Текст книги "«Остров Крошкина»"

Автор книги: Антон Калинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

большая книга о маленьком человеке

История основана на фантастических событиях, в ней участвуют нереальные люди, она призвана никого не оскорбить, и не посеять любую вражду.

Пролог

Мы летим через Вселенную, невесомые, как свет, ориентируясь по радиосигналам. Место, куда мы направляемся – галактика Млечный Путь, Солнечная система, планета Земля. Слушая музыку и речь людей на многих языках, мы путешествуем сквозь пространство и время. Вначале идут слабые сигналы, отправленные давно, но чем ближе мы подлетаем к нужной точке, тем четче и современнее они становятся.

И вот, наконец, перед нами Земля. Половина ее, обращенная к Солнцу, бело-голубая, а другая сверкает в космической ночи золотом огней. Музыка, что мы слышим теперь – это музыка настоящего, люди, которые говорят с нами – живут и сейчас.

Планета приближается, мы различаем континенты. Выбираем Евразию. Земля занимает теперь все видимое пространство. Там, где мы садимся – нелетная погода, ночь и гроза. Но мы, все же, входим в атмосферу, пробивая плотные облака. Под нами город. Сполохи молний высвечивают крыши домов, нити дорог и центральную площадь. А мы приземляемся на окраине. В тихом районе, рядом с городским парком, незаметно переходящим в лес. Там, на укромной улице, в самом обычном доме и самой обычной квартире живет самая обычная семья.

Глава первая, в которой не происходит абсолютно ничего интересного

Все началось грозовой ночью в конце августа. Оксана несколько раз просыпалась, когда в небе над домом особенно ярко сверкало и сильно громыхало, а спальню заливало бледным светом. Шла сильнейшая гроза за все лето. Над городом потоком неслись черные тучи. Ветер тоскливо и тревожно гудел в вентиляции – будто домовой поднял тревогу, и бьет в маленький колокол. В окна хлестал ливень. Сполохи молний играли на плакатах с футболистами и героями компьютерных игр над кроватью брата Володи. А в центре, верхом на лошади и с ружьем наперевес, хищно усмехался ведущий шоу «Последний первооткрыватель» Виктор Крус.

В эту ночь даже знакомые с детства игрушки выглядели зловеще.

Оксана дрожала под одеялом, пугаясь каждой вспышки, а брат припал к стеклу, надеясь увидеть шаровую молнию. Но снаружи круглыми и светящимися были лишь уличные фонари, что мотались среди древесных крон, отбрасывая в комнату жуткие тени.

К утру стихия утихла, тучи разошлись и над крышами домов засияли звезды. Разочарованный Володя улегся на ковре под окном, и уснул, не дождавшись своего опасного чуда. А Оксана не спала – подсвечивая фонариком, читала в журнале интервью Зефирайн.

Дверь бесшумно приоткрылась, уронив спокойный свет. Вошла мама – в светлой ночной рубашке и с белоснежными волосами – как волшебница из сказки. Разбудила брата, сонного уложила в постель. Убрала с пола его игрушки – машинки на радиоуправлении и шагающего робота с квадратной головой. Подошла к Оксане – погладила по щеке и забрала журнал.

– Воробьиная ночь. – мама поморщилась и приложила ладонь ко лбу.

– Очень болит? – посочувствовала Оксана. От грозы у мамы всегда мигрень. Это называется метеозависимость.

– К утру пройдет. Ты не волнуйся, спи. – мама собралась уходить.

– Открой балкон! – попросила Оксана.

Кольца гардины защелкали, как птичьи клювы. Мама отодвинула шторы и распахнула дверь. Ночной ветер взметнул тюль, зашуршал плакатами над Володиной кроватью, поиграл с музыкальной подвеской. Когда перезвон смолк, Оксана услышала еще один звук – едва слышное потрескивание в воздухе, как бывает от одежды или одеяла, когда они наэлектризуются.

– Включить ночник? – спросила мама.

Оксана кивнула. Мама поставила на пол старенький проектор, нажала кнопку и вышла. По потолку и стенам закружили в хороводе крапинки света, расположенные как созвездия на небе. Оксана повернулась на спину, и занялась их с братом любимой игрой – искала в сияющей метели созвездие Близнецов.

