Текст книги "Тайны забытого оружия. Один шаг до конца света"
Автор книги: Антон Первушин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Те, кто верят в мир духов и в существование строгих законов, этим миром управляющих, верят и в то, что можно поставить эти законы на службу человеку и государству. Так возникают предпосылки техномагии – паранаучной дисциплины, оперирующей астральными объектами и иллюзорными сущностями.
Техномаги ХХ века пытались построить аппарат, способный воздействовать на душевное состояние человека. Одни планировали таким образом лечить людей, другие – подчинять их своей воле. Но почти нигде работы по созданию таких аппаратов не вышли за пределы частной инициативы. Единственным исключением стала молодая Советская Республика…
Началась эта история с электроиндукционной гипотезы «проявляющегося в месмеризме взаимодействия организмов», предложенная в 1875 году знаменитым химиком Александром Михайловичем Бутлеровым.
Месмеризм в те годы был весьма популярен в Европе, в США и в России. Под этим термином понималось учение австрийского врача Антона Франца Месмера о «животном магнетизме». Месмер пытался объяснить некоторые странные явления, которые якобы указывали на существование особой энергии, излучаемой живыми существами и способной передаваться от одного организма к другому. Полагая, что с помощью этого взаимодействия можно внушать «состояние здоровья» больным, Месмер начал разъезжать с «лечебными сеансами» по всей Европе, но его магнетических пассов оказалось недостаточно, чтобы излечить многих страждущих. Некоторые из высокопоставленных пациентов умерли, случился грандиозный скандал, и Месмеру пришлось вернуться в Австрию, где он провел остаток дней в нищете и безвестности.
Размышляя над опытами Месмера, русский химик Бутлеров задумался над тем, не могут ли взаимодействовать «нервные токи организмов» – подобно взаимодействию электрических токов в проводниках. На основе его выкладок уже в 1887 году с развернутым обоснованием электроиндукционной гипотезы мысленного внушения выступил профессор философии, психологии и физиологии Львовского университета Юлиан Охорович.
Однако электроиндукционная гипотеза объясняла взаимодействие организмов только на близких расстояниях. Это затруднение успешно преодолевала электромагнитная гипотеза телепатии. Она была одновременно высказана тремя независимыми друг от друга исследователями: Фаустоном (доклад 1 марта 1892 года в секции электричества Франклиновского института), Шмидкунцем (книга «Физиология внушения», 1892) и Круксом (статья «Некоторые возможности применения электричества», 1892). Более подробно свою «радиационную гипотезу» последний из названных авторов, английский физик Уильям Крукс, изложил в статье «Иной мир – иные существа», напечатанной в апрельском номере «Бюллетеня Астрономического общества Франции» за 1898 год. Статья тут же была опубликована в русском переводе. В ней Крукс впервые в истории электромагнитной гипотезы телепатии указал возможную частоту колебаний мозгового излучения – 1018 колебаний в секунду! Излучения с такой частотой колебаний, отмечал Крукс, «проникают через наиболее плотные среды, не уменьшаясь, так сказать, в своей интенсивности, и проходят их со скоростью света и почти без преломления и отражения».
«Мне кажется, – писал в заключение Уильям Крукс, – что подобными лучами возможна передача мысли. С некоторыми допущениями мы найдем здесь ключ ко многим тайнам психологии».
Электромагнитная гипотеза неоднократно рассматривалась и в начале текущего столетия как в России, так и за рубежом, став почти общепринятой. Оставалась самая малость: получить прямые или косвенные доказательства ее истинности.
* * *
Приход к власти большевиков не прекратил исследования в этом направлении. Наоборот, правительство Ленина, помешанное на идее Мировой революции, было заинтересовано в получении принципиально нового оружия, с помощью которого можно было бы помочь «братьям по классовой борьбе» в других странах. Тем более что кавалерийский наскок Михаила Тухачевского на Польшу весной 1920 года провалился под стенами Варшавы – теперь нужно было подготовиться посерьезнее.
Замечу, что задача прямой регистрации электромагнитного излучения мозга впервые была детально рассмотрена в 1920 году академиком Петром Петровичем Лазаревым.
