Текст книги "Покидая царство мертвых"

Автор книги: Антон Грановский

Соавторы: Евгения Грановская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

6

Выбравшись из маршрутки, Иван подошел к газетному киоску и попросил:

– «Аргументы и факты», пожалуйста.

Он взял газету и пошел к девятиэтажке, в которой жила бабушка, раскрывая и просматривая на ходу газету. И вдруг мужской голос отчетливо проговорил у него над ухом:

– Две тысячи одиннадцатый год? Так вот в чем дело!

Иван остановился. Повертел по сторонам головой, нахмурился и пошел дальше.

Бабушка встретила его саркастическим вопросом:

– Пришел?

– Угу. Ба, я за вещами.

– Ну, проходи, проходимец!

Иван улыбнулся и вошел в прихожую. Бабушка закрыла за ним дверь, повернулась и сказала:

– От тебя пахнет потом. Переоденься.

– Переоденусь дома, – сказал Иван. – Я ненадолго.

Он прошел в маленькую комнату, которая два дня служила ему спальней.

– Значит, не хочешь у меня пожить? – спросила из коридора бабушка.

– Ба, я и так постоянно у тебя торчу, – отозвался Иван, складывая в сумку ноутбук и диски.

Бабушка вздохнула:

– Никому я, старая, не нужна!

– Ба, я…

– Ладно, не оправдывайся. Но рубашку переодень. Почему ты вообще так взмок?

– Спешил к тебе. Соскучился!

– Переодень рубашку. Я не допущу, чтобы мой внук ходил по Москве, воняя, как бомж.

– Ладно, переоденусь.

Иван застегнул сумку и подошел к шкафу, намереваясь достать старую, но чистую футболку.

– И воспользуйся дедушкиным одеколоном! – донесся вслед голос бабушки. – Флакон в нижнем ящике стола! Называется «Ожон»!

– Святая простота, – хмыкнул Иван. – Дед выпил его еще лет двадцать назад!

Иван скинул пиджак, снял потную футболку. Подошел к трюмо и посмотрел на себя в зеркало. Потом втянул живот, поднял руки и согнул их в локтях, демонстрируя своему отражению хлипкие бицепсы. Полюбовался немного, потом опустил руки и вздохнул:

– Не идеал.

– Это точно, – отчетливо произнес мужской голос.

Иван вздрогнул и завертел головой. Потом, взмокнув от ужаса, бросился вон из комнаты, влетел в ванную, открыл кран с холодной водой и сунул голову под струю. Секунд десять он держал голову под ледяной водой, затем выпрямился и посмотрел на свое отражение в зеркале.

– Не замерз? – поинтересовался у него за спиной мужской голос.

Иван оглянулся. Максим Орлов сидел на краю ванны и жевал леденец.

Иван, тихо взвыв, выскочил в коридор, бросился на кухню, распахнул дверцу аптечки, схватил первый попавшийся флакончик с бабушкиным лекарством, свинтил крышку и хлебнул прямо из горлышка.

– Иван! – раздался из гостиной голос бабушки. – Почему в квартире пахнет корвалолом?

– Я случайно разбил бутылочку! – крикнул в ответ Иван.

– Какого беса ты полез в аптечку?

– Ба, я…

– Ладно! Подмети осколки! И поставь на плиту воду для пельменей!

Иван провел ладонями по лицу и крикнул:

– Ба, я не хочу есть!

– А я хочу!

Еще некоторое время Холодков стоял посреди кухни, подозрительно косясь по сторонам и прислушиваясь, затем облегченно вздохнул и пробормотал:

– Отпустило.

– Что? – послышался из гостиной голос бабушки. – Что ты сказал?

– Ничего.

– Я не слышу – что ты там бормочешь?

– Ничего, ба! Я варю пельмени!

– Смотри, чтобы не слиплись! И не забудь подсолить воду!

Продолжая подозрительно прислушиваться, Иван взял с полки пустую кастрюлю, наполнил ее на четверть водой и поставил на плиту. Затем достал из холодильника пачку пельменей, остановился и снова тщательно прислушался. Никаких посторонних голосов он не услышал. Усмехнулся сам себе, открыл пачку и высыпал пельмени в кастрюлю.

