Текст книги "Водитель О.Б.Ч.Р.а (СИ)"

Автор книги: Аноним Зануда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Так, больше ничего нет. Даже денег на билет не прислали, жмоты. И хорошо. Возвращать не придется.

Ладно, здесь закончил, надо в магазин сбегать, да пожрать сготовить, а то сегодня Иваныч обещал зайти, а в холодильнике пусто.

***

Пять недель спустя.

Звонок в дверь раздался около семи вечера. Я как раз закончил ужинать и заварил чай. Неторопливо ставлю чайник на стол и направляюсь к двери, не забыв прихватить нож по пути. В этот момент снова раздается сдвоенный звонок. Этакая осторожная раздраженная настойчивость. Забавно. Открываю дверь как раз в тот момент, когда звучит третий звонок. А она высокая, особенно для японки. Стоим, глаза в глаза по росту. Хотя нет, она даже выше меня! Глаза, кстати, красивого цвета. Светло-карего? Или это можно назвать желтым? Нет, скорее светло-янтарный, чуть золотистый. Для меня непривычный цвет, но в этом мире встречается. Разрез глаз восточный, но не узкий. Мне нравится.

Чуть заостренный овал лица, ярко выраженные, но не грубые скулы, прямой чуть вздернутый носик и не широкий, как у большинства японок. Чувственные, но не пышные губы, высокий лоб, брови вразлет и темные волосы с темно-фиолетовым отливом стянутые в пучок на затылке. Красивая. По японским меркам – так вообще богиня. Здесь японки, конечно, посимпатичней выглядят, чем то, что я помню из прошлых жизней (хотя может я уже просто привык), но Мисато все равно резко выделяется на их фоне. И это при том, что следов косметики я не вижу.

Медленно опускаю взгляд, изучая ее фигуру. Одета в неизвестную мне форму черного цвета с богатой, в основном синего цвета, отделкой и аксельбантом. На голове черный же берет с треугольной кокардой с изображением половинки листа в круге. Строгий укороченный пиджачок, юбка, длинной чуть выше колена, узкая, но не тесная, строгая белая блузка, под воротником повязан платок-галстук темно-красного цвета. Причем, если обратить внимание, видно что пиджак застегивается наглухо до шеи и открытые блузка с платком – нарушение. На плечах погоны Императорской армии Японии, только на месте войсковых знаков различия тот же листочек в круге. Шикарные ножки одеты в темные колготки или чулки и лакированные туфли на каблуке сантиметров пять. Хм, получается я все же выше нее. Правда, учитывая мои нынешние 176 см, она все равно получается высокой для японки. Хе! А ведь обувь на высоком каблуке тоже, наверняка, не по уставу. Да и берет, по отделке, отличается от остальной формы. Но вкус у нее точно есть – ей очень идет. Сама девушка стройная, грудь примерно второго размера, талия узкая, бедра не то, что бы пышные или широкие, скорее спортивные. На удивление широкие, для девушки, плечи. Руки ухоженные, ногти не крашеные, коротко острижены. Ни колец, ни браслетов, из украшений только небольшие серьги-гвоздики. В руках толстая кожаная папка для документов на замке с золотистой эмблемой ООН и кожаный плащ.

В момент, когда я открыл дверь, выражение на этом прелестном личике было недовольным, затем неуверенно-удивленным, медленно превращаясь в просто удивленное. Затем, пока я ее осматривал, снова стало недовольным. Вот она делает нарочито строгое выражение и открывает свой прелестный ротик, намереваясь, очевидно, меня отчитать. Ну нет, отдавать тебе инициативу, красавица, я не собираюсь.

– Примите мое восхищение, леди. (П.А.: Одзё-сан по-японски получается вроде?)

Похоже, мне удалось ее сбить. Небольшая пауза, во время которой нахмуренные бровки взлетают вверх а выражение лица становится возмущенным.

– Что? Какое еще восхищение!? – чего это она? Решила, что я от NERV-а прятался? И теперь хвалю ее за находчивость?

– Капитан Кацураги Мисато, если не ошибаюсь? Физиономист из меня, конечно, аховый, но девушке на фото, как я понял, лет семнадцать, а вам сейчас – двадцать три – двадцать пять, верно? При этом Вы почти не изменились. И это еще не говоря о Вашей красоте. С какой бы гадостью Вы не пришли ко мне, примите мое искреннее восхищение.

