Текст книги "Цветок ненависти (СИ)"
Автор книги: Аноним Аскалайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Annotation
Учиха это те, кто полны ненависти и жаждут силу ради силы. Они бессердечны и никого не любят. Сама их суть это жестокость и насилие. Это рассказ о самом добром мальчике, который старается нести свет во тьму души людской. Рассказ о добром Учиха.
Аскалайт
Глава 1. Сражение Двух Демонов ==========
Глава 2. Самый слабый ==========
Глава 3. Прощание ==========
Глава 4. Проклятье ==========
Аскалайт
Цветок ненависти
***********************************************************************************************
Цветок Ненависти
https://ficbook.net/readfic/5613479
***********************************************************************************************
Направленность: Джен
Автор: Askalite (https://ficbook.net/authors/423625)
Беты (редакторы): Саша-
Фэндом: Naruto
Рейтинг: R
Жанры: Флафф, Драма, Экшн (action), POV, AU, ПопаданцыПредупреждения: Смерть второстепенного персонажа, Элементы гета
Размер: Макси, 18 страниц
Кол-во частей: 3
Статус: заморожен
Описание:
Учиха это те, кто полны ненависти и жаждут силу ради силы. Они бессердечны и никого не любят. Сама их суть это жестокость и насилие. Это рассказ о самом добром мальчике, который старается нести свет во тьму души людской. Рассказ о добром Учиха.
Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
Это больше попытка попробовать себя в чём-то новом. Эксперимент с сюжетом. Не надейтесь на многое.
==========
Глава 1. Сражение Двух Демонов ==========
Я открываю глаза и смотрю в деревянный потолок, покрытый трещинами. Сегодня я впервые в жизни осознал себя как полноценную личность. Накано из клана Учиха, шесть лет, обычный пустоголовый паренёк, который просто осознал существование в этом мире и самого себя, как самого себя. Я и раньше помню моменты, когда на меня словно снисходило озарение, и я начинал смотреть на мир иначе, пытаясь выискать в нём скрытый смысл как и в самом себе. Тогда мир резко, будто яркая картина врезался в мою память насыщенными красками: зелёная трава, далёкое синее небо с пышными белыми облаками и яркое солнце. Косой луч настиг мои глаза, на миг ослепляя меня и вытаскивая из воспоминаний.
– Я, – я протянул руку перед собой, сжав её в кулак и собрав свои мысли воедино.
Тёмноволосая девушка, похожая на меня, отодвинула в сторону бумажную стену левой рукой, держа в другой стопку вещей. Её длинные волосы, связанные в высоких хвост всколыхнулись от ветра, который начал дуть из моей комнаты через окно. Не глядя в мою сторону, она позвала меня. Моя мама, Учиха Нетсу, восемнадцать лет. Многие считали её за мою старшую сестру: по её словам она выглядит очень молодо.
– Накано, вставай, пора завтракать, – произнесла она и ушла.
– Хорошо, мам, – тут же отозвался я.
Накинув на себя синее кимоно с моном клана на спине, я надел сандалии и вышел из своей комнаты. Пробежавшись по коридору, вышел на веранду, развернулся и быстрым шагом направился к небольшой каменной дорожке в лес, где на одной из веток подобрал серый плащ и укутался в него, скрывая свою одежду. За лесом недалеко есть горячее озеро, в котором я купаюсь каждое утро.
– Фу, – произнёс я, когда добежал до скал, где оно находилось.
Вот только воняло это озеро просто жутко, хотя после него мне становилось намного легче и свежее, чем нежели бы я искупался в обычной воде. Мама просила не купаться в нём слишком долго, а то меня может растворить как сахар в горячем чае. Будто бы я ей поверю. Как такое вообще возможно? Моя мама любит рассказывать мне очень много сказок, и я никогда ни одной из них не верю.
Сняв с себя одежду и спрятав её в серый плащ, я нырнул в озеро, согреваясь. Пока бегал по лесу в утреннем тумане, успел замёрзнуть и даже не заметил. Прикрыв глаза, начал наслаждаться теплом, пронизывающим моё тело.