В статье «О работе нервных центров с точки зрения ионной теории возбуждения» Лазарев предположил, что «посколькупериодическая электродвижущая сила, возникающая в определенном месте пространства, должна непременно создавать в окружающей воздушной среде переменное электромагнитное поле, распространяющееся со скоростью света, то мы должны, следовательно, ожидать, что всякий наш двигательный или чувствующий акт, рождающийся в мозгу, должен передаваться и в окружающую среду в виде электромагнитной волны».
В другой работе, опубликованной в том же году, Лазарев высказался в пользу возможности «уловить во внешнем пространстве мысль в виде электромагнитной волны». Эта задача, считал Петр Петрович, является одной из интереснейших задач биологической физики.
«Конечно, – отмечал он, – a priori можно указать на огромные трудности нахождения этих волн. Потребуется ряд лет напряженной работы для того, чтобы непосредственно открыть эти явления на опыте, но во всяком случае необходимость их предсказывается ионной теорией возбуждения».
Примерно в то же время к этой теме обратились писатели—фантасты. Они читали популярные статьи о телепатии, знали подробности дискуссии о природе излучения мозга. И, разумеется, творчески перерабатывали полученную информацию. Например, в 1924 году был опубликован роман Виктора Гончарова «Психо—машина». В нем описывается, как ученые—контрреволюционеры изобретают машину, способную аккумулировать и направлять психическую энергию человечества. Но самое страшное, что с помощью этой «психо—машины» можно было убивать людей по определенным признакам их психической конституции:
«Поставленная же на максимум и заряженная известным образом, она может уничтожить тот или другой класс или сословие человечества, истощая психомагнитом мозг в несколько секунд… Вепрев, кроме того, использовал ее для своего передвижения… Но об этом после… Впрочем, для ясности придется сказать сейчас… Дело в том, что не заряженная никем психо—машина поглощает только энергию, которая продуцируется мозговой субстанцией человечества добровольно, в повседневной жизни… Такая – она не опасна, как не опасен и радиомагнит, когда он ловит только излишки радиоволн… Вепрев построил две одинаковых машины; одну он хочет использовать для своего передвижения по воздуху – подобные опыты уже производились и удачно, другую же в качестве орудия истребления нетерпимых им органически большевиков… Он фанатично ненавидит их, но, повторяю, великолепно умеет владеть собой… Вы слышали о смерти собак? Недавно было? Ага! Это был первый опыт… Вепрев исходил из положения, что человек и собака – животные одного и того же происхождения, т. е. млекопитающие… Он зарядил машину собакой… не понимаете как? Очень просто: у собаки вынимается мозг, приводится химическим путем в состояние эмульсии и вливается в бак психо—машины… Вот… Заряженная таким образом и пущенная, надо сказать весьма слабо, машина всё же истребила всех собак окрестных деревень, радиусом от хутора, как от центра, в 6–7 верст… Вы думаете, что собаки погибли только в вашей деревне? Ошибаетесь…»
Дальше герои Гончарова узнают, что подобными психо—машинами злобные аристократы Луны уже сотни тысяч лет угнетают лунных пролетариев. Только мужественное вмешательство останавливает психический террор на Земле и в космосе…
Другие советские писатели подхватили столь плодотворную идею. Владимир Орловский (Грушвицкий) в своем первом романе «Машина ужаса» (1925 год) рассказывал об установке, выплескивающей в эфир волны страха. Машина была построена капиталистами с целью захватить власть над миром – но она же и кладет конец капитализму. Анархия, внушенная людям посредством машины ужаса, перерастает в революционный взрыв. Изобретатель машины Эликот, американский архимиллионер, побежден русским ученым Моревым.
Принцип действия аппарата, подчиняющего волю многих людей воле одного изобретателя описывается так:
«Все психические и физиологические процессы в живом организме связаны с электрическими токами, пробегающими по нервным путям, причем эти токи прерывчатые, пульсирующие и посылающие в пространство волны электромагнитных колебаний. Поэтому если два индивидуума настроены в унисон, т. е. способны испускать волны одинаковой длины, то они обязаны также отвечать токами, пробегающими по нервным путям одного из организмов, раз они появились в другом соответственном. В этом кроется причина влияния одного человека на другого».
