Текст книги "Большая семья (СИ)"

Автор книги: Аноним Виктим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Виктим
Большая семья

Автор:

Виктим (Пленник Амазонок)

Название:

Большая семья

Жанры:

Романтика, Флафф, Фэнтези, Фантастика, Повседневность, POV, Мифические существа, Фанфик

Форма:

рассказ

Пэйринг:

гетеросексуальная эротика (гет) + гет со сменой ролей

Персонажи:

Михаил / Селеста + Pokegirls (мантис, арахна, фарфак, дилдоквин и др.)

Реэтинг:

nc16: эротика без графического описания секса

Предепреждения:

женское доминирование, мистические существа, изнасилование, сквиртинг, футанари

Статус:

Закончено, но возможно продолжение

Описание :

Эта история построена на описании нелегких, но приятных будней молодого человека живущего во вселенной Pokegirls (PG, пиджи) со своей супругой-ученой и целым гаремом пиджи. Жена его – женщина с весьма необычными особенностями характера, скилом гениального ученого и физиологическими модификациями, которые она сама себе сделала.  Попутно повседневным событиям парень вспоминает о своей нелегкой юности и как он докатился до жизни такой.

Предисловие автора

Это моя первая проба во вселенной Pokegirls. Пиджи в определенной степени схожи с моими любимыми монстродевушками из MGQ и этим они меня заинтересовали. Этот рассказ я написал между делом и не планирую его немедленно продолжать. Однако он может в будущем стать неким ядром для сборника коротких историй с одними и теми же главными героями. Сам этот мидик по моим исходным замыслам должен содержать три части: непосредственно вводную историю, которую я уже изложил, и два pwp-шных эпизода. Один будет чисто гетеросексуальной фемдомной групповушкой героя с пиджи, а другой я планирую написать для любителей футанари. Это будет тоже групповушка, но с женой главного персонажа, Селестой, её пиджи дилдоквин и, вероятно, с фарфак. Однако теоретически возможно и гораздо больше частей, многие из которых угадываются из повествования в этом рассказе.

В первой части нет графического описания постельных сцен, так что она может быть рассчитана на читателей от 16 лет.

Большая семья

«Меня зовут Михаил Петри, двадцать один год, рост метр семьдесят шесть, обычное телосложение, русые волосы, короткая стрижка, серые глаза».

Я отложил ручку и подошёл к зеркалу, разглядывая своё отражение и прикидывая, что бы написать ещё о своей внешности. Нет, ничего больше не приходит на ум, никаких особых примет. Ну, разве что кожа чуть смугловата, самую капельку. Нос прямой, ресницы, брови, всё обычное, да и плохой из меня физиономист.

Вернулся назад к письменному столу, сел, взял ручку. Так, что там дальше?

«И я – укротитель», – закончил я фразу, а потом задумался.

Идея начать дневник уже не казалась мне такой удачной. И что значит укротитель? Не, ну формально да. Сдал экзамен, получил лицензию, всё честь по чести, даже пиджи свои имеются в составе пяти девушек. Только вот... это ещё вопрос, кто кого укрощал... Честно говоря, не очень-то я подхожу на роль укротителя, а всё из-за моей природной застенчивости и робости по отношению к женскому полу. Ещё в школе, помнится, у меня были серьёзные трудности в общении с девочками. Подойти к какой-нибудь симпатичной однокласснице даже с самым безобидным деловым вопросом было для меня проблемой.

Чуть получше складывалось общение, когда они сами со мной заговаривали, да и то все слова куда-то разом выветривались, в горле образовывался ком и отвечал я односложно и скупо, глядя в сторону или в пол. Мне потом Селеста сказала, что девчонки думали, будто я на них всех сердит за что-то или обижен. Ну, после того сказала, как мы с ней сблизились.

Тут я вспомнил свою первую подругу, и тут же поймал себя на том, что улыбаюсь во весь рот. Хе-хе, да-а-а. Самая красивая, на мой взгляд, девочка школы, подружиться с которой я даже и не мечтал. Высокая, сереброволосая кудэрэ [1] с большими изумрудными глазами. И что теперь? Она моя жена! Обалдеть! Я до сих пор поверить не могу, что она меня выбрала, и не могу понять за что. Может потому, что я единственный во всей школе был таким ушибленным на голову? Селесте нравилось всякие сложные задачки решать. А может, потому что сама она была с прибабахом?

Она ведь на два года старше меня, я в десятом классе был, она – в двенадцатом, ну когда мы обратили друг на друга внимание. Довольно занятное получилось обращение, врубился в неё на полном ходу, чуть с ног не сшиб. Ну, мы с пацанами на перемене дурачились. А потом смотрю в кого я воткнулся и чувствую, как погружаюсь в анабиоз. Мне бы, дурню, извинится перед ней. Так, мол, и так, прости, не специально. Но у меня на щеке буквально полыхает ощущение от мягкости её груди, и я по этой причине ни о чём думать не могу.

Селеста глянула на меня своим фирменным бесстрастным взглядом. Внимательно так рассмотрела, как энтомолог редкую букашку какую-нибудь, поправила свои распущенные волосы, водопадом стекающие до лопаток, и мимо проплыла, бросив по ходу: осторожно, мол, башку свою дурную свернёшь. И всё. А я стою как молнией поражённый и перед глазами у меня её зелёные глаза, а в ушах голос. Хоть и эмоций в нём вроде бы ноль, но он для меня словно музыка.

Вот так и втюрился я в неё по самые уши. И не слышал даже, как друзья потешаются и со смехом расспрашивают меня, мол, как голова? Не ушибся ли о ледышку? Это чуть позже я уже узнал, что Селесту некоторые школьники между собой юки-онной [2] называли за то, что она практически не проявляла никаких эмоций, как снежная девушка.

Я потом долго ещё не мог оклематься от этого происшествия. Как увижу её, так словно обухом по голове получаю и в контуженое состояние перехожу. А Селеста как назло мне по нескольку раз за день попадалась. И этот её неизменный внимательный взгляд глаза в глаза, от которого меня словно бы электричеством прошибало, постоянно меня из равновесия выводил.

Продолжалась эта экзекуция чуть больше недели, а может и все две. Честно говоря, не помню уже точно, в то время я словно во сне находился. А однажды после уроков, когда я уже в раздевалку шёл, Селеста остановила меня в коридоре и протянула мне весомую пачку тетрадей, которую несла в руках.

– Пойдём, – сказала, – поможешь отнести мне это в учительскую.

Машинально я взял у неё эти тетради и почувствовал девичьи пальцы на своих ладонях. Эти ощущения нахлынули с невероятной силой и оглушили. Со мной словно затмение случилось, так что очнулся только перед учительской с тетрадями в руках, когда Селеста придержала меня за локоть, чтобы я, значит, мимо двери не прошагал.

– Стой, – сказала она. – Ты что спишь на ходу?

– Что? – спросил я, заторможено хлопая глазами.

– Ничего. В учительскую нам надо. Погоди, замок открою.

Селеста сунула ключ в замочную скважину и повернула, дверь открылась, и она подтолкнула меня внутрь.

– Проходи и положи тетради на стол, – последовало распоряжение.

Шагая на деревянных ногах, я приблизился к столу и, опустив весомую стопку, услышал за спиной щелчок запираемой двери. Если бы я к тому времени не избавился уже от своей ноши, то точно бы её выронил. Потому что чуть в обморок не свалился, осознав, что оказался запертым в одной комнате с девушкой, которая снится мне ночами, и бесстрастный лик которой возникает перед глазами каждый раз, как только я их закрываю.

Я замер будто парализованный, не будучи в силах повернуться к двери. За спиной послышались мягкие шаги, а потом на мои плечи легли ладони, от прикосновения которых закружилась голова, и развернули меня на сто восемьдесят градусов. Голова моя стыдливо опустилась вниз, и перед глазами мелькнули выступающая под синим пиджачком грудь размера примерно третьего, короткая синяя юбка, длинные ноги в колготках и, наконец, чёрные лакированные туфельки. А потом гибкие девичьи пальчики взяли меня за подбородок и подняли лицо вверх навстречу внимательному изучающему взгляду. В больших изумрудных глазах можно было утонуть, что я благополучно и сделал, ещё глубже погружаясь в транс.