– Надо было в кипящую воду, – посоветовал мужской голос. – Теперь слипнутся.

Иван выронил пачку, сорвался с места, снова побежал в ванную и сунул голову под струю ледяной воды. На этот раз – на более длительное время.

Макс Орлов, сидя на краю ванны, посмотрел на циферблат наручных часов.

– Долго ты еще будешь экспериментировать? – поинтересовался он.

– Пока не удостоверюсь, что не сошел с ума! – выпалил в ответ Иван.

– Ты не сошел с ума, – сказал Макс. – Я – это я.

Холодков вылез на пару секунд из-под струи воды и хрипло спросил:

– Кто – «я»? Привидение?

– А у тебя есть другие варианты?

Иван снова сунул голову в ледяную воду. Максим посмотрел на него, вздохнул и сказал:

– Старик, послушай, не надо так реагировать. Просто постарайся принять все как есть. Я изумлен и поражен не меньше тебя.

Иван держал голову под струей воды, пока не окоченел. Потом выключил кран, сорвал с крючка полотенце и повязал его на мокрую голову, как платок.

– Может, хватит? – сказал Макс. – Иван, ну не дури! Поначалу я тоже думал, что сошел с ума. Но, взвесив все «за» и «против», пришел к выводу, что должен принять все как есть. Это гораздо конструктивнее, чем считать себя сумасшедшим, правда? И уж точно интереснее.

Холодков стал пятиться.

– Ты… Ты чудовище! – проговорил он сиплым голосом. – Монстр!

– Я от тебя тоже не в восторге, – сказал Макс.

Иван бросился в прихожую, быстро надел кроссовки и пиджак и выскочил в коридор.

– Иван, ты куда?! – донесся голос бабушки.

– Мне пора! – крикнул Холодков. – Я позвоню!

Парень опрометью бросился вниз по ступенькам.

7

Холодков не помнил, сколько бежал по сумеречной улице, пытаясь убежать от собственного ужаса. Наконец он остановился и, хрипло дыша, упершись рукой в стену какого-то дома, попытался восстановить дыхание.

– Быстро бегаешь, – услышал он спокойный голос Максима.

Иван взглянул на Максима Орлова, который стоял у стены и жевал леденец.

– Я тебя… не буду слушать! – хрипло выдохнул Иван и шагнул с тротуара на дорогу.

– Машина! – сказал Максим.

Иван заткнул ладонями уши.

– Я тебя не слышу!

– Уйди с дороги, болван!

– Бла-бла-бла!

Раздался визг тормозов, и Холодков едва успел запрыгнуть обратно на бордюр и спастись от пролетевшей мимо машины.

– Балбес! – отругал его Максим. – Тебе что, жить надоело?

Иван вытер рукавом пиджака потный лоб и с горькой усмешкой проговорил:

– А если да?

– Со смертью проблемы не кончаются. Ты уж мне поверь.

Иван скривил лицо.

– Господи… – страдальчески проговорил он. – Ну что ты ко мне привязался, а?

– Думаешь, мне самому это нравится?

– Так уйди!

Максим развел руками:

– Не могу. Мы с тобой связаны – куда ты, туда и я.

Лицо Ивана снова передернулось.

– Я разговариваю с привидением, – забормотал он сокрушенно. – Я разговариваю с привидением… Мне конец.

– Наоборот, это только начало, – оптимистично проговорил Макс. – Начало большого пути, который приведет нас…

– В дурдом, – сказал Иван.

Он наморщил лоб, сжал кулаки и сказал себе:

– Так. Нужно сосредоточиться. Вас нет. Вы – в моей голове.

– Не те габариты, – сказал Макс. – Парень, кончай валять дурака и взгляни на вещи здраво.

– Я не могу взглянуть здраво! – вспылил Иван. – Я сумасшедший!

Шедшие по тротуару редкие прохожие испуганно отшатнулись от Холодкова.

– Ну вот, людей напугал, – печально констатировал Макс. – А по долгу службы ты должен их защищать.

– Я должен их защищать от преступников, а не от привидений.