Морев нашел возможным расширить пределы настройки и таким образом изучать психику людей. Он изобрел два прибора: при помощи одного он улавливал и записывал электромагнитные волны, излучаемые нервно—мозговыми центрами людей, а при помощи другого – мог изолировать человеческую психику от влияния таких волн.
* * *
Некоторый промежуточный итог в теме телепатического воздействия подвел знаменитый ленинградский фантаст Александр Беляев. В 1929 году он выпустил роман «Властелин мира», ставший классикой жанра.
Герой романа, немец Штирнер, изобрел психо—машину и при ее помощи достиг необычайного могущества. Однако, встретив сильного противника в лице русского изобретателя Качинского, с одной стороны, и устав бороться – с другой, он при помощи машины заставляет себя самого забыть прошлое и начать новую жизнь новым человеком. Устройство психо—машины объясняется Качинским следующим образом:
«Я нашел ряд очень близких аналогий в строении нервной системы и мозга с конструкцией радиостанции. Частицы мозга играют роль и микрофона, и детектора, и телефона; фибриллярные нити нейронов имеют на конце виток, удивительно напоминающий проволочную спираль – соленоид; вот вам и самоиндукция… Интересно, что с физиологической точки зрения даже профессор—физиолог, с которым я работал, не в состоянии был удовлетворительно объяснить значение этой спирали. В свете же электротехники она получает вполне логичное объяснение. Природа, очевидно, создала этот виток для усиления электротоков. Есть у нас в теле даже лампы Раунда – это ганглиозные колбочки сердца. Источник энергии сердца соответствует батарее аккумуляторов, а периферическая нервная система – заземлению. Так, изучая строение человеческого тела, я пришел к полному убеждению, что наше тело представляет собой сложный электрический аппарат – целую радиостанцию, способную излучать и принимать электромагнитные колебания.
Я поставил опыты над внушением своей мысли животным. В клетке из густой железной сетки, стоящей на изоляторах, помещался экспериментатор, а перед клеткой находилась собака. Когда клетка не была заземлена, собака удачно выполняла мысленные приказы экспериментатора. Да впрочем, электромагнитная природа мозговых и нервных колебаний была доказана работами Лазарева, Бехтерева и Казамали.
Раз известна природа этих волн, то воспроизвести их механически уже не представляет труда. Усильте их трансформаторами, и мысли—волны потекут, как обычная радиоволна, и будут восприниматься людьми.
Машина моя строится и состоит из антенны усилительного устройства с трансформаторами и катодными лампами и индукционной связи с колебательным контуром антенны. Вы можете излучить определенную мысль на антенну моей “передающей радиостанцией”, она усилит это излучение и пошлет в пространство. Эта новая “пушка” и будет действовать на людей и подчинять нам их волю».
Самое интересное в этом описании, что оно вполне реально. Качинский – советский инженер—электрик Бернард Бернардович Кажинский, а все эксперименты, описанные в романе Беляева, он проводил в действительности с 1922 по 1926 год в Москве, в Практической лаборатории по зоопсихологии Главного управления научными учреждениями Народного комиссариата по просвещению.
Бернард Кажинский лично столкнулся с проявлением телепатии, после чего всю свою жизнь посвятил поискам «ключа» к ее тайнам.
Однажды августовской ночью 1919 года в Тбилиси он проснулся от довольно громкого звона металла, который был подобен звуку серебряной ложечки о тонкий стеклянный стакан. Как потом выяснилось, этот звук должен был слышать в последний момент жизни его девятнадцатилетний друг М., умиравший в то время от брюшного тифа в соседнем квартале.
Случившееся настолько потрясло юношу, что он с головой ушел в изучение вопросов передачи мысли на расстоянии. Как человек технического склада ума Кажинский предположил, что передача сверхчувствительной информации от одного организма к другому осуществляется посредством радиоволн, а человеческий мозг является абсолютным подобием радиостанции с передатчиком и приемником. По его мнению, в нервных клетках имеются конденсаторы, сопротивления, индуктивные катушки, колебательные контуры, катодные радиолампы и антенны.
Тут нужно заметить, что в начале 1920–х годов о свойствах радиочастот и законах распространения радиоволн специалистам почти ничего не было известно. Короткие волны, не говоря уж об УКВ—диапазоне, оставались загадкой. Именно поэтому Кажинский посчитал, что телепатические связи осуществляются через УКВ—диапазон. Но самое удивительное во всей этой истории то, что инженер сумел экспериментально доказать свою правоту!