– Не могу понять, – сказала Селеста. – Ты боишься меня или влюблён?

– Не влюблён! – испуганно возмутился я, ощущая острое смущение и некоторое просветление в мозгах.

Похитительница моя едва заметно улыбнулась одними уголками губ, и в глазах её отразилось веселье.

– Миленький какой, – оценила она, продолжая внимательно разглядывать меня, словно какой-то интересный образец для опытов. – Ты мне подходишь, я тебя беру.

– Ч... что? – спросил я заикаясь.

– Будешь моим, – пояснила Селеста и ласково провела пальчиками у меня по щеке.

– А... я...

– Согласен, – закончила она за меня. – Ты просто согласен и всё. Без вариантов. Тем более что ты действительно согласен, насколько я могу читать по глазам. Я давно уже получила твоё согласие, но долго обдумывала его, перед тем как принять. И поскольку ты не умеешь пока открыто признавать свои чувства, я буду делать это за тебя.

Вот так и состоялось наше знакомство. Селеста просто забрала меня себе, не спрашивая разрешения, а я, будучи шокированным её словами и действиями, не смог возразить. В тот вечер мы много времени провели вместе. А за ними были другие дни и вечера.

– Ты боишься девушек, чувствуешь себя с ними неловко, и я помогу тебе избавиться от этого страха, – объясняла она.

Селеста основательно взялась за меня, продуманно и расчётливо пытаясь меня изменить. И у неё это быстро получалось. В её обществе я постоянно чувствовал себя объектом исследований, с которым она увлечённо и находчиво экспериментировала. Вообще годы моей школьной юности – это тема для отдельной истории, которую я, может быть, в другой раз расскажу. А сейчас скажу по возможности кратко. Селеста изменила меня по своему вкусу, сделала таким, каким я ей был нужен.

И не сказать ведь, что изменила меня кардинально. Как гениальный скульптор или художник, она в одном месте немного убавила, в другом – прибавила, и получился я тем, кто сейчас есть. Она лишала меня девственности постепенно, по частям.

– Я тебя расчленяю как девственника, – шутила она тогда. – Часть ещё остаётся невинной, а часть уже развращена.

И всё это естественно были интимные игры, которые поначалу очень меня шокировали, а потом я сам на них подсел. В самый первый наш тет-а-тет, когда я ещё только привыкал быть в её объятиях, Селеста вдруг вскрикнула, крепко прижимаясь ко мне, выгнулась и затряслась всем телом. Я был в полном недоумении, что произошло, и лишь пару секунд спустя осознал, что девушка почти сидит верхом на моей коленке, прижимаясь к ней всем своим весом, ощутил, какая она там мягкая горячая и почему-то мокрая.

– Я кончила, – сказала Селеста и рассмеялась. – Поздравляю тебя, ты удовлетворил свою первую девушку. Тебе понравилось?

Я не смог ей ответить, в очередной раз испытывая бурю эмоций и лишившись дара речи. Но подруге моей, похоже, и не требовалось никакого ответа, она снова впитывала глазами моё смущение и расслаблено улыбалась.

– Я трахнула твою коленку, а ты даже этого и не заметил, – забавлялась она. – Ну, ничего, в следующий раз я буду лишать невинности другие твои места, и ты обязательно будешь это осознавать.

Селеста последовательно одну за другой перетрахала все части моего тела: кисти рук, предплечья, плечи, стопы ног, икры, бёдра, спину, грудь и живот. Потом была шея, за ней ягодицы, а потом... Потом я опять вспомнил, что такое паника, потому что подруга объявила, что будет лишать девственности мой рот. И это тоже отдельная история, к которой вернусь как-нибудь в другой раз. Скажу лишь, что этому разделу моего обучения было уделено очень много времени и внимания. И под конец я стал настоящим наркоманом по части оральных ласк.

Бояться девчонок я действительно перестал. Ведь со мной такие шокирующие вещи были проделаны, что всё остальное мне стало нипочём. Общаться с девочками было теперь не только просто, но и приятно. Я чувствовал какой-то особый комфорт в их обществе, и быстро заметил, что мне отвечают взаимностью. Девушки с большой охотой поддерживали со мной беседу и относились ко мне неизменно доброжелательно. Даже хамки и задиры умиротворялись рядом со мной и вели себя более-менее прилично.

