Текст книги "Курс на белую волну"

Автор книги: Антон Мальцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Кроме этого, обслуга двора. Подают к столу, одевают, раздевают, обслуживают гигиенические нужды (ногти стригут на ногах). И это тоже большое количество людей, которые выносят, можно так сказать, сор из избы.

Так, люди знают какой жизнью живут монархи, формируют свое мнение о том, правильно это или неправильно, исходя из своих каких-то представлений.

И эти представления, что важно, влияют на общее мнение простых людей в столице!

Вернемся к нашему солдату в кабаке. Вот он сидит в своем засаленном, расползающемся зеленом камзоле, а перед ним кирасир лейб-гвардии рассказывает, под хмельком, что государыня сегодня делала то, государыня сегодня делала это. Они выпивают еще.

И солдат, наслушавшись, идет в Канцелярию тайных и розыскных дел к «товарищу» Ушакову и говорит сакраментальную фразу:

– Слово и дело государево!

А Андрей Ушаков, главный инквизитор Тайной канцелярии, уже потирает руки.

– Ну, будем сегодня дело!

Солдат совершает донос с целью обезопасить себя. Так появлялись письменные свидетельства о жизни императрицы – в показаниях.

Ну, есть и другие люди, которые тоже слышат, которые по-своему интерпретируют и передают.

В этом смысле мы можем говорить об общественном мнении.

Другой вопрос – насколько далеко он распространялся за пределы столицы.

Возможно, читатель спросит, а к чему этот рассказ о солдате в кабаке и общественном мнении.

Это становится понятно, когда мы начинаем говорить про обстановку, сложившуюся к 40-му году.

Год с небольшим, предшествовавший 25 ноябрю 1741 года, наполнен многими событиями, которые вообще вносили некую сумятицу в головы современников, потому что они как-то вот не укладывались в традиционную схему восприятия власти.

Власть и некоторые приближенные к ней были озабочены тем, какие слухи ходят по городу. Дело в том, что после смерти Анны Иоанновны началось довольно известное следственное дело в Тайной канцелярии. Тогда был арестован целый ряд лиц, которые вроде бы составляли заговор против Бирона. Среди них был чиновник по фамилии Яковлев, который, среди прочего, переодевшись в простое платье, ходил по городу и слушал, что люди говорят. Человек непростой, надо сказать, и загадочный. Считается, что он составлял важные документы, связанные с приходом Бирона к власти.

Портрет: Яковлев Андрей Яковлевич (годы жизни неизвестны). Родился под Астраханью. Служил в астраханском духовном приказе приставом. В 1723 году попал в рекруты, но вскоре успел добиться доверия самого Меншикова, служил при нем.

В царствование Анны Иоанновны стал секретарем военной коллегии. Приблизился к графу Остерману. Известна неприязнь Артемия Волынского (кабинет-министр при Анне) к нему, в ходе которой вельможа пытался, иногда успешно, ущемлять Андрея по службе. Последнему удавалось восстанавливаться, в августе 1740 года он был произведён в статские советники. По приказу Бирона был арестован и только благодаря прекращению регентства спасся.

Анна Леопольдовна пожаловала Яковлева чином действительного статского советника. А в 1741 г. Яковлев, получив увольнение, был награждён деревнями. Однако, позже был лишён чинов и деревень и разжалован в писари астраханского гарнизона. Его дальнейшая судьба неизвестна.

Итак, императрица Анна Иоанновна в октябре 1740 года умирает. В Тайной канцелярии расследуется дело, а воцаряется младенец-император Иоанн Антонович (1740-1764).

С ним что-то непонятно. Растут недовольства.

Почему?

Во-первых, папа у него не православный. А это при остермановщине, бироновщине уже режет русский глаз. Мама – вроде православная, но сомнительно православная. Кроме того, про нее мало чего известно.

