Текст книги "Доверчивые (СИ)"

Автор книги: Аноним Ефимовна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 21. Алиса.

Я перечитала абзац в учебнике еще раз. Волчья река, волчье озеро, ленточный бор. Может к нашей учительнице подкатить с таким вопросом? Ой, Галина Павловна, вы не знаете кто из местных оборотень? А то тут Сашу покусали. Ах, это вы...

Кстати, она же все про село знает, давно тут живет. Историк, как-никак. Вдруг, и правда она? Да ну. По такому принципу можно всех училок приплести. Теперь и тройку получить нельзя, укусят сразу.

–Папа, у нас есть волки в лесу? – я пришла на кухню поесть, заодно попробовать узнать какую-нибудь полезную информацию. Он пил чай в гордом одиночестве, пока мама с Катей смотрели в зале телевизор.

–Не знаю, – задумался папа, – тебе зачем? На охоту собралась?

–Ага, шубу волчью хочу! – хихикнула я, пока мысленно прикидывала причину своего вопроса, – Читала по истории, что Барнаулка это волчья река в переводе с тюркского языка. Думала, может ты в курсе?

–В курсе истории? – папа отпил чаю и задумался, – Про название слышал, но волков я здесь за свою жизнь не видел.

–Понятно, – протянула я и занялась ужином, – А ты вообще волков видел?

–В зоопарке только, – снова принялся ворошить воспоминания папа, – и вой ночью на службе слышал.

–Это когда?

–Ну, в армии. Стояли ночью в карауле, часть в лесу была. Иногда слышали вой, но близко они не подходили. Мы как раз с Кузнецовым в одной роте были, – он взял паузу, отхлебнуть чаю, – вот его как раз Волком все кличут.

–В смысле? – удивилась я, вдруг начиная понимать, – Это какой Кузнецов? Который ...

–Ну, этого, Витькин отец, с которым Ванька, брат Сашки твоей, шарится постоянно...

Я изумленно затихла. В рядах подозреваемых появился определенный лидер, до этого даже не принятый в расчет. А мы тут школьных учителей, видите ли, перебираем.

–А ты чего волками так плотно интересуешься? – вдруг с усиленным вниманием заволновался папа, – Опять своих сериалов насмотрелись? Про колдунов и оборотней! Уроки сделаны?

–Сделаны! – фыркнула я в ответ, – Да просто! Прочитала историю, вот и интересно стало!

–Что вы там ругаетесь? – крикнула из зала мама, на что мы испуганно притихли, а она уже появилась на кухне, – Алиса, ты как себя чувствуешь?

–Хорошо, мама.

–Значит, идите спать с Катькой,– завершил вечер папа, – и я пойду.

Через минут пятнадцать, когда все в доме улеглись и погасили в комнатах свет, я набирала сообщение Сашке.

"Я знаю, кто тебя укусил. Это ..."

–Ты заколебала щелкать, я спать хочу! – страдающе прошептала Катька со своей кровати.

Сообщение не отправлено. У вас недостаточно баланса.

Вот засада, на самом интересном месте. Я вертелась с одного бока на другой, как будто кровать жгла огнем нетерпения. Какой спать, хоть вставай и беги до Сани сама. Я думаю это точно он! Доводы косвенные конечно, но какое-то шестое волнующее чувство было уверенно в правильности ответа.

Звонок будильника прозвенел, как только я сомкнула глаза. Мама вовсю гремела на кухне, а Катина постель пустовала. Я опять все проспала, со своими ночными размышлениями.

Наскоро умывшись, одевшись, похватав еду со стола, я надела куртку, подхватила школьную сумку и выскочила на улицу. Сашки на дороге не наблюдалось, зато утренний холод отрезвил меня. А может это не он? Ну и что с того, что у отца такая кликуха была и может есть. Надо бы поспрашивать Ваньку, он точно больше нашего знает.

Успев дойти до школьной ограды, я оглянулась назад. Никого. Саня, блин, тут такие новости! Надеюсь, ты хоть в школе.

