Текст книги "Пьесы. 1889-1891"

Автор книги: Антон Чехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

2

В литературе о Чехове долго бытовало мнение о пародийном характере чеховской «Татьяны Репиной» – мнение, впервые высказанное самим Сувориным, который на автографе письма Чехова к нему от 6 марта 1889 г. в пояснение строк о посланном ему «подарке» надписал: «Пародия на мою „Татьяну Репину“» (см. т. III Писем, стр. 402).

Этот тезис решительно отверг А. С. Долинин в статье, сопровождавшей первую полную публикацию пьесы: он считал, что «не подражание имеем мы здесь и не стилизацию под эту пьесу, а совершенно самостоятельную художественную концепцию <…> Причем целью у него было – отнюдь не дискредитирование путем пародии художественного канона Суворина, а наоборот – попытка положительного характера: обнаружить, в известном смысле, на опыте чужом, свой новый, в постепенном созревании, становящийся канон…»

В художественной ткани пьесы Долинин различал два сюжетных слоя: комический фон, данный статически и передающий комизм обстановки – «стилистический контраст между торжественностью венчального обряда, превращенного в зрелище, и пошлой болтовней рассеянной толпы»; и второй, главный, сюжетный слой – динамически развивающийся мотив тревоги и нарастающей трагической напряженности: «обряд уже больше никого не интересует, центр внимания весь сосредоточен на Репиной, вокруг смерти которой и ведутся шепотом разговоры».

Наиболее показательным для новых художественных приемов Чехова автор статьи считал сюжетный финал пьесы, возникновение «тени» Репиной – «дамы в черном»: «здесь первое яркое отражение исканий Чехова в области драматургии, его сознательного отступления от обычного драматургического канона и „Татьяны Репиной“ в частности <…> Суворин был в своей „Татьяне Репиной“ целиком во власти господствовавшего тогда драматического шаблона, требовавшего от пьесы такого построения, чтобы она представляла собою нарастание сильных и ярких эффектов, число и сила которых по мере приближения к финалу должны были все более и более увеличиваться <…> И вот в этом наброске-оклике Суворину, в этой одноактной драме и сделана первая попытка, на опыте чужом, отступления от шаблона; что и сказывается прежде всего в ее сюжетном финале. Был бы возможен здесь эффект, аналогичный самому сильному драматическому эффекту суворинского финала, определяющему всю композицию пьесы: „дама в черном“ умирает в церкви на глазах у публики, проклиная Сабинина. Этот завершающий сюжетный мотив Чехов не отвергает, но дает его в иной ситуации, тоже определяющей характер всей драмы; даму в черном он оставляет после всех одну в ее предсмертных страданиях <…> От эффектности сценической, которая, повторяем, еще была приемлема для Чехова в „Иванове“, центр тяжести переносится преимущественно в сторону эмоционально-лирическую, намечаются первые проблески так называемой драмы настроения. Так будут строиться завершающие финалы во всех его будущих пьесах („Дядя Ваня“, „Три сестры“, „Вишневый сад“), такова будет основная тенденция в переделке „Лешего“ в „Дядю Ваню“. Так набросок упережает тот путь, на который Чехов вступил твердо уже после „Лешего“, созданного в том же 1889 г.» (А. . Долинин. Пародия ли «Татьяна Ренина» Чехова? – Чехов, «Атеней», стр. 62, 63, 76, 79, 81 и 82).

Отмечалась близость общей формы пьесы Чехова к сценке «Во время церковной службы» из романа «Около брака» («Autour de mariage», 1883) французской писательницы Г. де-Мартель-де-Жанвиль, писавшей под псевдонимом Жип. В этом эпизоде (сцена 5) также изображался торжественный обряд венчания, болтовня светской публики на фоне богослужения, появление в церкви дамы в полутраурной одежде – бывшей возлюбленной жениха, маркиза д’Алали и т. д. Это произведение Жип в сценической переделке К. Кремье было показано в Михайловском театре французской труппой в декабре 1888 г., когда Чехов находился в Петербурге (см.: Е. . Смирнова-Чикина. «Татьяна Ренина» Антона Чехова. – Сб. «В творческой лаборатории Чехова». М., 1974).

Трагик поневоле

Впервые – отдельное печатное издание: Трагик поневоле (Из дачной жизни). Шутка в одном действии А. Чехова. Издание Театральной библиотеки В. А. Базарова. СПб., 1889 (ценз. разр. 1 июня 1889 г.; вышло в свет с 24 по 30 июня 1889 г.; напечатано 600 экз.).

Перепечатано без изменений в литографированном издании: Трагик поневоле (Из дачной жизни). Шутка в одном действии А. Чехова. 2-ое исправленное издание. Литография Московской театральной библиотеки Е. Н. Рассохиной (ценз. разр. 22 ноября 1889 г.; вышло в свет с 1 по 8 января 1890 г.; напечатано 110 экз.).

С небольшими изменениями напечатано в журнале «Артист», 1890, кн. 7, апрель (ценз. разр. май 1890 г.).

Включено в сборник «Пьесы» (1897).

Перепечатано: «Для домашних и любительских спектаклей. Сборник пьес». Издание Театрального отдела <газеты> «Новости». СПб., 1899.

Вошло с единичными исправлениями в издание А. Ф. Маркса (1901).

Сохранился цензурный экземпляр пьесы (автограф): Трагик поневоле (Из дачной жизни). Шутка в одном действии А. Чехова. На обложке – штемпель с датой представления в цензуру: «9 май. 1889» и резолюция цензора: «К представлению дозволено. Цензор др<аматических> соч<инений> Альбединский. 14 мая 1889» (ЛГТБ).

Печатается по тексту: Чехов, т. VII1, стр. 131–139, с восстановлением фразы, вычеркнутой цензором (см. ниже).

1

Пьеса написана в первых числах мая 1889 г.

В основу пьесы положен рассказ «Один из многих» (1887). При переработке в пьесу действующим лицам рассказа – «дачному отцу семейства» Ивану Иванычу и его безымянному «приятелю» – даны полные имена и фамилии. Опущен ряд комически обыгранных упоминаний о «детском гробике», с которым Иван Иваныч появляется у приятеля, чтобы затем везти на дачу для «окочурившегося» младенца Куркиных (первоначально в пьесе – Курицыных). Сделано несколько вычерков в длинном перечне упомянутых покупок и поручений: «нужно забежать к Тютрюмову взять у него две банки килек и фунт мармеладу для Марьи Осиповны…»; «у Марьи Михайловны варят варенье, и по этому случаю я ежедневно должен ей таскать по полпуда сахару»; «А о таких поручениях, как письма, колбаса, телеграммы, зубной порошок – и говорить нечего». Сокращен рассказ Ивана Иваныча о беспорядках в канцелярии и «дубине»-секретаре, который «ничего не смыслит» и «едва отличает входящую от исходящей», а также описание багажных злоключений на железной дороге. Снято несколько сальных фраз и фривольных замечаний Ивана Иваныча: об «интересном положении» подполковницы, в котором он «не виноват ни сном, ни духом»; о ночных страхах перед «донной супругой», предъявляющей на его особу «свои законные права», и т. д.

В то же время в текст пьесы внесено несколько добавлений: расширена вводная ремарка о навьюченных на Ивана Иваныча коробках, узлах и кульках; помимо швейной машины, которой Мурашкин нагружает его, добавлена еще и клетка с канарейкой; вставлен рассказ Ивана Иваныча о находящей на него временами «чертовщине» и желании «кого-нибудь ножом пырнуть»; прибавлена, наконец, вся финальная сцена с преследованием Мурашкина и криками «Крови жажду!» (о переработке рассказа в пьесу см. также в книге: А. Дерман. Творческий портрет Чехова. М., 1929, стр. 90–92).

4 мая 1889 г. Чехов, живший тогда в Сумах, известил Суворина о завершении работы над пьесой: «Вчера вечером вспомнил, что я обещал Варламову написать для него водевиль. Сегодня написал и уж послал». 6 мая он писал о том же И. Л. Леонтьеву (Щеглову): «На днях я вспомнил, что зимою мною было дано обещание Варламову переделать один из моих рассказов в пьесу. Вспомнил, сел и переделал довольно-таки плохо. Из рассказа на старую, заезженную тему получилась старая и плоская шутка».

Сохранился экземпляр Прошения, написанный рукой Чехова, датированный 4 мая 1889 г. и посланный в Петербург в Главное управление по делам печати. Одновременно посылались два экземпляра пьесы, которую Чехов просил разрешить к представлению на сцене, а цензурованный экземпляр выдать владельцу петербургской Театральной библиотеки В. А. Базарову (ЦГИА, ф. 776, оп. 25, ед. хр. 365, л. 9).

Не будучи лично знаком с Базаровым, Чехов 6 мая 1889 г. просил Леонтьева (Щеглова) поговорить с ним об издании пьесы. В ответном письме от 14 мая Леонтьев (Щеглов) сообщал: «Базаров поклялся в две недели изготовить Вашего „Трагика“. У вас есть „Трагик поневоле“ (для Варл<амова>), а у меня пиеса (для Арди) „Комик по натуре“. Это даже умилительно!..» (ГБЛ).

14 мая 1889 г. пьеса была рассмотрена цензурой и разрешена к представлению, однако в одной из фраз Толкачова цензором вычеркнуто упоминание бога, соседствующее со словами фамильярно-обиходного употребления: «Танцуешь с какой-нибудь Кривулей Ивановной, улыбаешься по-дурацки, [а сам думаешь: „доколе, о господи?“]». Поэтому в официальном «Алфавитном списке сочинениям, рассмотренным драматическою цензурою», пьеса Чехова была помещена в разделе сочинений, «дозволенных к представлению с исключениями» («Правительственный вестник», 1889, 9 июня, № 123).

В изданиях Базарова и Рассохиной фраза, обратившая на себя внимание цензора, была напечатана в урезанном и обессмысленном виде, что вынудило Чехова при очередной публикации пьесы (в журнале «Артист») исключить ее всю целиком. В наст. издании эта фраза восстанавливается по тексту автографа.

18 мая Чехов известил о написании пьесы секретаря Общества драматических писателей и оперных композиторов И. М. Кондратьева, который должен был занести ее в «Каталог пьес членов Общества…»

При подготовке первого печатного издания пьесы (петербургская Театральная библиотека В. А. Базарова) Чехов внес в текст небольшие поправки, смысловые уточнения и единичные замены слов (см. варианты).

10 ноября 1889 г. Е. Н. Рассохина предложила Чехову выпустить пьесу новым изданием в Москве: «…у нас не осталось ни одного экз<емпляра>, а между тем на эту пиесу есть спрос, который удовлетворить мы не можем. С Базаровым в настоящее время мы не имеем дела, а посему для удовлетворения спроса не найдете ли Вы удобным ее отлитографировать» (ГБЛ).

Сохранился экземпляр «базаровского» издания, с которого текст пьесы копировался для литографии, с пометой: «2-ое исправленное издание», с датой представления в Московский цензурный комитет: «18 ноября 1889», надписью цензора: «Дозволено цензурою. Москва, 22 ноября 1889 г.» и его росписью через все листы: «Исполняющий обязанности цензора Сергей Соколов» (ГЦТМ).

В выпуске этого «исправленного» издания Чехов не принимал никакого участия. Ряд мелких опечаток предыдущего издания в нем был, правда, устранен, однако в других местах допущены новые искажения текста, например, вместо: казнь египетская – напечатано: жизнь египетская; подполковница Вихрина названа полковницей и т. д.

Немногие исправления были внесены в текст журнала «Артист», в частности, исключено последнее из уцелевших упоминаний о детском гробике. Книжка «Артиста» с опубликованной в ней пьесой была прислана редактором журнала Ф. А. Куманиным в декабре 1890 г. по возвращении Чехова с Сахалина (см. ответное письмо Куманину от середины декабря 1890 г.).

В апреле 1899 г. заведующий Театральным отделом газеты «Новости» Н. В. Корецкий обратился к Чехову с просьбой дать в готовившийся к выпуску в свет в мае месяце сборник одноактных пьес для домашних и любительских спектаклей одну из его пьес по выбору (письмо без даты – ГБЛ). Корецкий взял на себя переговоры с А. Ф. Марксом, которому в январе 1899 г. перешло право собственности на издания Чехова, и писал Чехову 28 апреля 1899 г.: «Получив Ваше лестное для меня письмо, я считаю долгом сообщить Вам, что А. Ф. Маркс разрешает поместить в издаваемом сборнике Вашу пьесу „Трагик поневоле“, почему вторично обращаюсь к Вам с всепокорнейшей просьбой дозволить мне украсить издание Вашим дорогим для всех именем, за что заранее приношу Вам искреннюю сердечную благодарность» (ГБЛ; ср. также письмо Чехова от 1 мая 1899 г.).

Поскольку «Трагик поневоле» вошел в марксовское издание «Пьес» (1901), Чехов не включил в тома прозы рассказ «Один из многих», послуживший основой для водевиля. Это было замечено читателями, один из которых (подполковник Н. А. Возницын, родственник О. Л. Книппер) обратился к Чехову с просьбой поместить рассказ в очередном томе: «В этом рассказе столько юмору и жизни, что мы все очень жалеем, если его не будет в новом симпатичном издании Маркса» (ГБЛ). На это письмо Чехов ответил 1 декабря 1901 г.: «Рассказ мой „Один из многих“ есть не что иное, как сокращенный водевиль „Трагик поневоле“. Водевиль этот был напечатан в „Пьесах“ изд. Суворина, а теперь его можно найти в VII томе изд. Маркса» (ср. также письма Чехова к О. Л. Книппер от 25 ноября и 1 декабря 1901 г.).

2

Премьера водевиля состоялась на сцене петербургского Немецкого клуба (Первое общественное собрание) 1 октября 1889 г. с участием актера М. И. Бабикова в постановке антрепренера А. Дмитриева, который писал Чехову 20 сентября 1889 г.: «Пьесу постараюсь обставить возможно тщательнее, и если роль Толкачова не угодно будет Вам поручить мне, то передам ее г. Бабикову; я же, в таком случае, буду играть роль Мурашкина» (ГБЛ). Чехов ответил 21 сентября 1889 г.: «Сим разрешаю Вам и кому угодно ставить на частных сценах Петербурга мою пьесу „Трагик поневоле“ <…> Если г. Бабиков не откажется от роли Толкачова, то передайте ему, что, буде он пожелает, я не откажусь сократить длинный монолог, который, мне кажется, утомителен для исполнителя».

На первом спектакле присутствовали И. Л. Леонтьев (Щеглов) и В. В. Билибин, который писал Чехову о своем впечатлении через несколько дней: «В воскресенье был со Щегловым в Немецком клубе и смотрел Вашу шутку „Трагик поневоле“. Играл Бабиков и сыграл прекрасно: выучил и разучил роль» (письмо без даты – ГБЛ). Леонтьев (Щеглов) воспринял водевиль Чехова как вторжение в свою заповедную территорию. Вернувшись с представления, он с обидой отметил в своем дневнике: «„Трагик поневоле“ – подражание моему „Дачному мужу“. Не по-товарищески, Антуан!!» (ЛН, т. 68, стр. 481). Найдя в разработке темы сходство со своими беллетристическими очерками «Дачный муж, его похождения, наблюдения и разочарования» (1888), переделанными вскоре в комедию «Дачный муж», Леонтьев (Щеглов) заявлял в письме к Чехову от 19 октября 1889 г., что «был исполнен чувства ненависти» к «Трагику поневоле», считает его «фальсификацией» и сохраняет за собой «привилегию на изобретение» (ГБЛ; ср. письмо Чехова от 21 октября 1889 г.).

В Москве пьеса была представлена в первый раз 25 октября 1889 г. на сцене театра М. М. Абрамовой в бенефис М. М. Глебовой. Роль Толкачова исполнял Н. Н. Соловцов.

В 1897 г. по просьбе А. С. Суворина Чехов отдал пьесу на два года театру Литературно-артистического кружка в Петербурге (письмо И. М. Кондратьеву, 6 октября 1897 г.). Однако узнав, что артист М. А. Михайлов, на участие которого в пьесе он рассчитывал, не играет, Чехов замечал Суворину: «Если Михайлова у Вас нет, водевиль играть некому; надо выпустить его, то есть водевиль, на волю…» (24 ноября 1897 г.). Предложенную Сувориным кандидатуру П. Н. Орленева на роль Толкачова Чехов отверг: «Для моего водевиля „Трагик поневоле“ Орленев еще молод, в нем нет солидности дачного мужа – и потому лучше отложить до будущего года» (16 декабря 1897 г.).

