Текст книги "Трое в Таиланде, не считая собак"

Автор книги: Антон Лирник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава пятая,

которая заставит читателя держаться за поручни в общественном транспорте, приобретать фрукты только у официальных распространителей и уважать пожилых людей, особенно если они – король

Вас когда-нибудь будили при помощи хора? Представьте, что у вашей кровати появляется дюжина господ во фраках и столько же дам с внушительными бюстами. По команде дирижёра вся эта братия разом ухает «Калинка-малинка». От подобного сюрприза может приключиться разрыв сердца или ещё что похуже. Я подскочил на постели практически без помощи рук. За окном стоял такой крик, как будто двести фотомоделей одновременно увидели пятьсот пауков. Серёга перевернулся на другой бок.

– Артём, чего ты так дёргаешься? – сонно пробормотал Лаптев.

– Ты что, не слышишь?

– Да слышу, слышу! Это птички. Они тут как по команде ровно в шесть утра начинают чирикать всем хором.

– Интересно, кто же их такому научил?

– Самоучки они. Спи давай!

Через десять минут птицы успокоились так же резко, как и начали, но сон уже не вернулся. Я встал и на цыпочках подошёл к своему чемодану. За какие-то два дня он успел перейти в состояние «воронка с полезными вещами». Стараясь не шуметь, я начал искать пакет с бритвенными принадлежностями. Естественно, он оказался самым шуршащим. Затаив дыхание, я потянул пакет за краешек. На кафельный пол, грохоча, выпал баллончик с пеной для бритья.

– Артём, если ты решил убить меня, то выбери для этого более радикальный способ!

– Извини, я не специально.

– Не специально птицы горлопанят, а ты умышленно портишь прелесть этого утра.

Зайдя в ванную, я подумал: «А смысл? Рядом же океан». Куда-то запропастилась запасная пара нижнего белья. Хотя я точно помню, что вынимал её из чемодана вчера вечером. Вот они, минусы совместного проживания. Стараясь быть как можно более деликатным, я дотронулся до плеча Лаптева.

– Ёлкин, что за скотство? Ты можешь угомониться хотя бы на одну минуту?

– Сергей, прости, пожалуйста, ты не мог бы сказать, где мои трусы?

– Они на тебе. Во всяком случае, я на это надеюсь.

– Я имел в виду вторую пару. Я их вчера достал…

– Ты и сейчас достал уже! Надень вчерашние, это будет очень правильным решением!

– Почему?

– Потому что сейчас ещё рано! Очень, очень, очень рано!!!

На пляже никого не было. Вчерашняя собачонка, которая слизывала с меня кокосовый сок, внимательно следила за моими движениями, наклонив набок кудлатую голову. Прохладную воду ещё не успело вскипятить лютое тропическое солнце, и она приятно ласкала ноги. Начиналось время утреннего прилива, поэтому я быстро добрался до глубины. Чуть поплавав, я развернулся к берегу и, не выходя из воды, принялся рассматривать остров.

Склоны гор были укрыты сплошным ковром джунглей, из которого выглядывали кокосовые пальмы, как бы свысока посматривая на своих низкорослых собратьев. Вдоль всего берега теснились бунгало, по их разноцветным крышам уже ползли первые лучи солнца. Мне снилось это место, и теперь я не мог им налюбоваться. Я почувствовал такой переизбыток чувств, что на глаза навернулись слёзы… И тут к моей ноге что-то прикоснулось. От испуга я забыл, как кричать. За миг волосы на голове встали дыбом, а глаза яростно выпучились на максимально возможное расстояние. На какое-то мгновение я ощутил, как все органы моего тела захотели спрятаться друг за друга. Я посмотрел вниз. Под водой оказалась крохотная медуза. Довольная произведённым эффектом, она поплыла дальше.

Не желая больше испытывать судьбу, я побрёл к берегу. Всё бы ничего, но меня угораздило оставить одежду на песке. И теперь мои трусы были в зубах у любительницы кокосового сока. А на пляж уже выбрались первые отдыхающие, чёрт бы их побрал. Словом, к тому времени, как на берегу показался Макаров, я битый час плавал взад-вперёд, изображая истосковавшегося по морю туриста. Миша сладко потянулся и почесал живот (в том месте, до которого смог дотянуться).

