Текст книги "Просто о главном"
Автор книги: Антон Navotny
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Белая, деревянная дверь!
Мир дверей разнообразен.
Деревянные, железные, пластиковые. Бездушные существа, созданные человеческими руками. Их функция проста и незатейлива – разделять одно помещение от другого.
Что может быть проще обычной двери? Ничего!
Но сколько бед и несчастий обрушивается на их тела.
Их открывают, закрывают, ими хлопают, выражая гнев, их взламывают, а порой и рубят в щепки в ярости, а они лишь изредка поскрипывают в горестном смирении.
Одна из таких дверей, самая обычная, деревянная, покрытая белой краской, пять лет тому назад была установлена в ванной комнате одного загородного дома. Тогда в нем проживала семья из пяти человек, но полгода тому назад семья съехала, сдав дом трем друзьям.
Никогда еще такое количество рук и ног не открывало эту дверь. Поначалу ей даже нравилось столь пристальное внимание к ее персоне. Ее деревянное существо наслаждалось регулярным прикосновениям новых жильцов дома и их друзей.
В доме с завидной регулярностью устраивались всевозможные вечеринки. То это был Иван Купала, то Новый год, то вечер гаданий, то пижамные, то трэш-пати, но самое любимое – это банные вечеринки.
Дверь была хранительницей не только помещения с душевой кабиной и унитаза, но и сауны. В те мгновения она была в эпицентре веселья, ей казалось, что она вот-вот выпрыгнет из своей окрашенной оболочки и придастся различным фривольностям…
Но на что она могла сгодиться на этом празднике пара и березового веника? Только если на поддержание огня в топке. И она продолжала выполнять свою незамысловатую функцию, смиренно открываясь и закрываясь, иногда думая о том, что же произойдет, если ей все это надоест…
И вот очередная гулянка. Стрелки на часах перешагнули за полночь, а гости, прибывшие на выпивон-пати, преодолели рубеж пол-литра горячительных напитков на человека.
Веселье шло полным ходом.
Три съем-хозяина дома, Антон, Евгений и Матвей, уже хлопотали возле сауны, подтаскивая дрова к печи.
Гости облачились в белые простыни, ждали команды от банщиков.
Антон размачивал веники, Евгений разводил в ушате ароматные масла, а Матвей продолжал приносить поленья. Гости в святая святых не допускались до момента полной готовности.
– Ну что, все готово? – спросил Матвей у друзей.
– Да, зови свору, – ответил Евгений.
Матвей радостно выскочил из ванной комнаты, хлопнув дверью…
Антон открыл один из шкафчиков на стене, в котором хранилась бытовая химия, и достал бутылку рома, колы и два бокала.
– Ну а нам, как лучшим банщикам, полагается штрафная банная, – улыбнулся парень.
И разлил колдовство в стеклотару.
– Запасливый!
Евгений принял у Антона бокал и произнес:
– С легким паром!
Чокнулись, выпили.
Гости почему-то не торопились. Ребята уже и сами завернулись в простыни и даже на пять минут заглянули в сауну, где градусник показывал 120 градусов.
– Куда они пропали? – задумчиво произнес Антон.
Парни прислушались.
Неожиданную тишину дома нарушал лишь треск поленьев в топке.
Ребята грешным делом стали думать, что народ от долгого ожидания задремал, но вдруг по ту сторону двери, судя по шуму, стали происходить странные вещи.
Вначале грохот, звон бьющейся посуды, топот…
– Помогите! Неееееет! – закричал истошно мужской голос.
Антон и Женя подошли к двери и прислонились к ее окрашенной поверхности…
– Да они прикалываются, – прошептал Женя.
Снова крики, визг, топот ног по паркету… Что-то тяжелое врезалось в дверь…
Женя и Антон отскочили в сторону, успев закрыть замок…
Они не понимали, что происходит. Был ли это жесткий прикол товарищей или…
О плохом совсем не хотелось думать.
По ту сторону двери воцарилась тишина.
Антон и Женя обратились в слух, но жар, гудевший в трубе сауны, заглушал звуки в доме, если они вообще были.
