Текст книги "Чили (СИ)"
Автор книги: Анна Владимирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
24
* * *
Сиэтл встретил дождем и пронизывающим ветром. Он бы, правда, и не заметил этого, если бы не Элль – девушка съежилась в своем костюмчике, стоило выйти из аэропорта. Выругавшись, он сцапал ее, прижав к себе, и ускорил шаг в сторону ожидающего их автомобиля. Элль что-то делала с ним такое, что раньше никто не делал: заставляла обращать внимание на мелочи, запахи, слова, которым раньше не придал бы значения.
Когда Айзек спросил, на кого делать паспорта, он долго думал. С одной стороны, сделать ее своей женой правильно – меньше внимания, ведь считают, что Майкл забрал свою дочь. Но с другой, этот фарс больно бил по самолюбию – не смог заполучить девушку и сделал ее своей по паспорту. А еще он боялся ее реакции. Но Элль, казалось, не придала значения. Как и всему, что происходило последние три года.
– Киран, вон машина, – опередил его Фейс.
Равнодушие Элль к происходящему убивало. Она позволила прижать ее к себе, меланхолично смотрела в окно, даже не спросив, куда он ее везет.
– Ты была в Сиэтле?
– Нет еще, – ответила, не обернувшись.
Он шумно выдохнул, зло сцепив зубы.
– Скоро приедем.
Квартира, которую выбрал Айзек, располагалась на верхнем этаже дома в районе Беллтаун, рядом с башней «Спейс Нидл» и парком. Может, и глупо, но ему хотелось предложить Элль хоть какое-то подобие комфортной жизни, пока он со всеми не разберется. И было приятно видеть, как загорелись ее глаза, когда она первым делом направилась к панорамному окну в кухне. Большая гостиная, на пороге которой они застыли, осматриваясь, соединялась с кухней без каких-либо перегородок, и вид на город привлекал внимание с самого порога. Солнце как раз садилось над горами, а далеко внизу оживала ночная жизнь города.
– Нравится? – подошел тихо сзади.
Удивительно, но хватать ее рывками и жадно целовать было проще, чем осторожно касаться или просто тихо стоять рядом. Грызло чувство уверенности в том, что он не имел на это право. Пока что.
– Ага, – пожала плечами, наверняка привычно переключаясь в режим ожидания очередного переезда. – Где моя комната? – Она обернулась, спокойно взглянув в его глаза. – Можно выбрать? – усмехнулась. – А то в кои-то веки можно было бы…
Он не сразу понял, что она имела в виду – маленькие безликие квартирки из месяца в месяц без права выбора…
– Киран, – подошел сзади Фейс, – Айзек спрашивает, когда займемся вопросами…
– Завтра, – ответил, не спуская взгляда с Элль. – Сегодня отдыхаем. Пойдем, выберешь, – кивнул ей.
– Может, побежим? – азартно усмехнулась. – Так будет честно, кто быстрее – того и комната.
– Их тут четыре, Элль, – не смог не ответить на улыбку.
– Я же займу самую крутую…
– Твое право, – повел рукой в приглашающем жесте.
– Ну ладно, – благосклонно согласилась она и вернулась в гостиную.
Справа от входа в квартиру располагалось три открытых двери, но Элль предсказуемо направилась в самую крайнюю – отсюда было понятно, что вид из ее окна потрясающий. Он видел, как у рыжей заблестели глаза, когда она присматривалась к «своей» спальне.
– Беги, Чили, – вдруг рявкнул он, и Элль с визгом бросилась к открытой двери, а он, смеясь, вошел следом.
Недурно! Просторная, с мягким ковром и двумя прозрачными стенами. Большая кровать стояла в противоположном от панорамы углу. Встроенный шкаф, два глубоких кресла и журнальный столик – ей будет удобно тут сидеть и писать свои блоги.
Элль замерла посредине, уже откровенно раскрыв рот.
– Обалдеть! – выдохнула восторженно. – Как красиво!
Он и не знал, что доставлять удовольствие ей так волнующе и приятно. Обошел ее по кругу, делая вид, что осматривает комнату. – Слушай, мне что-то тоже сильно нравится именно эта. Может, посмотришь другую?
– Да ладно! – возмутилась в голос рыжая, оборачиваясь, но, видя его широкую улыбку, сложила руки на груди: – Буду кричать и царапаться!
– Интригует, – оскалился довольно, и она закусила губы, смущаясь так мило, что захотелось тут же довести ее до обещанного состояния. – Ну так тебе нравится?
– Да, – довольно кивнула.
– Я, правда, рад, – решил перестать смущать ее. – Ванная напротив, твой рюкзак я сейчас принесу. Отдыхай. А я займусь ужином…
– Может, просто закажешь… – начала она, когда он уже повернулся к выходу. – Ну, устал же.
– Нет, я обещал. Располагайся.
Направляясь к выходу, он еще успел увидеть, как Элль благоговейно подкралась к окну и уселась на пол.
Сколько на этот раз удастся удержать это хрупкое подобие равновесия между ними? Она тоже уставала и готова была идти навстречу – это чувствовалось. Поэтому, пора бы уже заслужить право быть рядом не только на правах похитителя. Он хотел, чтобы Элль признала его своим мужчиной. Черт, в лепешку разобьется, но она скажет ему «да»! И гори все остальное синим пламенем!
– Фейс!
Оказалось, пока он отвлекся, вторую лучшую комнату тоже уже заняли. Друг невинно распаковывал свой чемодан на большой кровати.
– Мне нужно в магазин, – покачал головой, осматриваясь.
– Да без проблем, присмотрю…
– Спасибо.
25
* * *
«Элль, надеюсь, вы ели панкейки из этих самых рук? Ну не вилкой же, умоляю вас!»
«Дикий мужчина позволил подойти к себе и сфотографировать? Все еще рычит и бьет посуду, Элль, или есть надежда приручить?»
«Кого тут еще надо приручать! Может, это Элль его к себе не подпускает, вот и сходит с ума! И это кажется больше похожим на правду – Элль у нас такая!»
Когда я вышла из ванной, Киран уже вернулся. Освещенная кухня производила впечатление – черная, с металлическими вставками и точечно подсвеченным разделочным столом, она больше напоминала элемент декора для фотосессии на тему еды. И Киран в нее вписывался идеально. Он снял футболку, оставшись в джинсах, и я постоянно возвращалась взглядом к его совершенному телу, хотя старалась рассматривать его не так откровенно.
– Твои вещи у меня на кровати, – обернулся он.
– Угу, – уселась на барный стул. – Можно?
– Конечно.
Я знала, ему нравилось, когда я смотрела. Даже не так – он соблазнял меня таким образом. И тогда, и, безусловно, сейчас.
– Устала?
В кастрюле что-то закипело, и он снял крышку, выключив огонь.
– Голова немного болит…
– Вино будешь?
– Да.
Пусть сегодня будет так, как он хочет.
– Помощи просить не буду, – усмехнулся Киран, выставляя бутылку вина из холодильника. – Как блог?
– О, народ в экстазе!
Я растеклась по стулу, устраиваясь так, чтобы все было видно. А зрелище было не для слабонервных. Киран был просто создан для того, чтобы будить аппетит. Еще и вино… и, кажется, креветки. Он направился ко мне с бокалом, и я облизнулась, предвкушая уже черт-те-что. Вино, креветки… его пальцы и губы.
– Элль, может, таблетку? – прищурился он, вглядываясь в мои затуманенные глаза.
– Вино, – мотнула головой и вцепилась в бокал. – А где Фейс?
– Пошел в город, – вернулся Киран к плите и креветкам.
Запах подсказывал – в сковородке уже обжаривался чеснок.
Я улыбнулась.
Он взялся за чили.
Чеснок и чили.
– Что? – послышался его смешок.
– Режешь чили…
– Да, по рецепту, – улыбнулся он.
Как бы я ни старалась запихнуть Кирана в стройный ряд моих ординарных любовных похождений – не получалось. И это, несомненно, грозило проблемами, но потом. Я сделала большой глоток сладкого вина и прикрыла глаза. Запах по кухне шел просто умопомрачительный! Особенно, когда он начал разминать головы креветок вилкой, и те пустили сок в зажарку из чили и чеснока.
– Я сейчас слюной захлебнусь, даже не думала, что так проголодалась, – томно покатала остатки вина в бокале, выдерживая его внимательный взгляд через плечо, немного смягченный усмешкой.
Он – вел, я – велась. И чувство голода росло с каждым вдохом и взглядом.
– Потерпи немного… Десерт хочешь?
– Еще как!
Пусть в джинсах и футболке, но с бокалом вина на голодный желудок чувствовала себя роскошной и неотразимой! Сегодня можно ни о чем не думать, а второй бокал справится с остатками обиды, которая немного горчила послевкусием от ожидания предстоящего ужина… и ночи.
Я сглотнула и облизала губы – хотела его до одури! Подойти медленно сзади, встать на цыпочки и запустить ладони скользить по этим мышцам, вдоль позвоночника, к пояснице… И повторить путь языком, прикусывая кожу. Я хотела слышать его стон. Он мне его задолжал, черт возьми, с огромными процентами! И к черту ужин!
– Элль, еще вина?
Обернулся, порочно улыбаясь. Чувствует? Или соблазняет?
– Если хочешь бесчувственное тело через пятнадцать минут у твоих ног, то давай!
Киран улыбнулся ярче:
– Тогда сначала накормлю.
– Боишься меня пьяную? – Вино в крови добавило куража. Кружить вокруг да около? Зачем?
– Хочу тебя прежнюю, – ответил серьезно, словно выплеснув в лицо холодной воды.
В горле стал ком, я часто заморгала, резко трезвея.
– Что? – зло усмехнулась. – Не нравлюсь настоящая?
Он обернулся:
– Да, я боюсь, – ответил серьезно, пристально глядя в глаза, – что сломал тебя всем этим.
Я глубоко и свободно вздохнула, застывая внутри и покрываясь коркой льда:
– Ты не обязан изображать из себя милого парня, если я тебе больше не нравлюсь, – я видела, как он зло прищурился, готовый кинуться. – Постучишь в дверь, когда будет готово.
Спрыгнула со стула и направилась в комнату, только не далеко ушла: он рванул меня обратно и усадил на стол, за которым я только что сидела – наша любимая поза в последнее время высказывать друг другу горькую правду. Ничего не колыхнулось больше, когда подняла на него взгляд. Казалось, он смотрит и сожалеет, что никогда не увидит прежнюю Чили – невинную, обожающую только его.
– Иди к черту, Киран! – зло прорычала, неожиданно даже для себя. – И не называй меня больше «Чили»! – выкрикнула ему в лицо. – Нет ее больше, да?! Не та, которую ты хотел?! – я стукнула его по груди и толкнула со всей силы, только бесполезно: он позволял мне беситься, но отпускать не собирался. – Грязная шлюха, да?!
Тут его терпение лопнуло, а я смогла оценить его умение быстро и надежно обезвредить противника. Даже пикнуть не успела, как он скрутил мне руки за спиной и прижал к себе, запустив пальцы в волосы и слегка оттягивая голову назад.
– Бешеная, – оскалился, прикрывая глаза и замирая на невыносимо долгую секунду, – горячая, – провел кончиком носа по шее, вынуждая тяжело сглотнуть, – невыносимая… – обхватил губами подбородок, и я раскрыла губы, всхлипывая. Обвила ногами его бедра, прижимаясь сильней, и это было мое «да». Хотя, скорее, «пожалуйста!»
26
Киран пропихнул мне в рот пальцы, и я раскрыла глаза от обжигающего вкуса, который расцвел на языке – чертов чили! Волна жара покатилась по телу, следом прошлась еще одна – мурашек и дрожи, и Киран разделил со мной эту жаркую агонию, врываясь в горящий рот языком. Меня бросило в пот, воздуха не хватало – такого пряного поцелуя я еще никогда не получала!
Он стянул с меня рывком футболку, следом лифчик… Не отпускал взглядом, держал, опасаясь, что приду в себя и снова сбегу. Не позволит. А я не собиралась никуда бежать, не сегодня.
Пространство кухни заполнилось нашим тяжелым дыханием и еле слышным ворчание чили в масле с креветками на остывающей сковородке. Киран не давал расслабиться, умело туго закручивая узел предвкушения, но я с удовольствием отмечала, что и он срывается – дышит все чаще и тяжелей.
Поцелуй уже напоминал секс, выходя за грань простого влажного прикосновения. Жгучесть чили схлынула, оставляя чувство прохлады во рту, которое удивительно лишь усиливало ощущение жара и желания. Киран охлаждать меня не собирался – сорвал джинсы и трусики. Мы оба были слишком голодны, чтобы терпеть.
Чили – наш вариант! Вспыхнуть и снести все остальные чувства к чертям!
Я немного пришла в себя, лишь почувствовав его горячий член, упирающийся мне в лоно. Киран притянул меня за шею ближе, поймал мой наверняка дикий и испуганный взгляд… и с силой рванулся внутрь.
Вскрик, хриплый стон – мой и его, и боль. Дал привыкнуть и осознать – он во мне, ловил взгляд, кажется, просил посмотреть на него, но я не могла. Нельзя так сильно и долго кого-то хотеть, и получать его, наконец, на полную мощь!
– Элль, – дошло до меня, как сквозь толщу воды. – Элль!
– Заткнись, Киран, и трахни меня уже! – прошептала, выгибаясь от его нового осторожного движения. Он подхватил меня под ягодицы, направляя, с трудом двигаясь – тесно… Я застонала, и он замер. Его дыхание рвалось, напряжение било по рукам, но мой мужчина не отключал свою чертову заботу, контролируя все даже в такой момент! – Кир… пожалуйста!
И он, наконец, послушался. Впился пальцами в мои бедра и рванул к себе, уже не обращая внимания на мои крики и стоны. А стоило выдохнуть восторженное «да!», и его сорвало на полную катушку, как хотелось нам обоим. Его бедра хлестали о мои ягодицы в таком желанном ритме, что в груди быстро вспыхнуло предвкушение того самого момента, о котором я едва ли могла мечтать! Но ему было мало!
– Элль, – он двигался все быстрей, сдавался, теряя свой вожделенный чертов контроль, – моя… ты… моя.
Закинул мои ноги себе на плечи и наклонился вперед, заполняя меня полностью с каждым рывком, а я не могла его отпустить! Только не сейчас! Чувствуя, что мы оба на грани, я вцепилась в его руки на своих бедрах:
– В меня, Кир…
Он успел только удивленно на меня взглянуть… и выплеснулся внутрь, окончательно сдаваясь. И я тоже, потому что запоздалая здравая мысль догнала несколькими секундами позже – он ведь не поверит, что только с ним я хотела этого. Открыв глаза, я искала в его взгляде ожидаемые эмоции, но не находила. Он смотрел на меня с неожиданной нежностью:
– Жива?
Я усмехнулась. Ну, спроси уже!
– Есть еще хочешь? – огладил бедра, но выходить не спешил.
– Киран, я ни с кем такое не позволяла! – выпалила, поднимаясь на руках.
– Что? – растерянно нахмурился он, но не выпускал, только прижимая к себе сильнее.
– Ну, – подняла на него глаза, – небезопасный секс…
Он, казалось, не сразу понял меня:
– А почему со мной позволила? – улыбнулся.
Я фыркнула, закатив глаза:
– Хочу залететь и женить тебя на себе.
А он вдруг рассмеялся:
– Хороший план, детка, – и прижал меня к груди, – а то я голову себе сломал, как то же самое сделать с тобой.
– Дурак! – горько усмехнулась.
Кажется, мы оба с облегчением перевели все в шутку. Так было удобней. Никаких обязательств – просто секс. Просто удовольствие… Я разберусь со своим глупым и ненужным ему порывом сама, только дойду до аптеки. Завтра. Все завтра. А пока можно позволить себе эту иллюзию.
Он так и отнес меня в душ, подхватив под попку и скомандовав «Держись».
– Повязку не намочи, – спохватилась я, когда он крутанул кран. – Надо поменять.
– Да, – поцеловал меня в макушку. – Как скажешь.
– Еда сгорела?
– Я выключил.
– Когда только успел? – усмехнулась восхищенно.
– Когда ты начала говорить глупости, я понял, что в ближайшие полчаса будет не до креветок. И еще – ты не получишь больше вина на голодный желудок.
– Тебе не понравилось? – улыбнулась довольно.
«Не получишь вина» звучало как более-менее долгосрочный план. Будто он у нас мог быть.
– Дурочка… – усмехнулся Киран и следом тяжело сглотнул: – Мне очень понравилось. – Мы постояли какое-то время под душем молча, когда он вдруг продолжил: – Ты только соберись, пожалуйста, с мыслями и объясни мне, что намерена делать с ребенком, если он появится.
Я рассмеялась, запрокинув голову, но тут же обнаружила совершенно серьезный взгляд мужчины.
– Я пошутила, – уточнила на всякий случай.
– Насчет ребенка? – совершенно серьезно переспросил он, и вдруг стало не смешно.
– Я просто… – начала растерянно. – Киран! Дети так быстро не получаются. И это слишком серьезно.
– Ах вот как, – усмехнулся он. – Тогда о чем ты думала, не позволив мне выскочить?
– Не хотела тебя отпускать… – надула губы и закатила глаза. – Забудь!
Попробовала отвернуться, но он не позволил, прижав к стенке.
– И что же ты думаешь дальше делать? – пригвоздил пытливым взглядом. Все происходящее казалось для него, как игра в песочнице. В моем исполнении.
– Пойду завтра в аптеку!
Он покачал неодобрительно головой:
– Давай так, милая, ты больше не делаешь глупостей, по крайней мере без меня. Захочешь детей – мы об этом подумаем, но глотать таблетки – не вариант, поняла?
Я замерла, широко раскрыв глаза:
– Киран, ты в своем уме, каких детей? – возмутилась в голос. – Ты же…
– Что? – усмехнулся он. Сейчас разница в возрасте показалась мне весьма ощутимой – я чувствовала себя малолеткой!
– Ты так говоришь, будто мы с тобой можем быть вместе! – вскричала я.
– Я говорю, а ты – делаешь! – припечатал он серьезно.
Видя, как я обескураженно захлопнула рот, Киран серьезно потребовал:
– Ну так, залететь можем сегодня?
– Вроде нет, – недовольно дернулась, когда он прижал меня собственнически к себе. – Но я бы перестраховалась.
– Как скажешь, – и он потянул за мои намокшие волосы, запрокидывая голову и склоняясь к моим губам. – Но это – первый и последний раз.
– Секс с тобой? – не удержалась я.
– Чили, – оскалился довольно, – теперь секс у тебя будет только со мной.
28
* * *
Ничего не мог с собой поделать – хотел ее до черных точек перед глазами, и первый раз показался лишь аперитивом, разбудившим настоящий голод. Да еще какой! А она – такая маленькая, легкая, горячая и чувственная – смотрит на него исподлобья и трепещет мокрыми ресницами, сама не понимая, что творит с ним. Как ее вообще отпускали прежние любовники? Куда они смотрели? Разве такой можно позволить уйти? А с другой стороны, ему повезло, что она осталась одна и ни в кого не влюбилась за это время. Отдать бы – не отдал, но сложностей бы добавилось.
Только нужно было все же сначала накормить девочку, а потом обязательно продолжить.
Пока она онемела от его слов, он воспользовался ее податливостью, завернул в халат, вытерся сам и утащил ее обратно в кухню.
– Не пошло бы теперь все к чертям… – подошел к плите.
Чили выглянула из-за спины:
– Ну даже не знаю, – усмехнулась коварно, – приму ли я такой ужин для отчета в блог…
– Отчитаешься, горячо ли было слизывать с моих пальцев остатки чили, – зажег конфорку снова, выудил со дна сковородки чеснок и перец и отправил их в мусорку. – Думаю, так даже лучше – больше вкуса.
– Это точно, – усмехнулась она за спиной. – Может, ты все же оденешься?
Он обернулся к рыжей, смущенно кусающей губы и старательно отводящей глаза.
– Я тебя смущаю? – прищурился, усмехаясь. – Может, мне фартук надеть?
– Давай, – подначила бестия, – а я сфоткаю! Сзади вид будет – отпад!
– Спереди тоже неплохо, – повернулся к плите. Вспомнить бы, что там дальше надо делать по рецепту. Хорошо хоть лапшу успел приготовить. Все мысли были о рыжей в халате. А лучше – без халата. – Подай джинсы, а то я спалю тут все сейчас.
– Главное, себе не спали ничего, – хихикала Элль.
– Только с тобой, – сцепил зубы.
Да что же это такое?! Креветки снова зашипели на сковороде в ароматном масле с соком чили и чеснока, а ему пришлось вздохнуть несколько раз, чтобы влезть в чертовы джинсы! «Сейчас ты у меня дохихикаешься», – пообещал себе, еле застегивая молнию и болезненно морщась. Бросил короткий взгляд на рыжую, и та сразу закусила губы. Улыбнулся и взял помидор.
Еще никогда секс для него не пах так остро и пряно. Будто его вожделение смешивалось сейчас с насыщенным ароматом мелко нарубленного базилика, а ощущение ее взгляда в спину, трепета, предвкушения и смущения заставляли все чувства обостриться до предела. Это был какой-то новый рецепт, их собственный, выдержанный временем, но не потерявший свойств, наоборот – ожидание и время пошли обоим на пользу. Теперь он точно знал, чего хочет.
29
Бросив взгляд на бутылку вина, повинуясь порыву, плеснул из нее в соус. Туда же добавил мелко нарезанный помидор – полная импровизация! Но он точно знал, что будет только лучше. