Текст книги "Остров в море"

Автор книги: Анника Тор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Анника Top
Остров в море

Издательство благодарит Шведский институт за поддержку, оказанную при издании этой книги.

Издательство выражает благодарность за содействие сайту www.fennoscandia.ru.

САРЕ И РЕБЕККЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Повесть Анники Тор «Остров в море» относится к тем еще довольно редким в современной России книгам, которые говорят детям о вещах, до недавнего времени считавшихся недоступными их уму или слишком тяжелыми для их психики. Само понятие детской литературы за последние десятилетия изменилось в мире: за детьми признано право знать и способность понимать. А главной темой этой литературы стало то, что составляет, по существу, главную проблему цивилизации: взаимопонимание и сосуществование разных, непохожих друг на друга людей.

Рассказ о событиях Второй мировой войны заставляет читателей задуматься над прошлым, настоящим и будущим – по-настоящему хорошим историческим книгам удается это сделать. Повесть «Остров в море» можно было бы назвать также «Остров в мире», это больше чем история девочки из семьи австрийских евреев, которую приняла и спасла шведская семья, это взгляд на большой и поначалу чужой мир, куда попадает оторванный от семьи и родины ребенок. Штеффи многое непонятно в окружающих ее людях: они не так одеты, у них другая пища, они молятся богу, в которого она не верит, они скупы на слова и чувства. Да и шведы, истовые протестанты, жители рыбацкой деревушки на маленьком острове, не понимают дочку венского врача, не могут представить себе, какой опасности подвергаются ее родители.

В книге нет ни капли сладкого сиропа, в новом окружении девочки хватает недоброжелателей, охотников обидеть, унизить. Те, кто будет читать эти ранящие душу страницы, получат своего рода прививку: можно надеяться, что они не поддадутся искушению подразнить ровесника, потому что он «не такой, как все».

Можно ли сказать, что книга «кончается хорошо»? В некотором смысле, да. Штеффи, судя по всему, удастся продолжить образование в городе, она убедилась, что суровая тетя Марта любит ее как родную дочь, остров в холодном море перестал казаться краем земли. Но шведские власти отказывают в визе взрослым беженцам-евреям, Штеффи догадывается, что нескоро увидится с родителями, а читатели знают, что, скорее всего, тех ждет смерть в концлагере. Война подступает к острову, до хэппи-энда еще далеко.

Книга написана просто и проникновенно, хорошо переведена, читается с не ослабевающим до последней страницы интересом.

Она понравится российским детям, а умным родителям и педагогам поможет в таком необходимом, тонком и трудном деле, как воспитание гуманного, толерантного отношения, к другим людям.

Наталья Мавлевич

Глава 1

Поезд замедлил ход и остановился. С перрона на непонятном языке что-то говорили в репродуктор.

Штеффи прильнула к окну. Сквозь дым паровоза она увидела большую вывеску, а немного подальше – кирпичное здание со стеклянной крышей.

– Мы приехали, Штеффи? – робко спросила Нелли. – Нам пора выходить?

– Не знаю, – ответила та. – Наверное, да.

Штеффи встала на сиденье, чтобы дотянуться до багажной полки. Сначала она достала сумку Нелли, потом свою. Школьные ранцы уже стояли на полу рядом с сумками. Ни в коем случае ничего нельзя забыть в поезде. Ведь это все, что им удалось взять с собой.

Неожиданно в дверях купе появилась дама в светлом костюме и в шляпе. Она говорила по-немецки.

– Быстрее, быстрее, – сказала дама. – Это Гётеборг. Вам выходить.

Не дожидаясь ответа, она прошла к следующему купе.

Штеффи надела на плечи ранец и помогла младшей сестре.

– Возьми свою сумку, – сказала Штеффи.

– Она тяжелая, – пожаловалась Нелли, но сумку взяла. Держась за руки, девочки вышли в коридор, где уже толпились другие дети, готовясь сойти с поезда.

На перроне среди детей поднялась суматоха. Поезд за их спинами пришел в движение. Стуча и скрежеща, он покатил прочь от станции. Какой-то малыш заплакал. Один мальчик звал маму.

– Здесь нет твоей мамы, – сказала Штеффи. – Она не может прийти. У тебя будет другая, такая же добрая.

– Мама! Мама! – продолжал кричать малыш.

Дама в светлом костюме взяла его за руку.

– Пойдемте, – сказала она остальным. – Следуйте за мной.

Как утята друг за другом, дети вошли за ней в здание вокзала с высоким сводчатым стеклянным потолком. К ним подошел мужчина с большим фотоаппаратом. Ослепляющей молнией взорвалась вспышка.

Кто-то из малышей пронзительно закричал.

– Прекратите! – возмущенно воскликнула дама в костюме. – Вы пугаете детей.

– Это моя работа, мадам, – сказал он. – Вы заботитесь об этих маленьких беженцах. А я сделаю трогательные фотографии, и вы получите больше денег за вашу работу.

Репортер сделал еще несколько снимков. Штеффи отвернулась. Ей вовсе не хотелось быть маленькой беженкой на раздирающей душу фотографии в какой-нибудь газете. И ей также не хотелось, чтобы для нее собирали пожертвования. Дама отвела детей в дальний конец большого зала ожидания. Там, за заграждением, стояла целая толпа взрослых. Другая дама, постарше и в очках, сделала несколько шагов навстречу детям.

– Добро пожаловать, – сказала она. – Добро пожаловать в Швецию. Шведский комитет помощи рад вас приветствовать. Здесь вы пробудете в безопасности до тех пор, пока не сможете вернуться к вашим родителям.

Она тоже говорила по-немецки, но со странным акцентом.

Первая дама, та, которая была моложе, достала список и принялась выкрикивать имена.

– Рут Бауман… Стефан Фишер… Ева Гольдберг…

На каждое имя кто-нибудь из детей поднимал руку и выходил к даме со списком. Дама проверяла, что написано на коричневой табличке, которая висела на шее у каждого ребенка. Затем один из взрослых отделялся от толпы ожидающих, брал ребенка за руку и уводил с собой. Самых маленьких, тех, кто не мог ответить, когда их вызывали, забирали прямо с тех мест, где они сидели.

Имена следовали в алфавитном порядке, и Штеффи поняла, что до них с сестрой очередь дойдет нескоро. Желудок сводило от голода, и все тело ныло от желания вытянуться на кровати. Со вчерашнего утра их домом было узкое купе поезда. Мили железнодорожного полотна тянулись, словно лента, назад, в Вену, к маме и папе. Теперь эта лента разорвана. Теперь они одни.

Число детей медленно уменьшалось, толпа взрослых тоже редела.

Нелли прижалась к сестре.

– Когда же наша очередь, Штеффи? Неужели никто не заберет нас?

– Они еще не дошли до буквы «Ш», – объяснила Штеффи, – надо еще немного подождать.

– Я проголодалась, – хныкала Нелли, – я устала. И хочу есть.

– У нас ничего нет, – сказала Штеффи, – бутерброды давно закончились. Тебе придется подождать, пока нас не вызовут. Сядь на сумку, если не можешь стоять.

Нелли уселась на свою маленькую дорожную сумку и подперла ладонями подбородок. Ее длинные черные косички почти касались пола.

– Нелли, – сказала Штеффи, – вот увидишь, мы будем жить в настоящем замке с видом на море.

– У меня там будет собственная комната? – спросила Нелли.

– Да, – пообещала сестра.

– Не хочу, – сказала Нелли. – Я хочу жить в одной комнате с тобой.

– Элеонора Штайнер, – услышала Штеффи голос дамы.

– Отвечай, – прошептала она сестре. – Это ты.

– Элеонора Штайнер, – снова выкрикнула дама со списком. – Выйди вперед!

Лавируя среди сумок, Штеффи потащила за собой Нелли.

– Мы здесь, – сказала она.

Дама посмотрела в список.

– Стефания Штайнер? – спросила она.

Штеффи кивнула.

– Штайнер, – громко повторила дама, – Элеонора и Стефания Штайнер!

В толпе ожидающих никто не двинулся с места.

– Штеффи, – спросила Нелли дрожащим голосом, – нас никто не хочет брать?

Штеффи не ответила. Она стиснула руку сестры. Дама со списком повернулась к ней.

– Подождите минутку, – сказала она и отвела обеих девочек в сторону. – Постойте здесь. Я сейчас вернусь.

Дама постарше взяла список и продолжила выкрикивать имена. Наконец все дети ушли. Только Штеффи и Нелли остались у своих сумок.

