Текст книги "Мужчина для удовольствий (СИ)"

Автор книги: Анна Жнец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 5

Под убийственным взглядом эльфа я протянула руку и коснулась его мускулистой груди. И тут же меня словно пронзило током. Это было похоже на мощный разряд статического электричества, который ударил в подушечки моих пальцев. Его почувствовала не только я: мужчина на кровати выгнулся, зашипев сквозь зубы.

Я сразу одернула руку, ощутив волну дрожи, устремившуюся вверх по предплечью.

– Что это? – сорвался с моих губ изумленный вздох.

Руки, прикованные к изголовью постели, со звоном натянули цепи. Пленник тяжело дышал, будто без остановки пробежал марафон в несколько километров.

Мы замерли, глядя друг на друга в полнейшем шоке. Я терла ладонь, которую все еще болезненно покалывало, а мужчина хмурился и кусал нижнюю губу. Длинные пряди волос падали ему на лицо, мешая обзору.

– Статическое электричество? – предположила я.

Эльф прищурился. Теперь он смотрел на меня иначе. С недоверчивым удивлением и в то же время как на редкий экспонат в каком-нибудь музее. Тяжело и оценивающее. Он словно знал то, чего не знала я. Словно понимал, почему от простого прикосновения между нами заискрило.

– Не может быть. – Взгляд пленника прошелся по моему телу сверху вниз и обратно. Кадык дернулся. Язык скользнул по сухим коркам на губах. – Не может быть.

– Что не может быть?

Эльф вздохнул так глубоко, что под кожей проступили полоски ребер, хотя назвать его худым было сложно. Вместо ответа он неожиданно покраснел и отвернул от меня лицо.

– У нас три часа, чтобы… – Я неожиданно поняла, что не могу сформулировать мысль. – Ты слышал распорядительницу торгов. Я не хотела, но придется. Это для твоего же блага. Для твоего здоровья.

Эльф молчал, завесившись волосами, и смотрел куда-то в сторону, во мрак, за пределы светового круга, рожденного прожектором, что был направлен на кровать. Его рельефный живот подрагивал. От головки члена к бритому лобку тянулась ниточка влаги.

Я не знала, чего ожидать от этого мужчины. Будет ли он снова рычать на меня? А может, попытается укусить? Подгадает момент, когда я наклонюсь к нему слишком близко, – и как щелкнет зубами рядом с моей шеей.

Под звуки чужого шумного дыхания я легонько, на пробу погладила выпуклую мужскую грудь. Я боялась, что меня опять шандарахнет током, но в этот раз ничего особенного не случилось.

– Это для твоего здоровья, – оправдывалась я.

Эльф скосил на меня взгляд. Его ноздри раздулись. Наблюдая за мной, мужчина разминал запястья в наручниках – медленно крутил их то в одну сторону, то в другую. За время торгов его скованные руки, должно быть, сильно затекли.

– Только для твоего здоровья. Не волнуйся, я буду нежной. И ничего такого с тобой не сделаю. Просто поглажу. Внизу. Чтобы ты кончил и тебе стало легче.

Кожа пленника была гладкой, упругой и горячей. Под моей ласкающей ладонью мужчина втянул живот, будто стремился уйти от нежеланного прикосновения. Удивительно, но он больше не сопротивлялся, не бросал мне в лицо проклятия, не бился в припадке исступленной ярости – лежал на кровати смирно и тихо, и только дышал, как загнанный конь, и часто сглатывал.

Густой румянец растекся по его щекам, перекинулся на шею, на верх груди, охватил острые кончики ушей.

Несколько секунд я кружила пальцами внизу его живота, а потом повела рукой дальше, по бритому лобку.

Лобок у него был именно бритый, а не гладкий от природы. Кожу моей ладони кололи проклюнувшиеся волоски.

Интересно, от растительности в паху эльф избавился сам, когда еще был свободен, или это хозяйка «Оазиса» подготовила товар к продаже?

– Как тебя зовут?

Я подумала, что неправильно хватать мужчину за член, даже не узнав его имени.

– Не все ли тебе равно? – тяжело и как-то горько вздохнул жрец леса.

После этих его слов я не ожидала ответа, но эльф еще раз грустно вздохнул и прошептал, смутившись, словно не имя свое назвал, а поделился что-то очень и очень личным:

– Антариан.

– Антариан, – повторила я, ощущая, как эти звуки сладко-щекотно вибрируют в горле.

И все-таки любопытно, почему этот дикий зверь вдруг присмирел?

