Текст книги "Что-то имеет значение (СИ)"

Автор книги: Аноним Мирайа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Мисс Деймон... – директор пытался было ее перебить, но девушка явно вошла в раж.

– Нет, директор! Ему, видите ли, плохо. А вы спросили, как чувствует себя Сэнди? Вы спросили, каково было ей выслушивать всю эту чушь? Конечно! Какая разница, что на самом деле произошло! Выгнать козла отпущения – и дело с концом!.. – Энджи вскочила, кое-как засунула вещи в сумку и направилась к двери. Все молча смотрели на нее, но это больше не имело значения. Его выгоняют. Как же она будет его ненавидеть, если его не будет рядом?

– Мне противно, что люди, которых я уважала – лишь жалкие трусы. Противно, что ради своего спокойствия вы готовы выгнать невиновного. Противно... – она вышла, громко хлопнув дверью, и в тишине коридора еще долго были слышны ее шаги.

– Ну вот, хм, кажется... – только начал директор, но его снова перебили.

– Знаете, что, – произнес Дин, собирая вещи, – выгоняйте меня, только ее не трогайте. Она сама не поняла, что наговорила, и наверняка уже жалеет об этом, – закончил и выбежал из класса.

" И что на нее нашло, – вертелось в голове. – Вернее, что нашло на меня? Какого черта я бегу за ней, как последний идиот?" – множество вопросов, а он все ускорял шаг.

***

Лист. На этом дереве остался последний лист. Совсем слабый, и вот-вот должен был оторваться. Но он был один. Последний. И он все видел. Случайный наблюдатель, который никому не расскажет. Достаточно лишь того, что он видел. Он и небо, далекое голубое небо. Такое яркое в этот день, будто кто-то влил в него все краски мира. А может, оно знало? Знало заранее. Возможно даже, этой тайной поделился дождь, который всегда знает обо всем, что происходит с ними. Но это не важно. Важно лишь, что они видели, а значит, это не была игра воспаленного мозга, который решил столь жестоко пошутить. А значит, это не приснилось ей или ему.

Она стояла, повернувшись к зданию школы спиной. Он выбежал за ней. Схватил за руку и повернул к себе:

– Ты хоть понимаешь, что сделала? Директор. Это был директор! Ты могла вытащить кого угодно, но ты подумала, кто будет вытаскивать тебя? Какого черта? – он больно затряс ее, чтобы она хоть что-то услышала. – Какого черта ты за меня заступилась? Зачем? Ты же ненавидишь меня, – его голос задрожал. Как тяжело было сказать эти слова! – Зачем? Как я, по-твоему, смогу здесь учиться, зная, что меня оставили только из-за тебя, а тебя гнобят из-за меня?! Что ты творишь? – Крик перешел в сип. – Что ты тво... – он понял, что она сейчас упадет, и посадил ее на траву, медленно, словно от этого зависела жизнь их обоих. Затем он сел рядом, прямо перед ней, чтобы видеть ее глаза, но голова девушки была опущена. Сердце готово было вырваться из груди, и он сам уже не понимал, что делает. Он медленно протянул руку, аккуратно заложил выбившиеся пряди ей за уши, нежно провел рукой по щеке. Она подняла голову и посмотрела в его глаза. Ее особенный запах защекотал ноздри, а все уже было бессмысленно. Все, когда бы то ни было сказанное и сделанное. Ее руки обвили его шею. Его губы, такие нежные, такие желанные, прильнули к ее, и показалось, что даже крушение мира не способно остановить эту бесконечно-страстную нежность.

Поцелуй был долгим и таким желанным, а потом раздался раскат грома – кажется, действительно мир рушился: она посмотрела в его глаза, о которых так мечтала, но вспомнила кто он. Из груди юноши вырвался стон, кажется он тоже все вспомнил. По щекам покатились слезы. Энджи вскочила с земли и побежала прочь, а тело так просило вернуться в его объятья...

А губы так молили о поцелуе...

А сердце проклинало чертов мозг, который по каким-то причинам не мог позволить ... по каким-то дурацким причинам.