Портрет: мама Анна Леопольдовна (1718 – 1746) – дочь Карла Леопольда, герцога Мекленбурга и царевны Екатерины Иоанновны (сестры Анны Иоанновны).

В 1733 году Анна Леопольдовна приняла православие. С 1739 года стала супругой Антона-Ульриха, герцога Брауншвейг-Люнебургского.

В августе 1740 года родила сына Иоанна, наследника престола.

Анна Леопольдовна осталась в истории серенькой мышкой такой. При том, что она была вообще-то довольно симпатичная женщина. Но историки мало очень про нее знают. Одно можно говорить с определенностью – яркой личностью она не была.

Во-вторых, недовольны «семеновцы». То есть семеновский полк, один из лейб-гвардейский полков Петра I. Они еще сыграют важную роль в нашем повествовании времен Александра I.

Почему недовольны?

Потому что, с одной стороны, шефом полка является принц Антон-Ульрих. К нему привыкли. Вообще, наличие в рядах полка царственной особы всегда поднимало статус. Гвардейцы во все времена гордились этим. С другой стороны, среди «семеновцев» начинают ходить слухи, что Бирон собирается набрать немцев вместо русских офицеров. И вообще, хочет гвардию распустить, стягивает армейские полки, а гвардейцев из Санкт-Петербурга намеревается отослать на войну.

Столичные полки тогда, как и сейчас, на войну не особо стремятся. После петровских походов ребята обжились, обросли бытом. Рисковать жизнью где-то за пределами империи (а на Россию тогда никто не нападал) в угоду Остерману или Бирону не хотелось.

В-третьих, в ходе вышеупомянутого дела допрашивали арестованных офицеров. И те рассказывали «что видели», «что слышали». Для нас с вами там есть масса интересных и важных мелочей. Многие офицеры, как выясняется, негодуют по поводу того, что обошли Антона-Ульриха и Анну Леопольдовну, родителей императора. Регент вместо них – Бирон.

– Не тем отдали государство.

– Природных родителей обошли, а какой-то немец захватил власть.

– Незаконное правление.

– Бирон получил власть незаконно.

В-четвертых, постоянно ходят слухи о том, что завещание Анны Иоанновны, подписанное задним числом (6 октября, а на самом деле оно было подписано в 15-16 числах, то есть накануне смерти Анны), подложное. Возникает упорное мнение, что это Бирон его составил, что на самом деле Анна Иоанновна не хотела назначать его регентом, что регентом планировалось назначить либо Анну Леопольдовну, либо Антона-Ульриха. А Бирон просто узурпировал всю власть.

В-пятых, элиту раздражали планы Бирона женить своих сыновей на царствующей фамилии. Он, то хотел женить сына на Елизавете, то на Анне Леопольдовне (из-за чего она поспешила выйти замуж за Антона-Ульриха в 1739 году, до этого будущего мужа на дух не переносила), то собирался выдать Елизавету за Людвига Брауншвейгского. Такой Березовский 18 века!

В общем-то, идея таким образом закрепиться во власти на поверхности.

Кто такой Бирон для русской аристократии?

Никто!

Пока велика привязанность Анны Иоанновны к нему, он в фаворе. Но это так зыбко. Хотелось опору понадежнее. За счет матримониальных связей Бирон рассчитывал выдвинуться из рядов придворной элиты, поставить себя выше их. Поскольку действия Бирона были достаточны активными, это создавало тревожный диссонанс в обществе. Муссировались постоянные негативные слухи. Обстановка кипела.

Забродившее общественное мнение оказалось настолько взрывоопасным, что Бирон, скажем заранее, останется регентом при Иоанне Антоновиче только в течение 3 недель.

Подавленная со времен Петра Великого, недовольная своим заниженными положением во времена Екатерины I, Петра II и Анны Иоанновны русская, скажем так, «партия», начинает поднимать голову. Начинает открыто противостоять партии немецкой и вообще иностранной.