Я ощутил опасность и резко открыл глаза, птицы взлетели, испугано вскрикивая, а над горизонтом, над верхушками высоких деревьев, вдалеке за низенькой горой, вспыхнуло второе солнце, чуть не ослепив меня. Я не успел выскочить из воды и одеться, как оцепенел от страха, не в силе пошевелиться. Земля задрожала, и подул сильный ветер, а затем меня резко ударило воздухом и откинуло на спину. Ужасный грохот сотен молний раздался в моих ушах и так же бесследно исчез через минуту, а я наконец-то смог встать и одеться.
Я побежал домой как можно быстрее, запыхаясь от бега и страха, охватившего меня. Добежав до дома, я увидел свою маму и тут же кинулся к ней.
– Мама! Ты видела, там! – заорал я, пав ей в объятья. – Что это было?
– Демон-лис, – мама спокойно улыбнулась. – Не беспокойся, я прогоню его.
Девятихвостый демон-лис. Легенда из сказок мамы о том, откуда появилась чакра, особая энергия, которой все ниндзя пользуются для своих техник, создаваемая объединением духовной и физической силы ниндзя, циркулирующей по телу через систему каналов чакры, идущей к каждой клетке и молекуле тела, замыкающихся на точках напряжения, тенкецу, через которые можно эту чакры высвобождать. Ниндзюцу, или техники ниндзя, используют эту энергию для создания невероятных действий, например, моя мама может ходить по воде. Демон имеет огромное количество этой энергии и является невероятно сильным. Я не верил в эту сказку, но после увиденного, удивился, попытавшись понять, как это мама собирается прогонять его? Это же просто чудовище из чистой силы!
– Прогонишь? – переспросил я. Мама улыбнулась, поправив свои волосы, спавшие на лицо.
– Да, – ответила она. – И что я говорила насчёт того, что бы следить за тем, что происходит за спиной, – нахмурилась она. – Прибежал, совсем не оглядываясь назад.
– Прости, – виновато опустил я взгляд, чувствуя, как щеки горят от стыда.
– Иди домой, поешь, а я разберусь с ним.
Весь остаток дня я провёл в своей комнате, читая свитки и поедая мамину готовку под редкие лёгкие землетрясения. Мне было страшно выходить наружу, даже не смотря на то, что мой разум убеждал меня, что лучше находиться на открытой местности, чтобы легко избежать опасности, чем быть погребённым под обломками здания, если опасность настигнет меня в доме. Тревога охватила моё сердце.
Мама рассказывала о том, на что способен демон-лис, и я сильно волновался за неё. Каждый взмах хвоста его создавал ураган, а каждый крик его поднимал сильный ветер, сокрушал горы и осушал моря. Как подобному можно противостоять? Сколько сил нужно, чтобы отогнать его? Я не мог вообразить, что хрупкое тело моей матери обладало такой мощью.
Я глубоко вздохнул, успокаивая себя. Чувство тепла разлилось по моей груди вместе с ощущением счастья от того, что мама меня защищает и любит. Я прилёг на кровать и закрыл глаза, наслаждаясь своими ощущениями. Она вернётся, я не надеюсь на это и не верю, я просто знаю, что она вернётся.
Я вспомнил, как мама учила меня чувствовать чакру и использовать её для техники иллюзорного клона. Требовательный взгляд тёмных глаз, последовательность печатей, заученная до тошноты, и жуткая усталость от исчезновения части физических и духовных сил. Техника иллюзорного клона у меня так и не получилась.
– Мой сын так жалок. Ты не достоин носить знак клана Учиха, – моя мать улыбнулась. – Это ты ожидал услышать? – спросила она меня тогда. – Ошибаешься, ведь клан Учиха это не только сила, но и традиции, воспитание и мировоззрение, а так же духовные узы, – продолжила она. – Запомни это и никогда не забывай, мы Учиха не только по крови, но и по духу.
– Не понимаю, – ответил я тогда.
– Не бойся. Поймёшь когда-нибудь, – сказала она и щёлкнула меня по лбу.
