Текст книги "Кольцо викинга"

Автор книги: Антон Грановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

6

– Волчок! Волчок, ты в порядке?

Егор открыл глаза. Он сидел в ванне – всклокоченный, замерзший, сбитый с толку.

– Про… фессор.

– Да, Егор.

Седые волосы, лицо, испещренное глубокими морщинами, светлые глаза и черная полоска усиков над верхней губой.

– Как ты себя чувствуешь?

Егора знобило, а к горлу волнами подкатывала тошнота, однако жаловаться он не стал.

– Как все прошло, проф?

– Как нельзя лучше. Ты молодец, Волчок. Вылезай из ванны и одевайся. А я пока приготовлю тебе кофе. Тебе без молока?

– Без.

Егор завертел головой, ожидая увидеть поблизости Ребуса-Агадамова и его суровых охранников. Однако, кроме них с профессором, в лаборатории никого не было.

– А где наш лысый робокоп? – спросил Егор, зябко поводя плечами.

– Ушел. То есть уехал, учитывая способ его передвижения. – Терехов уже хлопотал возле кофеварки, стоя к Егору спиной. – У Ребуса сейчас одна забота – разыскать носителя, в голову которого мы с тобой переместили разум будущего фюрера.

Егор отцепил от головы и тела электроды, выбрался из ванны с маслянистой жидкостью и пошлепал босыми ногами к душевой кабинке.

…Спустя десять минут он уже сидел за столиком, одетый и причесанный, а профессор, попыхивая зажатой в зубах трубкой, подливал ему в чашку кофе.

– Пей-пей, – говорил он. – Кофеин для тебя сейчас – первое дело. Кстати, как ты себя чувствуешь?

– Так, будто меня выжали. – Егор сжал горячую чашку ладонями и сделал глоток.

Кофе ароматной волной пробежал по пищеводу.

– Сколько времени я был в прошлом, проф?

– Если верить циферблату, то около сорока минут.

– Там, где я был, прошло часа полтора. Ребусу уже известно, в чье тело вселилась душа Гитлера?

– Душа? – вскинул брови профессор.

– Ну, да. А как это еще назвать?

Терехов нахмурился и покачал головой:

– Душа здесь ни при чем. Человеческое тело – это всего лишь носитель информации, как мини-диск или флэш-карта. И так же, как мы можем перебросить информацию с одной флэшки на другую, мы можем перенести личностный код человека из одного тела в другое.

Егор отпил кофе. Помолчал. Посмотрел на профессора исподлобья и негромко спросил:

– Зачем Агадамову понадобился Гитлер?

Профессор пожал плечами:

– Я не знаю. Он меня в это не посвящал.

– Но у вас должны быть какие-то предположения.

– Предположения есть.

– Ну так поделитесь ими со мной!

Терехов вынул изо рта трубку, посмотрел на нее задумчивым взглядом, снова сунул в зубы и проговорил:

– Ты знаешь, что Ребус курировал эксперименты со спиралевидным зеркалом?

– Я слышал об этом, но понятия не имею, что это такое.

– Это свернутый по часовой стрелке в полтора оборота гибкий зеркальный лист из полированного алюминия двухметровой высоты, внутри которого помещается кресло испытуемого и измерительная аппаратура. Академик Козырев, предложивший конструкцию спиралевидного зеркала, был уверен, что поверхность закрученного зеркала отражает видимые и невидимые энергии, «тонкие» излучения человека, а затем усиливает их. Кроме того, у спиралевидного зеркала есть принципиальная и важная особенность. Все отражения и лучи фокусируются в одной точке. Там, где находится испытуемый. Человек, помещенный внутри такого зеркала, испытывает самые разнообразные ощущения. Аномальные, психофизические… Порою ему кажется, что он видит прошлое, порою – что прорицает будущее. Он может заговорить на древних языках или чертить на стенках зеркала таинственные иероглифы, которые не принадлежат ни прошлому, ни настоящему. А иногда испытуемый приобретает новые свойства. Хотя это скорее побочный эффект исследований.

Егор выслушал Терехова с озадаченным видом, после чего поинтересовался:

– А при чем тут Гитлер?

– Точно не знаю. Но рискну предположить, что Ребусу для опытов понадобился человек, который вызвал великие потрясения, который находился в центре мысленных и душевных устремлений человечества и чья воля отразилась практически на каждом жителе планеты, а следовательно – породила огромное количество альтернативных миров.