Однако застенчивость моя никуда не делась, просто приняла несколько иную форму этакого добродушия, мягкости и безотказности. Девочкам я не мог отказать ни в чём, потому что мне это казалось неловким. К счастью мало кто знал об этом, поэтому помыкала мной только подруга. И мне это почему-то нравилось. Я испытывал удовольствие от того, что подчиняюсь ей. Причём, как ни странно, это качество не появилось ни откуда. Селеста словно открыла его, трансформировав мою застенчивость, которая в первом своём варианте мешала ему проявиться.

Страх мой тоже остался, но странным образом исказился. Я перестал бояться девушек, но у меня появилось свойство испытывать удовольствие от пугающих ситуаций. Стоило Селесте зажать меня где-нибудь в уголке в таком ненадёжном уединении и бессовестно тискать за попу или лезть с поцелуями, как я снова погружался в транс, но только в транс полный блаженства.

– Когда ты такой податливый, я просто схожу сума, – шептала она мне в такие моменты. Хочется поставить тебя на коленки и сделать «плим-плим», а потом пометить тебя, очень много пометить.

Я люблю подчиняться, а Селеста властвовать, и в этом мы нашли друг с другом идеальную гармонию. А под «плим-плимом» подруга моя понимала кунилингус, такой грубоватый и доминирующий, со струйным оргазмом в конце, после которого я обязательно должен был всё проглотить. Это и называется пометить меня. Селеста доминирует даже, делая мне минет. Каждый раз она умудряется продемонстрировать мне свою абсолютную власть во время отсоса, умело управляя всеми моими ощущениями и захватывая в томительный плен, из которого невозможно вырваться, не заплатив мужскую дань. И проглатывание моей спермы называется в этом случае: взять своё. Ага, эта девушка придерживается двойных стандартов. Причём совсем не стесняется этого.

Вот поэтому характером своим я и не подхожу на роль укротителя. Я физически не способен укрощать пиджи в первоначальном смысле этого слова, то есть подавлять их и властвовать, потому что вижу в них очень красивых женщин, с которыми хочется быть обходительным и мягким. На роль укротителя по характеру своему гораздо больше Селеста подходит, и она наверняка бы стала мастером гарема, если б не была так сильно наукой увлечена. Да, именно так. Наука оказалась второй её любовью или даже первой. В то время я не особенно-то задавался вопросом, что для неё важней. Внимание этой девушки ко мне было настолько избыточным, что я вовсе и не против был, чтобы нечто другое составило ему конкуренцию.

Месяца через три примерно, после нашего с ней столкновения в коридоре, когда я чувствовал себя уже вполне комфортно в её обществе, я стал замечать гораздо больше и обнаружил, что Селеста много времени проводит в каких-то расчётах и записях. Она постоянно что-то читала. Это были книги по химии, магии, различным травам и много ещё других, тематика которых мне была совсем непонятна. Пролистывая некоторые из них, я лишь поражался, какая у меня умная подруга и неизменно восхищался этим.

– Ах, Мишка, – вздохнула она однажды. – Знал бы ты, как не хватает мне своей лаборатории. Ну, ничего, вот окончу школу, заработаю денег и обязательно ей обзаведусь!

– И что же ты изучаешь? – спросил я у неё тогда.

– Секрет, – ответила подруга, хитро улыбаясь.

Селеста целенаправленно двигалась к своей цели. Окончив школу на два года раньше меня, она сдала экзамен на укротителя и довольно быстро подвинулась в этом деле. Её работа оказалась настолько успешной, что уже через год ей хватило денег, на свою мечту. К сожалению именно в тот период нам пришлось расстаться на целых полтора года, потому что родителям моим понадобилось переехать в другой регион.

Ох, боже! Помню я, как разрывалось тогда моё сердце на части. Я думал, что просто умру, что не вынесу нашей с ней разлуки. Тогда же, в последний вечер, проведённый вместе, я потерял свою главную девственность, после которой обычно считается, что юноша стал мужчиной.

