Текст книги "Гродерахш (СИ)"

Автор книги: Аноним Альпин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Альпин
Гродерахш

Андрей любил приходить в Город Призраков по ночам, когда работы заканчивались, и реставраторы с туристами расходились по домам и отелям. Никто, кроме него, не решался оставаться здесь в темноте, и на всей территории комплекса, превышающей квадратный километр, Андрей находился в полном одиночестве.

Циклопические сооружения из черного блестящего камня вовсе не пугали его. Изогнутые колонны, странного вида огромные чаши и неправильной формы арки завораживали Андрея, он готов был часами бродить по Городу, поглаживая блестящий камень, и разговаривать с Городом. А Город отвечал. Сначала это был едва слышный шепот, но в последнее время Андрею казалось, что он начинает различать слова. Он повторял эти звуки, и ему казалось, что Город благосклонно улыбается. Андрей был почти уверен, что слово "гродерахш", которое часто произносил Город, означало "друг".

Реставрация, длившаяся больше семи лет, наконец, завершилась. Оставались еще мелочи, требующие доделки, но в целом можно было сказать, что город возрожден. Гигантская работа сотен людей, в результат которой отказывались верить многочисленные скептики, была завершена.

Что делать дальше, Андрей не знал, но был уверен, что скоро обязательно узнает. Он стоял в центре Города под огромными звездами, и ни о чем не думал. Тысячи планов, научных работ, политических дрязг и хозяйственных забот здесь, в центре ночного Города Призраков, отступали куда-то на задворки сознания. Стояла полная тишина.

Внезапно Андрей скорее почувствовал, чем услышал поблизости какое-то движение. Он повернул голову.

Из сооружения, стоявшего в центре открытого зала, и которое Андрей условно называл про себя алтарем, вывалился человек.

*Семь лет назад*

– Черт, где ты так научился трепаться по-французски? – спросил Мугамба.

– Просто способности к языкам, – пожал плечами Андрей. – Врожденные, наверное.

Мугамба небрежно махнул пальцем, и слуга, стоящий на другом конце балкона, бабочкой порхнул к беседующим, налил красного вина в изысканные бокалы и так же незаметно удалился.

– Я испытываю огромное удовольствие, беседуя с тобой! – Мугамба пригубил вино и довольно почмокал толстыми губами. – Другие пытаются говорить со мной по-английски, бр-р-р-р! Особенно китайцы – ты не представляешь себе, какой это ужас!

Андрей рассмеялся. Мугамба, диктатор Малензии, был отъявленным расистом. Выглядел он так, словно сошел со средневековой иллюстрации, изображающей африканского людоеда: огромный, чернющий, толстый, с бешеными глазами, носом-картошкой и губами-подушками. Этим с удовольствием пользовались международные средства массовой информации, расписывая ужасы диктаторского режима. Стоило читателю увидеть фотографию Мугамбы, и он верил любому кошмару, написанному в газете.

– Ты закончил Кэмбридж, что ты имеешь против английского? – спросил Андрей.

– Я еще и Гарвард закончил, разве это что-то меняет? – грустно сообщил диктатор.

– Отличное вино, – отметил Андрей, отпивая из бокала.

– Анжуйское, – ответил Мугамба. – Некоторые снобы воротят нос, но что бы они понимали?

С балкона диктаторского дворца открывался изумительный вид: казалось, будто собеседники парят над океаном.

Андрей вздохнул.

– Мугамба, я крайне признателен тебе за гостеприимство, но мне хотелось бы узнать, зачем ты меня пригласил.

Диктатор снова подозвал слугу. Когда тот собрался разлить вино, Мугамба просто отобрал у него бутылку и жестом отослал обратно. Налив себе полный бокал, он залпом выпил вино.

– Мой друг, я должен сообщить тебе, что вынужден отказаться от сделки.

Он виновато поглядел на Андрея и будто бы даже немного уменьшился в размерах.

Андрей с досадой хлопнул ладонью по столу.