Закончив столь витиеватую фразу, Терехов замолчал. Потом сдвинул брови и добавил:

– Гитлер – человек, который оказался в центре действия сил и энергий, о существовании которых мы можем лишь догадываться. Большинство из этих сил до сих пор остаются неназванными.

– И что будет, когда Гитлер окажется внутри спиралевидного зеркала?

– Этого я не знаю. Но думаю, у Ребуса имеются предположения на этот счет.

– А какие предположения есть у вас?

– Думаю, личность Гитлера станет величайшим катализатором и приведет в действие энергии, которые помогут Ребусу овладеть пространством и временем. Он получит доступ к прошлому и будущему, а также к исходной структуре всего сущего. Познает то, о чем человеку знать не следует.

– Вкусит плод с древа познания добра и зла? – с легкой усмешкой проговорил Волчок.

Профессор Терехов кивнул:

– Вроде того. С таким мощным катализатором спиралевидное зеркало может стать настоящими вратами в иную реаль…

Договорить он не успел. Стальные двери распахнулись, и в лабораторию вкатился на своей инвалидной коляске Агадамов-Ребус. Вместе с ним вошли суровые, безмолвные охранники.

Остановившись перед столом, за которым сидели Егор и профессор Терехов, Ребус посмотрел на Егора и сказал:

– Я пришел, чтобы поблагодарить тебя за хорошо проделанную работу. Деньги на твой счет уже перечислены. Можешь проверить прямо сейчас.

– Я верю вам на слово, Ребус. Вы уже нашли этого мерзавца?

– Ты это о чем?

– Я говорю про гада, которого доставил сюда.

– Нам известно, что носитель находится в Москве, – сказал Ребус. – И мы его найдем.

Егор не поверил своим ушам.

– Вы хотите сказать, что до сих пор его не запеленговали? И что сейчас реинкарнация Гитлера бродит по улицам, таращась на вывески кофеен, или сидит в каком-нибудь баре на Тверской и жрет свиную рульку, запивая ее баварским пивом?

– Мы найдем его в течение суток. Мы уже работаем над этим.

– Но…

– Я больше не намерен это обсуждать, – оборвал Агадамов. – Профессор, вы рассказали своему подопечному о следующем задании?

– Я еще не успел…

– Тогда это сделаю я. – Ребус устремил взгляд на Волчка. – Ты доставил профессору Терехову несколько предметов, обладающих необычными свойствами. Курительную трубку, циркониевый браслет и часы. Пришло время доставить еще одну вещь.

– Какую?

– Это кольцо. Обычное серебряное кольцо с гравировкой «МГУ». Его подарили Александру Терехову однокурсники в день защиты диплома.

– Так-так. – Егор перевел взгляд на профессора и прищурился. – И где находится это кольцо?

– Я могу сказать лишь приблизительно, – ответил Борис Алексеевич, не глядя Волчку в глаза. – Точное местонахождение способен определить только Квантовый навигатор. И произойдет это в момент перемещения. Приблизительное местонахождение кольца – девятый век нашей эры. Территория Новгородского княжества или чуть севернее.

Егор несколько секунд молчал, потом взял чашку и залпом допил кофе. Снова посмотрел на Терехова.

– Какими свойствами обладает кольцо?

– Точно сказать трудно, – хмуря морщинистый лоб, ответил профессор. – Полагаю, его новые опции как-то связаны с параллельными реальностями. Теория декогерентности гласит…

– Говорите яснее.

– Хорошо. Я попробую. – Профессор наморщил лоб еще больше и заговорил, тщательно подбирая слова: – Видишь ли, каждый из нас, людей, это всего лишь пучок волновых функций. То есть – пучок всех возможных вариантов существования, которые мы могли бы прожить. Здесь, в нашем мире, фиксируется лишь одна из этих возможностей, поэтому мир обретает видимость постоянства, а мы – видимость незыблемой данности.

Егор прищурился:

– А можно еще проще?