– То есть ты все же получил письмо! То есть я тут бегаю, разбираюсь, куда он пропал и где отправленные документы, а он просто сидит дома! Ну я тебе устрою, мелкий паршивец! И про какие такие еще гадости ты говоришь?! – на последней фразе к возмущению в интонациях добавилось подозрение. Раскрасневшееся лицо выражает только праведное возмущение, а глаза буквально мечут молнии, но буквально пылающие уши ее выдают. Так она еще краше.

– Ну, все просто, Ваш вызов сопровождался письмом от Кагари Дайчи, а, значит, как-то с ним связан. А это, в свою очередь, означает, что меня вызывают, в лучшем случае, чтобы повесить на меня тяжелую, неприятную и низкооплачиваемую работу. Хотя скорее он хочет меня использовать в качестве подопытной свинки. Поэтому я предпочел проигнорировать Ваше "приглашение". Сбежать не пытаюсь – он уже однажды продемонстрировал мне свои связи и возможности и то насколько я, сейчас, от него зависим. Но что же мы с Вами на пороге стоим? Проходите. Вы ужинали? Может быть чай? Предупреждаю сразу, зеленый чай у меня получается плохо и, поэтому, я завариваю его с травами.

На последних словах я сделал шаг в сторону и сделал соответствующий приглашающий жест. Правда, впечатление портил велосипед, стоящий на попа, в который я уперся спиной. Хорошо еще, нож в руке, которой я дверь держу.

Вообще, предлагать ей ужин это, по нынешним временам, довольно резко, можно счесть и грубостью по отношению к девушке. Особенно, учитывая, с чего начался наш разговор. Кажется, я ее несколько загрузил. Постояв в дверях с непонятным выражением лица (эдаким неуверенно-недовольно-задумчивым), она все же вошла. Я забрал у нее плащ и повесил его на крючке над тумбочкой, она тем временем разулась и мы направились в комнату. Нож я незаметно оставил на холодильнике.

Квартирка у меня, кстати, была хоть и небольшая по размеру – десять татами, вместе с ванной-туалетом и гэнканом – но довольно большая по местным меркам. Правда и обходилась она мне почти в половину моего заработка. И это при том, что нам с Иванычем удалось запрячь Кагари-младшего на половину квартплаты. Численность населения Японии после Второго удара, конечно, катастрофически упала, но и количество доступного жилья тоже сократилось. Особенно для "всяких гайдзинов".

Обстановка в единственной комнате, совмещенной с кухней, была скудной – кровать, столик с ноутбуком да кухонный блок (плита, раковина, разделочный стол, холодильник). Даже шкаф был в прихожей, слева от гэнкана. Потому разместиться гостья могла только на кровати. Хорошо, у меня не футон.

– Так Вы голодны? Могу предложить плов, – косячить, так до упора.

– Пурову? Что это?

– Среднеазиатское блюдо. Грубо говоря – рис тушеный с мясом, морковью, луком и чесноком, – по нынешним временам натурально шик. Я не готовил специально к ее приходу, но совпало удачно.

– М-м-м... Пожалуй, нет, – судя по тону, девушка еще не ужинала и отказывалась с неохотой, но как можно наезжать на человека в его доме за тарелкой еды, которой он тебя угощает? Особенно с дефицитным мясом. Да и как реагировать на мое предложение непонятно. Хотя я сам не въехал, почему ей предложил. Прокол.

– Ну хорошо, позже, так позже, – ехидно улыбаюсь в ответ. На этом прелестном личике и недовольство смотрится неплохо. – Тогда чай?

– Нет, спасибо, – пожимаю плечами и сажусь перед ней прямо на пол по-турецки и вывешиваю выражение полного внимания на лицо. Отличный ракурс – мое лицо оказывается чуть выше ее коленей, благо она не стала закидывать ногу на ногу. Правда вид портит папка, которую она держит на коленях.

– Так. Давай разберемся. Почему ты тешил, что мы, такие нехорошие, собираемся ставить на тебе эксперименты? Ты вообще знаешь, что такое NERV?

– Хм-м... Капитан Кацураги, Вы знакомы с Кагари Дайчи? Знаете что-нибудь о моей семье?

– Конечно, я знакома с Кагари Дайчи. Его знают все в NERV, он занимает должность Командующего NERV. Ты ведь его сын, верно? Все данные о его семье засекречены.

– Оу... Командующий значит... Ну, что ж, не поделитесь своими впечатлениями об этом... примечательном человеке? – кажется ее терпение на исходе.

