Текст книги "Warhammer 40k: Во тьму (СИ)"

Автор книги: Антон Сушко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Annotation

Небольшой рассказ за авторством Дэна Несите ведра для ПАФОСА Абнетта. Пролог ко второй редакции Dark Heresy (Темная Ересь).

Сушко Антон Иванович

Warhammer 40k: Во тьму

Сушко Антон Иванович

Warhammer 40k: Во тьму

Warhammer 40k: Во тьму

Аннотация: небольшой рассказ за авторством Дэна «Несите ведра для ПАФОСА» Абнетта. Пролог ко второй редакции Dark Heresy (Темная Ересь).

Они отправились в Нижние Миры, где их ожидала смерть. Однако из всего того, с чем им придется столкнуться во тьме, смерть, возможно, была наименьшим из зол.

Посадочный челнок мотало как лист на ветру.

"Ты видишь весь мир, но не видишь ничего", – сказал Зарн Вертигон. Ученый тихо сидел в зафиксированном кресле, что находилось в задней части кабины челнока. Он вывинтил диски-линзы из оптики на своем левом глазу, чтобы протереть их, но тряска от входа в атмосферу оказалась столь жесткой, что теперь Зарн просто держал чашеобразные хрупкие компоненты устройства, обернув их тканью, ожидая посадки или же внезапной смерти в верхних слоях атмосферы.

"Что?" – спросила Алия Канаед. Она сидела впереди на одном из поношенных кожаных полетных кресел, рядом с пилотом-сервитором, который своим обликом походил на сгорбленного жука. На гололите в реальном времени отображалась земля, что была далеко под ними. Изображение тряслось и вертелось по мере того, как сервитор изменял курс. Алия постучала по одной из его верхних рук-манипуляторов, и указала на темную область посадочной зоны, на которой сходились цифровые шевроны.

Из решеток, которые были у сервитора вместо рта, раздалась серия щелчков, и это указывало на то, что он ее понял.

Канаед обернулась и посмотрела на ученого.

"Я спросила, – сказала она, – о чем ты там бормочешь?" Из-за раздражения между ее глазами возникла небольшая складка. Она никогда не была особо терпелива с ученым. Впрочем, как заметил Хесск, она ни с кем не была особо терпелива.

"Ты видишь весь мир, но не видишь ничего, – повторил Вертигон. – Это цитата. Приписывается Алексису Фероту, великому картографу из династии Сурена. Я думаю, что это был комментарий к политической наивности узурпаторши Калисто Сурена".

"Правда?"

"Я нашел эту цитату подходящей к данной ситуации", – спокойно ответил Вертигон.

"Вообрази мое удивление".

"Да", – сказал Вертигон, все еще держа в руках хрупкие диски оптики.

"Если ты хочешь мне что-то сказать, просто скажи, – произнесла Канаед. – Не надо ходить вокруг да около". Ее тон был мягким, таким же мягким, как когда она произносила "Вот то, что ты заслужил", пронзая темным как пустота клинком сердце и хребет еретика Горана Дракоса.

"Хватит, дети", – сказал Каллан Хесск.

Он спустил свои обутые в ботинки ноги со спинки сиденья перед собой, чтобы посмотреть на Канаед в начале кабины и на Вертигона в ее конце.

"Алия, не ищи драки. Зарн... что с тобой не так? Это же простая работа".

"Правда? – спросил Вертигон. – Да неужели?"

Каллан Хесск вздохнул.

"Мы преданные слуги инквизитора Тортане и верно служим ему. Тортане сказал нам прибыть сюда, и сделать дело. Все просто. Это простая работа".

Вертигон пожал плечами, все еще тщательно держа в руках части своего агументированного глаза.

"Да... вот только никто из нас никогда не видел инквизитора Тортане. Мы служим ему на расстоянии. Я согласен, он посылает нам простые инструкции. Пойдите туда-то, сделайте то-то. Учитывая то, что он держит нас на расстоянии, и простоту инструкций, очевидно, что инквизитор Тортане ожидает от нас некоторых... нюансов".

"Разве?" – спросил Хесск.