– Извини, я пока не могу тебя забрать, – сказала мне Селеста на прощание, грустно улыбаясь. – На это сейчас есть свои причины. Но не волнуйся, когда наступит время, я за тобой обязательно приду. Тебе придётся потерпеть.

«В тот день я решил, что лишился последней своей девственности. Если б знал тогда, что серьёзно ошибаюсь, чтобы я сделал? Хе-хе, пожалуй, меня бы это здорово напугало. Но я был в счастливом неведении ещё около полутора лет, до нашей следующей с Селестой довольно неожиданной встречи».

Закончив писать, я отложил ручку и прислушался к себе. По спине бежала волна характерный мурашек, и я знал уже, что это означает. Мне следовало поскорее навестить свою супругу, пока она сама меня не нашла. Перелистав тетрадь, я увидел, что успел исписать страниц десять мелким убористым почерком. Надо же, даже и не заметил. Зачем так много? Я вообще дневник решил вести или писать мемуары? Не рановато ли в девятнадцать-то лет? Новая волна мурашек вынудила меня поспешно подняться и выскочить вон из своей комнаты. Следовало поторопиться, чтобы... ничего потом не болело.

Я шёл по коридору широкими шагами. Где сейчас могла быть Селеста? Скорей всего в своём кабинете. И, покуда мурашки, пробегающие по спине, чувствовались всё сильней, я двигался в правильном направлении. Вдруг какая-то сила подхватила меня, оторвала от пола и прижала спиной к мягкому телу.

– Вау! Кого я вижу! Миша! – промурлыкал мне на ухо приятный женский голос, обдавая горячим дыханием. – Доброго утречка, мой господин.

Окончание фразы прозвучало очень уж хищно, так что у постороннего наблюдателя вполне могло сложиться впечатление, что это не моя пиджи. По привычке я стал брыкаться, пытаясь вырваться, но меня только крепче сжали, и над ухом раздалось плотоядное урчание. Опомнившись, я тут же прекратил сопротивление, чтобы не усугублять ситуацию. Мия очень любила, когда я вырывался из её объятий, и я естественно это делал, потому что мне нравилось её заводить. Да-да, это всё же была моя пиджи, и я прекрасно знал, кто меня схватил, и какие у неё намерения. И дело вовсе не в голосе или других физических ощущениях, у меня была с ней дельта-связь [3].

– Мия отпусти и поставь меня на пол, – потребовал я, но вместо беспрекословного исполнения, почувствовал мокрый язык в своём ухе. – Стой, ха-ха, прекрати! – стал вырываться я снова, чувствуя приятную щекотку.

– Ну почему, – послышался из-за спины наигранно грустный голос. – Ты больше не любишь меня, Миш? Как же так? Неужели связь наша ослабла. В таком случае её надо немедленно обновить. Ты ведь знаешь, как опасно выпускать меня из-под контроля.

Я с улыбкой повернул голову к своей пленительнице и тут же нарвался на поцелуй.

– М-м-м! – замычал я, снова пытаясь вырваться, но легче было бы, наверное, освободиться из стальных манипуляторов робота. Мия отпустила меня только после того, как всласть насладилась сочным слиянием губ. Вернее поцелуй она прервала, но держать-то меня продолжала.

– У-у-у! Силачка! – проворчал я с явным удовольствием, улыбаясь во всё лицо.

Я не знаю, почему мои пиджи были столь бесцеремонны со мной в своих сексуальных домогательствах. Может потому что чувствовали, что я слишком мягкий, и это сойдёт им с рук? Или знали, что мне очень нравится такое обращение, а потому потакали моим вкусам, а за одно и своим желаниям? Или может, всё это последствия экспериментов Селесты? Я точно не знал. И даже не ломал голову над этим вопросом. Мне достаточно было, что они беспрекословно слушались меня во время тренировок и охоты, ну и при посторонних, конечно же, выглядели послушными паиньками.

– Мия, мне надо к жене!

– Ты уже пришёл, – хихикнула девушка. – Я тоже жена.

Волна мурашек накатила вдруг с новой, ещё большей силой, и пиджи поспешно меня отпустила.