– Снова-здорово! Мугамба, мы же, кажется, уже прошли этот этап? Все эти "я не торгую своей территорией", "что скажут граждане", "придется все карты менять"... Мне помнится, полтора миллиарда долларов показались тебе неплохой платой за кусок пустыни размером двадцать на двадцать километров в самом дальнем углу Малензии?

– Да, мой друг, все так, но...

– К тому же, я уже заплатил! Ты что, вернешь мне деньги?

– Верну! – диктатор сморщился, как от зубной боли. – Возможно, не все и не сразу...

– Мугамба, друг мой, о разрыве сделки не может быть и речи. Ты продал мне это Богом забытое место, где даже скорпионы не живут! Продал! И денег ты мне не вернешь, а то я тебя не знаю!

– Я компенсирую! Хочешь, отдам за тебя свою любимую дочь?

– Прекрати издеваться! Объясни мне, что случилось?

Мугамба допил вино и оглянулся на слугу. На столике перед собеседниками материализовалась еще одна бутылка.

– Колдун племени хубу категорически против.

Андрей, будто не веря ушам, уставился на диктатора.

– Ты отказываешься от денег из-за какого-то колдуна? Ты отказываешься от процветания своей страны, лишаешь народ возможности выбраться из нищеты и пожить с чувством собственного достоинства только из-за того, что какой-то колдун тебе это запретил? Ты – правитель Малензии, без разрешения которого даже муха цеце буйвола не укусит?

– Не какого-то, а моего однокурсника по Гарварду. Сотонга – очень хороший колдун. Он никогда не ошибается. Он говорит, что Долина Призраков – плохое место.

– Вот и отдай ее мне! Одной заботой меньше.

– Ты не понимаешь. Я не могу идти против воли колдуна. Он может устроить волнения, а ты знаешь, как мне сейчас нужны беспорядки. Две трети моего населения – хубу. Черт, да я и сам – хубу!

– Через пятнадцать-двадцать лет твоя страна могла бы стать главной силой в Африке!

– Не преувеличивай, мой друг...

– Я скорее преуменьшаю. Дороги – лучшие в мире – раз! Опреснительные установки, в избытке снабжающие страну водой – два. Технологии, позволяющие получать практически дармовые строительные материалы прямо из песка, которого в твоей стране в избытке – три! Энергонезависимость – четыре! Если при этих условиях ты умудришься не сделать Малензию сильнейшей державой на континенте, тебе не стоило становиться президентом.

– Ты все-таки офигенно говоришь по-французски! – вскричал Мугамба. – Ты снова меня почти убедил! Есть одно "но". Ты не знаешь жизнь. В науке ты разбираешься, наверное, неплохо, раз умудрился разбогатеть на своих изобретениях. Но я тебе скажу одну вещь: никто не позволит моей стране стать сильной державой. Мир уже давно поделен между крупными игроками, и им не нужны соперники. Как только Малензия начнет поднимать голову, ее просто прихлопнут.

Андрей жестко посмотрел диктатору в глаза.

– Я защищу тебя от внешней угрозы. Со своим народом, если случатся волнения, разберешься сам, зато "крупных игроков" можешь не бояться.

Мугамба тоже посерьезнел и тихо спросил:

– Еще одно твое изобретение?

Андрей кивнул.

– И не одно. Ты только губу не раскатывай: захватнические войны я тебе помогать вести не собираюсь. А от внешней агрессии защищу.

Мугамба надолго задумался.

– Ладно, – решил он, наконец. – Сотонгу беру на себя. Ковыряйся спокойно в своих каменюках. Объясни мне только, зачем ты – талантливейший ученый и один из богатейших людей планеты – занимаешься подобной ерундой. Лавры Шлимана не дают покоя? Не мелковато для тебя?

– Плевал я на Трою и на Шлимана, – ответил Андрей и поднялся. – Он занимался тем, что в земле, а мне всегда были нужны только звезды.