– Командующий – очень скрытный и замкнутый человек. Единственный человек, с которым он постоянно общается это Замком Фудзиюки. В NERV он известен как строгий и требовательный командир, высококлассный профессионал и просто умный и проницательный человек. Ну, еще он харизматичен и умеет давить. У тебя есть основания это оспорить? – и смотрит эдак испытующе-вызывающе. Это типа требование перейти к делу или мне пытаются указать мое место? Кажется, и то и другое.

– Ну что ж. Попробую вам приоткрыть глаза на этого... человека. Окружающие люди для него – лишь куклы, их мнение и желания его интересуют лишь в той мере, насколько это нужно для манипуляций и осуществления его амбиций и желаний. Например я, когда была жива мама и мы еще жили вместе, получал от него, в качестве общения, только приказы и наказания. Просто потому, что для управления мной большего не было нужно. А в качестве примера того, как он ценит свое окружение, скажу Вам лишь то, что моя мать умерла в процессе эксперимента, который он на ней поставил. А меня он отправил к своему братцу через пять дней после этого – как дошли до меня руки. При этом, он со мной даже ни разу не заговорил. А Ваш NERV, как я понял, это что-то типа того же GEHIRN, только еще и военизированное. А значит, понадобиться там вашему Командующему я могу либо как бесплатная рабочая сила для опасной или неприятной работы, которую никто не хочет делать, либо как экспериментальный образец. Короче говоря, в качестве расходного материала. Ну, теперь объясните мне, почему я должен к небу бежать по первому свистку? – честно признаюсь, эту речь я хоть и не репетировал, но составил план того, как бы я повел себя, не зная "канона". Правда, я вряд ли стал бы распространяться перед человеком, которого вижу впервые.

– Эм-м... Ну-у... – кажется, я произвел на нее впечатление, но мне не верят – Знаешь, у меня тоже паршивые отношения с отцом и я тебя понимаю, но, мне кажется, ты несколько преувеличиваешь. В твоем возрасте все видится черно-белым, но у людей могут быть какие-то свои причины...

Дальше Мисато долго распиналась о том, что я не прав и Кагари – может и плохой отец, не такой уж плохой человек, что он несет на своих плечах великую миссию спасения человечества, а мне предлагается не менее значимая должность и вообще NERV – это круто.

– Подождите, капитан Кацураги, Вы говорите, что NERV – военный научно-исследовательский институт под эгидой ООН, верно? А это значит, что там крутятся огромные деньги, плюс секретность, плюс политика и всякие с ней связанные грязные дела. Да если туда сунуться, то выйти можно только вперед ногами! А Вы мне предлагаете туда влезть без денег, связей, да еще и за идею? Да еще в качестве какого-то "Героя-Спасителя"! Вы в курсе, что в России словосочетание "стать героем" иногда используют в виде синонима фразы "сдохнуть по глупости"? Я похож на дауна? Короче, мой ответ – нет.

Какое явственное выражение праведного возмущения, красота! Не ожидаешь такой отповеди от пятнадцатилетки, особенно в ответ на предложение стать всемирным героем. Хотя подал я все это в чисто подростковом стиле. А ответить то и нечего, задумалась – не убеждать же меня, что политика и деньги не грязное дело. Особенно после того, что творилось после Второго удара. Хм, похоже, до нее самой не сразу дошло, куда она вляпалась...

После нескольких секунд размышлений, во время которых лицо девушки приобретало все более кислое выражение, она встряхнулась, выпрямила спину, развернула плечи и посмотрела на меня строгим "официальным" взглядом:

– И, тем не менее, Кагари-кун, у меня приказ – доставить тебя в Геофронт и я обязана его выполнить. Даже если для этого мне придется применить силу, – и тон строгий, официально-приказной.

– Да? – улыбаюсь в ответ – а Вы уверены, что это у вас получиться? Я, конечно, понимаю, что Вас, как офицера тренировали, но я все же погабаритней Вас буду, да и сам кое-что умею. Или Вы привели с собой группу захвата?

– Понадобиться, и группу захвата приведу! – тут, вдруг, она сложила ладошки перед грудью, а ее лицо приобрело умильное просительное выражение. Даже голос поменялся. Меня такая резкая перемена даже немного в ступор ввела – Ну, Анудурэу-кун, ну хватит упираться, тебя же никто не заставляет сразу подписывать контракт и начинать работать! Съездишь со мной, посмотришь Геофронт, поговоришь с отцом, подумаешь. Ты ведь можешь и отказаться, и никто тебя принуждать не будет. Только выслушай, что тебе предлагают.

