Текст книги "Сквозь вечность (СИ)"

Автор книги: Аноним Дердиус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Наверное, присутствующие подумали, что чародейка обиделась. Но я знал, что это была лишь игра.

– Ну что ж, раз уж вы поставили вопрос о том, кто должен принимать решение, так сказать – ребром, – посмотрев на меня, она снова улыбнулась плотно сжатыми губами. А у меня от ее взгляда заболели десна. – То позвольте мне напомнить, что в нашей экспедиции уже есть лидер. Так давайте же предоставим всю тяжесть ответственности принятия решений – ему.

Ну здрасте.

– Повторюсь, но шпаришь ты будь здоров, – покачав головой, Дортонарон скрестил руки на груди.

– От чего же?

– От того, что он сейчас валяется как бревно, а лекари возятся над его телом, чтобы он не отдал свету душу.

– А вот этот достопочтимый мужчина, видимо, его брат-близнец. Хотя постойте, должно быть, у меня галлюцинации? – смотря на свой маникюр, тихо проговорила Сейв. А я мог поклясться, что в этот момент почувствовал, как на мои плечи кто-то надел рюкзак, набитый до отказа камнями.

«Сука! – указав на меня, Сейв снова вернулась к просмотру своих ногтей, когда как все остальные, как по команде, синхронно повернулись в мою сторону. Они смотрели на меня, а я на них. К счастью, я успел принять соответствующую позу, мол „все идет так, как задумано, и все это лишь часть плана, который является частью другого плана, который не более чем часть третьего плана“ и не важно, что оригинальный... хм, план, заключался в том, что мы проникнем в гору, высвободим Иллидана и тихо сбежим, не привлекая ни чьего внимания. Но им этого знать не нужно. – Повторюсь, но ты, Сейв, та еще сука!»

– Константин, ты уже стоишь, даже раны затянулись. Впечатляет. Хорошо, что ты здесь.

Кивнув на приветствие Хариена, задумчиво смотрящего на меня, я снова оглядел своих командиров. Было в них что-то странное, что-то такое, что немного напрягало, но что именно не мог сказать.

«Взгляды. Вот, что меня беспокоит! – медленно смотря каждому из них в глаза, я видел в них одинаковое выражение. – Так они все это время ждали, когда я очнусь и возьму ответственность на себя».

Размяв шею из-за чего послышался хруст, я подошел к ним.

– Докладывайте.

Переглянувшись, все уставились на Хариена, а тот, вздохнув, приступил к докладу.

– Мы окружены, эльфы держат нас в капкане. Все выходы перекрыты. Стоит лишь выйти в туннель, как из тьмы летят десятки стрел, превращая того, кто выйдет, в ежа. Также они используют что-то вроде гранат. Маги держат защиту, у нас есть источник воды, да и провизии много, вот только воины рвутся в бой.

– Потери?

– Семнадцать трупов.

– Итого осталось двадцать семь членов экспедиции.

– Очень долгой экспедиции Константин, – дополнил Хольдор.

Посмотрев на остальных, я заметил в их глазах молчаливое согласие с командиром разведчиков. Месяцы вдали от дома, постоянная опасность и неизвестность давали о себе знать. «Мы устали» вот, что я читал в их глазах «Мы не знаем ради чего сюда пришли. Наши друзья умирают на наших руках: от болезней, клыков зверей или просто от несчастного случая, а порой они ложатся спать и не просыпаются. А ты все ведешь нас вперед. Ты не говоришь, ради чего все это. Считаешь нас лишь инструментами, и при этом ты нам после всего, через что мы прошли, не доверяешь. Расскажи же нам, Константин. РАДИ ЧЕГО!»

«Нет!»

Вздохнув, я снова посмотрел на лица этих разумных.

– Что нам делать, босс?

«Я. Не. Знаю! Не имею ни малейшего понятия, как выбраться из этого дерьма, – чувствуя нарастающую злость, я не показывал вида, что у меня творится на душе на самом деле. – Почему вы смотрите на меня так, как будто у меня есть ответы на все вопросы. Вы опытные наемники, прошедшие не одну битву, а ведете себя как малолетки, впервые вышедшие за порог дома».