– Как тебе в этом поможет Долина Призраков?

– Разберемся, – сказал Андрей.

Мугамба тоже встал со стула.

– Насчет дочери я, кстати, не шутил. Я пришлю ее тебе.

– Спасибо, я не собираюсь жениться.

– Разве кто-то говорил о женитьбе? Просто у меня их то ли пятьдесят, то ли шестьдесят, пора о них и позаботиться. Ты человек хороший, почему бы не подарить тебе одну? Я выберу для тебя самую красивую!

Андрей с сомнением поглядел на звероподобного диктатора.

– Нет уж, – ответил он. – Я сам выберу.

***

Незнакомец барахтался на каменном полу, пытаясь подняться и изрыгая проклятья. Язык был похож на тот, которым храм перешептывался с Андреем, но таких слов храм точно не произносил.

Андрей подошел к незнакомцу и помог ему подняться. Тот неуверенно встал на ноги, затем оттолкнул Андрея и сказал:

– Мецрэ, пробон!

Андрей виновато развел руками, мол, не понимаю.

Незнакомец с кряхтением уселся на подножие алтаря, хлопнул ладонью себя по голове и произнес:

– Гронт!

– Андрей, – представился Андрей, разглядывая Гронта и убеждаясь, что он – не человек. Ростом выше двух метров, с тонкими руками и ногами, орлиными чертами бледного, почти белого лица, по отдельности, пожалуй, каждая из этих черт могла бы соответствовать человеческой внешности, но вместе они складывались во что-то чужое и даже чуждое.

Гронт ткнул пальцем вниз.

– Пол, – сказал Андрей.

Палец вверх.

– Небо.

Снова указующий перст.

Рука. Голова. Лицо. Глаза. Ветер. Песок.

Андрей вздохнул и уселся на пол напротив чужого. Он понял, что это надолго.

*

*Шесть лет назад*

Лурье, запыхавшись, ворвался в шатер.

– Андрей, что я сейчас услышал! Ты действительно собираешься восстанавливать найденный город?

Андрей оторвал взгляд от компьютера.

– Да. Глянь, какая красота, – он повернул монитор так, чтобы Лурье было видно. – Трехмерный сканер. Разрешение – сумасшедшее. Я заказал, через пару недель доставят. И уже существует программное обеспечение, позволяющее сопоставлять каменные обломки. Конечно, его надо будет доделать, но разработчики софта уже согласились поработать над этим.

– Андрей, подожди. Одно дело – строить компьютерные модели, и совсем другое – взять на себя смелость восстанавливать реальные строения и, возможно, все испортить. Не лучше ли сделать так, как в Европе: оставить руины в том виде, в котором нашли?

– Нет, Жан, не лучше. Судя по всему, обломки разметало по большой территории гигантским взрывом. Мы с трудом можем догадываться об очертаниях фундамента города, а что представляли из себя постройки – не имеем ни малейшего представления.

– Андрей, этим обломкам минимум пятьдесят тысяч лет, и...

– Вот именно! Древнейшему известному поселению, хоть отдаленно подпадающему под определение города, около восьми тысяч лет. А тут – пятьдесят тысяч. И до сих пор непонятные технологии строительства. Обязательно надо восстановить. Я созванивался с реставраторами, обещают подсобить с раствором. Надо, чтобы он максимально тонким слоем склеивал обломки максимально крепко. Может быть, попробовать лазерно-композитную сварку...

Лурье подвинул к себе стул.

– Это не город, Андрей.

– Да?

– Да. Мы не находим предметов обихода. Ни посуды, ни инструментов, ни мусора. Вообще ничего. Одни только камни. Здесь не жили. Это культовое сооружение, что-то вроде Стоунхеджа.

– Вот и давай восстановим! – воскликнул Андрей.

– Это очень, очень большая работа.