Зато впереди, на углу нашего храма знаний, курила группа парней. Подойдя поближе, я приметила знакомые силуэты, а они заметили меня.

–Идет, наклонило бедную, – донеслось до моих ушей. Я непроизвольно уставилась в землю, смущенно оцепенев и прижав к себе сумку. Шесть родных учебников придали мнимой уверенности.

–Тебе помочь? – насмешливо спросили меня. Кажется это Паша, у меня не хватило смелости прямо на них посмотреть. Хотелось просто провалиться под землей и возникнуть уже в школе.

–Спасибо. Не надо, – кажется, меня никто не слышал, я все буркнула себе под нос. Зато сдавленные смешки, словно втыкались в спину. Наверное, там и Коля был.... Вот засада.... Как я ему понравлюсь то....

Какой кошмар. Щеки ощутили тепло соленых слез и ногти вжались в ладони. Все как всегда...Обида сменила на посту в груди восторг от новости для Саши. Соберись Алиса, не хнычь!

Стараясь ни на кого не обращать внимание, я прошла внутрь школы. Оставив куртку в раздевалке, мельком глянула на себя в зеркало, вроде бы ничего не заметно.

Сегодня первая физра, и я направилась к спортзалу. Девчонки сидели на подоконнике в коридоре. Сашка была уже тут.

–Привет! – я махнула всем сразу, подбираясь к ней поближе, – Есть новости.

–Какие? – она была увлечена общим разговором, не понимая о чем я.

– Такие! Про тебя и мистера "Икс", – попытка намекнуть, видимо не очень удачная. Санька мимолетно хмурит брови и снова отвлекается от меня.

–А давайте Санычу такую подбросим? – Динка держит в руке какую-то штуку, но она мало меня интересует. И, как назло, звонок на урок. Да что за утро то сегодня?!

Алексей Васильевич, наш физрук, уже у входа в зал. Заходит самым последним и закрывает дверь. Оставив сумки в углу раздевалки, мы проходим нестройной гурьбой в зал. Саня тихонько шепчет мне,

–Что там у тебя?

–Да ничего, блин – шикаю я, ловя удивленный взгляд одноклассника Кости, – потом. Тут уши.

–Ясно, – посерьезнела Саня, наконец-то уловив настроение новостей.

В зале нас так же строят в шеренгу, но уже по росту, а не способностям как на тренировке у Николаевича. Алексей Васильевич сначала традиционно заполняет журнал,

–Кто отсутствует?

– Баклушин, Михалева, Эртель, – также традиционно отвечает староста Дина.

–Ясно, – учитель, сделав отметки, захлопывает журнал, и командует нам, – Направо, шагом марш! Бегом!

Пара кругов по залу, затем мы разбиваемся на пары с мячом, отрабатывать подачи. Как только наступают холода, и уроки переходят в спортзал, мы играем в волейбол. Такая своеобразная традиция, от которой тошнит. Иногда хотелось бы разнообразия.

–Сейчас приду, – я возвращаю мяч Сашке, походу мне реально нехорошо, – Алексей Васильевич, можно выйти?

–Иди!

Я бегом направляюсь к двери, ведущей из зала. Пробегаю до второй двери, ведущей в коридор. Он давит еще большей духотой, и ком подкатывает к горлу. Может выйти на улицу? Шаг даётся с трудом, будто нога вязнет в бетонному полу. Я пытаюсь нащупать рядом стену, для поддержки, но она уходит от меня, кружа своими плакатами в безумном хороводе. И в коридоре никого.

Что за фигня? Мне страшно....

–Ты что красавица?

Голос вроде бы знаком, но я не могу ответить. Реальность гаснет в глазах как конец фильма. Лишь бы не моего....

Глава 22. Саша.

Машина скорой помощи неспешно отъезжает от школьных ворот. Аккуратно ползет по изгибам серого асфальта. Алексей Васильевич, я и Егор смотрим ей в след. Остальной класс разбрелся по своим делам, происшествие происшествием, а перемену никто не отменял.