– Я попробую. Теория декогерентности утверждает, что параллельные вселенные возможны, но наша волновая функция потеряла когерентность с ними. То есть уже не колеблется в унисон с другими вселенными. И потому не может с ними взаимодействовать. Такую ситуацию можно сравнить с настройкой радиоприемника. Наша комната буквально затоплена сигналами десятков радиостанций со всех концов страны и мира. Но наше радио настраивается только на одну частоту и, соответственно, только на одну станцию. При этом она теряет «когерентность» с остальными передающими станциями.

Профессор сделал паузу, позволяя Егору вникнуть в суть объяснения, после чего продолжил:

– Так вот, это кольцо… оно способно настроить нас на другую «частоту».

– То есть перенести в другую Вселенную, которая существует рядом с нашей?

– Да, в одну из них. А может, и во многие. Каждый из нас – это пучок волновых функций. И кольцо способно показать все эти функции в их становлении.

– И как это сделать?

– Не уверен, что знаю. Но думаю, что нужно синхронизировать вибрации нейронов головного мозга с вибрациями кольца.

– Как?

– Сложный вопрос. И ответа на него у меня нет. Буддисты утверждают, что есть лишь один способ выйти за границы собственного существования – освободить свой разум.

Волчок обвел лица своих собеседников недоверчивым взглядом, словно подозревал их в розыгрыше.

– И вы действительно в это верите? – хмуро спросил он.

Профессор Терехов провел пятернею по встрепанным седым волосам и сказал:

– Концепция множественности миров – убогая идея, но все остальные еще хуже. Вы не возражаете, если я чуть-чуть заправлюсь?

Не получив ответа, Терехов положил трубку в пепельницу и потянулся к стеллажу за бутылкой вина и фужером.

Слово опять взял Ребус.

– Полагаю, ты уже понял, для чего мы тебе все это рассказываем, – сказал он Егору.

– Да что уж тут непонятного, – усмехнулся тот. – Вы собираетесь забросить меня в девятый век, чтобы я раздобыл вам это кольцо. И выбора у меня нет, верно?

– Верно, – сказал Ребус. – Выбора у тебя нет. Ты отправишься в прошлое, добудешь кольцо и переправишь его нам с помощью квантовой ловушки. Кажется, вы с профессором называете ее «почтовым ящиком»?

Егор не ответил. Он был угрюм, а в глазах его полыхал желтоватый огонек, от которого и более крепким людям, чем Ребус, бывало не по себе. Ребус, однако, ничуть не смутился.

– Мне нравится твой серьезный настрой, Егор, – сказал он. – Завтра утром ты отправишься в прошлое. Но риск слишком велик, а цель слишком важна для меня. Поэтому я считаю, что тебе нужна помощь.

– Я бы не отказался от помощи, – сказал Волчок. – Но где ее взять?

Ребус улыбнулся.

– Я дам тебе двух спутников, Егор.

– Что?

– С тобой отправятся еще двое. Это необычные люди.

Пару секунд Егор недоверчиво разглядывал Ребуса, после чего сухо произнес:

– Никто, кроме меня, не сможет удержаться в теле носителя дольше часа.

– Верно, – согласился Агадамов. – Но твое присутствие поможет им. Ты будешь чем-то вроде стабилизатора. Профессор, я правильно объясняю?

– Правильно, – не глядя Егору в глаза, подтвердил Борис Алексеевич, – благодаря тебе, Волчок, они смогут прочно закрепиться в носителях.

Егор ухмыльнулся и покачал головой:

– Живу, как в сказке: чем дальше, тем страшнее. И что это за таинственные люди?

– Ничего таинственного, – сказал Ребус. – Одного из них ты знаешь, это бродяга по кличке Торт. Когда-то он был одним из испытуемых. Во время эксперимента произошел взрыв установки, и Торт оказался в его эпицентре. Мы посчитали его мертвым и…

Агадамов на секунду замешкался, подбирая подходящие слова, и Егор договорил за него:

– Выбросили его на свалку, как дохлого лабораторного кролика.

– Не совсем так, – возразил Ребус. – Впрочем, я не собираюсь ничего тебе объяснять. Торт отправится в прошлое вместе с тобой. Вторым твоим помощником будет моя приемная дочь Эльза.

Брови Волчка взлетели от удивления. Потом он качнул головой и насмешливо проговорил:

– М-да… Вы, я вижу, и дочь готовы бросить в топку своей амбициозности. На ней вы тоже проводили опыты?