– Я не тороплюсь. – Андрей пощелкал по клавиатуре и показал археологу экран. – Это – проект поселка для тех, кто участвует в раскопках. Заживем со всеми удобствами! Здесь будет отель для туристов. Дорогу до порта Малензии мы уже почти дотянули, будет проще доставлять оборудование. Смотри: вот здесь – делаем резервуар для воды, мощности нашей артезианской скважины хватит на десять тысяч человек, нам столько и не нужно, но пусть будет. Здесь – электростанция на двадцать мегаватт, думаю, должно хватить. А вот здесь...

– Андрей... – Лурье помялся. – Мне звонили серьезные люди. Очень серьезные! И настоятельно рекомендовали отказаться от участия в раскопках.

– Ничего себе! – удивился Андрей. – Ну и как ты?

– Они были очень убедительны.

Андрей нахмурился.

– Интересно, что может заставить ученого отказаться от работы, которая способна перевернуть всю мировую науку?

– Ну... есть способы.

– Я могу помочь? – Андрей уселся прямо напротив археолога. – У меня есть связи и средства. Если это связано с семьей – давай вывезем их сюда. Обещаю, скоро здесь бытовые условия будут не хуже, чем в Лионе. А то и лучше!

– Нет, Андрей, – Лурье встал и направился к выходу. – Дальше – без меня.

В шатер вошел Робсон, проводил ехидным взглядом Лурье и бросил:

– Слабак!

– Ты уже знаешь? – спросил Андрей.

– Да. Я тоже получил уведомление из университета о прекращении финансирования моего участия в проекте. И требование немедленно покинуть объект.

– И?

– За кого они меня принимают? Да я сам еще приплачу, лишь бы здесь остаться!

– Билл, тебе платить ничего не придется, у меня, слава Богу, еще есть деньги.

– Это может быть ненадолго. Судя по вою в прессе: "Вандалы разрушают древний город", – твои счета могут и арестовать.

– Знаешь, я с юности усвоил одну мудрость: сто долларов, о которых жена не знает, дороже, чем тысяча, о которой ей известно. Не волнуйся, всё не арестуют.

– Я говорил с ребятами, им всем тоже угрожали...

– Ну и как?

– Большинство остается. Должны же мы узнать, что за хреновину откопали!

***

– Невероятно! – воскликнул Андрей. – За три часа ты освоил чужой язык!

– Каков твой возраст? – спросил Гронт.

– Сорок пять лет, а твой?

Гронт немного подумал, переводя чужие единицы времени в привычные, затем сказал:

– Если бы ты один час в день посвящал тренировке памяти, ты смог бы осваивать чужие языки так же легко, как я. Ты ленив, человек.

– Я свободно говорю на шести языках, – обиделся Андрей. – И еще шесть – понимаю.

– Ты хочешь сказать, что того, что я выучил, недостаточно для общения со всеми людьми? Есть еще какие-то языки?

– Ты выучил русский язык, на нем говорит миллионов двести человек. Ну, может быть, триста.

– А всего вас сколько?

– Семь миллиардов. А вас?

– И эти семь миллиардов говорят на разных языках? Что за бред?

– Так уж вышло.

– Ничего, мы это поправим. Я не собираюсь учить еще сто языков. Придется им всем выучить русский.

*

*Пять лет назад*

Кусисты напали неожиданно, нагло и демонстративно. Не успев еще окончательно победить в Бонго – соседней с Малензией стране – они уже вторглись в Малензию с лозунгами: «Спасём братских хубу от гнета кровавого диктатора!» Сами нападающие с хубу испокон веков враждовали, но логикой при проведении данной операции, судя по всему, никто не озабочивался.

– Сброд, – услышал Андрей в наушниках.

– Ты, Сережа, не ругайся, – попросил Андрей, – ты мне расклад дай.

Сергей, отвечающий за охрану Долины призраков, ответил:

– Пять танков. Старых, советских. Семь БТР – тоже хлам. Десять грузовиков с пехотой. Внедорожники, пикапы, штук пятьдесят – забиты бойцами под завязку. Всё.