–Хорошо, что ты ее нашел, – говорю я Егору, легко касаясь его плеча, пытаясь без слов передать свою благодарность.

–Да ладно, что уж, – кивает он в ответ, – Я и сам испугался, когда она по стенке поползла вниз. Походу она меня не видела.

–Михайлова, – сурово зыркнул на меня физрук, доставая из кармана зажигалку и красную пачку сигарет, – часто с Тимаковой такое? Не в курсе?

Я, молча, жму плечами. Сама в шоке.

–Алексей Васильевич, сигареткой не поделитесь, – задумчиво интересуется Егор, не замечая его округлившиеся глаза.

–Баклушин? Ты ничего не путаешь?

–Ну ладно, понятно, – даже не смутился Егор, – пойдемте в школу.

Мы втроем, подгоняемые октябрьским ветром в спину, бредем к школьному крыльцу. Погода, с утра кокетливо светившая солнышком из-за серых туч, почувствовала мое настроение и за пару минут собрала мелкий противный дождь. Получив первыми каплями по лицу, я, наконец, залетаю в такой же серый, но хотя бы сухой коридор.

–А куда ее повезли, как думаешь?

–В смысле? – удивилась я, – в районку, в Павловск. В нашей-то больничке вряд ли помогут.

–Не ну мало ли, заехать надо навестить, – спокойно ответил Егор, – Как соберешься, маякни.

–Хорошо.

Все следующие уроки, подобно дождю за окном, по наклонной нарастающей, усугубляли мою успеваемость. Немецкий язык, еще одна пытка, хоть и времена фашизма прошли, был последним уроком и поставил жирный завершающий аккорд в моей любви к учебе двойкой за домашнюю работу.

–Сань, что с Алисой? – самый популярный вопрос за сегодня, кажется, интересуемый всех одноклассников и классную руководительницу. Не знаю, сама бы хотела это узнать! Даже Паша, пару раз попадавший мне на глаза в коридоре, не вызывал никаких чувств. Волнение за подругу прочно завладело мной, пересилив злость на некогда милого сердцу парня. Фиг с ним, пусть живет пока.

Только пока.

Перед стеклянной дверью библиотеки, собираясь с духом, я вспомнила, что мама Алисы уехала с ней на машине скорой помощи, а больше источника новостей у меня не было.

Бесцельно проведя дома следующие два часа после уроков, я решила собраться на тренировку. Раз Николаевич говорит, что моя форма на пике, то надо хотя бы тут не пропасть. Алиска говорила, про какие-то соревнования в районе между школами, может, стоит поучаствовать, тем более с такими бонусами.

Телефон, безучастный к происходящему, показывал мне только половин третьего и низкий заряд батареи. Что там в этой больнице происходит, чем там Алису лечат или мучают?

Ванька храпит на весь дом, распластавшись на своей кровати, подобно морской звезде. Родители сегодня оба на работе и никто нас домашними делами не нагружает. Я, решив на дорожку выпить чай, вожусь с чайником на кухне. На улице скрипит калитка. Кого там еще?

– Привет! – смущенно улыбаясь, аккуратно прикрывая дверь за собой, моему взору предстает Витя.

–Привет! А Ванька спит, проходи, буди его!

–Хорошо, что спит, – он замирает на пороге, будто боится пройти дальше, – Я, это, к тебе....

–Ну, проходи. Садись, в ногах правды нет.

–В жопе тоже, – почему то грустно усмехается он, но все же берет стул. Молчание составляет нам компанию, заставляет нас не смотреть друг на друга, часто пить чай или нервно перебирать руками. Мы с того разговора не оставались наедине ни разу, всегда кто-то был рядом, либо Ванька, либо Алиса. Как давно это было, как в другой жизни. Я даже не заметила, как все поделилось на две части. Просто перешла из одной в другую.

–Я все знаю, Саня, – почти шепотом прерывает паузу Витя, – я знаю твой ... секрет.

–Какой секрет, – зато я не понимаю, что он имеет в виду, – Какой секрет?