– Орк прав, скажи, как нам надо шпарить и куда?

«Да идите вы все в жопу!»

Еще раз вздохнув, я отчаянно пытался найти выход, не важно какой. Но, как назло, в этот момент у меня не было никаких идей. Казалось, что я сплю и это всего лишь сон, и стоит пожелать, все изменится. Закрыв глаза, я представил, как снова оказался на станции. Рядом со мной сидят мои живые друзья. Мы общаемся, смеемся, смотря на звезды. Мы знаем, что завтрашний день сулит нам что-то новое, и поэтому смотрим вперед с надеждой.

Удивительно, у меня почти идеальная память, но при этом я не помню их лиц. Представляя Гермеса, Иолая, Ванду и многих других, я всегда вижу безликие тела гуманоидов.

Сжав в кармане золотые часы, я снова открыл глаза. Увы, это не сон, и я до сих пор нахожусь под землей. За моей спиной слышен свист стрел и крики наемников.

«Неужели это конец?» – задав себе этот вопрос, я впервые отвел взгляд.

Стоило мне это сделать, как мое внимание привлекло необычное оружие в виде обруча. Оно лежало на камне, кто-то оставил его там или просто выбросил за ненадобностью. Поблескивая от слабого синего света, оно как бы пыталось привлечь мое внимание. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, где я видел это оружие.

– Где вы его нашли? – используя телекинез, я подхватил обруч, подтягивая его к себе.

Переглянувшись, командиры снова отдали право голоса Хариену.

– Мы отобрали его у вражеского командира, когда обнаружили ее рядом с тобой.

– Где ее труп? – как загипнотизированный, я смотрел на обруч, – «Неужели это он, тот самый шанс?» – держа его в руке, я смотрел, как свет переливается на стали.

– Она жива, мы держим ее связанной.

– Ведите меня к ней.

Снова переглянувшись, Хариен пошел к другому концу зала. За ним пошел я, за мной все остальные. Все это время мы молчали.

Войдя в комнату, я увидел ту самую эльфийку в броне. Она сидела на коленях. Ее тело обвивали магические путы, не давая пошевелиться. О использовании магии и речи не могло идти. Сидя на полу, она опустила голову, не шевелясь. В этот момент она казалась статуей.

– Откуда вы узнали, что она командир?

– По знакам отличия, – выступив вперед, ответила какая-то эльфийка с черными волосами, заплетенными в неровную косу.

«Кажется, ее зовут Халинса». – Поясни?

Сглотнув, девушка подошла к пленнице. Достав нож использовала его, как указку.

– Видите знак на ее левой груди, чуть выше сердца. Это широко раскрытый глаз, он находится в круге из цепи. Также его пронзают две сломанные стрелы, а над глазом расположился полумесяц – увидев мое непонимание, она решила прояснить. – Широко раскрытый глаз означает, что тот, кто носит этот знак, должен многое видеть. Цепь символизирует замкнутый круг, это если смотреть с религиозной стороны. Но так как владелец этого знака воин, то это означает, что на нем замыкается власть. Сломанные стрелы показывают, что она больше не идет в бой, а находится в стороне. Среди эльфов так поступают только командиры. Ну, а знак полумесяца переводится как «первая после Элуны».

Закончив, эльфийка потупила взгляд и как-то смутилась, глядя на меня. Стоя передо мной, она не знала куда деть руки, боясь посмотреть мне в глаза.

Когда как пленница за все время монолога не сдвинулась и вообще казалась мертвой.

– Оставьте нас. Все покиньте комнату.

– Но.

– Так надо, Хольдор.

Снова переглянувшись, командиры развернулись, начав по одному выходить. За ними пошли те, кто охранял пленницу. Последней была та девушка, которая объясняла символику ночных эльфов.

Дождавшись, когда со своей ... гостьей останусь один, я подошел к ней. Обходя ее по кругу, мой взгляд блуждал по ее телу, заключенному в цельные доспехи. Не знаю, что за кузнец выковал его, но он постарался на славу. Я не видел ни одной щели, ни ремешка, ни заклепки. Эта броня больше походила на железный скафандр, нежели зачарованную броню.