– Успею их встретить?

– Если очень постараешься.

Андрей мчался на внедорожнике наперерез колонне захватчиков, вторгшихся через пустыню в Малензию.

– Я не понимаю, – бубнил Сергей. – У Мугамбы своих войск нет? Зачем ты ввязываешься в драку?

– Во-первых, я обещал. Во-вторых, надо устроить показательную порку, чтоб неповадно было. В-третьих, это передовой отряд. Захватит плацдарм, ввяжется в позиционные бои, к нему подкрепление подтянется, – оно нам надо? Скажи лучше: дотянешься до них?

– Цели-то я захватил. Но мы отрабатывали только защиту периметра Долины, а они вторглись чуть ли не за тысячу километров отсюда.

– Вот и проверим, как все работает.

– Я бы предпочел, чтобы ты не лез под танки, а... Ого!

– Что там?

– Беспилотники. Три штуки. Суперсовременные. На двадцати тысячах сопровождают колонну!

– Сбивай. Стоп! Отставить! Боевые беспилотники или разведчики?

– Два с вооружением, один разведчик.

– Боевые сбивай. А разведчик не трогай, пусть кино снимает.

– Так... Готово!

– Сбил?

– Да! Работает твоя игрушка! Андрей, ты гений!

– Ладно, ладно. Далеко мне еще?

– Километров двадцать.

– Хорошо. Стрелять только по моей команде.

Внедорожник вывалился из-за бархана навстречу военной колонне и резко затормозил, подняв тучу песка.

Андрей заговорил в мегафон по-английски:

– Уважаемые гости, вы случайно вторглись в суверенные земли Малензии. Я уверен, что вы захотите немедленно исправить эту ужасную ошибку. Вам надлежит немедленно покинуть пределы Малензии. Если вы захотите в дальнейшем посетить нашу страну в качестве туристов, прошу вас сделать это в установленном законом порядке и без оружия. Спасибо за понимание.

Колонна, конечно, и не подумала останавливаться. Из машин послышались автоматные очереди, пули зацокали по непробиваемому стеклу. Один танк немного изменил направление, и теперь двигался в сторону машины Андрея с явным намерением ее раздавить.

– Сережа, – попросил Андрей. – Давай.

Беспилотнику-разведчику было, что продемонстрировать своим хозяевам. Вся техника в колонне: танки, БТР, автомобили, – взорвалась одновременно. Оставшиеся в живых бойцы в ужасе метались среди обломков под боевой марш хубу, раздававшийся из громкоговорителей машины Андрея. Попытки напасть на зловредный внедорожник пресекались новыми сериями взрывов. Наконец, остатки армии захватчиков позорно и беспорядочно удрали.

– Сережа, вызывай войска Мугамбы, тут надо немного подчистить. Да, кстати, как думаешь, успел беспилотник передать картинку хозяевам?

– Думаю, успел.

– Тогда сбивай.

***

– Как это «война»? – не понял Гронт. Он уже вполне отошел от недомогания, и деловито разгуливал по залу, прикасаясь к разным предметам. Город как будто узнавал его, радовался, как пес, нашедший хозяина. То в одном, то в другом месте вспыхивали экраны с диаграммами, чужой мельком просматривал их и тут же зажигал другие экраны.

– Ну, война. Государства вечно имеют претензии друг к другу, периодически они решают, что им надоело договариваться, и они устраивают войну.

– То есть убивают других людей?

– Ну да.

– То есть убийство людей у вас в порядке вещей?

– Нет, погоди, давай я еще раз объясню...

*

*Три года назад*

– Ну, показывай, как ты тут устроился! – проревел Мугамба, вылезая из лимузина. – Я не очень понимаю, мы в помещении или на улице?

– Поселок накрыт крышей практически целиком, оставлены отверстия для вентиляции и освещения. Крыша сделана из солнечных батарей, а в поселке поддерживается прохладный микроклимат.