После ареста Яковлева (который собирал слухи для Антона-Ульриха) на допрос вызвали самого принца. И отец малолетнего императора вынужден был отвечать на вопросы в рамках того следственного дела. Мы можем по этому факту оценить силу власти Бирона.

Подействовало! Антон-Ульрих испугался и отказался от всяких притязаний на престол, даже предложил снять его с должности шефа семеновского полка.

А в это время циркулируют слухи о том, что Бирон очень нехорошо ведет себя по отношению к Анне Леопольдовне и Антону-Ульриху, что он о них нелестно отзывается, что он указывает им, что делать. Все это будоражит народ и в пользу Бирона совершенно не играет.

Наконец, в-шестых, обиженный Миних, который не стал генералиссимусом. Он вернулся с полей сражения, успешно окончив южные походы. Ожидал высокой награды (не чуждался карьерных притязаний). Миних остался очень недоволен.

В этих условиях зреет заговор для дворцового переворота.

Наконец, группа людей во главе с Минихом приходит и арестовывает Бирона.

Как мы можем убедиться, достаточно сильное влияние оказывает общественное мнение. Ведь продолжает ощущаться нестабильность при дворе. Только умерла Анна Иоанновна, только ходили слухи о подложном завещании, три недели регентом был Бирон, а теперь его нет.

Чего дальше ждать?

Общество любого периода любой страны всегда заинтересовано в стабильности. Причем, стабильность может быть перманентно плохой, но это все-таки определенность, предсказуемость.

После ареста Бирона же можно с уверенностью говорить о неком поражении голов современников. На лицо продолжающаяся нестабильность. Власть меняется каждые две недели. Вроде бы Миних сверг Бирона, но, вдруг, сам Миних уходит в отставку. Значит, при императоре регентом остается Анна Леопольдовна. Она правительница, но она вроде бы и не правит. Возможно, страной управляет вечный Остерман. Опять же, растёт император. Во сколько лет он попытается взять власть в свои руки? В 10? В 12? Или дорастет до 14?

Еще одна мысль зародилась в тот период. Со времен Петра на территории, называемой Российская империя, в политическом устройстве, которое называется монархия, на престол восходили люди, не созданные для того, чтобы править. И которые, в общем-то, стали жертвами.

Почему?

Да вот хотя бы Анна Леопольдовна, герцогиня мекленбургская. Если бы ее тетка Анна Иоанновна в Россию не позвала, она бы выросла благополучно на своей земле, она бы вышла за такого же уровня немецкого князька, благополучно бы прожила свою тихую жизнь.

Или Антон-Ульрих. Все, что о нем знают историки, по сути, вызывает только уважение к нему. Особенно, как он будет себя вести после переворота. Но это был явно человек, не приспособленный править не то, что Россией, но и каким-нибудь, Брауншвейгом. Прожил бы свою жизнь тихо, постреливая уток на болотах.

Вдумчивый читатель спросит, а насколько серьезно было влияние иностранных послов на перевороты? Ведь мы понимаем, что смена вектора Петербурга меняла вектор политики в Европе. Это же было очень серьёзно.

Вопрос услышан, давайте ответим на него вместе.

1740-ой год – это в чем-то знаковый год для Европы.

Во-первых, в этом году Пруссию после смерти отца возглавляет Фридрих II.

Во-вторых, умирает Карл VI – не больше не меньше, император Священной Римской империи. В декабре Фридрих вводит войска в Силезию и начинаются, так называемые, «силезские войны» за австрийское наследство, которые, по сути своей, перекроили карту Европы.

Силезия, как мы помним, еще не раз будет под прицелом смертоносного оружия. И в девятнадцатом и в двадцатом веке.

Естественно, в такой ситуации европейские дворы заинтересованы в том, чтобы выяснить какой позиции придерживается Россия. Поэтому в Петербурге иноземные агенты и послы, растопырив уши, скрупулезно фиксируют малейший слух.