Снова яркое воспоминание о моменте, когда я осознавал себя цельной личностью, как и сейчас. Я словно просыпаюсь в такие моменты, видя мир не сквозь пелену образов и мыслей, ярко, живо и красиво. Мама говорит о том, что моя духовная сила в такие моменты значительно растёт, и я начинаю вести себя совсем как взрослый. Она говорит, что это нормально и у всех детей так бывает. Интересно, а с ней так было в детстве? И точно ли у всех? Иногда, когда к нам приходят взрослые, и я наблюдаю за ними, замечаю словно они не здесь, а в своих мечтаниях и желаниях. Словно они находятся в тумане своего разума, продолжая спать.
– Долго, – тихо произнёс я, складывая свитки.
География, история мира, каллиграфия и многие другие науки. Я каждый день изучал их, когда мне было скучно и одиноко. В эти моменты мама уходила выполнять миссии, а Хонока, моя подруга, пропадала. Пусть я и не гений, как остальные Учиха, но и так, я много знал и умел.
Хонока была обычной девочкой из клана ниндзя. Её дед и бабушка были обычными торговцами, а родители решили основать свой клан, зарабатывая на жизнь сражением, запросив помощь у правителя, Даймё страны Огня. Тот им нисколько не отказал, и они поселились недалеко от нашего с мамой дома, скрывшись на болоте. Мама говорила, что он сделал это специально, чтобы их семья могла следить за нами, но к моему удивлению не запрещала мне общаться с Хонока.
– А чего ты ожидал? Они нам не кровные враги, а потому можешь общаться с ней столько, сколько пожелаешь, – говорила она.
Сильный грохот вывел меня из воспоминаний, а страх вновь охватил моё тело. Кто-то медленно вошёл в мой дом и неспешно зашагал в сторону моей комнаты. Вытащив кунай из рукава, я приготовился к сражению. Надеюсь смогу противостоять врагу, пока не придёт моя мама. А затем я расслабился, узнав шаги.
– Мама, – облегчённо произнёс я, убирая кунай.
– Прости, я не твоя Мама, – сказал вошедший в мою комнату парень, который держал на руках бессознательную Хонока. – Я её младший брат и твой дядя.
Я с замиранием сердца взглянул на него, мгновенно узнавая. Радость от встречи переполнила меня настолько, что я даже пошевелиться не мог. Но эту радость тут же смело волнение и переживание за Хонока. Маленькая фиолетоволосая девочка в тёмном коротком кимоно была слишком бледна, словно замёрзла или потеряла много крови.
– Что произошло? – сухо спросил я.
Темноволосый парень так похожий на мою мать. Хмурое лицо и растрёпанные длинные волосы, что стопкой сена лежали на его голове. Одет в красивое клановое кимоно Учиха, тёмно-синее с белой внутренней стороной, короткий белый ремень на талии. Он так нежно и аккуратно поддерживал тело Хонока, словно хрупкий цветок, что я ощутил к нему странное радостно-щемящее чувство. Умиление? Я наслаждался этой прекрасной композицией несколько секунд. Дядя нахмурился, видимо, пытаясь преодолеть свои эмоции.
– Семья Хонока погибла, – ответил он так же сухо, как и я. – Она теперь будет жить у вас.
Я словно погрузился в лёд. Не знаю, что произошло, и я даже не знаю родителей Хонока, но мне все равно стало плохо от осознания того, что близкие моей подруги исчезли, словно их никогда и не существовало. Я знал слово смерть, но ранее не придавал этому слову никакое значение, а теперь оно стало у меня ассоциироваться с чем-то плохим. Становилось грустно и неуютно от осознания того, что в этом мире больше кого-то нет. А ведь я так с ними и не познакомился.
Мы с дядей молчали пару минут. Не знаю, о чём думал он, но я просто старался унять странную горечь и слёзы рвущиеся наружу. Мир стал реальным и не иллюзорным настолько сильно, что мне было больно смотреть на него. Словно меня вытащили из тёплой постели на мороз. Из этого состояния меня вывел голос дяди.
– Ну... Ты это... Вот, – он положил бессознательную Хонока передо мной. – Я пошёл.