– Единорог, Малый Пес… – шептала она названия, водя в воздухе пальцем. – А наше созвездие выше… Рядом с Орионом и Возничим… Его самые яркие звезды – Кастор… Поллукс… И Альхена… А еще – Теят Постериор…

Так и не вспомнив, что оно значит, Оксана закрыла глаза и продремала до рассвета. А потом снова проснулась, уже окончательно. Только не от грома, а от стука. Странного такого стука, далекого и глухого. Тум-тум-тум.

Она решила, что стук ей снится. Но он повторился. Оксана села, потянулась, протерла глаза. Ночник работал, но в полумраке, наполнявшем детскую, его свет поблек, и рисунок Млечного пути на потолке стал едва различим.

Оксана взглянула на часы и недовольно поморщилась. Полвосьмого! Вставать так рано в воскресенье ей ох, как не хотелось. Но сна не было ни в одном глазу. Она со вздохом выбралась из-под одеяла. И тут опять постучали – кажется, с улицы.

«Во дворе, с мячом играют!» – подумала Оксана.

Так рано в воскресенье, и после грозы? Разве что, Володя? Но брат крепко спал, как говорит папа, «в позе космонавта» – наполовину свесившись с кровати, игнорируя притяжение Земли. Оксана позавидовала ему, и вышла на балкон.

Дымка закрывала солнце, и маленький дворик с большими деревьями тонул в сумерках. Дом напротив еще не проснулся – все окна темные, на периллах балконов сидят мокрые, нахохлившиеся голуби… Оксана перегнулась за ограждение и выглянула во двор. Взрослых там не было. Ребят – тоже. Никто не катался на велосипеде по круговой асфальтовой дорожке, после дождя похожей на плохо вымытую школьную доску, и не играл в песочнице под разноцветными грибками детской площадки. Пустовали качели и футбольное поле. Даже у подъездов на усыпанных листьями лавочках никто не сидел. Прошелестела одинокая машина, простучал колесами мимо ближайшей станции поезд – гудок – и тишина. Только шлепают, будто из плохо завернутого крана, запоздалые дождевые капли. Воскресенье, и все еще спят…

Потом Оксана увидела на балконе соседнего дома старика, что стоял, облокотясь о перилла, неподвижный, как статуя, и вспомнила, что раньше уже видела его во дворе, но до сих пор не знала, кто он, и чем занимается. Она робко помахала соседу рукой. Старик мрачно на нее взглянул, на приветствие не ответил и ушел в квартиру. До чего невоспитанный тип! Оксана показала ему вдогонку язык…

Снова застучало – «трам-там-там!». Оксана вздрогнула и обернулась.

Звук шел из квартиры.

«Это вовсе не мячик!» – подумала она. – «Больше похоже на там-тамы!»

Тамтамы это барабаны. Оксана узнала про них из шоу «Последний первооткрыватель», что все лето шло по телевизору. В нем отважный путешественник Виктор Крус жил вместе с племенем дикарей, приобщая их к цивилизации. Оксана посмотрела пару выпусков – и перестала, не интересно. А для Володи ведущий шоу стал героем номер один, ну, или, может, два – ему еще понравился друг Круса, вождь дикарей, толстяк по имени Джемба. Вдохновившись путешествиями Виктора, к середине лета брат и сам уже мечтал, когда вырастет, возглавить какой-нибудь дикий народ.

«Наверное, мама не уснула, и смотрит шоу!» – подумала Оксана, и пошла проверить. Но телевизор в зале был выключен. Она заглянула в комнату родителей, и увидела, что папа с мамой крепко спят.

– Ан сепенар! – прошептала мама во сне какую-то тарабарщину. – Морранг!

С болью и мольбой. Лицо ее страдальчески исказилось.

Опять кошмары. Оксана вздохнула. Мама всегда чувствует приближение грозы, такая у нее особенность. Когда идет буря – она не может спать, только дремлет, шепча эти непонятные слова. Но сколько Оксана не допытывалась, что они значат – вразумительного ответа так и не получила.

«Тумс-тумс-тумс».

Глухо, упруго. Так Пелагея прыгает на диване. А может, и в самом деле, она? Но морская свинка посапывала в вольере. Оксана погладила свою любимицу по короткой, черно-рыже-белой шерстке и вышла из спальни родителей, притворив дверь.