Они посмотрели друг на друга, вопрошая взглядами: что же делать дальше?
– Не, они реально прикалываются, – произнес Антон.
Мысль о том, что на 15 здоровенных парней кто-то напал, казалась дичайшей. Все были пьяные, но еще достаточно уверенно стояли на ногах и вполне себе прилично могли дать в табло, если, конечно, нападающие были без оружия, однако выстрелов не было слышно…
Антон поймал себя на мысли, что вариант о нападении допускает совершенно серьезно…
Парень подошел к топке сауны, открыл железную створку и достал из нее полено, схватившееся с одной стороны огнем…
Женя стоял в стороне, прекрасно понимая, что друг собирается сделать. Отговаривать его он не собирался, так как понимал – необходимо действовать. Вызвать полицию они не могли, телефоны остались в гостиной, а смысла сидеть здесь не было. Если нападавшим приспичит, они, в конце концов, взломают дверь и расправятся и с ними, а начав действовать первыми, ребята, возможно, застанут их врасплох своим наглым бесстрашием.
Но больше всего Женя боялся открыть дверь, взяться за ее холодную ручку, повернуть замок и…
Это сделал Антон.
С горящим поленом в руках он подошел к двери, медленно, стараясь бесшумно, повернул замок и одним рывком распахнул ее…
– Что за черт? – недоумевая от увиденного, выдохнул Женя.
За дверью исчез привычный коридор, обитый вагонкой, пол, покрытый дубовым паркетом, превратился в землю, усыпанную сосновыми иголками…
Перед ними предстал лес. Густой сосновый бор.
Антон растерянно оглянулся на Женю…
Происходящее не укладывалось в голове. Кроме алкоголя они не употребляли больше никаких тонизирующих средств…
– Видать, водка была паленая, – прошептал Антон.
Он сделал шаг вперед и выглянул наружу, вытянув руку с горящим поленом вперед…
Секунда, одно мгновение, Женя даже не успел среагировать…
Порыв ветра схватил Антона и растворил в пространстве леса…
Горящее полено доли секунды оставалось висеть в воздухе, потом упало за порог, и в одно мгновение яркое пламя охватило весь лес…
Дверь заскрипела и со всего маху захлопнулась!
Ноль мыслей, ноль решений. Жене не хотелось ни понимать, ни размышлять о происходящем, не хотелось даже допускать, что все это происходит наяву.
Женя сидел на полу, забившись в угол.
Что будет дальше? Как защитить себя?
Он был на грани сумасшествия. Ему хотелось даже умереть, чтоб только не видеть этой проклятой ванной комнаты, и самое главное, этой двери! Он ненавидел ее и боялся, даже больше, чем то, что скрывалось за ней. Сейчас она одна, деревянная, покрытая белой краской, была первым и единственным непредсказуемым врагом.
Он с детства не любил двери. В то время, когда все его знакомые спасались от детских страхов закрытыми в комнату дверьми, как некой преградой для бабайки, Женя предпочитал открывать все двери настежь. И окна! Он никогда не зашторивал на ночь окна!
И в этот миг Женю осенило, что он близок к спасению. Над его головой было окно. Небольшое. Но в него вполне себе можно было пролезть.
Женя вскочил на ноги, открыл раму на себя. С другой стороны была решетка, но его больше всего волновала улица, двор за окном…
Ужасного леса, который скрывался за дверью, за окном не было. Привычная территория, окруженная забором. Клумба с цветами, аккуратно подстриженный газон, и беседка с мангалом…
Женя с остервенением вцепился в решетку руками! Он выталкивал ее, трепал из стороны в сторону, ему казалось, что у него хватит сил разорвать ее на части, не прибегая ни к каким инструментом. Рама с железными прутьями ходила ходуном, гвозди, которыми она крепилась к дому, из последних сил боролись с яростью молодого человека.
Тогда он подтащил к окну стиральную машинку, забрался на нее и несколько раз ударил по решетке ногами…
Треск дерева, и глухой удар о землю…
Железный ржавый монстр был повержен.