10 января 1899 г. водевиль исполнялся в Париже участниками любительской труппы. Репертуар русского спектакля, состоявшего из трех пьес, был подобран Чеховым по просьбе переводчика Я. Мерперта, который писал ему 3 августа 1898 г.: «…я был бы очень рад, если бы вы могли прислать мне что-нибудь из ваших произведений в одном акте (кроме „Медведя“ – мы уже играли это в прошлом году)» (ГБЛ). Вместе с «Трагиком поневоле» были исполнены еще две рекомендованных Чеховым пьесы: «Приличия» Билибина и «Горящие письма» П. П. Гнедича (письма Мерперта от 3, 8 августа, 6 сентября, 21 октября, 4 ноября и 24 декабря нов. стиля 1898 г. – ГБЛ).

При жизни Чехова пьеса переведена на немецкий язык: «Das Magazin für Litteratur», 1904, N 3 (перевод М. Шика).

Свадьба

Впервые – отдельное литографированное издание: Свадьба. Сцена в 1-м действии А. Чехова. Литография комиссионера Общества русских драматических писателей С. Ф. Рассохина. Москва (ценз. разр. 25 апреля 1890 г.; вышло в свет с 24 по 31 октября 1890 г.; отпечатано 110 экз.).

С изменениями вошло в издание А. Ф. Маркса (1902).

Перепечатано в сборнике пьес, выпущенном одновременно и отпечатанном с того же стереотипа: Свадьба. Юбилей. Три сестры. Пьесы Антона Чехова. Издание А. Ф. Маркса. СПб., 1902 (ценз. разр. 15 марта 1902 г.).

Сохранился цензурный экземпляр пьесы (автограф): Свадьба. Сцена в 1 действии А. Чехова. На обложке – штемпель с датой представления в драматическую цензуру: «31 окт<ября> 1889» и резолюция цензора: «К представлению дозволено. С.-Петербург, 2-го ноября 1889 г. Цензор драматических сочинений Альбединский». Ниже – пометы, сделанные после представления рукописи в Московский цензурный комитет: дата регистрации – «18 апреля 1890 г.» и резолюция цензора – «Дозволено цензурой апреля 25, 1890 г. Москва», с его росписью через все листы рукописи: «На правах цензора Николай Трескин». В списке действующих лиц – карандашные записи рукой Чехова с фамилиями предполагаемых исполнителей – см. ниже (ГБЛ).

Сохранился также второй цензурный экземпляр пьесы (автограф), с незначительными разночтениями в тексте, – из библиотечного архива драматической цензуры, с тем же заглавием на обложке, датой регистрации и аналогичной резолюцией цензора. Ниже – штамп с пометой о разрешении пьесы «к представлению на народных театрах» и подпись: «СПб. 12 декабря 1903 г. Ценз<ор> драм<атических> соч<инений> Е. Ламкерт» (ЛГТБ).

Печатается по тексту: Чехов, т. VII2, стр. 259–276, с исправлениями ошибок в написании морских терминов.

1

Пьеса написана в конце октября 1889 г.

В основу ее положены рассказы 1884 г. – «Брак по расчету» и «Свадьба с генералом».

Современники угадывали реальных лиц, послуживших прототипами некоторых персонажей пьесы. Так, в забавной фигуре Дымбы отразились многие черты грека Скизерли, которого Чехов часто встречал в Таганроге, помогая отцу в его бакалейной лавке. Вспоминая о детских годах Чехова, его брат Александр Павлович писал впоследствии: «Грек Дымба („Свадьба“) срисован им с одного из завсегдатаев, с утра до вечера заседавших в лавке Павла Егоровича» (А. С<ед>ой. Антон Павлович Чехов лавочник. – «Вестник Европы», 1908, № 11, стр. 216; Чехов в воспоминаниях, стр. 55; см. также: П. Сурожский. Местный колорит в произведениях А. П. Чехова. – «Приазовский край», 1914, 3 июля, № 172).