«Вдруг – воры?!» – подумала она, и поежилась. Но будить семью не стала. – «Если это соседи шумят, папа с мамой посмеются, а Володя запомнит и обзовет трусихой – с него станется!»

Рассудив так, она обыскала квартиру – но того, кто барабанил, не нашла, пока «тук-тук-тук» не раздалось прямо за спиной. Оксана вскрикнула, обернулась, и сглотнула комок в горле. Звук шел из кладовки.

В каждом доме, даже самом лучшем, есть места, куда заглядывать не стоит. Подвал, чердак… А в квартире Чижиковых самое мрачное место – кладовка. По крайней мере – для Володи с Оксаной точно.

Виноват случай из раннего детства. Еще до того, как ребята пошли в первый класс, из кладовки раздались странные звуки – таинственные шорохи, загадочные скрипы и неясные постукивания. Оксана услышала их первой, и рассказала брату. Володя решил проверить. Они подбежали к чулану, и прильнули к двери…

В тишине отчетливо прозвучал топот маленьких ножек.

– Понимаешь, что это значит? – в глазах у брата ужас смешался с восторгом. Оксана покачала головой – она просто боялась. – У нас завелся барабашка!

Оксана его радость не разделила, и помчалась докладывать папе с мамой. Удивительно, но родители в барабашку не поверили, и совсем его не испугались.

– Вы все нафантазировали. – сказала мама.

– Вовсе нет! – запротестовала Оксана.

– Я тоже его слышал! – подтвердил Володя.

– Давайте посмотрим. – предложил папа. Вместе они подошли к чулану, папа включил свет и отпер дверь. Володя и Оксана протиснулись вперед. Внутри тускло светила единственная лампочка, и громоздились пирамидами старые вещи. Признаков чего-то потустороннего заметно не было.

– Убедились? – спросил папа у пристыженных ребят.

На этом папа с мамой успокоились и ушли. А брат сказал:

– Завтра будем ловить барабашку. Ты со мной?

Оксана кивнула. Хотя страшно вдвоем охотиться неизвестно на кого. Вдруг барабашка – злой? Или рассердится, что к нему пристают? Может, лучше с родителями?

– Если они узнают про охоту – делу конец! – отказался Володя. – Они нас с улицы зовут, едва стемнеет! Не бойся, у меня есть план! А если барабашка нападет, я его стукну!

Оксана успокоилась, и во всем положилась на брата.

Свой замысел Володя стал претворять в жизнь еще с вечера. Во время чая спрятал по карманам несколько конфет. Это, как он объяснил, будет приманка. Потом выкрал ключ от кладовки. А на следующий день, когда папа и мама ушли на работу, скрутил в ванной бельевую веревку. Остальные детали ловушки – коробку из-под бумаги и книгу по программированию – ребята нашли уже в кабинете родителей, где была дверь в чулан.

Собрав все необходимое, они взялись за работу. Положили на пол у входа в кладовку самую вкусную конфету. Обвязали справочник по программированию веревкой, и бросили свободный конец за кресло, где решили прятаться. Накрыли конфету коробкой из-под бумаги, и подперли книгой, оставив щель, достаточную – по их мнению – чтобы барабашка забрался внутрь.

– Когда он полезет за конфетой – мы дернем веревку, – объяснил брат. – Книга вылетит, коробка упадет, а барабашка останется внутри!

План показался Оксане вполне логичным. Она уже дрожала от предвкушения.

«Интересно, можно с ним играть?» – думала она, представляя барабашку ежиком.

– Ты спрячься, а я открою дверь! – распорядился Володя. – Свет включать не будем, иначе барабашка не выйдет!

Оксана кивнула, и юркнула за кресло. Брат, все-таки, струхнул перед началом, и к чулану подполз на четвереньках. Выпрямился, припал ухом к двери и послушал. Тихо. Тогда он отпер замок, рванул ручку на себя и метнулся к Оксане.

Минут пять они, молча, лежали за креслом, поглядывая то на коробку, то на дверь, и караулили барабашку. В конце концов, Оксана заскучала.

– А долго ждать? – шепнула она.

Володя раздраженно повел плечом.

– Иногда охотники караулят добычу по многу дней…

– Но папа и мама скоро придут на обед!

