Текст книги "Мертвые. Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Антон Корж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Я это орал при жизни, когда напивался. – буркнул Фаусов. – Так что сейчас это явно не аргумент, уж извини.
– Короче, ждем. – Александров поправил изорванную форму. – Шинель в пизду, патроны в пизду, все в пизду. Кроме твоего "Орла". Он полетел на хуй. – нагнувшись, полковник подобрал с пола свой второй пистолет. – Во-о-от ты где, моя прелесть... Иди ко мне, дорогая, иди ко мне...
– Ты называешь свои пистолеты "дорогая"?! – малость охренел Фаусов.
– У меня, как в песне Земфиры, денег ноль, секса ноль. – ответил Александров. – Зато куча яблок, но в жопе соль. Сельская романтика, хуле. Но вообще дело в том, что это единственные женщины в моей теперешней нежизни, которые мне дают себя попользовать. Так что завидуй молча, гусееб. Или, скорее, глядя на твою бандуру, я могу пошутить либо про гиперкомпенсацию, либо про куроеба, выбирай.
– Ну, про гиперкомпенсацию шутковать бессмысленно, мертвым похуй на размер члена... Сорян за каламбур. – философски заключил Фаусов, и оба заржали во весь голос. Эмоциональное напряжение надо все-таки сбрасывать, раз уж под руку не попалось никого, кого можно безнаказанно убить...
***
Наверное, здесь надо кое-что уточнить. Потому что внимательный читатель явно заметил одну нестыковку. "Какого, скажет он, черта полковник и подполковник, пусть и мертвые, вовсю строят высший генералитет, а рекомый высший генералитет, варана ему в выхлопную трубу, вместо того, чтобы орать на них в попытках отстоять попранный авторитет, мало того что повинуется им безоговорочно, так еще и боится их просто до полной усрачки! Что за херня, так же не бывает в жизни!" – скажет он.
И будет неправ, потому что всех подробностей, естественно, не знает.
Итак, почему складывается такая ситуация?
Давайте начнем с того, что при жизни Александров был главой ВСЕГО Управления Специальных Операций. А Фаусов при жизни был его первым заместителем. Логично было бы предположить, что после немного дурацкой (зачеркнуто) героической гибели обоих руководство УСО сменилось. Однако потом наших героев вернули к жизни, если это можно так назвать, и перед УСО в полный рост встала дилемма – что с ними делать? В итоге, решили следующее: было бы полным свинством отдавать под начало кого-то людей, фактически создавших УСО с нуля, и позволять этому кому-то строить двух заслуженных боевых офицеров; данные офицеры и при жизни-то не отличались особым чувством юмора, а после смерти так и вообще подобной хуйни могут очень даже не оценить. К тому же, полковник должен был возглавить отдел "Возрожденные", поэтому особым приказом по Управлению, подтвержденным лично Президентом, им двоим выдали расширенные полномочия, позволяющие в том числе фактически чуть ли не переподчинять себе войска, силы МВД, ставящие их выше любого гражданского, армейского либо полицейского руководства за исключением совсем уж больших киевских шишек.
А второе – эти вот самые полномочия обоих гораздо шире даже полномочий региональных управлений УСО. Именно поэтому Александров и Фаусов имеют полное право ставить в позу удивленного тушканчика и люто драть банником без смазки все живое и не очень живое, что либо где-то крупно накосячит, либо же попробует помешать им делать их дело – кровавую, жестокую, грязную, но очень важную работу. А поскольку время-то военное, страна как бы воюет, то оба имеют право применять любые санкции к мешающим им гражданам, вплоть до быстрого физического устранения. А никакому генералу не хочется потерять свою голову, не вовремя возразив поехавшему головой ожившему мертвецу, который имеет все полномочия при первом же намеке на помеху своей работе помножить данного генерала на ноль. Ну не приучены наши генералы умирать за свои убеждения, что уж тут поделать.
Итак, на этом закончим наш краткий ликбез. Понятие о полномочиях товарищей офицеров вы имеете, и время вновь возвращаться к нашему повествованию.
***
За день до описываемых событий. Нигерия, Лагос, территория порта.
