, да ты просто великолепно выглядишь! – попытался пошутить Тимофей, увидев мою бледную исхудавшую тушку на подгибающихся ногах. Самостоятельно я смогла пройти от машины всего пять шагов, потом ноги подкосились, и меня подхватил Богдан, спасая от встречи с асфальтом.

  – Какая я тебе мать! – отшутилась я. – Судя по виду – престарелая бабушка! Тень отца Гамлета перепугается от такой конкурентки!