"Разумеется, – ответил ученый. Он принялся ввинчивать диски-линзы обратно в свою агументированную глазницу, один за другим. – Полагать обратное, значит полагать, что инквизитор – глупец. Думаю, мы согласны в том, что это не так. Он ожидает, что мы будем действовать автономно, интерпретировать его простые инструкции и вынашивать собственные изощренные планы. Он считает нас своими доверенными лицами и полагает, что мы сделаем для него то, что он не может сделать лично сам".

Хесск услышал, как Канаед застонала. Даже не глядя на нее, он предостерегающе поднял палец.

"Вертигон, – сказал он. – Я командир этой команды. Инструкции инквизитора были прямолинейны: попасть в этот мир, исследовать место, координаты которого он нам передал, и отрапортовать ему о том, что мы обнаружили. Что из этого требует изощренности?"

Вертигон закончил переустанавливать свою оптику. Он один раз моргнул своим аугументированным глазом, затем расстегнул ремень безопасности и встал. Держась рукой за перила под крышей, ученый прошел в другой конец трясущегося челнока.

"Под нами, – сказал он, указывая как на экран гололитика, так и на ночную тьму за небольшими и толстыми иллюминаторами в кабине челнока, – находится Эпсилон Ангел КЗ-8, самый дальний мир запретной системы Ангел КЗ-8. О нем ничего не известно. Честно говоря, почти ничего не известно и о системе в целом".

"За исключением...", – начала Канаед и запнулась.

"Артефакта? Спящей Крепости? – спросил Вертигон. – Да, за исключением этого, и даже Крепость – ничем не подтвержденный миф. Но он послал нас сюда, в этот удаленный мир, далеко-далеко от того места, где на орбите должна находиться эта мифическая крепость. Мы знаем лишь одну загадочную вещь об этой пустой системе, но не ее нас послал искать наш хозяин-инквизитор".

Каллан Хесск нахмурился. Ученый озвучил неспокойные мысли, которые терзали разум Хесска с тех самых пор, как они покинули Джуно.

Вертигон указал на посадочный след, который был виден на светящемся экране гололитика.

"У нас есть лишь один набор координат. Мы даже не знаем, есть ли там подходящая посадочная зона".

"Прорицатель считывания местности позволяет судить, что..." – начала Канаед.

"Хмм. Меня беспокоит слово "позволяет" в данном контексте", – сказал Вертигон, а затем снова указал на экран.

"Ты видишь весь мир, но не видишь ничего, – повторил он. – У нас практически нет информации. Из-за атмосферы умы даже не можем применить прорицатель, чтобы узнать, как нам надежно вернуться отсюда. Но мы ломимся сюда прямо в парадную дверь. Хотел бы Тортане, чтобы мы действовали столь буквально, или же он ожидал от нас, чтобы мы мыслили четко и ясно и предприняли бы то, что он бы предпринял лично?"

"Он прав, – сказала Дэйгласс. Все посмотрели на нее. Рожденная в пустоте сгорбилось в одно из кресел рядом с иллюминатором под нижней стороной крыла. Она подобрала под себя свои длинные ноги, прижавшись щекой к коленям. – Он раздражает, но он прав".

Наступила долгая пауза, которую прервали лишь грохот и стук от долгого спуска и щелчок пилота-сервитора.

"Ну что ж, тогда давайте рассмотрим наши варианты", – сказал Каллан Хесск.

"В одном Вертигон ошибся, – произнесла Алия Канаед. – Я встречала Тортане".

"Да, но вот только после этого он стер тебя память, – сказал Хесск, – поэтому ты ничегошеньки не можешь рассказать нам о нем".

"Так или иначе, – ответила Канаед, смакую то, что они считала своим небольшим триумфом, – я все же встречала его".

***

Посадка была жесткой. Хесск решил изменить маршрут приземления и направил челнок на три клика от заданных координат к местности, которую прорицатель смог определить как твердую и чистую.

Как будто разозленная этим своевольным отклонением от курса, атмосфера затряслась, и разразился ужасный шторм. Всполохи молний длинной в восемь-девять километров разрывали хмурое небо. Ветер дул со скоростью девять сотен в час. Тучи были похожи на чернила в воде, а дождь лил железной стеной.

