Текст книги "Темнее оранжевого(СИ)"

Автор книги: Аноним Desmond

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Решил не проверять? – с сомнением в голосе спросила Кушина. – Точно, решил?

– Ну, ты меня слишком хорошо знаешь! – расхохотался Наруто. – Нам с Анко-тян было не до того.

Минато одобрительно кивнул. Прозвучали голоса его клонов и в воздух взметнулись полупрозрачные стены фиолетового огня.

– Ложись, Наруто.

Наруто устроился на камнях и задрал куртку. Минато положил руки на живот сыну и от его ладоней в воздух взвились языки алой чакры. Чакра разделилась на девять длинных хвостов и исчезла в глубинах печати.

«Ну что, Курама! Ты как?»

«Отлично!»

«Каково вновь быть целым?»

«Не знаю, мы пока не объединялись!»

«Но почему?»

«Знаешь, у тебя в печати иногда так скучно, а тут крутой и умный собеседник!»

" Ты можешь звать меня Ями, Наруто !"

***

– Доброе утро, Орочимару-сан! Как тебе первый день снова живым и не нукенином?

– Чесно говоря, непривычно! А что ты от меня хотел, Наруто-кун?

– Неужели я не могу просто так поговорить с сенсеем моего лучшего друга?

– Мы с тобой раньше разговаривали только перед схваткой, так что вряд ли ты меня отыскал просто так.

– Ой, вы меня видите насквозь! – расхохотался Наруто. – У меня к вам снова дело.

– Полагаю, ты снова хочешь кого-то оживить.

– Как вы догадались?

– Твои клоны, как будто случайно, подтаскивают сюда множество Зецу.

– От вас ничего не укроется, Орочимару-сан!

– Тобирама! – раздался приятный женский голос. – Идем, они затевают что-то интересное!

К ним подошли две девушки, только по волосам которых можно было понять, что это не Тока и Мито Сенджу. Хаширама носила волосы распущенными, Тобирама собрала в высокий хвост, а непокорную чёлку убрала маленькой заколкой. Обе были одеты в обычные юкаты и вооружены лишь простыми катанами.

– Мы хотим кое-что обсудить с Орочимару, может сначала быть не очень интересно, а потом скучно уж точно не будет! – ухмыльнулся Наруто. – Скажи, Змеиный Саннин, можно ли мне получить ту же штуку, что ты дал Саске и Таюе-тян? Кстати, если у тебя планы на её тело, предупреждаю: она моя! А Биджудамы я делать не разучился.

– Ку-ку-ку! Ты очень грозный, Наруто-кун! Не боишься, что я захвачу и твоё тело?

– Я больше боюсь, что меня будет покусывать не красивая девушка, а какой-то мужчина, но на что не пойдёшь ради дела? К тому же Кьюби говорит, что не прочь перекусить, а значит все попытки только приветствует.

– Но зачем это тебе?

– Я разговаривал с Джуго о его Трансформации Мудреца. Узнал, что он собирает природную энергию даже в движении, но ему от этого сносит башку и он становится дурным. Я, как и многие здесь – сеннин. Трюк Джирайи-тян с жабами не одобряет мой девятихвостый друг, поэтому было бы круто собирать энергию с помощью печатей.

– А куда делся Джуго? – поинтересовался Саннин.

– Я его отправил на обучение к Фукусаку-сенсею, пусть учится контролировать свою силу. Но ты не ответил.

– Я подумаю, может быть когда-нибудь попозже.

– Моя моя мама сказала, что вам поможет! Она очень хороша в фуиндзюцу!

– А ты знаешь, я модифицирую печать прямо сейчас, не нужно никого беспокоить. А что ты хотел сделать с этими Зецу?

– Пару дней назад я отправил Буншинов, созданных моим крутым дзюцу...

– Каге Буншин изобрела я! – заявила Тоби-тян.

– Ладно! Я отправил клонов на поиски! Многие вернулись ещё вчера, а последние перенеслись назад с помощью дзюцу моего папы.

– Хирайшин тоже изобрела я!

– Хорошо, – скрипнул зубами Наруто. – Клоны достали образцы ДНК и я хочу, чтобы ты совершил призыв погибших своим дзюцу.

– Эдо Тенсей – моё изобретение!

– Зато я изобрёл Разенсюрикен и Секси-дзюцу! – зарычал Наруто. – Так вот... Ребята! Несите их сюда!