– Твое имя?

Тишина. Она никак не отреагировала на мой вопрос.

Остановившись перед ней, я ждал. Мне не было смысла спешить.

– Как? – через долгое время спросила она.

«Красивый голос», – Что как?

– Как ты узнал, что я стояла позади тебя?

Спокойно произнесла пленница, все так же смотря в пол.

– Не расстраивайся, не ты первая, не ты последняя, – чуть ударяя ее оружием себе по бедру, я нависал над ней, из-за чего моя тень покрывала ее тело.

– Радуйся, пока можешь.

– А ты спокойна. С чего бы?

– Ты сам знаешь.

Снова молчание.

Сжимая рукоять оружия, я смотрел на нее, чувствуя, как внутри груди разгорается жгучая злоба. Она, как кислота, разъедала меня изнутри. Прилагая огромные усилия, чтобы мое лицо оставалось спокойным, я медленно считал до десяти. Не было сомнений, она наблюдала.

– Ты ведь тюремщик, верно? А тюремщики существуют, чтобы охранять заключенных.

Она молчала.

– Из моих... источников мне стало известно, что здесь есть только один заключенный. Десять тысяч лет назад этого несчастного приговорили к пожизненному заключению, – замолчав, я подошел к стене, смотря на древние фрески, которые потрескались и истерлись от времени. – Этот заключенный был погребен во тьме, забытый, лишенный всего, что ему было дорого, у него забрали даже право на смерть, – перестав изучать фрески, перешел на другую стену. – Заинтригованный, я начал искать причину того, почему так поступили. И знаешь, что? У меня появилась теория. Хочешь ее услышать?

Тишина была ответом.

– Его не убили, потому что он оружие. Он должен был сидеть в клетке, размером девять на девять, в ожидании своего часа. Когда вернется древний враг. И когда этот враг вернется. Злобного пса спустят с цепи.

Она не шелохнулась.

– Но не это привлекло мое внимание. Было в этой истории кое-что другое, – оторвавшись от фрески, где была изображена какая-то битва, я подошел к ней, нагнувшись так, чтобы наши головы были на одном уровне. – Все считают, что в этой тюрьме только один пленник, но это не так. Их здесь много. Только у того, кого ты сторожила, маленькая клетка, а у тебя и твоих стражей побольше.

И снова тишина.

Снова встав, я долго взирал на нее сверху вниз. Я смотрел, как эта волевая женщина стоит на коленях, зная, что она не сломалась.

– Какая жестокая ирония, – ухмыльнувшись, я решился это сделать.

Мне нужно было заставить ее страдать, я должен был ей отомстить за то, что она со мной сделала. Даже если это мелочно.

– Ты так долго его охраняла, что это стало смыслом твоей жизни. Отказавшись от семьи, от возможности стать матерью, ты посвятила всю себя – ему. Да, да, ты посвятила себя Иллидану. За эти тысячелетия ты уничтожила все, что мешает твоей службе, – медленно хлопая ей, я чувствовал, что мои слова попали в цель. – Ты принесла великую жертву. Уважаю. И все ради того, чтобы он сбежал.

Ее голова едва пошевелилась, это было настолько незаметное движение, что другой бы и не заметил, но не я. Не было сомнений, она поверила. Улыбнувшись, я продолжил говорить правду.

– Да, он свободен! А знаешь почему? Потому что ты в этот момент исполняла свой долг, – еще одно движение. А я мог поклясться, как она представляет, выходящего Иллидана из клетки. Как он разминает руки и берет свое оружие. – Вот эта рука, – выставил вперед руку. – Именно она ослабила чары на клетке. А знаешь, кто его освободил? Ни за что не поверишь. Его освободила женщина, которая так же, как и ты, действовала из лучших побуждений, верно служа своему долгу.

Замолчав, я долгое время смотрел на нее. Потом развернулся и все так же молча пошел к выходу.

– Майев песнь теней.

Остановившись, я обернулся, смотря на нее. В тот момент, когда я обернулся, ее голова начала медленно подниматься, и я снова увидел эти зеленые глаза, горящие магическим светом из щелей в шлеме.

