Текст книги "ЖнецЪ. Работа в паре (СИ)"
Автор книги: Антон Федотов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
– Где? – Однако сейчас магу было вовсе не до составления психологического портрета противника.
Заместитель командира молча указал пальцем на камни.
– Ага! – констатировал жнец, казалось, мигом потерший интерес ко всему на свете, кроме небольшого "мазка" уже почти высохший на острой кромке отбитого кирпича.
Задумчиво посмотрев на стремительно "умирающую" улику, Матвей достал из разгрузки пакет влажных салфеток и аккуратно протер указательный палец правой руки, после чего приложил его к "отпечатку". Нет контакта. Тогда парень надавил чуть сильнее, позволяя острым краям разорвать кожу, выпуская на волю несколько капель его собственной крови.
В задумчивости он стал даже негромко напевать псенку из казавшегося уже таким далеким беззаботного детства:
Кровь, кровь, моя грязная кровь!
Напившись крови моей дохнет комар.
Грязная кровь… Откуда чистой ей быть?
Ведь сорок лет я каждый вечер в угар. [3]
– Знаешь, иногда он меня пугает. – Незаметно подобравшийся Михей заставил Сашка если и не подпрыгнуть от неожиданности, то во всяком случае вздрогнуть точно.
– Чем это?
– Ну, иногда Ари реально вытворяет странную фигню!
– А кто, приняв чуть-чуть, дарит презервативы всем, как ты там говоришь, "страшным бабам"? А если побольше накатит, то ищет повод совместно использовать ранее подаренное? Да еще и каждую новую подружку на наличие кадыка проверяет?
Старший лейтенант едва не подпрыгнул от возмущения:
– А вот это нечестно! Нахрен мне неожиданности?
– Говорил же тебе, езжай в Турцию, а ты все Таиланд, Таиланд! – пробурчал Сашок, которому страсть как хотелось узнать подробности появления подобного "бзика" у своего коллеги.
Снайпер молчал куда там пленным партизанам.
– Хм, – вынужден был согласиться Хохол, наблюдая за тем, как Матвей облизнул окровавленный палец и о чем-то глубоко задумался. – Ты прав, у каждого свои недостатки!
***
Николаич.
Это почти приговор. Определенная роль. И море ответственности. А еще возраст. Уж за 70 почти, а все на службе! И пусть "Тройка" никогда не скупилась на колдомедиков для своих людей, но усталость… Нет-нет, совсем не физическая. Просто уникальным специалистом он стал довольно рано. Да и то верно: с восьми лет за рулем карта, в пятнадцать уже на кольцевых гонялся за заводскую команду, а вот в двадцать набедокурил. Возомнил себя, чертяка, бессмертным, да неуловимым. Какое-то время ему и впрямь удавалось скрываться с места любого пре… Представления, как он сам любил это называть. Недаром уже в зрелом возрасте, когда молодые коллеги показали ему фильм "Перевозчик"[4], он украдкой смахнул слезу ностальгии. Однако что не смогли сделать полицейские перехватчики, оказалось вполне по силам спецам обыкновенной оперативно-розыскной работы. Опросы, свидетели, мельчайшие улики, подробное протоколирование каждого эпизода и слаженная работа пусть и неуклюжей, но попросту не умеющей останавливаться государственной машины… Приговор был суров, с учетом того что сам Николаич не грабил, не убивал, и даже не продавал запрещенные вещества или оружие. Он просто доставлял. Грузы. А уж что они там собой представляли, так то и не его дело вовсе. Однако государственный обвинитель сумел предъявить доказательства соучастия в таком количестве… Эпизодов, что и у казалось бы всего повидавшего судьи удивленно приподнялись брови. В сухом остатке цифра не очень впечатляющей получилась, если ее считать, например, в имперских рублях, а вот если в годах, то оставшейся жизни, пожалуй что и ровнялась. Не светило Николаичу покинуть негостеприимные стены никогда, в общем. Никогда.
Однако провел он в стенах сего, казенным языком излагая, учреждения довольно не долго. Ровно столько, чтобы познакомиться со всеми аспектами тюремной жизни и понять, насколько она ему не нравится, но еще не утратить безумную искорку иррациональной надежды, что придавала смысл его утреннему подъему.