Создать огромную печать с множеством кругов для Орочимару заняло лишь несколько минут. Когда бешено таращащие глаза Зецу заняли свои места, и Орочимару исполнил дзюцу, перед ними предстала длинная вереница опустивших головы женщин.

– А почему они не двигаются?

– Особенности призыва. К тому же я их контролирую и пока не хочу, чтобы они проходили в себя. А кто эти женщины, Наруто-кун? – спросил с любопытством Орочимару.

Наруто указал на смуглую девушку в зелёной бандане.

– Это – Рьюзецу-тян, она отдала за меня жизнь в Кровавой Тюрьме. Это – Нацухи-тян, она погибла в Хошигакуре. Вот эта красотка с прозрачными глазами – мама Шион-тян, к которой я слетал исполнить одно обещание. Призрак этой милашки мы встретили на безымянном острове. Вот эта пожилая тётушка – наставник Шизуки-тян, она умерла от болезни. Представляете, Эро-сеннин в молодости отказался стать её мужем, пусть она красотой не уступала Цунаде-тян! Кстати, Шизука-тян мне очень обрадовалась, главой Надешико я быть отказался, но некоторые обязанности мы с ней исполнили и не раз.

– А что за странное устройство на этой куноичи? Откуда она? Я не помню такого протектора, – спросила Тоби-тян.

– Это чакроброня из Страны Снега, теперь Страны Ручьёв. Эта красотка когда-то была нашим врагом и работала на Дото. Я проведал Коюки-тян и мы вспоминали былые времена всю ночь.

– Вон ту женщину убила Гурен?

– Да! Ты был полным ублюдком, приказав убить маму Юкимару. Когда я нашёл Гурен-тян и она узнала, что я собрался сделать, не только показала могилу, но и заранее выразила свою благодарность. А потом она поблагодарила за спасение из желудка Санби, а потом ещё раз поблагодарила за...

– А вот эта девушка? Она похожа на Узумаки, у нее красные волосы.

– Это Фука-тян! Она любит высасывать чакру, но знали бы вы, каким способом!

Хаши-тян тихо хихикнула.

– Эй! Я говорил про поцелуи, но твоя идея тоже интересна! А во эта красотка с большими сиськами была подручной твоего, Орочимару-сан, друга детства Хируко. Он хотел устроить Четвертую Войну чуть пораньше Обито.

– Вот эта девочка мне знакома.

– Она была одним из тел Пейна, которое я уничтожил. Её исследованием потом занимался отдел Шизуне-тян.

– И эту я тоже знаю.

– Еще бы! Ты её заставил превратиться в Кабуто и заманить меня в ловушку. Кстати, я навестил и Сасаме-тян! Она так благодарила меня за спасение, что клон к утру даже развеялся, пришлось посылать еще одного! А вот эту милашку ты не знаешь, у нас была миссия перед тренировкой с Эро-сеннином. Она была с крутыми мечами Ветра и её убили Шика с Темари-тян. А вот это – королева Рорана. Её дочь, Сара-тян, меня так и не вспомнила, но мы еще наверстаем упущенное!

– А как ты нашёл Ноно?

– Очень просто, спросил сына дедули Цучикаге. Она была напарницей Акацучи-сана, её в Иве звали Нанагаши. А вот эта девушка – мама Хаку. Мы с Хаку-тян еле нашли ту деревню, а потом пришлось хорошенько припугнуть жителей. Они до сих пор ненавидят обладателей кеккей-генкаев и похоронили тело мамы в безымянной могиле. Ну а это – тоже мама, на этот раз Карин-тян. Надеюсь дипломатический инцидент с Кусагакуре и все эти разрушенные здания спишут на войну. У меня не было времени и пришлось спешить.

– А эти двое случайно не...

Пронзительный громкий голос разрезал воздух.

– Микото! Миюки!

Изящная фигурка с гривой длинных алых волос врезалась в неподвижные ряды мёртвых девушек и крепко обняла безжизненные тела своих подруг.

***

– Тентен-тян, постой!

Деловито спешащая по своим делам девушка остановилась и с раздражением глянула на Узумаки.

– Наруто, если ты решил, что и я, увидев великого Наруто Узумаки, сразу рухну к твоим ногам, то твоё самомнение стало больше, чем Монумент Хокаге.