– Оу, у хозяйки снова проблемы? – полуутвердительно спросила она.

– Что? – удивлённо вытаращился я, поворачиваясь.

– У Селесты, я хотела сказать, – смущённо поправилась Мия. – Извини-извини, конечно же, ты мой хозяин, оговорилась.

Я внимательно посмотрел на девушку. Настоящая дылда выше двух метров с шикарным спортивным и очень сексапильным телом, длиннющие чёрные волосы спадают до талии, ровным густым потоком. Чёрный топик обтягивает большую грудь четвёртого размера, оставляя открытым бледного цвета живот, на котором слегка проявляются кубики пресса. Широкие бёдра и округлые ягодицы обтягивает короткая чёрная юбка, сходясь на изящной тонкой талии. Длинные ноги тянутся, что называется, от ушей и обуты в домашние чёрные туфли без каблука, сделанные из мягкой материи. Очаровательное лицо европейской красавицы и большие красные глаза. В общем, натуральная мечта мужчины, и не сразу вспомнишь, что красотка эта в боевой форме запросто может разрезать человека пополам одним махом своей косы, да и в мирном варианте легко оторвёт голову голыми руками.

«Ох! Мантис! [4] У меня есть мантис! – восторженно подумал я. – До сих пор поверить не могу!»

Миа тут же заулыбалась радостно и тепло, словила, видать мои эмоции по дельта-связи. А я вдруг вспомнил, как ещё пару месяцев назад она нависла надо мной, щёлкая своими острейшими косами, и пожирая меня голодным взглядом, который заставил бы проститься с жизнью любого человека. Тогда она, скорее всего, решала дилемму съесть ли меня сразу или сперва изнасиловать, а потом съесть. А ещё и за спиной у неё стояли три такие же, как она, махины и нетерпеливо переминались с ноги на ногу.

– Эй, Миа, может, поделим его? – сказала одна из сестёр. – Я могу ногу взять и часть животика. – М-м-м, люблю потрошки.

Главная мантис недовольно зарычала и стала принюхиваться. И только тогда ко мне сквозь туман страха обильно сдобренного сексуальным возбуждением пробился взволнованный голос Селесты, идущий из миниатюрного наушника.

– Да не молчи ты, идиот!!! Очнись, придурок!!! Скажи ты ей что-нибудь! Да хоть здравствуй! Голос!!! Голос используй!!! Одного запаха может не хватить!

– З... здравствуйте, д... добрые л... леди, – заикаясь, вымолвил я.

Все богомолки замерли на секунду и дружно расхохотались. Главная тут же из жука превратилась в сексапильную голую девушку высоченного роста, и весело озвучила своё решение:

– Трахаем, пока остаётся в сознании, потом съедим. – Она резкими рывками рук разорвала на мне одежду, отбросив её в сторону, и широко улыбнулась, обнаружив эрегированный член. – Вау! Какой сюрприз!

Её подельницы обращаясь в женщин одна за другой стали окружать меня со всех сторон.

– Чтоб ни кто даже кусочка от него не откусил без моего разрешения, ясно вам? – предупредила сестёр Мия.

– Что мы дуры? – ответила та, что расположилась со стороны головы и с интересом глядела на мой рот. – Утолить только один голод, когда можно насытить оба? Не-э-эт!

А я возбуждался всё больше и больше, напрочь забыв про свой страх. И только в наушнике слышались облегчённые вздохи жены и просьба дать ей чего-нибудь успокоительного. Ой, что было потом, что было! Только нельзя вспоминать сейчас, а то зависну. Мы тогда даже двух богомолок поймали. Одна мне досталась, другая – жене.

Я встряхнул головой, прогоняя воспоминания, и посмотрел на пиджи. В глазах у той светилось радостное предвкушение. Поняла, видать, какое пиршество её ожидает сегодня.

– Ну что встал, – промурлыкала она. – Беги, хе-хе, хозяин. Жёнушка тебя ждёт.