Женя пролез головой в окно. Оно находилось в полутра метре от земли. Ему хотелось скорее покинуть удушающее пространство ванной комнаты. Парень вытянул руки вперед и, оттолкнувшись ногами от подоконника, выпал из окна…
***
Женя умиротворенно лежал на земле, прикрыв глаза, глубоко вдыхая свежий воздух…
Вначале хотелось просто насладиться свободой, а уже потом все остальное…
Начал моросить дождь, покрывая лицо и полуприкрытое простыней тело изморосью, освежающей, бодрящей влагой…
Женя приоткрыл глаза…
Затянутое облаками ночное небо и хвоя сосен нависали над ним…
Сосны!
Женя резко приподнялся на руках и посмотрел по сторонам…
Кругом сосны и ковер из иголок на земле…
Нет дома, клумбы, беседки с мангалом, только сосны, и в двух метрах от него белая деревянная дверь!!!
Женя схватился за голову руками, зажмурил глаза, снова их открыл…
Дверей было уже две!
Он издал звериный вопль! Закрыл глаза руками, снова открыл…
Двери появлялись, как грибы после дождя, они окружали его со всех сторон…
Женя вскочил на ноги и попытался пробежать в пространство между дверьми… Теперь уже и лес казался для него спасением…
Но двери вырастали перед ним как из-под земли…
Он падал, вставал, пытался бежать, ползти, но на каждом шагу были только двери. Двери, ДВЕРИ!
Они были повсюду! Они окружили его! И даже небо превратилось в дверь! И даже земля стала белой деревянной дверью, которая распахнулась в тот же миг, когда он рухнул на нее, и черная бездна СТРАХА поглотила его!
Антон, Матвей и остальные друзья стояли около белой деревянной двери, прислушиваясь к тому, что происходит в ванной. Там царила тишина.
Антон хотел открыть дверь, но Матвей его остановил.
– Погоди.
– Дурак, на хера ты этот цирк устроил? Он же ходячий человек-фобия.
– Да ладно, поржем хоть.
– Да открывайте уже, может, ему хреново, – прошептал кто-то в толпе.
Антон нажал на ручку двери, она плавно опустилась, дверь подалась вперед, тихо скрипнув…
Дверь полностью открылась, стукнувшись о стену сауны…
Ванна пуста, окно открыто, решетка выломана, стиральная машина с оторванными шлангами стоит под окном…
Ребята переглянулись.
– Черт! – испуганно сказал Антон и подбежал к окну…
Ребята вошли в ванну…
Антон осторожно выглянул в окно…
Все замерли в ожидании…
Растерянный Антон повернулся к остальным…
– Он…
В дверном проеме появился Женя, победоносно воскликнув:
– Я победил дверь!
Все с облегчение выдохнули.
– Дурак пьяный! Это она тебя победила! – произнес Антон. – На хера ты через окно полез, дверь открыта была!
Страх – это маленькая смерть, ведущая к полному уничтожению
(Бернар Вербер).
2020 год
Ночь – самое странное время суток. Она поднимает завесу с тайн и обнажает человеческие души.
Вера, Надежда, Любовь
«Он чувствовал, что скоро умрет».
Слышав эту фразу, я задавался вопросом: «А как это — чувствовать приближение своей собственной смерти?»
Теперь я это знаю!
Я знаю, как душа то мечется внутри, предчувствуя неизбежное, то успокаивается и смиренно ждет конца!
Я знаю, как хочется прибежать к родным, схватить их в охапку, обнять что есть силы и просить прощения за все обиды, причиненные за эти годы!
Я знаю, как потом хочется убежать ото всех, остаться одному, чтобы никто не знал, что ты чувствовал приближение смерти!
Я вышел на улицу из здания ночного клуба и медленно побрел по заснеженному тротуару в сторону автобусной остановки.
Была полночь.
Когда вдруг понимаешь, что жизнь ничтожно коротка, начинаешь ценить каждое мгновение.
В преддверии смерти ощущения обостряются, и весь окружающий мир начинаешь воспринимать, как новорожденный.