***

Идти. Неизвестно, куда. Неизвестно, зачем. Просто вперед. Как можно дальше. Лишь бы не видеть. Лишь бы не слышать. Лишь бы не помнить. И плевать, что от себя не убежать. Можно хотя бы попытаться. Забыть на время, кто ты и зачем все это надо. Просто двигаться. Потому что если сейчас остановиться, непременно вспомнишь, что произошло. А вспоминать сейчас нельзя.

Энджи огляделась: каким-то невероятным образом она очутилась на набережной, рядом с любимым кафе. "Ну что ж. Значит судьба" – она усмехнулась и вошла.

За чашкой кофе можно все обдумать, а к концу второй окажется, что поцеловать врага – ну подумаешь, какая ерунда. С кем не бывает! Вот только сердце при мысли о поцелуе будет нехорошо сжиматься, но это ничего: сердце – мышца, мышца – дура, а дурам верить нельзя, по крайней мере, в таких ситуациях. И вообще. Куда деваются мозги? Ведь в экстремальных ситуациях они обычно работают. А сегодня словно специально – ни одной умной мысли за день. Мрак. Да вот проблема: мозг и сам ничего понять не может. Кажется эта дура, которая сердце, провела с ним воспитательную беседу и категорически запретила в такие дела соваться. И такое бывает.

А к третьей чашке можно забыть обо всем и заказать бутерброд. Еда, говорят, успокаивает.

***

А он остался сидеть под дождем, не понимая, что случилось, зная лишь, что сделал то, о чем так долго мечтал.

– Но ведь я ее ненавижу? – это был глупый вопрос. С первого дня, когда Дин почувствовал этот запах, услышал этот мягкий смех, он стал ее ненавидеть, хотя, скорее, просто отчаянно пытался внушить себе эту ненависть, чтобы не замечать того, что с ним происходит. Конечно же, это ненависть. Отчего же еще при ее приближении могут так подкашиваться ноги и так стучит в висках... Но только почему она убежала? Возможно, ее ненависть такая же сильная. Так же четко отпечатались в мозгу эти слова: "Я ненавижу Дина Тревера".

– Но ведь ответила на поцелуй... Даже нет... Она... – наверно проще сказать, что она ответила ненавистью на ненависть, по крайне мере именно так они оба называли свои чувства. Глупцы. Как же слепы бывают люди, пряча чувства от самих себя...

– Я ничего больше не понимаю. Я ненавижу ее. Я хочу ее уничтожить, тогда какого же черта мне так нужно, чтобы она была сейчас рядом? И этот поцелуй... – мысли сошли на нет. В памяти остались только ее губы, ее руки, прижимающие к себе, словно боясь, что он уйдет или растворится, как бесплотный призрак, как мечта. Он поднял глаза, и понял, что уже вес. мокрый. И вдруг на то место, где только что сидела она, упал лист, последний лист, который все видел. Дин, не понимая, что делает, поднял его, осторожно разгладил на колене и положил во внутренний карман пиджака, словно этот лист сможет спасти его от безумия ночи и страха, что все это лишь приснилось.

Глава 5. Выйти из-под контроля... или Пристрелите меня что ли, кто-нибудь

Утро началось погано... Вернее, как утро... Всю ночь Чарли и Дин просидели на кухне, отходя от долгих разговоров со всеми родителями сразу. Дурдом «Ромашка». Их последний день в полюбившейся уже квартире был грустным и на удивление мрачным. Утром ребята почти не разговаривали. Все сказано было ночью.

– Зато мы теперь точно знаем, что не пропадем, что бы не случилось, – внезапно заявил Чарли, подходя к двери.

– Не пропадем, – согласился Дин, и похлопал друга по плечу, а потом... – Извини, что так получилось. Я идиот. Если б сдержался, мы бы смогли...

– Да забей ты уже! – взорвался Чарли. – Полночи тебе мозг вставлял, так и не вставил. Ты все правильно сделал. Так надо было сделать. Я бы больше злился, если бы ты просто прошел мимо. Ну поживем мы еще немного с предками. Так недолго же. Ровно до совершеннолетия. А потом шмотки в зубы – и прощайте, родные пенаты, я буду вас вспоминать. Пошли давай.

– В зубы? – внезапно уточнил Дин и ухмыльнулся. – Мои зубы точно не выдержат.

– Орбит жуй! – усмехнулся друг и взял Дина за руку. – Ничего. Мы справимся.

– Думаешь?

– Уверен! – и они вышли из квартиры, прощаясь с полюбившимся местом навсегда.