В 1922 году он построил и апробировал экранирующие радиоволны устройства – клетки, сделанные из частой металлической сетки и снабженные заземлением. И первый же проведенный опыт подтвердил электромагнитную гипотезу инженера!
Вот что он пишет в своей книге «Биологическая радиосвязь», изданной в 1923 году: «Когда дверца клетки была закрыта, сидевшему внутри экспериментатору В. Л. Дурову не удавалось передать подопытному животному (собаке Марсу), находившемуся снаружи, никакого мысленного задания. Но стоило открыть дверцу, как Марс в точности исполнял приказы».
Современники высоко оценили эти эксперименты. Основоположник теоретической космонавтики Константин Циолковский писал о Кажинском:
«Явления телепатии не могут подлежать сомнению. Не только накопилось огромное количество соответствующего фактического материала, но чуть ли не каждый поживший семьянин не откажется сообщить о лично им испытанных телепатических явлениях. Почтенна попытка объяснить их с научной точки зрения. Такую попытку делает Б. Б. Кажинский. Он сравнивает нервную систему человека с радиотелеграфом. Он находит и соответствующие органы в теле животного…»
Позднее Кажинский работал над проектом «регистратора мыслей». Он писал: «уже одна возможность технического осуществления “регистратора мыслей” должна знаменовать собой эпоху». По его мнению, в случае если бы удалось создать такой регистратор, можно было бы и построить прибор, воспроизводящий технически те же колебания, то есть воспроизводящий мысль – «искусственную мысль»!
Надо отдать должное Кажинскому – он первым из исследователей оценил огромную опасность, которую могут представлять психо—машины для человечества. Именно по этой причине он поделился информацией о проводимых опытах с известными писателями—фантастами того времени.
Но Кажинский ошибся. Другой исследователь телепатии – член—корреспондент Академии медицинских наук профессор Леонид Васильев в начале 1930–х годов провел опыты, опровергающие гипотезу Кажинского. Оказалось, что экранирование участников опыта железными или свинцовыми камерами с толщиной стенок в 1–3 миллиметра не препятствовало и даже не ослабляло передачу мысленного внушения сна или пробуждения. Таким образом было доказано, что энергия, которая осуществляет мысленное внушение, не связана с электромагнитными волнами.
Возникает вопрос: почему эксперименты Кажинского были успешными и подтверждали его предположение? Оказалось, что в парапсихологических опытах большое влияние на результат оказывает настроение их участников. Исследователи были убеждены, что, закрывая дверь экранирующей клетки, они воздвигают непреодолимый барьер «электромагнитным излучениям», создаваемым головным мозгом Дурова. Психологический же фактор в опытах Кажинского вообще не рассматривался…
* * *
15 марта 1934 года «Ленинградская правда» сообщила, что «за научные заслуги ученые ленинградского филиала Всесоюзного института экспериментальной медицины академик И. П. Павлов, профессор А. Д. Сперанский и молодой научный сотрудник Г. С. Календаров награждены персональными автомобилями».
Автомобилей в те годы было мало, поэтому для подобной награды требовались серьезные заслуги. Какое же открытие совершил безвестный «молодой научный сотрудник»?
В научных трудах ВИЭМ (ныне – Институт экспериментальной медицины РАМН) упоминаний о его исследованиях не встречается, словно такого сотрудника вообще не существовало. Это означает только одно – Календаров занимался секретными разработками. Из протоколов заседаний институтского Спецбюро можно выяснить, что такие исследования велись под шифрами «Депо», «Корка», «Банка» и «Труба». Две первые темы касались изучения действия ядовитых газов на живой организм. Две другие были окутаны завесой секретности даже для членов Спецбюро. Именно за их выполнение Календарова и наградили персональным автомобилем.
О деятельности Календарова впервые подробно рассказала историк науки Татьяна Грекова. Вот что ей удалось выяснить.
Григорий Семенович Календаров был специалистом широкого профиля. Работая мастеровым, он обучался в гимназии, превратившейся после революции в опытную школу. Ее Григорий закончил в 1919 году, при этом ухитрившись обучаться на историческом и филологическом факультетах Среднеазиатского университета, а вскоре перевелся на социально—экономический факультет. Здесь он тоже не задержался и осел на медицинском факультете.
