Текст книги "Африканский штрафбат"

Автор книги: Антон Кротков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Глава 10

Как член особой группы Нефёдов участвовал в планировании предстоящей операции. Конечно, молодой сотрудник имел допуск далеко не ко всей информации, и всё же он узнал немало…

Листая толстые подшивки различных сводок, рапортов, аналитических записок Игорь не мог отделаться от странного ощущения. Он-то был уверен, что операция настолько хорошо подготовлена, что риск минимален. Об этом ему неоднократно говорил генерал. Между тем, после прочтения некоторых документов, причём полученных из разных подразделений и ведомств, создавалось ощущение грандиозного шухера. Будто что-то где-то случилось из ряда вон выходящее, и все ответственные лица спешат оправдаться.

Нефёдов не сразу докопался до причины загадочного переполоха. Начальник его отдела сделал вид, что не понимает причины беспокойства подчинённого. Тогда Игорь в нарушение инструкции вышел напрямую на представителя дальней авиации, на чьей машине ему предстояло послезавтра лететь. Тот тоже ситуацию не прояснил, однако намекнул напоследок, что гэрэушнику надо сразу обращаться к лётчикам-морякам, а не отнимать время у занятых людей.

Игорь отправился в штаб ВМФ. Только в силу своей неопытности начинающий офицер разведки сунулся в чужой департамент, не имея на руках санкции своего руководства. Оказалось, что само по себе удостоверение сотрудника ГРУ открывает далеко не все двери. Начинающему разведчику только предстояло научиться преодолевать межведомственное недоверие, бороться со стремлением коллег из других департаментов любой ценой спасти честь мундира даже в ущерб государственным интересам.

Но на свою удачу Игорь оказался в нужном месте в нужное время. Офицер, к которому он обратился за информацией, пребывал в подвешенном состоянии. Из-за последовавшей в последнее время череды катастроф и неудачных испытаний новых видов вооружений на самом верху решался вопрос о снятии с должности Главкома ВМФ. Если это случиться, то неминуемо полетят головы многих руководителей из окружения главнокомандующего. Цепная реакция кадровых перетасовок могла катком прокатиться по многим в этом здании. А тут ещё так некстати случилось очередное ЧП…

Неожиданный визит контрразведчика сильно встревожил капитана третьего ранга Иннокентия Миловидова. Его и без того необычно высоко изогнутые широкие брови заползли ещё выше на лоб, когда Нефёдов сообщил, откуда он. Адмиральскому племяшу очень не хотелось менять налаженную столичную жизнь на службу где-нибудь за Полярным кругом.

Это был яркий представить вида блатных «паркетных» офицеров. У него было лицо повзрослевшего послушного мальчика из хорошей семьи. С детства Кеша привык лавировать между слишком опекающей его мамой и грозным авторитарным отцом. Любезно улыбаясь чёртову визитёру, «момент»77
  Старинное презрительное прозвище молодых офицеров, «моментально» делающих карьеру благодаря солидной протекции.


[Закрыть] колебался между естественным для начинающего бюрократа стремлением угодить всем начальникам сразу и природным инстинктом должностного выживания…

Хорошо поразмыслив, Иннокентий всё же решил на собственный страх и риск оказать представителю серьёзного подразделения максимальное содействие. Это был очень осторожный человек, но в складывающейся ситуации гораздо рискованнее было не рисковать вовсе. Капитан третьего ранга недолго соображал, что и как сказать. Не испытывая более терпения визитёра долгими согласованиями с собственным руководством, моряк сообщил лейтенанту, что шесть дней назад в указанном им районе действительно при туманных обстоятельствах бесследно исчез самолёт-разведчик Ту-16 авиации Балтийского флота.

– Да ваше начальство уже должно быть в курсе – предположил Миловидов. – Насколько я знаю, всю информацию мы передали, куда положено. Но если требуются дополнительные сведения…

– К сожалению, в нашей конторе тоже бардака хватает, – пояснил Нефёдов. – Моему генералу вовремя не доложили, и теперь он ищет виновных.