В паху его кожа была еще более горячей, кое-где влажной от вязкого сока, накапавшего с головки.

Ощутив мои пальцы рядом с членом, Антариан задрожал. Я чувствовала: он ждет, что я коснусь его, но мои пальцы только покружили у основания возбужденной плоти и скользнули вниз – к мошонке. Тяжелые, набухшие яйца висели между его раздвинутыми ногами, прикованными за щиколотки к столбикам кровати. Когда я взяла их в ладонь, такие нежные и горячие, Антариан застонал и дернул бедрами, словно хотел свести те вместе. Цепи звякнули, потом глухо стукнулись о дерево. Он не мог закрыться от меня.

– Ради твоего блага, – шептала я, перекатывая в ладони эту чувствительную часть его тела.

Зажмурившись, эльф елозил бедрами по матрасу, сбивая под собой простыню. Его руки, пристегнутые к изголовью, то натягивали цепи, то безвольно повисали на стальных браслетах. Мышцы живота напрягались и расслаблялись. Мошонка в моей ладони округлялась, становилась все более твердой и упругой.

Внезапно я поняла, что мне нравится мучить пленника удовольствием. Нравится слушать его хриплое дыхание и наблюдать, как это сильное красивое тело извивается на постели, жадное до ласк. Хотелось услышать и мольбы, но Антариан молчал – стискивал зубы и широко раздувал ноздри. Отворачивал от меня красное лицо, пряча свое смущение за завесой длинных волос.

Он выглядел так, словно готов вот-вот кончить – даже не надо касаться члена, достаточно моей руки на мошонке. Сожми пальцы крепче, приласкай сильнее – и член извергнется, как вулкан.

Его возбужденное мужское достоинство тяжело покачивалось, капая влагой на лобок.

– Не надо, – шепнул Антариан, задыхаясь, но его «нет» звучало как «да». – Не надо, хватит. Прекрати.

Его грудь двигалась в каком-то сумасшедшем ритме. Насилу раздвинутые бедра пытались сжаться. Каждая мышца тела напряглась и ясно проступила под кожей.

– Нет, я не могу, не могу, это слишком, – он лихорадочно мотал головой, повторяя, словно в бреду: – Не надо, нет, не надо.

Волосы влажными прядями облепили лицо. Щеки горели, уже не красные – насыщенно бордовые. Член пульсировал, как перед оргазмом. Я усердно дрочила мошонку, переполненную семенем, но кончить от этой ласки Антариан не мог – балансировал на краю.

Пришло время для тяжелой артиллерии.

Глава 6

Когда я убрала руку от его паха, Антариан вздохнул с облегчением, но посмотрел разочарованно.

– Не надо, – повторил эльф, тяжело дыша, но его раздувшийся влажный член был не согласен с хозяином: он трепетал, умоляя о ласке.

На сцене было жарко. Или это был внутренний жар, с которым не могли справиться кондиционеры? Так или иначе я вся вспотела и раскраснелась.

Кусая губы, Антариан наблюдал за мной из-за упавших на лицо волос.

– Вообще я не хожу по мужским борделям. – Под пристальным взглядом эльфа мне почему-то захотелось оправдаться. – И я не собиралась тебя насиловать.

– Поэтому заплатила за меня шестьдесят тысяч рин? – светлая бровь изогнулась, и выражение его лица стало скептическим.

Любой мой ответ прозвучал бы глупо. Я пожалела, что затронула эту тему, и нашла самый надежный способ завершить разговор – сомкнула пальцы на возбужденной мужской плоти.

Антариан сразу забыл о нашей неловкой беседе и застонал, дернувшись в своих оковах.

Мужской член я держала в руках нечасто, опыта в горизонтальной плоскости у меня было мало, но пленник стонал так сладко, что я почувствовала себя богиней секса. Он вздрагивал от каждого моего прикосновения, шипел сквозь зубы, когда большим пальцем я обводила головку, а стоило подразнить текущую щелочку на ее вершине – и вовсе завыл.

Сдерживаться у эльфа больше не получалось. Он почти рыдал от удовольствия. Гремел цепями, мотал головой из стороны в сторону, отчего его длинные волосы сбивались в колтуны. На его лбу блестели капельки пота, мышцы на плечах надулись шарами, все шесть кубиков пресса отчетливо проступили под кожей.

– Демоны, – ругался эльф, кусая губы и сдвигая брови.