Достоверно известно, что Календаров проявлял незаурядное рвение в общественной работе: председательствовал на собраниях, ездил с продотрядом по кишлакам, участвовал в походе на Бухару. Понятно, что за всеми этими делами Григорий совсем запустил учебу. Тогда по личной рекомендации Фрунзе он перевелся в Петроград в Военно—медицинскую академию.
После академии Календаров демобилизовался по состоянию здоровья и, поменяв несколько административных должностей, был избран членом Президиума Бухарского исполкома, а затем членом ЦИК Узбекистана. При этом он якобы проходил интернатуру на медицинском факультете и экстерном закончил физико—математический факультет.
В ВИЭМ Календарова зачислили ассистентом в Отдел экспериментальной биологии. Однако, как и в студенческие годы, он обратил свою кипучую энергию на общественную деятельность. Активный сотрудник сразу приглянулся главе института Льву Николаевичу Федорову, который назначил своего протеже исполняющим обязанности ученого секретаря, посвятил в планы реорганизации института и даже взял на встречу ученых с правительством, которая состоялась в особняке Горького.
На этой встрече Федоров не только представил Календарова как ученого секретаря, но и просил рассказать о наиболее перспективных направлениях исследований. Товарища Сталина так заинтересовали планы Календарова по использованию ультракоротких волн (УКВ) в оборонных целях, что он предложил «ученому» срочно представить свои соображения в письменном виде.
В докладной записке Календаров утверждал следующее:
«Надо изучать действие УКВ на расстоянии. Уже при мощности 10–12 кВт на расстоянии 1–2 метров проволока сжигается, человек, находящийся в поле облучения, может прикосновением пальца зажечь электролампу значительной мощности. Порох за стеной взрывается. Если удастся концентрировать энергию, то границы будут закрыты, ибо всё живое и неживое, попадая в эту зону, сгорит. Можно будет выводить из строя врагов, погружая их в сон или вызывая состояние острого умопомешательства».
Перспективы от внедрения нового оружия казались столь ошеломительными, что Сталин собственноручно внес поправку в представленную смету ВИЭМ, увеличив бюджет института с 20 до 65 миллионов рублей.
Кроме того, наркому внутренних дел Генриху Ягоде, входившему в Комитет содействия ВИЭМ, было приказано начать строительство специальной лаборатории.
Под нее выбрали большой остров неподалеку от Шлиссельбурга. На строительство из средств НКВД было отпущено полмиллиона. Не обидели и в остальном. Зарплата будущих сотрудников была заметно выше, чем у других работников ВИЭМ. Заместитель начальника ленинградского НКВД Иван Запорожец всячески обхаживал Календарова: привозил ему книги из библиотек, подарил охотничье ружье. Самому главе спецлаборатории предоставили квартиру в ведомственном доме НКВД.
Чекисты ревностно оберегали тайны лаборатории. Когда Ворошилов захотел выяснить, как продвигаются работы «по закрытию границ», и послал представителя РККА Синявского ознакомиться с ними на месте, Запорожец велел Календарову сказаться больным и не появляться в лаборатории. Эта записка, которую Календаров хранил как оправдательный документ, была впоследствии использована в качестве доказательства его преступной связи с «вредителями» Ягодой и Запорожцем, пытавшимися лишить Красную армию «новейших технических средств».
Помимо спецлаборатории Календаров возглавил отдел с претенциозным названием – Отдел колебательной физики и биологии и технической реконструкции советской медицины. Вел он себя довольно бесцеремонно, не чтил авторитетов и будоражил коллег туманными намеками о своих «открытиях мирового значения». При этом Ученый совет ВИЭМ не имел возможности проверить, чем занимается Календаров, поскольку его работы шли под грифом повышенной секретности, зато сам он был полностью в курсе исследований, проводившихся в институте, и умело пользовался чужими идеями и результатами. Не скупился он и на дешевые эффекты. Однажды, желая поразить воображение чекистов, Календаров выпросил у коллег из отдела эмбриологии чучело двухголового цыпленка и демонстрировал его на закрытых показах, утверждая, что получил урода, облучая куриное яйцо.