Полчаса приземления превратились в девяносто минут адского спуска. Они потеряли настроенную телеметрию через пятнадцать минут, и вторичный источник энергии через двадцать. Удар молнии повредил их обшивку и поджег третий двигатель. В этот момент даже Хесск подумал, что они покойники.

Однако они выжили, хоть последующий спуск и был жестким. Их трясло как в жестяной коробке. Примотанные к зафиксированным креслам, они держались. Дэйгласс обхватила голову руками и всхлипывала. Она чувствовала себя уютно лишь в холодном спокойствии космоса. Вертигона, который обычно держался стойко, вытошнило прямо на поли-сумку. Даже неистовая Канаед сделалась зеленой. Каллан Хесск, хладнокровный убийца чудищ, накрепко пристегнулся и вцепился в свои парные автопистолеты Тронсвассе.

Пилот-сервитор все же посадил их, хоть и вслепую. Потеряв телеметрию, он сфокусировался на точном воспоминании о месте посадки. Стресс сжег его основной и суб мозги. Он был уже мертв к тому моменту, когда команда выдохнула и стала расстегивать свои ремни безопасности.

Системы челнока зашипели, вздрогнули и отключились, когда последняя искра жизни покинула сервитора.

***

У Эпсилона была пригодная для жизни атмосфера, или по крайне мере та, что не убила бы их быстро. Они вышли из дымящегося челнока в титаническую тьму.

Они находились на высоком склоне, который порос грибами размером с дерево, которые были черны, как и окружавшая их ночь. Ниже, насколько хватало глаз, располагалась рифтовая долина, темная от колышущейся растительности. Ревела буря и сверкали молнии. Гром сотрясал воздух, дождь омывал их лица. Этот мир пах странно. Он был влажным, торфяным, полным сил. В нем пахло озоном.

Разумеется, тут было что-то еще.

Хесск натянул на плечи куртку с капюшоном. У него были с собой ручной прорицатель и тяжелый фонарь.

"Туда", – сказал он, глядя на экран прорицателя. Тот освещал его лицо.

Четверо стали спускаться со склона, двигаясь через промокшие от дождя заросли грибов-деревьев. Земля под их ногами была покрыта влажными гниющими растениями. На них лил дождь, источником света помимо призрачных всполохов молний им служили лишь дрожащие лучи фонарей. Вокруг них необычные грибы-деревья трещали и стонали на ночном ветру. Деревья были огромны, тьма бесконечна, а они были лишь четырьмя крошечными фигурками, от которых исходили небольшие лучи света.

Каллан Хесск шел впереди. Он был впечатляюще высоким, спокойным и хладнокровным убийцей, чей разум работал как высокоуровневый когитатор. Он носил длинный кожаный плащ под своей всепогодной курткой с капюшоном и тяжелые корабельные ботинки. У него было лицо как у монолитной статуи и лиловые глаза. Его седые волосы были коротко острижены под машинку. Годы назад инквизитор Тортане рассмотрел у Хесска таланты лидера и беспринципного убийцы и спас его от жизни в трущобах Джуно, от короткой и паскудной жизни десперадо. Взамен он служил Тортане, и служил ему хорошо в качестве полевого агента. Но они никогда не встречались. Тортане никогда не позволял, чтобы это случилось. В результате, возможно именно поэтому Каллану не нравился Фарос Тортане.

За Хесском шел ученый Зарн Вертигон. Зарн был необычным ученым. Он был достаточно молод и весьма крепок. Раньше он был гвардейцем, и поэтому знал как сражаться и как обращаться с древней лазерной винтовкой, которую он носил в рюкзаке у себя за спиной. Хесск видел, как Зарн сражался. У него это хорошо получалось.

Ученый, который не был старым бздуном и мог постоять за себя в бою. Хесск считал это плюсом.

У Зарна была странная история, полная недомолвок. Он входил в состав подразделения Хаварт во время одной из бесчисленных аскеллианских кампаний. Как рассказывал Вертигон, им приказали атаковать холм, но это был не холм, а какая-то структура – механизм-артефакт, чуждый и чертовски старый. Отряд Зарна был уничтожен, когда пробирался по нему. Сам он получил удар, который ослепил его и сжег ему половину лица.