– Мы можем вернуться домой? – спросила с надеждой Нелли. – Домой, к маме и папе?

Штеффи покачала головой. Нелли заплакала.

– Тс-с, – прошептала Штеффи, – не реви, ты ведь не маленькая.

Послышался звук приближающихся шагов. Молодая дама что-то торопливо объясняла пожилой. Она достала карандаш и написала на листках с именами, висевших у девочек на шее: «Дети не говорят по-шведски».

– Пойдемте, – сказала молодая дама Штеффи, – я провожу вас на пароход.

Штеффи подхватила свою сумку одной рукой, другой взяла за руку Нелли. Молча, следуя за дамой, они покинули здание вокзала.

Глава 2

Увокзала они взяли такси. Солнце припекало, и августовский зной действовал угнетающе. Штеффи вспотела в новом теплом пальто. Перед отъездом мама заказала у портнихи, фрекен Герлах, новые пальто для Штеффи и Нелли. Она попросила фрекен Герлах сделать теплую подкладку, поскольку в Швеции, как она слышала, очень холодно.

Пальто были голубого цвета с бархатным воротником более темного оттенка. Из того же бархата, что и воротник, фрекен Герлах сшила девочкам шляпки. Штеффи бы очень обрадовалась пальто, получи она его по другому случаю.

Наконец машина остановилась. Вдоль пристани стояли гигантские, как дома, корабли. Рядом у пирса покачивался небольшой белый пароходик, казавшийся по сравнению с ними игрушечным.

Дама оплатила такси и поспешила с Нелли и ее сумкой вперед. Штеффи тащила свой багаж сама, едва поспевая за ними.

У посадочных мостков дама остановилась, чтобы купить билет у одного из членов экипажа. Она сказала ему что-то по-шведски и указала на Штеффи и Нелли. Сначала мужчина покачал головой, но дама повторила настойчивей, и наконец он кивнул.

– Пойдемте, – бросил он девочкам и указал на несколько свободных мест в салоне парохода.

Нелли выглядела разочарованной.

– Я хочу постоять там, снаружи, – сказала она Штеффи и указала на палубу. – Спроси, можно ли нам выйти?

– Сама спроси, – ответила Штеффи.

Нелли пожала плечами и заняла свое место. Когда где-то под ними застучал мотор, Штеффи вспомнила, что забыла попрощаться с дамой из Шведского комитета помощи. Она выбежала на палубу, но дама была уже далеко.

Корабль покинул пристань и поплыл вверх по течению реки. Черный дым вырывался из трубы и рассеивался тонкой завесой.

Нелли осталась сидеть на своем месте, съежившись, словно тряпичная кукла. Только сейчас Штеффи заметила, что пуговицы на пальто сестры застегнуты неправильно, а на щеке – грязное пятно. Штеффи стерла его носовым платком.

– Куда плывет этот пароход? – спросила Нелли.

– Туда, куда нам нужно, – ответила Штеффи.

– На курорт?

– Да.

– Расскажи, какой он, – попросила Нелли.

– Там длинные пляжи с мягким песком, – начала Штеффи, – и вдоль аллей растут пальмы. На берегу в шезлонгах под разноцветными зонтами загорают люди. Дети строят замки из песка и играют в воде. Мороженщик продает мороженое.

Штеффи никогда не бывала на море. Но Эви, ее лучшая подруга в Вене, два года назад ездила на курорт в Италию. Вернувшись домой, она рассказала Штеффи о пальмах и пляже, о шезлонгах и мороженщиках. Сами сестры обычно летом ездили с родителями в пансионат на Дунае. Раньше. До того как пришли нацисты.

Штеффи почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Она подняла глаза и увидела двух стариков, сидевших напротив и с любопытством уставившихся на нее и Нелли.

– Почему они на нас смотрят? – встревоженно спросила Нелли.

– Из-за табличек с именами, – предположила Штеффи.

Один старик заложил за верхнюю губу жевательный табак. Коричневая капля слюны стекала из уголка его рта. Он что-то сказал другому и скрипуче рассмеялся.

– Снимем их, – решила Штеффи и сунула листки с именами к себе в рюкзак. – Давай выйдем.