Мне стало неловко перед дядей, и я подхватил Хонока, положил её на свою постель и принялся рассматривать её на наличие травм. Ничего серьёзного я не нашёл, кроме плотно перевязанного бедра. Видимо её туда ранили и она потеряла сознание от потери крови.
Я не знал, что делать дальше, а потому просто сидел рядом с Хонока, ожидая, когда та очнётся и что-нибудь попросит. Волнение охватывало моё тело, когда мой разум рисовал страшные картины о том, что она так и не очнётся из-за нехватки еды, чтобы восстановить кровь. Подавив волнение, я решил накормить её. Но чем? А может напоить молоком? Насколько я помню, она любила его пить вместе с мёдом.
Отправившись на кухню, приготовил молоко с мёдом. Вспомнил про то, что в бессознательном состоянии она вряд ли сможет что-либо глотать: как бы не захлебнулась. Я решил сделать это через трубочку, залив смесь напрямую в желудок. Немного подсолив молоко с мёдом и попробовав, достал воронку с трубочкой.
Мне было страшно и меня колотила дрожь. Главное не попасть в трахею и не залить в лёгкие. Поджег края трубки, загнув их внутрь, чтобы не ранить слизистую острыми заусенцами. Пришла мысль помогать себе проволочкой, чтобы не промахнуться. Хоноку я устроил полулёжа перед операцией, нервно вздохнул и приступил к работе. Но к моему удивлению все прошло нормально и без осложнений.
– Да, я сделал это, – произнёс я, убирая трубку.
Я радостно улыбнулся, стирая со лба пот, а потом отнёс всё на кухню. Хонока продолжала лежать без сознания, но теперь я был спокоен за неё. Вот только когда вернётся моя мама? И сможет ли она сделать то, что планировала? Мой разум отказывается понимать слова матери. А что, если она ошибается и не придёт?
Когда Хонока проснулась, я был очень рад, но не подавал виду. Казалось, что мои эмоции могут выплеснуться наружу и убить её своей силой, чего я не желал. Удушить в объятьях было бы слишком печально. Открыв один глаз, она застонала, попытавшись приподняться, поморщилась, осмотрелась и уткнулась взглядом в меня. На её лице появился испуг.
– Так ты Учиха? – ошарашено спросила она меня.
– Не напрягайся, – ответил я, пытаясь уместить в голове её прекрасный образ.
Она нерешительно дотронулась до меня рукой, пощупала мою щеку, а потом просто молча навалилась на меня, сжав в объятьях. Я же пытался не улететь в космос от чувства близости с ней, от тепла её тела, согревающего меня, от тесноты объятий. Она заплакала, продолжая обнимать меня, а я сидел не в силах пошевелиться.
– Я так испугалась, – произнесла она через десять минут. – Мои родители... Лис...
– Успокойся, – приказал я.
Мне было жаль Хонока. Даже не представляю, что делал бы я, если бы потерял свою маму. Но даже так, я испытывал ужас и страдание от того, что Хонока потеряла родных. Печально, что я не могу выразить всю свою боль словами, не способен подобрать их так, что бы они не выглядели фальшиво и наигранно, успокоив Хонока. Поэтому я буду просто молчать и сдерживать эмоции в себе, надеясь, что они утихнут, а так же позволять Хонока обнимать меня даже не смотря на то, что это смущает меня до глубины души. Если я могу дать ей успокоится своим присутствием, то зачем мне мешать?
Я так и сидел молча в объятьях до самого вечера, успокаивая Хонока, ожидая, когда появится мама. Иногда мне приходила на мысль, что она могла погибнуть, но я тут же отталкивал её. Но от других мыслей я убежать не мог.
Почему демон-лис крушит всё, что встретит у себя на пути? Почему нельзя обойтись без этого, без ненависти и разрушений? Ответа у меня не было, но я знал, что если умрёт мама, то я обязательно постараюсь найти ответ. Должна же быть причина и смысл в её смерти, как и в смерти её родителей?
Когда я бежал домой, я просто боялся, не осознавая страха смерти. Теперь же я начал понимать его и осознавать то, что я могу умереть. Моя жизнь так хрупка, и может оборваться в любой момент, как и жизни окружающих.