***

Джессика сидела за партой, подперев голову сжатым кулачком, и не реагировала на внешние раздражители.

"Что за фигня!!!" – крутилась в голове одна и та же мысль. Давно крутилась. Успела уже порядком надоесть, вот только от этого понятнее ничего не становилось.

"Дин и Деймон... и как это понимать? У них нет ничего общего. Они всю жизнь друг друга ненавидели... Ну так какого черта они сейчас так себя ведут!!! " – Джесс опустила голову на руки. В голове никак не хотела прорисовываться ситуация.

– Джессика, ты в столовую идешь? – раздался сзади чей-то голос, но девушка даже не отреагировала, полностью погрузившись в невеселые мысли. Но, что бы она не думала, все сводилось к неутешительному выводу, что ненависть между ними весьма и весьма надуманная, даже если они сами еще этого не осознали. А если не осознали, значит, у нее еще есть шанс, и упускать его она точно не собирается.

Девушка решительно встала и осмотрела класс. Почти все ушли в столовую, только возле учительского стола стояло несколько девчонок и Чарли... Чарли! Вот кто был ей сейчас нужен! Чарли!

– Чарли! – воскликнула она и обворожительно улыбнулась.

– Чарли, – услышал юноша голос, и захотел залезть под учительский стол и так там и остаться. Когда парень обернулся и увидел обворожительную улыбку медузы горгоны, желание усилилось. Но он лишь мужественно взял себя в руки и кивнул, сильно надеясь, что это выглядело вполне приветливо.

"И как Дин вообще мог связаться с... этой "милой" девушкой?" – промелькнула мысль и тут же пропала, стоило девушке подойти поближе.

– Поговорим? – спросила Джесси, невинно хлопнула ресницами.

– Конечно, – спокойно согласился юноша, а внутренний голос тем временем уже лез на стенки сознания... "Это не тот ответ! – кричал он. – Правильный ответ – а иди ты, истеричная дура... Можно еще фак показать. Но ты что, собираешься спокойно с ней болтать? И что ты ей скажешь? Что знать ничего не знаешь, да? Она, конечно, идиотка, но точно не дура!"

Тем временем пара отошла от учительского стола и подошла к парте Чарли и Дина. Юноша привычно сел на стул, девушка примостилась на краю стола.

"Ох, ну отлично. Вы еще попейте чаю, и поговорите о жизни!"

Чарли на автомате ухмыльнулся своему чрезмерно истеричному "я", неожиданно проснувшемуся сегодня, и вновь посмотрел на девушку.

"Красивая, – спокойно отметил он. – Правильные черты, идеально подобранная одежда, аккуратная прическа, ногти километровые (и как она ими вообще что-то делает?). Красивая, холодная, истеричная, прагматичная", – автоматически подобрал Чарли 4 черты, наиболее характеризующие персонажа. Так они всегда делали на литературе, и эта привычка, похоже, решила вторгнуться и в обычную жизнь. Что ж, он не был против. Не самая плохая из привычек.

– Ну и о чем ты хотела поговорить? – не выдержал юноша напряженной тишины, поставил себе плюсик за то, что голос звучал абсолютно спокойно, и посмотрел на дверь, втайне надеясь, что сейчас придет Дин, и уже ни о чем разговаривать не придется. Но Дин не приходил, по-видимому, у директора они просидят еще долго, а девушка с разговором тянула.

"Тактик хренов! Момента она ждет, видите ли!" – Чарли покачал головой. Невозможно было не отметить, что девушка умна, но она постоянно творит какую-то ерунду, что, признаться, довольно сильно удручало, заставляя усомниться в наличии мозга у особ женского пола вообще.

– Что происходит между Дином и Деймон? – наконец спросила Джессика, и Чарли удивленно вскинул голову. "Что? Вот так прямо? Без наводящих вопросов и кружных путей? Ну даете, дамочка!" – мысленно восхитился юноша.

– В смысле?

– Ох, Чарли, не держи меня за идиотку, ладно?.. Прояви уважение хотя бы к моей прямоте, и ответь честно.

– Ничего особенного, – "почти ничего, но об этом тебе знать не обязательно". – Ссоры, словесные плевки, до кровопролития пока дело не дошло.