Ты радуешься тем вещам, которые уже давно потеряли смысл. Получаешь удовольствие от природы, на которую уже давно перестал обращать внимание.
А самое главное, все правила и принципы, придуманные за годы жизни, летят к чертям, и ты понимаешь истину!
Ту истину, по которой следовало бы жить!
Но уже поздно.
Ничего не вернуть. И теперь остается только уповать на Бога и надеяться, что он простит!
Я и не заметил, как дошел до остановки. Почти сразу подъехал автобус. Я купил билет у водителя, сел возле окна и снова погрузился в свои мысли.
Это случилось два дня тому назад. Мне приснился сон. Я не помню его, но точно знаю, что она приходила ко мне.
Приходила, чтобы предупредить.
Так было странно. Я проснулся среди ночи и понял: все, конец. Я скоро умру.
И мне не было страшно. Внутри было пусто.
Только сегодня утром я задался вопросом, почему, за что я должен умереть? Мне всего 20, и неужели мои грехи столь велики, что заслуживают только такой расплаты?
Но сейчас я понимаю. Раз Бог так решил, значит, так и должно быть.
Человек умирает тогда, когда его жизненный цикл на земле завершен. Все! Он исчерпал себя!
Автобус остановился на конечной остановке.
Я даже и не заметил, как проехал свой дом, но сейчас это было не главное. Передо мной было шоссе, по которому беспрестанно мчались машины. Они гипнотизировали и влекли меня.
И вот я уже стою посреди дороги с закрытыми глазами и жду. Жду, когда же наконец настанет миг, после которого я перестану существовать. Порывы ветра от проезжающих мимо машин бросали меня из стороны в сторону, а я продолжал стоять.
Ну когда же, когда все закончится?
Я развел руки в стороны и закричал что было силы:
– Я готов! Ну же забери меня! Ты же этого хочешь! Я готов!
Я открыл глаза, из которых текли слезы. Что-то невероятных размеров неслось на меня. Но это была не машина.
Это была моя смерть!
Слезы не давали разглядеть ее, но это было и ни к чему.
И вдруг черный силуэт остановился в нескольких метрах от меня. Из-за спины появились огромные черные крылья. Он взмахнул ими, и поток ледяного снега поднялся с земли и хлынул на меня, сбив с ног.
Я больно ударился об асфальт, и на доли секунды перед глазами потемнело. Когда тьма рассеялась, шоссе было пустым.
Я падал куда-то все глубже и глубже, и казалось, не было конца этой пропасти. Но наконец под ногами я почувствовал что-то твердое.
Все вокруг полыхнуло красным пламенем, из ниоткуда рядом со мной появился человек в бордовом балахоне с капюшоном на голове.
– Добро пожаловать, – произнес он.
Я огляделся.
Это была огромных размеров пещера, из стен тут и там выступали каменные глыбы. Перед нами виднелись три туннеля.
– Нам сюда, – произнес человек и прошел в средний туннель.
Я не хотел идти, но какая-то неведомая сила заставила меня это сделать.
– Где я? Куда я попал?
– Сейчас ты и сам все узнаешь.
Мы продолжали идти, и с каждым шагом проход становился все уже и уже. Воздух наполнял нестерпимый смрад, дышать становилось все труднее.
– Кто вы? – спросил я у попутчика.
В ответ он только раскатисто рассмеялся.
– Вот мы и пришли.
Неожиданно туннель исчез, и передо мной открылась ужасная картина.
Невероятных размеров озеро, а на нем на маленьких огненных островках корчились в адских муках люди.
Дикие крики проникали в каждую клеточку моего мозга. Я закрыл уши руками, но от этого они не стали тише.
– Добро пожаловать в ад, Павел! – торжественно произнес человек в бордовом балахоне и засмеялся.
Я вскочил в кровати, чувствуя, как капельки пота струятся по лицу.
Сон. Всего лишь сон. Нет, это был ад, самый настоящий ад. Видимо, туда мне и дорога.
Так странно. Все так странно.
Я был готов умереть сегодня, но Бог не забрал меня. Наверно, у него другие планы.
Почему он тянет? Чего ждет?
Знаю!