Эксперименты по изучению влияния УКВ на человека Календаров проводил на себе. Вот как он описывает свое самочувствие под воздействием ультракоротких волн:
«В мощном поле возникает ощущение внутреннего тепла и скованность в движениях. Через 2 минуты температура тела повысилась до 38,6, наблюдается учащение пульса, пот, ощущение тепла в суставах переходит в резкую боль. После воздействия в течение суток отмечается головная боль, головокружение, разбитость, нарушение походки, острый голод, который не утоляется даже большим количеством пищи».
У чекистов, однако, этот опыт энтузиазма не вызвал. Их волновало, когда же, наконец, они получат оружие, которое «будет снимать самолеты, как галок, остановит танки и машины, а кавалеристы при попытке обнажить клинки повалятся с лошадей как снопы».
Запорожец нервничал и торопил своего подопечного. На помощь последнему пришел неожиданный случай. Однажды при включении высокочастотной установки исчезла телефонная связь со Шлиссельбургом, и Календаров решил извлечь из аварии пользу. Он доложил Запорожцу, что разработал способ выводить из строя средства связи, пережигая аппараты и подвергая телефонисток «смертельному воздействию».
Запорожец немедленно доложил об этом «успехе» Ягоде и, разумеется, попал впросак. Получив от куратора хорошую взбучку, Запорожец в присутствии сотрудников лаборатории назвал Календарова бандитом и аферистом. Тот разыграл из себя обиженного, написав заявление с просьбой освободить его от занимаемой должности, поскольку не может работать в обстановке недоверия и угроз. Ягода тотчас вызвал Календарова в Москву и устроил ему разнос, после чего поставил ультиматум: если Календаров не выполнит обещаний, то отправится гнить в тюрьме; если выполнит, Ягода повесит его портрет в своем кабинете.
История зашла слишком далеко. Календаров мог потянуть за собой не только Федорова, но и руководство НКВД. Поэтому в конце концов дело замяли, перепоручив спецлабораторию военному специалисту.
В ВИЭМ Календарова встретили холодно. Здесь уже давно понимали, что имеют дело с безответственным авантюристом. Почувствовав, что его сторонятся, Календаров направил очередную жалобу Сталину и Молотову. Свои неудачи он объяснял тем, что его затирают, не дают работать, не печатают…
Из ЦК ВКП(б) поступило указание поддержать товарища, и Календарова включили в состав докладчиков на Всесоюзном съезде физиологов. Однако выступление не состоялось – 21 сентября 1937 года Календарова арестовали.
Разумеется, Календаров всеми силами доказывал, что он невиновен. Главное обвинение, которое ему предъявили – участие в антисоветской организации, созданной «врагами народа» Ягодой и Запорожцем. Календаров настаивал, что его отношения с указанными лицами носили чисто служебный характер.
Следователь упорно требовал объяснить отсутствие результатов в исследованиях. Календаров ссылался на недостаточную техническую оснащенность лаборатории и, чтобы представить себя в более выгодном свете, обвинил в этом директора ВИЭМ Федорова.
На всех допросах Календаров утверждал, что действовал в интересах страны и лично товарища Сталина. В своем заявлении на имя начальника ленинградского НКВД он писал: «Решение по моему делу ставит под удар работу, имеющую огромное значение для всей нашей страны, которую мне поручил лично Иосиф Виссарионович Сталин и по которой я несу известные обязательства перед правительством и партией».
От столь серьезного утверждения нельзя отмахнуться – начинаются допросы лиц, причастных к деятельности спецлаборатории. Однако они ничего не знают о контрреволюционной деятельности Календарова – зато готовы свидетельствовать, что «авантюрные опыты Календарова затормозили настоящую постановку дела в СССР».
Все материалы передали прокурору Хайкиной. Поскольку политические обвинения не подтвердились, дело решили прекратить за недостаточностью улик. 29 декабря 1939 года Календаров покинул тюрьму. Вскоре он объявился в московском Институте теоретической геофизики как специалист по физике, затем перебрался в кресло директора Института физиотерапии. Во время войны он служил в госпиталях. После демобилизации переквалифицировался в патофизиолога, переходил с одного места на другое, нигде не задерживаясь больше чем на год. Звезда изобретательного мошенника закатилась навсегда…
* * *
В то же время Наркомат обороны проводил свою серию исследований по изучению телепатии. Их принято связывать с именем Леонида Леонидовича Васильева.