– Солнце... еще раз, для особо одаренных. У нас нет времени на словесные расшаркивания. Я задала прямой вопрос и хочу услышать прямой ответ.

– Это самый прямой ответ, который я могу тебе дать, – юноша внезапно стал очень серьезным и собранным.

– Яссно... – протянула девушка и покачала головой. – Что ж, теперь хоть понятно, откуда ветер дует. Только Чарли, знаешь, – она наклонилась, почти вплотную приблизившись к юноше. – Я ведь его не отдам.

– Я почему-то и не сомневался, – пробормотал он и вновь посмотрел на девушку.

–Вот и умница, – сказала она и поднялась, откидывая прядку волос с лица. – Сомневаться во мне глупо, – и ушла, а Чарли надолго задумался. Мало ему проблем, так теперь еще и мегера эта вырисовалась. Он устало опустил голову, но тут же поднял ее. Мобильный завибрировал, противно и раздражающе. Экран высветил "Отец" и юноше захотелось разбить его о стену.

– Пристрелите меня что ли, кто-нибудь, – громко сказал он, а затем схватил телефон и вылетел из класса. Не хватало еще только одноклассников посвящать в его маленькие семейные проблемы

***

Утром она сказала маме (которая в кои-то веки была дома), что плохо себя чувствует, и осталась в кровати. Идти никуда не хотелось. Из-под одеяла выглядывать не хотелось, не то, что вставать, одеваться и идти в школу, чтобы там увидеть... Как его выгоняют. Это, наверное, было бы самым страшным, если бы она так не боялась увидеть его глаза. Услышать очередное едкое замечание. Едкое замечание от человека, с которым вчера... "Стоп! Хватит! Прекрати! Это не то, о чем тебе стоит думать!" Девушка села на кровати, затем вновь легла, накрылась одеялом, скинула его к чертям на пол, перевернулась, подтянула одеяло к себе и накрыла голову.

– О-о-о-о-о-о! Черт! Черт! Черт! Тысяча чертей! Десять тысяч чертей! Сто тысяч чертей! Сто тысяч чертей и один! Сто тысяч чертей и два! Сто тысяч чертей и.... А-а-а-а!

– У тебя все нормально? – мама, уже полностью одетая, заглянула в комнату.

– Да, мам, – ответила Энджи из-под одеяла. – Не волнуйся. Все хорошо.

– Точно? Хочешь, я могу никуда не идти и посижу с тобой?

– Нет, – вновь раздалось из-под одеяла. Вылазить из-под него девушке совсем не хотелось. – Иди на работу. Все хорошо

– Уверена?

– Ага... – сверток, бывший, по-видимому, головой, кивнул.

– Ню-ню.... Я оставила в холодильнике шоколадное молоко. На плите стоят блинчики. Если что, я в галерее.

– Ага...

– Ну, пока, – неуверенно сказала женщина, вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь, и улыбнулась. – Ну надо же! – прошептала она и пошла на работу.

Девушка пролежала в кровати еще минут десять и поняла, что больше ей лежать не хочется. Ну что за закон подлости! Когда совсем не хочется вставать, обязательно надо подниматься, собираться и куда-то идти. А когда идти никуда не надо, то лежать не хочется совсем.

Девушка снова взвыла, встала, запутавшись в одеяле, и грохнулась на пол, ушибив локоть и поставив на руке довольно большой синяк.

– Блин!!! – взвыла она и откинулась на пол. – Что за день!

Завтрак, нетбук, телевизор. Снова нетбук. Интернет, в котором ничего интересного. Книга, которую почему-то не хочется читать. Бессмысленные походы туда-сюда по комнате. В конце концов девушка сварила себе кофе, завернулась в плед и вышла на балкон. Осеннее солнце медленно выползало куда-то за соседний дом, кто-то выбивал ковер, кто-то бежал по улице в смешной шапочке. Обычное холодное утро. Обычное солнце. Обычный ветер. Обычный кофе, вкус которого почему-то не чувствуется.

– Господи, да что со мной! Не так уж и хорош был этот поцелуй. Да и вообще! Какой поцелуй? Так, психовали оба, вот и... Вот и да.... И все-таки интересно, выгонят его, или он опять отвертится? – девушка встала с кресла и подошла к стеклу. Прислонилась к нему лбом, закрыла глаза.