Дальнейшее произошло довольно быстро. Однажды его с самого утра привели в кабинет начальника и оставили один на один с каким-то прилизанным типом в даже на вид безумно дорогом костюмчике. Это было понятно и уроженцу небольшой деревеньки… Уже успевшему подержать в руках очень неплохие суммы гонораров за свои труды.
– Нравится здесь? – без эмоций спросил "пиджак", едва невыспавшийся и злой парень устроился напротив.
"Даже не скажешь, что издевается, сука!", – только и подумал узник, передернув плечами.
Было действительно холодно, а времени накинуть телогрейку ему не дали, буквально выпихнув из камеры.
– А то, – злобно сплюнул он на намытый пол. – Кормят от пуза, компания охренная, только вот мыло не ронять лучше, а то еще и близкой будет! А уж обслуживающий персонал какой! Я бы даже чаевых когда оставил, так денег нет… Отобрали все, ироды сами и без всяческого спросу при заселении.
Гость на эмоции не обратил ровным счетом никакого внимания, продолжая все так же разглядывать заключенного № 31337.
– Пройдемся, – неожиданно предложил франт, словно бы придя к какому-то решению. – За мной.
Даже у обозленного на весь мир паренька, которому и терять-то уже нечего, не нашлось какой колкости в ответ. Он лишь пожал плечами, да двинулся следом.
Шли недолго. В местный гараж. Только бокс не то, в котором его определили на работы, а чуть в стороне. Да и не очередной самосвал оказался внутри с убитым бестолковыми водятлами движком и коробкой, а…
Николаич до сих пор помнил тот восторг, что он испытал впервые увидев лоснящиеся лакированные борта, во тьме которых можно было разглядеть собственное отражение. Опытному взгляду всегда ясно, когда технику просто отмыли и отполировали, а когда долго со всем тщанием п***асили, не жалея денег, времени и со всем уважением. На регулярной основе. Скрытая от нескромных взглядом здешних обитателей "Чайка"[5] была просто вылизана в идеал. Николаич ощутил просто физическое желание познакомиться с главмехом того хозяйства, что отвечал за эту крошку, и пожать ему руку. Просто так. От всей души. Забегая вперед: впоследствии ему это удалось. Николаич и Палыч стали друзьями на долгие годы, да вот лет десять уж как тридцать первого декабря водила ставил на стол стопку водки с кусочком хлеба и вспоминал своего единственного друга – Палыча.
Франт парня не торопил. А вот за реакцией наблюдал очень внимательно. Вспыхнувший почти фанатичный взгляд отчего-то очень порадовал так и не представившегося незнакомца.
– Может, и посидеть внутри хочешь?
Заключенный обернулся так быстро, что оказался с гостем нос к носу.
– Шутить, изволишь, – зло прошипел он. – Да я тебя сейчас…
Однако незнакомец и бровью не повел, не смотря на то, что конвоиры вдруг куда-то подевались. А ведь они уже даже не в строго охраняемой зоне! Это ж технические помещения. Вот как дать бы сейчас… Однако притворить свои мысли в жизнь Николаич не успел, так как ладонь его неожиданно сжалась, ощутив инородный предмет. Опустив взгляд, он с удивлением обнаружил ключи с небольшим оленем в виде брелока.
Странный визитер все так же молча повел рукой в сторону автомобиля-мечты.
Парень неуверенно, словно ожидая, что его в любой момент окликнут, направился к сверкающей в лучах холодного мартовского солнышка красавице. Ключ, ключ, ключ… Подошел. Дверь легко открылась. Заключенный с замиранием сердца потянул ее на себя… Водительской двери не удалось преодолеть и половины пути, как она была перехвачена крепкой рукой "пиджака".
– Молодой человек, только не делайте глупостей, – попросил он. – Мне бы очень не хотелось менять боковое стекло и пачкать салон содержимым вашей черепной коробки. Мы друг друга понимаем?
Николаич заворожено кивнул. Он не еще не слишком осознал слова владельца этого инженерного чуда, но согласен был целиком и полностью: такой салон пачкать – грех смертный!