Они вышли на палубу на носу корабля. Впереди раскинулось устье реки, впадающей в море. Против течения буксир тянул за собой какое-то судно. Было забавно смотреть, как маленький кораблик толкает большой, совсем как ребенок, который с усердием тянет за собой мать, чтобы показать ей что-то интересное. Вдоль пристани виднелись здания магазинов из красного кирпича. Огромные подъемные краны возвышались над ними, словно шеи жирафов.

Нелли теребила коралловое ожерелье на шее. Вообще-то это были мамины бусы, купленные много лет назад в свадебном путешествии по Италии. Нелли всегда восхищалась маленькими серпиками, скрепленными в неровные столбики. Перед отъездом мама подарила Нелли это ожерелье.

– Расскажи еще, Штеффи, – упрямилась Нелли. – А мне можно будет поплавать, когда мы туда приедем?

– Сначала ты должна научиться плавать, – сказала Штеффи. – Днем все возвращаются к себе в гостиницу и часок отдыхают. После обеда – прогулка в парке и концерт.

– Мы будем жить в гостинице?

– Не знаю. Может быть, у тех людей, у которых мы будем жить, есть какая-нибудь небольшая гостиница.

– Тогда у нас все будет бесплатно.

– А может, у них собственная вилла. Или частный пляж.

– А дети у них есть? – допытывалась Нелли.

Штеффи пожала плечами.

– Надеюсь, у них есть собака, – сказала она.

– А пианино? – в сотый раз спросила Нелли.

– Конечно, – заверила ее Штеффи.

Она знала, как сильно Нелли тосковала по пианино. Она начала заниматься музыкой незадолго до того, как они были вынуждены переехать из большой квартиры рядом с парком, где было огромное колесо обозрения. Мама была готова взять пианино с собой, хотя оно заняло бы почти всю их маленькую комнату. Но папа не разрешил.

– Нам едва хватает места для кроватей, – сказал он. – Или ты предлагаешь нам спать на пианино?

Пароход миновал устье реки и вышел в море. Мимо проплывали скалы и шхеры. Поднялся ветер, и над морем сгущались темные тучи. Нелли дернула сестру за рукав.

– Мне разрешат, Штеффи? – спросила она. – Мне правда разрешат?

– Что?

– Играть на пианино. Мне разрешат?

– Разрешат, – пообещала Штеффи. – Только не ной.

Нелли принялась напевать детскую песенку, одну из тех мелодий, что научилась играть на пианино. В отличие от Штеффи, ей достался от мамы красивый голос.

Пароход обогнул мыс. Здесь ветер усилился, и пароход стало качать.

– Мне холодно, – сказала Нелли.

– Иди внутрь, если хочешь.

Нелли медлила.

– А ты пойдешь? – спросила она.

– Пока нет, – сказала Штеффи.

Палуба уплывала из-под ног. Ее тошнило. Небо быстро темнело. Вдалеке слышались раскаты грома. Нелли сделала было несколько шагов, но передумала и вернулась.

– Иди же, – сказала Штеффи. – Я сейчас приду.

Она крепко схватилась за перила и закрыла глаза. Пароход качало из стороны в сторону. Штеффи перегнулась через перила, и ее стошнило. В горле щипало, она чувствовала слабость и головокружение.

– Ты заболела, Штеффи? – встревожено спросила Нелли.

– Кажется, у меня морская болезнь.

Штеффи закрыла глаза, крепко вцепившись в перила. Ноги не слушались ее. Держась за Нелли, она заставила себя вернуться в салон. Штеффи легла на лавку, положив вместо подушки под голову ранец, и закрыла глаза. Все вокруг завертелось.

Штеффи проснулась от того, что кто-то дергал ее за руку.

– Дайте мне поспать, – пробормотала она. – Я хочу спать.

Но ее дергали настойчивей. Штеффи открыла глаза.

– Штеффи! – взволнованно сказала Нелли. – Мы приехали.

Штеффи не сразу вспомнила, где она находится. Нелли стояла рядом с ней и чуть не прыгала от нетерпения. Ее щеки раскраснелись, один бант развязался и коса почти совсем распустилась.

– Давай скорее! Мы приехали!

Глава 3

Выйдя на палубу, Штеффи будто натолкнулась на невидимую стену запаха. Пахло солью, рыбой и еще чем-то отвратительным, гнилым. Тошнота вернулась. Штеффи с трудом сглотнула и огляделась.

Пароход остановился у деревянной пристани. Вдоль берега рядами стояли выкрашенные в белый цвет рыбацкие барки с невысокими мачтами и раздутыми боками. Ветер гудел в снастях. К длинным причалам были пришвартованы лодки поменьше. Дамба, построенная из больших каменных блоков, защищала пристань от прибоя.

На суше стояли высокие деревянные леса. Некоторые пустовали, на других сушились рыболовные сети. На одних лесах висело что-то, напоминающее белых летучих мышей с распростертыми крыльями.

Вдоль пристани располагались обращенные к морю красные и серые навесы для лодок. За ними виднелись невысокие дома, выкрашенные в светлые цвета. Казалось, дома были построены прямо на скалах.

Штеффи и Нелли пришлось ждать, пока какой-то мальчик выкатывал на берег тележку с резиновыми колесами, нагруженную коробками и мешками с картошкой. Один мешок порвался, и картофелины раскатились по пристани. Несколько штук плюхнулось в воду. Нелли рассмеялась было, но смолкла, когда краснолицый мужчина принялся кричать и ругать мальчика.

Наконец подошла их очередь. Спускаясь по мосткам, Штеффи крепко держала Нелли за руку.

На пристани пароход встречала женщина. Поверх цветастого платья на ней была накинута вязаная кофта, а на голове – косынка в крапинку. У висков из-под косынки выбилось несколько светлых локонов. Все ее лицо засветилось, когда она увидела девочек.

– Элеонора… Стефания, – сказала она, чудно произнося имена. Это прозвучало как «Стефа-анья». Она присела на корточки, обняла Нелли и поцеловала ее в щеку.

– Здравствуйте, – сказала Штеффи и протянула руку. – Я – Штеффи.

Женщина взяла ее за руку и произнесла несколько слов на незнакомом языке.

– Что она говорит? – спросила Нелли.

– Не знаю, – ответила Штеффи. – Думаю, это по-шведски.

– Она не знает немецкого? – удивилась Нелли. – Она не понимает, что мы говорим? – голос ее дрожал.

Штеффи покачала головой.

– Нам придется выучить шведский.

– Штеффи? – повторила женщина. – Стефа-анья – Штеффи?

– Да, – ответила девочка, – Стефания – это Штеффи. А моя сестра – Нелли, – продолжала она, указав на младшую сестру. – Элеонора – это Нелли.

Женщина кивнула и улыбнулась.

– Альма, – сказала она. – Альма Линдберг. Тетя Альма. Пойдемте.

У навесов для лодок стоял велосипед.

Тетя Альма привязала сумку Нелли к багажнику. Затем взяла ее за руку и повела велосипед по узкой дороге между домами. За ними шла Штеффи, неся свою сумку.

Дома стояли вплотную друг к другу. Они тянулись вдоль поля до самого откоса. Вокруг домов в небольших садах росли приземистые кусты и кривые плодовые деревья. У пристани дома были маленькие и низкие. Немного подальше вдоль берега они становились выше.

Тетя Альма шла быстрым, широким и уверенным шагом. Нелли почти бежала рядом с ней. А Штеффи все больше и больше отставала. В горле v нее пересохло, во рту чувствовался кисловатый привкус. Хотя их и так уже отделяли сотни миль от дома, но Штеффи казалось, что с каждым шагом она уходит все дальше и дальше от привычных домов, улиц, людей.

Сумка была тяжелая как камень. В конце концов Штеффи поставила ее на землю, и то тащила ее за собой, то толкала перед собой ногой.

Тетя Альма наконец обернулась. Она поставила сумку на сиденье велосипеда и показала Штеффи как следует ее поддерживать. Это было трудно, но все же лучше, чем нести самой.

– Штеффи, – пискнула Нелли. – А где песчаные пляжи? И музыкальные павильоны?

Штеффи притворилась, будто не слышит.

– А что, если здесь вовсе и нет ни одной гостиницы? И нету пальм, собак и пианино? – голос Нелли стал высоким и жалобным.

– Замолчи! – прикрикнула на нее Штеффи. – Мы еще не добрались.

Как раз в этот момент они остановились у желтого дома с застекленной верандой. На клумбах по обе стороны от лестницы пестрели цветы: красные, желтые и голубые. Два маленьких белокурых ребенка выбежали из дома и бросились в объятия тети Альмы.

– У них есть дети, – сказала Нелли довольным голосом. – И они младше меня.