Когда он очнулся на медицинской станции в восемнадцати километрах от линии фронта, не смотря на боль и ранение Зарн обнаружил, что холм даровал ему кое-что. Он передал ему часть древнего сознания. Вертигон стал понимать вещи, о которых прежде не имел понятия. Он узнал многое... очень многое. У Зарна Вертигона появились инстинкты, которые были мало у кого из людей. Худшей же частью всего этого было то, что его способности пугали всех, включая самого Зарна.

За Зарном шла Дэйгласс, рожденная в пустоте псайкер, ее длинное одеяние перепачкалось от дождя. Высокая и болезненно худая, она не носила с собой оружия, в ее изысканных черных зеркальных глазах отражалась буря. Ее длинные черные волосы были спутаны.

Замыкала процессию Алия Канаед, держа в руках свою адскую винтовку. Она была мускулистой, высокой и фигуристой, на ней был красный кожаный комбинезон. Ее лицо было скульптурой из скул и подбородка, которую венчали бледные пронзительные голубые глаза. У нее были короткие белые волосы. За ее плечами висел клинок джина и что-то шептал сам себе в ножнах.

"Это окончиться слезами", – пробормотала Алия.

Она не уточнила, чьими.

***

Когда они достигли рифтовой долины, дождь прекратился. Их продолжала окружать ночная темнота.

Пролитый дождь теперь капал с чашевидных листьев и складок гигантских грибов высоко над ними. Сверкали редкие молнии, и тьма стала более непроглядной. В воздухе стоял холодный запах озона. Это место выглядело мрачным и сырым, здесь ощущалось присутствие чего-то невидимого.

Вертигон достал свою длинную лазерную винтовку, вставил в нее энергоячейку, и пошел вперед, закинув оружие на изгиб своей левой руки. Зеркальные глаза Дэйгласс вглядывались в окружающую черноту. Алия старалась игнорировать раздражающие покалывания со стороны своего меча в ножнах.

"Здесь что-то есть", – наконец сказала Дэйгласс очень тихим голосом.

"Хорошо, – ответил Хесск. – По крайне мере мы прибыли не впустую".

"Не будь столь легкомысленным", – сказала Дэйгласс.

"Он не легкомысленный, – сказал Вертигон. – Нас сюда послал Тортане. Хорошо, что здесь есть то, ради чего сюда можно было бы прийти".

"Ты не понимаешь, – вздохнула Дэйгласс. Рожденная в пустоте колебалась. – Моя ошибка, – сказала она. – Я не так сказала. Я не дала вам контекста. Тут что-то есть. Я могу чувствовать его. Читать его. Это не что-то или кто-то, с чем нас послали сюда встретиться. Это... состояние, сущность этого места. Здесь что-то было, было очень долгое время".

"Как долго?" – спросила Алия Канаед.

"А сколько длиться вечность?" – ответила Дэйгласс.

"Можешь быть более точной?" – спросил Вертигон.

"И знаешь, менее пугающей?" – добавил Хесск.

Разрозненные капли дождя упали с невидимого листа где-то наверху и разбрызгала болотистую почву неподалеку. Дэйгласс повернулась лицом к тьме и подняла свои руки будто бы сотворяя какое-то благословение.

"Во имя трона, – сказала она. – Это что-то старое... очень, очень старое. Оно пришло из времени и места, где добро и зло еще не были разделены. Это... просто то, что оно есть".

"И что же это?" – спросил Хесск.

"Оно само, – ответила псайкер. – И оно повсюду вокруг нас. – Она сделал паузу. – И оно смотрит на нас".

***

Они остановились, чтобы выпить влаги из своих фляг и перекусить сухими рационами. Не было ни признака рассвета либо восхода солнца.

Каллан Хесск отошел от остальных, обходя по кругу их стоянку. Он ценил способности рожденной в пустоте и ее предупреждения всегда были полезны, но на этот раз она перестаралась. Псайкер заронила зерно сомнения в его разум, и заставила Хесска подозревать всех и вся. Теперь он был готов прыгнуть даже на тень, а на Эпсилоне было полно теней.