Нигерия – страна не самых больших возможностей. Однако, как ни крути – Нигерия при всех своих проблемах типа нищеты, трущоб, "Боко Харама" и так далее все же является страной с крупнейшей экономикой в Африке, и с самым большим населением на всем Черном Континенте, при этом занимая не самую большую площадь. И Лагос, бесспорно – центр этой страны, настоящий центр, а не Абуджа, куда после 1991 года перенесли столицу.
Лагос огромен. Он занимает почти всю территорию одноименного штата, а это уже о чем-то да говорит знающему человеку. Его население по различным данным варьируется от семи до тринадцати (а то и семнадцати-двадцати, цифры разные, а количество жителей явно не знает даже сам Президент Нигерии) миллионов человек, уступая только Каиру. Лагос – крупнейший порт не только Нигерии, но и фактически всей Западной Африки, с грузооборотом более 6 миллионов тонн в год и площадью в сто двадцать гектар – город в городе, проще говоря.
Все это проскользнуло в голове молодого человека, одетого в потрепанный натовский камуфляж, который курил на мостике гигантского сухогруза под либерийским флагом, совсем недавно ставшего на разгрузку в порту. Рядом с ним молча стоял второй – пожилой джентльмен, одетый совершенно не по погоде в строгий официальный костюм, и оттого смотревшийся на палубе грузового судна несколько неуместно. Внизу кран портового терминала как раз опускал вниз большой черный контейнер без опознавательных знаков, собираясь поставить его рядом с четырьмя такими же, уже выгруженными до этого.
Молодой докурил, и щелчком отправил окурок вниз, в грязную воду порта.
– Мистер Шорт, вы уверены, что у нас все получится? – не поворачивая головы, произнес он.
– Уверен, мистер Хэнтон. Мы ждали такой возможности несколько лет. – лениво процедил сквозь зубы старик. – Мы не допустим, чтобы все сорвалось. Нам некому помешать, об этом я уже позаботился. – чуть растянув губы в злой ухмылке, и дождавшись, пока кран сгрузит последний контейнер, извлек из внутреннего кармана пиджака пульт.
– Да разверзнутся глубины Ада... – пробормотал он, нажимая на единственную красную кнопку.
И в следующую секунду на территории терминала действительно воцарилось Пекло.
С грохотом рухнули входные створки контейнеров, и на волю вырвался груз – пять огромных металлических собакоподобных тварей, которые немедленно принялись убивать всех живых, попадавших в их поле зрения. Их глаза горели инфернальным пламенем, когти и зубы одинаково хорошо рвали и металл, и живую плоть, а движения были столь быстры, что смазывались. Ошалевшие докеры, грузчики, сортировщики, и прочий персонал, на свою беду оказавшиеся на территории этого злосчастного терминала, только и могли, что бестолково убегать, истерически звать на помощь, и пытаться избежать ужасной гибели от лап странных тварей. Однако никому это не удавалось – можно ли обогнать смерть, если она движется быстрее ветра?
– Они нас не тронут, мистер Шорт? – немного ошарашенно спросил молодой, во все глаза глядящий на творящийся на земле кровавый хаос, на разлетающиеся тела (либо части тел) и слышащий жуткие предсмертные крики. Ветерану "Blackwater", прошедшему кампании Афганистана и Ирака – и тому было страшно глядеть на подобную пляску смерти.
– О, будьте уверены, мистер Хэнтон. – осклабился Шорт. – Они нас не тронут. Они полностью в моем подчинении, видите ли. Да, у меня ушли годы на то, чтобы выработать способ призвать и подчинить себе этих тварей Бездны, но мне это удалось – удалось то, что не удалось никому другому. Эти порождения тьмы полностью мне подконтрольны, и нас они не тронут. Перед тем, как мы отплывем, я освобожу их от клятвы повиновения мне, но они, гарантирую, никуда отсюда не уйдут, эти твари слишком жадны до чужой боли и крови, а здесь ее будет предостаточно. – старик обратил взор на собеседника, и немного пафосно изрек: – Теперь правительства больше не смогут ничего скрывать! Они слишком долго прятали информацию от мира, но теперь мир увидит и узнает – Бездна рядом с нами, мы так давно смотрим в нее, что она пришла в наши души! Теперь все поймут, что мир, который мы знаем, находится на пороге заката!..