Девочки оставили пальто и сумки в прихожей и вошли в кухню. За кухонным столом сидела женщина с худым и строгим лицом. Ее чуть тронутые сединой волосы были стянуты на затылке в тугой узел. Блеклые глаза смерили Штеффи и Нелли оценивающим взглядом.

– Бедняжки, – сказала она тете Альме. – Такие худенькие, такие несчастные. Будем надеяться, что из них выйдет что-нибудь стоящее.

– Это тетя Марта, – сказала тетя Альма, указав на женщину.

Штеффи протянула руку и сделала реверанс. Рука тети Марты была холодной и твердой.

Тетя Альма поставила на стол большое блюдо с булочками. Затем наполнила четыре стакана соком и стала готовить кофе себе и тете Марте.

– Булочка, – сказала тетя Альма, когда все сели за стол, и показала на поднос. – Стакан. Стол. Стул. Чашка.

Штеффи и Нелли попытались произнести иностранные слова. Некоторые из них были похожи на немецкие, другие же звучали иначе.

– Стул, штуль, – сказала Штеффи.

– Штуль, – повторила тетя Альма и рассмеялась.

– Штуль, штуль, – подхватили с восторгом малыши. Затем они стали тыкать в себя пальцами и кричать: Эльза! Ион! Эльза! Ион!

Девочки успели выучить с десяток шведских слов, прежде чем тетя Марта встала из-за стола. Она вышла в прихожую и вскоре вернулась, неся пальто Штеффи.

– Штеффи? – со страхом спросила Нелли. – Что это значит? Чего она хочет?

– Я не знаю, – ответила сестра. Она медленно застегнула пальто на все пуговицы. Тетя Альма с детьми вышла их проводить.

– Ты уйдешь, Штеффи? – прошептала Нелли. – Ты не останешься здесь?

Тетя Марта направилась к выходу. Штеффи надела ранец.

– Не уходи! – пронзительно закричала Нелли. – Я хочу, чтобы ты осталась.

– Не кричи, – сказала сестра. – Мы должны делать то, что они хотят.

– Мама сказала, что мы должны жить вместе. Она сказала, что они обещали.

– Я знаю. Наверное, это только на одну ночь. Не бойся.

Нелли крепко обняла Штеффи.

– Ты придешь сюда завтра? – спросила она плачущим голосом.

– Конечно, – ответила Штеффи, не зная, сможет ли сдержать обещание. Затем она вышла вслед за тетей Мартой.

Спустившись с лестницы, она обернулась. Нелли и тетя Альма стояли в дверях. Тетя Альма покровительственно положила руки Нелли на плечи.

Тетя Марта вела велосипед вдоль ограды. Выехав на дорогу, она похлопала рукой по багажнику. Штеффи села, держа перед собой сумку. Тетя Марта села на сиденье, и они поехали.

Штеффи не умела кататься на велосипеде. Она даже никогда не ездила на багажнике. Мама никогда бы не позволила ей разъезжать по улицам Вены среди автомобилей и трамваев. Одной рукой Штеффи крепко держалась за велосипед, а другой прижимала к себе сумку. Каждый раз, когда они наезжали на кочку, она боялась, что велосипед опрокинется.

Вдоль дороги постройки встречались все реже. Они миновали перелесок и вновь выехали на дорогу. Дорога виляла среди голых серых холмов. В расселинах то тут то там виднелись лиловые цветки вереска. Тетя Марта с трудом поднялась на холм и остановилась на его вершине. Перед ними раскинулось бескрайнее свинцово-серое море. Темные тучи были сродни потолку над полом моря. Бурые скалы в шхерах выступали над поверхностью воды. О них бились волны, разбрасывая клочья белой пены. Вдалеке показался темно-красный парус, устремленный от воды к небесам. За ним светлой полоской виднелся горизонт.

«Край земли, – подумала Штеффи. – Здесь край земли».

У подножия холма стоял одинокий дом. Он жался к холму, словно ища у него защиты от ветра. У самого берега можно разглядеть навес для лодки. У причала покачивался кораблик.

В отдалении глухо ворчал гром. Ярко-белая молния осветила темные небеса. Тетя Марта показала пальцем на дом, стоявший внизу, и что-то сказала по-шведски. Штеффи не поняла ни слова, но догадалась, что именно здесь ей придется жить. Здесь, на краю земли.