– Накано, прости, я не должна была вот так, – вырвала меня из мыслей Хонока, отпуская меня, испугано отводя взгляд в сторону.
Я недоумённо посмотрел на неё, удивляясь тому, что она боится меня. Неужели она считает, что я могу обругать её? Какая же она глупая. Я улыбнулся про себя, чувствуя невероятное желание обнять и успокоить её, но решил, что это может напугать её сильнее. К тому же, я стеснялся выражать свои чувства к ней так ярко: уж слишком они были сильны.
– Хорошо, я пойду принесу тебе поесть. Ты потеряла много крови, – сказал я, вспомнив о ране и её бледности. – Не напрягайся.
Хонока нерешительно отстранилась от меня, отчаянно краснея, видимо, позабыв о смерти родителей. Я бы на её месте так не смог. Даже сейчас я продолжаю волноваться о своей матери.
Я пошёл на кухню, набрал и подогрел еду, оставленную мамой для меня. Землетрясения утихли полчаса назад. Сам я не ел с утра, поглощённый чтением свитков и волнениями о матери. Да и сейчас есть не слишком-то и хотелось.
Внезапно во дворе раздался хлопок со свистом. Я вздрогнул, повернувшись на звук и уперевшись взглядом в бумажные стены. А потом я услышал знакомые шаги моей матери, более лёгкие чем у дяди. Наконец-то она вернулась!
Я тут же полный радости выбежал в коридор и резко остановился, увидев кровь на кимоно моей матери. Кровь пропитала ткань, кровь создала две дорожки на щеках исходящих из глаз. И невероятная боль на лице смешанная с любовью. Она сделала два шага ко мне, оставляя кровавые отпечатки на полу, и упала.
– Мама! – ринулся я к ней на помощь.
Не хочу, что бы она умерла.
==========
Глава 2. Самый слабый ==========
(Не бечено)
Клан Учиха, является одним из сильнейших кланов ниндзя пользующихся чакрой. Помимо нас столь же сильными кланами являются Сенджу, Кагуя, Узумаки и Хагоромо. Но как обычно о силе клана судят по самому сильному представителю, обобщая навыки до их уровня. Я не чувствовал себя каким-то сильным и особенным, к тому же до сих пор не умел применять ниндзюцу Огненного Шара, в то время как, по словам моей матери, остальные мои ровесники уже давно изучили его и считались взрослыми.
– Не всем быть гениями, – философски отметил я тогда и мама принялась меня щекотать, на что я сбежал от неё.
Любила она моменты, когда я вёл себя как взрослый и начинала тискать. Я же слишком сильно смущался, что готов был провалиться под землю, чем терпеть её приставания ко мне. Слишком много эмоций, от которых я задыхался и сбегал, чтобы не умереть от счастья.
Я стоял на тренировочном поле и учил Хонока, сожалея о том, что не могу ей показать огненный шар. Сейчас бы он пригодился для демонстрации возможностей ниндзя. Но даже так, я мог ей много рассказать и показать.
– Ниндзя это такие наёмники, которые выполняют различную работу за деньги, но в основном силовой. Я тоже стану ниндзя, хотя могу и отказаться, прожив обычную жизнь, став крестьянином или занявшись чем-либо иным. Благо ниндзя может заниматься чем угодно в отличие от остальных людей, хоть будучи парнем вышивай цветочки на кимоно, как делают обычно девушки, и что обычно запрещено парням, хоть выращивай травы и цветы: как поясняет мама, мы вне обычной классификации отношений среди людей, но зато у нас есть иная квалификация, по уровню силы, умениям и возможностям, – говорил я. – Уровень и сила ниндзя исчисляется из его духовной силы, которая растёт из опыта и тренировок. Можно сказать, ниндзя набирает очки опыта, которые повышают его уровень как ниндзя, делая его сильнее. Объём же силы и скорость её восстановления зависит от физической выносливости ниндзя, на которую влияет его уровень, его духовная сила. Объединяя духовную и жизненную силу, ниндзя может создавать чакру, особую энергию, которой он может пользоваться контролируя печатями, разумом, рефлексами и волей, проделывая ею необычные вещи и создавая ниндзюцу, техники ниндзя. Сила ниндзя исчисляется по шестибуквенной, системе, начиная с самого слабого ранга E, и по возрастанию к началу латинского алфавита к рангу A, и также особый ранг силы S, тоже самое что и предыдущий, но более специализированный. А мастерство ниндзя определяется его званием: Генин, низший ниндзя, Чуунин, средний ниндзя, и Джонин, высший ниндзя. Мастерство ниндзя и его сила, не зависят друг от друга, поэтому вполне может быть, что сильный ниндзя может иметь низкое звание.