– Стоп! Хватит об этом думать! Это ничего не значило! Для него точно. А для меня... И для меня! Все хватит!

Она снова села в кресло и посмотрела в небо. Небо было хмурым и снова обещало дождь. Дождь – это хорошо. Дождь отвлекает. Помогает забыть, не думать...

Часы на руке показывали пол-одиннадцатого. Третий урок еще идет. Звонить Вэл и узнавать, что новенького, пока не имеет смысла.

– Хотела узнать, могла пойти в школу! Так было бы проще. Ну конечно, проще. И там бы ты встретила его. Непременно встретила бы. И что? Собираешься сидеть здесь вечно? Конечно, нет. Вот узнаю, как дела, и выйду. Это невыносимо, сидеть и ждать. Может действительно, лучше было сходить. Какая же я...Так, вот только без оскорблений, а то подам в суд. Отлично. В суд на саму себя... О, Господи... Кажется я окончательно сошла с ума... Ну разговаривать сама с собой – это еще куда ни шло, но грозить себе судебным разбирательством – это уж слишком.

Энджи поднялась и вошла в комнату. Достала Фрая и стала читать, постоянно поглядывая то на часы, то на телефон – мобильный был отключен, а домашний молчал.

В начале второго, когда заметила наконец, что прочитала не больше трех страниц и последние минут десять не сводит взгляд с телефона, она откинула книгу, включила музыку и снова пошла на балкон.

"Я как дура полдня просидела дома, потому что испугалась. Чего? Этого психа, который... которого... у-ф-ф, – она протяжно вздохнула и откинулась на спинку кресла. – Это похоже на безумие. А Вэл так и не позвонила. А ведь я не буду звонить сама", – она вновь с грустью взглянула на небо.

И вдруг раздался звонок. Энджи подскочила, зацепилась ногой за порожек, упала, сильно ударившись многострадальными коленкой и локтем, рванула к трубке, глянула на номер.

– Да? – грустно ответила девушка. – Нет, мама уехала, – в трубке послышались гудки, и она разочарованно опустилась на стул. Так, потирая колено, она просидела несколько минут, а затем снова раздался звонок, и опять она с надеждой смотрит на номер.

– Нет, Кати нет, – и трубка тяжело ложится на аппарат. "Ну что же делать?" Когда раздался третий звонок, она даже не посмотрела на телефон, кое-как сняла трубку.

– Алло, – изрядно раздраженно ответила девушка.

– Эй! Энджи, – из трубки слышится знакомый голос. – Я думала, ты обрадуешься моему звонку, а ты так грубо

– Вэл! – сердце радостно застучало. – Ну конечно я рада, просто думала, ты сегодня не позвонишь.

– Э, не дать тебе спокойно дожить день?

– С какой стати я должна доживать день неспокойно? – удивилась Энджи.

– Ну как же, – Вэл усмехнулась, – после твоего вчерашнего представления...

– Какого? – наивно захлопала глазами Энджи, жалея только, что подруга ее сейчас, увы, не видит.

– Какого! – девушка хихикнула. – Тебе еще раз рассказать, или тебе вчерашнего описания хватило? – ну да. Вчера вечером Вэл залетела к подруге, и вставила такой втык... а заодно и рассказала, как это все выглядело со стороны.

– Нет уж! Мне вчерашнего хватило. Так чего новенького? – беззаботно спросила девушка, а руки беспокойно теребили пуговицы на кофточке.

– Нового? Ну... – протянула девушка. – У нас в четверг контрольная по алгебре, мы начали современную литературу... Что еще... А, Милана постриглась...

– Вэл! – взвыла Энджи, не выдержав наконец издевательств подруги.

– Да не выгнали его, не выгнали, – было слышно, как девушка засмеялась на другом конце провода. – Директор замялся... а потом приехал папашка Тревора и разрулил остатки лажи.

– Ясно, – вздохнула девушка и улыбнулась. А потом ей стало не до улыбок:

– Но ты же его ненавидишь! Какая тебе разница?

– Никакой, – тупо ответила Энджи и покачала головой.

– Да, я так и поняла... Ладно, солнышко. Я уже подхожу к дому... А там

– А там твоя мама....

– И моя бабушка...

– И обе они будут тебя кормить...

– И расспрашивать об учебе...

– И...