Максим швырнул в рот леденец, хрустнул им и пожал плечами:

– Прояви гибкость мышления. Ты же оперативный работник, а не конторская крыса. Или мне лучше называть тебя Бумажным Мышонком?

– И этот туда же, – сокрушенно проговорил Иван. – Меня даже привидения не уважают.

– Ты не сделал ничего такого, за что я мог бы тебя уважать.

– Я не собираюсь ничего для вас делать.

– Тогда тебе придется терпеть мое общество до конца дней.

– Ну уж нет, – со злостью проговорил Иван. – Я скорее пущу себе пулю в лоб!

– Из чего? – иронично поинтересовался Макс. – Тебе ведь даже табельное оружие не выдают.

Иван закрыл лицо ладонями.

– Только не вздумай реветь, – сказал Макс. – Стыдно. На нас люди смотрят.

– Они смотрят на меня, – глухо сказал Иван.

Макс взглянул на него и вздохнул:

– Ладно. Вижу, тебе нужно побыть одному, чтобы свыкнуться с мыслью обо мне.

– Я не свыкнусь.

– Свыкнешься. У тебя нет другого выхода!

Иван отнял ладони от лица, воздел глаза к небу и простонал:

– Господи, ну почему это происходит со мной!

– Потому что ты – страшный грешник, – сказал Макс. Бросил в рот леденец и добавил страшным голосом: – Когда тебе было шесть лет, ты украл в магазине шоколадку, и я – твое страшное возмездие!

Холодков повернулся и, прихрамывая, зашагал прочь. И вдруг остановился как вкопанный и уставился на неоновую вывеску, гласящую:

«МЕДИЦИНСКИЙ ЦЕНТР «УРОСС-ПРО»

ВСЕ ВИДЫ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ.

ВСЕ ВИДА АНАЛИЗОВ И УЗИ».

– Я знаю, что делать! – воскликнул Иван и бросился к медицинскому центру.

– Напрасная трата времени! – крикнул ему вслед Максим.

8

Ворвавшись в клинику, Иван сунул под нос охраннику удостоверение сотрудника МВД и подбежал к стойке ресепшн.

– Здравствуйте! – гаркнул он девушке в белом халате. – У вас тут есть психиатр?

Девушка удивленно на него взглянула:

– Да. А вы…

– Я хочу к нему на прием! Прямо сейчас!

Девушка на ресепшн сдвинула выщипанные бровки.

– Но он через пять минут заканчивает работу, – строго сказала она. – А я еще должна заполнить карточку. Вы не успеете.

– У вас здесь платная клиника или сельская больница?

– Платная клиника.

Иван достал из кармана бумажник, раскрыл его, вынул тысячную купюру и швырнул на стойку.

– Вот! Лечите!

Медсестра посмотрела на смятую купюру и спокойно произнесла:

– Этого мало.

– А сколько надо?

– Первое посещение психиатра стоит полторы тысячи рублей.

– Полторы тысячи! – изумился стоявший рядом Максим Орлов. – На эти деньги можно купить румынскую мебельную стенку!

Иван достал из бумажника еще пятьсот рублей и прибавил их к первой купюре.

– Теперь я могу пройти?

– Да. Но после приема подойдите ко мне. Мы должны заполнить карточку.

– Где психиатр?

– Прямо по коридору и налево.

Иван бросился по коридору.

– Напрасная трата денег, – проворчал ему вслед капитан Орлов. – Лучше бы купил мебельную стенку!

Затем оценивающе посмотрел на девушку в белом халате, задержался взглядом на ее груди, вздохнул и проговорил:

– Пока в моем положении гораздо больше минусов, чем плюсов.

Психиатр оказался тщедушным мужчиной средних лет. Белый халат, голубая рубашка, редкая шевелюра. Лицо с острыми чертами, а глаза за стеклами очков – внимательные и строгие.

– Я уже закончил работу, – сказал он Ивану, смерив его хмурым взглядом. – Приходите завтра!

– Доктор, это вопрос жизни и смерти!

Психиатр внимательно посмотрел на Ивана поверх очков.

– А что, собственно, произошло? – поинтересовался он.

Иван огляделся, подошел к столу и тихо воскликнул:

– Я слышу голос!

– Один?

– Что?

– Один голос?