–Что ты делала ночью на прошлых выходных. Я все знаю. Я все видел.

До меня все доходит. Словно застигнутая за чем-то неприличным я замираю на стуле, пытаясь что-то непринужденно сказать. Что это не я. Тебе все показалось, надо меньше пить.

–Надо меньше пить! – теперь почти неслышно отвечаю я.

– Хм, возможно, – улыбается он с какой-то толикой ехидства, и резко смотрит мне в глаза, – Это я Саня. Это я бегал с тобой ночью в лесу, это мы с тобой ловили этого долбанного вампира, – он делает паузу, чтобы понять слышу ли я его слова, – это мы с тобой бегали всю вторую ночь. Наперегонки.

Наперегонки, это звучит так по-детски невинно. Просто два щенка несутся по дороге, свесив язык, и радуются бегу. Два щенка – ростом с телка и способные его одним махом убить. Или еще кого-нибудь. Вся связка страхов, связанных с моими метаморфозами, выкатился пыльным клубком откуда-то из недр памяти. А я так упорно пыталась его забыть!

Мы были вдвоем. Эти два дня.

–Это ты! – второе озарение не заставляет себя ждать, – Это ты меня тогда укусил!!!!! Тогда это был ты!!!

Он резко бледнеет в лице, теряет свою ехидную улыбку и пятится к двери. Зеленые глаза бегают по сторонам, стараясь не смотреть на меня. Неужели так страшно?!

–Стоять! – страшно шепчу я, – Сейчас самый разговор пойдет.... Самый смак!

–Саня, прости, а зачем ты так со мной!?.... – он видимо не все сказал, и мучительно подбирает описание для последнего откровения, – Зачем тебе этот...белобрысый. Ведь, я всегда рядом!

Сказав это, он резко захлопывает передо мной дверь. В смысле?! А я тоже хочу высказаться! Плечом толкаю дверь, она как бетонная плита, бесчувственна к моим стараниям. Сильнее, сильнее толкаю дверь, она не так упорна и почти сдается мне, коротко приоткрываясь в сени.

–Витя! Открой дверь! – рычу, уже не прячась, ему, – Выходи, не будь трусом! Волчара тряпошная!

Вторая входная дверь мимолетно лязгает засовом, а дверь передо мной сдается окончательно. Я, вывалившись на полном ходу из дома, коленями встречаюсь с полом в сенях и хлопающей дверью. Уже с улицы я слышу, как закрывается крючок на калитке. Нет уж! Не уйдешь просто так! Хотел поговорить, так поговорим!

Я хватаю куртку, запрыгиваю в кроссовки и мгновенно оказываюсь на улице. На дороге перед домом замираю, оглянувшись для оценки обстановки. Вон он, спасибо новому зрению. Успел перепрыгнуть через соседский забор.

–Стой, козлина! – оборотень фигов, у речки догоню утоплю там же, – Стоооооооооооооооой!

Не обращая внимания на забор, натянутые поперек жерди на уровни груди, изрытый от картошки огород, кусты конопли, крапивы, обидно жалящие по лицу, я несусь за спиной, убегающей в черной куртке. Такой марафон у меня в первые, в считанные минуты мы преодолели, два огорода, мост над речкой, пробежали в конце соседней улицы и оказались в березовой роще. Искусно петляя между деревьями, он растворяется в бело – черной рябящей массе. Остатки листвы шуршат под ногами, смеясь над моей растерянностью. Ишь, собралась догнать альфу! Он не первый месяц в шкуре, знает, как прятаться.

–Поговорим? – его руки мягко ложатся на мои плечи, аккуратно спускаясь к локтям, чтобы я не успела начать махать ими. И не зря. Я чувствую его силу и жду. Пусть даст слабину, глаза выцарапаю, козел!

–Козел! – устало от эмоций рычу я, – за что? За что ты так меня? Ты даже не спросил! И ведь следил за мной!

–Прости. Не смог совладать с собой. Психанул. Был не прав.