– Я запомню все, что ты мне тут сказал. Я не забуду того, что ты сделал. И рано или поздно, я верну тебе все сполна. Мне нужно лишь подождать, а ждать я умею.

– Нет, Майев песнь теней, ты никогда мне не отомстишь. Ты не смогла убить меня, когда у тебя был шанс, и не сможешь в будущем. Более того, это оружие, – выставив вперед ее обруч. – Никогда не настигнет меня. Ты всегда будешь отставать. Не важно какую силу будешь использовать, какие артефакты вытащишь из закромов, каких союзников соберешь. Но всегда, слышишь меня, всегда, когда ты будешь на меня нападать, твое оружие будет промахиваться.

Развернувшись, я быстро пошел к выходу. Этот разговор мне надоел.

– Придет время, и я проверю на деле твои слова... Константин.

Остановившись, я стоял к ней спиной, ощущая на себя этот полный ненависти взгляд. «Она знает мое имя» эта мысль вертелась в моем разуме, как виниловая пластинка.

Ничего не сказав и так и не обернувшись, я вышел из комнаты, чувствую на себе ее взгляд.

Выйдя из комнаты, я направился к командирам отрядов. В этот момент они что-то тихо обсуждали. Увидев меня, их разговор мгновенно прервался.

Подойдя к ним, я по очереди посмотрел на них. Ох, и не хорошие же у них были взгляды. Наверное, точно так же смотрела и команда корабля «Баунти» на своего капитана, когда размышляла, стоит ли поднимать бунт или пока нужно подождать.

– Все за мной.

Отдав приказ, я направился к баррикадам. Впереди процессии шел я один, позади меня командиры отрядов, даже Хариен был среди них. Хотя раньше всегда старался идти рядом со мной.

Приближаясь к баррикаде, я чувствовал, как за мной следят наемники, но не это было страшнее всего и даже не то, что я шел прямо к врагу. А самым страшным было то, что те, кто должен был мне помогать, следили за каждым моим движением, они следили и ждали, когда я совершу ошибку. И стоит мне отступиться как они тут же вонзят нож в спину, и среди этих наблюдателей был мой заместитель.

– Открыть проход! – подойдя к наемникам, я приказал им разобрать завал.

Услышав мой приказ, они растерянно оглянулись, потом посмотрели мне за спину.

– Чего ждете? Исполняйте приказ командира, солдаты, – странным голосом произнес командир разведчиков, а я был уверен, что в этот момент он смотрел на меня.

Быстро спохватившись, наемники споро разбирали завал. Я ничего не говорил. Командиры тоже молчали, они ждали и смотрели.

Разобрав, наемники отошли в сторону.

– За мной не ходить.

Приказав, я вышел в туннель. И самое поганое, это то, что ни один не попытался меня остановить. Все они стояли у границы и молча смотрели на меня, пока я удалялся от них, приближаясь к стражам.

«Впереди вражеские солдаты, они уже натянули луки, а их маги приготовили заклятия, которые несут смерть, – медленно идя, я с силой сжал рукоять оружия Майев, молясь, чтобы идея сработала. – Позади меня стоят разумные, которые в одном шаге от предательства, и стоит лишь сделать один неверный шаг, и они меня убьют».

Остановившись, я стоял, ожидая.

«Я окружен».

***

Вот человек в облегающем сером костюме с красными полосками внезапно останавливается.

Он стоит в тишине, ожидая.

Через некоторое время из темноты выныривает эльфийка. Она спокойно идет к нему. Не дойдя до него десять метров, эльфийка останавливается, смотрит на него.

Она ждет, что он скажет.

Но вместо этого, этот человек бросает к ее ногам какой-то металлический объект. Медленно присев на корточки, эльфийка, не отрывая взгляда от человека, берет в руки объект. Встав, она подносит его на свет. Разглядев что это, она опускает его.

Встретившись взглядами, они стоят молча, кажется, что прямо сейчас они ведут немой диалог.

Кивнув, эльфийка разворачивается и уходит, скрываясь во тьме.

Дождавшись, когда она уйдет, мужчина разворачивается и тоже уходит. Уходит туда, где его окружают враги.

Глава 3

– Значит, ты шпаришь, что мы можем идти?