– Да.

Психиатр улыбнулся:

– Тогда у нас вполне есть время до завтра.

– Доктор! – страдальчески возопил Холодков.

Психиатр взглянул на циферблат наручных часов и вздохнул:

– Ладно. Садитесь на диван.

Иван рухнул на диван, а Макс вальяжно развалился в кресле, огляделся и констатировал:

– Приятные апартаменты. Диван, кресла, торшер… Да еще и две бутылки коньяка в шкафу. Ваня, кажется, этот мозгоправ собирается тебя совратить!

Холодков ничего не ответил, лишь сильнее стиснул зубы. Макс вздохнул:

– Ладно, дело твое. В конце концов, когда-то же надо расставаться с девственностью.

– Я не девственник! – вспылил Иван.

Психиатр вздрогнул, отчего-то порозовел и глухо произнес:

– Это ваше личное дело. Итак, расскажите мне подробно, что с вами произошло?

– Я болен, доктор. Я сошел с ума.

– Ты не болен, – сказал Максим. – Ты просто немного растерялся. Бедный, бедный Бумажный Мышонок.

– Я не мышонок! – взорвался Иван.

Психиатр посмотрел на него поверх очков.

– Вам кажется, что вы мышонок? – с интересом спросил он.

– Нет! – сердясь, сказал Иван. – Говорю же – я не мышонок!

– Ну-ну-ну, – примирительно проговорил психиатр. – Не мышонок – значит, не мышонок. Зачем же так расстраиваться? Мне, например, часто кажется, что я собака.

– Я не хочу говорить о собаках!

– Хотите поговорить о мышах?

– Нет.

Максим, сидевший в кресле, улыбнулся и сказал, обращаясь к Холодкову:

– Иван, если в этом кабинете и есть сумасшедший, то это явно не ты.

Холодков заткнул уши и крикнул:

– Я вас не слушаю!

– Тогда зачем вы ко мне пришли? – удивился психиатр.

– Это я не вам. Понимаете, меня преследует призрак!

– Чей? – уточнил психиатр.

– Одного… мужчины.

– Вы его знаете?

– Нет. То есть да. Видел на фотографиях. Он умер двадцать пять лет назад.

Психиатр чуть подался вперед, посмотрел Ивану в глаза и проговорил:

– Интересно. Очень интересно. Я должен задать вам прямой вопрос и хочу услышать такой же прямой и честный ответ.

– Задавайте, – разрешил Иван.

– Это вы его убили?

– Кого? – не понял Холодков.

– Человека, призрак которого вас преследует.

Иван изумленно захлопал глазами. Затем кисло улыбнулся и сыронизировал:

– Да, доктор, это сделал я! Заткнул ему рот соской, а потом насмерть захлестал мокрой пеленкой. Это было двадцать пять лет назад! А сколько, по-вашему, мне?

Психиатр слегка стушевался.

– Простите.

– Не извиняйтесь. Просто скажите, вы можете его прогнать?

Психиатр ободряюще улыбнулся.

– Призраки не приходят просто так, – сказал он. – Раз он к вам пришел, значит, ему что-то от вас нужно.

– А мозгоправ сечет фишку, – одобрительно сказал Макс, похрустывая леденцом. – Послушай умного человека, Иван.

– Я не собираюсь выяснять, что ему нужно, – сказал Холодков. – Вы можете его прогнать или нет?

– Сложный вопрос. – Психиатр поправил пальцем очки. – В наше время существует богатый спектр медикаментозных препаратов, которыми можно купировать развитие любой болезни. В том числе и психической.

– И все-таки этот доктор чокнутый, – резюмировал Макс. – Кстати, хочешь, я расскажу тебе про него пару-тройку забавных вещиц? У него в шкафу…

– Не на-адо! – простонал Иван. – Я не хочу этого слышать!

– Вы снова слышите голос? – блеснул очками психиатр.

– Да, – уныло ответил Иван.

Психиатр улыбнулся:

– Очень интересно! И что же он вам говорит?

– Я не хочу повторять.

– Не смущайтесь! В этих стенах я слышал много такого, что вам даже не снилось. Меня вы не шокируете.

– Вы точно хотите это знать?

– Да. Я, знаете ли, очень любопытный человек!

– Он сказал, что у вас в шкафу лежат наручники, хлыст и анальный вибратор для массажа простаты. И что после того, как прием заканчивается, вы и ваша медсестра…

– Остановитесь!

Иван замолчал.

– Молодой человек, это не смешно, – строго сказал психиатр.

– Я знаю. Но это сказал не я, это сказал призрак. Откуда мне знать, что у вас проблемы с простатой?!

– Ну хватит! – рассердился психиатр. – Убирайтесь отсюда! И если вы снова заявитесь – я вызову полицию!

Холодков вздохнул.

– Я – сотрудник полиции, – уныло проговорил он.

– Уходите! – сказал психиатр. – Вон отсюда!

Иван поднялся с кресла и, сокрушенно вздохнув, вышел из кабинета. Психиатр вздрогнул от звука захлопнувшейся двери, поправил пальцем очки и пробормотал:

– Придурок! – Затем взял со стола мобильник, набрал номер девушки на ресепшн и, дождавшись, пока она проворкует «Слушаю вас!», коротко проговорил в трубку:

– Верочка, зайди ко мне. Да, и не забудь сказать охраннику, чтобы закрыл входную дверь.

9

Пройдясь по вечерней улице, Иван Холодков остановился, чтобы перевести дух. Он хмуро взглянул на Макса, который все это время следовал за ним, и сказал:

– Не думайте, что я все это так оставлю! Я пойду к другому психиатру.

Максим пожал плечами:

– Пожалуйста. Но результат будет тот же.

Затем он достал из кармана пачку леденцов и вытряхнул пару на ладонь.

– Что это? – с опаской спросил Иван.

– Леденцы, – ответил Максим.

– Откуда они у вас?

– Думаю, кто-то положил их мне в карман перед тем, как меня положили… Ну, ты сам понимаешь куда. – Макс бросил в рот леденец и с хрустом его раскусил. – Черт, – с досадой проговорил он, – лучше бы это были сигареты!

Несколько секунд Иван смотрел на Максима, затем сжал виски ладонями и простонал:

– Господи, я схожу с ума!

Он вскинул голову и завертел ей по сторонам.

– Мне надо попить, – нервно сказал он. – Чего-нибудь холодного.

Иван увидел ларек и быстро подошел к нему. Скользнул взглядом по напиткам, выставленным в витрине, достал бумажник отскрыл его…

– Черт… – проговорил он с досадой. – Я отдал психиатру все свои деньги.

– Вернись и забери, – сказал Максим.

– Как?

– Покажи ему удостоверение и скажи, что это была милицейская операция.

– Я так не делаю!

– Тогда смирись с потерей денег и не стони.

Иван сунул пустой бумажник в карман, грустно посмотрел на Орлова и сказал:

– Слушайте, ну чего вы ко мне привязались, а?

– Потому что ты меня видишь и слышишь, – ответил Максим.

– И что с того? Я же наверняка не один такой.

– Есть еще один, но он – бродяга и пьяница. А ты – уважаемый член общества.

– Я? Уважаемый?

– Ну, возможно, я немного и преувеличил, однако…

– Может, хватит меня оскорблять?

– Ты сам напросился.

– Ни на что я не напрашивался! Я… Черт, мне надо присесть.

Холодков, прихрамывая, доплелся до ближайшей скамейки и тяжело опустился на нее. Максим сел рядом. Иван покосился на него и сокрушенно уточнил:

– Значит, вы от меня теперь не отстанете?

Максим покачал головой:

– Нет.

– Я не тот, кто вам нужен.

– Знаю. Ты неудачник. У тебя нет друзей, нет девушки, нет денег. Ты на плохом счету у начальства. Тебя никто не уважает, да и сам ты не хватаешь звезд с небес. Откровенно говоря, твоя жизнь – полное дерьмо.

– Хватит, – хрипло сказал Иван.

– А то что? – усмехнулся Максим. – Дашь мне по физиономии?

– Нет. Вызову экзорциста!

– Это еще кто?

– Тот, кто изгоняет демонов из людей.

Капитан Орлов озадаченно нахмурился.

– Гм… В мое время в СССР не было колдунов.