Брат сверился с часами – оказалось, Оксана права – недовольно засопел и поднялся.

– Ты куда? – придушенно шепнула Оксана. Володя вышел из-за кресла. Оставалось только последовать за ним.

Ребята осмотрели ловушку. Повернулись к кладовой. В черноте, за распахнутой дверью, едва угадывались зимняя одежда и гора коробок на полу.

– Может, его нет дома? – понадеялась Оксана.

– Да? – язвительно спросил брат. – И где же ему быть?

– Не знаю… – потупилась Оксана. – На работе…

– Барабашки не работают! – отрезал Володя таким тоном, будто всю жизнь только барабашек и изучал. Потом в глубокой задумчивости почесал нос.

– Или ему не нравится конфеты? – осторожно спросила Оксана.

– Всем нравятся, а ему нет? Наверное, они далеко, и он не чувствует запах! – брат поднял с пола три штуки, подобрался к двери, и, одну за другой, забросил внутрь. Третья упала совсем далеко – Оксана едва различала в темноте ее яркий фантик.

Ребята подождали еще немного. Все так же – без толку.

– Насморк у него, что ли?! – раздраженно воскликнул Володя. – Открой окно!

Оксана сделала. По комнате задул сильный сквозняк.

Время шло – ничего не менялось. Брат медленно закипал. Его отличный план не сработал! И, главное, не ясно – почему? Подергавшись, он не выдержал, и побежал в чулан.

– Стой! – взмолилась Оксана. – Вернись! А вдруг он на тебя напрыгнет!

Но Володя уже заскочил внутрь. Пришлось Оксане тоже собраться с духом и войти.

В пыльной, сумрачной кладовой по коже у нее забегали мурашки. Оксана поежилась от страха. Оглянулась, барабашку не заметила. Немного расстроилась. А брат и вовсе выглядел так, словно его оскорбили в лучших чувствах.

– Ну, вообще-е-е! – разочарованно протянул он.

Стукнуло раскрытое окно, задребезжали кольца гардины, прошуршал тюль. Ребята оглянулись. В лицо им ударил порыв ветра, и дверь в чулан захлопнулась.

Володя с Оксаной оказались в темноте.

– Открывай быстрее! – попросила Оксана. Взаперти ей было неуютно.

– Ключ в замке… Снаружи…

– ЧТО?! – Оксана подскочила к двери.

Свет тонкой полоской пробивался из скважины. Было ясно видно, что ключ в ней.

– Сможешь его достать? – едва справляясь с волнением, выговорила она.

– Да чем ты его достанешь… – брат изо всех сил закрутил ручку. Никакого эффекта.

– Ну, выбить…

– Не выйдет. Он повернулся уже… – Володя сел на пол и всхлипнул. В темноте Оксана видела только его неясный силуэт.

– Успокойся! – твердо сказала она брату. – Папа с мамой придут и нас откроют!

– А если… – уже захлебываясь рыданиями, выговорил Володя. – Если они не придут? И мы будем смотреть на этот лучик всю оставшуюся жизнь?!

– Не говори ерунду! – мелко дрожа, ответила Оксана. – Ч-что это они не п-придут?!

– А если они вернутся только вечеро-о-о-ом?!

Душевные силы у Оксаны иссякли, она прислонилась к стене и собралась реветь.

Тут, рядом, в темноте кладовки, кто-то зашуршал.

В один миг ребята перестали плакать. Оксана почувствовала, как волосы у нее на голове встали дыбом. Володя, клацая зубами от страха, показал в глубину чулана.

– Т-т-т-т-там! – Оксана медленно, как в кошмарном сне, оглянулась и увидела в темноте два красных огонька. Потом один из них на миг погас и загорелся снова.

Это барабашка подмигнул им из мрака.

– А-А-А-А-А!!! – в один голос завопили Володя с Оксаной, и кинулись на дверь. –ОТКРОЙТЕ!!! ОТКРОЙТЕ!!! ОТКРОЙТЕ!!!

Но сколько они не бились, как не колотили в нее руками, а дверь не поддавалась. Ребята то и дело оглядывались через плечо, ожидая нападения. Но красноглазое чудовище все не появлялось. Замок щелкнул, дверь резко распахнулась. На пороге стояли папа и мама. Володя с Оксаной, всхлипывая, кинулись обниматься. Родители отвели их в зал.