Я глянул вдоль коридора и увидел другую пиджи, не такую рослую как Миа, но тоже высокую. Около ста восьмидесяти восьми сантиметров сексапильного спортивного тела. Её шоколадного цвета кожа красиво контрастировала с белым платьем. Стройные ножки обуты в матерчатые туфли того же фасона, что и у Мии, но только серые. Каштановые волосы средней длины, достигали начала лопаток. Губы девушки растянулись в ехидной улыбке и тёмно карие фасетчатые глаза сверкали плотоядным азартом. В руках она держала паучьи сети, которые тут же спрятала за спину, и сделала невинное лицо, как только я на неё посмотрел.

«Блин, ещё одна охотница на меня, – подумал я, едва сдерживая улыбку. – Не много ли за одно утро? Небось, тоже хотела поймать, да Миа её опередила».

Это другая моя пиджи и она тоже хищница, тоже метаморф, не такая свирепая как мантис, но в боевой своей ипостаси весьма пугающая и ядовитая. Тип – арахна, выглядит как огромный паук с приставленным к головогруди женским торсом. Хорошо хоть в мирной форме от человека её отличают только глаза. Но они у неё такие красивые, что это скорее плюс, чем минус. А ещё просто здорово, что в человеческом облике она не ядовита, а то бы я давно оказался на небесах. Очень кусаться любит, блин, когда кончает. И происходит это с моей безотказностью в среднем около двух раз в сутки. Противоядие от неё у нас дома есть, конечно, но с таким частым сексом меня точно когда-нибудь не успели бы откачать, задумай она развлечься со мной в паучьем своём теле.

– Привет Ланочка, – сказал я насторожено своей шоколадке. – Извини, пожалуйста, но я спешу.

– Да-да, уже слышала, – промурлыкала арахна, сладко улыбаясь. – Если хоз... э-э-э... Селесте ты нужен, то это святое. Не смею задерживать.

– Пасиб, – улыбнулся я ей и направился дальше по коридору, а про себя подумал:

«Хоз? Опять хозяйка? Да что такое сегодня с моими девочками?»

Когда проходил мимо Ланы, эта егоза непоседливая успела-таки в щёчку меня поцеловать и ушмыгнула. Шесть месяцев она у нас живёт, и поимка её тоже была связана с интересной и весьма фемдомной историей с элементами бандажа. Но лучше её не вспоминать сейчас, а то замечтаюсь и упилю куда-нибудь в другую часть дома. У Селесты здоровенный особняк, если на автомате идти, свернуть ошибочно не в тот коридор можно запросто.

Ещё метров тридцать прошагал и новая встреча. Как раз на перекрёстке коридоров стоит Света в костюме транспортной полиции, указывает жезлом на меня и в сторону стены машет, мол, припарковывайся к обочине.

«Вот блин, – думаю, – попал».

Не то что бы я правила полётного движения нарушил, да и нет у нас в доме никаких особых правил. Просто Света – фарфак. Кто не знает, это особый тип пиджи с высоким магическим потенциалом, которые способны принять любой облик, но они в некотором смысле не в себе. Эти девушки кем угодно могут себя считать, но только не фарфак. Вот решит, к примеру, Света, что она – одуванчик, и станет таковым, хоть пушинки с неё сдувай. Ну, это я так к примеру. Наша фарфак обычно в одном и том же человеческом облике щеголяет, более того, считает, что она обычная женщина, а не пиджи. И это, на мой взгляд, хороший вариант, гораздо лучше одуванчика. Ей ведь сексом надо заниматься, чтобы не одичать, а в облике одуванчика это было бы весьма проблематично. Единственное что меняется у Светы каждый день, так это профессия. Вчера, к примеру, она булочницей была и ходила, продавала всем булочки. Очень вкусные, между прочим. А вот сегодня она вдруг гаишник.

Света не моя пиджи, а Селесты. И сдаётся мне, жена как-то смогла с ней общий язык найти, что весьма удивительно. Как у неё эксперимент какой-нибудь намечается, так вуаля, Света непременно в нём участвует, причём не булочницей какой-нибудь или огородницей, а в роли самой что ни на есть высококвалифицированной помощницы и со всеми своими магическими силами. Или вот, к примеру, когда мы пару месяцев назад на мантис охотились. Света стала одной из них в боевой форме. У меня даже сердце с испуга в пятки ушло, когда я во флайере её увидел. Вот и подозреваю я, что это «ж-ж-ж» неспроста. Селесту спрашивал, а она только смотрит бесстрастным своим взглядом и плечами пожимает.