– В СССР? – До Ивана только сейчас дошло. – Так вы думаете, что вы в СССР?

– А где же еще?

Иван нахмурился.

– Мне надо подумать, – сказал он.

– Думай, – кивнул Макс.

Холодков погрузился в размышления. Макс достал из кармана пакетик леденцов, вытряхнул на ладонь зеленый леденец и забросил его в рот. Погонял языком, а потом с хрустом раскусил. Иван вздрогнул и посмотрел на него недовольным взглядом.

Максим вскинул брови и с вызовом уточнил:

– Что? Тебе уже и леденцы мои не угодили?

Иван снова задумался. Некоторое время он размышлял, а затем тихо спросил:

– Вы правда думаете, что мы в СССР?

– Да, – кивнул Макс. – А что?

– А то, что Советского Союза уже двадцать лет как нет.

– Как это?

– Так. Он распался. Республики объявили о своей независимости и разбежались в разные стороны.

Максим недоверчиво прищурился:

– Что, и Украина тоже?

Иван кивнул:

– Даже она.

Максим огляделся, наморщил лоб, подумал о чем-то, а потом проговорил:

– Гм… Разбежались, значит. То-то я смотрю, странно у вас тут все как-то… Выходит, грузинские вина…

– Мы их не пьем, – сказал Иван. – В них нашли кишечную палочку. И в «Боржоми» тоже.

Макс приподнял соболью бровь:

– Армянский коньяк?

– Мы перешли на французский.

– Рижский парфюм?

– Мы пользуемся европейскими. И еще японскими.

Макс помолчал. Затем осторожно спросил:

– Байконур?

– Арендуем у казахов, – сказал Иван.

Макс вздохнул и мрачно произнес:

– Как все запущено…

– Да уж, – согласился Иван.

Некоторое время оба молчали. Неожиданно Иван скривился и схватился рукой за живот.

– Что с тобой? – спросил Макс.

– Гастрит… – выдавил Иван. – Надо срочно чего-нибудь поесть.

Он поднялся на ноги.

– Куда ты? – спросил Орлов.

– Тут через дорогу есть бар.

– Бар? У тебя же нет денег!

– Заначка на черный день, – промямлил Холодков. – В потайном кармашке. – Вздохнул и добавил: – Кажется, мой черный день наступил.

И он заковылял к подземному переходу, держась за живот.

10

Официантка, молодая азиатка в кимоно, поставила перед Иваном тарелочку со скрученным полотенцем.

– Это что? – спросил Макс.

– Влажное полотенце, – ответил Холодков. – Чтобы протереть руки.

– Почему бы просто не сходить в туалет и не помыть их?

– Здесь так не принято.

Иван вытер руки и положил скомканное полотенце обратно на деревянную тарелочку. Официантка-азиатка забрала ее и приняла заказ.

– Мне, пожалуйста, горячие пинк сяке рору, – уткнувшись взглядом в меню, продиктовал Иван. – Порцию кусияки и… чай с оранжевой лилией.

Пока Иван говорил, Максим смотрел на него изумленными глазами. Холодков же, отпустив официантку, взглянул на Макса и сказал:

– Значит, вы – призрак.

– Да, – проговорил он. – Похоже на то.

– И вы умерли.

– Вполне логичный вывод.

– Но почему вы все еще здесь?

– Я не помню. – Орлов наморщил лоб. – Есть какая-то причина… Я помню светящийся туннель, ведущий на небо. Помню, как я вошел в него и полетел вверх… Черт, похоже, я летел в рай!

– Но недолетел, – уныло сказал Иван.

– Спасибо, что напомнил. Мне что-то помешало. Я отвлекся.

– На что?

Максим снова сдвинул брови:

– Надо подумать.

– Может, вы теперь ангел? – предположил Иван. – Я видел в каком-то фильме.

– Помолчи.

– А что, может, у вас в штанах прячется птичий хвостик? Вы не проверяли?

Максим состроил ему мину.

– Может, вас просто не приняли? – предположил тогда Иван.

– Куда не приняли?

– В рай. Хотя, если вас не приняли в рай, то должны были принять в ад. Слушайте, неужели вас выгнали даже из ада?