– Артём, вылезай из воды, пошли жрать. Мы с Лаптем уже заказали.

– Не могу.

– Что такое, нет аппетита?

– У меня нет трусов.

– А где они?

– У собачки, вон там бегает.

– Артём, ты меня пугаешь. За каким хреном ты надел на собачку свои трусы?

– Я просто хотел искупаться нагишом…

Но неожиданно собачка прервала наш разговор. Она подошла к Макарову и положила к его ногам свою добычу. Этим утром местная фауна вела со счётом 3:0.

* * *

На террасе пансиона жизнь била ключом. В то время, как мы усердно изучали меню, из дальнего бунгало на запах кофе пришли три девицы. Сергей сидел к ним спиной, а мы с Мишей тут же приосанились: я расправил плечи, а Макаров втянул живот, отчего у него появился второй подбородок. Девушки были юными и загорелыми, две из них радовали глаз локонами в стиле Веры Брежневой, о третьей можно было дипломатично сказать, что она «интересная». Миша заёрзал на стуле, как терьер у лисьей норы. Невооружённым глазом было видно, что ему не терпится познакомиться с вероподобными барышнями поближе. Прижав к груди барсетку, он встал и, не говоря нам ни слова, пошёл на штурм эротической крепости. Я перекрестил ему спину. Сонный Лаптев в это время продолжал возить пальцем по меню, беззвучно шевеля губами. Раздувшись, как павлин, Макаров подошёл к столику девушек и что-то им с полупоклоном сообщил. Слов слышно не было, но их ответ Мишу явно обескуражил. Он вернулся к нам, чуть более обмякший, чем до похода.

– Вот западло. Кажется, они приняли меня за официанта и сделали заказ…

– Будешь выполнять?

– Нет, потому что они говорили по-английски, и я не понял ни черта.

– Ну, одно английское блюдо ты уже знаешь – «smetanka», – напомнил Сергей, не отводя глаз от меню.

– А я и не знал, что ты у нас специалист по правильному питанию. Не хочешь ли перейти на диету из подзатыльников?

– Миша, не психуй, Лаптев просто пошутил.

– Ладно, Артём, как будет «я не официант»?

– I’m not a waiter [11]11
  I’m not a waiter. – Я не официант.


[Закрыть].

Второй заход Михаила был гораздо эффектнее. Не успел он договорить фразу, как девицы расхохотались. Макаров опять вернулся на исходную позицию и вытер платком румяный лоб.

– Миша, что ты им такого сказал?

– Я сказал, как ты и учил: «Айм нот э винтер».

– Ты сказал им «Я не зима».

– Да пошёл ты к чёрту со своим английским!

– А я-то чем виноват?

– Ничем! Сергей, а ты что молчишь?

– Сегодня с тобой трудно тягаться.

Пока Миша на нас орал, супруга Ванчая (по имени Нари) принесла завтрак. Затем она с поклоном вручила каждому из нас по ложке и вилке. Ножей, судя по всему, нам не доверили. Позднее я заметил, что во многих заведениях в Таиланде вместо ножа подают ложку. Может, в других местах их затачивают с краю, чтобы удобнее было резать сосиски, но в нашем пансионе ложки были тупые.

На этот раз во время приёма пищи никто не пострадал. Только Миша облился кетчупом, да так удачно, что хозяин подумал, будто у него началось кровохарканье. Мы-то люди привыкшие. Меня, наоборот, удивляет, когда наш склонный к полноте друг не измазывает весь стол майонезом или горчицей. А вот Ванчай к такому шоу был не готов и прибежал с аптечкой, оказывать помощь Михаилу. Сергей из неё же накапал тайцу валерьянки, а я пожурил Макарова:

– Тебе надо будет подарить хозяину краску для волос, чтобы закрасил седины.

Затерев, вернее, размазав кетчуп по футболке, Миша обвёл нас взглядом военного прокурора.

– У меня с собой одна майка. Я хожу в ней пятый день! И это – она! – сказал Макаров и ткнул пальцем в кетчуповые разводы. После этих красноречивых слов мы поднялись и отправились на шопинг.

* * *

Дорога на рынок была полна приключений. Сначала мы долго искали на дороге автобусную остановку, но не нашли её. Не были найдены и тротуары, что меня откровенно огорчило. Тротуар тем и хорош, что по нему можно спокойно идти, не рискуя превратиться в свадебную куклу на капоте автомобиля.