Франт же просто отпустил дверь и отступил на шаг.
Николаич же еще раз осмотрел машину (она была великолепна!), и сделал шаг в салон. Испытанный в этот миг им трепет не сравнился бы даже и с первой в его жизни фрикцией. Бурный восторг охватил разум, едва руки легли на светлый руль, а большие пальцы заскользили по ободу клаксона. Ве-ли-ко-леп-но! В какой-то миг ему даже показалось, что олень в центре "баранки" довольно подмигнул ему, словно признавая за ездоком право управлять даже таким совершенным чудом!
– Нравится? – голос сзади заставил вздрогнуть – заключенный настолько был оглушен ощущениями, запахами и эмоциями, что даже не заметил, как владелец сел в салон.
– Черт возьми, ДА! – с восторгом ответил тот.
Да и чего тут еще добавить, теперь можно и помирать!
– А правда, что тут V8 под капотом?! – совершенно по-детски возопил Николаевич. – А еще говорят, что в этой малышке блок цилиндров из алюминиевого сплава как корпуса у самолета! И головки!.. И впускной коллектор!.. И поршни… Он же, наверное, поет просто!
Мужчина, вольготно развалившийся на заднем кресле, коротко усмехнулся:
– А ты заведи. Ключи-то у тебя.
Вставить ключ в замок зажигания – не самая простая задача, когда у тебя от щенячьего восторга и холода руки ходуном ходят.
Двигатель завелся мягко, но ровно, услаждая слух узника. Он счастливо закрыл глаза и откинулся в кресле, чувствуя как ровный и мощный звук ожившего бензинового зверя отдается легкой вибрацией в корпус. Однажды Николаичу, еще в казавшемся сейчас таким далеким детстве, удалось побывать на концерте. Его настолько впечатлили скрипчатые переливы под аккомпанемент оркестра, что он безумно захотел познакомиться с автором. Позже ему объяснили, что тот давно умер. Мальчишка слегка погоревал, но тогда для себя решил совершенно точно – этот Вивальди мужиком был неплохим! Однако даже те волшебные звуки не ши ни в какое сравнение с ревом стального зверя под капотом этой красавицы…
– Ты когда-нибудь в Зимнем дворце бывал? – Неожиданно вплелся в рокот двигателя голос владельца сего чуда.
– Шутить изволите? – Николаич решил, что к человеку, что смог "приручить" такую малышку, можно обратиться и на "вы".
– А где знаешь?
– Так то в Питере, километров сто отсюда будет.
Франт покачал головой.
– Успеешь за два часа – твоя будет, – пообещал майор Ефимовский, приходившийся Андрею Ивановичу батюшкой. – Когда-нибудь.
Больше заключенный не сомневался, и, переключив АКПП в нужное положение, нажал педаль газа.
Что характерно, его никто не остановил.
А слово свое Иван Сергеевич сдержал. Лет через десять с того дня "Чайка" списана и торжественно вручена Николаичу при всем честном народе. А тот и не удивился даже. К тому моменту верил он уже генерал крепко.
А лимузин с именем собственным "Надежда", до сих пор стоял в гараже его загородного дома. Давненько владелец не выводил его на свет божий, лишь изредка позволяя себе отрешиться от мира, ровно как и пятьдесят лет назад откинуться в кресле и просто слушать звук мотора.
Однако годы берут свое. Реакция не та, да и… Да и много чего!
Вот теперь он уже не водитель первых лиц канцелярии, а уткнулся головой в руль хоть и чертовски удобного, а все же обычного микроавтобуса, напичканного всем чем только можно по последнему слову маготехники. Да только машина хоть и из гаража спецов, а все ж таки вспомогательное оборудование, на операциях необходимое, в основном перевозит. А и ничего! Зато нужен, молодежь с уважением смотрит!
– Чего взгрустнул, Николаич?
– Да ничего, Сашка, – грустно улыбнулся тот: ну вот, даже и не заметил, как дверь открылась. Может и правда пора на пенсию? – Ты чего здесь?