– Скоро здесь будет нигерийская полиция. Потом – военные. Вы уверены в том, что они не раскатают ваших питомцев в тонкий блинчик? – невежливо перебил его Хэнтон. – Ваших тварюшек ведь всего пять. Мне не хотелось бы, чтобы вся наша с вами затея так глупо завершилась. И не хотелось бы пойти на дно вместе с этой ржавой псевдолиберийской консервной банкой.
– Fuck this shit, конечно, нет! – возмутился Шорт. – Чтоб мне провалиться, ниггерская полиция не стоит и ломаного гроша, так же, как и их сраная армия, которая не может справиться даже с вонючими доморощенными террористами на севере страны, со всеми своими танками, самолетами, и вертолетами. Верьте мне, я ведь не случайно выбрал объект для атаки! – он ухмыльнулся, и кивнул на тварей, беснующихся посреди устроенной ими кровавой бани. – К следующему утру Лагос падет, мистер Хэнтон. Крупнейший город Нигерии с его миллионами людей будет начисто вырезан, это так же верно, как то, что я Джордж Шорт. Дерьмовая нигерийская армия не сможет сделать ровным счетом ничего – разве только послужить едой для моих "хаундов". На вкус крови людей придут другие твари, и устроят здесь настоящий филиал ада на Земле. А когда падет залитый кровью Лагос, мировой заговор молчания правительств будет разрушен. И тогда весь мир с содроганием увидит груды трупов и реки крови, узнает, что рядом с ним – Тьма и Бездна, и что теперь в нашем мире появилась новая сила, которая с помощью этой Тьмы наведет здесь свой, новый мировой порядок, а недовольных ввергнет в Бездну!..
***
Начало мая 2019, Париж, Франция.
Франсуа Сегюр был сильно раздражен.
Во-первых, полчаса назад, подойдя к своему серебристому "Фольксвагену", мирно припаркованному у тротуара, он с отвращением увидел, что через все правое крыло его автомобиля идет выполненная черным баллончиком надпись "Аллаху Акбар!". Психанувший Сегюр, взявший этот "Фольксваген" в кредит всего лишь неделю назад, был готов рвать и метать, однако наглых муслимов – действительно, кто бы еще мог это сделать – поблизости уже не наблюдалось.
Во-вторых, пятнадцать минут назад ему позвонила Марин, и извиняясь, сообщила, что их свидание, запланированное на сегодня, не состоится; в клинике очередной наплыв пациентов, большую часть ординаторов оставляют дежурить до упора, и освободится она, по всей видимости, только после полуночи. Нет, она, конечно же, извиняется, и все такое... В общем, Сегюр понял, что бронь на столик в одном из лучших кафе Монмартра на сегодняшний вечер безнадежно утрачена. Не то, чтобы ему было совсем некого пригласить для замены "загулявшей" ординаторши, но все-таки Франсуа был немного нетипичным французом, а именно – весьма моногамным существом. Так что да, бронь была, что называется, потрачена.
И наконец, пять минут назад ему позвонили с работы. На том конце обнаружился злой дежурный, который металлическим голосом пролаял приказ немедленно прибыть на работу. По всей видимости, где-то в очередной раз заваривалась крупная каша.
Докурив, Сегюр точным броском отправил окурок в урну, и сел за руль своей оскверненной грязными поклонниками ишаков машины. Делать нечего, есть приказ – надо ехать.
Спустя час он был уже у огромного серого бетонного здания, проехал через периметр, и припарковался у входа. Для непосвященных это здание являлось лишь одним из разбросанных по всему Парижу периферийных отделов Direction generale de la Securite exterieure, DGSE – французской службы безопасности. И очень немногие знали, что на самом деле в этой бетонной коробке обретается одно из самых секретных спецподразделений Франции – "Le protecteur", "Защитники". Те, кто сражается с потусторонним.