– Сукин сын! Даже в центре Сахары ты умудрился сделать кусочек своей холодной Сибири!

– Нет, до Сибири нам еще далеко, но, кстати, ты подал мне хорошую идею. Надо устроить здесь каток.

– Не надо устраивать здесь каток! Что за извращение – надевать специальные приспособления с острыми железками, чтобы скользить по искусственно замороженной воде!

– Как скажешь, – легко согласился Андрей. – А вон там у нас сад. Чуть подальше – озеро. На берегу – отель для туристов. Собственно, и все. Долина Призраков не очень большая, всего-то двадцать на двадцать километров.

– И на этом пятачке ты умудрился за несколько лет построить рай на земле. Зачем?

– Люблю комфорт, – пожал плечами Андрей. – Были бы деньги, а применение им всегда найдется.

– Кстати, насчет денег. Я про оплату работ по строительству дорог. Ты не мог бы немного отсрочить погашение кредита?

– Друг мой! Давай твой бухгалтер обсудит это с моим бухгалтером? Я уверен, они договорятся.

– Ну, если ты в этом уверен...

– Уверен. А пока пошли смотреть Город Призраков.

***

– Ты не шутишь? – Гронт изумленно таращился на Андрей.

– Вроде нет, – ответил Андрей. – Такова примерная суть товарно-денежных отношений.

– Вы сумасшедшие, – заявил Гронт. – Твои соплеменники должны быть тебе очень благодарны за то, что ты призвал меня им во спасение!

– Как ты собираешься их спасать? – удивился Андрей.

– Не твое дело, раб, – спокойно заявил чужой. – Твое дело – отвечать на вопросы, а не задавать их.

– Но...

Яркая синяя молния ударила Андрея в грудь. Падая, он успел удивиться, что молния вылетела не из какого-нибудь оружия в руках Гронта, а прямо из стены замка.

*

* Год назад *

– Мой друг, я услышал ужасные новости! – Мугамба на экране был воплощением озабоченности и сочувствия. – Мне сказали, что ты болен! Мне сказали, что ты почти мертв! И что я вижу? Меня не обманули!

– Погоди...

– Это все Сотонгу! Он наслал на тебя проклятье! Он орал, как безумный, что ты откопал Город Призраков, и скоро чудовища хлынут в наш мир и погубят его!

– Мугамба, погоди. Я выздоравливаю, мне значительно лучше.

Диктатор замолчал, пытливо вглядываясь в лицо Андрея.

– Правда? Мне донесли, что у тебя четвертая стадия. Это не лечится.

– Оказывается, лечится. Я почти здоров. Расскажи лучше, что сказал Сотонгу?

– Этот кусок ослиного помета сказал, что с группой туристов приехал к тебе на экскурсию в Город Призраков и наслал на тебя проклятье! Он хвастался, что целый час разговаривал с тобой, а ты ничего не заметил! Мой друг, нельзя быть таким доверчивым!

Андрей вспомнил, как полгода назад один турист, по виду – вылитый черный американец, восторженно расспрашивал его об археологических раскопках. Силен колдун, ничего не скажешь!

– Мугамба, я не о том. Что он говорил про призраков и чудовищ?

– Да бред всякий, ты что, колдунов не знаешь? Мол, вылезут из города призраки и поработят всю землю.

– Мне надо с ним поговорить.

Диктатор погрустнел.

– Не получится. Казнил я его.

– Как?!

– А ты как думал?! – взорвался диктатор. – Приперся ко мне на день рождения...

– Ой, извини, совсем забыл. Поздравляю.

– Было бы с чем, – махнул рукой Мугамба. – Ну так вот: приперся, нажрался виски и стал хвастаться, как ловко он с тобой разделался. С тобой! Со спасителем и благодетелем моей страны! С моим лучшим другом и будущим отцом моих будущих внуков!

– Каких еще внуков?