Международная ситуация ложится на общую ситуацию, которая существует в стране. Слабость Анны Леопольдовны, неспособность её руководить придворцовыми группировками, обнажили проблему отсутствия единой политики в международном плане.

В чём это выразилось?

Остерман выступает, например, за союз с Пруссией, но кабинет министров во главе с Головкиным ратует за союз с Австрией. Отношения между двумя вельможами оставляли желать много лучшего.

В близкий круг Анны Леопольдовны входит господин Линар, саксонско-польский посланник, поддерживающих тоже австрийцев.

Портрет: Линар Мориц Карл (1702-1768) – посланником в Санкт-Петербурге завоевал расположение юной  принцессы Елизаветы Екатерины Христины Мекленбург-Шверинской (Анна Леопольдовна). Принцесса предпочитала Линара герцогу Брауншвейг-Беверн-Люнебургскому Антону-Ульриху. В 1736 Линара из Петербурга выслали под влиянием Бирона.

В конце 1740 года Линар вновь назначен посланником в Россию, после отставки Бирона и провозглашения Анны Леопольдовны правительницей Российского государства стал её фаворитом. Поселился в доме по соседству с Летним садом, где в Летнем дворце жила Анна Леопольдовна. Назначен обер-камергером и пожалован орденами Андрея Первозванного и Святого Александра Невского.

Правительница постоянно пользовалась его советами относительно ведения государственных дел, что вызывало недовольство высших сановников.

Таким образом, Россия оказывается вовлечена в общую международную ситуацию и, естественно, что эта ситуация оказывает влияние и на двор.

При этом, и англичане и россияне просмотрели договор между французским королевством и Пруссией, одним из условий которого была обязанность Франции вовлечь в войну Россию. В августе 1740 года начинается русско-шведская война.

Эта война России была не очень нужна, но очень нужна была шведам, которые не первый год решали задачу пересмотра ништадтского мирного договора (напомним, 1721 года). Война России и Швеции 1741-1743 гг. стала попыткой шведов вернуть после неудачной Северной войны утраченные территории.

Забегая вперед: результатом войны стал мир, полностью подтвердивший договорённости Ништадтского мира.

Если взглянуть на внешнеполитическую, дипломатическую Европу восемнадцатого века, то мы увидим, что на протяжении всего столетия существуют несколько коалиций, члены которых постоянно тасуются между собой. То Франция на стороне Пруссии, то Франция с Австрией, то Англия с Пруссией, то Англия в другом месте. Постоянная перетасовка.

И упоминавшиеся выше Остерман с Головкиным занимали противоположные стороны не из-за национальных интересов России (каковые тогда никто толком сформулировать даже не пытался), а исключительно из личных соображений (по принципу: лишь бы против).

Дорогой читатель, мы так часто упомянули предтечу Остапа Бендера, великого комбинатора 18 века Остермана, что, считаю, пора познакомиться с ним поближе.

Портрет: Граф Ге́нрих Иога́нн Фри́дрих Остерма́н, в России – Андре́й Ива́нович (1686-1747) – один из сподвижников Петра I, выходец из Вестфалии, фактически руководивший внешней политикой Российской империи в 1720-е и 1730-е годы. Придерживался политики союза со Священной Римской империей и стал одним из авторов союзного договора 1726 года. Занимал пост вице-канцлера и первого кабинет-министра. В 1740 году был произведён в чин генерал-адмирала, но после переворота 1741 года попал в опалу и был лишён чинов и титулов.

Личностно окрашенные национальные интересы – бич восемнадцатого века и свойственен он, отнюдь, не только России.

Во все процессы восемнадцатого века основательно вмешивались династические отношения. Давайте посмотрим.

Анна Леопольдовна – принцесса Мекленбургская, её муж Антон – Брауншвейгский. Брауншвейгский дом состоит в родстве с австрийский домом и прусским домом. Фридрих II женат на двоюродной сестре принца Антона-Ульриха. И так далее. Все путано-перепутано.