Поглаживая бороду, Дортонарон постоянно блуждал взглядом по темному туннелю. Он никак не мог поверить, что стражи пропустят нас.

– Да.

– И это после того, как ты бросил той мадам железяку?

– Да.

– Мне одному кажется, что это бред! – ударив кулаком по ладони, дварф развернулся ко мне. – Назови хоть одному причину, почему мы должны идти туда?

Чувствуя на себе взгляды всех присутствующих, я сдержал себя от того, чтобы не отвернуть взгляда от своего собеседника. Не было сомнения, все ждали моей реакции. Была ли это провокация либо что-то другое, я не мог сказать. Но одно мне было известно точно. Прямо сейчас в лагере стало подозрительно тихо, а командиры отрядов окружили нас, замкнув круг.

Вздохнув, я возвел очи к потолку, как бы вопрошая «почему я работаю с такими идиотами». Этим движением я показывал все мое отношение к Дортонарону и его сомнениям. То есть это казалось со стороны, хотя этим я еще выигрывал время на раздумье.

– Значит, тебе нужны доводы?

Кивнув, Дортонарон бросил взгляд назад.

«На кого ты сейчас посмотрел недомерок? С кем ты якшаешься?»

– У нас их командир. Эта женщина является нашим щитом, пока она у нас, мы в безопасности, также...

– Ты правда веришь, что только это не дает эльфам напасть на нас снова?

В следующий момент мой кулак врезается в ухмыляющуюся харю Джу-бада. Это произошло так быстро, что многие ничего не заметили.

Упав на пятую точку, орк шокировано уставился на меня. Держась за распухшую щеку, он пытался понять, что только что произошло, пока в его глазах разгоралась ярость. На это моя нога врезается в его челюсть, а он падает на землю.

– Никогда не перебивай меня, – тихо произнес я, нависая над ним. Мне нужно было показать свою власть над этим сбродом и это отличный шанс. – Если еще раз сделаешь подобное, то одними выбитыми клыками не обойдешься. Понял?

Привстав, он выплюнул кровь на пол, бросив на меня взгляд полный ненависти, Джу-бад все же не рискнул затеять драку.

– Я жду, орк.

– Понял.

На ответ я бью его со всей силы под ребра ногой, а тот откатывается в бок, к зрителям, но те быстро отходят в стороны. И что характерно, никто не вмешался, даже слова не сказал. Все просто смотрели, оценивали и ждали, что будет дальше.

– Говори, я больше не буду тебя перебивать, командир.

– Но...

Молния не дала ему закончить то, что он хотел сказать.

– Говори, я больше не буду тебя перебивать, командир!

Прервав заклятия, я смотрел, как орк сотрясается в конвульсиях.

– Джу-бад, – произнес я, пока в руке разгорался синий свет, а воздух запах озоном.

– Я больше не буду тебя перебивать командир! – выкрикнул орк, глядя на него, я увидел пока еще слабый страх. Ключевое слово пока.

Окинув всех присутствующих взглядом, я искал тех, кто был бы недоволен моим поведением либо наоборот одобрял. Но ни того, ни другого не увидел, их лица были непроницаемы.

«Пора напомнить этой швали, кто я такой», – Похоже, за то время, что мы путешествуем, вы, мои дорогие друзья, забыли, кто является вашим командиром.

Медленно идя к Майев, я шептал, чтобы всем, кто был рядом, приходилось прислушиваться. Пока я шел, все, кто оказывался на моем пути, быстро отходили в сторону.

– Видимо, тягости пути стерли в вашем разуме границу дозволенности, и вы решили, что со мной можно общаться как с собутыльником. Перебивать и ставить под сомнение мои приказы.

Остановившись около входа, я обернулся к моему отряду. Точнее то, что от него осталось.