– Можно помедленней, я не могу запомнить, – пожаловалась Хонока, хмуро глядя на меня.
С тех пор как мама отогнала девятихвостого, убившего её родителей, она живёт в одном доме с нами. Мы её приняли в нашу семью и теперь она носила нашу фамилию. С того момента у неё появилась странная мания, желание стать сильней, во чтобы то ни стало, чтобы стать достойной нашего клана, оправдать ношение подобной фамилии, которое мы матерью дали из любви к ней. Хонока считала, что позорит наш клан своей слабостью, меня и мою маму. Я же на это в тайне улыбался, радуясь её достижениям, но в тоже время недоумевал и беспокоился по поводу того, что она пытается взвалить на себя непосильную ношу. Никто из нашего клана, чтобы ни говорил, никогда не будет презирать её за её слабость и не соответствии силе нашего клана.
Она Хонока Учиха, которую мы с мамой приняли в нашу семью. И мы, Учиха, принимаем её такой какой она есть. Жаль, что я не могу высказать ей эти слова напрямую: уж слишком я стеснителен.
– Прости, но повторить я не могу, – ответил я. – Тренируйся дальше без меня.
Улыбнувшись про себя, я прошёл мимо неё, давая ей шанс самостоятельно понять и осознать мои слова. Я не хочу быть настойчивым с Хонока и давить на неё излишне своим обучением. Раз уж она решилась стать сильнее сама, то пусть сама всё постигает, тренирует свою самостоятельность и решимость не отступать перед трудной задачей. По правде говоря, я просто не хочу на неё давить, заставляя её чувствовать себя ущербной.
– Да, – грустно ответила Хонока, а я почувствовал печаль от её слов.
Решительно сжал кулаки и отправился на свои тренировки. Я должен стать достаточно сильным, чтобы иметь право выполнять сложные миссии, которые бы позволили мне заработать больше денег на которые мы сможем содержать Хонока. Как бы положительно не относились к ней, но денег дополнительных нам с матерью старики выделять не желали, говоря, что она полностью находится под нашей ответственностью, раз уж мы взяли её к себе в семью. К тому же, мне больно смотреть на то, как Хонока истязает себя, стараясь как можно скорее освоить силы, чтобы выполнять миссии. Намного лучше будет, если этим буду заниматься я, обеспечивая более счастливую жизнь для Хонока.
Изредка я встречался со своими родственниками, навещая деревню нашего клана. Там я играл с другими, весело проводя время, встречался со своим другой, который уже вовсю выполнял миссии и сражался с другими кланами. Это был очень хмурый парень, настолько неприветливый, что когда Хонока встретилась с ним, она испугалась его Каждый клан ниндзя, сражался за блага для себя и старался доказать свою силу другим, тем самым увеличивая количество заказов, направляемых в клан, что в свою очередь увеличивало подконтрольную территорию и прибыль клана. Таджима участвовал в практически во всех войнах, что сильно изменило его характер, но я могу быть уверен в том, что как бы он ни изменился, он по прежнему любит свой клан и всегда будет рад своим родственникам, так что Хонока нечего бояться.
– Привет! Таджима! – заорал я радостно улыбаясь и несясь в его сторону, утягивая за собой Хонока.
Таджима разозлился, он не любил наши обнимания во время встречи, поскольку они сильно его смущали, как и меня. Но каждый раз я продолжал при встрече обнимать его из-за избытка чувств по отношению к нему. Вот и сейчас, это злой воин, презрительно фыркнул и отвернулся, слегка покраснев, когда я его обнял.