Не намекаю ни одним словом на наши современные династические браки элиты.

Историческая справка: вообще, это была тонкая политика Петра Великого, выдать своих дочерей и дочерей брата Иоанна за владетелей прибалтийских княжеств, входящих в то, что потом назовут германской империей, и, таким образом, потихоньку в нее внедрится. Вот Анну Иоанновну выдал за Курляндского герцога, Екатерину Иоанновну за Мекленбургского герцога, а Анну Петровну за Голштинского герцога.

Если мы, дорогой читатель, посмотрим на карту, то увидим, что такими династическими браками Петр Великий объял весь южный прибалтийский берег.

Не самая глупая затея, не правда ли?

Вернемся к вопросу о легитимности власти и восприятия этой легитимности в обществе.

С одной стороны, Иоанн VI стал российским императором в полном соответствии с русским законом. Ничего противозаконного нет.

Но…

Мы же русские. А для русского человека нет ничего важнее, чем справедливость. Вернее то, что русский человек понимает как справедливость. Закон для русского – это понятие второстепенное.

Так вот малолетний Иоанн попал в жернова "чисто" русских понятий. Его власть была законна, но несправедлива.

Мы ещё с тобой, читатель, не приступили к основной теме разговора, а уже подошли к одной из самых мрачных историй российской ИСТОРИИ.

На престоле формально Иоанн VI Антонович. Шестым, правда, он стал в современной науке. При жизни Иоанн звался Третьим, начиная с Иоанна Грозного. Теперь счёт ведётся от Ивана Калиты.

Но что же происходит в это время в обществе?

Сороковые годы характеризуется изменением роли Петра Великого в истории России. Формируется образ Петра – как место памяти. Появляется некая идеальная фигура, идеальная модель воспоминаний. Растёт количество книг о Петре I, появляются сказки, в которых герой – Петр I близок к солдатам, он ворует вместе с ними, дружит с разбойниками и т. д. Все это говорит о том, что фигуру Петра народ начинает воспринимать как своего императора, за панибрата.

В упоминавшихся нами кабаках гвардейцы слушают рассказы о петровской эпохе старших товарищей-ветеранов. Причем, во времена правления Петра о нем тоже ходили разные легенды, от восхитительных тонов до прямо негативных. И то, что живодер был, и вспыльчив, и несправедлив. Но постепенно, год за годом, все это отваливалось, забывалось. Жестокость петровских времен сменилась относительным безразличием верховной власти к своим подданным. И вот откристаллизовался позитивный образ Царя. Особенно в среде солдат.

Неизбежно возникает вопрос: а что же дочка императора Елизавета?

А дочка императора приезжает регулярно в казармы. Крестит гвардейских детей. Она после кристин и чарку водки с ними опрокидывает. Своя!

Елизавета в жизни воплощает образ Петра запанибрата.

Ещё один немаловажный момент. В ней течёт кровь Петра, и солдаты воспринимают Елизавету – как русскую!

Вот она русская!

Анна Леопольдовна – не совсем русская!

Антон-Ульрих – точно не русский!

Сам Антон вообще был не воинственной внешности. Белокурый, тонкий станом – не русского склада! Кроме того, он же с немецкой педантичностью наводит порядки в полку. Создаёт гренадерскую роту (300 человек!) в Преображенском полку. Начинает их муштровать, переодевать, проводить "экзерсисы", штрафовать за выпивку, за то, что не так держат ружье, не так стоят в строю. А это очень не нравится. Тут еще и война начинается. Поползли слухи, что гренадерскую роту собираются отправить в театр боевых действий. Обстановка накаляется.

Иоанн Антонович – русский?!

С ним тоже не все понятно (например, когда маленькому императору присягали, то нашлись среди царедворцев те, кто отказался присягать, мол, император неправославный, хотя это было не так!).

А Елизавета – русская!