– Итальяшек перевозим, – усмехнулся боец в черном камуфляже. – Там сейчас все как сельди в бочке. А у тебя оборудование по классу "три анечки". Все равно кто-то сопровождать должен, вот я и…
– Сбежал, хитрец! – вернул усмешку старик.
Молодой воин лишь развел руками:
– Поехали, отстанем! – подколол пассажир водителя, указывая на уже выруливающий с территории внутреннего дворика канцелярии точно такой же автобус.
– У меня не уйдет! – хитро подмигнул дед, буквально словно приклеенный повторяя маневры ведущего.
Они успели отъехать только на полтора километра.
…
Одна секунда решила все.
Каким чутьем почувствовали угрозу одновременно Николаич и Сашка не смог бы просчитать и самый невероятный вычислительный комплекс. Короткий взгляд на молодого, уверенный кивок в ответ. Все всё понимают. Это был идеально выверенный маневр. Точнее и лучше Николаич не смог бы даже в молодые годы. Именно он и стал последним, когда в борт их "Мерседеса" влетела реактивная граната… Предназначавшаяся головной машине, что тут же увеличила рванула торпедой в городской поток. Помочь своим коллегам они уже не могли. Старый и молодой мужчины погибли мгновенно в цветке взрыва.
[1]5,56×45 мм (.223 Remington) NATO – малоимпульсный промежуточный патрон с бесфланцевой гильзой бутылочной формы, принятый на вооружение странами НАТО в 1980-х годах.
Аналогами данного патрона являются:
Советский/Российский патрон 5,45×39 мм, который создавался с учётом опыта американцев создания и применения патрона 5,56.
Китайский 5,8×42 мм, который, по утверждениям разработчиков, превосходит как 5,56-мм, так и 5,45-мм патроны.
6,8 × 43 Remington SPC.
[2]Скополамин (лат. Scopolaminum; C17H21NO4) – алкалоид, содержащийся вместе с атропином в растениях семейства паслёновых (скополии, красавке, белене, дурмане и некоторых других). В медицине применяется как антихолинергическое средство.
В начале XX века скополамин был предложен в качестве «сыворотки правды»
[3] Песня группы "Сектор Газа" – "Грязная кровь"
[4] «Перевозчик» (фр. Le Transporteur) – франко-американский криминальный боевик, премьера которого состоялась в США 11 октября 2002 года. Роль Фрэнка Мартина сыграл английский актёр Джейсон Стейтем, исполнивший почти все свои трюки самостоятельно. Актриса Шу Ци играет Лаи Кваи, возлюбленную Мартина.
[5]ГАЗ-13 «Ча́йка» – советский (кто сказал, что в империи инженерная мысль не шла схоже?) представительский легковой автомобиль большого класса, выпускавшийся малой серией на Горьковском автомобильном заводе c 1959 по 1981 год.
Вопреки часто встречающимся утверждениям, он не нёс прямого сходства с конкретной иностранной моделью автомобиля (в том числе – с моделями Packard и др.), и не только за счёт совершенно иных пропорций её длиннобазного кузова с тремя рядами боковых окон, но и благодаря вполне оригинальным находкам дизайнера в пластике и оформлении.
Глава 23
Сегодня в коридорах бывшего особняка князя Кочубея было непривычно тихо. Причиной тому служили семь портретов, выставленных прямо перед парадной лестницей. Уголок каждого из них выделяла траурная лента. Пять Жандармов отдельного корпуса, четверо из которых погибли на месте и один в реанимационной машине, и два канцеляриста, спасшие ценой своих жизней товарищей от гранаты в борт. Такого удара служба не получала давно. «Тройка» организация, пусть и предельно эффективная, но крайне немногочисленная. Обычно как только дело доходит до прямых столкновений роль ударной силы берет на себя ОКЖ [1].
– Нам нанесен удар, – негромко проговорил князь, спустившийся на первый этаж, чтобы попрощаться с павшими бойцами. Никто в этот раз не демонстрировал дисциплину, выстраивая людей рядами и порядками, так что все просто стояли кому как удобно, слушая Никиту Владимировича, что сейчас прощался с коллегами вместе со всеми.