Последние годы своей жизни я вел себя эгоистично и мерзко по отношению к девушкам.
Бог дал мне внешность, о которой многие только мечтают, но, видимо, забыл добавить к этому мозгов и элементарного сострадания.
И я пользовался всем этим на полную катушку. Встречался с одной, параллельно заводя знакомства с другими. И меня это ни капельки не мучило.
Моя жизнь превратилась в необузданную гонку за сексом и развлечениями. В какой-то момент я даже чуть не женился.
Моя бедная, бедная Наденька. До свадьбы оставалось две недели, и она уже купила платье. Она прибежала ко мне радостная и довольная, хотела что-то сказать, но не смогла, застав меня в объятьях очередной красотки. С тех пор я ее больше не видел.
Прошло больше месяца, и только сейчас я понял, каким мерзавцем и подонком был!
Часы на стене показывали три утра, но я больше не мог ждать. И так столько времени потратил впустую.
На цыпочках, чтобы не разбудить маму, я прошел в прихожую и прикрыл дверь. Не включая свет, я снял трубку с телефона и набрал Надин номер. Как ни странно, но ответили сразу. Это была ее тетя.
– Я вас слушаю.
– Доброй ночи, Людмила Васильевна. Это Павел. Простите, что беспокою так поздно, но мне очень нужно поговорить с Надей.
– Ах, Павел. Я вас помню. Как Вера Васильевна?
– Спасибо с мамой все хорошо, я хотел бы поговорить с Надей.
– Зачем вам это нужно? Вы уже сделали ей больно.
– Я очень виноват перед ней и хотел бы попросить прощения.
– Вот так просто «попросить прощения», – произнесла она. – Когда вы появились в ее жизни, Наденька от счастья парила на седьмом небе. Она безумно любила вас, я никогда не видела свою племянницу в таком состоянии. А как она выбирала платье. Она делала это так тщательно, старательно. И все для вас, ради вас. А потом, когда вы ей… – Людмила Васильевна умолкла, и я услышал всхлипы в трубке. Она плакала.
– Она чуть не умерла, – продолжала тетя Нади. – Наденька так страдала, мы не знали, как ей помочь. И родители решили отвезти ее в другую страну, чтобы она хоть немного развеялась.
– Людмила Васильевна, можно я сейчас приду? Я не могу так больше жить. Я все понял, осознал все свои ошибки.
– Не стоит, Павлик, не стоит. Это мало что изменит.
– Я скоро умру, – не знаю, зачем сказал я.
– Мы все скоро умрем. Совсем скоро. Каждому отмерен свой отрезок времени. И я думаю, настал момент, когда вы должны узнать правду.
– Правду о чем?
– Перед отъездом в Испанию Наденька узнала, что… – Людмила Васильевна сделала паузу. – Вы должны были стать отцом.
– Я? Отцом? А почему «должен был»? Она сделала аборт?
– Нет, что вы, мы бы не позволили ей совершить такой грех.
– Тогда почему? Она не хочет меня больше видеть, она ненавидит меня? Это правильно, но я постараюсь, чтобы она простила меня, я буду умолять ее на коленях.
– Наденька любила вас до последней секунды…
– Я не понимаю вас. – По спине побежали мурашки, а на лбу выступила испарина.
– Неделю тому назад Наденька с родителями прилетела из Испании. Когда они ехали из аэропорта домой, водитель не справился с управлением…. Знаете, Павел, перед смертью она сказала, что очень сильно любит вас.
Боль пронзила сердце острой иглой. Я сполз по стене на пол, трубка выпала из руки.
Господи, не может быть. Этого не может быть. За что, за что ты их забрал?
– Сынок: что случилось? – услышал я сонный голос матери.
– Я виноват, во всем виноват только я, – слезы хлынули из глаз, растекаясь по щекам.
Мама села рядом и прижала меня к груди.
– Ну что ты, успокойся. Пашенька, миленький, что случилось?
– Надя умерла. Мам понимаешь, она умерла. Только я в этом виноват. Какое же я чудовище, Боже мой. Я должен вымолить у нее прощение, но как, как это сделать, если ее больше нет!?
От одной только мысли, что я потерял Надю и нашего ребенка, что я их больше никогда не увижу, боль пронизывала сердце тысячами иголок. Я никак не мог исправить ситуацию. Да, единственный выход для меня – это смерть!
Я не помню, как оделся и ушел из дома.
Я не помню, как дошел до кладбища.
Я ходил от могилы к могиле, выискивая на памятниках знакомое лицо или имя, но все время натыкался на неизвестных.
Как же их было много. Смерть уровняла всех, и взрослых, и детей, не оставляя шанса никому.
Снег падал с неба плотной стеной, мешая смотреть. Голова начала кружиться. Перед глазами мелькали, возникая то тут, то там могилы и памятники. Я закрыл лицо руками, а когда открыл, ужасающий танец продолжался.
Еще около часа я бродил по кладбищу, но так и не смог найти могилу Нади.
Она не простила меня и даже после смерти не хочет видеть.
Я покинул кладбище и направился к дороге. Не видя ничего перед глазами, я вышел на проезжую часть и…
Визг тормозов…
Удар…
Темнота!
***
Белый снег кружился надо мной и нежными перышками ложился на лицо.
Ну вот и все, я умираю…
Ноги и руки ломило от нестерпимой боли, голова раскалывалась на части, казалось, в ней поселилась стая дятлов, которая беспрестанно стучала в кору головного мозга в поисках добычи.
И что теперь? Я один, на безлюдном шоссе, и никто мне не поможет, хотя это ни к чему, я все равно умру. Умру, как моя милая Наденька, как мой бедный, еще не родившийся ребенок.
Как поздно. Как поздно я все осознал. Как поздно я понял, что люблю ее.
И только одно меня успокаивало в преддверии смерти: я скоро увижу их. Увижу и буду молить о прощении.
И я увидел смерть, спускающуюся с хмурого неба. И мне не было страшно, только как будто внутри погас огонек, огонек моей жизни. И она накрыла меня своими черными крыльями, принимая в свои объятья. И закружились небеса в сумасшедшем вихре, забирая меня с земли.
Яркая вспышка перед глазами. И вот я уже стою в окружении двух ангелов, рядом со своим бездыханным телом. Я вижу, как из леса на той стороне шоссе выбегает моя мама. Обливаясь слезами, она бежит ко мне. Она упала на колени, схватила мою голову и закричала. Я хотел подойти к ней, успокоить, сказать, что все будет хорошо, но ангелы не пускали меня, держа за руки.
– Не волнуйся, она справится! – сказал один из них. – А нам пора.
В ту же секунду на нас снизошел серебристый луч света, от которого внутри стало тепло и спокойно. Мы оторвались от земли. Свет обнимал нас и ласкал, мы как будто растворялись в нем, и мою душу наполнило вселенское счастье.
Мы поднимались все выше и выше, и вскоре луч погас, а мы оказались в бесконечно длинном коридоре.
– Сюда, – произнесли ангелы, пропуская меня вперед. И мы тронулись в путь коридору. С каждым шагом на стенах вспыхивали факелы, освещая дорогу. Этот коридор был полной противоположностью туннелю из моего сна. Там было душно и неуютно, если так можно сказать, когда попадаешь в ад. А здесь душа парила от счастья, в предвкушении какого-то чуда.
В конце коридора показалась дверь.
– Дальше ты сам, – произнесли ангелы и исчезли.
– Спасибо, – сказал я в никуда и открыл ее.
Я оказался посреди парка. Вокруг была зеленая трава и деревья. Таких я еще никогда не видел. Они были высокие, с пушистой сочно-зеленой кроной. Яркое солнце ласкало своими золотистыми лучами землю, если, конечно, можно применить это понятие к месту, куда я попал.
Вдруг до меня донесся детский смех. Я пошел на его звуки и около первой попавшейся скамейки остановился.
Из-за холмика вдалеке показались две фигуры. Девушки и девочки. Они подкидывали вверх мяч, прыгали и смеялись.
Мое сердце сжалось от долгожданной встречи. По коже побежали мурашки.