Слева от него среди деревьев было какое-то движение.

"Что?" Красная вспышка. Отблеск.

Он развернулся. Но ничего не увидел. Посмотрев на других, он увидел, что Дэйгласс сидела настороженно, вглядываясь в то же самое место.

Хесск достал один из своих пистолетов и начал двигаться вперед, подняв в другой руке фонарь. Остальные встали и пошли за ним.

Они не говорили между собой. Выражения лиц и намеренья Хесска и Дэйгласс сказали Канаед и Вертигону все, что им нужно было знать в данное время.

Хесск шел вперед, двигаясь между высокими черными деревьями и пробираясь через влажные растительность и листву, которые доходили ему почти до талии. Невидимая земля была подобно засасывающему болоту под его ботинками. Глубокая чернота между серо-черных стволов деревьев выглядела темнее Великой Пустоты.

Движение.

Он дернулся влево, наведя пистолет и фонарь в одно место. Ничего. Или все же в темноте была едва заметная вспышка и что-то красное?

Хесск понял, что он тяжело дышит. Он снова оплошал.

Снова движение, в этот раз справа от него. Явная красная вспышка. Что-то светилось мягким красным светом не более чем в двадцати метрах от него. Оно было цвета хорошего вина или крови.

Хесск рванул направо, лавируя между деревьями, крепко сжимая пистолет и светя перед собой фонарем. Свет выхватывал серые листья и делал яркими белые капли воды, которые падали с лесного полога.

Он подошел к основанию массивного дерева. Ничего. Если что-то или кто и был здесь, то он уже исчез. Хесск направил луч света на грязную землю, чтобы попытаться увидеть следы, но на ней ничего не было видно.

Он снова пошел вперед, но затем почувствовал, как что-то скребется в укромном уголке его разума. Это было мягкое, но неприятное касание, как будто холодные скользкие пальцы проникли внутрь его черепа и схватили его мозг.

Он остановился и обернулся. Только сейчас Хесск понял, насколько оторвался от остальных. Мягкий телекинетический импульс от Дэйгласс был бессловесным напоминанием о том, чтобы он не уходил далеко.

Она может напоминать ему сколько угодно. Они двигались слишком медленно, а Хесск что-то заметил.

Он принялся идти вдоль выступающих наружу корней огромных деревьев. Они воняли сыростью и плесенью. Похожие на пар испарения стали подыматься от растений после дождя. Они были похожи на белый прах в темноте, когда Хесск осветил их лучом своего фонаря.

Холодные скользкие пальцы снова коснулись его мозга. Он скривился.

"Убирайся из моего черепа, – тихо прошептал Хесск, – и приглядись".

Он замер.

На мгновение что-то красное засияло перед ним. Оно было прямо пред ними, всего в полудюжине шагов, худая фигура в длинной красной робе. На его лице была маска. Это должно было быть маской.

Незнакомец на миг заколебался, всего лишь на миг, посмотрел прямо на Хесска, а затем исчез в тумане.

Хесск побежал. Он слышал, как в лесу позади Алия звала его по имени. Прочь притворство. Здесь что-то было, и это что-то знало об их присутствии. Быстро двигаясь, он прорывался через растительность и выбежал на поляну. Тут же он понял, что земля под его ногами стала другой. Она больше не была вязко и мягкой. Она стала твердой и ровной.

Хесск посмотрел вниз. Камни. Каменная платформа, сделанная из идеально вырезанных плит. То, что она размякла по краям и местами поросла лишаем, позволяло судить, что ей много лет.

Да, этой платформе много лет. Он осмотрелся. Платформа, на которой он стоял, располагалась перед разрушенным каменным строением, которое находилось среди деревьев. Оно было покрыто папоротником, вьющимися растениями и оплетено множеством лиан. В некоторых местах огромные деревья раскололи камень или же обрели искаженную и причудливую форму, огибая тяжелые перемычки и колонны.

Как долго оно стоит здесь?

"Доимперское", – сказал Вертигон. Он взошел на платформу вслед за Хесском, неся длинную винтовку и глядя на разрушенное здание. Он не читал мысли Хесска, просто знал, какой вопрос тот, скорее всего, задаст первым.