– Понимаю… – смущёно кашлянул в кулак моряк. – Но мы принимаем все меры: силами и средствами флота ведутся поиски пропавшей машины и её экипажа. Правда, пока они не принесли никаких результатов. Вероятная причина произошедшего ЧП – внезапно развившийся по курсу воздушного судна тайфун…

Миловидов запнулся. Но Игорь не почувствовал недосказанности. Он уже поднялся со стула, собираясь уходить, когда слишком дорожащий московским благополучием своей семьи штабной принял решение открыть все карты, выложив информацию, которую его руководство, скорее всего, собиралось пока попридержать. Всё равно скоро на большинстве дверей в этом здании будут висеть таблички с новыми фамилиями. Между тем при решении собственной судьбы Иннокентий сможет козырнуть тем, что не покрывал афёры прежнего начальства, в частности помешал ему утаить от контрольных органов некоторые факты по последнему ЧП.

– Возможно вам будет интересно… – после некоторых колебаний снова обратился к гэрэушнику капитан третьего ранга, – что за пятнадцать минут до того как самолёт исчез с радарных экранов кораблей нашей 8-й эскадры ВМФ Тихоокеанского флота, находящихся в том районе на боевом патрулировании, командир самолёта-разведчика, как бы между делом сообщил по радиосвязи о появившемся поблизости каком-то «старом летающем сарае». Уточнить информацию он не успел. Затем, перед самым исчезновением Ту-16-го его командир взволнованно крикнул по радио, что стрелок в задней гермокабине что-то видит. Но чётко его слова на магнитофонной записи переговоров с экипажем разобрать не удалось из-за каких-то сильных шумов.

– Что это могло быть… – вслух размышляя над словами собеседника, Нефёдов машинально разглядывал его холёное лицо с ухоженными бакенбардами. Игорь не мог представить этого обладателя солидных погон и орденских планок на мостике боевого корабля. Зато он идеально вписаться бы в интерьер какой-нибудь бухгалтерии или юридической консультации. Было заметно, что штабной деятель очень заботится о собственной внешности. Его маленькие усики были аккуратно подстрижены, гладко выбритые пухлые щёки казались полированными, а руками явно недавно занималась профессиональная маникюрша.

– Так что же случилось с разведчиком? – повторил свой вопрос Игорь.

– Трудно сказать… – моряк задумчиво пожевал пухлыми губками, обычно сложенными в надменно-чопорную мину.

– Вообще-то при полётах над нейтральными водами бортовые стрелки обычно первыми визуально замечают натовские истребители. Хотя на экранах бортовых локаторов перехватчики, конечно, появляются задолго до приближения к нашим самолётам. Но обычно всё заканчивается в худшем случае очередной провокацией. Да вот хоть вам последний случай…

Капитан третьего ранга достал из лежащей на его столе папки листок машинописного текста и процитировал доклад какого-то бортстрелка:

«При следовании через квадрат с координатами (здесь он сделал паузу) визуально наблюдал подход со стороны задней полусферы двух истребителей типа «Фантом-2» F4B, предположительно взлетевших с находящегося в сорока морских милях от нас авианосца ВМФ США «Коралл Си». При появлении самолётов противника мною немедленно были приняты необходимые меры, а именно наведена на цель спаренная пушка. Однако огня я не открывал, ибо такого приказа от командира экипажа мною получено не было. «Фантомы» выполнили по нам две учебные атаки. После чего командир американской пары приблизился ко мне вплотную на расстояние примерно пятнадцати-двадцати метров. Пока пилот двухместной машины управлял самолётом, второй член экипажа развернул плакат порнографического содержания и стал делать мне знаки руками, предлагая оценить изображённый на плакате животный секс между белой самкой и её чернокожим самцом. Ибо людьми этих похотливых животных, конечно, назвать нельзя. В ответ я предупреждающе поводил стволами пушек, чтобы наймит мирового империализма понял, что советские лётчики на провокации не поддаются. После этого американец отвалил вниз и назад.

Старшина второй статьи такой то».