Внутри первым, кого увидел Франсуа, оказался стоящий у входа и явно ожидающий его высокий белобрысый молодой офицер в стандартном камуфляже НАТО.
– Капитан Сегюр! – шутливо отдал тот честь, когда Франсуа подошел ближе.
– Капитан Дюффрен. – так же шутливо отсалютовал Сегюр.
– Капитан Олигофрен, скорее. – донеслось из-за стойки дежурного. Видимо, Дюффрен, стоя здесь в ожидании Сегюра, предавался любимому развлечению – доставал всю дежурку дурацкими анекдотами и шуточками. Впрочем, вышеупомянутый Дюффрен на реплику дежурного не обратил ровным счетом никакого внимания.
– И тебя вызвали, Жорж? – перешел Сегюр на серьезный тон, пока они поднимались на третий этаж, в конференц-зал, где их уже ожидало начальство.
– Этот fils de pute Фьюрен, чтоб его, сорвал меня прямо с моей хорошей подруги. Нет в жизни счастья. – вздохнул Дюффрен. – Представляешь, я трахаюсь, а тут...
Все подразделение называло эту парочку неразлучных друзей "Два капитана". Оба были капитанами, оба были немножко поехавшими на тему своей работы, и оба были профессионалами, возглавлявшими соответственно 2-й и 3-й ударные взводы "Защитников". Правда, сложнее было найти двух более не похожих друг на друга людей: спокойный Сегюр, и живчик Дюффрен, первый – верный, второй – ветренее гулящей дамы из "Мулен Руж", первый – полагающийся на логику и планирование, второй... Второму служить бы в кавалерии, в гусарах, лет так двести назад. Там-то бы он развернулся во всю широту души. Правда, и прожил бы недолго, ибо, как говаривал маршал Ланн, "гусар, умерший позднее тридцати лет – не гусар, а дрянь".
– А, а вот и наши герои. – поприветствовал вошедших офицеров командир подразделения, генерал Алексис Фьюрен. Его в "Защитниках" не любили – он очень много говорил, очень много раздувал щеки, по слухам, был либералом, что для военного считалось минимум недопустимым, а также небезосновательно подозревался в гомосексуализме. Но аппаратные интриги, мать их, все-таки сыграли свою роль. Так что именно он возглавлял их подразделение, и деваться от этого было некуда. Тем более, все-таки Фьюрен был достаточно компетентен в своем деле.
– Что случилось, mon general? Что за спешка? – осведомился Сегюр, присаживаясь. Рядом с ним на стул хлопнулся Дюффрен, тихонько пробурчавший себе под нос "Putain moron, merde...", и при этом покосившийся на чуть поморщившегося Сегюра.
– Франсуа, Жорж. Дорогие мои. – слащаво улыбнулся Фьюрен, и продолжил издевательским тоном. – На вас возлагается очень важная миссия. Первый взвод сейчас дежурит в районе Бастони, взводы с четвертого по седьмой на своих операциях, а восьмой, девятый и десятый будут нужны мне здесь. Так что мне больше некого выделить. Поступил запрос из Нигерии. – он резко посерьезнел, сразу перестав напоминать престарелого педика в генеральском мундире. – У них там прорыв. – сейчас Фьюрен был не похож сам на себя.
– Силы? – сразу подобрались оба капитана, почуяв, что дело пахнет жареным. – И где именно прорыв? Север, места боев с "Боко Харамом"?
– Лагос. – ответил генерал, несколько секунд помолчав, и добавил: – Предположительно пять "гончих войны". Настоящих. Металлических.
– Что?! Как?! Лагос?! Да там же людей, как рыбы в бочках!!! – загомонили оба офицера. – Да какого черта, nique ta mere, там же никаких условий для спонтанного прорыва! Вообще никаких, да что же это?! Или... – тут оба повернулись к генералу, который мрачно кивнул.
– Да. Да, господа офицеры. Подозревается инспирация прорыва извне.