– Оба они пали в бою с оружием в руках выполняя свой долг. Виктора Вязова мы все знали как Николаича. Более пятидесяти лет он отдал службе в рядах канцелярии, до конца исполнив свой долг, вместе с Александром Косыгиным они ценой своих жизней…
– Нормальный пацан был. – Услышал сбоку негромкий голос Воронцов.
Парень обернулся к заместителю Хана.
– Общались мы, – вздохнул Сашок. – Не поверишь, в го[2] резались… Ну а Николаич это вообще… Легенда.
Матвей кивнул. С обоими он знаком был лично, а с водилой-профи до хрипоты спорили, восстанавливая столь полюбившийся канцеляристу "Молот Люцифера" [3] в идеальное состояние. А уж на сколько часов было выслушано его историй о любимой "Чайке", так то песня отдельная. И ведь ни разу заскучать не удалось! Хотя казалось бы, сколько можно рассказывать об одном и том же? Ан нет… Старый умел так сложить историю, что даже поиск каких-то там гаек превращался в целую эпопею. И настолько было интересно, что слушалось все это на одном дыхании.
– Значит так, – неожиданно сбился с полагающегося в таких случаях стиля речи князь, уже сказавший пару слов и о каждом из пяти погибших жандармов тоже. – Убийцы будут найдены. И казнены. Все. Это все.
Вот это правильно. В глазах подавленных гибелью товарищей людей вспыхнули угольки холодной ярости. Все знали, что месть не делает человека лучше, но помогает пережить удар, если подойти к ней с умом. А еще лучше с выдумкой. Чтобы каждый, кому в голову взбредет иная мысль нехорошая, вспомнив о том, как кончили его предшественники, точно помнил всего три слова: "Канцеляристов", "Убивать", "Нельзя". Воронцов был уверен, что и по линии жандармов будет спущена такая же команда. Отныне "злодеи" выведены из правового поля, а судьба их в случае поимки живыми будет незавидна.
Совещание началось через полчаса после прощания с павшими. Первое. Какие-то указания получили спецы по контртеррору. Следом были приглашены представители имперского спецназа и лишь после этого очередь дошла до будущей четы Воронцовых и куратора их вахмистра Калашникова. Полковник Ефимовский находился здесь же, лениво листавший какой-то журнал из тех, что секретарь князя разложил специально для гостей. Несмотря на равномерный шелест переворачиваемых страниц, взгляд Андрея Ивановича застыл в одном положении. Ох и далеко же сейчас были мысли его от этого места.
– Вас ждут. – Объявление адъютанта едва не заставило всех вздрогнуть. Оказывается, не только полковник погрузился в свои мысли слишком глубоко.
Резкий вдох до рези в легких и медленный выдох помог Матвею вновь ощутить себя "здесь и сейчас". Рядом какую-то пранаяму[4] выполнила и Ольга.
– Так, с ситуацией по жандармам вы в курсе, – констатировал хозяин кабинета. – Ввожу в курс дела по вчерашнему… Инциденту. Я решил перевести наших итальянских "друзей" на одну из конспиративных дач. Для этого была привлечена группа Первой экспедиции со средствами усиления. Порядок движения предполагал колонну из двух стандартных микроавтобусов. В одном находились итальянцы и основная часть группы, а во втором Николаич и Кронштадт. Колонна выехала в сторону объекта № 13–15 в в семнадцать сорок из прямо отсюда. Уже в семнадцать пятьдесят пять на светофоре, который, как выяснилось, включился ранее положенного, четко определив место колонны в потоке, была совершена атака при помощи ручного гранатомета штатовского производства. Неизвестные произвели два выстрела. Реактивные гранаты дополнительно были усилены рунной вязью, что позволило на порядок увеличить их пробивную способность…
Ольга удивленно приподняла бровь.
– Первый выстрел достиг цели, – ответил на ее немой вопрос князь. – Стрелявший неправильно выбрал расстояние – граната не успела встать на боевой взвод и, пробив бронестекло застряла в нем не взорвавшись. Однако, прошу заметить, она смогла преодолеть даже наши мобильные щиты. Сейчас ее изучают наши артефакторы. Обращаю внимание, что оба выстрела были произведены прямо из скопления людей, скопившихся у пешеходного перехода…
– Но… – От удивления перебил князя Матвей, но тут же захлопнул рот.