– А Вы мне это предложение сделать не можете? Я сразу скажу нет и Вы просто отправитесь назад.

– К сожалению, не могу – как минимум, это место для таких разговоров не подходит.

– Чем это оно Вам не подходит? По-моему, прекрасное место для отказа.

– Кагари-кун, я не могу просто вернуться и сказать "Он не хочет", просто не имею права. И рассказывать тебе подробности здесь, я тоже не могу.

– Пфсх-ха-а-а... – запрокидываю голову и пялюсь в потолок – Вы ведь не отстанете, верно? И группу захвата ваш Командующий вполне может прислать. И погонят меня, тогда, в ваш Геофронт пинками солдатских ботинок. Шикарный выбор. Как всегда, когда замешан Кагари. Ладно, уговорили, я согласен проехаться с Вами, – хм, а я не рано сдался? С другой стороны выбора и в самом деле нет, разве что попытаться сбежать. Но это надо было делать раньше.

– Вот и отлично! – просияла девушка. И, после небольшой паузы, опять "девчачьим" голоском и с просительной рожицей – Этто-о... Кагари-кун, прости, ты, кажется, что-то говорил про рис с мясом..?

– Пха! – прелестная наглость, особенно учитывая последние тенденции в японском обществе. Хотя, все верно, я сам ей предлагал. Интересно, на какое продолжение нашего знакомства она расчитывает? – Это называется плов.

Встаю, накладываю порцию и ставлю перед ней. Себе наливаю пиалу чая.

– Эм-м... Кагари-кун, а ты сам есть не будешь?

– Я поел как раз перед Вашим появлением. Чай уже почти остыл. И зовите меня по имени – Андрей. Не люблю эту фамилию. И без суффиксов.

– Хорошо, Анудурэй-кун. Тогда можешь звать меня Мисато, – я поморщился.

– Меня зовут Андрей. Это русское имя и использовать с ним суффиксы неудобно и звучит глупо. И постарайтесь его не коверкать, – знаю, это бесполезно – японцы – но попытка не пытка, верно?

– М-м... Ану... Андурэй... Извини, может все-таки по фамилии? – и снова в ход пущено умильное просящее личико. Нет, мне точно нравиться эта девушка. Открытая и прямолинейная. Тяжело ей в жизни, наверное.

– Если не можете произнести нормально, зовите Юкио – это перевод.

– Хорошо, Юкио-кун, – и с довольной улыбкой принимается за еду. Знала бы ты девонька, что это имя я люблю не на много больше фамилии. Но разве ж японец будет ломать себе язык?

Вскоре тарелка была очищена и убрана в раковину.

– Спасибо, Юкио-кун, было очень вкусно. Ты ведь сам готовил?

– Да, – наливаю уже две пиалы чая – одну девушке и новую себе.

– М-м... А у тебя здесь уютно. И прибрано. Тебе кто-нибудь помогает?

– Нет я живу сам. Еще раз предупреждаю, с зеленым чаем я не дружу, а нормальный черный здесь не достать. Поэтому чай заварен с мятой и мелиссой, – их, по крайней мере, можно вырастить пару кустов на клумбе перед домом.

– М-м-м... Спасибо, Юкио-кун, меня все устраивает. А скажи, пожалуйста, почему ты живешь здесь? Как мне сказали, ты должен жить с дядей – младшим братом отца. Мне пришлось искать тебя несколько дней.

– Да? А бандероль сразу сюда прислали, между прочим. И адрес на ней этот был указан. А то Кагари-младший не преминул бы предъявить мне претензии за лишнюю почту. Вы, разве, у него не спрашивали обо мне? Он знает этот адрес. А почему живу здесь... Как-то не очень хочется жить с человеком, который при первом знакомстве сломал тебе руку и два ребра.

– Что?! Как так?!