– Когда вылет? – Сегюр встал. Он не был намерен терять ни секунды. Прорыв – это очень серьезно. Тем более, если он еще и инспирированный извне. Тем более, в густонаселенном африканском городе. Тем более, если тысячи и десятки тысяч смертей могут привести к большому количеству уже самопроизвольных прорывов. И тут не справится никто, кроме них. Нигерийская армия бессильна перед этими монстрами, особенно с учетом ее боевых качеств. Любое промедление ведет только к лишним смертям. Сотням смертей.
– Через час. Нужно собрать всех ваших и снарядиться под завязку. – произнес генерал. – Правительство связалось с Германией, три кампфгруппы G-119 вылетают почти сразу же за вами, чтобы вас поддержать, это тридцать с лишним человек. Плюс, есть слух, что Нигерия обратилась за помощью не только к нам.
– И кого мы еще можем там ожидать? – деловито уточнил Дюффрен.
– Кого угодно. – безразлично пожал плечами Фьюрен. – "Двойную Дельту", "Кровавых", российскую "двадцатьдевятку", беларусское Шестое управление. Может, даже подтянутся самые поехавшие на голову – "Возрожденные".
– "Возрожденные"? Это какая страна? – удивленно переспросил Сегюр.
– Вроде бы Украина, но я не уверен. – почесал затылок Дюффрен. – Ну, там, matryoshka, balalayka, vodka, все такое...
– У них, скорее, salo, gorilka, и kobza. Или bandura. Черт знает, как будет правильно. – уточнил генерал, и заметив удивленные взгляды, спросил: – Что? В девяностые я несколько лет возглавлял отдел DGSE по восточной Европе. Волей-неволей, пришлось изучить, что там происходит в некоторых странах.
– Мы можем идти, mon general? – спросил Дюффрен.
– Идите. Франция надеется на вас. – генерал едва слышно вздохнул. – И... удачи.
Капитаны вышли. Сегодня у них было очень много работы...
***
Начало мая 2019, Минск, Республика Беларусь.
Николай Маркевич открыл глаза, но даже не пошевелился. Тело ломило после вчерашних ударных тренировок без применения стимуляторов. Даже расслабляющий массаж от Лены не возымел должного эффекта – мышцы, словно налитые свинцом, дико болели, не оставляя даже шанса на спокойный и хороший сон.
Сквозь плотные шторы проник лучик света, попав прямо в глаз. Николай поморщился и перевернулся на живот. В голове прозвенел тревожный звоночек – рука, пошарив по кровати, нашла лишь пустоту. С кухни, предотвращая тревогу, послышался шум, грохот посуды и звук шкварчащего масла на сковородке. Ноздри зачесались – послышался запах любимых драников.
Кое-как пересилив себя, Николай встал на ноги и натянул халат – голым идти на кухню, где брызжет разогретое масло, опасно для здоровья.
– Доброе утро, заяц. – он попытался приобнять Лену сзади, но она от него отстранилась.
– Умывайся, чисти зубы, и за стол! Завтрак почти готов.
Николай лишь усмехнулся, чмокнул ее в макушку, и послушно пошел исполнять полученный приказ.
Ванные процедуры заняли от силы минуты две, но за это время Лена, главная радость в жизни Маркевича в последние два года, уже успела накрыть стол. Драники, горячий кофе, даже стакан апельсинового сока. Поцеловав жену, Николай присел за стол и занес вилку... Но его голоду не суждено было быть утоленным – в дверь настойчиво позвонили.
– Кушай, милый, я открою. – Лена мгновенно понеслась к двери.
"Драаааники!" – с наслаждением думал Николай, жуя вожделенный продукт.
– Приятного аппетита, конечно, – прокашлялся рядом знакомый, но не очень приятный с утра голос. – Но вам, Николай Викторович, придется прервать свой завтрак. Обстоятельства, знаете ли.
На пороге кухни стоял полковник Гусев – начальник Шестого управления КГБ, собственной персоной. Не самый желанный гость, мягко говоря, а с утра – вообще глаза бы не видели.
Разговор в квартире был коротким, сборы – еще короче. Спустя пять минут (две из них ушли на прощание с Леной) они уже ехали по праспекту Незалежнасьц╕, в сторону главного управления КГБ.
– Расклад такой, Николай Викторович, – мягким голосом матерого гэбэшника говорил Гусев. – Сейчас в Управлении вы собираете своих бойцов и вылетаете в Нигерию.