– Как вы там оказались? – спросил папа.

Перебивая друг друга, ребята объяснили. Услышав про красные глаза, папа и мама странно переглянулись.

– Это все? – спросил папа, когда дети умолкли. – Больше вы ничего не видели?

Ребята дружно замотали головами.

– И ничего не трогали? – уточнила мама.

Но дети были так напуганы, что расспрашивать их не имело смысла. Родители ушли в кладовую, проверять. Ничто на свете не заставило бы Володю и Оксану сейчас пойти вместе с ними, и вновь очутиться в темноте, рядом с барабашкой.

Папа с мамой пробыли в кладовке пару минут. А вернулись мрачнее тучи.

– Похоже, к нам домой забралась крыса. – сказал папа.

– Крыса? – брат шмыгнул носом.

– Неужели у крыс такие красные глаза?! – всхлипнула Оксана.

– Мы наши следы. – объяснила мама. – Простите, что сразу вам не поверили.

– Я поставлю крысоловку! – пообещал папа и тем же вечером исполнил.

Крыса попалась в ловушку пару дней спустя. Она была такая большая, что едва уместилась в клетке. Папа показал ее ребятам, выключив свет, чтобы дети увидели, как горят в темноте ее глаза. А потом увез подальше от дома и отпустил.

С того случая прошло немало лет – а у ребят еще остался страх перед темнотой и закрытыми помещениями. По-научному он называется клаустрофобией. В кладовую они идут только вдвоем, и с включенным светом. Кто-то один стоит снаружи, и держит дверь, а другой входит и берет то, за чем их послали родители. И больше, чем на полминуты, они внутри не задерживаются.

«Но я ведь уже не маленькая, и в барабашку не верю!» – подумала Оксана, прогнала неприятные воспоминания, подошла к чулану… И увидела, что дверь приоткрыта.

Она включила свет и потянула ручку на себя.

Лампа в каморке горела так ярко, что слепила глаза. Ничего страшного внутри Оксана не заметила – деревянные полки, заставленные пустыми стеклянными банками… Ящики с ненужностями… Елочные игрушки… Старая одежда, старый пылесос…

И, на полу посреди комнаты – большой чемодан для путешествий.

Он лежал на боку, видно упал с верхней полки. Светло-коричневый, потертый, видавший виды и знавший лучшие времена – весь в наклейках из далеких стран. Оксана его раньше не видела. Откуда у них дома взялась эта вещь? Папа и мама, конечно, путешествовали, но Оксана с первого взгляда поняла, что этот чемодан принадлежит опытному страннику, объехавшему не меньше половины мира!

Она помедлила. С одной стороны, чемодан не вызывал опасений, напротив, он располагал к себе, его хотелось потрогать… С другой…

«Я просто поставлю его нормально!» – по-хозяйски решила она, вошла в кладовку, взяла чемодан за ручку… И тут он как подпрыгнул!

Оксана взвизгнула, одним прыжком выскочила наружу, захлопнула дверь и бросилась в спальню родителей. Даже свет в чулане не погасила.

Вбежала к папе с мамой и с порога завопила:

– Папа, мама!!! У нас в кладовке кто-то есть!!!

Мама не сразу вернулась из страны грез, потом села, заметила перепуганную Оксану, взглянула на часы, со вздохом позвала:

– Никита! – и толкнула папу рукой. – Вставай…

– Встаю-встаю… – уткнувшись в подушку, пробубнил папа – и снова засопел.

– Пойдем, посмотрим, что стряслось…

Папа тяжело вздохнул, выбрался из-под одеяла – высокий, худой, русоволосый, с прической в стиле «взъерошенный воробей». Надел очки, увидел, как Оксана достает из вольера Пелагею, и зевнул:

– Хоть бы… Ее пощадила… Воскресенье же!

– С ней не так страшно!

– У себя дома бояться нечего. Идем.

Вчетвером, они вышли в коридор. Сначала папа, за ним мама, потом Оксана с сонно брыкающейся Пелагеей на руках… И, в таком же порядке, едва не грохнулись на пол, налетев на Володю, который проснулся от вопля Оксаны и отправился ее искать.