Егор полагал, что его слова разозлят Ребуса, но тот лишь пожал плечами и ответил спокойным голосом:

– Я никогда не подвергал жизнь и разум Эльзы опасности. И не стремился сделать из нее сверхчеловека. Я лишь усилил некоторые из ее врожденных способностей. Благодаря этим способностям она сможет сопровождать тебя в перемещении. – Агадамов повернулся к охранникам и приказал: – Приведите Торта и Эльзу!

Один из охранников кивнул и быстро вышел из лаборатории.

– Торт здесь по доброй воле? – спросил Егор.

Агадамов взглянул на него и ответил:

– У нас с ним были некоторые противоречия, но нам удалось их разрешить.

– У него есть проблемы, не так ли?

– У нас всех есть проблемы, Егор.

– Его клеточная структура нестабильна.

– Это не имеет значения, поскольку тело Торта останется здесь.

– Вообще-то, это может иметь значение, – заметил профессор, во второй раз наполняя фужер красным вином. – Тело и разум прочно связаны. Его разум, обладающий сильной волей, может «перетащить» свойства родного тела в тело носителя.

– Такое случалось раньше? – насторожился Агадамов.

– С Егором – да, – ответил Терехов и отхлебнул вина. Почмокал губами и добавил: – В случае с Егором это не доставило нам проблем. Даже наоборот.

– Что ж, будем надеяться, что и Торт нас не подведет.

Из-за двери послышались шаги.

Спустя несколько секунд охранник ввел в лабораторию мужчину гигантского роста, одетого в халат с капюшоном, и стройную девушку. Капюшон скрывал верхнюю часть лица гиганта, но Егор знал, что прячется под капюшоном. Девушка была узколицая, большеглазая, с сурово поджатыми губами и каштановыми волосами.

Войдя в лабораторию, оба кивнули Ребусу и профессору Терехову и устремили взгляды на Волчка.

– Это и есть непобедимый Егор Волчок? – спросила девушка, насмешливо прищурившись. Голос у нее был высокий и звонкий.

– Да, милая, это он.

Девушка подошла к Егору, посмотрела на него своими большими карими глазами и протянула ему руку.

– Эльза, – представилась она.

Рука у девушки была худенькая, но очень сильная, и Егору это понравилось.

– Меня можете называть Волчок, – сказал он.

– Волчок, – повторила девушка. – Мне это нравится.

Егор выпустил из пальцев ее ладонь и перевел взгляд на гиганта.

– Я знал, что мы рано или поздно встретимся, Волчок, – пробасил тот.

– Не скажу, что я здесь по доброй воле, Торт. А как насчет тебя?

– Я здесь по доброй воле, – заверил Торт.

Егор не удержался от усмешки:

– Должно быть, ты мазохист.

Гигант чуть склонил голову набок, пару секунд молчал, а потом произнес глуховатым басом:

– Может быть, ты и прав. Но я бы на твоем месте не настаивал.

Агадамов поднял свою странно-бледную руку и посмотрел на часы.

– Не будем тратить время на разговоры, – сказал он. – Профессор, у вас все готово?

– Абсолютно. Ванны наполнены, настройки выставлены. Как только дадите сигнал, я нажму на красную кнопку и отправлю эту троицу в гости к князю Владимиру. Вот только вино допью.

Терехов поднял фужер, насмешливо отсалютовал Агадамову и залпом допил вино. Затем встал из-за стола и двинулся к Машине. На полпути остановился, повернул голову и небрежно обронил:

– Эй, троица, а вы чего ждете? Джакузи к вашим услугам!

Эльза взглянула на ванны, наполненные жидкостью, неуютно повела плечами и спросила:

– Раздеваться полностью?

Профессор смерил ее стройную, соблазнительную фигурку насмешливым взглядом и ответил:

– Вам да.

Эльза повернулась к Агадамову:

– Отец?

– Профессор пошутил, – сказал тот. – Можешь остаться в одежде.

Девушка снова взглянула на Терехова, сдвинула брови и сердито проговорила:

– Больше никаких шуток, похотливый старик.

– Как прикажете, принцесса, – отозвался тот. – Вы здесь главная.

Борис Алексеевич сел за пульт управления и склонился над клавиатурой.