Однако тот лишь махнул рукой "спрашивай, мол".
– Так ведь выхлоп же… – Немного косноязычно констатировал Воронцов.
– Так ведь выхлоп же, – повторил князь, чьи сцепленные в замок пальцы на миг побелели, но старый "службист" быстро заставил себя успокоиться. – Мне император уже позвонил по этому поводу. Очень ему такие акции на территории Руси не нравятся. Одиннадцать человек доставлены в больницу с травмами различной степени тяжести, один – погиб, попав под прямой удар реактивной струи в зоне разлета. Вот так вот…
– Тубусы найдены? – уточнил Матвей, слегка поморщившись.
Голова болела с самого утра и даже две порции цитрамона помогли лишь частично справиться с неприятным состоянием.
– Найдены, – вместо князя ответил Ефимовский. – Стрелки сбросили их сразу после отстрела гранат. Обычные M72 LAW. Девяносто второго года выпуска.
Вот так вот. Амерский одноразовый противотанковый гранатомет. Впрочем, стране-производителю предъявить нечего. Выпускают их уже лет шестьдесят в разных модификациях, и по миру они "расползлись" не с размахом АК, конечно, чей силуэт уже красуется на государственных флагах ряда стран, а кое-где и детей в его честь называют, но тоже очень неплохо.
– Что-то многовато в последние дни всплывает западного стандарта. – Негромко буркнул Михей.
– Согласен, – ответил на это плохим слухом не отличавшийся ни разу князь. – Вот вы, – Матвей, Егор, слышите? – сейчас и займетесь тем, чтобы вот это вот на наших улицах больше не происходило. Предложения?
Секунд тридцать в кабинете стояла тишина, после чего Матвей поднял взгляд на Главноуправляющего "Тройки".
– Итальянцы. – Просто сказал он. – Они знают больше чем говорят. Про ситуацию на их конспиративной квартире, когда был уничтожен потенциальный свидетель, я вам докладывал…
Никита Владимирович вновь сложил перед собой руки домиком в любимом положении "Ришелье думать изволит".
– А если не расскажут. – Протянул он.
– Предлагаю даже не спрашивать, а работать по жесткому варианту сразу. – Пожал плечами Матвей.
Хозяин кабинета обвел медленным взглядом собравшихся. Полковник коротко кивнул. Склонил голов Калашников. Матвей все так же прямо смотрел в глаза шефу, а Ольга равнодушно пожала плечами.
– Возражений не вижу. Принимается. Можете работать до любой глубины.
Воронцов удивленно поднял вскинул бровь. Серьезное заявление, однако.
– И что ты на меня смотришь? – Почти ласково поднял глаза князь. – Есть правила, которые нарушать нельзя. В нашем доме с появлением гостей из солнечной Италии стали твориться совершенно неприемлемые вещи. Эта парочка что-то знает, но помочь нам прекратить все это безобразие не желает, а, значит, добровольно примеряет на себя статус нашего врага.
Хищная улыбка Матвея явно означало, что ему все это надоело. Да, как человек и профессионал Юлия-Джулия ему нравилась очень и очень… Но не ценой жизней коллег и граждан империи. Парочка же с Апеннин явно знала больше, чем рассказывала. А вот за такое иногда и на ленточки распускают. Впрочем, из уважения к своей временной напарнице Матвей был готов взять этот процесс в свои руки. Но не более.
– А как же Папа и Генерал? – поинтересовался вахмистр.
Он явно не был против такого варианта, просто уточнял цену решения.
– А что Папа? – с каким-то куражом спросил Ефимовский.
