Текст книги "Оценка (СИ)"

Автор книги: Аноним Криптон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Оценка

(v29.3 от 29.06.2013)

    Клеарх, владетель Теорский, отчаянно скучал. Список собравшихся за столом гостей являл худший из вариантов компромисса, поскольку не удовлетворял ни одну из сторон. Клеарх угробил кучу времени на спор с собственной тёткой, занимавшей высокое положение распорядительницы двора принцепса сената, и всё же отбился от настойчиво пропихиваемых ею старых, скучных, но очень влиятельных вельмож. Леди Меропа же, на правах единственной его родственницы, вычеркнула всех «слишком молодых и легковесных». В итоге получилась сборная солянка малознакомых середнячков, большинство из которых можно было смело отнести к «профессиональным гостям» – придут хоть к чёрту, лишь бы кормили на халяву.

    Клеарх окинул взглядом свой парадный зал – мрамор, гранит, колонны, драпировки, в меру тусклые светильники. По центру протянулся обеденный стол – сорок метров белоснежных скатертей, лучшего хрусталя и тончайшего фарфора. Гости уже собрались; следовало признать – они, по крайней мере, прилично одеты и неплохо воспитаны. Счастье ещё, что сама Меропа не явилась на это сборище. У неё хватило такта отговориться какими-то придворными обязанностями, но по факту ей просто не хотелось вращаться в недостаточно значительном обществе. Так что теперь Клеарху осталось со спокойной душой сделать выбор – напиться постепенно, и тогда приглашённые покажутся вполне милыми людьми, или напиться быстро, и тогда остаток дня просто не задержится в памяти. Гости скучать не будут в любом случае – с хозяином им говорить особо не о чем, а специально нанятые слуги обеспечат непрерывный поток еды и выпивки и без прямых указаний. Правда, Клеарху следовало ещё выдержать торжественное начало трапезы – несколько предписанных традицией тостов и парочка до невозможности фальшивых благодарственных речей, но он уже давно научился пропускать подобный информационный шум мимо сознания.

    Хозяин дома совсем уже было склонился ко второму варианту – зачем помнить всякую фигню, без которой только легче жить? А к завтрашнему полудню он более-менее очухается... Но планы грубо нарушил прямой вызов с мобильника дворецкого, встречающего гостей у парадного подъезда. Сей толковый простолюдин не располагал, увы, даже искоркой Таланта, так что поддержку телепатической связи пришлось взять на себя Клеарху.

    Ситуация перед входом разворачивалась и в самом деле тревожная: к особняку подкатил автомобиль. Длинный, чёрный, блестящий. И, что особенно важно, с широкой пурпурной полосой. Дверца открылась, и на чисто вымытые гранитные плиты тротуара ступила весьма известная в столичных кругах личность. Дворецкий ещё успел заметить жёсткую улыбку новоприбывшей, а затем Клеарх поспешил прервать связь. Эхо ментального удара настигло его даже и по уже разрушающемуся каналу. Слуга же просто отключился. Интересно, он сразу драпанёт, как очухается, или потребует утроения жалования – за риск? Клеарх потряс головой, отгоняя неуместные мысли.

    В целом ситуация неприятная, но не сказать чтоб необычная. Этикет весьма чётко регламентировал поведения хозяина дома. Он встал, нарочно громко скрипнув креслом, чтобы привлечь внимание гостей. Тихий гул голосов поспешно затих. Как и звон посуды.

    – Дамы и господа, – ему удалось наполнить голосом всё немаленькое помещение. – С сожалением вынужден сообщить, что мой дом почтил вниманием цензор, – Клеарх опёрся руками о стол и ещё раз, но теперь внимательнее, оглядел гостей. – Конечно же, я предоставлю обычную компенсацию за беспокойство.