– Куда?! – Маркевич поперхнулся кофе, заботливо перелитый Леной в пластиковый стаканчик.
– Туда, товарищ майор, именно туда. Там прорыв. Возможно – призыв.
– Что?! – Кофе выпал из рук прямо на пол черного, представительского "Мерседеса".
– Поберегите свое удивление для всех подробностей, майор. – полковник недовольно поморщился. – Там замечены, по разным данным, не менее пяти взаправдашних "Гончих войны". Скорее всего, на запах свежих трупов вскоре прибудут еще желающие. Так что работа предстоит серьезная.
"Мерседес" свернул на улицу Комсомольскую, минуя главный, "публичный" вход к "безопасникам", проехал Юридический колледж и свернул налево, внутрь комплекса зданий, принадлежащего "органам". Водитель прикпарковал машину в двух метрах от неказистой с виду двери с потертой, облупившейся табличкой, на которой, при желании, все еще можно было рассмотреть надпись "Кам╕тэт дзяржа╒най бяспек╕ Рэспубл╕к╕ Беларусь". Вход вел на лестницу, спускающуюся в темноту. Первая лампочка встречалась лишь в самом конце спуска – перед тяжелой, многослойной железной дверью. Именно там и находился вход в секретное, Шестое управление – очередной пережиток СССР, на который, впрочем тратилось куда больше денег, чем на некогда секретные заводы. Шестое Управление КГБ Беларуси неоднократно доказало свою полезность, защищая мирное население от ничуть не мирных тварей Бездны, вечно появлявшихся на местах больших сражений времен ВОВ. Когда-то дошло до того, что "Шестерка" выставила постоянный пост внутри останков Брестской крепости – настолько часто там появлялись твари...
Ну да ладно, это все лирика. Пройдя три охранных поста, Николай все же вернул себе дар речи:
– Товарищ полковник, но это же самоубийство! Даже если послать туда весь мой взвод – эти пять гончих попросту сотрут нас в порошок! И вообще, пусть ими Европа занимается, со Штатами вместе! Мы-то тут при чем?!
– А разве я говорил, что вы будете одни?
– А кто еще? – В голосе майора прорезалась надежда.
– Нам доподлинно известно, что на сигнал "SOS" отозвались штатовцы, французы, немцы, русские, и даже УСО.
– Что? – Маркевич уже устал удивляться за это утро. – Украинцы все-таки закончили эксперимент?
– О, нет, о полном успехе "Возрожденных", по нашим данным, говорить рано. Но показатели у них на очень высоком уровне, так что украинцы ставят на них всё. Да и я, если честно, – разоткровенничался вдруг полковник. – Был бы не прочь заиметь в своем штате хотя бы пару "Возрожденных".
– Неужели они настолько хороши? – скептически, и немного оскорбленно хмыкнул Маркевич.
– Наши российские коллеги по давней дружбе поделились некоторыми разведданными... – Полковник сделал паузу. – Откровенно говоря, майор, даже весь ваш взвод не стоит одного бойца УСО. Это ни в коем случае не умаляет ваших достижений, Николай Викторович. – Гусев опередил порывавшегося что-то сказать Маркевича. – Это лишь заслуженный комплимент украинскому гению. Не более того.
Николай выдохнул, упер взгляд в пол и клятвенно пообещал себе усилить тренировки. Как для своих бойцов, так и для себя лично. В три... Нет! В четыре раза увеличить нагрузку! Взвод "Пламя" обязан быть лучшим! Не только в Беларуси, но и на всем постсоветском пространстве – минимум! Кто занял первое место в трех последних соревнованиях русских с беларусами? "Пламя"! Кто был неоднократно удостоен наград и премий от командования, и заслуженно считался гордостью "Шестерки"? "Пламя"! Кого сейчас шлют в жопу мира, разгребать самую большую кучу дерьма? "Пламя", а кого же еще?
Уныние Маркевича не прошло мимо глаз Дмитрия Гусева, но тот, в силу профессии, никак на это не отреагировал. Лишь "записал" в память, оставляя в качестве потенциального рычага давления. Служебные привычки старого, прожженого гэбиста, что поделать?