Хотя мы знаем, читатель, что мать у Елизаветы вовсе не русская. Но для русских гвардейцев важна не чистота крови. Антураж! Елизавета – она же ещё очень красивая, она доступная (в том плане, что часто бывает на виду в полках), она дочь Петра.

Появление идеального образа Петра, как правителя, укреплялось уровнем последующих наследников, которые объективно не дотягивали. При этом, если Анна Иоанновна была женщина видная, большая, с грудью, массивная; в ней ощущалась сила (порой даже в прямом, а не переносном смысле; могла с одного удара отправить в нокаут гвардейца, и частенько так решала вопросы; огонь-баба!), то Анна Леопольдовна была совсем противоположного образа. Она не любила мероприятия, не любила показываться на людях. А когда была вынуждена присутствовать, то окончательно портила представление о себе. Анна Иоанновна, про которую тоже много слухов ходило (и про Бирона, и про её патологическую жадность), все-таки была личность. Леопольдовна совсем уже бесцветно терялась среди придворной камарильи. И слухи о ней были, ну, совсем паскудные и неприличные, даже по нравам восемнадцатого века.

Главным обвинением в сторону Анны Лепольдовны, и самым очевидным, было нежелание управлять государством.

В делах Тайной канцелярии, которые в начале правления Анны Леопольдовны фиксируют отсутствие антианнинских и антиантоновских настроений, за год превратились в свою противоположность. Постепенно начинают появляться слухи о том, что, мол, вот они немцы, почему престол перешёл к ним, что вот есть Елизавета, почему не она императрица.

То есть можно говорить о том, что в среде гвардейцев (то есть в среде тех людей, которые реально будут потом совершать переворот) нарастает настроение против правящей верхушки, причем, в немало степени, основанное на национальной идее. Общественное мнение, подпитанное народной энергией, сформировало предпосылки для свержения.

Без ответа остаётся вопрос: самой Елизавете пришла в голову мысль о возможности занять престол или была подсказана шведским послом Нолькиным и французским послом Шатарди?

По крайней мере, иноземные послы докладывали, что Елизавета ведёт с ними какую-то свою игру.

Забегая вперед: эта игра станет визитной карточкой императрицы Елизаветы. Заключается она в следующем: не говорить ни да, ни нет!

Как Елизавета играла с послами?

Очень просто, по-хлестаковски!

Берет деньги от послов (любила гульнут наследница, содержания не хватало), говорит им общие слова, что есть у неё своя команда, что вот есть некий заговор, что в случае чего, есть, кто её поддержит. Но без подробностей.

Кто входит в её команду?

Когда планируется переворот?

На какие уступки для Франции и Швеции она готова пойти, в случае успеха?

Никаких предварительных договоренностей, никаких расписок Елизавета не подписывала, несмотря на все старания послов.

Чтобы понимать уровень осведомленности послов и игры Елизаветы достаточно привести один пример.

Осенью 1741 года Шатарди пишет, что если Елизавета не блефует, и у неё действительно есть команда, то при благоприятной обстановке, будущей весной, когда шведская армия начнёт наступление и если это наступление будет успешным, вот тогда, значит, Елизавета сможет прийти к власти.

Чтобы читатель понял осведомленность посла, внесём уточнение: Елизавета пришла к власти через два дня после написанного!

Итак, Елизавета ведёт игру с послами, заигрывает с гвардией, помышляет о перевороте.

А что же Анна?

Приближенные имели информацию о заговоре. Ещё в марте 1741 года Финч, английский посол, говорил о том, что есть сведения о некой активности в елизаветинском дворе. Что они хотят отстранить царствующую верхушку и так далее.

Но к этой информации, в силу разных причин, относились недостаточно серьезно. Дело в том, что ведь и Остермана пруссаки предупреждали перед самым переворотом.