– Ну интернет у тебя хоть есть? – застонал диктатор. – Набери в поисковике "дочери Мугамбы", увидишь фотографии и в этот же день примчишься в мой дворец – делать мне внуков. Давай, набирай прямо сейчас, хватит уже работать, отдыхать тоже надо.

– Отдохну, отдохну, дай только здесь закончить.

– Пока ты закончишь, они уже состарятся!

– Новых нарожаешь, делов-то!

***

Гронт метался по залу, подключая и пробуя какие-то приборы. Воздух в зале гудел, экраны гнали диаграммы со страшной скоростью, но Гронт успевал считывать с них информацию и вызывать все вые диаграммы.

Андрей пошевелился и застонал.

Гронт отвлекся от расчетов.

– А ты живучий, раб! Может быть, это даже хорошо. Ты станешь первым среди моих рабов. Но если еще раз ослушаешься – умрешь. А теперь встань! Не следует валяться, когда с тобой говорит хозяин! Встань прямо!

Андрей с трудом поднялся и выпрямился.

– Ты присутствуешь при моем триумфе! Множество тысячелетий назад могущественные враги разрушили наши порталы на всех планетах! Мы спрятались – нас оставалось всего несколько десятков – на задворках вселенной, мы на десятки тысяч лет оказались заперты в самой жуткой дыре, которую ты только можешь себе представить. Но теперь! Когда ты восстановил портал! Имея семь миллиардов рабов, я переверну эту вселенную и выверну наизнанку! Сейчас сюда прибудут мои соплеменники и...

"Вылезут из города призраки и поработят всю землю", – вспомнил Андрей. Ему было очень горько. То, чему он посвятил свою жизнь, оказалось опасным для всей планеты.

"Гродерахш?" – спросил он тихонько Город.

"Гродерахш", – улыбнулся Город в ответ.

Яркая синяя молния ударила Гронта в грудь. Он отлетел на несколько метров, но не умер, и попытался подняться.

– Как ты... – начал он, но следующая молния пригвоздила его к полу, на этот раз навсегда.

– Спасибо, друг, – сказал Андрей городу, но в это время в алтаре появились фигуры, похожие на Гронта, как две капли воды. Вот одна из них выхватила оружие и выстрелила в Андрея.

"Поздно", – падая, подумал Андрей. Его ранило в плечо, и он почувствовал, что теряет сознание.

"Прости, Гродерахш", – сказал он, нажимая в кармане кнопку миниатюрного пульта.

*

*Полгода назад*

– Скажи, друг, – спросил Андрей – ты можешь тайно поставить мне взрывчатку? Си-четыре или еще что-нибудь в этом роде? И побольше.

Мугамба нахмурился.

– Все так серьезно?

– Не знаю, – пожал плечами Андрей. – Но, судя по всему, твой Сотонгу был серьезным парнем, слов на ветер не бросал. Я хочу подстраховаться.

Диктатор надолго задумался.

– Я пришлю тебе грузовик Си-четыре. И специалиста.

– Спасибо, друг.

– Береги себя, – бросил Мушамба и разорвал связь.

Андрей усмехнулся. За годы знакомства Мугамба ни капли не изменился. За его зверской и незатейливой внешностью таился незаурядный ум, стальной характер, а еще он обладал редкой способностью дружить.

Когда-нибудь Андрей расскажет диктатору, как ему удалось избавиться от рака. Это Город лечил его в благодарность за то, что Андрей лечил Город. Каждый удачно прилаженный камень, каждая восстановленная постройка благодатно и благодарно отзывалась в организме Андрей.

А "си-четыре"... Будем надеяться, она никогда не пригодится.

***

Эхо взрыва было слышно за сотни километров.

В резиденции Президента Мугамбы раздался звонок. Диктатор поднял трубку и выслушал сообщение. Он достал бутылку виски и выпил ее прямо из горла. Затем размахнулся и зашвырнул пустую бутылку далеко в море.

Он постоял немного, раскачиваясь на пятках и беззвучно матерясь на чистом русском языке, а потом достал еще одну бутылку.