Глава 23. Алиса.

Сознание возвращается ко мне короткими вспышками. Чисто побеленный потолок и наполовину покрашенные синие стены. Капельница словно надзиратель стоит рядом с моей кроватью. Игла внутри моих вен, вводящая жизнь в мой бессознательный организм. Соседняя пустая кровать. И туман в голове, в котором бродят одинокие мысли. Что произошло? Ничего не помню....

–Тимакова? Очнулась? – словно ждавший под дверью в палате появляется седой врач, – Как себя чувствуешь?

–Да не очень, – заторможено мычу я, – а что случилось?

–Да вот у тебя хочу спросить, дорогуша! – он садится на соседнюю кровать и приготавливает планшет и ручку, – меня зовут, Иван Ильич, я твой лечащий врач.

–Круто. Очень приятно.

–Маму твою мы домой отправили. Она тут до последнего держалась. Состояние у тебя сейчас стабильное. Капельница тут до вечера у тебя постоит, потом уберем.

Он немного помолчал, собираясь сказать что-то важное. Моим туманным мыслям вдруг стало не по себе.

–Алиса, ты состоишь в какой-то группе? – очень издалека начал опрос Иван Ильич – Ну знаешь, молодежь нынче любит объединения. Раньше вот готы были или панки. Сатанисты всякие.

– Нет. Нигде я не состою, – ответила я, совершенно не понимая, что он хочет услышать от меня.

–Хорошо. Может быть, ты не хочешь об этом рассказывать, но все равно это нужно. Это может быть опасно в первую очередь для тебя.... Может тебя запугивают?

–Да никто меня не запугивает! – я нервно села на кровати, рука под капельницей мигом отозвалась на это действие, – что вы имеете в виду?

–У тебя на шее, сзади мы обнаружили след от укуса, – огорошил новой информацией Иван Ильич, – и результаты анализов показывают очень низкий уровень гемоглобина. Мы назначим, конечно, соответствующее лечение, но все-таки этот след.... Мы вынуждены показать тебя психиатру....

Я резко ощупала свою шею. Две точки, две болячки на задней стороне шеи. Как я этого не ощутила? Когда это произошло?

Память отказывается дать мне ответ на этот вопрос. Сколько я хожу с этим укусом? Как это произошло?!

–Я ничего не помню, – еле пролепетала ответ Ивану Ильичу, и он что-то отметил у себя в карточке, – Совершенно. Я, честное слово, не состою ни в какой секте.... Какой кошмар. А мама уже знает?!!

–Мы еще не говорили с ней . Но сама понимаешь, будем вынуждены все ей рассказать.

Осознание того, что я, уже черт знает сколько времени, хожу с отметиной на шее и предвкушение реакции мамы, вогнали меня в шоковое состояние. Хотелось просто раствориться в комнате, перемотать время назад, не падать в этом коридоре и чтобы этого всего просто не случалось.

–Алиса, мы тебе сейчас поставим успокоительное лекарство, – миролюбиво начал успокаивать меня врач, – ты поспишь, наберешься сил, и память вернется. Помни, что рассказать все это в твоих интересах.

Вторая игла пронзила мою многострадальную руку, и я начала погружаться в сон. Тихий, теплый и спокойный сон, который рассеивает насущный вопрос, как это произошло, как дым. В ничего не значащий дым...

–Красавица...

Вокруг в палате темно, и скудная обстановка не особо различается. Одеяло давит своей приятной теплотой.

–Красавица....

Показалось. Сердце предательски испуганно забилось в груди. Сон тут же исчез, и я внимательно прислушалась.

–Алиса.... Выходи....

Я села на кровати, задумчиво прикидывая как можно выйти из палаты. Наверное, сначала нужно попробовать через окно, здесь должно быть не высоко. В коридоре наверняка есть кто-то на посту. Голые ступни ощутили холодный скользкий пол. Игла, на удивление легко вышла из вены, и больше ничем не сдерживаемая я встала с кровати. От слабости немного кружилась голова, но сил дойти до окна хватило.