– Ну… Важный человек на планете…
– Да? – Прервал объяснения Калашникова Михалков. – И сколько же у него дивизий?[5]
***
Семь дней они пробыли в гостях у "Тройки". Пять из них "гостиницей" им послужил дом на набережной Фонтанки. Затем хозяева решили, что гостям удобнее будет в загородном имении. Охраняемом, что твой ядерный арсенал, естественно. Мнение "итальянских друзей" в этом вопросе настолько демонстративно игнорировалось, что Джулия начала не то чтобы нервничать, но уже просчитывать альтернативные варианты. Это когда хозяева вдруг перестают быть радушными и дружелюбными, являя медвежий оскал любому, кто посмел вызвать их неудовольствие. И никогда не предугадаешь, какой миг станет поворотным. Ведь в том и есть самая страшная опасность Хозяина Леса. Понять что он сделает в следующий миг невозможно никогда. Марко же оставался спокоен, свято веря в защиту Святого Престола, Генерала и самого Господа. А вот у местных варваров, что за други своя готовы растерзать вообще любого, есть прекрасная поговорка: "Не боги горшки обжигают". И допросы с пристрастием ведут тоже не они.
Матвей появился на седьмой день, который по иронии судьбы выпал на воскресенье. Девушка из окна видела, как он покидал микроавтобус в сопровождении нескольких бойцов, пластика и слаженность которых, а так же полный контроль пространства даже на сто раз охраняемой территории, людям понимающим говорило о многом. Однако в крыло, где содержались гости дорогие, Воронцов пришел один.
– И как долго нас будут здесь держать?! – презрительно бросил Марко, первым начав разговор.
Дурак.
Джулии одного взгляда хватило, чтобы по спине пробежал холодок. Глаза этого до сих пор казавшегося ей довольно симпатичным милашом мальчишки не сейчас не выражал ни-че-го. Пустота. Это плохо. Лучше помолчать и послушать, что именно скажет парень.
– Я требую!.. – Продолжал неистовствовать посланник Генерала, до глубины души пораженный безразличием к его словам.
Матвей молчал, равнодушно рассматривая уже потерявшего всякие берега собеседника. Нехорошо так рассматривал. Будто решал, а не раздавить ли крикуна, или подождать еще чуть-чуть. А, может, сделать это каким интересным способом?
Марко возмущался.
Парень молчал.
– Заткнись. – Равнодушно бросил Воронцов минуты через четыре после своего прихода.
– Да как ты смеешь, варвар? – Буквально зашипел посланец в ответ, до глубины души возмущенный пренебрежением стоявшего перед ним безбожника.
Воронцов спокойно выслушал длинную тираду, где немало говорилось о нем, империи и даже о родственниках до седьмого колена. В какой-то миг он спокойно вытер лицо – Марко настолько разгорячился, что даже не замечал как изо рта вместе с оскорблениями вылетают слюни, – и вежливо заткнул разгорячившегося итальянца… Коротким, но от того не менее сильным и четким ударом левой ладони в печень.
Все еще никаких эмоций. Парень спокойно наблюдал, как буквально рухнувший на колени посланец вытирает рот от вязкой субстанции, большую часть которой он только что выблевал прямо перед собой. Лишь когда маг убедился, что оба гостя обратили на него внимания, он мертвым голосом, где и тени эмоций обнаружить было невозможно, заговорил:
– Два канцеляриста. Пять жандармов, – Матвей сделал паузу, чтобы внимательно посмотреть на каждого из "гостей". – Все они погибли за последние несколько дней.
– Я сожалею… – начала Джулия, пробуя если и не перехватить инициативу в "беседе", то хотя бы стать ее полноправным участником.
– Пока нет, – равнодушно оборвал ее парень, обратив внимание на свою напарницу. – Будешь. Оба будете.
– Скот! – Неожиданно взревел Марко, бросаясь прямо с пола на обидчика. – Все вы тут ско… Аргх!
Парень спорить не стал, молча швырнув посланца в стену с такой силой, что на пол съехал не только он сам, но и несколько неплохих репродукций знаменитых европейских живописцев. В этот миг от стройной юношеской фигурой полыхнуло такой волной жара, что Джулии даже пришлось закрыть лицо руками. Бог с ними, с волосами, которые судя по треску и запаху слегка оплавились от такого горячего проявления эмоций, а вот глаза нужно попробовать спасти. Марко же до таких тонкостей было все равно. Он в блаженном беспамятстве валялся на полу.
– Я скоро вернусь, – мгновенно взял под контроль собственный Огонь парень, кивнув притихшей оперативнице Ордена. – Мы потеряли друзей. Я очень хочу отомстить. И очень надеюсь, что к моему возвращению вы расскажете что-нибудь, что поможет мне справиться с этим чувством, иначе буду за ваш счет его… Удовлетворять.
На этих словах у Джулии где-то в очередной раз похолодело, а кое-где и разлилось приятное тепло, заставившее вспомнить все старые обещания меньше работать и хотя бы чуть-чуть уделять внимание потребностям молодого женского тела.
***
– Переборщил. – Констатировала Ольга, едва Матвей вошел в тамбур комнатки с несколькими мониторами, куда выводилось изображение с камер покоев гостей.
– Да ну? – Не слишком удивленно пожал плечами Воронцов. – Да я бы этого козла…
– Козу, – слегка поправила его невеста. – Вон ту очаровательную козочку!
– Да я же ее и пальцем не тронул! – Удивился парень.
– Да-да, – согласилась Демидова. – То-то она и не знает, от чего трястись в твоем присутствии – страха или возбуждения!
Приподнятые брови мага и озадаченные выражения на части лиц их дружной компании заставили девушку усмехнуться. А вот штатный маг и медик группы был скорее согласен с Ольгой… Но по-своему:
– Оно и к лучшему, парень. Когда будешь ее на ленточки нарезать гормоны чуть снимут боль, зато подстегнут фантазию. По мне так быстрее расколется. Начни с лица и, главное, не забывай ей рассказывать, что именно ты собираешься с ней сделать в следующую секунду… Что? – Пожал плечами он в ответ на удивленные взгляды. – Это не я придумал, а природа и эндорфин!
– Хм, мне, конечно, телка эта не нравится, – заявила Демидова нарочито грубым тоном. – Особенно это ее взгляд кошки, у которой чешется, что у твоего кролика морда…
Народ от таких сравнений слегка прифигел.
– … Однако мысль пустить ее на лагман мне не нравится!
Легкие смешки вокруг подтвердили солидарность части компании с единственной здесь дамой.
– Нравится или нет, – равнодушно пожал плечами даже не улыбнувшийся Матвей. – А я их обоих на куски порежу, если они сейчас не скажут мне ничего интересного.
– Как так можно? – Возопил Михей, явно стремясь "разморозить" парня. – Она же красивая!
– Ну хорошо, – согласно наклонил голову маг. – Можно и так… Но потом, если не заговорит, на куски. И это… Исполнять сам будешь, а то меня невеста не простит.
И никто из присутствующих не смог точно сказать, насколько парень шутит.
– Слушай, забирала бы ты своего мужика, – шепнул на ухо девушке Тунгус. – Там кухня небольшая есть в комнате отдыха "бодрянки"[6]. Покорми, чтоль, а то он сейчас действительно итальяшек на фарш пустит.
Ольга задумчиво кивнула, и, подхватив будущего мужа под локоток, словно айсберг на буксире потащила его ко всеми мужчинами предмету – холодильнику. Женщинами сей предмет был любим, кстати, не меньше, вот только они зачастую лукавят (если не сказать "врут"), что это не так!
А кухня и правда была удобна. А уж после нашедшейся в холодильнике колбаски, помидорчиков и яиц, что мигом превратились спасенье каждого холостяка – гигантскую яичницу, так и вовсе… Казалось, приятное тепло в желудке даже чуть подтопило льдинки в глазах Матвея… Настолько, что Ольга искренне понадеялась отправить "на разговор" кого-то другого, но забыть о втором раунде переговоров не позволял таймер на телефоне ее жениха.
– Пора. – Констатировал парень, с сожалением окидывая здоровенную сковородку, куда уместилась целая палка колбасы, штук пятнадцать яиц и несколько здоровенных томатов.
В ней еще половина блюда осталась. Вот только он был уверен, что к его возращению это упущение будет добросовестно исправлено. Ну не нашлось здесь нужного количества тарелок, вот и "цепляли" вилками лакомые кусочки прямо со сковородки всей толпой. А семеро одного, как говорится, не ждут!