Доклад явно писался отличником боевой и политической подготовки под диктовку полкового особиста. Как профессионал, Игорь ярко себе представил это воздушное «родео». В мощном спутном потоке воздуха от турбореактивных двигателей бомбардировщика истребитель должно было трясти и швырять из стороны в сторону, как щепку. Удержать машину от опрокидывания в штопор мог только пилот высочайшего класса. Играя на нервах стрелка бомбардировщика, американские воздушные ковбои серьёзно рисковали получить порцию 23-миллиметровых снарядов. Они фактически играли в «русскую рулетку». Хотя не исключено, что пилоты «Фантомов» намерено с риском для жизни провоцировали русского лётчика первым открыть огонь, чтобы потом обвинить экипаж Ту-16 в немотивированном нападении…

– То есть вы считаете, что «тушку» могли сбить вражеские истребители?

– Нет, это исключено – уверенно заявил капитан третьего ранга. – Не тот случай. Наши парни ещё издали заметили бы на своём обзорном локаторе подходящие истребители и приняли меры. Потом, до того, как американцы пустили бы ракеты, экипаж должен был получить сигнал тревоги от бортовой станции предупреждения об облучении радиолокаторами вражеских истребителей. В любом случае наши лётчики успели бы доложить по радио на эскадру и на свою авиабазу о появившейся угрозе… Нет… Тут что-то странное… Хотя американцы постоянно придумывают новые тактические приёмы… Но бесшумно «срубить» такую прекрасно вооружённую громадину, как «Ту-16» невозможно! Скорее всего, самолёт всё-таки попал во внезапный мощнейший циклон и почти мгновенно разрушился. Поэтому то и не было сигнала бедствия…

Глава 11

Игорь был озадачен: пять дней назад генерал объявил, что собирается облагодетельствовать его «блатным» заданием. При этом Скулов ни словом не обмолвился о пропавшем самолёте, хотя по своей должности наверняка одним из первых узнал об исчезновении «тушки». Вероятно даже, что эта информация до него дошла даже раньше, чем до министра. Нехорошее подозрение насчёт будущего тестя зародилось в душе Нефёдова. Возникло ощущение, словно тебя помимо воли затягивает в гибельную воронку. А ведь есть на свете люди, у которых талант избегать неприятностей! В какой-то книге Нефёдов прочёл про русского старичка-эмиграната с еврейскими корнями. Ещё до прихода Гитлера к власти его пригласили в Германию заниматься научной работой. Потом при нацистах вокруг творились Бог знает какие злодеяния, а старый энтомолог продолжал как ни в чём не бывало заниматься своими чешуйчатокрылыми. И что удивительно: и рыскающие в поисках подозрительных иностранцев, особенно евреев, штурмовики-коричневорубашечники и вездесущее гестапо, словно не замечали потенциального русского шпиона с еврейскими чертами лица. Всю войну этот божий одуванчик благополучно получал казённый паёк. А когда в конце 1944 года англо-американская авиация начала методично сравнивать с землёй германские города, профессора вместе с другими ценными научными кадрами отправили в горный пансионат, подальше от бомбёжек. Нет, никто целенаправленно не собирался спасать старого чудака. Просто бюрократическая машина с немецкой пунктуальностью выполняла свою работу, раз за разом занося учёного с мировым именем в нужные списки.

Когда в сентябре 1945 года в разговоре с советским армейским журналистом речь зашла о «хрустальной ночи»88
  Санкционированные властями Третьего Рейха еврейские погромы, произошедшие в ночь с 9 на 10 ноября 1938 года.


[Закрыть], и о реализованной нацистами широкомасштабной программы эвтаназии99
  Широкомасштабная программа уничтожения нацистами по всей Германии «расово неполноценных» с их точки зрения сограждан.


[Закрыть], концлагерях и прочих преступлениях режима, профессор искренне изумлялся: «Кто бы мог подумать! А я все последние 12 лет писал монографию о прелюбопытнейшей бабочке ранее неизвестного науке вида, присланной мне бывшим студентом из Амазонии»…

В этот же день после разговора с моряком Игорь поднял старые метеосводки за тот день, когда пропал Ту-16. Выяснилось, что погода по всему маршруту самолёта разведчика была вполне сносная. Машина прошла как минимум в трёхстах километрах от эпицентра урагана. Экипаж возглавлял опытнейший пилот, имеющий квалификацию лётчика-снайпера и занимающий должность заместителя командира авиадивизии по лётной работе.