– Нет, друзья мои, я не тот, с кем можно так общаться. Если бы не я, вы давно уже валялись бы в какой-нибудь канаве с перерезанным горлом. Все, что у вас есть, вы получили от меня. И единственное, почему вы до сих пор живы, это потому что вы мне полезны. Но, а если от вас мало проку, – наклонив голову в бок и улыбаясь одной из своих недобрых улыбок, я оглядывал всю разношерстную толпу. – Если цепной пес перестает выполнять приказы, его убивают. Давайте не будем начинать такую традицию. Так что если хотите вылезти из этих катакомб живыми. То делайте, как я говорю! Если я скажу прыгать – вы прыгаете. Если скажу есть дерьмо – единственное, что вы спросите, это какую взять тарелку? Все ясно?!

Замолчав, я смотрел на них. Цель этого бреда заключалась в нагнетании страха, мне нужно было, чтобы они меня боялись. С этими отбросами общества по-другому нельзя. Дашь слабину, и они в тот же момент вцепятся тебе в глотку.

Смотря на них, я видел, что моя речь попала на благодатную почву, и многие начали вспоминать те слухи, что курсировали обо мне по всем восточным королевствам. И ведь большинство правдиво.

Вот Хариен нервно кивнул, за ним Хольдор, Сейв и с вызовом Джу-бад. Когда как Дортонарон внимательно наблюдал за мной из-под кустистых бровей.

– Хариен, когда мы будем готовы отправляться?

«Понял ли дварф какую я виду игру? Может, он ведет себя так из-за своего упрямства? В принципе, какая разница, он все равно ничего не будет делать, по крайней мере сейчас. А в будущем я не дам ему шанса».

– В течении двух часов.

– Приступай.

Отвернувшись, я вошел в комнату, где была Майев, за то время, что меня не было, ничего не изменилось. Она все так же сидела на коленях, смотря на пол. С моим появлением, Майев подняла голову, впившись в меня полным ненависти и презрения взглядом.

– Давай, желай мне смерти, тварь. Представляй, как пытаешь меня, как я умоляю тебя, чтобы ты меня убила, – слегка улыбаясь, я подошел к ней. – И пока ты будешь захлебываться от бессильной злобы, знай, это приносит мне удовольствие. Я купаюсь в твоих эмоциях, получая от этого ни с чем несравнимое наслаждение.

Схватив ее за шею, я приподнял Майев над землей, сильно ударив ее об стену, из-за чего она зашипела.

– Я посажу тебя на цепь, тварь, – приблизившись к ней так, чтобы чувствовал ее дыхание, я шептал. – Ты станешь моей собакой, которая будет идти вперед, отгоняя тех сук, которые пришли вместе с тобой. И ты будешь терпеть. Сквозь зубы, ты, Майев песнь теней, будешь идти, стараясь не замечать на своей шеи мой поводок. Ты будешь мысленно проговаривать как мантру то, что со мной сделаешь за все унижения, через которые я тебя проведу. Будешь засыпать с мыслью, что тебе надо жить дальше. Что у тебя есть ради чего жить. Сходя с ума от всех этих фантазий, ты будешь продолжать идти. Ты будешь прикладывать все свои силы, чтобы выжить, потому что за все тысячелетия своей никчемной жизни у тебя впервые появилась реальная цель, ради которой стоит жить. Нет, вру, у тебя теперь две цели. Первая – это поймать Иллидана!

Оторвавшись от нее, я метнул Майев к выходу. Упав, она проехала еще некоторое время по полу, оставляя под собой искры. Не знаю почему, но каждый раз, когда ее вижу, то хочу причинять ей боль, хочу ее насиловать. Мой разум желает, чтобы она кричала от боли, умоляла остановится. Я хочу сломать ее, и низвести до состояния скота.

– А вторая убить меня, – медленно подходя к ней, я смотрел, как она пытается подняться, используя свои ноги как опору, так как руки ей не подчинялись из-за заклятия. – Но как я говорил ранее, ты никогда не сможешь этого сделать.

Наступив на Майев, я прижал ее к полу. Возвышаясь, я использовал ее как половой коврик. Сжав руки в кулак, мне снова пришлось напомнить себе, что она нужна мне живая, только она стоит между мной, наемниками и стражами.

– Готовься, скоро выходим.

Переступив через нее, я направился к Хариену, как вдруг услышал тихий смех.

– Радуйся, пока можешь.

Обернувшись я увидел, что Майев как-то встала. Медленно покачиваясь из-за слабости в ногах, она старалась удержаться на ногах. Успешно.