Вместо остановки мы нашли небольшой магазинчик, посреди которого стоял таз с водой. В тазу сидела прелестная маленькая девочка. Когда мы проходили мимо неё к холодильнику, она закричала «Hello!» и протянула ко мне ручонки.

– Детишки всего мира чувствуют в тебе педагога, Ёлкин, – хихикнул Лаптев.

– Артём, спроси, почём тут пиво, – попросил Миша.

Маленькая баночка пива стоила 50 бат. Тайские деньги оказались на редкость удобны в пользовании: здешний курс почти совпадал с нашим, за 1 доллар давали 30 бат, поэтому нам не надо было пересчитывать в уме цены на рубли, всё уже было посчитано до нас.

Продавщица в лавке сказала, что по острову удобнее перемещаться на такси. Одно из них мы тут же остановили, и это было нечто. Представьте себе грузовую «Газель», которую злой волшебник превратил в пассажирскую. А потом уменьшил в два раза, оставив такое же количество посадочных мест. Десяток пассажиров ютится в железном кузове, на двух лавочках. Которые закреплены вдоль бортов, друг против друга, так что вы легко можете почувствовать себя десантниками перед выброской. Со стороны эта машина выглядит как пикап, водитель которого очень предусмотрительно прячется от пассажиров в кабине. За поездку до райцентра Тонг Сала водитель потребовал с каждого по сотне. Мы понятия не имели, много это или мало, поэтому безропотно заплатили и забрались в кузов.

До города было километров десять, и всю дорогу водитель то разгонялся, то тормозил, играя в чехарду с невидимым партнёром. Мимо проносились ресторанчики, массажные салоны и кокосовые рощи. На одной из бензозаправок я увидел мальчугана, который делал уроки, облокотившись прямо о колонку. Повсюду висели афиши с рекламой поединков по тайскому боксу. Боксёры были изображены пучками по восемь человек, как актёры антрепризных спектаклей. Из-за этого складывалось впечатление, что поединки будут не парные, а групповые. От размышлений меня отвлёк ухаб, на котором подскочило такси, и я еле удержался, чтобы не вылететь за борт этого экзотического транспортного средства. Я заметил, что пассажиры встречных маршруток постоянно колотили по крышам своих водительских кабин кулаками. Это смахивало на какой-то шаманский ритуал, хотя Лаптеву пришла на ум другая ассоциация:

– Слушайте, мне эти удары по кабине напомнили фильмы про войну, когда офицер колотит кулаком по крыше полуторки и кричит: «Во-о-озду-ух!»

На слове «воздух» водитель нашего дилижанса как-то особо залихватски вошёл в поворот, так что я на секунду отвлёкся от Серёжи, хватаясь за поручни. Когда я повернул голову обратно, Лаптева рядом со мной не было. Я посмотрел по сторонам, но наткнулся лишь на недоумённый взгляд Макарова:

– А где Серёжа? – удивлённо спросил он.

– Hey! Stop! We lost a passenger! [12]12
  Hey! Stop! We lost a passenger! – Эй! Остановитесь! Мы потеряли пассажира!


[Закрыть]– заорал я и начал колотить по крыше кабины кулаком.

Лаптева мы нашли в кустах, метрах в двухстах от автомобиля. Он ошалело смотрел на нас снизу вверх, потом дал себя поднять и произнёс:

– Я буду бить его первым!

– Извини, братан, но я тебя опередил, – ответил Миша.

– Для друга ничего не жалко!

К моему удивлению, принудительное катапультирование никак не сказалось на здоровье Сергея. Судя по тому, что руки, ноги и туловище не пострадали – он упал на голову.

* * *

Тонг Сала оказался маленьким, приземистым городком с узкими улочками. Рыночная площадь была небольшой, но очень подвижной: тайцы терпеть не могут стоять возле своего торгового места. Они любят движение, и движутся вместе со своими прилавками, которые закреплены поверх мопедов или велосипедов. На рынке все эти «самоходки» были выстроены рядами, а их груз соперничал друг с другом пестротой и запахами. Фруктовые соки, суши, салатики, супчики в небольших ёмкостях, маленькие мясные закуски манили взор и возбуждали аппетит. Возле некоторых лотков сгрудились столики, где вся эта снедь поедалась туристами. У одного из лотков даже стояла очередь: там шла бойкая торговля чем-то, напоминающим шаурму. Судя по запаху, в качестве топлива в жаровне использовался слоновий навоз.