– Да. Доканывать по самое не могу, – тяжело вздохнула подруга. – До завтра, надеюсь.

– До завтра, – прошептала Энджи и положила трубку. Потом встала, сделала себе чай и наконец продолжила читать многострадального Макса.

А потом раздался звонок. Девушка посмотрела на номер и поняла, что это Он. Что делать? Еще несколько гудков и все стихло.

– Р-р-р... И чего он хотел. Ведь чего-то же хотел. И почему я не подняла? Блин! Или не блин?

Энджи вздохнула и тихонько села на диван, грустно смотря на наливающийся синяк на коленке. Через пятнадцать минут телефон зазвонил снова. А потом еще раз...

~~~

– Абонент временно недоступен, или находится вне зоны действия сети. Перезвоните позже, – в десятый раз раздалось в трубке, и захотелось швырнуть мобильный в стенку. "Ну зачем я ей звоню?" – один и тот же вопрос в тысячный раз, а он подходит к домашнему аппарату и начинает набирать уже заученный номер. Но там лишь длинные гудки – она не подходит. Почему? Ее нет дома? Дин вышел на балкон и глубоко вздохнул. Небо явно собиралась расплакаться.

Дин снова был в доме у отца. Только благодаря этому маленькому договору он не вылетел из школы. Он вернется домой, бросит работу, возьмется за ум... Бла-бла-бла... Ведь отец любит сына и заботится о его будущем...

– Пристрелите кто-нибудь, что ли. Хотя главное, что в школе смог остаться. И у Деймон проблем не будет, – при мысли о девушке сердце предательски сжалось. Вообще-то, дома было не так уж плохо... но. Он ненавидел свою мачеху и, надо признать, она отвечала ему тем же.

Дин вернулся сегодня, несколько часов слонялся из комнаты в комнату, вновь привыкая к такому огромному пространству. "И зачем нам 8 комнат в квартире?"

А потом он все-таки не выдержал и позвонил. Зачем? Что бы поблагодарить, по крайней мере, так он это себе объяснял. Но.

Ее не было в школе. "Как все это глупо!" Всю прошлую ночь он не спал, пытаясь понять, что же произошло. Часто начинало казаться, что все это был сон, тогда он доставал листок и долго в него всматривался. "Ну ты-то знаешь, что это не сон?" Листок, разумеется, молчал, но все же придавал уверенности. Дин надеялся, что сегодня они все смогут понять. Он проснулся раньше обычного и вместо 15-минутного опоздания (к которому уже все привыкли) пришел за 10 минут до звонка. Сел за парту и начал наблюдать. Двери открывались и закрывались, он видел множество знакомых лиц, но ее все не было. Вот пришла Вэл и парень нахмурился – они обычно приходят вместе. Хотя, возможно, она опять проспала. Начался урок, а ее все не было. Вэл сказала, что ей плохо. Что было дальше, он помнил смутно – отец, встреча с директором, разбирательство, а он везде искал ее лицо – он должен был понять. Но ее не было. Потом этот переезд, а мысли только о ней.

"Энджи плохо? Но что с ней? А может, она просто не хотела меня видеть? Из-за того, что случилось вчера? Или все-таки простудилась? Она же вчера черт знает сколько проторчала под дождем. Черт!" – рука в очередной раз ударила по стене.

***

В полпятого она не выдержала и сняла трубку.

– Алло, – Энджи сама опешила от того, что все-таки сделала.

– Алло, – ее голос раздался в трубке, и из головы вылетели все заготовленные фразы – она сняла трубку.

– Привет... – его голос. "Господи, зачем я сняла трубку? Ведь знала же, вот сейчас он непременно скажет какую-нибудь гадость, но сначала надо ответить..."

– Привет, – она поздоровалась, и он почувствовал еще большую неуверенность. Она сняла трубку, да еще и ответила. Чертовски приятно, но...

– Я... э, я хотел сказать "спасибо", – "о, Господи, это он так неуверен, или я с ума схожу?"

"Черт, что за чушь я несу?"

– Спасибо за что? – ну вот, она спросила, и что ей ответить?