– Накано-сан, пожалуйста не ведите себя так, – произнесла Хонока.
– Но я так рад встрече! Что не могу не обнять! – ответил я.
Ведь каждый раз я боялся, что он уйдёт и не вернётся. В последнее время война усиливается, всё больше и больше кланов вступают в неё, и всё сильней становятся враги у нашего клана. Боюсь, что он может погибнуть. И словно услышав мои мысли, Таджима оттолкнул меня и отошёл на несколько шагов.
– Раз так сильно боишься, то лучше бы тратил время на тренировки, – сказал он. – А не бегал по пустякам, тратя время на игры. Из одногодок ты единственный, кто до сих пор считаешься ребёнком, не освоившим огненный шар.
– Прости, у меня не очень хорошо выходит эта техника, – ответил я.
– Ладно, неудачник, я пошёл, мне надо выполнять свою миссию, – сказал Таджима и сложил печать, исчезнув в технике мерцающего шага.
А я хотел с ним подольше поговорить. Как грустно знать, что я мог бы с ним долго о всяком общаться, но не могу это сделать из-за недостатка времени. Лишь странное ощущение недосказанности оседает в эмоциях тяжёлым комком в груди, проглотив который, я разворачиваюсь под грустный взгляд Хонока, посчитавшей что мы с другом поссорились, и иду к своей бабушке, где меня будут обучать искусству ниндзя.
Седая красивая женщина на щеке которой красовался белый маленький тонкий шрам, повернулась и кивнула, встречая меня, когда я открыл дверь. Ора была моей бабушкой и являлась очень опытным и сильным ниндзя, который перестал сражаться из-за прогрессирующей слепоты глаз, возникшей от нагрузок на них. Особое наследие крови, Шаринган, техника глаз, основанная на подаче чакры в зрительные нервы, сильно вредила её зрению.
– Привет бабуля! Нет, я не хочу есть, я уже поел! – огласил я на весь зал для собраний, и замер, глядя на хмурые лица девушек, чьи занятия я прервал. – А чего так на меня смотрите? – удивился я. – Обычно вы более приветливы.
– Вас презирают из-за меня, – прошептала Хонока позади меня. – Простите.
– Ты чего Хонока? Перестань думать так и пройди уже, мы итак опоздали на занятие, – сказал я. – Ладно, проходим и садимся, – сказал я и направился в конец зала где сел в в угол и принялся слушать бабушкину лекцию.
Под рассказ бабушки о силе и величие клана Учиха я заснул, поняв, что сегодня она ничего нового мне не сообщит. То что она преподавала, я уже знал, хотя и не особо понимал, в чём величие наследия крови Учиха. Обычно ниндзя может контролировать форму чакры и ограниченное количество её свойств, которые имеются у каждого и который каждый ниндзя способен развить, сотворяя техники ниндзя. Помимо умения пользоваться чакрой для создания техник, ниндзя способен использовать способности недоступные другим, наследие крови, модифицированный геном, который позволяет ему использовать невероятные супер-способности, называемое наследием крови или родовой способностью. Например, Кагуя способны отращивать кости и манипулировать ими, извлекая из тела и используя в качестве оружия, а я так не могу. Клан Хьюга способен направив чакру в глаза, видеть потоки чакры, а так же смотреть сквозь препятствия, а я так не могу. При этом другие ниндзя имеющие наследие крови, могут это практически с самого рождения, а так не могу, я даже огненный шар создать не могу. Где мои супер-способности? Странно, что наш клан называют сильнейшим, ведь сейчас я ничем не отличаюсь от обычного ниндзя, даже Хонока намного сильнее чем я, ведь она уже выучила технику огненного шара!
– Накано, проснись, – разбудила меня бабушка. – Все уже ушли тренироваться метать сюрикены.
– А? Да, сейчас, – произнёс я, просыпаясь и зевая. Тёмные глаза бабушки, подслеповато смотрели на моё заспанное лицо.
– Тебе стоит научиться концентрации, вот, держи листок, – бабушка улыбнулась, протягивая мне зелёный древесный лист.