Вот они, веселые и счастливые.
И мне так сильно захотелось остаться здесь, рядом с ними. Любить их, заботиться!
И вот я уже вижу, как они заметили меня, взялись за руки и идут ко мне.
Ком подкатил к горлу, от волнения я не мог дышать.
Боже мой, сколько я ждал этого мгновения, как я надеялся увидеть своих двух любимых девочек.
– Любонька, – произнесла Надя, когда они подошли. – Вот и наш папа.
Девочка бросилась мне на шею.
– Папочка, любименький, я так тебя ждала, – произнесла она, крепко меня обнимая.
Слезы рекой полились из моих глаз. Это были слезы счастья. Я прижал ее к себе, чтобы почувствовать ее маленькое тельце, чтобы, наконец, увериться в том, что это не сон.
А потом мы гуляли по парку. Играли с мячом, шутили, и ни разу, ни я, ни Надя не упомянули о прошлом, как будто его и не было. И как прежде, Надя смотрела на меня счастливыми, влюбленными глазами, и я отвечал ей взаимностью, потому что любил, любил до потери сознания.
Спустя несколько часов мы вернулись на нашу скамейку. К нам подошла женщина в белом балахоне и произнесла:
– Любонька, нам пора.
Девочка слезла с моих колен, подошла к Наде и поцеловала ее.
– До завтра, мамочка.
– До завтра, солнышко.
Потом она подошла ко мне, крепко обняла и спросила:
– Папуль, а мы еще увидимся?
– Конечно, увидимся, радость моя. Обязательно увидимся.
– А куда ее повели? – спросил я у Нади, когда мы остались одни.
– В этом месте, Пашенька, дети находятся отдельно от взрослых. – И после недолгого молчания добавила: – Пойдем к реке.
Уже на берегу я сказал ей:
– Наденька, прости меня.
– Я уже давно простила, Пашенька… Когда умирала, тогда и простила.
– Я люблю тебя, я так сильно люблю тебя.
Я обнял ее и почувствовал, как она прижалась ко мне.
– Но ничего, теперь мы будем вместе. Ты, я и Любонька.
– Нет, Паша, не будем. Ты должен вернуться.
– Но я не хочу. Мне тут, с вами, хорошо. Я не хочу снова вас терять.
– Надо, Пашенька. Ты должен продолжать жить. Всевышний хочет понять, готов ли ты и заслуживаешь ли этой награды.
– Но как мне снова жить без вас?
– Теперь ты знаешь, что я простила тебя. На тебе нет никакой вины. Ты вернешься на землю чистым, как ангел. А дальше ты должен сам выбирать. Сможешь прожить отмеренное время достойно, вернешься к нам, а если нет…
– Я смогу, я обещаю, я все смогу.
Я выпустил ее из объятий, и в моем сердце поселилась пустота.
А потом я оказался в лодке, которая уносила меня прочь от моей любимой.
– Я буду ждать тебя, любимый, – на прощанье сказала она мне.
Я открыл глаза и понял, что нахожусь в морге. Спустя несколько минут я вышел на улицу. Халат, который я украл в морге, не спасал от зимнего холода, но сейчас для меня было главное – найти маму.
Я шел по дороге к больнице, озираясь по сторонам, и на одной из скамеек заметил сиротливую фигуру женщины. Это была она.
Она подняла на меня заплаканные глаза и еле слышно произнесла:
– Сынок, это ты?
Я обнял ее что было сил и прошептал:
– Я мамочка, я.
Она начала целовать меня, причитая:
– Господи, чудо-то какое. Как бы я без тебя, сыночек. Родненький ты мой, кровиночка моя.
Она схватила меня в охапку и прижала к себе.
– Боже мой, да ты ведь совсем голый, пойдем скорее отсюда.
– Мама, она простила меня, – со счастливой улыбкой произнес я.
И мы пошли, пошли навстречу новой жизни. Которую я знаю, как прожить, ведь есть три женщины, которые Верят, Надеются и Любят меня!
КОНЕЦ
Январь 2008 года
Самый жестокий палач для человека — он сам.