"Ты уверен?"

"Да, это можно приблизительно определить по состоянию растительности и эрозии", – ответил ученый. За ним на платформе появились Алия и Дэйгласс.

"На самом деле...", – начал Вертигон и тут же остановился. Он прошел вперед и принялся срывать вьющиеся растения и прочую цепкую растительности со стены храма. Хесск понял, что Вертигон обнаружил какие-то фигуры, рисунки... слова.

"Дочеловеческое", – сказал он.

"Дочеловеческое?" – спросила Алия.

"Эти символы и композиция рисунков напоминают те, что были обнаружены на руинах зданий, найденных на шести мирах сектора Аскеллон, и они были здесь задолго до прибытия людей. Это здание самое большое и целое из того, что удалось обнаружить".

"И о чем тут говориться?" – спросил Хесск.

"Я не знаю. Надписи так никогда и не расшифровали, но здесь их гораздо больше, чем находили в других местах. Они идут по всей стене... тысячи символов и пиктограмм. Думаю, под покровом из вьющихся растений можно найти еще больше".

"Внутри их еще больше", – сказала Алия, осветив одну из темных дыр среди руин здания.

"Учитывая, сколько здесь материала для работы, а также размеры и вариативность образца, я могу запустить переводную матрицу", – сказал Вертигон.

"У тебя есть записи о строениях, что нашли в других местах?" – спросил Хесск.

"Нет, – ответил Вертигон, – но я и так достаточно хорошо это помню".

"Разумеется".

"Что ты будешь использовать в качестве ключа?" – спросила Дейгласс.

"Некоторые весьма сомнительные источники отмечали, что эти сигилы напоминают форму ранней письменности эльдар. Буду отталкиваться от этого".

Он прислонил свою винтовку к стене и, подняв фонарь над головой, принялся работать.

"Ты убежал", – сказала Алия Канаед Хесску.

"Я что-то видел".

"Это место?"

"В итоге. Сперва я увидел какую-то фигуру".

"Здесь есть кто-то еще?"– спросила Алия.

"Да".

"Как он выглядел?"

"Разве ты не видишь?" – спросил у нее Хесск. Алия смотрела прямо на него, и он почувствовал, что она сканирует его поверхностные воспоминания. Что-то похожее на отблеск теплого солнечного света ненадолго озарило его лицо.

"Худой, – сказала Дэйгласс. – В красной робе. Почему у него череп вместо лица?"

"Череп?" – спросила Алия.

"Это была маска", – ответил Хесск.

"Не думаю", – сказала Дэйгласс.

"Умеешь ты успокоить", – произнесла Алия. Она смотрела на Вертигона и массивный темный силуэт развалин.

"Это послал нас найти Тортане? – спросила она. – Поэтому мы здесь?"

Хесск проверил свой прорицатель. Вбитые в него координаты в точности подходили.

"Да, это нужное нам место", – сказал он.

"Посмотрите на это, – сказал Вертигон. – Это весьма интересно".

Хесск хотел у него о чем-то спросить, но так и не успел.

Холодный влажный шлепок психической силы Дэйгласс сотряс его разум в качестве отчаянного предупреждения, и он как раз успел отскочить.

Что-то спрыгнуло на него с крыши развалин, какой-то гуманоид спустился с каменных блоков, создав фонтан из капель и опавших листьев. Он был вдвое больше Хесска, но казался еще больше, когда приземлился перед ними, согнув ноги и протянув в его сторону руки.

Это было полуголое существо, одетое в изодранную примитивную одежду и покрытое спутанными волосами. У него был раздутый живот, мускулистые, но истощённые конечности, темная плоть, как если бы ее обожгли горелкой. Его пальцы оканчивались изодранными грубыми когтями, голова походила на человеческую, на ней были огромные брови и усы. Однако рот и челюсть были другими. Они были огромными и выступающими как у гигантской обезьяны, его губы приоткрылись, обнажив большие клыки и резцы.

Оно выло, оно вопило как варп.