– Бабушка, – произнёс я, чувствуя себя неловко и принимая листок в руки.
– Тебя что-то волнует?
– Мне кажется, что клан Учиха не так силён, как ты рассказываешь, – мне казалось, что я разочарую свою бабушку своими словами, но её добрая улыбка заставила высказать свои мысли. Я не хотел причинить ей боль своими сомнениями.
– Ну, не беспокойся, сила ведь не приходит сразу. Думаю тебя волнует то, что ты отстаёшь от сверстников? – вкрадчиво спросила она и я не мог не согласиться. – Я вот со стороны вижу обратное, ты уже изучил столько, сколько не изучал никто из твоих одногодников. А ещё мой опыт подсказывает, что с твоей добротой и мягкостью, ты будешь сильнейшим Учиха.
– Нет, меня волнует Хонока, она считает себя слабой, не смотря на то, что превосходит меня во всём, – сказал я. Раз уж рассказал о своих волнениях, то почему бы не рассказать обо всём остальном? Нет причин скрывать от бабушки подобное.
– Ну, у неё есть причины так считать, всё же у неё нет наследия крови, – ответила бабушка. – Но она старается, и вполне может быть так, что её старания превзойдут врождённый талант, – бабушка улыбнулась. – Это даже хорошо, что она считает себя слабой, не стоит переубеждать её.
– Хорошо? – удивился я.
– Если бы она так не считала, то не превзошла бы тебя по силе.
После разговора с бабушкой, я изредка следил за тренировками Хонока, что днями и ночами истязала себя. Сам я тоже не отставал: сила зависит от духовного и физического развития. Чем больше я тренируюсь, тем сильнее я стану. Но сколько бы я ни тренировался, я не становился сильнее чем мои сверстники, даже наоборот, сильно отставал. Это меня немного печалило и радовало. Хонока на моём примере постигала, что наследие крови можно превзойти.
– Листок, листок, и зачем мне бабушка его вручила? – спрашивал я сам себя, уже вторую неделю пытаясь понять, суть тренировки в концентрации.
Хонока сидела по центру моего полигона, держа в руках листок в центре которого была дырка, края которого горели алым пламенем. Задачей Хоноки было поддерживать непрерывное горение, не давая листку разрушиться от чакры, которая перемещаясь от краёв листка к центру, превращалась в огонь. В большинстве случаев огонёк быстро тух или рвался от нестабильного тока чакры. Мне стало любопытно, смогу ли я сделать также, и я сел в ту же позу, что и Хонока. Закрыв глаза, я представил, как разум берёт из тела тёплую энергию, соединяя её с холодной энергией разума, направляя её в тело. Я создавал чакру, которую мысленно направил в руку, а оттуда в листок. Лёгкий хлопок в руке, от которого я открываю глаза. Листок разорвался. Что я делаю не так? Ладно, повторю попозже.
– Ура! Получилось! – радостно сказала Хонока, убирая лист в сторону.
Сложив руками знаки, она делает прыжок в сторону вонючего озера и выдыхает огненный шар, который с низким рёвом полетел до противоположного берега. Я улыбнулся, уж очень счастливо она выглядела в этот момент, казалось, что она распространяет ауру счастью. Хотя почему казалось? Я чувствовал в исходящих от неё потоках чакры эмоции, и все они были положительными. Не улыбнуться в такой момент было бы тяжким грехом, который бы я себе не простил. Однако я всё же убрал улыбку, когда она повернулась ко мне. Я бы чувствовал себя смущённо, если бы она увидела на моём лице эмоции, это было слишком личным и неловким для меня.
– Брат, прости, ты не рад? – спросила она. – Не стоило мне наверное показывать свои успехи и радоваться так им у тебя на глазах, – её голос стал грустным. – Прости.
Моё сердце тает от твоих слов. Я хочу заплакать от счастья, услышав то, как ты признала меня своим братом! Как я могу быть не рад? Мои щёки пылали от смущения и неловкости. Ноги подрагивали от переживаний и страха. Признаться ей в своих чувствах будет сродни лавине, которая снесёт меня в небеса. Я не выдержу!