– Ну, я же говорил, что Кагари-старший отослал меня сразу после смерти матери? Мне тогда было восемь. Очередной мальчик на побегушках у Кагари в GEHIRN доставил меня к дверям дома Кагари-младшего. Тот меня не ждал и был очень недоволен. Орал. Он назвал меня "выблюдком его тупого братца и гайдзинской шлюхи", а я сказал, что насчет его брата я согласен, но это у них семейное и такой как он не стоит и ногтя той, кого он оскорбил. Он попытался выпороть меня ремнем и мы подрались. Я попал в больницу. Пока я лежал в больнице, приехал мой дядя, брат матери, Рюмин Михаил. Вскоре после того, как он меня нашел, Кагари-младший тоже попал в больницу. Дядю чуть сразу из страны не выкинули. Повезло, что в нашем посольстве нормальные люди работают, помогли. Дядя хотел меня забрать, но тут уже Кагари-старший вылез. В общем, уехать мне не дали и дядю из Японии, в конце концов, вытурили. Но мне повезло, что здесь один знакомый дяди живет, Колесников Михаил. Так что после больницы я не к Кагари-младшему отправился, а к этому знакомому. Так с ним и жил до одиннадцати лет, пока ваш Командующий не заинтересовался, вдруг, где и как я живу. Состоялся новый скандал. Кагари-старший со мной даже говорил один раз. В общем, меня обязали жить с Кагари-младшим, а Иванычу, в судебном порядке, запретили ко мне приближаться. Иваныч это дядин знакомый, с которым я жил, – отвечаю на непонимающий взгляд. – С Кагари-младшим мы тогда, при встрече, снова поцапались. В конце концов, Иваныч помог мне эту квартиру снять. Так с тех пор здесь и живу. Так что не надо вашего Командующего называть моим отцом. В любом известном мне обществе, отец это кто-то более близкий или больше заботящийся о ребенке, чем просто донор генетического материала. А от Кагари Дайчи я пока видел только вред. Так что я считаю, что в Японии у меня родственников нет. А о том, что я не являюсь японцем, мне в этой стране с удовольствием и злорадством напоминает каждый, кто хотя бы знает мое имя. И это только потому, что по моей роже сразу и не скажешь что я не чистокровный японец. А то может и камнями закидали бы.

Внешность у меня действительно неопределенная. Лицо узкое, острое, крупные скулы, прямой тяжелый лоб со слабо выраженными надбровными дугами, глаза посажены глубоко, так что разрез глаз и не разобрать. Нос прямой, не слишком узкий и длинный для японца и не слишком широкий и короткий для европейца, узкая челюсть и острый подбородок. В общем, и за калмыковатого русского и за европиоидного японца сойду. Глаза светло-карего, каньячного цвета, волосы темно-русого цвета. Цвет кожи не разобрать из-за загара, фигура тощая, жилистая. Рост у меня, правда, высокий для японца, но не слишком. В этом мире у них вполне бывают уникумы такого роста. На первый взгляд, я не сильно выделяюсь.

– Как-то все жестоко с твоих слов получается, Юкио-кун.

– Ха! В Японии и раньше иностранцев не любили, а после Великого Голода, так и вовсе ненавидят. У Кагари-младшего, насколько я знаю, был сын, где-то на год меня старше. И Великого Голода он не пережил. И Кагари-старший ничего не сделал, чтобы помочь. На счет других членов семейства Кагари мне ничего не известно, да и не интересно. А вот среди родственников жены Кагари-младшего, вроде бы, даже есть амнистированные каннибалы. Так что у Кагари-младшего зуб и на брата и на меня и вообще на гайдзинов.

На этой неприятной теме разговор заглох. Потом мы договорились, что отправимся завтра в десять утра, на машине Мисато. После ее ухода я долго собирал все необходимое в поездку. Основные ценности, типа денег, документов и ноутбука я не оставлял в квартире даже выходя в магазин за хлебом, так что с этим проблем не было. Но вот с остальным возникли вопросы. В каноне вещи Синдзи ему привезли, вроде бы, но здесь вам не там, Кагари вряд ли будет интересен мой бытовой комфорт. И мои вещи, скорее всего, никто забирать не будет и меня за ними не отпустит. И, уж тем более, никто не станет выяснять, что в квартире мое, а что принадлежит аренддодателю, так что он, как минимум оставит себе все, что ему понравиться. В конце концов, я решил, что просто стребую с NERV денег на подъёмные и собрал только те вещи, которые не хотел бы терять или менять.