– Ах, Тентен-тян, ты ранишь меня прямо в сердце! Нет, предложение заманчивое, но я к тебе по другому поводу.

– Чего ты хочешь, Узумаки?

Наруто самодовольно улыбнулся и протянул девушке свиток. Она неохотно его развернула, посмотрела на печать и воскликнула:

– Кайфу но дзюцу!

В облаке дыма появились два веера – широкое опахало с красно-белыми листьями и странное оружие в форме огромной восьмёрки.

– Что это?

– Это Банановый Веер, одно из Сокровищ Мудреца, а вот эта штука – крутое оружие Мадары Учихи. Я отобрал его у сбежавшего, поджав хвост, Тоби. Ты вроде увлекалась всякими оружейными штуками, поэтому я сразу же вспомнил о тебе.

– Два веера? – с сомнением протянула Тентен.

– Ага! Вот эта штука умеет создавать дзюцу всех пяти стихий, а Гунбай Учих отражает все атаки. Я попробовал его разбить, представляешь, он выдержал даже Одама Разенган!

– И ты даришь их мне? Два легендарных оружия?

– Ну а кому ещё? К тому же, не дарить же тебе цветы? Только поосторожней, Веер Мудреца жрёт чакру как Чоуджи чипсы.

– Ты, наверное, хочешь со мной переспать! – обвиняюще выставила палец Тентен.

– Серьёзно? Ты давно на себя смотрела в зеркало? Как нормальный мужчина может...

– Узумаки, ты труп!

– ... не хотеть этого?

– Что?

– Конечно же, я хочу с тобой переспать! Как может быть иначе? Как не желать сжать эту попку, не хотеть потискать эти упругие сисечки, отказаться целовать твои пухлые красивые губки, не пытаться пробраться...

– Заткнись! Я поняла идею! И ты решил, что стоит мне подарить оружие, и я сразу запрыгну в твою постель, как все эти девушки, которых ты соблазнил?

– Тентен, милая, я никогда не думал о тебе так плохо! Оружие я тебе отдал только потому, что ты самая крутая куноичи, умеющая махать этими штуками. Но вынужден признать, что мысль затащить тебя в постель вместе с Цунаде-тян, которой ты так восхищалась, меня очень будоражит. Нет, Тентен-тян, мой подарок – не попытка тебя купить. Вернее, попытка, но не более, чем букет цветов или совместный ужин. Это знак внимания, символ того, что ты мне нравишься.

– Легендарное оружие – это не какой-то букет цветов!

– Ну так и Наруто Узумаки – не какой-то там простой генин!

– Ты же всё равно генин.

– Не «генин», а самый крутой генин в мире! Поэтому и ухаживаю круче всех остальных!

– Тебе никогда не заполучить Цунаде-сама! Так что оставь пустую похвальбу.

– Ну-у-у-у-у... Как бы тебе сказать... Она была так рада своей новой молодости... А потом, когда она встретилась с Дан-тян и узнала что человек, которого она любит, снова жив... Пустой похвальбы у меня не получится даже при всём желании.

– Наруто! И после всего этого ты смеешь назначать мне свидание? Ты говоришь мне такое прямо в лицо?

Со скоростью, недоступной обычному взгляду, Наруто переместился к Тентен, почти касаясь её носом.

– Тентен-тян, – сказал он, заглянув ей в глаза. – Я никогда не буду тебе лгать. Я никогда не сделаю это своим друзьям и тем, кого я люблю. Если ты будешь со мной, то не будешь одна, и сказав иначе, я оскорбил бы себя. Но все мои женщины – не зарубки на моём поясе, не коллекция красивых тел и прекрасных мордашек. Они – те, ради счастья которых я сделаю что угодно. Они – те, кто пойдёт на всё ради меня. В моих руках сосредоточена огромная сила, но на плечах моих – судьба мира. Обито Учиха всё ещё не мёртв, он до сих пор скрывается в тенях. И если он победит, погибну не только я, будет разрушено всё, что мне дорого, уничтожено всё, что я ценю. Будь со мной, Тентен! Раздели со мной эту тяжесть. Помоги мне, как я помогу тебе. И знай, каким бы ни был твой ответ, я всегда буду твоим другом. Ты всегда можешь рассчитывать на меня.

– Говоришь, даже такая могущественная куноичи как Хокаге-сама теперь с тобой?

– Я не хочу показаться хвастуном, но правду никуда не скроешь. И если мы уж заговорили о каге...