Леонид Васильев, физиолог—рефлексолог и парапсихолог, увлекался в молодости теософией, выписывал издания Теософского общества в Лондоне, что, по—видимому, и подтолкнуло его к изучению таинственных «психических феноменов». Не меньший интерес Васильева вызывала и тибетская медицина, получившая распространение в Петербурге в начале ХХ века благодаря успешной практике тибетского врача Петра Александровича (Жамсарана) Бадмаева. Имеются сведения (правда, отвергаемые родственниками Васильева), будто бы незадолго до революции Леонид вместе со своим камердинером совершил путешествие в Тибет, присоединившись к каравану буддийских паломников. Впоследствии он рассказывал об одной довольно необычной водной процедуре, которую ему однажды довелось наблюдать в этой стране: тибетские монахи ходят или стоят неподвижно в проточной воде горного ручья, одновременно вращая установленные там же молитвенные барабаны. Какое—то время пытливый путешественник провел в уединении в пещере, проникаясь медитативной практикой. Позднее Васильев занимался более углубленным изучением тибетской медицины под руководством племянника Петра Бадмаева – Николая Бадмаева, который лечил Горького, Алексея Толстого, Бухарина и Куйбышева.
В 1932 году ленинградский Институт мозга «получил задание начать экспериментальное исследование телепатии с целью, по возможности, выяснить ее физическую природу». Научное руководство исследованиями было поручено Леониду Васильеву. Это был удачный выбор. Васильев работал в Институте мозга с осени 1921 года и принимал самое непосредственное участие в исследованиях телепатических явлений, проводимых директором Института академиком Бехтеревым; после его смерти в 1927 году Васильев продолжил эти работы уже по собственному почину, а в 1932 году ему предложили возглавить научное руководство темой.
Исследования в группе Васильева велись в течение пяти с половиной лет – с 1932 по 1937 год включительно.
* * *
Аналогичное задание получила и Лаборатория биофизики АН СССР в Москве, подчиненная академику Петру Петровичу Лазареву. Научное руководство темой было поручено профессору Сергею Яковлевичу Турлыгину.
Ни Турлыгин, ни Васильев не знали о работах друг друга. Позже Васильев напишет, что работы Турлыгина «совпали по времени, как мы потом узнали, с аналогичными нашими исследованиями».
Турлыгину удалось впервые обнародовать результаты своих исследований еще в 1939 году в докладе «Об излучении нервной системы человека», сделанном им на заседании биофизической секции Московского общества испытателей природы. Васильеву пришлось ждать до 21 апреля 1960 года, когда он выступил с докладом «Об электромагнитных излучениях мозга» в ленинградском Доме ученых.
В масштабных работах Васильева исследовалось мысленное внушение двигательных актов, зрительных образов и ощущений, сна и пробуждения. Для изучения физической природы носителя применялось экранирование (металлом) мысленно внушающего индуктора или воспринимающего мысленное внушение перципиента, а также увеличение расстояния между индуктором и перципиентом (от 25 метров до 1700 километров). Результат, сообщает Васильев, оказался неожиданным даже для самих исполнителей: ни экранирование, ни расстояние не ухудшали результатов во всех тех случаях, когда они отчетливо проявлялись без экранирования или на малом расстоянии.
В отличие от Васильева Турлыгин получил результаты, которые в основном не противоречили электромагнитной гипотезе. Турлыгину не удалось опубликовать свою работу в полном объеме – рукопись, озаглавленная «Излучение электромагнитных волн человеком», объемом в 70 машинописных страниц, так и осталась в архиве. Ее сокращенный вариант был напечатан в 1942 году.
«Приходится признать, – подводил Турлыгин итоги этих своих исследований, – что действительно существует некий физический агент, устанавливающий взаимодействие двух организмов между собой… Чисто оптическая картина действия экранов, отражения этого агента от зеркал и дифракционные явления заставляют думать, что этим агентом является электромагнитное излучение, одна из волн которого лежит в области 1,8–2,1 мм».