Всей семьей они подошли к чулану, папа заглянул внутрь, посерьезнел и сказал:

– Дети, идите к себе в комнату! – подождал, пока ребята отойдут на приличное расстояние, потом негромко позвал маму, они скрылись в кладовке, и о чем-то зашептались.

Володя с Оксаной, естественно, уходить и не думали – едва родители перестали их видеть, вернулись к чулану и приоткрыли дверь. Увидели, как папа ставит чемодан на верхнюю полку. А из разговора услышали следующее:

– … специально положил отдельно. А с этим ничего не поделаешь. Неустранимый дефект конструкции. Можно увезти его назад. Но тогда останемся без запасного выхода…

– Лучше увози. Будем настороже.

– Давай повременим.

– Нельзя рисковать детьми.

– Мы ничем не рискуем, просто ждем.

– Хорошо. Но если заметишь хоть что-то…

– Ничего не будет. Это из-за грозы. Он проснулся ночью, а мы за громом не услышали. Такая буря – первый раз за тринадцать лет…

– С ума сойти – тринадцать лет на одном месте!

Тут папа с мамой увидели ребят и умолкли.

Брат протер глаза, уставился на чемодан и спросил:

– Это из-за него столько шума?

– Он прыгал! – громогласно объявила Оксана. – Сам по себе!

– Может, тебе приснилось? – зевнул Володя.

– Я не спала! – возмутилась Оксана. – А вдруг это опять крыса, залезла внутрь?

– Никаких крыс там нет! – резко оборвал ее папа.

Оксана притихла. Остальные тоже. Папа рассердился? Событие из ряда вон. Положение спасла мама. Подмигнула ему и спросила:

– Может, проверим?

– Давайте! – папа потянулся к застежкам. Володя с Оксаной подались вперед.

Щелк-щелк! Папа заглянул внутрь, повернул чемодан к детям и распахнул. Оксана увидела черный бархат с серебряными и золотыми звездами – будто плащ фокусника – и обычные вещи, которые берут с собой в дорогу: посуда, полотенце, аптечка…

– Видите? – сказал папа. – Ничего интересного.

– Отлично, – заключил брат. – Значит, Оксана чокнулась!

– Я не чокнулась! – обиделась Оксана. – Все было, как я сказала! Мама, я не вру!

– Милая! – мама засмеялась, но тут же взяла себя в руки. – Подумай, ну как чемодан может сам собой прыгать?

– Чо-о-кнутай-йя! – брат покрутил пальцем у виска.

– Мама, пусть он прекратит! – возмутилась Оксана.

– Хватит ругаться! – оборвал ее папа.

Но Оксане и самой уже расхотелось скандалить. Ничего, решила она, не верите – не надо. Я вам потом докажу.

Папа убрал чемодан наверх. Оксане показалось, или он специально засунул его как можно дальше на полку, в самую темноту? Да еще привалил сбоку тяжелой коробкой…

– Теперь, раз с этим покончено… – папа хлопнул в ладоши. – Не пора ли перекусить?

– Сначала умываться и чистить зубы! – отрезала мама.

– Слышали приказ, дети? – вздохнул папа. – Идем выполнять…

– Чур, я первый! – тут же сказал Володя.

– Нет – я! – возмутилась Оксана.

– Так! – сказал папа. – Кажется, мы кое о чем забыли. Идем в Угол измерений!

Всей семьей они подошли к углу рядом с ванной. Обои в нем были разрисованы так, что получалась причудливая вязь наподобие узелкового письма майя. Но двухметровый столбик с отметками роста еще можно было разобрать. Самая высокая отметка – папина, пониже – мамина, потом много пустоты, и, с разницей в пару сантиметров – Володя и Оксана. Ниже шли старые черточки, уже взятые детьми высоты – их родители оставили для истории. И внизу, у плинтуса – отметка Пелагеи.

– Володя! – скомандовал папа.

– Ежедневный утренний моцион! – фыркнул брат, вставая у столбика.

– Нечего вздыхать! Вы с Оксаной сами виноваты! – заметила мама.

– Вечно цапаетесь, как кошка с собакой… – папа взял карандаш. – Ведь вы близнецы! По рождению и по гороскопу. Должны быть заодно против всего мира, а вместо этого спорите. Пока не научитесь жить дружно – будем каждое утро измерять вам рост. Кто выше – тот старше, и командует. Пока не поумнеете. Все, иди…

– Причем здесь мы? – не поняла Оксана, вставая для измерения. – Нас же врачи в больнице не записали!