Глава 4
Посланница Смерти

1

Матерый лось бежал по лесу, сшибая по пути тонкие стволы и расшвыривая рогами сбитые ветки. Попадись у него на пути зверь или человек, лось вбил бы его в землю, размозжил бы ему кости, вышиб мозги ударом мощного копыта. Тонна мускулов и ярости неслась через лес, как гигантское пушечное ядро, а за спиной у чудовища раздавался многоголосый заливистый лай гончих псов.

Вдруг лось остановился и молниеносно развернулся, принимая на рога увлеченных погоней псов. Лай перешел в визг, несколько собак отлетели от лося с распоротыми животами и рухнули на снег, окропив его красными веерами крови.

Уцелевшие псы, продолжая лаять, отскочили на безопасное расстояние. Из-за деревьев донесся перестук конских копыт, и спустя несколько секунд на поляну вылетели два рослых скакуна, несущих на себе вооруженных всадников, облаченных в железные доспехи.

Лось не убежал, лишь пригнул голову и ринулся на ближайшего всадника. В этот миг два гончих пса, приободренные появлением людей, прыгнули на лося и вцепились ему в ноги. Лось на мгновение отвлекся, замедлив бег, и один из всадников тут же пришпорил коня и, резко устремившись вперед, с размаху всадил лосю в загривок острый рожон охотничьего копья.

Внезапно осаженная лошадь проехалась задними копытами по снегу и осела на круп, однако всадник удержался в седле, выпустил из рук толстое древко копья, перепрыгнул лосю на спину, выхватил из ножен сверкнувший на солнце кинжал, быстро пригнулся, ухватившись левой рукою за огромный рог лося, и сильным, широким движением перерезал гиганту косматую глотку.

Лось последним отчаянным усилием мотнул огромной головой, пытаясь сбросить с себя охотника, и сумел это сделать, затем упал на передние колени, хрипло взревел, попробовал подняться, но рухнул на снег и ткнулся огромной мордой в комель гнилого дерева.

Второй всадник, выше и мощнее первого, но в таких же великолепных доспехах, спрыгнул с коня на землю, шагнул к поверженному лосю и всадил ему в ухо нож с обоюдоострым клинком.

Из ноздрей лося вырвался клубок пара, он еще дважды хрипло вздохнул, а потом замер, уставившись на ноги охотника остекленевшими глазами.

В эту секунду первый всадник, худощавый, черноволосый, поднялся на ноги, сорвал с пояса топорик, одним ударом рассек чрево зверя, после чего швырнул топорик своему рослому спутнику, поднял со снега оброненный кинжал, склонился над лосем и вырезал из утробы зверя кусок горячей печени.

Он сунул кусок печени в рот и прикрыл глаза.

– Отличная охота, Вульфгар! – пробасил, глядя на него, второй всадник.

Это был настоящий великан с гривой белых волос и такими же длинными белыми усами. Волосы его были заплетены в жгуты и стянуты на затылке в пучок.

– Отличная охота! – повторил он. – И отличный удар!

– Ты прав, Торгрим! – отозвался первый охотник.

Он зачерпнул пятернею пригоршню снега и обтер им окровавленные губы. Потом вдруг замер, будто оцепенел, после чего медленно повернул голову и уставился на белобрысого гиганта так, будто увидел его впервые.

– Торт? – непонятно проговорил он. – Это ты?

Белобрысый гигант взглянул на своего спутника и хмуро проговорил:

– Не понимаю тебя, Вульфгар.

– Тебя зовут Торт. Мы прибыли сюда, чтобы разыскать кольцо профессора Терехова. Помнишь?

– Я Торгрим Белая Голова, – не совсем уверенно проговорил гигант. Внезапно он замер с открытым ртом. По лицу его пробежала тень, ресницы дрогнули, и он хрипло выдохнул: – Вот дьявол! Волчок, это ты?

– Да, Торт, это я.

Белобрысый здоровяк оглядел заснеженный лес, потом поднял руки и посмотрел на свои широкие, как лопаты, ладони. Затем перевел взгляд на свои закованные в железные доспехи предплечья. Снова посмотрел на Егора.

– Кто мы теперь такие, Волчок? В чьи тела мы вселились?

– Мы свеи, Торт, – ответил Егор.

– Кто?

– Викинги.

– Викинги? – Торт обалдело моргнул. – В башке настоящий бардак, – сообщил он. – Как будто взяли двух людей и смешали их, как напитки в коктейле. Это всегда так?