Глоссарий

Второй Удар – серия катастроф, прокатившихся по миру в течении нескольких недель. Начался с крупного взрыва в Антарктике. От него произошло первое, самое большое цунами. Его высота достигала трехсот метров. Затем резкий рост сейсмической активности и, как следствие, множество землетрясений. Соответственно повторные цунами меньших масштабов. Самое удивительное во Втором Ударе – проснулось большинство спящих вулканов, но извержений практически не было – так, некоторые пеплом поплевались и все. Ученые до сих пор спорят, почему. Так же сильно изменились течения в мировом океане. По окончании серии катаклизмов кто-то, наконец, обратил внимание, что угол наклона земной оси к эклиптике увеличился на семь градусов, хотя сила взрыва была явно недостаточной для этого. (П.А.: взрыв достаточной силы будет означать если не гибель всего живого, то гибель человечества уж точно) Все это привело к значительным изменениям в мировом климате, которые стабилизировались примерно через пять-семь лет, в зависимости от региона. Кроме того поднялся уровень мирового океана. Но, по невыясненным причинам, увеличилась сила притяжения между Землей и Луной и усилились все приливные эффекты. Результат был неожиданным: во время отлива, уровень воды соответствует приливному до второго удара, но, во время прилива, уровень воды поднимается почти на пятнадцать метров.

Сам Второй Удар, принес меньше ущерба, чем то что последовало за ним в течении нескольких лет.

Последующие серии катаклизмов, кризисов и войн имели разную продолжительность и интенсивность в разных регионах и, соответственно получили разные названия.

Первым следствием стал тотальный экономический кризис и полный крах всех бирж. Ну какая, в таких условиях, может быть ценность в бумагах?

Вторым следствием стало практически полное прекращение международной торговли. Почти уничтожено большинство морских портов, да и с другой инфраструктурой проблемы. Большая часть всех торговых и военных флотов уничтожена, а те, что остались, негде обслуживать. Мало того, прежние лоции стали бесполезны, а о новых и говорить бессмысленно – изменения продолжаются. Королем рынка стал бартер. Пища вообще, вдруг, стала стратегическим товаром и продавать ее никто не спешит.

Далее резкий рост бандитизма и проблема заграничных контингентов войск различных государств, которых больше никто не снабжает – начальству не до них. Наибольшую проблему представляли американские войска – самые многочисленные и отмороженые.

Япония.

Во время Второго Удара по ее территории, как и по большинству прибрежных, прошлись несколько крупных цунами, затем увеличение сейсмической активности. (Хорошо, не было извержений вулканов, хоть они и проснулись, а то от Японии вообще ничего не осталось бы.)

По результатам собственно Второго Удара Япония лишилась, по разным подсчетам, от двадцати шести до тридцати двух миллионов населения из ста двадцати шести. Но самое интересное началось потом. Вот, отгремели все катастрофы, уровень моря больше не повышается, никого эвакуировать не нужно, можно разгребать завалы, подводить итоги и помогать пострадавшим. И тут японцы обнаруживают, что им не хватает буквально всего, от зубных щеток до тяжелых экскаваторов, особенно учитывая их логистику одного дня, когда объем запасов на складе не превышает объема потребления нескольких дней. И привозить им необходимое никто не спешит – все решают свои проблемы. В условиях бартерного рынка оказалось, что Японии и предложить нечего из того, что нужно в таких условиях. А самое веселое в том, что японское сельское хозяйство не в состоянии прокормить такую прорву народа. Вот и получается, что те, кто вообще соглашается торговать с Японией, дерут втридорога, среди населения, несмотря на прошлый пацифизм, постоянно вспыхивают голодные бунты и погромы "всяких продажных врагов Японии", к которым относят всех, у кого есть, что пожрать. Хорошо еще Окинаву не только потрепало а еще и изолировало, вместе с большинством американских военных.

Короче, началась кровавая баня, помноженная на голод, которая продлилась почти семь лет. Да и прекратилась она только потому, что в соседних странах ситуация стабилизировалась лет за пять-шесть и с японцами стало кому торговать. Этот период в Японии назвали "Великий Голод". Население Японии, за это время, сократилось до сорока шести с чем-то миллионов человек. При этом "гайдзинов" в Японии сильно невзлюбили. В Великий Голод уничтожали всех кого могли. Зато дискриминация буракуминов исчезла! Вместе с буракуминами.

(П.А.: На самом деле, если случиться что-нибудь типа второго удара, то в Японии уже через год-два останется меньше десяти миллионов, если вообще что-нибудь останется. Но если перенести место действия, то получится уже не фанфик, а история по мотивам. Тут, для меня, и так получается сильно сложно, с моим-то занудством, так что авторский произвол рулит)