Последний пост охраны наконец остался позади. Два довольно мрачных старших офицера вошли в расположение личного состава.
– Взвод, подъём! – Прорычал привычно Маркевич. Бойцы, несмотря на вчерашние тренировки, довольно бодро вскочили с кроватей и построились перед командиром. – Слушай боевую задачу!..
***
Начало мая 2019, авианосец "Джеральд Фостер", ВМФ США, Атлантический Океан
Майор Джуди Баркс, еще вчера назначеная командиром сводной группы "дезинсекторов" – так за глаза называли тех, кто борется с порождениями "Бездны", стояла на взлетной полосе авианосца, ожидая прибытия двух "Оспреев". До прибытия, по графику, оставались считанные минуты, но на горизонте не было ни облачка, не говоря уже о темных точках конвертопланов.
"Где их черти носят" – раздраженно думала она, теребя в руках папку со всей документацией по предстоящей операции. Там были и снимки со спутников, и подробные описания каждой идентифицированной твари, и даже приблизительные описания тех, с кем человечество столкнулось впервые. Короче говоря, Джуди держала в руках то, за что любой "желтый" журналист продал бы душу. И не только свою, но и души всей редакции.
Наконец, транспортники показались в небе. Минуты полторы спустя многочисленные "Оспреи", развернув винты вертикально, начали садиться, первые из них коснулись ВПП. Десантные двери открылись, и на палубу высыпал разномастный "десант" из двух, конкурирующих военных госструктур – "ДаблДельта" и "Блэкуотч". Что-то внутри, в душе Джуди, подсказывало, что начнется, как говорят в Сети, "срач". Её предчувствие не подвело.
– Эй, сиськи, а вы тут каким чудом?!
("DD", "Double D" – американское обозначение 5-го размера груди)
– Ух ты, посмотрите-ка, это же "черные тараканы"!
(Игра слов. "Black Watch" и "Black Cockroach")
– Ха-ха, да, сколько их не убей, их только больше набежит!
– Заткнулись, членоголовые, и слушаем меня! – Джуди не зря считалась самым жестким командиром-женщиной на всем западном побережье. – Стали в строй!
Отвязные головорезы и опытные, закаленные в боях солдаты не посмели противоречить тонкому, но громкому, обещающему многие извращенные казни, командирскому голосу. Столь пестрой и разномастной шеренги авианосец ВМФ США не видел за всю историю своего существования: черная униформа перемежалась самым разнообразным камуфляжем, который только можно было найти в вооруженных силах США.
– Ниггер. – буркнул кто-то из камуфляжных в сторону стоящего рядом с ним "черного".
– Ниггер драл твою мать. – не остался в долгу тот.
– А ну заткнули свои поганые рты!!! – противоатомной сиреной взревела Джуди. – Сейчас вы – бойцы сводной группы "Abyss of Twilight"! Свои внутренние распри решите в морге, сучата! И если не заткнетесь – то это случится быстрее, чем вы этого ожидаете!
Строй солдат понуро опустил головы.
– По расчетному времени – наше прибытие произойдет спустя два часа и двадцать одну минуту начиная с этого момента! Ваша задача – взять под контроль и зачистить от тварей северо-восточную часть города! Помимо вас в Лагосе будут работать группы из других стран – немцы, англичане, французы, русские...
– Хе-хе-хе, не удивлюсь, если они медведей на них кинут! – Прозвучало из строя.
– Тогда расскажи мне, девочка моя, что на них бросят беларусы и украинцы! – ехидно осведомилась майор Баркс.
– Э... – запнулся боец, явно не ожидая такой географической задачи. – Эм-м...
– Ну же, я жду!
– Не могу знать, мэм! – Выдавил из себя широкоплечий наемник "Blackwatch".
– И очень зря, ибо любой из них разорвет тебя на клочья голыми руками, заикнись ты о чем-то оскорбительном в их адрес! То же касается и всех остальных! Наши союзники пусть и не могут сравниться с нами в плане технического обеспечения и боевой подготовки, но они берут силой, ловкостью и, что особенно касается украинцев – живучестью! Для многих из них вы – пушечное мясо! И глядя на вас, сучек, я с ними полностью солидарна!