– Да, – сказал Егор. – Но скоро будет лучше.

Волчок осмотрел себя. На запястьях его поблескивали широкие серебряные браслеты. Кольчуга была дорогая, изящной работы. Он вновь взглянул на гиганта.

– Значит, ты теперь Торгрим по прозвищу Белая Голова?

Торт кивнул.

– Да. Я хирдман великого ярла Догмара.

– А как, по-твоему, зовут меня?

Громила наморщил лоб, припоминая, затем произнес:

– Ты – Вульфгар, прозванный Полярным Волком. Сын отважного хэрсира Гьодаскалли из Одростодира. Ты служишь русскому князю Владимиру, которого новгородцы изгнали из своего города.

– Молодец, – кивнул Егор. – Вспоминай дальше.

– Два дня назад мы с тобой прибыли из похода… Кажется, мы собирали дань с эстонцев, чтобы пополнить казну Владимира. Верно?

– Верно, – кивнул Егор.

Торт облегченно вздохнул и повел могучими плечами, облитыми блестящим металлом кольчуги.

– Выходит, мы переместились.

– Как видишь, – сказал Егор. Он посмотрел на огромную тушу лося, усмехнулся и добавил: – Это моя первая в жизни охота.

– Неплохо для первого раза, – с усмешкой произнес Торт. – С почином тебя, викинг Вульфгар. Что будем делать дальше?

– Вернемся к князю. Если мне не изменяет память, сегодня очень важный день.

– Ты говоришь про совет вождей-ярлов?

– Да. Три дня назад новгородцы прислали к князю своего представителя. Они просят Владимира вернуться в город и княжить ими. Теперь Владимир снова в силе. Его дружина пополнилась викингами ярла Догмара и ярла Торкеля. Он собирается заплатить им за службу деньгами, которые преподнесли ему новгородцы. Вместе с викингами в дружине Владимира теперь насчитывается шесть тысяч клинков. Это серьезная сила.

– И куда он эту силу двинет?

– После занятия Новгорода князь собирается выступить походом на Полоцк, а затем и на сам Киев-град.

– И как? – поинтересовался Торт. – У него получится?

Волчок посмотрел на гиганта удивленно:

– Конечно! Он займет Киев и станет великим князем. А через несколько лет примет христианство и крестит Русь. Он повернет историю нашей страны и сделает ее великой христианской державой.

Торт присвистнул.

– Крутому парню мы с тобой служим, дружище Вульфгар. – Внезапно Торт о чем-то вспомнил и завертел белобрысой головой. – Послушай, а где же Эльза? Она ведь тоже должна быть здесь.

– Не волнуйся, дружище Торгрим, – успокоил его Волчок. – Если ей удалось переместиться, то очень скоро мы ее найдем.

– Надеюсь, что так, – пробасил Торт.

Тут взгляд белобрысого гиганта наткнулся на огромного лося, которого они с Волчком завалили.

– Как мы доставим лося в имение? – угрюмо спросил он. – Не тащить же нам эту громадину на себе.

Словно в ответ на его вопрос за деревьями застучали копыта.

– А вот и подмога, – сказал Егор.

На поляну выскочили трое всадников на взмыленных скакунах, все светловолосые, бородатые, в кольчугах, с раскрасневшимися от мороза лицами. Завидев лося, они осадили коней, и один из них, чернобородый, с цыганским разбойничьим лицом, восторженно крикнул:

– Молот Тора! Это самый большой лось из всех, каких мне приходилось видеть!

«И завалил его я», – подумал Егор. Улыбнулся и крикнул в ответ:

– Не завидуй, Олаф, на твой век лосей хватит!

– Только если рядом не будет тебя, Вульфгар! – зычно отозвался чернобородый викинг. – Удача – как красная девица, клюет на твою смазливую физиономию!

– А ты намалюй на своих желтых щеках румянец – глядишь, и на тебя клюнет! – парировал Волчок.

Викинги захохотали и попрыгали с коней.

«Молот Тора! – подумал Егор, глядя на довольные, усатые физиономии викингов. – А ведь мне нравятся эти ребята!»

Кто-то хлопнул его по плечу, отпустил какую-то остроту и захохотал. Егор ответил шуткой на шутку и с удовольствием услышал новый взрыв хохота. На душе у него было свободно и легко – впервые за последние несколько дней.