23 ноября 1741 года в ходе одного из официальных приемов состоялся даже разговор между Анной Леопольдовной и Елизаветой. Считается, что Анна Леопольдовна пригласила Елизавету в отдельную комнату. В интернете читатель может встретить подробный диалог. Мы не будем доверяться этому и приведем возможный, с художественной точки зрения:

Анна: «Я решила просить французского короля, чтобы он отозвал Шетарди из России. А потому настоятельно советую вам более не принимать этого человека и не общаться с ним».

Елизавета: «Как я могу это сделать? Откажу раз, два, сказавшись больной. Но мы можем просто столкнуться на улице».

Анна: «И все-таки вы не должны видеться с Шетарди».

Елизавета: «Можно все устроить гораздо проще. Прикажите Остерману, пусть он сам скажет Шетарди, чтобы тот более ко мне не ездил».

Анна: «Слышала я, матушка, что вы имеете корреспонденцию с неприятельской армией и будто ваш доктор Лесток ездит к французскому посланнику. Мне советуют немедленно арестовать доктора Лестока. Я всем этим слухам о вас не верю, но надеюсь, если Лесток окажется виноватым, то вы не рассердитесь, когда его задержат».

Вся беседа вымысел, но это не так важно. Важно, что ситуация переворота витала, что называется, в воздухе.

Запомним, читатель, эту формулировку «витает в воздухе». В нашей основной части повествования она будет лейтмотивом.

Тем не менее, никаких мер для того, чтобы этот заговор остановить, предпринято не было.

Напротив, Анна Леопольдовна заверила Остермана, что всё хорошо и что она верит Елизавете.

Как вы думаете, дорогой читатель, как повлиял разговор Анны Леопольдовны на течение заговора?

Правильно.

Обвинения спровоцировали начало переворота.

В октябре-ноябре 1741 года Анна Леопольдовна планирует принять новую форму Устава о престолонаследии, менявшем Устав, принятый Анной Иоанновной.

Историческая справка: по Уставу Анны Иоанновны императором становился Иоанн VI. При нем регентом до 17 лет должен был оставаться Бирон. После Иоанна Антоновича престол должны были наследовать его братья. Но Иоанн пока один, к тому же, в 1741 году у Анны Леопольдовны рождается дочь. И у нее появляется мысль изменить Устав, чтобы укрепить власть по линии своей фамилии. Неизвестно, будут еще сыновья или нет. Согласно её планам, предусматривается вариант наследования после Иоанна Антоновича престола дочерьми, а в случае ранней гибели всех детей, вариант наследования престола самой Анной Леопольдовной.

Этот пункт очень важен, потому что именно потенциальная возможность смерти императора-ребёнка (а детская смертность в это время была крайне высокая), возводившая Анну Леопольдовна в обход Елизаветы на престол, и ускорила начало переворота.

Изначально переворот планировали проводить в тот момент, когда гренадерская рота Антона-Ульриха будет на карауле во дворце.

Елизавета приехала в казарму в стальной кирасе. Потом вместе с гренадерами Преображенского полка двинулась к Зимнему дворцу. По одной из версий, во Дворце её подхватили гвардейцы и понесли на руках.

Переворот прошел буднично, без кровопролития.

Общей особенностью всех приходивших к власти после Петра, включая Елизавету (кроме озвученного нами отсутствия яркости и масштаба личности), было абсолютное непонимание, что делать после восшествия на престол. Иными словами, политическая программа этих правителей была одна – придти к власти!

У Елизаветы с первых её дней в манифестах чётко высказывается мысль о том, что она будет править на петровском фундаменте.

Что это значит:

– упразднение Кабинета Министров.

– восстановление Сената.

В отличие от своих предшественников Елизавета серьёзно отнеслась к вопросу легитимизации власти. Она первая озаботилась пропагандой и формированием общественного мнения. Собственно, изучая поведение Елизаветы до восшествия на престол, приходится признать, что уже тогда она делала шаги по созданию в глазах нужных ей людей определённого образа. Именно образа политического деятеля. Видимо, в какой-то момент захват власти стал для неё некой сакральной идеей.