– Мэм, можно вопрос, мэм?! – Раздался довольно юный голос в конце строя.
– Чего тебе, салага?! – Рявкнула Джуди.
– Если они настолько круты, зачем нужны мы?
Джуди несколько секунд сверлила страшным взглядом молодого, лет девятнадцати, бойца "Блэкуотча", после чего слегка приопустила плечи:
– Потому, боец, что ты получил приказ, и обязан его выполнить любой ценой!
– И все же, мэм! – Раздался голос с другого конца строя, на этот раз принадлежащий ветерану "ДаблДэльты".
– Потому, – нашлась Джуди – Что мы, даже без этих сраных стимуляторов и модификаций, стоим трех русских! Еще скажите, сосунки, что это не так!
– Мэм, есть, мэм! – Хором выкрикнул строй, воодушевившись наглой, самоуспокоительной ложью командира.
– Всем приготовить амуницию и ждать высадки в этот чертов ниггерский Лагос! И да поможет нам Бог, ибо мы американцы!
– Мэм, да, мэм! – Грянул строй.
До высадки оставалось два часа, семь минут.
***
Начало мая 2019, вторая половина дня, главный корпус ХПИ, Харьков, Украина.
Дым. Дым струился отовсюду. Институтские здания смрадно дымили, воняя на всю округу тяжелой вонью горелого мяса – это работали команды зачистки УСО. Огнеметчики дожигали результаты работы Фаусова и Александрова. Сами в противогазах и ОЗК, они не гнушались того, к чему и на километр никогда не подойдет обычная пехота – начавшее разлагаться человеческое (некогда) мясо. За ними шли пожарные команды, тушившие нечаянные очаги возгорания, сопровождаемые ударными взводами УСО – на тот случай, если где-то вдруг затаилась недобитая, либо недогоревшая тварь.
Бойцы Нацгвардии, курившие в стороне, также создавали дым – дым табачный, тоже по-своему тяжелый, дым, в котором смешивался не только никотин и смолы, но и эмоции. Облегчение после тяжелого дня, скорбь по погибшим, пережженый адреналин. Кое-кого уже протошнило от увиденного внутри зданий, даже ветеранов фронта в Донбассе. Что вполне логично – к такому ребят ни жизнь, ни тренировочные лагеря, вообще ничто не готовило.
Самая тонкая струйка дыма исходила с крыши главного корпуса ХПИ – на ней, сидя на самом краю и свесив ноги вниз, дымили дорогими кубинскими сигарами двое, одетые в самую странную экипировку по меркам всех армий мира. Посеченная осколками, лишившаяся обоих рукавов шинель, ныне напоминающая очень нестандартный жилет, тяжелые, подкованые берцы – это раз; подранный черный прыжковый костюм, изгвазданная в крови, но все-таки найденная и намотанная на шею арафатка, изгрызенные тварями армейские тяжелые ботинки и порванные перчатки без пальцев – это два; единственное, что этих двоих объединяло – длинные клинки из странного тусклого металла, да измазанные черт-те чем пистолеты в том, что при наличии хорошей фантазии можно было бы назвать кобурами. Да, да, это были Александров и Фаусов – два неразлучных мертвяка, волею судеб и командования заброшенные на одно поле боя.
– Знаешь, – после очередной затяжки проговорил Александров. – А ведь мы сегодня неплохо поработали.
– Ты хотел сказать – выебали анально и орально тех переебических мудораспиздяев, которые пытались отгрызть нам головы, жопы, и все то, что выделяется на фоне туловища? – выдал Фаусов.
– Ну... Да... Просто мне лень подбирать маты. – пожал плечами полковник, набрав дыма в рот, и выпустив затейливую спиральку.
– Ну... Тогда да, мы неплохо поработали. – фыркнул Фаусов, повторяя его трюк.
– Во-во. – Глубокомысленно закончил полковник. На то он, собственно, и полковник, чтобы любую речь глубокомысленно заканчивать.