– Как, Мизукаге-сама тоже?

– Мэй-тян поставила условие: наша свадьба должна быть очень пышной и туда обязательно должен быть приглашён Ао. У Мэй-тян с ним какие-то разногласия – когда она об этом говорила, то очень злорадно хихикала. Я, конечно же, согласился.

– С-свадьба? Ты женишься на Мизукаге?

– Эй, я порядочный человек!

– И на Хокаге?

– Если она захочет.

– И...

– Тентен-тян, я женюсь на всех тех женщинах, которые пожелают быть со мной! Могу даже одновременно.

– Эй, Наруто, а ты знаешь, что бесстыдно тискаешь меня за задницу?

– Прости, Тентен-тян, но из-за твоего жилета остальное делать не очень удобно.

***

Сын стоял напротив своего мёртвого отца в немом изумлении.

– Пап, ты серьёзно?

– Совершенно.

– Но я думал...

– Я тоже подумал.

– Но...

– Это обдуманное и взвешенное решение.

– Пап, я полагал, ты станешь копией мамы – прекрасной и великолепной женщины.

– И с ангельским характером! – добавила Кушина Узумаки.

– Ну характер-то... – волосы матери стали медленно вздыматься, и Наруто осёкся. – Характер у неё лучший в мире!

– Скажи мне, Минато, – сладко промурлыкала Кушина. – почему ты используешь образ Секси-дзюцу Наруто? Я тебе нравлюсь меньше, чем твой сенсей Джирайя?

На этот вопрос был только один правильный ответ, остальные были опасны даже для уже умершего человека.

– Конечно же нет! Ты лучшая в мире, иначе я бы не женился на тебе!

– Тогда почему же? Может тебе нравятся большие сиськи и ты решил стать в этом лучше меня?

Узумаки создал клона, а сам попытался незаметно скрыться. Клон огляделся, одарил Наруто укоризненным взглядом и тоже попытался удрать.

– СТОЯТЬ! – взревела Кушина. – Минато, я все ещё жду ответа.

– Как? Ты до сих пор не догадалась? – лицо девушки с озорными белокурыми хвостиками озарила яркая улыбка. – Потому что я хочу, чтобы моя Кушина-тян оставалась одной-единственной, чтобы она была уникальна, чтобы её красота не была осквернена существованием подделки! К тому же, я привык быть голубоглазым блондином, ты привыкла к этому, а ещё одну девушку гаремного дзюцу Наруто мир как-нибудь выдержит.

– О, Минато-кун! – счастливая Кушина бросилась мужу на шею и тот закружил её вокруг себя.

Внезапно она повернула голову и, прищурившись, глянула на сына.

– Так чего же ты ждешь, Наруто-кун?

– Знаешь, папа, теперь я вижу, почему тебя выбрали Хокаге! Гедо: Ринне Тенсей но дзюцу!

***

Наруто лежал на походном спальном мешке, расстеленном поверх жёстких досок деревянного пола. Руки его перебирали длинные белые волосы растянувшейся у него на груди смуглой девушки.

Та привстала, опёрлась на него локтями и мило улыбнулась. Наруто блеснул улыбкой в ответ.

– До сих пор не могу поверить, что жива, – тихо сказала Рьюзецу. – Пусть ты и не раз мне это доказывал.

– Ты же знаешь, после того, как я получил эту силу, просто не мог оставить тебя мёртвой. Ни один человек не смог бы бросить ту, которую любит.

– Ты меня любишь? – изумилась девушка. – Но ведь мы так недолго знакомы!

– Мы прошли через многое! Ты столько раз спасала меня, беспомощного, была настолько сильной и прекрасной. После того, как ты, пожертвовав жизнью, вырвала меня из тьмы, когда я увидел твоё неподвижное тело, я почти осознал свои чувства к тебе. Помнишь ту пещеру после водоворота? Мне казалось, между нами проскочила искра, но я был слишком глуп, чтобы это заметить. Как думаешь, будь я чуть умней, у нас бы что-то получилось?

– Кто знает? Ты мне нравился, но не проявил ко мне интереса как к женщине.

– Тогда я подавлял себя. Я стыдился чувств и казавшихся мне неподобающими мыслей. Но всё изменилось. Я изменился.

– Ты стал очень сильным. Ты умеешь столько вещей!

– Ну, мы ещё даже не всё перепробовали!