Стремясь к оргазму, он качал бедрами, подкидывал их вверх, навстречу моей руке. Его мошонка поджалась и пугающе покраснела.

– Пожалуйста. Пожалуйста.

Из его рта вырывались то проклятия, то мольбы. Дыхание стало частым, рваным, хриплым. Он был весь алый, мокрый, напряженный. Его била крупная дрожь. Пальцы на ногах поджались. Влажный член пульсировал.

Казалось, сейчас как хлынет.

Я ждала взрыва, мощного извержения, прицельного залпа. Уже видела, как тугая струя бьет из дырочки на головке и забрызгивает рельефный живот.

Каждую секунду казалось, еще немного, еще чуть-чуть, вот-вот и… но это «вот-вот» никак не наступало. Антариан застыл в шаге от оргазма и никак не мог достигнуть вершины. Это состояние явно было мучительным. От невозможности кончить эльфа всего трясло.

Пытаясь довести пленника до оргазма, я обхватывала его член туже, двигала кулаком быстрее, свободной рукой ласкала мошонку, которая уже стала каменной. Излиться не получалось. Антариан задыхался.

– Хватит! – взмолился он в конце концов, и я оставила его измученную плоть в покое.

Бедняга. На него было страшно смотреть. Все у него в паху пылало, горело огнем, красное, мокрое, переполненное желанием, не находящим выхода.

– Может, дело в том препарате? – Другого объяснения я не видела. – Из-за него ты не можешь кончить?

Забыв о том, что связан, Антариан дернул рукой, словно хотел убрать волосы с лица, и стальной наручник врезался в запястье. Вспомнив о своей беспомощности, мужчина досадливо зашипел.

Я помогла ему – убрала волосы с глаз. На голове у эльфа было настоящее гнездо, один сплошной колтун – замучаешься расчесывать.

– Та гадость здесь ни при чем, – он никак не мог отдышаться, оттого говорил с большими паузами. – Это из-за нее.

– Из-за кого? – нахмурилась я.

– Из-за нашей связи, – поморщился Антариан.

– В смысле?

Он закатил глаза, раздраженный моими вопросами, а потом вперил в меня такой пристальный взгляд, что я невольно поежилась.

– Этого не должно было случиться. Мне сказали, что тебя не существует. Что я – дефективный, что у меня нет пары. Поэтому я и принял обет. Дефективные не женятся, не заводят детей, не спят с женщинами – посвящают свою жизнь богине. Получается, они ошиблись?

Он дернул руками, в очередной раз проверяя цепи на прочность.

– Ты вообще о чем? – я ничего не понимала. – Кто ошибся? Какая пара? Причем тут я?

Эльф словно меня не слышал – разговаривал сам с собой.

– И вот так мы встретились, – его губы тронула горькая усмешка. – В мужском борделе. Когда меня голого показывали толпе похотливых самок.

– Ты можешь все нормально объяснить?

– Мог ли я когда-нибудь представить, что меня продадут с аукциона на глазах у моей исти... Что она меня купит.

От его непонятной речи у меня разболелась голова. С глубоким вздохом я принялась растирать виски и заметила, что мои руки пахнут мужским возбуждением.

Член Антариана, к слову, и не думал опадать. Алый, разбухший, он выглядел готовым взорваться от любого, даже самого легкого прикосновения – только это впечатление было обманчивым. Кончить пленник не мог. Успокоить тело тоже. Ему оставалось только мучиться без возможности получить разрядку.

А ведь через три часа, если я так и не добьюсь от него оргазма, этот гордый гигант навсегда превратится в вялый овощ.

– Скажи, как нам довести дело до конца? – кивнула я на красную, воспаленную промежность пленника.

Тот неловко поерзал на постели.

– Я могу излиться только в тебя, – сказал эльф, избегая встречаться со мной взглядом. – Это должна быть полноценная близость.

Глава 7

Недалеко от кровати за пределами светового круга притаился хрупкий столик на металлических ножках, а на этом столике стояла плетеная корзинка, в которой лежали презервативы и тюбик с мазью от зачатия. Все эти вещи, несомненно, оставили для меня. Я смотрела на них – блестящие квадратики фольги, белая трубочка с красной надписью, похожая на упаковку зубной пасты, – и сердце билось все быстрее и быстрее.

– Хорошо, – выдохнула я дрожащим голосом. – Если ты позволишь…

А если не позволит? Если заупрямится? Я же не полезу на него насильно?

Перед глазами развернулась трагикомичная картина: эльф на кровати дергается, а я пытаюсь оседлать его, как горячего, норовистого жеребца, а он раз за разом сбрасывает меня со своих бедер.

Смешно не было. Низ живота сводило от желания, а от ощущения неправильности происходящего крутило нутро.

– Ты позволишь?

Антариан ответил не сразу. Некоторое время он просто смотрел на меня – цепко, пристально, напряженно.

Затем нервно облизал губы и прохрипел:

– Да.

От этого короткого слова сердце едва не выпрыгнуло из груди.

Да. Он сказал «да»! Позволит!

Трясясь от волнения (никогда не спала с малознакомыми мужчинами), я подошла к столику и зашуршала упаковкой презерватива. За спиной зазвенели цепи. Антариан выкручивал голову, пытаясь понять, что я делаю.

– Не надо этих штук, – сдвинул он брови, когда я вернулась к нему с резинкой. – Я не смогу в этом.

В ответ я растерянно заморгала. Какой, однако, наглый раб мне попался! Отвалила за него целое состояние, а он еще условия мне диктует!

– Это не прихоть, – спешно добавил эльф, заметив, что я нахмурилась. – В этом резиновом мешке я не кончу.

Взгляд невольно упал на его мужское достоинство. Этот гигантский вулкан на грани извержения выглядел готовым порвать любой презерватив, который на него попробуют натянуть.

Продолжая моргать, я заторможенно вернулась к столику и взяла из корзинки тюбик с мазью. Инструкция к нему не прилагалась, но я примерно представляла, как пользоваться этим средством.

– Что ты делаешь? – допытывался эльф под скрип постельных пружин.

Вот любопытный!

Раздеваться было неловко, мысль о том, чтобы снять платье и остаться полностью голой, отчего-то вызвала внутренний протест, поэтому я просто стянула с себя трусики и аккуратно сложила их возле корзинки с контрацептивами.

«Это его первый раз! – билось в голове, пока я приближалась к кровати. – Его первый раз с женщиной. До меня у него никого не было».

Наблюдая за мной, Антариан тяжело и шумно дышал. Сама не зная зачем, я коснулась одного из наручников, приковавших его запястья к узорчатому изголовью постели.

Заниматься любовью со связанным, обездвиженным мужчиной…

Наверное, надо было освободить его, но мне не оставили ключа.

Когда я опустила колено на кровать, Антариан дернул руками, словно хотел обнять меня, и скривился от звона цепей. Его зрачки черными озерами затопили серебро радужки. Пленник напрягся в ожидании моих действий. Он не сводил с меня глаз, часто сглатывал и тянул ноздрями воздух, будто пытаясь уловить запах моего тела.

Красная от смущения, я перекинула ногу через его живот. Короткое облегающее платье – то самое, маленькое черное, которое обязана иметь в гардеробе каждая женщина, – бесстыдно задралось. Плотная ткань собралась складками и уехала вверх, обнажив лобок и задницу. Взгляд эльфа тут же устремился мне под юбку. Его губы приоткрылись. Кадык дернулся. Щеки запылали.

Ох черт, я оседлала голого мужчину, нереального, божественного красавчика, беспомощно распятого на кровати в позе морской звезды.

Оседлала – громко сказано. Пока я лишь стояла коленями на матрасе, нависая над животом будущего любовника, и не спешила опускаться на его бедра. Член, стоящий колом, почти касался моей попы. Я чувствовала его позади, очень близко.

Ситуация была странная, до ужаса неловкая, и я никак не могла заставить себя переступить черту, поэтому опять принялась болтать.

– Этот твой обет безбрачия… Неужели тебе не хотелось познать женщину? Тебя не мучили желания? Любопытство?

– Эльфы спят только по любви. – Антариан смотрел мне между ног и двигал руками в стальных браслетах. – Прочее – блуд и разврат. Только одну женщину я хотел познать – свою единственную.

– Но не встретил ее и подался в жрецы леса?

Антариан поднял на меня глаза, и выражение его лица стало уязвимым, а взгляд – неожиданно робким.

– Если ты чист телом, близость с истинной несет бесценный дар.

– Мне жаль, что ты не получишь никакого дара, но сейчас мы должны предаться блуду и разврату.

К моему удивлению, по губам пленника скользнула хитроватая улыбка.

– Истинная тоже получает дар от своего мужчины, – шепнул он и быстро опустил веки, словно хотел спрятать от меня торжествующий блеск в глазах. Я заметила его, этот странный, непонятный огонек ликования на дне зрачков, но не стала забивать себе этим голову.