– Очень смешно. – Максим тяжело вздохнул. – Я вернулся не просто так. У меня была какая-то цель. Но вот какая?.. – Максим напряг память, но спустя несколько секунд вздохнул и покачал головой: – Нет, не помню.

– Может быть, ваша цель – действовать мне на нервы? – предположил Иван с горькой усмешкой.

Максим, однако, отнесся к его реплике серьезно.

– А что – в этом есть смысл, – сказал он. – Может быть, я вернулся, чтобы сделать из тебя человека, а, дружище?

– Не надо из меня никого делать, – сказал Иван. – Я в порядке.

– Да ну? Напомнить, как тебя называют коллеги?

– Не надо.

К столику подошла официантка. Поставила перед Иваном заказанные блюда и черный чайник, затем удалилась. Максим уставился на блюда обескураженным взглядом.

– Это что? – спросил он, кивнув на тарелку с роллами.

– Суши, – сказал, не вдаваясь в подробности, Иван. – Японская еда.

– Рисовые шарики с рыбой?

– Угу.

– А сверху что?

– Водоросли.

– «Водоросли». – Максим не удержался от усмешки. – Этим вас нынче кормят в ресторанах?

– Москвичи любят японскую еду.

– Москвичи любят выпендриваться. – Максим перевел взгляд на тарелку с кусияки. – А это, надо полагать, шашлык?

– Да, – сказал Холодков. – Из кусочков куриной шкурки.

– «Из кусочков куриной шкурки», – повторил Макс. – Шашлык для лилипутов и двухлетних девочек? И как вы до этого докатились?

Иван пожал плечами, но ничего не ответил, – лишь вооружился палочками и пододвинул к себе тарелку с роллами.

– А что вы обычно ели в ресторанах? – спросил он, отправив в рот рисовый шарик с рыбой.

– Тебе перечислить?

– Угу.

Макс откинулся на спинку стула и мечтательно прикрыл глаза.

– Значит, так, – начал он. – Свиные хрящики, маринованные в майонезе и сбрызнутые лимоном. Баранья лопатка с горчицей, нашпигованная чесночком. Куриная ножка со сладкой кукурузой, картошкой и луком… Плов… Манты… Люля-кебаб… И все это под холодную водочку или, на худой конец, под красное вино…

– Я не пью спиртные напитки, – прервал его мечтания Иван.

Максим посмотрел на него удивленно. Потом усмехнулся и сказал:

– И не ешь мужскую еду. Это я уже понял.

Иван пожал плечами, доел последний кусочек ролла и придвинул к себе тарелку с кусияки. Взял крохотный шашлычок, снял зубами малюсенький кусочек жареной куриной шкурки и стал жевать. Максим смотрел на него с сожалением.

– Слушай, – снова заговорил он, – а сигареты у вас тут продают?

– Угу.

– Купи пачку, а?

– Я не курю, – сказал Иван.

– И не надо. Подымишь на меня!

– Это вредно для легких.

– У меня их нет.

– А у меня есть.

Максим посмотрел, как Иван доедает куриную шкурку, и вздохнул:

– Скучный ты парень!

– Уж какой есть. Кстати, мы так и не выяснили, почему вы вернулись. Попробуйте еще раз вспомнить.

– Вижу, ты смирился с моим присутствием?

Иван покачал головой:

– Нет. Я просто отложил решение проблемы на завтра.

– И что будет завтра? Натравишь на меня этого… как его… экзор… эсгор…

– Экзорциста, – подсказал Иван. – Может быть. Я еще не определился. Так почему вы вернулись?

Капитан Орлов сосредоточился, несколько секунд сидел молчал, потом сказал:

– Что-то такое крутится в голове… Но ускользает. Послушай-ка, как я погиб?

– А это имеет значение?

– Возможно.

– Вас подстрелили во время задержания банды Колюжного, – сказал Иван. – Деталей я не знаю.

– Ясно. А скажи…

Договорить он не успел – грянула музыка, и сцена за спиной у Макса осветилась прожекторами.

– Что это? – удивился он.

– Шоу начинается, – ответил Иван.

– Что начинается?

– Концерт.