– За то, что не дала директору так просто меня выгнать, – "Да что он несет? Хотя, чего ты ждала, идиотка. Хорошо еще, что вообще умеет говорить спасибо. Но... Но что? Ждала страстных признаний? Не смеши. Просто вам обоим было плохо, вот вы и помогли друг другу, как могли" – Энджи грустно усмехнулась.

– Я не люблю, когда с людьми поступают несправедливо, – "Ну конечно, она сделала это не из-за тебя, а из-за своих принципов, а ты чего ждал?"

– Ну что ж, – произнесла она, понимая, что разговор закончен. – Если это все, то пока?

– Пока, – согласился он и вдруг спросил. – Тебе нравиться Фрай?

– Что? – не поняла девушка и уставилась на зажатую в руке книгу

– Тебе нравится Макс Фрай? – повторил он вопрос.

Они проболтали весь вечер, сначала о книгах, потом о кино, о живописи, о музыке и это казалось таким естественным, спокойно рассказывать свои мысли и выслушивать комментарии, иногда язвительные, иногда восторженные. Это было так здорово...

***

На следующий день в школу пойти все же пришлось... Хотя после вечернего разговора уверенности у девушки не прибавилось, скорее наоборот.

Уже подходя к школе, Энджи почувствовала, как в ее запястье вцепились чьи-то холодные пальцы. Девушка резко развернулась и оторопела.

– Джессика?

– Две фразы, – спокойно ответила эта куклоподобная леди и улыбнулась. Только улыбка совсем не показалась милой. – Дин Тревор – мой парень, так что будь добра, вспомни, что ты его ненавидишь, и отвали. Не порти жизнь ни ему, ни себе.

– Я не понимаю...

– А ты пойми, – оборвала Джесс, развернулась и направилась к школе. Ее каблуки звонко цокали по асфальту, звук далеко разносился в холодном осеннем воздухе.

– Зашибись... – пробормотала девушка и подошла к воротам школы. Там на минуту замерла и глубоко вздохнул. Желание развернуться и пойти домой стало необычайно сильным.

– Оставь надежду, всяк сюда входящий, – прошептала она, вспоминая Тартар, затем улыбнулась, надеясь, что это придаст сил, и вошла внутрь.

Вот уже три дня Эндрю лежал в постели и смотрел в потолок. Делать ничего не хотелось, да и не мог он ничего делать. Температура не спадала, а малейшая физическая нагрузка приносила головокружение и тошноту. Оставалось только думать. Только вот от мыслей хотелось выть волком.

– Энджи никогда не относилась к тебе как к парню, – прошептал он и повернулся на бок, подтягивая колени к груди. Хотелось тупо по-девчачьи разревется. – Ты ее лучший друг... Так имей смелость отпустить ее... – прошептал и врезал кулаком по подушке, все так же из положения лежа. – Найди в себе силы смириться... или признаться. Выбирай, самурай. Благо, трусом ты никогда не был...

– Не был... – согласился внутренний голос... – Только сейчас, кажется, собираешься стать.

– Заткнись!

Эндрю перевернулся на спину и закрыл глаза. Снова накатывал сон.

– Вся жизнь – дурацкий сон, – пробормотал он и закрыл глаза, выключаясь.

***

– Эй, Энджи, эй, – она подняла глаза и увидела Вэл, которая уже собирала вещи.

– Ты что-то спросила?

– Ты идешь на физ-ру? – повторила подруга вопрос.

– На физ-ру? А как же алгебра? – Энджи неподдельно удивилась – какой-то странный сегодня день.

– Алгебра? – Вэл обеспокоено посмотрела на девушку. – Она только что закончилась. Эй, что с тобой? Ты целый день сама не своя.

– Да со мной-то все ОК. А вот ты подумала, как скажешь Алексу, что все кончено?

– Я уже неделю об этом думаю, – она грустно усмехнулась.

– Я, конечно, помню, что обещала не спрашивать, – Энджи взяла подругу за руку, – но кто появился в твоей жизни, что ты так резко изменила приоритеты?

– В каком смысле, кто? – она попыталась сказать это шутливо, но глаза выдавали настороженность.

– Да ладно тебе, – Энджи прищурилась. – Я не первый день тебя знаю, и вижу, что все не так просто, – она вздернула бровь. – Раньше тебя как-то не волновало, что ты не любишь парня, с которым встречаешься, а это значит, что есть кто-то, – она растягивала слова.

– Никого нет! – отрезала подруга и схватила сумку. – Так ты идешь?