На время мы отказались от дыхания, и разжали носы только через метров десять, у тележки с горой фруктов. За прилавком стояла тайка, похожая на жену Горлума из «Властелина колец». По рисункам на тележке мы догадались, что Горлумиха делает из фруктов фреши с добавлением льда.

– Фреш чистый, не разбавленный? – спросил я, совершая типичную ошибку всех покупателей: подсказывая продавцу ответ. Тайка утвердительно моргнула правым глазом. После чего нам на руки были выданы:

1) Лёд со вкусом манго;

2) Лёд со вкусом папайи;

и напиток, получивший звание «самый беззастенчивый развод в мире», а именно…

3) Лёд со вкусом мяты!

Первым в качестве фрешей усомнился Макаров:

– А что это она капает из бутылочки в стакан? Клофелин?

– Думаю, что это эссенция.

– Нет, скорее, это краситель.

– Так она же сказала, что фреш из свежих фруктов!

– Свежесть придаёт лёд, и его она не жалеет!

– Это она покупателей своих не жалеет, жаба!

Лавки с товаром, который не едят, а носят, находились по периметру торговой площади. В основном там продавали одежду, которая на острове делится на три вида. Первый – «этнические» рубашки с орнаментами, шали и шаровары с такой низкой мотнёй, что в неё можно спрятать небольшой телевизор с высунутой антенной. Второй вид – прикиды посетителей full moon party. Они обычно состоят из кислотных футболок с похабными надписями и коротких юбочек фломастерных расцветок. Третий вид одежды носят сами тайцы. Местные женщины одеты в простые платьица, а мужчины – в блёклые футболки и чёрные штаны. Никаких выкрутасов, и, Будда упаси, ничего «этнического».

Каждый из нас напялил на себя то, что отражало его внутренний мир: Миша выбрал бездонные шаровары (наверное, чтобы было куда прятать барсетку). Сергей вырядился в футболку с надписью SEX DRUGS PHANGAN. А я предпочёл шорты и рубашку в колониальном стиле. Плавки мы купили разных цветов, чтобы не перепутать. Больше всех удовольствия от покупок получил Макаров. Он так ожесточённо торговался и размахивал руками, что туристы принялись его фотографировать.

В этот момент кто-то тронул меня за руку. Я оглянулся и увидел перед собой сухощавого тайского старичка. Он был таким худым, что в любительской постановке «Гамлета» мог бы сыграть череп. Дед улыбнулся во все дёсны и поманил меня крючковатым пальцем. Я пошёл за ним. Старик дошёл до крайнего лотка с фруктами и показал на целый ряд висящих за ним настенных календарей. На всех календарях был изображён статный мужчина с проседью. Он строго смотрел на покупателей сквозь очки, будто трудовик, недовольный плохо сделанной табуреткой.

– Куда это ты исчез? – к нам присоединился взволнованный Лаптев. – А что это за чувак на плакатах? Это выставка? Слушай, давай пока не будем покупать, у Макара наличные заканчиваются!

Старик уловил наш интерес и демонстративно поклонился календарям, потом оглянулся на нас и предложил сделать то же самое. Старость надо уважать, и мы тоже слегка кивнули головами. После чего я произнёс, тщательно имитируя неподдельную грусть:

– Мы ничего покупать не будем!

Дед прищурил глаза, сделал вид, что не обиделся, и покорно поклонился. При этом он снова улыбнулся такой широкой улыбкой, что мне вспомнился Николсон в фильме «Сияние». На всякий случай я ещё раз поклонился календарям, согнув спину настолько, насколько позволил позвоночник. Тут на лице деда проступило удивление пополам с уважением. И в эту секунду со стороны, где Макаров обтяпывал свою коммерцию, послышались крики. Мы сразу же бросились на шум, и, как выяснилось, не зря.