– Притом… – папа положил ладонь ей на голову, и начертил на стене новую отметку. – Что ты не можешь оправдываться этим всю жизнь. Взрослый человек тем и отличается от ребенка, что сам принимает решения и сам несет за них ответственность…

– И откуда доктору было знать, что вы станете ссориться из-за старшинства? – добавила мама. – Вот скажите – почему вам это так важно? Ведь между вами пять минут разницы!

– Так у нас все общее! – объяснила Оксана. – Кто-то должен решать за двоих… Ну, что намерили? Кто сегодня главный?

– Пара секунд… – папа поправил очки, наклонился к стене. – Итак… Сегодня, как и вчера, приз достается Володе!

– Ю-ху! – брат подпрыгнул от восторга.

– Точно?! – ревниво спросила Оксана.

– Сама посмотри! – немного обиделся папа.

Оксана проверила. Володина отметка, и, правда, была на пару миллиметров выше. Пришлось смириться с поражением. Она вернулась в детскую, убрала постель – но думала все время только о прыгающем чемодане.

«Подожду, когда буду дома одна!» – решила она, чувствуя, что не стоит лезть в кладовку при родителях, и еще не зная, будет ли посвящать в дело брата.

– Ванная свободна! – заглянув в комнату, объявил Володя. – Только не висни там долго, завтрак готов!

В маленькой белой ванной Оксана заперла дверь на шпингалет, встала у запотевшего зеркала, на полке которого с незапамятных времен стоял желтый резиновый утенок, сделала ладонью окошко, взглянула на свое отражение и сморщила нос. Потом надела сережки в форме серебряных птичек, и стала раздраженно чистить зубы, думая про Зефирайн.

«Как у нее вьются волосы и сверкают глаза!» – Оксана прополоскала рот и сердито сплюнула. – «И почему я на нее не похожа? Я обыкновенная, а она будто сияет изнутри! Однажды, я тоже стану звездой, и буду с ней выступать! И у меня будут миллионы поклонников по всему свету!»

Взяв тюбик зубной пасты как микрофон, пританцовывая у зеркала, она запела один из самых известных хитов певицы – переносясь в своих фантазиях на сцену огромного концертного зала, где каждый зритель был в нее влюблен, и так размечалась, что, правда, почти попала туда, уже различая лица в толпе… Когда в дверь резко постучали, а мама крикнула из коридора:

– Ну, где ты там?! Оладьи стынут!

И волшебства как не бывало. Оксана закатила глаза и поплелась завтракать.

А на кухне громко тикали часы в форме кошачьей головы, каждую секунду делая глазами туда-сюда, и вкусно пахло оладьями с кофе. Мама стояла у плиты, присматривая за последней партией, а папа с братом сидели за столом, и вовсю уплетали завтрак, подкладывая в тарелки ежевичное варенье. Оксана уселась на свое место, сонно подперев щеку рукой. Приемник в углу стола монотонно бубнил.

– Твое любимое! – мама закончила с готовкой, поставила перед Оксаной открытую баночку с земляничным вареньем, и сама села за стол. – Что зеваешь? Не выспалась?

– Ага… – хмуро ответила Оксана, и взяла себе пару оладий.

– И все? – поразился папа.

– Я на диете!

– Не будешь есть – не вырастешь! – съязвил Володя. Оксана просверлила его взглядом, и уже приготовила брату обидный ответ, но тут папа выкрутил ручку громкости радио на максимум, и все за столом вздрогнули.

– К местным новостям. Необычно сильная гроза нанесла серьезный ущерб бюджету нашего города. Власти еще подсчитывают убытки, но, по нашим данным, в срочном ремонте нуждаются нескольких десятков домов. Многие автовладельцы лишились машин из-за упавших деревьев и рекламных щитов. К счастью, погибших и раненых нет. За непредсказуемость и силу метеорологи уже прозвали этот шторм – «бешеным»…

Родители, не подавая вида, внимательно слушали. При слове «бешеный» мама взяла салфетку, быстро написала что-то и передала папе. Тот прочитал, кивнул, смял записку и выбросил в ведро. Володя ничего не заметил. Диктор, меж тем, продолжал:

– Исследования ученых подтверждают, что за последние годы не только в нашей стране, но и за границей бури происходят чаще, и стали куда разрушительнее. О возможных причинах такой небесной активности мы поговорим с нашим сегодняшним гостем, политологом и экспертом в области климатического оружия…

– Это без меня! – папа выключил радио, достал из кармана блокнот – черный, на спирали – открыл, и принялся писать. Правда, не ручкой, а пальцем, водя в воздухе над страницами. Ребята переглянулись. Они знали, папа работает – просто в уме – и лучше ему не мешать. Но им срочно нужно было с ним поговорить. С ним, и с мамой.