Предупреждения Дэйгласс было достаточно, чтобы отступить на шаг или два, этого было как раз хватило, чтобы тело существа не обрушилось на него. Тварь закричала на него и нанесла удар, его когти прорвали всепогодную куртку Хесска, и обивка из нее взлетела в воздух как редкий снег. Хесск почувствовал, как в его бедро что-то вонзилось, он застонал от боли и отшатнулся назад из-за удара. Существо приземлилось на платформу и принялось кататься по ней, все еще вопя. Его крик пронзал душу также, как и уши. Это был безумный нечеловеческий вопль. Пугающе быстро для своих размеров поднявшись, существо бросилось на Хесска.

На его пути встала Алия Канаед. С мрачным лицом она нанесла множество быстрых ударов по лицу существа, отбросив назад его бесформенную голову. Пока существо шаталось, Алия развернулась и нанесла еще удар. Этот удар сломал существу зуб, нижний клык, кровь и слюна полетели во все стороны длинными зловещими струями изо рта существа. Оно завыло и ударило Алию длинной рукой с когтями, пытаясь убить ее.

Затем раздался щелчок и хлюпающий звук. Голова существа взорвалась как перезревший фрукт, мертвое тело упало на платформу. Дым от выстрела из лазерной винтовки струился по платформе. Вертигон опустил свое оружие и улыбнулся.

"Еще"!" Мысленный щелчок Дэйгласс вонзился в их разумы. Здесь были еще существа, много существ.

Твари возникли из ночи вопя, спрыгивая с крыши развалин, карабкаясь с краев платформы, падая с огромных деревьев.

Хесск открыл огонь. Он всадил три патрона из пистолета Тронсвассе в грудь ближайшего существа и еще два в череп следующего. Было мало света, он все делал наугад. Лишь лучи их фонарей разрывали тьму, да всполохи стрельбы изредка освещали платформу подобно молниям. Было тяжело что-либо рассмотреть, тяжело прицелиться. Вокруг были лишь глаза, светящиеся в черноте. Глаза и вопли.

Дэйгласс требовалось время, чтобы сфокусироваться, но темные твари заставляли ее спешить. Псайкер проникла своим разумом во тьму, высвободила свою силу и нанесла телекенитеческий удар.

"Покажи нам! Дэйгласс, покажи нам!" – услышала крик Хесска рожденная в пустоте.

Разумеется. Тактически это было бы сейчас гораздо выгоднее.

Сконцентрировавшись и забыв о собственной безопасности, она испустила конус сознания из своего разума. Это было рискованно. Любое использование психических сил рискованно. Даже если твой разум настроен на варп, не стоит с ним связываться слишком часто. Дэйгласс почувствовала колики у себя в животе. Земля вокруг нее покрылась инеем. С ее губ стали срываться слова, которые произносила не она.

Но Дэйгласс выстояла. Она сфокусировалась. Она распространила свое восприятие. Псайкер и трое ее товарищей обрели ночное зрение, и теперь могли видеть платформу. Все немедленно предстало перед ними в бледно-зеленом освящении. Вопящих существ теперь было видно.

Хесск отбросил свой фонарь. Физически он стал слеп, но все равно мог видеть. Он достал второй пистолет Тронсвассе и, паля с двух рук, принялся уничтожать существ, собравшихся на краю платформы.

Темные клыкастые твари выли когда падали обратно в лесную бездну за их спинами. Текла кровь, от ночного зрения она казалась горячей и белой.

Зарн Вертигон стрелял без остановки, выпуская лазерные лучи на гораздо меньшем расстоянии, чем то, что обычно было рекомендовано для его снайперского оружия. Убойная сила его винтовки была велика. Он видел мир в зеленых тонах благодаря мысленному зрению Дэйгласс, правда картина слегка искажалась из-за его агументированной оптики. Зарн крушил глотки и головы, превращал тела во влажные и рыхлые кровавые ошметки.

Но твари наступали быстрее, чем он успевал перезаряжать винтовку, а его запас энергоячеек был не бесконечен.

"Их слишком много! – сказал Зарн, перекрикивая рев собственного оружия. – Хесск, их слишком много!"

Хесск не ответил. Он был занят тем, что стрелял и перезаряжал свои парные автопистолеты. Тяжелые и массивные пистолеты выпускали крупнокалиберные пули одну за другой в лица и тела атакующих дикарей, что взбирались на платформу.