За стеклом сквозь решетки в лунном свете было видно, как качаются ветки деревьев, мелко дрожат кустарники, обитающие рядом со зданием. И все. Абсолютно пустая площадь перед больницей, ни единой живой души. Приснилось...

Я медленно дошла до кровати, чувствуя, как силы покидают меня. Спать....

–Тимакова, просыпайся! – заботливый женский голос разбудил меня снова. Утро. Палата залита светом, медсестра стоит передо мной, держа поднос с таблетками и завтраком. Как мило, – Завтракаешь тут. На обед уже должна идти своим ходом.

–Ага. Доброе утро, – севшим голосом приветствую ее я, она, улыбнувшись, ставит поднос на тумбу, убирает капельницу от кровати, – Как себя чувствуешь?

–Вроде неплохо.

–Вот и ладушки, за подносом потом зайду.

Я снова остаюсь в палате одна. Автоматически поглощаю завтрак и таблетки, раз так нужно. А в голове циклично прокручивается ночной голос. Он приятен на слух и кажется очень знакомым. Надо было выйти на улицу, наверное, через коридор.

Стоп! До меня начинает доходить очевидное. Ночью меня зовут на улицу, голос, которому я не могу отказать. Ощущение спокойного подчинения помнится точно. Если б не решетки, то бы в один миг была на улице. На всякий случай, встаю к окну проверить какой здесь этаж.

Третий этаж.

Страх липкими холодными объятьями составляет мне компанию в одинокой палате. Я возвращаюсь, обратно в кровать, четко понимая весь ужас прошедшей ночи. А что будет в этот раз? Хочется свернуться в клубок, забиться в самый дальний угол и не выделяться из окружающей обстановки.

–Алиса, привет! – неожиданно в палату входит мама, – ты так нас напугала!

–Привет, – я постаралась срочно успокоиться и выбросить страшные размышления из головы, – Как хорошо, что ты приехала!

Мы, молча, обнялись, пробыв в таком состоянии некоторое время. Все-таки присутствие родного человека внушает спокойствие и уверенность в своей безопасности, хоть и ненадолго.

–Что доктор говорит? Какие анализы? – мама начала с места в карьер, к насущным вопросам, – Почему упала, не говорят?

–Переутомилась, наверное, – наугад попыталась обойти неуверенную тему, – А ты мне вещи привезла?

–Конечно!

Наконец я могу переодеться не в больничную сорочку, и у меня есть связь! Мне привезли мобильный телефон! Мама ласково гладит меня, успокаивает, мы вместе надеемся на скорую выписку. Доктора, к моей радости в отделении мы не нашли, хотя бы он не будет волновать ее моими диагнозами.

Как только я окончательно успокоилась, закончилось время приема посетителей. Медсестра заглянула в палату, любезно напомнив об этом, и позвала меня на обед. Я проводила маму до конца отделения, и мы обнялись напоследок.

–Ну, я поехала, в пятницу постараемся заглянуть еще раз! Позвони, как станет известен точный диагноз.

–Хорошо.

После обеда, я снова осталась одна. Одна, наедине с размышлениями. Исходя из расписания отделения, висящего рядом с входом в столовую, сейчас был тихий час. В коридоре было тихо, изредка звучали чьи-то шаги.

А вдруг это он шагает за дверью моей палаты? Хотелось срочно забаррикадировать дверь, оставив окно для получения лекарств. Да нет, вряд ли обладатель знакомого голоса, сотрудник больницы. Такое ощущение, что я не раз уже слышала этот голос, возможно даже мы общались с этим человеком.

Образы знакомых парней медленно чередовались в моей голове, но никак не сходись с голосом прошлой ночи. За окном протекал день, усиливая страх надвигающегося вечера, а затем и ночи. Как сопротивляться этому голосу? Просить себя к кровати привязать? Как будто без моего согласия действия согласованы кем-то и я не могу на них повлиять.

Незаметная слеза стекла по щеке. А если б на окнах не было решеток? Третий этаж все-таки.