Оказалось, Миша так увлёкся торгом, что швырнул смятую комочком купюру в торговца. Тот заверещал как заяц. Откуда ни возьмись подбежали полицейские, продавец стал им что-то взволнованно лопотать, показывая смятую купюру и тыча пальцем в Макарова. Стражи порядка тут же подскочили к Мише и, скрутив ему руки, потащили к выходу из рынка. Мы с Сергеем бежали вслед за конвоем и голосили, как арестантские жёны. Вдруг дорогу полицейским преградил всё тот же старик. Он что-то сказал их главному и показал на меня с Лаптевым и на Мишу. Тот внимательно выслушал и отдал служивым короткий приказ. Не успели мы удивиться, как полицейские подвели Макарова к календарному иконостасу и заставили кланяться. Миша начал изумлённо бить поклоны: с таким ментовским произволом он ещё не сталкивался. После трёх поклонов полицейские отпустили его и, не сказав ни слова, удалились. Ошалевший Михаил автоматически поклонился ещё два раза и посмотрел вслед полиции.

– Пацаны, что это было? У них тут культ настенных календарей или я чего-то не понимаю?

– Нет, у них культ этого мужика на календарях. Кстати, на купюрах тоже он изображён, – Лаптев раньше нас разобрался в произошедшем, – а этот дед сейчас спас тебя от тюряги.

Как выяснилось, и на календарях и на деньгах был изображён не кто иной, как король Таиланда по имени Рама Девятый. Он рулит страной с 1946 года, являясь при этом самым богатым и самым долго правящим из действующих глав государств. При этом всё население Таиланда горячо любит своего монарха и души в нём не чает. Так что мы ещё очень легко отделались: позже я услышал историю о туристе, которого посадили на несколько лет за то, что он порвал открытку с изображением короля.

– А дедуля-то красавец! Давайте у него фруктов купим! Смотрите, у него и дуриан есть, – Лаптев показал на шишковатый плод размером с футбольный мяч. – Говорят, у дуриана очень оригинальный орехово-сливовый вкус.

– Почему бы и нет? Думаю, с местным ромом он будет хорош. Ты как, Миша?

– Парни, покупайте у деда столько, сколько сможем унести!

* * *

Отягощённые фруктами и бутылками с ромом, мы подошли к массажному салону. Девушка в ярком халатике поприветствовала нас поклоном и показала на стойку с прейскурантом.

– Та-ак, что у них тут есть? – по-хозяйски пробасил Макаров. – Ага, вот, «тай-массаж», 250 бат. Недорого. Вы пойдёте или очкуете?

– Миша, давай завтра, когда у нас хотя бы руки будут свободны.

– А зачем тебе руки? Это же не ты массаж будешь делать!

Внутри салона царил полумрак. Навстречу нам вышли три тайки. От нашей делегации вперёд выступил Макаров.

– Бум-бум, о’кей?

– Сорри, нот бум-бум, массаж онли.

– Та-ак, а чего же это у вас написано «тай-массаж», а сами вы не бум-бум, а? Чё за кидалово средь бела дня?

– Миша, они не понимают. Пойдём отсюда.

– Да всё они понимают, я им сейчас покажу. Лаптев, подь сюда.

В ответ Лаптев спрятался за меня. Мишу это не смутило, и он принялся показывать тайкам, как бегают лыжники на дальних дистанциях. Девушки только хихикали и качали головами.

– Какой-то отстойный салон, я на них жалобу подам, – сказал Макаров на улице. – Поехали домой, пора выпить и закусить.

– Миша, мы ещё сувениры не купили.

– Завтра! Меня тут чуть на зону не определили, а ты со своими магнитиками…

* * *

Вечером мы переоделись в новые наряды и стали похожи на Генеральную Ассамблею ООН. Ром уже был разлит по стаканам, от нетерпения мы потирали руки, а Лаптев с загадочным видом принялся нарезать фрукты. Дошёл черёд до дуриана. Началось всё с того, что раскладной нож его не взял. Мы не поняли намёка со стороны Вселенной, и Макаров сходил на кухню за тесаком. Он с поклоном вручил нож Сергею, и тот ловким ударом расколол загадочный шишковатый плод. Дуриан маняще развалился на три части. Внутри его призывно белела мякоть, чем-то напоминающая по виду отварную куриную грудку. Но на мякоть мы внимания не обратили. Потому что главное было не в этом…