«Неужели дядя Жора решил меня подставить?» – недоумевал Игорь и решал, как ему действовать дальше. Но Скулов сам вызвал его к себе в кабинет. Ему оперативно доложили о поездке Нефёдова в штаб моряков.

Георгий Иванович без предисловий решил объясниться с будущим затем:

– Да пойми же ты, чудак! – выходя из-за стола и по семейному снимая с себя китель, обратился он к почти уже родственнику. – Я просто не хотел набивать твою голову ненужными сведениями. Если ты будешь знать все подробности начавшейся большой игры, это не поможет тебе хорошо выполнить свою маленькую, но очень важную роль. Скорее помешает…

Подчёркивая неформальный характер их разговора, этот крепкий мужик с внешностью породистого барина-аристократа пригласил Игоря присесть за маленький гостевой столик, и велел секретарше принести им чаю.

– Ладно, если ты так этого хочешь, буду с тобой предельно откровенен. Между нами недосказанностей быть не должно… Так вот, дорогой мой зятёк, заруби себе на будущее: любая высококлассная операция готовиться по жёстким армейским принципам. При этом «солдаты», – мелкие исполнители, вроде тебя, от которых во многом зависит успех, должны быть, как это ни странно прозвучит, абсолютно безголовыми. Наличие головы у пешки – катастрофа для всего дела. Как только рядового потянуло на размышления – всё, пиши пропало! Поэтому прими мой дружеский совет: поменьше задавай вопросов, не относящихся к твоей компетенции. А насчёт этого якобы пропавшего самолёта, так он никуда не делся. Просто мы посадили экипаж на другой аэродром и временно объявили пропавшим.

– Но зачем? – вырвалась реплика изумления у лейтенанта.

Генерал посмотрел на юнца с добродушным снисхождением и пояснил:

– Это часть дезинформационной игры – инсценировка! Теперь понял? Вот в Великую отечественную перед началом большого наступления разведчики всегда пытались подсунуть немцам какую-нибудь «липу», чтобы сбить фашистов с толку: запутать и скрыть истинные сроки и направление готовящегося удара.

Генерал в общих чертах намекнул Нефёдову, что у контрразведки есть подозрение, что в ГРУ работает «крот»1010
  На слэнге контрразведчиков «крот», это недрённый вражеский агент


[Закрыть], поставляющий американцам важную информацию. Для него то и была разыграна вся эта комбинация.

Игорю стало стыдно, что он вёл себя словно истеричная барышня. Он извинился перед Скуловым, и заверил его, что постарается хорошо выполнить свою миссию во время завтрашнего полёта.

Глава 12

Вторник Игорь провёл с отцом. Они ещё вначале прошлой недели договорились о встрече.

Когда мотоциклист лихо подкатил к родительской даче, невысокий, коренастый мужчина в старенькой авиационной фуражке чинил крышу сарая. При появлении гостя, отец не спеша закончил прибивать очередную планку к руберойду. Вытер руки тряпкой. После чего приветственно помахал сыну.

Двухколёсное приобретение Игоря Нефёдов-старший разглядывал оценивающим взглядом знатока. Попыхивая трубкой, неспешно обошёл «Иж». Скользнул ироничным взглядом по пижонской бахроме, украшающей сиденье. Хмыкнул на яркую переводную картинку на бензобаке. Затем с разрешения сына пятидесятилетний мужчина оседлал «стального коня», повернул ключ зажигания, несколько раз покачался на сиденье, пробуя рессоры. И вдруг сразу дал полный газ, с места подняв мотоцикл на дыбы. Распугивая соседских гусей и подпрыгивая на ухабах, лихой ездок понёсся вдоль по улице, словно гонщик на трассе мотокросса. Через несколько секунд он скрылся из виду. Рёв мотоциклетного мотора затихал где-то за деревенской околицей. Отца не было минут двадцать.

– Ничего, аппарат… Годится – вернувшись весь в пыли, дал своё заключение бывалый ас. – Движок вот только слабоват. У меня в Германии в 45-м трофейный бээмвэшный Zündapp был. Не машина – арабский жеребец!