На сцену под улюлюканье мужчин вышла длинноногая брюнетка в серебристой тунике. Она скользнула к вертикальному шесту и принялась крутиться вокруг него в грациозном танце.

Максим, повернув голову практически на сто восемьдесят градусов, смотрел на ее ритмичные выкрутасы с удивлением. Когда она сбросила с себя тунику, он озадаченно нахмурился. А когда на пол полетел серебристый бюстгальтер, Орлов, не поверив своим глазам, воскликнул:

– Она что, раздевается?

Брюнетка, продолжая вертеться вокруг шеста, приспустила серебристые трусики.

– Боже! – выдохнул Максим и, взглянув на Ивана, сухо приказал: – Иван, отвернись!

– С какой стати?

– Отвернись, говорю!

– Да в чем дело-то?

– Девочка слишком много выпила. Завтра ей будет стыдно.

Иван улыбнулся:

– Что за чушь? Раздеваться – ее работа.

– Что? – Лицо капитана Орлова потемнело. – В каком смысле?

– Вы что, ни разу не видели стриптиз?

Максим качнул головой:

– Нет.

– Это такое развлечение. Ну, как театр одного актера. То есть актрисы.

– И что, она собирается раздеться полностью?

– Конечно.

Максим вскочил со стула.

– Пойдем отсюда! – приказал он.

– Но…

– Пойдем, а то я начну орать тебе на ухо, пока ты не свихнешься!

– Ладно, ладно, – примирительно и удивленно проговорил Холодков. – Только я расплачусь с официанткой.

Несколько минут спустя они вышли из бара на свежий воздух. Максим перевел дух, покосился на Холодкова и сказал:

– Значит, говоришь, стриптиз?

– Угу, – кивнул тот.

– Тлетворное влияние загнивающего Запада. – Макс вздохнул. – Я про это слышал… Черт, жалко девчонку, молодая совсем. Ей бы еще жить да жить. Выйти замуж, родить детей… Зачем она поставила на себе крест в таком юном возрасте?

– Она его и не ставила, – сказал Иван. – В наше время стриптизерши даже становятся звездами. Ими восхищаются, им подражают. Они делают карьеру.

– Карьеру? – Максим прищурился. – Ты серьезно?

– Да.

– Кошмар! Если так пойдет и дальше, то скоро мужики будут раздеваться перед женщинами за деньги!

– Э-э…

– Ладно, расслабься, я просто нагнетаю. – Максим вздохнул. – Слава богу, до такого никогда не дойдет. Мужчины останутся мужчинами на все времена. Черт, как хочется курить! – Орлов полез в карман за леденцами. – Послушай-ка, Иван…

– Что?

– Я хочу тебя кое о чем спросить. Только поклянись, что ответишь честно.

– Клянусь.

Максим оглядел улицу, затем перевел взгляд на Холодкова и спросил, понизив голос:

– У вас была Третья мировая война, и американцы захватили нашу страну? Только отвечай честно, не щади меня.

– Я и не щажу, – пожал плечами Иван. – Никакой войны не было.

– Да? А тогда почему в Москве все вывески на английском?

Иван обвел взглядом улицу. В глаза бросилось разноцветное неоновое изобилие: «Pub», «Weekend», «Panasonic», «McDonald’s»…

– Не знаю, – сказал Иван. – Как-то так повелось.

– Откуда повелось?

– Не помню. Я тогда еще был ребенком.

Они немного помолчали.

– Все не так уж и плохо, – утешающе сказал капитану Иван Холодков.

– Угу, – глухо отозвался Макс. – Кстати, ты забыл пиджак в стриптиз-баре.

– Да? – Иван зябко повел плечами. – Действительно. Сейчас сбегаю.

– Иван…

– Не волнуйтесь за мой нравственный облик, товарищ капитан. Обещаю: я не буду смотреть на сцену.

Холодков повернулся и скрылся в баре. Максим снова оглядел залитую светом улицу Москвы. И вдруг замер: взгляд его упал на большой рекламный щит с полуголыми мускулистыми парнями и огромной надписью:

«Лучшие мужчины для веселых дам! В этот вечер я разденусь только для тебя!»

Максим обхватил голову руками и тихо застонал.