– Думаешь, я не вижу, что здесь происходит? Ты окружен, Константин. Рядом с тобой стоят те, кто хочет тебя убить, и только страх перед тобой не дает им переступить черту. На стороне стоят мои воины, и тебе нужно сделать лишь одну ошибку, – сделав неровный шаг, она постепенно возвращала себе силы. – Лишь одну ошибку, Константин. И ты это понимаешь. Это знание пугает тебя, она приводит в отчаяние твою поганую душу, потому что мы оба знаем, чем закончится эта история. Знай, придет время, и я отрублю ту руку, которая ослабила чары, потом засушу и буду хранить как реликвию. Запомни эти слова Константин. У тебя теперь только одна дорога.

Отойдя, я пропустил ее к выходу. Не отрываясь от нее, я видел, как она идет неровной походкой в сторону отряда. Простояв так несколько секунд, мои ноги сделали первый шаг, потом второй, а дальше я шел вслед за ней.

***

Запись ?79

Пользователь: Константин

В данный момент камера показывает темное помещение. В дали слышны чьи-то голоса, а за кадром кто-то ходит. Само помещение является каменной комнатой, покрытой фресками с неизвестными письменами, потрескавшимися и выцветшими от времени. Она слабо освещена темно-синим светом, исходящем от мха и маленьких грибов.

В какой-то момент в объектив входит мужчина средних лет. Проходя мимо объектива, он что-то проговаривает, постоянно жестикулируя правой рукой. Но в какой-то момент он замирает и начинает тереть руку, видно, что ему больно, а сама рука слегка подрагивает. Взяв левой рукой правую, он пытается унять дрожь, но у него не получается. Из-за этого он еще больше мрачнеет, а брови все больше сдвигаются, грозясь слиться в монобровь.

Через некоторое время рука все же перестает дрожать, а мужчина переводит дыхание. Повернувшись к объективу, камера показывает лицо этого человека. Внешне он не был красавцем, у него были впалые щеки, а над правым глазом было розовое пятно свежей кожи, когда как сам глаз был налит кровью из-за повреждения.

Подойдя к камере, он садится на камень, смотря в пол, о чем-то думая.

"Три недели, прошло уже три недели, как мы пытаемся найти выход из этих катакомб. После того как я заявил, что Майев находится у нас в заложниках, стражи больше не делали попыток на нас нападать. Мы свободно прошли мимо них, а они просто стояли в стороне и смотрели на нас не мигающим взглядом. Казалось бы, радуйся, моя идея выгорела, – на этом моменте Константин берет рядом стоящую сумку, копаясь в ней, что-то ищет. – И я радовался, как дурак расслабился, забыв, где нахожусь. Не знаю где и когда, но в какой-то момент мы где-то не там свернули.

Знаешь, я видел много фильмов про то, как герои отправляются в подземелье, как они бродят во тьме. Даже читал много книжек, где было описано подобное. Особенно меня всегда забавляли так называемые фанфики, где тамошние авторы, половина из которых подростки с комплексом неполноценности. Описывали как группа смельчаков идет по туннелю, наполненному всякими кошмарами, как они продираются сквозь горы трупов, пафосно превозмогая, не испытывая ни капли страха, заодно находя свою любовь, где ни один из героев, созданных влажной подростковой фантазией, не погибает, а максимум получает пару царапин.

Стоит ли говорить, насколько это наивно? – прервавшись, Константин достаёт из сумки какой-то овал коричневого цвета, осматривая его со всех сторон. – Ну почему этот мир не следует законам фанфиков. Почему я, главный герой, не самый сильный, умный, красивый и за мной не бегает гарем из девушек, а вместо них закон, охотники за головами, монстры и все, кому я когда-то перешел дорогу? Почему в моем отряде сидят не верные друзья, готовые умереть за меня, а подонки и проходимцы, к которым страшно поворачиваться спиной. Только и ждущие момента, чтобы пырнуть тебя".

Вот в стороне раздается чей-то всхлип, услышав этот звук, Константин на миг поворачивается в сторону звука, хмурясь, он слушает то, что там происходит. Встав, он выходит из объектива.