Дольки экзотического фрукта ещё только падали на стол, и в воздухе ещё звучал стук от удара тесаком по дереву, когда на нас обрушилась лавина под названием «запах дуриана». Сначала нам обожгло слизистую ноздрей. Потом как будто кипятком выжгло глаза. А потом наши желудки разом запросились наружу из наших организмов, через пищевод. Кто-то скажет: «Подумаешь, запах!» Нет-нет-нет! Это был не просто запах! Вам доводилось чистить слив раковины на кухне, после того как он забился рыбьей требухой? Так вот, это ничто по сравнению с запахом мякоти дуриана! Если бы вы забыли в лесу рюкзак, набитый сыром рокфор, замотанным в портянки стройбатовца… и возле него бы умер енот, объевшийся селёдкой… то это лишь отдалённо напоминало запах дуриана! Но самое ужасное было в том, что, пока мы с Мишей хватали ртами отравленный воздух, Лаптев невозмутимо отломил один дурнопахнущий кусочек и отправил в рот.

– А что, прикольный вкус. Попробуете?

– О-о-о, выкинь эту дрянь! – заорал Макаров, поочерёдно закрывая руками нос, рот, глаза, уши и даже пах. У меня перед глазами всё поплыло, и я на ощупь рванул из бунгало наружу. Только там, отбежав метра на четыре и судорожно отплевавшись, я немного пришёл в себя. В домике что-то гремело и материлось. Это Миша искал выход (видимо, тоже с закрытыми глазами). Наконец, он выпал из домика, вскочил и побежал прямиком к океану, сшибая всё на своём пути. Серёга спокойно вышел на крылечко и помахал нам долькой дуриана:

– Так что, вы не будете?

В ответ на его вопрос со стороны берега раздался рёв Макарова, а я нервно задёргал головой из стороны в сторону, изображая категорическое «нет».

– Ну, как хотите, – сказал Сергей и пошёл прятать дуриан в холодильник.

* * *

Через двадцать минут, избавившись от привкуса мёртвого енота во рту, я смог подойти к крыльцу бунгало и принять от Лаптева стакан с ромом. Сергей начал тост:

– Жаль, что сейчас с нами нет Миши. Поэтому предлагаю выпить за него!

– Давай.

– Эй, вы уже спрятали дуриан? – донеслось издалека.

– Да, но если ты хочешь, то можем достать.

– Не надо, идите сюда, я отличное местечко нашёл!

На самом краю пляжа стояла маленькая беседка, накрытая камышовой крышей. На её дощатом полу валялось несколько подушек, а по краям горели небольшие факелы. Мы тут же принесли фрукты и ром и по-турецки уселись на подушках. Ром слегка успокоил наши нервы, а шёпот волн навеял ностальгическое настроение. Лаптев зашелестел бумагой, щёлкнул зажигалкой, и в беседке запахло Бобом Марли. Я поморщился, а Михаил отхлебнул рома, подбоченился и сказал:

– А с другой стороны, всё хорошо! Теперь у нас есть одежда, и я готов отдыхать по полной!

– А ведь ещё бы чуток, и у тебя была бы и одежда, и проживание, и питание в режиме «всё включено». Валил бы с другими зэками… Что они тут валят? Пальмы?

– Артём, что за мудацкая привычка ёрничать в такие замечательные моменты?

– Во-оздух! – мечтательно протянул Серёжа. Мы с Мишей быстро глянули на его добродушное, подсвеченное косяком лицо. Да нет, не могло так быстро вставить! Но на всякий случай я спросил:

– Дружище, ты зовёшь кого-то?

– Нет, это я вспомнил, как из грузовика вылетел. Класс. Давно хотел полетать…

Цикады щекотали ночь. Звёзды мигали в молчаливой перекличке. Волны ласково трепали берег по загривку. Миша допил стакан и начал наливать следующий. Чувствовалось, что сейчас он скажет что-то важное. Так и произошло:

– Кстати. Господа! Эта постоянная езда на такси начинает меня раздражать. Я решительно заявляю: я хочу мопед! Вы видели? Тут все на мопедах! И мы завтра пойдём и возьмём в аренду мопеды.

– Это так замечательно, когда ветер в лицо…

– Лаптев, главное при этом ртом не дышать.

– Чего это?

– Муха влететь может. Давайте спать, а? А то мне уже кажется, что цикады щекочут ночь. – После моих слов Макаров встрепенулся:

– Блин, мне тоже! Так, Лапоть! В следующий раз кури свой самосад не ближе пяти метров от нас!