– Я говорю о другом, извращённый Узумаки! О этом домике, что ты вырастил за минуту. О всех этих барьерах...

– Да, когда мама учила меня кеккайдзюцу, первое что она показала – звуковую завесу. Я удивился, ведь она бесполезна в сражении, но мама сказала, что это – самое нужное мне дзюцу. Теперь я её наконец-то понял.

– До сих пор не могу поверить, что поддалась на твои уговоры!

– Просто ты влюбилась в меня, ещё в замке Ходзуки!

– Твоё самомнение не знает границ!

– Да ладно! Я говорю только правду. Перед своей смертью и применения твоего дзюцу, ты поцеловала меня! Сомневаюсь, что это было особенностями техники.

– Ты не мог это видеть!

– Ещё бы, ведь я был мёртв. Мне обо всём рассказала Цунаде-тян!

– И ты не стесняешься мне говорить, что любишь её! И говоришь мне обо всех своих любовницах!

– Рьюзецу-тян! Я никогда не буду лгать ни тебе, ни всем тем, кого я люблю.

– Не могу понять, почему все они согласились быть с тобой. Быть, несмотря на остальных женщин. К тому же по возрасту многим ты годишься в сыновья или во внуки.

– Я тоже долго думал над этим и, наконец, понял. Все прекрасные и сильные женщины, которых я знаю – несчастны. Начиная от куноичи из моего класса, в несчастье одной из которых был виноват только я, и заканчивая всемогущими каге. Все они одиноки, с ними никого нет. Мужчины боятся сильных женщин, опасаются их превосходства и независимости. И если куноичи не найдёт себе такого же сильного мужчину, то ей суждено быть одной, даже если красотой она равна богине. Её вожделеют, о ней мечтают, с ней хотят переспать, но не более. Каждый сильный шиноби умеет читать эмоции и намерения врага, иначе он долго не проживёт. Куноичи видят фальшь, видят когда им врут в надежде на одну ночь секса и поэтому отвергают такие предложения. Представляешь, у многих я был первым!

– Но ведь ты тоже хочешь с ними переспать!

– Конечно, хочу, ведь все они – красотки! Но я не лгу, я совершенно искренен. Я хочу их и говорю прямо. Я собираюсь быть с ними всегда – и это правда. Если я их ещё не люблю, то они знают, что это вопрос времени, вопрос более близкого знакомства, а пока я лишь восхищаюсь их красотой, их фигурами и лицами. Ну и ни капли не мешает то, что я – самый крутой засранец на свете!

– То есть все те женщины, что ты воскресил со мной – тоже твои любовницы?

– Конечно же нет! Некоторые из них были моими врагами, некоторые меня не знают, некоторые ненавидят. Некоторые – матери тех, кто мне дорог. Если с учителем Шизуки мы сразу поладили, стоило мне сразиться с ней и победить, а с тобой были близки давно, то с остальными мне ещё предстоит познакомиться ближе, да и не обязательно что-то выйдет.

– А что с теми, кого ты знаешь давно?

– Тут сложно. К той же Куренай вернулась Асума-тян. У Югао вновь есть Гекко, я тоже тут лишний. У моей мамы вновь есть муж, или, скорее, жена, да и ожили две подружки.

– А остальные Хокаге и их родня?

– Мито-тян, пусть и украдкой щипала меня за задницу, видит только Хашираму. Тока-тян пока холодна, но Карин говорила, что её чакра не врёт и она посматривает на меня с интересом.

– Я думала, ты хочешь соблазнить и тех, чей пол изменил!

– Знаешь, мне всё равно не по себе, что они были мужчинами.

– Они женщины! Я говорила с Хокаге и её... Женихом? Невестой? Дан-сан – настоящая женщина!

– Я понимаю это умом. Но нужно привыкнуть и я не уверен, что смогу.

– И что, то что у многих женщин появились подружки, остановит тебя от попыток их соблазнить?

– Конечно же нет! Но нужно время.

– С вашей Хокаге ты времени не терял!

– У нас с Цунаде-тян давняя и прочная эмоциональная связь. Она любила меня как младшего брата, оставалось показать, что вижу в ней больше, чем сестру, мать или бабушку. И я, невольно скрыв возвращение любимого, просто успел раньше Като-тян. Но против их отношений я ни капли не возражаю, главное, чтобы в сердце Цунаде осталось место и для меня.