– Па-а-ап… – осторожно позвала Оксана. Никакой реакции. – Па-апа-а!

– Потом. Я занят.

– Я давно хотела узнать… – вкрадчиво начала Оксана. – Вот эти блокноты – они тебе зачем? Один ты носишь с собой, и целая коробка – в кабинете…

– Это использованные.

– Но они же все пустые! – подключился брат. Папа вздохнул и оторвался взгляд от разлинованных в клеточку страниц.

– Конечно, пустые. Все расчеты я держу в голове, а по блокнотам вспоминаю написанное. И вам двоим это прекрасно известно. Колитесь – в чем дело? Только быстрее!

– У нас просьба! – объяснила Оксана. – К тебе и к маме!

– Что за просьба? – глядя на ребят поверх дымящейся кружки, осведомилась мама.

– Маленькая! – ответил Володя. – Даже не просьба – просьбочка! Но очень важная!

– Да! – продолжила Оксана. – Скоро кое-что будет, и мы хотим на это посмотреть!

– Так о чем речь? – папа иронически поднял бровь. Бедный, он еще не знал, какие тучи сгущаются над его головой!

– Зефирайн возвращается в Париж! – выпалила Оксана, которую так и распирало от восторга. – Вот, смотрите!

Она достала заранее приготовленную газетную вырезку и торжественно прочла:

– «После годового перерыва, во время которого Валентин Боннет радовала фанатов лишь редкими фото и обещаниями новых песен, певица возвращается в Париж с бессменным импресарио, обновленным составом группы «Язычки» и новым альбомом «Сладкий Ренессанс», который музыкальная критика уже назвала главным событием этого года. Премьера состоится в «Берси Арена 2», второго сентября. Зрителей ожидает блестяще режиссированное, дорогое и красочное шоу, которое омрачат повышенные требования к безопасности, и заоблачные цены на билеты»…

– Как ты сказала? – впервые заинтересовался папа, до того с безучастным видом протиравший очки. – Заоблачные?

– Главное дальше! – отмахнулась Оксана. – «Зефирайн даст в Париже один…»

Она воздела руку, подчеркивая важность момента.

– Единственный!

Папа и мама с опаской посмотрели вверх – будто ждали, что певица с музыкантами прямо сейчас свалятся к ним на кухню.

«…концерт, открывающий кругосветный гастрольный тур. Поскольку в этот раз самолет Валентин Боннет не совершит посадку в нашей стране, мы советуем всем ее поклонникам здесь запастись терпением, и ждать следующих гастролей, либо планировать поездку за рубеж…»

– Зачем ты нам это читаешь? – не понял папа.

– Какие вы недогадливые! – огорчилась Оксана. – Я хочу там побывать!

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем ходиков.

– На премьере нового альбома Зефирайн в Париже? – уточнил папа, словно справляясь об умственном здоровье Оксаны.

– Ага! – Оксана влюбленными глазами посмотрела на родителей.

– Но дочка… – с трудом нашлась, что ответить мама. – Ведь Париж очень далеко…

– Поэтому я и прошу вас поехать со мной! – с довольным видом кивнула Оксана.

– Так! – папа отложил блокнот. – Объясняю!

И стал перечислять, загибая пальцы.

– Билеты до Парижа и гостиница стоят денег, это раз…

– Которых у нас нет! – вставила мама.

– Которых у нас нет! – согласился папа. – Это два. Дальше. Мы ведь не можем все бросить и уехать! У нас с мамой есть работа. Если мы туда не придем – нас неправильно поймут, и, еще, чего доброго, уволят. Придется брать отпуск. Это три. А вам надо отпрашиваться с занятий, это четыре…