– Хм. Обмен дарами? Как у эльфов все сложно и интересно.

Наш короткий разговор снизил градус неловкости и помог мне расслабиться.

Я подалась назад, и мокрая головка члена уперлась мне в ягодицы, прямо в раскрытую ложбинку. Антариан застонал и двинул бедрами, подбросив меня вверх.

– Таркархамол, – с чувством прорычал он какое-то эльфийское ругательство, потому что в следующую секунду я села на его член. Не приняла его внутрь, а опустилась сверху, зажав напряженный ствол между лобком Антариана и своими раскрытыми нижними губками. Тугая мошонка, переполненная семенем, коснулась запретной расселины между половинками попы. От этой позы, от ощущения горячего члена у входа, упругой нежной мошонки, прижатой к заднице, мышцы живота начали сладко сокращаться.

Грудь у моего любовника была шикарной, я не смогла отказать себе в удовольствии поиграться с ней. Под громкие стоны эльфа я мучила его соски, щипала эти нежные чувствительные комочки плоти, выкручивала их почти до боли, катала между пальцами, а пленник выгибался подо мной, задыхаясь и натягивая цепи.

Эти ласки, наверное, тоже были для него в новинку.

– Пожалуйста, пожалуйста, – шептал Антариан, и его крепкий член терся о мои складки.

Как же мне хотелось ощутить на себе руки любовника, но…

Наигравшись, я привстала на коленях и уже собралась направить в себя возбужденный ствол, но тут Антариан загремел цепями, привлекая к себе мое внимание.

– Сначала поцелуй меня, – попросил он и застенчиво опустил ресницы.

Глава 8

Я опешила.

Этот сильный мужчина с плечами воина, с широкой, развитой грудью, статный, высокий, внезапно превратился в робкого, краснеющего юношу. На его скулах горел нежный румянец, ресницы дрожали, он прятал взгляд. Еще недавно Антариан грозился убить меня, если я к нему прикоснусь, а теперь смущался и просил о поцелуе. Он говорил, что эльфы спят только с любимыми, но хотел поцеловать незнакомку, купившую его на аукционе.

Странно.

Или нет?

Он девственник. В отличие от девушек, мужчины редко носятся со своей невинностью, как с писаной торбой, но так принято у людей – у эльфов может быть иначе. Наверное, для Антариана важно, каким будет его первый раз. Возможно, его угнетает, что девственность он потеряет в таких условиях: в борделе, с посторонней женщиной, привязанный к кровати, с насильно поднятым членом. В нормальных отношениях пара начинает с поцелуев, а потом плавно движется в сторону постели. Похоже, Антариан хочет, чтобы хотя бы в этом у него все было правильно, традиционно: быть хорошенько оттраханным, но по-прежнему нецелованным, ему претит. А может, он хочет представить, что спит с любимой?

Что ж, если от этой иллюзии ему полегчает…

Только я наклонилась для поцелуя, как пленник резко подался ко мне и первым впился в мой рот, да с такой бешеной страстью, словно я и правда была его любимой, той самой единственной, которую он ждал полжизни. Чтобы поцеловать меня, Антариану пришлось предельно натянуть цепи и до боли выкрутить руки, прикованные к изголовью кровати. Зачем? Я ведь уже наклонялась к нему. Или он боялся, что я могу передумать, а потому накинулся на меня, как зверь на добычу, стоило мне оказаться в зоне его досягаемости?

Да тише, ты, тише! Тебе же неудобно!

Я надавила ладонями на его крепкую грудь, заставив эльфа опуститься головой на подушку. Антариан рычал, звеня цепями, в ярости от того, что не может меня обнять. Его язык толкался мне в губы, требуя разомкнуть их, впустить его, и я с радостью уступила.

Это было какое-то безумие, наваждение.

Мокро, сладко, горячо.

Я сидела на бедрах пленника, на его толстом, пульсирующем члене, прижималась грудью к его груди, зарывалась пальцами в спутанные волосы, а он трахал языком мой рот и не желал отпускать меня ни на секунду. Когда я отстранялась, чтобы глотнуть воздуха, Антариан протестующе рычал, тянулся к моему лицу и взглядом требовал вернуться к поцелуям.

Если бы его руки были свободны от оков, он, наверное, смял бы меня в сокрушительном объятии. Я почти видела, как он держит в кулаке мои волосы на затылке, не давая разорвать поцелуй. Ох, наверное, хорошо, что он связан. Такой дикий! Вот что делает с мужчинами целибат. Превращает их в животных, неспособных себя контролировать.