– А что насчёт мамы твоей Хинаты и остальных?

– Знаешь, я просто хотел, чтобы Хаку, Хината, Карин и Юкимару были счастливы. Как я мог, имея возможность, поступить иначе?

– И что ты планируешь?

– Мама Юкимару уже улетела с клоном к своему сыну. Она почти сразу поладила с Гозу и, похоже, у Юкимару теперь будет новый папа. Я предложил им перебраться в Коноху, они обещали подумать. Гурен-тян увидела, что Юкимару счастлив и решила, что лишняя там. Я ей говорил, что это идиотизм, но она была непреклонна.

– Гурен – это та девушка со странными кристаллическими дзюцу, которая недавно прибыла с твоим клоном? Ну, не такая уж она и красавица! Кстати, а кто из нас самая красивая?

– Нет уж! Поверь мне, Рьюзецу-тян, после Водопадов Правды я перестал быть идиотом! Вы все у меня самые красивые, а если я что-то и могу сравнивать, так это очевидные вещи – рост и размер груди!

– Ладно! – надула губки Рьюзецу. – А что насчёт остальных мам?

– Ну, Карин до сих пор плачет на груди своей мамочки, у неё многое накопилось на душе. Мама Хинаты-тян поговорила с дочерью и племянником и теперь с Хиаши-саном она не разговаривает принципиально.

– Не разговаривает?

– Ну если не считать разговором Хакку Кушо ниже пояса.

Рьюзецу сморщилась, видимо, будучи Анбу Кусагакуре, она имела представление о техниках Хьюга.

– Кабуто не может поверить, что его мать жива, он не отходит от неё ни на шаг. Ну а мать Саске я не могу понять! Представляешь, она начала жалеть Итачи, мол, через что ему, бедненькому, пришлось пройти! Не обижается на то, что он её убил, не винит в том, что он сделал с Саске! Но при этом и самого Саске жалеет! Не понимаю!

– Мать не может не любить своего ребёнка. Эй, ты чего хохочешь?

– Когда я её оживил, Микото-тян постреливала в меня глазками. Я вот подумал, если у меня всё выйдет, Саске и Итачи должны будут называть меня «папой»!

– Хи-хи-хи, я чувствую, эта мысль тебя очень заводит. Эй, Наруто, опять? Сколько можно?

– Прости, я же Узумаки, мама говорит, наш клан всегда славился жизненной силой.

– Я это уже заметила! Наруто, не туда!

– Уверена? Может попробуем?

– Когда-нибудь потом, я пока не готова. А сейчас, а-ах, не торопись, давай помедленней.

***

Предоставленную Обито передышку Наруто использовал вовсю. Армия клонов готовилась к предстоящей схватке, изучала дзюцу и прорабатывала стратегии. Его тренировки с отцом и Эро-сеннином заставляли хихикать от иронии – те тоже использовали клонов и выходило, что против Наруто было обращено его же оружие, Гарем но дзюцу.

Трое Буншинов с помощью Хирайшина отправились с Нагато в Амегакуре, на поиски его старого жилища и останков родителей. Наруто предложил вернуть к жизни их обоих, но Нагато настоял на возвращении одной лишь мамы Фусо – отец не был шиноби и использовать Хенге не мог, а видеть отца мёртвым Нагато не хотел.

Мама и присоединившаяся к ней Мито Сенджу, в девичестве Узумаки, обучали Наруто искусству печатей. Пусть Наруто осознавал, что времени недостаточно, чтобы изучить столь сложную область до приемлемого уровня, но перед глазами до сих пор стояли обнимающиеся Ино и её отец Иноичи, Шика и Шикаку-сан, Мэй, насмехающаяся над своим помощником Ао. Простая печать хранения изменила судьбу слишком многих людей, поэтому Наруто не думал не только об остановке, но и даже о просто паузе.

Ему удалось поладить с Фукой. После того как та увидела, что её парализующий взгляд не действует, а чакрой Узумаки готов делиться не только её излюбленным способом, но и предложил несколько других смущающих вариантов, ну и после демонстрации Разенсюрикена, разнёсшего скалу неподалёку, Фука сбавила тон, и они смогли приятно побеседовать. Наруто рассказал ей, что её поцелуи великолепны, а вот превращение в старуху при повреждениях тела – совершенно некруто, что чакрой и нужным количеством тел Зецу он её обеспечит, а вот убивать людей не позволит. Подначки Фуки вылились в появление у неё нескольких сменных тел с разными стихийными предрасположенностями, результатом испытания разных обоюдно приятных способов передачи чакры.