– Не-а. Посижу тут. У меня освобождение, – она зевнула и усмехнулась.

– Слушай, ты уверенна, что все нормально? Ты какая-то совсем странная сегодня, – Вэл присела на стул и посмотрела ей в глаза. – Это связано с Треверем?

– Что? Причем он тут?

– Не знаю, – честно призналась подруга. – Просто как-то вы себя странно ведете, и это странное взирание на тебя Джессики... – задумчиво проговорила она.

– А что, она именно взирает? – уточнила Энджи

– Ага.... Именно что взирает, с эдаким молчаливым презрением. Никогда ее такой не видела. Словно ты покушаешься на ее кусок торта, – Вэл вопрошающе уставилась на подругу, но та лишь пожала плечами.

– Не знаю я, солнце. Сама запуталась... А эта... Куклоподобная... пусть найдет себе другой объект для взираний, от меня все равно толку мало, я этого даже не заметила, – ответила Энджи и усмехнулась. – Вали давай. Опоздаешь.

– Не проблема, – Вэл снова встала. – Пойду, заодно поговорю с Алексом.

– Ну, удачи, – Энджи вздохнула и пристроила голову на руки – определенно странный день.

Перемена закончилась, а Энджи все лежала . "Нет, с ней определенно что-то происходит. Вот только почему она молчит? Как будто я ее не поддержу. Нет, ну конечно я могу не совсем цензурно высказаться, но, Господи, за расставание с "этим", я ей все прощу. Вот только почему она молчит?"

– Мрак! – выдохнула она.

– Что именно? – голос сзади заставил вздрогнуть и обернуться. На третьей парте, отложив журнал, сидел Дин и смотрел на нее.

– Да так, – она передернула плечами, – мысли дурацкие. А что ты здесь делаешь?

– В каком смысле? – удивленно моргнул парень.

– Ну, – она бессмысленно обвела рукой пространство, – я думала, все ушли, а ты здесь, – Энджи сама чувствовала, как глупо это звучит, но он лишь повел плечами:

– У меня освобождение.

– А-а, – и вроде разговор уже закончен, но он почему-то не отводит глаз.

– Тебя что-то смущает? – он задал вопрос, который Энджи сама пыталась решить. Она встала и подошла к окну.

– Да нет, просто – она вздохнула и повернулась к Дину лицом. Он уже тоже встал, причем возле учительского стола, совсем рядом.

– "Просто" что? – парень пристально посмотрел на нее, а Энджи почему-то, вспомнила тот их дурацкий поцелуй, и сердце непроизвольно сжалось.

– Не знаю, – честно призналась она, а голос прозвучал хрипло и сдавленно.

– Просто странно находиться рядом с человеком, которого ненавидишь, – эти слова больно ударили по сердцу, она отвернулась. "Ненавижу? Если бы все было так просто. А как?" Он взял ее за руку и повернул к себе, пытаясь понять, что же творится с ним, с ней, со всем миром, а ноздри защекотал ее аромат.

– Не надо мне в сотый раз напоминать, что ты меня ненавидишь, – она нахмурилась.

– Так же, как ты меня, – странно, но произносить эти слова было... больно?

– Может объяснишь, за что, мне, а заодно и себе, – что-то настолько странное прозвучало в ее голосе, что он действительно начал говорить:

– Я уже не знаю, что думать. Все вышло из-под контроля. Жизнь обрела этот жуткий цвет, когда потихоньку черный и белый сливаются, и получаются лишь странные пятна, мутные, размытые. И ты нашла себе более-менее чистый кусочек, хватаешься за него и говоришь, что ты правая. Для кого? Где? В вечной, непрекращающейся войне людей с самими собой. Ты правая для себя и того немногочисленного населения, которые стоят на твоем светлом кусочке. А для кого-то светлым оказалось совсем другое пятно. Но ты выливаешь на него свое презрение, возможно безразличие, возможно – ненависть. За что? Лишь за то, что он другой, и мир для него другой. И добро у него другое, или нет для него добра вовсе... А ты... Ты никогда не задумываешься, почему так произошло, но ты ввязалась в эту войну, хотя, возможно, сама не поняла этого. Твой светлый кусочек. Ты так боишься выйти за его рамки и увидеть хоть немного настоящего мира.