– Ничего себе ты оголодал!

Я разогнулась и вытерла рукой влажные припухшие губы.

Антариан сверкал глазами, недовольный тем, что я сбежала от его ласк. Его рот потерял очертания и блестел от слюны.

– Ты такой страстный. Просто бешеный. Таким, как ты, воздержание противопоказано.

Эльф усмехнулся.

– На самом деле у меня всегда была репутация настоящего сухаря. Некоторые называли меня ледышкой.

– Серьезно? – я окинула его недоверчивым взглядом.

Эта ледышка едва не изнасиловала меня языком.

– Ну, целибат до добра не доводит, – сказала я. – Даже самые стойкие рано или поздно теряют голову.

– Разумеется, все дело в длительном целибате, и только в нем, – светлая бровь иронично изогнулась.

Что-то в его взгляде меня настораживало. Теперь Антариан напоминал хищника в засаде, словно из жертвы внезапно превратился в хозяина положения. Стальные оковы на его руках казались бутафорией, от которой можно избавиться в любой момент, а на лице застыло загадочное выражение, как если бы он знал что-то, способное в корне изменить ситуацию.

– Поможешь мне… с моей проблемой? – эльф двинул бедрами, проехавшись твердым членом по моим складкам.

Я приподнялась, завороженная его взглядом, и скользнула рукой между нашими телами. Нащупала его распухшее от желания мужское достоинство и приставила горячую головку к своему входу.

– Лианти, – задрожав, шепнул эльф что-то на своем языке. Я не понимала его речи, но слово было красивым и звучало ласково, как признание в любви.

– Лианти? – повторила я за ним. – Что это значит?

– Узнаешь. Потом. Когда придет время.

Он вскинул бедра, отчего головка его члена проникла в меня наполовину, сладко растянув внутренние мышцы.

Я почувствовала капельки пота над верхней губой. Сердце рвалось из груди.

– Лианти, пожалуйста, – взмолился эльф, дергая скованными руками. – Как жаль, что я не могу тебя обнять. Давай, давай же!

Медленно, осторожно я начала опускаться на его член, наслаждаясь растущим ощущением заполненности.

Сдавшись на мою милость, Антариан протяжно застонал и закрыл глаза.

– Наконец-то, лианти, наконец-то. Я так долго ждал. Не верил. Не надеялся.

Тихонько звякнули цепи, заскрипел матрас. Раскрытой задницей я коснулась его тугой надутой мошонки. Его член, невероятно большой и длинный, вошел в мое лоно целиком, растянув мышцы до предела. Он просто распирал меня изнутри.

– Да, лианти! Да!

Привыкнув к размеру своего любовника, я приподнялась на коленях и снова насадилась на его горячий член.

Антариан завыл.

– Не останавливайся. Только не останавливайся.

Он с такой силой выгибал горло, вминая затылок в подушку, что казалось, острый кадык вот-вот прорвет нежную кожу шеи.

– Лианти, лианти!

– Меня зовут Надин, – только сейчас я сообразила, что так и не нашла времени представиться.

– Лианти Надин, – прохрипел эльф, кусая губы.

Первое время он пытался толкаться в меня, но поза, в которой его сковали, не особо оставляла пространства для маневров, поэтому вскоре он обмяк в своих путах, позволив править балом мне.

Под звон цепей я качалась на его бедрах – вверх-вниз, вперед-назад, по кругу до алых вспышек перед глазами. Его ствол был горячим, обжигающим нутро, а мошонка почему-то – прохладная. Красная, взмокшая, я скакала на члене своего связанного любовника, и его переполненные яйца сочно шлепали о мою задницу.

– О богиня, я сейчас…

Брови Антариана сошлись на переносице. Руки в кандалах сжались в кулаки. Он зажмурился крепко-крепко и до треска стиснул зубы, сотрясаемый мелкой дрожью.

Его член пульсировал глубоко внутри меня, а я сжималась на нем, рыдая от удовольствия и жадно хватая губами воздух. Жаркая волна зародилась между ног и разбежалась по всему телу: сладко-щекотные мурашки – по бедрам, по плечам, по голове.

Снова и снова внутрь толчками выстреливала горячая влага. Я уже кончила, а Антариан продолжал накачивать меня своим удовольствием, словно изливая в меня всё то, что копил годами. Семени было так много, что я чувствовала, как оно плещется во мне. Казалось, у меня надувается живот.