– Ничего не знаю, – говорит, – случайно всё это. И с богомолками тоже случайно вышло. Превратилась фарфак однажды в мантис ни с того ни с сего, ну и я, не будь дурой, воспользовалась этой ситуацией. – Потом она испытывающе посмотрела на меня и добавила: – Вот так всем и говори, если кто будет интересоваться.

– Ладно, – отвечаю. – А на самом деле как?

– А на самом деле никак, – серьёзно сказала жена. – Не стоит тебе знать то, что всё равно не пригодится. Есть вещи, знать которые в наше время опасно для жизни, а я слишком тобой дорожу, чтобы подвергать такой опасности.

– Опаснее даже, чем на богомолок охотиться?

– Да, – кивнула Селеста. – То, что я не могу просчитать и предвидеть, гораздо опаснее того, что держу под контролем. Но закроем эту тему.

Да, верно, опять что-то меня на воспоминания потянуло. Короче подчиняюсь я Светиным указаниям, смещаюсь к стене и прислоняюсь к ней, глядя на девушку вопросительно и пытаясь сообразить, что в этот раз от неё ожидать. Если у человека, а тем более пиджи «не все дома» то лучше ему или ей не перечить. Фарфак сейчас в своём излюбленном облике женщины лет двадцати пяти, со смугловатой кожей и испанскими чертами лица, естественно красивыми, примерно одного со мной роста, волосы чёрные средней длины, собраны в два хвостика, глаза зелёные как у Селесты, подозреваю, что в этом она ей подражает. Костюм сотрудника транспортной полиции сымитирован безупречно.

Девушка подходит ко мне, смотрит серьёзно, испытывающе, отдаёт честь.

– Инспектор Светлана Панова, – представляется. Интересно, что она фамилию Селесты взяла. – Предъявите документы, пожалуйста.

– А что я нарушил, инспектор? – спрашиваю. Шутить не имеет смысла, просто не поймёт.

– Ничего не нарушили, текущий контроль. Документы, пожалуйста.

Вздыхаю, демонстративно шарюсь по карманам, развожу руками. Откуда взяться у меня документам? В собственном доме я их не ношу, да и никто не носит, по-моему. Но разве фарфак этого объяснишь? Я вообще без понятия, что она сегодня себе напридумывала.

– Извините, мэм, – вздыхаю. – Дома забыл.

Не успел я и глазом моргнуть, как оказался повёрнут к стене: ноги разведены в стороны шире плеч, руки упёрты в стену как при задержании.

– Стойте спокойно не двигайтесь, – слышу я жёсткий приказ. – Любое ваше действие будет зафиксировано как оказание сопротивления властям. Я вынуждена вас обыскать. Приношу извинения за возможные неудобства.

Я естественно замер. Перечить ей себе выйдет дороже, а Света принялась меня ощупывать, удерживая очень крепко.

«Чёрт!» – подумал я, чувствуя, что возбуждаюсь от плотного эротического контакта.

Своей объёмной грудью фарфак прижалась к моей спине, а лобком основательно вдавилась в ягодицы. Руки её прошлись по моему животу, груди, забрались под мышки и скользнули вниз по бокам. Потом очередь настала поясной части, карманов брюк, затем девушка опустилась вниз и ощупала мне ноги, уделив особое внимание паховой области и ягодицам. Блин! Да она просто лапала меня под конец, ни мало не стесняясь. Особенно после того, как обнаружила колом стоящий член. Ситуация весьма интересная, учитывая один немаловажный момент. Дело в том, что Селеста разрешила своим пиджи со мной спать и, как ни странно, ни одна из них до сих пор на меня ни разу не переключилась. Понятно, что дельта-связи более устойчивы, чем альфа. Но у моей жены они какие-то особенно прочные. И я серьёзно сомневаюсь, честно говоря, что это простые дельта-связи. Особенно если вдуматься с какой лёгкостью она их образует. Мне иногда даже кажется, что и сам я к ней каким-то фантастическим образом подключён.