По дороге к дому отец делился с сыном небогатыми новостями. Сдержано похвалился, что поставил новую теплицу. Описал свою недавнюю поездку в райком. Почему-то местные жители уполномочили именно отца, а не свою поселковую власть добиваться от районного начальства, чтобы от расположенного в пятнадцати километрах шоссе к их посёлку протянули нормальную дорогу, а то во время затяжных осенних дождей и ранней весной сюда можно было добраться лишь на тракторе или лошади.

Впрочем, пенсионер сам был рад любому хлопотному поручению. После отставки его деятельная натура скучала без настоящего дела.

– Ты бы хоть мемуары, бать, что ли попробовал писать – полушутя предложил ему однажды сын. – С твоей то биографией книга может получиться поинтересней любого авантюрного романа.

– Мои мемуары здесь никому не нужны, – сердито буркнул отец. – Лакировать жизнь я не хочу, а правду ни один цензор не пропустит. Вот скажи мне начистоту: можешь ты представить в витрине магазина военной книги на Ленинском проспекте книгу под названием «Воспоминания лётчика-штрафника»? Вот в Германии за такую рукопись мне бы действительно хорошо заплатили и издали бы её хорошим тиражом. Но у меня к немцам после войны такое отношение, что мне их марки не нужны.

На том тему мемуаров закрыли раз и навсегда.

Между тем, чтобы не свихнуться с тоски Нефедов-старший постоянно придумывал себе заботы: то на окна навесит причудливые наличники. А потом ещё украсит узорной резьбой летнюю веранду и забор. Да вдобавок распишет свои поделки цветными красками, превратив дом в сказочный терем. То для местной поселковой детворы, чтобы поменьше сигаретами и самогоном интересовалась, придумает кружок авиамоделизма.

А три года назад от скуки Нефёдов-старший занялся цветоводством и в итоге так преуспел, что за семенами к нему приезжали даже из Крыма. Но все эти дела служили отставнику лишь временной отдушиной от мрачных мыслей.

Впрочем, хотя он давно не ждал от будущего ничего хорошего, но и окончательно раскисать себе не позволял. Сказывалась армейская закалка. Всю жизнь этот крутой мужик терпеть не мог нытиков и сам не любил распускать сопли. Каждое утро начинал с серьёзной зарядки: летом пятикилометровая пробежка в одних трусах до лесного озера и обратно. Зимой – лыжный кросс, потом работа с пудовыми гирями во дворе. Обязательно в конце тренировки купание в озере, зимой – в проруби или обливание из ведра у колодца. В итоге Борис Нефёдов выглядел лет на двадцать моложе своих лет. На него до сих пор заглядывались молодые женщины. Почему-то бабы были уверены, что этот крепкий мужик с энергичным и даже зимой загорелым лицом и шрамом над правой бровью, который делал его похожим на пирата – невероятный еб… рь. Наверное и из-за этих слухов, которые возможно имели под собой основание, мать и ушла от отца.

Хотя в детских воспоминаниях Игоря не запечатлелось, чтобы родители когда-либо крупно скандалили по поводу отцовских измен. Отец всегда возвращался с работы домой, а не «зависал» у любовниц. Правда, одно время он регулярно выпивал. Конечно, это было связано с незаслуженным и обидным отстранением кадрового офицера и прекрасного лётчика от любимого дела. Но даже приходя под хмельком, отец вёл себя нормально: спокойно разговаривал с сыном, проверял его уроки, обычно что-то рассказывал интересное. Отец много читал и был великолепным рассказчиком. Если бы не запах водки невозможно было догадаться, что по дороге с завода мужчина заходил в рюмочную.

Теперь-то, став взрослым и тоже пережив крах профессиональных надежд, Игорь начинал понимать, каково ему тогда было. Когда долгие годы самозабвенно шлифуешь профессиональное мастерство, живёшь любимым делом, и в итоге становишься Мастером с большой буквы, чтобы в один день снова сделаться никем, то даже самый гранитный характер может дать трещину. Но сын никогда не слышал от отца жалоб, стенаний по поводу незадавшейся карьеры и собственного одиночества. Лишь однажды молодой человек увидел на обветренной щеке бати слёзу. Это случилось на похоронах жены. Хотя последние годы родители были в разводе, они сумели сохранить тёплые отношения. Почти всё лето мать Игоря проводила вместе с бывшим супругом на их общей даче. Игорь видел, как нежно к ней относится отец. Какая бы чёрная кошка не пробежала между ними в прошлом, отец до последних дней её жизни продолжал любить свою Оленьку. Да и она так и не вышла больше замуж. Когда у женщины обнаружили рак, он ухаживал за ней, как самая заботливая сиделка. Мать умерла на его руках…

Инстинктивно стараясь во всём походить на отца, Игорь тоже не плакался ему в жилетку по поводу своих служебных неудач. Впрочем, самолюбивый юноша не делал этого и по другой причине… Одно время неудачно начавший службу лётчик завидовал славе отца, которая окружала его даже через много лет после отставки. Рассказать же правду о своей службе, означало, признаться бате, что по сравнению с ним ты полное ничтожество. Поэтому Игорь долго скрывал от него свой перевод.

Но у знаменитого аса слишком много оставалось друзей и знакомых в ВВС. Конечно, кто-то из приятелей деликатно сообщал бывшему сослуживцу об очередном проколе его Игорька. Нефёдов-старший очень переживал эти новости. Но чем он мог помочь сыну?! Если бы только было возможно своё звериное чувство самолёта, природную ловкость и интуицию, снайперский глаз прирождённого воздушного охотника передать мальчишке по наследству! Борис без промедления отправился бы к ближайшему нотариусу, чтобы оформить необходимый документ…

Поэтому, когда старый лётчик узнал о решении сына поменять кабину истребителя на кабинетную службу по другому ведомству, он не стал его осуждать. Напротив, постарался развеять сомнения молодого человека относительно правильности принятого им решения.

– Не жалей, что бросил авиацию. Наше ремесло вырождается. Лётчики перестали быть кастой избранных небожителей. А о современных самолётах всё чаще говорят как о всего лишь «идеальной платформе» для размещения современных типов вооружения… Когда я воевал, случалось, что в ходе «собачьих свалок» с «Мессерами» или американскими «Сейбрами», мог на мгновение поймать полный ненависти или страха взгляд своего противника. Это была рукопашная с сильным врагом, достойная настоящих мужчин. Мне повезло застать время, когда лётчик в открытой кабине узнавал о появлении неприятеля по запаху выхлопных газов из мотора его машины. Я никогда излишне не романтизировал нашу тяжёлую кровавую работу. Но настоящий воздушный бой, это когда ты можешь «пустить противнику кровь», после чего фонарь твоей кабины забрызгивает маслом из его пробитого двигателя! Когда ты привозишь на свой аэродром застрявшие в крыле твоего ястребка обломки взорвавшегося у тебя на глазах неприятельского самолёта… А что сейчас? Ты пускаешь ракету за десятки километров от цели – по отметке на экране бортового радара или по наводке с земли. Человека в кабине всё больше подменяют «э-вэ-эмы». Лётчик превращается в приложение к бортовой электронике – в оператора, навроде оператора котельной, от которого требуется лишь умение в правильной последовательности нажимать на кнопки. Не удивлюсь, если лет через десять полностью автоматизированные истребители будут отправляться на задание вообще без живого пассажира на борту… Нет, такая перспектива не стоит того, чтобы посвящать ей свою жизнь…

Свой пространный монолог отец закончил уверенным заявлением:

– Лично я за штурвал больше не сяду! Чтобы не случилось.

За то время, что они пили чай на веранде, в отцовские владения заглянули две женщины. Вначале возле калитки появилась девушка лет двадцати пяти с плотной фигурой крестьянки и простым, но миловидным лицом. Она принесла накрытую платком корзинку. Но обнаружив, что хозяин в доме не один, девушка почему-то сильно смутилась. Застенчиво кивнув незнакомцу, она прокричала издали красивым грудным голосом.

– Извиняйте, Борис Николаевич, что помешала вашему разговору! Я вам тут в благодарность за то, что вы давеча дрова мне накололи и забор поправили, свежие яйца принесла. Так я их возле калитки оставлю. А мне бежать надо. Бригадирша у нас бойно злючая, за опоздания сразу выговора лепит и четверть оклада срезает.

– Да куда же ты, Дарья? – со смехом крикнул Нефёдов-старший уже вслед торопливо уходящей знакомой. – Я ж тебя с сыном не познакомил

– В следующий раз – издали откликнулась девушка. – Меня на ферме ждут.

Спустя минут двадцать зашла дама лет сорока – попросить по-соседски посмотреть печку в её доме, которая, по словам, гостьи, отчего-то стала сильно дымить. В пику своей предшественнице эта гостья держалась очень естественно, с достоинством. По приглашению хозяина дама села пить с ними чай. Стала расспрашивать Игоря и его житие-бытие. А сама нет-нет да стрельнёт глазками на соседа…

– Ну ты, бать, даёшь! – восхищённо воскликнул Игорь, когда они снова остались вдвоём

– Ты неправильно всё понял, – немного смущённо оправдывался отец. – Мужиков в деревне мало: кто помер раньше времени от пьянства, кого в армию в восемнадцать лет взяли, а после демобилизации город с его лёгкими заработками и цивилизацией поманил. Вот и получается, что я у местных баб вроде как общее достояние. Да и не только баб. О многих здешних стариках тоже никому дела нет, хорошо ещё хоть пенсию колхозникам теперь платить стали. А то ведь раньше и этого не было…

Отец внимательно взглянул на сына и вдруг спросил:

– Ты мне лучше скажи, чего это ты закусил удила, словно рысак перед стартом. Новое начальство в бой посылает?

Игорь попытался отшутиться. Но отец шутливо обхватил молодца за шею, беря в стальной борцовский зажим:

– Ну-ка, признавайся немедленно старшему по званию, куда намылился. Учти, у меня глаз намётанный на такие вещи. Я этот мандраж у молодых лётчиков накануне первого боя, знаешь, сколько раз видел. Смотри не наломай дров, салага!

Молодой мужчина попытался освободиться из отцовского захвата, но с первой попытки у него ничего не вышло. Так в схватке они буквально вывались из-за стола, продолжив шутливый поединок на полу веранды. Хорошо, что их сейчас никто не видел, иначе пришлось бы долго объясняться с участковым милиционером.

– Ну, давай, боец, покажи, на, что ты способен, прояви характер! – подзадоривал сына Нефёдов-старший, пресекая все его контратаки. – Ты как все молодые, наверное, считаешь, что отец у тебя старый комод, годный разве что для антикварных экспериментов с мемуарами. А батя у тебя ещё о-го-го, многим молодым фору даст!

– Я так не считаю, – тужась разжать стальной отцовский зажим, просипел Игорь. – Только каждое поколение своей головой должно жить.

– Это верно, сынок. И всё-таки послушай, что я тебе скажу. Некоторые готовы взяться за любое дело, если большой дядя обещает им райскую жизнь с собственной дочкой.

– Я офицер и давал присягу, – обидчиво возразил Игорь. – Ты сам на войне обдумывал приказы командиров, прежде чем их выполнять?

– Я и не призываю тебя отказываться от выполнения приказа.

Пятидесятилетний мужчина разжал, наконец, сцепленные руки.

– Но я всегда старался поступать таким образом, чтобы по возможности выполнить задание, не потеряв при этом собственную голову и своих людей. Иногда мои поступки шли не в русле тех директив, которые я получал от разных высокопоставленных умников.

Игорь подумал о своих подозрениях в отношении генерала Скулова.

– В твоём новом ремесле, – продолжал Нефёдов-старший, – как я его понимаю, особенно важно иметь собственное мнение; уметь постоянно задавать вопросы себе и другим. Не будь слепым оружием в чьих-то руках, от которого легко избавиться после дела! Прежде всего, постарайся понять человека, от которого зависишь. Каковы его цели, как он на самом деле относится к своим подчинённым и к тебе лично. Насколько он профессионален. Как в целом подготовлена операция. Я, например, прежде всего всегда старался выяснить: может ли вообще порученная мне работа быть выполнена. Ведь некоторые задания являются чистой воды авантюрами, а то и того хуже – подставами…

Игорь был поражён. Отец словно заглянул в его голову. Но осознание того, что его как мальчишку поучают, не позволяло юноше откровенно обсудить с близким человеком свою ситуацию:

– Спасибо за совет, папа, но я уже назадавался вопросов. Теперь выгляжу полным идиотом. И кончим этот разговор.