Куджаку была подавлена, узнав, что их миссия по воскрешению Сеймея была успешной, но тот всё испортил. В своей надменности посчитав себя неуязвимым, бывший лидер сразился с Гаарой и погиб от его песка. Куджаку была сильным шиноби, но изрядная часть её силы заключалась в парных мечах, один из которых пропал, а второй был бесповоротно уничтожен вместе с телом Сеймея. Наруто очень интересовало дзюцу, позволяющее воскресить человека с помощью чакры биджу, но, к сожалению, Куджаку его не знала, а Хоки, лидера их команды, уже не было в мире живых. Девушка была расстроена и хотела отправляться обратно в Такуми но Сато, но как-то само собой получилось, что она осталась в лагере Объединённых Сил вместе с Наруто.

Разговор с Фубуки тоже начинался тяжело. После того, как Наруто рассказал о событиях, произошедших после падения Дото, о превращении Страны Снега в Страну Ручьёв, о передовом, благодаря вечному лету климатического барьера, сельском хозяйстве, о развитии технологий, индустрии развлечений и о процветании экономики, девушка была подавлена. Она, как и её напарники, включая даже полного засранца Надаре Роугу, была патриотом своей страны. Фубуки искренне считала, что Казахана Сосецу тянет страну в пропасть, и все те проступки, что она совершила, были ради правого дела. Осознание того, что она была бездумной куклой Казахана Дото, использовавшего изобретённую братом технологию кристаллов, генерирующих барьер чакры, ради своих эгоистичных целей, ввергло девушку в пучину отчаяния. Наруто обещал Фубуки поддержку, рассказал о своей беседе с Коюки (тактично опустив, что беседа постоянно прерывалась самым приятным образом) насчёт её дальнейшей судьбы. Узнав, что сможет вернуться на родину, девушка воспряла духом и восприняла ухаживания Наруто вполне благосклонно. Узумаки обнаружил, что под дурацкой шапочкой (тайком уничтоженной выбросом чакры Огня) спрятана густая грива розовых волос, а обтягивающая тело чакроброня не столько подчеркивает грудь, сколько скрывает её настоящие размеры.

Лицо Ни, подручной Хируко, при виде Наруто искажалось от ярости. Она пробовала атаковать его, призвав своё странное шипастое животное, но то, с какой лёгкостью Наруто справился с этой смесью вепря и черепахи, ошарашило её. Зверь, удерживаемый на месте корнями деревьев, был лишён чакры, и, не в силах поддерживать свой призыв, исчез в клубах дыма. Наруто, крепко прижав к себе Ни, говорил с ней о судьбе её хозяина, о его последних словах, сожалении Хируко о содеянном. Потеряв жизненную опору, девушка вцепилась в его предложение заботы и поддержки, как утопающий цепляется за соломинку. И Наруто, которому слова Ни напомнили о Хаку и её былом отношении к жизни, пришлось убеждать девушку, что ему нужно не орудие, а равноправный партнёр. Расслабившись под потискиваниями и поглаживаниями опытных рук Наруто, девушка согласилась остаться с Узумаки, и это согласие они отметили, ко всеобщему удовольствию.

Кагеро Фума была счастлива узнать, что её клан процветает под руководством Ханзаки, что Сасаме и Котохиме чувствуют себя превосходно. Не мешкая, девушка решила отправиться в Страну Звука к своей семье. Наруто был огорчён её отказом остаться с ним, но предложил свою помощь. Наруто ещё не освоил папину версию Хирайшина, поэтому понадобилось три клона. Они окружили девушку и исчезли в мерцании техники, ориентируясь на печать, оставленную Наруто у своей подружки. И, судя по тому, что клоны пока что не вернулись и не развеялись, все они неплохо проводили время.

Хонока, девушка с острова Совершенного Призыва, действительно оказалась Узумаки. Наруто восхищался её отвагой и чувством долга, преодолевшими даже смерть, и не стеснялся высказывать своё восхищение. Благодарная за помощь в исполнении долга, Хонока без колебаний согласилась остаться с Наруто, принять его любовь и заботу.