Акцент делался на недовольство засильем иностранцами высших эшелонов власти. И появился он при Елизавете.

Это вторая мина, заложенная под основание государства.

В чем её суть?

Приглашение иностранцев для службы в России началось задолго до Петра. При Петре оно лишь приобрело государственные масштабы, но все же не носило общей негативной с националистических позиций коннотации.

При Елизавете уклон был сделан именно туда. По сути, осуществив переворот, императрица пропагандистским путем окрасила его в патриотические цвета, что не соответствовало действительности.

От бусурманского, немецкого правления Елизавета Россию не спасала, поскольку такового правления все же не было. Ни Бирон, ни Остерман, ни Миних не были единоличными правителями (хотя стремились). Достаточный вес, каждый в свое время, имели Бестужевы, Долгорукие, Голицыны, Головкины.

Дщерь Петрова воспользовалась удачной формулировкой, резко подняв свои акции. Тогда члены Синода говорили, что Елизавета совершает религиозный подвиг; вера предана, а Отечество отдано на растерзание иностранцев; никто не заботится о благе страны и т.д.

И вот она!

Спасительница!

Заступница!

Забывается напрочь, что Елизавета грубо попрала Устав о престолонаследии Анны Иоанновны, который полностью соответствовал Указу Петра I от 1722 года.

Я хотел бы обратить внимание на то, что сделала Елизавета. Она нарушила право престолонаследия, заявив о легитимности другого рода.

Вдумаемся, читатель.

Елизавета мотивирует свое право на престол тем, что только она защищает Отечество, и это спасение от бедствий даёт ей право стать правителем, поправ все нормы закона.

Современные правители, мне кажется, хорошо изучают историю Отечества. Прокатило у Елизаветы, почему бы не попробовать ещё раз …

Я сейчас ни на что не намекаю.

Но если вернутся снова к Елизавете, то вот в чем вторая заложенная мина, следствие первой петровской: для захвата власти используются общественные настроения, усиливаются негативные мнения по нужным вопросам, создаётся политическая платформа национальной борьбы за судьбу Отечества, опора на гвардию и вуа ля! Переворот.

Политтехнология неплохая. Но будущая императрица не учла, что заявленная легитимизация создаст противоположный эффект.

Царём можно назначить кого угодно!

К этому выводу придут гвардейцы, которые в восемнадцатом веке ещё не раз докажут этот тезис на практике.

Все-таки предыдущие перевороты не создавали у гвардии чувства, что это они выдвигают или низвергают правителей. До этого гвардия помогала законно избранному утвердиться у власти и эту роль помощника они не переоценивали.

Елизавета открыла ящик Пандоры, предопределив судьбу России на многие десятилетия.

Переворот свершился легко. И это стало ещё одним маркером, который запомнится гвардии. Перевороты, оказывается, совершаются легко!

Подытожим, дорогой читатель, что у нас в сухом остатке?

Петр I (будем считать родоначальник дворцовых переворотов, он не только первым из Романовых это сделал, но и заложил первую мину для последующих) – с помощью потешных войск сместил с престола сестру Софью, воцарился вместе с болезненным братом Иоанном V, который скоропостижно скончался;

Екатерина I – официально наследницей назначена не была, пришла к власти при поддержке "птенцов" и гвардии;

Петр II – назначен, можно сказать, был, но имел положение шаткое, без помощи Меншикова на престол мог не взойти;

Анна Иоанновна – чистой воды "рюрик", которого призвали царствовать, переворот свершила через месяц после призвания с помощью ряда высокопоставленных лиц и гвардии;

Иоанн Антонович – под регенством немецкой группировки, самый несправедливо пострадавший, и незаслуженно забытый.

Елизавета Петровна – захватила власть с помощью гвардии.

Ретроспективное изложение этой части «переворотного» века – необходимый зачин, дающий ключи к пониманию причинно-следственных транзакций главных героев нашей темы.