    Пятеро наиболее способных – а может, честолюбивых? – вежливо вышли на связь, предлагая поддержку. Он вынужден был отказаться, и не только из соображений всё того же этикета. Лучший из них раза в два уступал хозяину дома, и они не проводили совместных тренировок и не сработались как команда. В совокупности это означало, что от совместных действий вреда будет гораздо больше, чем пользы. Клеарх с трудом удержался от мысленных проклятий в адрес Меропы, вычеркнувшей его обычных помощников.

    «Прикройте эвакуацию, – велел он пятёрке. – Я задержу цензора, насколько это возможно».

    Он махнул рукой, и по убранству зала пробежала едва заметная рябь. Часть драпировок исчезла, вместо них в боковых стенах появилось шесть дверей. Спустя несколько секунд пять из них медленно открылись, а над проёмами зажглись зелёные таблички «выход». Клеарх послал каждому из гостей краткое сообщение с именем лидера его группы. Пятёрка лидеров, в свою очередь, поспешили встать у «своих» дверей, готовясь при необходимости поднять защитные купола. К счастью, «профессиональные гости» обладали и преимуществом – такого рода эвакуация была далеко не первой в их практике, а потому проходила чётко, без паники и лишних метаний.

    Выкинув из головы мысли о паразитах, Клеарх сосредоточился на приближающемся чиновнике. Незваная гостья уже почти преодолела холл и приближалась к надёжно запертым высоким узким дверям парадного зала.

    Раздалось три предписанных законом удара посохом. От каждого стальные двери тряслись и скрипели. Клеарх сосредоточился. К счастью, тот же закон разрешал ему не открывать. Если цензор не может войти в дом, то это личная проблема цензора... А без зрительного контакта от атаки очень легко защититься. Хотя и прикрыть ту же дверь дополнительной защитой никогда не вредно.

    На сервисную электронику дверей обрушился ментальный удар. Клеарх вполне этого ожидал, но всё равно выдержал с трудом. Он активировал пару резервных источников энергии и плотнее закапсулировал оборону. Следующий удар отразить не составило особого труда. Он уже было обрадовался, но тут по створкам пробежала волна; из стальных они стремительно превращались в деревянные, а Клеарх не успевал выделить нужное количество ресурсов на стабилизацию пространства. Ещё одна волна, удар посохом, и двери рассыпались гнилыми щепками.

    Порог гордо переступила Ксения Ирд Пеарги. Единственная иностранка, добившаяся столь высокого поста – благодаря своему исключительному Таланту. И не просто иностранка, а инопланетница: нимфа с Алькара. Бледно-зелёная кожа, вздёрнутый носик, относительно короткие, всего лишь до плеч, волосы, крашенные в светло-русый, причём крашеные уже довольно давно – тёмно-синие корни заметно отросли... Лоб украшала её всегдашняя серебряная диадема с изумрудами, голову на уровне глаз перехватывала столь же всегдашняя белая повязка. Многие считали цензора живым воплощением Фемиды, и не только из-за повязки, но также из-за чудовищной неподкупности вместе с не менее чудовищной въедливостью. Вместо весов и меча она носила длинный белый посох, которым пользовалась поразительно уверенно. Не менее уверенно она носила предписанную должностью белую с широкой пурпурной каймой тогу из очень тонкой шерсти. Доморощенные эксперты в области моды, во главе с Меропой, единогласно утверждали, что так называемые варвары физически не в состоянии носить тогу правильно. Когда им указывали на Ксению, они не менее единогласно признавали её исключением, лишь подтверждающим правило...

    – Цензор Максимус Республики – с проверкой к владетелю Теорскому. Во имя закона! – объявила визитёрша своим чистым, глубоким голосом.

    Эта традиционная фраза вернула Клеарха к реальности. Визиты Ксении были неотъемлемой частью его жизни – в конце концов, должность она получила ещё до его рождения, но каждый раз он глядел на неё как загипнотизированный. И на его памяти она не изменилась ни капельки – казалось, время не властно над нимфой... Но фраза произнесена, и гляделки кончились.

    – Владетель Теорский выдвигает протест, – не менее ритуально отозвался Клеарх.

    – Свой любимый протест, – промурлыкала цензор. – Он будет, конечно же, отклонён, – к самоуверенному тону добавился решительный кивок.

    Она вскинула посох. Отделка зала дрогнула, но лишь чуть потускнела. Зато пятачок полированного гранита вокруг цензора сменился ярко зеленеющей травой. Неуловимый жест – и пятно начало расширяться, захватывая новые и новые участки пола.

    Клеарх контратаковал. Потраченное на обмен ритуальными фразами время дало ему возможность поднакопить энергию. Он обрушился на щит цензора, почти физически завибрировавший под его ментальными ударами. Продвижение травяного пятна замедлилось, а потом и вовсе почти остановилось.

    Ксения не замедлила ответить, причём, как это обычно у неё водится, в другой плоскости. Телекинетическая волна врезалась в стол. Первой в воздух поднялась еда и посуда, метательными снарядами направившись в сторону Клеарха, который так и стоял во главе, опершись руками о столешницу. Следом взмывали в воздух скатерти, а затем и щепки, которые цензор с бешеной скоростью выламывала из стола и кресел.

    Клеарх едва успел перестроиться. Принял на щит наиболее резвые тарелки, затем вклинился и разрушил структуру телекинетического потока. Посуда, внезапно вспомнив о гравитации, с весёлым звоном хряпнулась на каменный пол и уцелевшую часть стола. Сверху спланировала скатерть, которую тут же присыпали обломки мебели.

    Пока Клеарх боролся с летучей посудой, цензор расширила свою «зелёную зону» на треть зала. Колонны превратились в деревья, стены – в старую каменную кладку, обильно заросшую мхом и плющом, откуда-то взялись кусты и даже парочка певчих птичек.

    Клеарх бросил быстрый взгляд на эвакуационные выходы – последние гости поспешно смывались под защитой локальных щитов его любезных помощников. Он снова сосредоточился на цензоре. Ресурсы теперь можно было не экономить, и он распечатал все резервы, стараясь отвоевать утерянное пространство. Ксения пошатнулась под его ударами; её щит рябил, трещал и прогибался, ей пришлось опереться на посох. Повязка пошла бурыми пятнами, и по щекам скатилось несколько кровавых капель. Но сквозь плотно сомкнутые губы не прорвалось не звука.

    Сначала, на гребне азарта, Клеарху удалось отвоевать заметный кусок зала, но потом он заметил, что его силы словно уходят в какой-то бездонный колодец. Он тратил всё больше и больше, а продвигался всё меньше и меньше. Гримаса Ксении из сосредоточенной стала самодовольной, несмотря на то, что отдельные капли крови сменились вполне реальными ручейками. Она снова повторила свой фокус со столом, но теперь взмокшему, тяжело дышащему Клеарху удалось остановить поток осколков и щепок буквально у самого своего лица. Сил на поддержание стабильности пространства уже практически не оставалось. Он посопротивлялся ещё чуть-чуть, дожидаясь, пока закроются противоударные двери эвакуационных и выходов, а затем обессилено плюхнулся в своё кресло, единственное из уцелевших в зале. Теперь оно стояло не во главе стола, а перед огромной кучей мусора. Из озеленённой части помещения тянуло смесью плесени и сладковатого запаха тропических цветов. И пели птички. Издевательски звонко.

    Ксении явно надоело тратить силы на преобразование реальности. Напоследок она направленным импульсом разметала кучу мусора перед его креслом – Клеарх едва-едва, но всё же успел выставить щит. Затем цензор спокойным шагом проследовала к хозяину дома, поправляя сбившиеся складки на потемневшей от пота тоге.

    – Протест отклонён, – возвестила она, резким движением вскидывая посох на манер гигантской указки. Кончик покачивался у самого носа хозяина дома. – Ещё возражения?

    – Никаких, – с трудом выдавил Клеарх. – Только небольшой сюрприз.

    Дрожащей рукой он аккуратно отвёл посох в сторону, и мысленно послал короткую команду. Круглый участок пола с креслом и цензором резко провалился на уровень ниже, плавно затормозив лишь в самом конце спуска.

    Нижнее помещение было заметно скромнее размерами. Мебель он тут подбирал по своему вкусу, не оглядываясь на условности: несколько мягких диванов, журнальные столики, парочка стеллажей, комоды, пуфики, огромные зеркала... Здоровенная кровать в дальнем углу.

    Люк над их головами бесшумно закрылся.

    – М-м, интересное местечко, – пробормотала Ксения, оглядывая обстановку. – Это и есть твой сюрприз?

    Городские сплетники придерживались мнения, что их бессменный уже много лет главный цензор ориентируется в пространстве исключительно за счёт феноменальной способности к ясновидению. Клеарх же знал, что она больше полагается на несколько камер, спрятанных среди изумрудов диадемы, и прилагающийся к ним имплантат, транслирующий изображение непосредственно в мозг. Хотя и тот самый дар ясновидения также имел место. Среди прочих её Талантов.

    – Типа того. Присаживайся, – он указал на один из диванов.

    – Да, тут и в самом деле мило, – признала Ксения, ещё раз оглядывая обстановку. – Хотя и... О, – одна из баночек на ближайшем комоде взмыла в воздух. – Ты и инвизином запасся!

    – Ещё бы не запасся! – он аккуратно вклинился в телекинетический поток, перехватывая баночку с целебной мазью. Ксения не сопротивлялась, расслабленно развалившись на диване. – Ты же каждый раз выкладываешься по полной.

    – Не по полной, – тихо шепнула она. – Но близко. Мне надо быть уверенной, что ты сможешь себя защитить. Хотя бы у себя дома.

    – Угу, – успокаивающе промычал Клеарх.

    Он нащупал мягкую пряжку у неё на затылке, расстегнул и аккуратно стянул повязку. К счастью, кровь ещё не успела свернуться, и ткань отделилась легко. Не удержался от вздоха: её пустые глазницы выглядели ужасно – воспалённое, кровоточащее розовое месиво. Ещё раз вздохнув, он добавил к своему инвентарю банку антисептика, пачку стерильных салфеток и принялся аккуратно промывать, дезинфицировать и смазывать целебной мазью. Ксения расслабленно улыбалась. Как-то раз она ему призналась, что по-настоящему кайфует в такие моменты: боль снята инвизином, а он нежно массирует тысячи нервных окончаний...

    – М-м... Восхитительно, – выдохнула она едва слышно. – Ты здорово натренировался, Клео...

    – Да уж, практики-то у меня хватает, – несколько ворчливо отозвался Клеарх, очищая салфеткой пальцы от остатков мази. – За все эти годы я ещё ни разу не видел, чтобы эти раны полностью зажили. Ты специально себя гробишь?

    – Ой, да брось, – беспечно отмахнулась Ксения. – Как ты верно заметил, это длится уже много лет, и ничего. А отказываться от своего Таланта я не собираюсь. Пусть и ценой некоторого количества крови. К тому же, ты так приятно гладишь...

    Клеарх ограничился возмущённым фырканием.

    – Если мне это нравится, что я, по твоему, должна делать? – почти непритворно возмутилась она. – Пойти и повеситься в ближайшей подворотне? Не меряй меня по людской мерке.

    – Нет конечно, госпожа цензор, – нарочно официально откликнулся Клеарх. – Чтобы я, да критиковал...

    – Ой, брось говорить глупости, Клео.

    – Ну я-то не цензор, чтобы всегда говорить умные вещи, – не удержался от шпильки Клеарх. – Кстати, что «хотя»? – он покосился на недоуменно задранные брови на безглазом лице и пояснил: – ты сказала: «тут и в самом деле мило, хотя...»

    – А, это... Не важно. Не хочу портить тебе праздник пустыми придирками, – она выудила из складок тоги чистую повязку и привела лицо в относительно приличный вид.

    – Ой, «праздник», скажешь тоже, – Клеарх скривился. – Не сыпь мне соль на... В общем, не издевайся. После Меропы тут уже нечего портить.

    – Меропа искренне желает тебе добра, – мягко напомнила Ксения. – И я выбрала время визита не случайно, ты понимаешь, надеюсь.

    – Что, я слишком громко думал? Насчёт напиться? – опасливо осведомился Клеарх.

    – И снова ты говоришь глупости, – вздохнула она. – Твои планы можно было вычислить и без всякого ясновидения. Достаточно хоть немного тебя знать. И, кстати, чтобы ты зря не беспокоился, я, как Цензор Максимус, подтверждаю твою первую категорию владения Талантом.

    – Спасибо.

    – Это не подарок и не одолжение, – неожиданно строго сообщила Ксения. – Это констатация факта. С каждым разом ты обороняешься всё лучше и лучше. Наоборот, это я должна тебя благодарить, что ты не трясёшься над имуществом и всегда выдвигаешь протест, вместо того чтобы соглашаться на унылое тестирование.

    – Ну, так гораздо интереснее, – осторожно пояснил Клеарх. Он старался не распространяться о своей мечте – когда-нибудь победить её в честном поединке... Хотя старался, возможно, зря. Если уж она так легко вычислила его планы на вечер.

    – Полностью согласна. Рада, что ты это понимаешь, – она сделала паузу, лукаво улыбаясь. – А это вот – подарок, – она снова покопалась в глубинах тоги, и, наконец, достала небольшую коробочку. – С Днём рождения, Клео!

    – Спасибо, – Клеарх открывал коробочку очень осторожно, потому что уже имел «счастье» познакомиться с некоторыми образчиками цензорского юмора. Но там было всего лишь золотое кольцо полноправного всадника. Клеарх удивлённо задрал брови. По идее, он должен был получить его в магистрате завтра в полдень. – Нет, спасибо конечно... Но раз это подарок, то ты подразумеваешь, что я его не заслужил?

    – Именно. Позволить какой-то тётке испортить собственный день вступления в полные политические права... пф-ф...

    – Но она же распорядительница двора самого принцепса! – попытался возразить он. – И тётка у меня только одна!

    – Вот станешь принцепсом, пусть тогда она твоим двором и распоряжается, – отрезала Ксения.

    – Хм-м... – Интересно, откуда такая резкость? Он решил рискнуть. – Возможно, это ещё один глупый вопрос, но... Не метишь ли ты на роль командира моего двора?

    – Нет, с чего ты взял? – её удивление казалось неподдельным.

    – Ну... Мне ещё ни разу не дарили кольца красивые нимфы, – сымпровизировал Клеарх.

    – Ха. Значит, ты предлагаешь мне подать в отставку и засесть в твоём поместье, чтобы собачится с Меропой по поводу списка гостей и количества блюд в меню? Я верно поняла? Офигенно заманчиво! – она картинно поаплодировала. – Пф-ф... – это уже было натуральное шипение рассерженной кошки.

    – Ну-ну, Кси, не шуми, – он успокаивающе взъерошил её волосы. – Это была всего лишь шутка.

    – Естественно. У тебя же всё-таки есть мозги, – уже менее сердито огрызнулась цензор. – Потому-то я всё ещё здесь. Кстати, – она потеребила край пропотевшей тоги, – ты, надеюсь, снабдил этот свой будуар душем?

    – Конечно же. Мне и самому неплохо бы помыться. Тебе потереть спинку?

    – О, непременно! – мечтательно протянула она. – И не только спину!