Мысленное зрение Дэйгласс позволило ему почувствовать и почти увидеть тварей у себя за спиной. Всполошившись, он развернулся и застрелил несколько существ уже в полете, когда те спрыгивали с крыши развалин. Зачем он прикончил еще двоих, которые лишь готовились к прыжку. Когда один из его выстрелов попал в крышу и создал фонтан из песка и грязи вместо того, чтобы убить цель, Хесск выругался, проклиная напрасно потраченный патрон.

Он слышал крик Вертигона. Да, тварей было слишком много, но у них еще были патроны. Хесск молился Богу-Императору, чтобы их оказалось достаточно. Сколько еще здесь может быть этих тварей?

Может... Может целая планета?

Дэйгласс сконцентрировалась. Она знала, что легко могла бы пережать кому-либо из тварей спинной мозг или кровяной сосуд, но не хотела понапрасну тратить свои силы. Ее товарищам требовалось ее мысленное зрение, чтобы они могли победить тьму Эпсилона и продолжать сражаться. Сейчас лишь это имело значение. Поддержание мысленного зрения требовало всей ее концентрации.

Существа снова ринулись вперед, но Алия Канаед достала свой клинок джина. Тот застонал в ее руках. Канаед схватила его двумя руками и бросилась в атаку, нанося удары налево и направо, кроша и рубя. Вокруг нее летали куски мяса и части тел.

Ее клинок шипел, когда вонзался в плоть. Алия нанесла сокрушительный удар и отсекла чью-то конечность, которая пыталась достать ее. Существо застонало и отшатнулась, разбрызгивая кровь из обрубка. На нее бросилась еще одна тварь, Алия разрубила ей лицо напополам. Слева кинулись еще двое, одному она отрубила голову, а второго пронзила. Последнего ей пришлось придавить ногой, чтобы вытащить из него свой меч.

Клинок пел ей. Ему нравилась кровь, нравился воздух, нравилось быть извлеченным из ножен и свободным. Он пел ей любовную песню, которая могла уничтожить ее, которой она столь сильно старалась не подчиняться, которую лишь она могла слышать. Для любого другого это был лишь отличный клинок, созданный ксеносами. Для нее, он был... он был тем, что выделял ее из миллиардов других человеческих душ. Она гадала, почему. Гадала, почему она столь благословлена или проклята. Меч почти полностью завладел ее сознанием. Она пыталась заставить его умолкнуть, но каждый раз, когда Алия использовала клинок, тот крал еще немного ее сущности.

"Сколько мне еще осталось? – гадала она. – Сколько еще пройдет времени, прежде чем меч станет мной, а я мечом?

Отвергни эту мысль! Отвергни страх!"

Алия Канаед опустила голову и нанесла удар. Она больше не знала, где оканчивались ее пальцы и начинался меч. Но она была уверенна, что существа, с которыми она сражалась, умрут гораздо быстрее, чем клинок джина успеет полностью овладеть ей.

Алия развернулась. Она крепко стояла на ногах и размахнулась мечом, срубив сразу две головы. Она уклонилась от множества когтей, затем отступила с пути атакующего ее существа и пронзила его сердце, когда тварь проносилась мимо нее.

Она была готова сражаться, вращала клинком, с которого летели кровавые брызги.

Что еще? Кто следующий?

"Алия?"

"Хесск?"

"Все нормально. Мы справились".

Алия моргнула. Больше не было существ, которые нападали бы на нее. Каменная платформа была устлана трупами и частями тел. Кровь текла по камням, и Канаед могла слышать, как она стекает во тьму подобно дождевой воде.

Скольких она убила? Сколько безумия влил в нее меч? Видел ли это Хесск?

"Бог-Император, пожалуйста, нет..."

"Мы справились", – повторил Хесск. Он поднял упавший фонарь и осветил им Канаед.

"Хорошо поработала, Алия. Хорошо убиваешь".

"Спасибо".

Она вздохнула и осела.

"Куда они делись? – спросил Вертигон. – Их было больше... гораздо больше. Они отступили".