Пьеса впитала в себя «свадебную» тематику и художественный материал других рассказов Чехова: «Перед свадьбой» (1880), «Свадьба» (1887), а также подписей к серии рисунков Н. П. Чехова «Свадебный сезон» (1881).

Припоминая обстоятельства написания «Свадебного сезона», тетка Чехова М. И. Морозова (урожд. Лобода) в 1910 г. сообщала, что канвой произведения «послужило А<нтону> П<авлови>чу действительное событие, свадьба его дальнего родственника (И. . Лободы), на которой он присутствовал вместе с братом и другими родственниками. Некоторые из свидетелей этого происшествия и сейчас еще живут в Таганроге, их нетрудно узнать, потому что А. . не изменил даже их имен» («Еще о Чехове». – «Приазовская речь», 1910, 11 февраля, № 66). Этот факт подтверждал и М. П. Чехов в своих воспоминаниях (М. . Чехов. Антон Чехов на каникулах. – «Чеховский сборник». М., 1929, стр. 110).

В пьесе запечатлены также московские впечатления Чехова, который в 1885–1886 гг. жил на Якиманке в доме И. С. Клименкова, где находилась тогда кухмистерская П. А. Подпорина с залом «для свадеб и балов», и нередко присутствовал на этих празднествах (Лейкину, 19 января 1886 г.; см. также в воспоминаниях: Ив. Шмелев. Как я встречался с Чеховым. Гл. III «Веселенькая свадьба». – «Возрождение» (Париж), 1934, 16 сентября, № 3392; Н. . Телешов. А. П. Чехов. – В кн.: Н. Телешов. Избр. сочинения, т. 3. М., 1956, стр. 75; Чехов в воспоминаниях, стр. 474).

В 1887 г. в Новочеркасске Чехов был шафером на свадьбе у сестры таганрогского врача И. В. Еремеева и в письме к родным описал встречу с одной из местных «девиц», своими манерами напоминающую «аристократку» Змеюкину из «Свадьбы»: «Одна из них, самая смелая и вумная, желая показать, что и она не чужда тонкого обращения и политики, то и дело била меня веером по руке и говорила: „У, негодный!“…» (Чеховым, 25 апреля 1887 г.).

Сохранились упоминания о различных источниках, из которых Чехов мог почерпнуть материал для роли Ревунова-Караулова и его флотской фразеологии. А. С. Лазарев (Грузинский) вспоминал по этому поводу: «Одна из старинных, купленных Чеховым на Сухаревке книг – „Толкователь слов разных терминов иностранных, в российском флоте употребляемых“ (заглавие цитирую на память, приблизительно), – по словам Чехова, дала ему тему для превосходного юмористического рассказа об отставном контр-адмирале Ревунове-Караулове, приглашенном в качестве почетного гостя на свадьбу и доведшем толкованием морских терминов всех хозяев до белого каления <…> Этот же персонаж под именем Федора Яковлевича Ревунова-Караулова, капитана 2-го ранга, позже вошел в забавную пьеску Чехова „Свадьба“» («А. . Чехов». – Чехов в воспоминаниях, стр. 153–154).

По мнению С. Д. Балухатого, морские термины в речи Ревунова-Караулова взяты Чеховым из словаря Н. М. Яновского «Новый словотолкователь, расположенный по алфавиту, содержащий: разные в российском языке встречающиеся иностранные речения и технические термины, значения которых не всякому известно…», ч. 1–3. СПб., 1803, 1804 и 1806 (А. . Чехов. Полн. собр. сочинений, т. IX. М. – Л., 1932, стр. 342). Однако в этом словаре как раз нет «командных слов», приведенных в «Свадьбе».

Более вероятно использование другой книги, которая досталась Чехову в 1883 г. в наследство от умершего литератора Ф. Ф. Попудогло вместе с многими книгами из его библиотеки и содержала перечень тех самых команд, которыми пестрит речь Ревунова-Караулова: «Командные слова для совершения главнейших на корабле действий». СПб., 1830 (Вокруг Чехова, стр. 108).