– Я сказал, чтобы ты сидел тихо!

В данный момент за кадром слышны глухие удары и вой боли.

– Только вякни еще раз, и будешь гадить кровью всю свою поганую жизнь!

– Нет, пожалуйста, не надо, я больше так не буду!

– Заткнись!

Дальше слышно, как что-то падает на пол.

– Лекарь!

– Слушаюсь.

– Приведи его в порядок.

Отдав приказ, Константин снова возвращается к камере, но теперь можно увидеть, как его руки покрыты кровью.

"На чем я остановился, ах да, я плакался о своей тяжелой жизни, – снова замолчав, он вслушивается в то, что происходит за объективом. – Тебе, наверное, интересно, что же пошло не так. Ну, если ты не идиот, то ты уже понял, что мы заблудились.

Как оказалось, пока мы шли к выходу, мы все это время спускались вниз. Но по какой-то причине никто из нашего отряда этого не заметил. А когда до нас дошло, было уже поздно, мы ушли слишком далеко и глубоко. После того как мы поняли, что произошло, мы решили вернуться.

И, разумеется, у нас ничего не получилось! Потому что в какой-то момент из всех щелей начали выползать какие-то жуткие твари, – чуть отстранившись, он снова начал разминать поврежденную руку. – Когда я впервые их увидел, то мне показалось, что они вышли прямо из "некрономикона". Жуть. Именно в первой битве с ними я понял, что моя регенерация не абсолютна, и как минимум шрамы у меня остаются.

Тогда мы потеряли троих. Одного гоблина и двух людей. Ты когда-нибудь видел, как пожирают кого-то заживо? – посмотрев с отчаянием в объектив, Константин продолжил: – Я до сих пор слышу их крики, а стоит мне закрыть глаза, перед моим взором предстает картина, как от них отрывают кусочки, пожирая их плоть. Тогда я еще не знал, монстры, именно монстры делали это специально, они хотели этим ввести нас в ступор, сломит наш дух... и им это удалось.

Ты должен знать, я не герой, у меня много страхов. Да что там, экспедиция, которую я начал, воплощает в себе страх перед легионом. Именно страх привел меня сюда. Но я отвлёкся. После того как мы отбили атаку, мы продолжили идти назад до тех пор, пока не набрели на завалы. Те твари перекрыли выходы, и все, что нам оставалось, это идти вперед.

Мы продолжили свое путешествие, но в этот раз всматриваясь во тьму. Мы ожидали нападения, но его не было, мы вздрагивали от любого шороха, мы знали, они идут за нами, идут и ждут молча, бесшумно, терпеливо наблюдают. Поначалу я думал, что эти твари были науськаны стражами, – прервавшись, он горько ухмыльнулся. – Как же я был наивен, Майев тут не причем, она говорила, что не знает, что это такое, но я ей не верил, до тех пор пока мы не наткнулись на, то что осталось от тех стражей, которые шли за нами, – смотря на объектив, Константин одновременно не видел его, все больше погружаясь в воспоминания. – Я думал, что видел многое, и меня уже вряд ли можно удивить, но это... После того что предстало перед нами в том зале, я лично снял с Майев заклятие сдерживания и дал ей оружие.

Я уверен, она не предаст, не нападет и не ударит в спину, потому что знает, то, что скрывается во тьме, куда страшнее того, что я могу с ней сделать. Однако только от того, что она теперь не была пленницей, не сделало нас друзьями. Знаете, как-то так получилось, что я и эта эльфийка, когда ложимся спать, оказываемся рядом. Конечно не впритык, но все же... И каждый раз, когда мы лежим, она смотрит на меня, молча лежит и смотрит, сводя меня с ума. И когда я смотрю в ее глаза, в моих ушах звучат те слова, которые она произнесла, как она дала обещание, что отрубит мне руку и сделает из нее реликвию. И знаешь, я ей верю. Да, ты правильно понял. Если у нее появится шанс, она исполнит свое обещание и даже бровью не поведет.

Но я отвлёкся. Дальше мы шли как пришибленные, на нас давили воспоминания того, что мы видели, но вместе с этим, казалось, что само место было проклятым... этот потолок.