Аджисай была изумлена тому, что Наруто – тот самый джинчурики, которого она с командой искала на экзамене чунинов. Она была поражена силе Наруто, тому, что именно Узумаки победил Пейна, божество Амегакуре. Известие о том, что леди Ангел теперь была с Наруто, а Пейн, оказался Нагато Узумаки, другом и старшим братом Наруто, зажгло у Аджисай звёзды в глазах. Саске усмехнулся тому, что Узумаки тоже получил свою фанатку. Наруто нашел с Аджисай общее увлечение в фуиндзюцу, они были интересны друг другу, поэтому та согласилась на свидание без колебаний.

Королева Сераму была огорчена известиями о своей родине. Она была раздавлена тем, что Анрокузан, как называл себя нукенин Мукаде, сделал с её страной. Сераму во всём винила себя, но Наруто напрочь отмёл её вину, ведь справиться с нукенином той силы смогли только двое сильнейших шиноби мира – Минато Намиказе и он, Наруто Узумаки. Наруто рассказал ей, какой сильной и отважной выросла её дочь, как она вела за собой народ Рорана, как рисковала своей жизнью, запечатывая Рьюмьяку. Как была лидером своих людей после разрушения города. Наруто пообещал королеве, что после окончания войны приложит все силы, чтобы помочь Сераму, Саре и её дочке, названной в честь бабушки, отстроить город. Он поклялся, что Рьюмьяку будет распечатан, а башни Рорана вновь украсят мир. Искренность Наруто, его горячность и решительность, произвели сильное впечатление на бывшую королеву. Рассмеявшись предложению пойти на свидание, Сераму заметила повесившему нос Наруто, что она овдовела почти сразу же после рождения дочери, и теперь, когда она не обязана вести себя как монарх, стадию свиданий можно и пропустить.

Лишь после того, как Уруши и Орочимару подтвердили слова Кабуто, Ноно приняла, что тот – действительно её приёмный сын. Она отчитала Кабуто по поводу внешнего вида и он пообещал воспользоваться примером Орочимару и сделать что-то по этому поводу. Наруто познакомил Ноно с Сакурой, Цунаде и Амено – опытным ирьёнинам было о чём поговорить. Ноно была благодарна Наруто как за воскрешение, так и за избавление от необходимости носить очки. Наруто рассмеялся, сказав, что столь красивые глаза не стоит прятать за стёклами. Щёки девушки порозовели от комплимента, она внимательно выслушала Наруто о пути ниндзя и, к его изумлению, сама предложила сходить куда-нибудь перекусить.

Жрица Мироку, слушая рассказ Наруто о событиях в Стране Демонов, сжимала кулаки так, что ногти до крови впивались в изящные ладошки. Наруто рассказывал о том, как демон Морьё вырвался наружу, о том, насколько несчастна была Шион из-за своего дара предвиденья. Как они победили Морьё и Наруто доказал, что будущее не предопределено и каждый сам строит свою судьбу. Упомянул и обещание данное Шион. Немного бахвалясь, сказал о том, что даже приступил к исполнению, не упомянув, что это была лишь тренировка с клоном. Мироку, глядя в его голубые глаза, уточнила точную формулировку обещания. Услышав, что речь шла о «передаче силы новому поколению жриц», она заметила, не было сказано ни слова о том, что это нужно делать с Шион и только с Шион. Мироку, поглаживая Наруто по щеке, заявила что в случае появления нового демона, действовать нужно наверняка. И Узумаки был вынужден согласиться, что начинать защищать мир нужно как можно скорее.

Наруто с болью выслушивал рассказ Карин и её мамы Рёко о их жизни в Кусагакуре. О том, что Карин-тян была счастлива присоединиться к Орочимару и его опытам, лишь бы не вернуться в родную деревню, не повторить судьбу матери. Наруто заверил, что они – члены его клана. И каждый, кто захочет причинить им вред, если, конечно, выживет после разговора с Кушиной, будет иметь дело с ним, Наруто Узумаки. Рёко оказалась настолько же сильным сенсором, как и её дочь. Бурлящая в теле Наруто чакра, влекла её как мотылька на пламя свечи, а молодое двадцатилетнее тело требовало выразить благодарность своему спасителю. Узумаки даже не понял, каким образом они оказались в палатке и как на ткани стенок появился иероглиф «тишина». И лишь когда по его плечам рассыпались водопады алых волос и к бокам прижались два разгорячённых тела, Наруто смог вернуться к реальности.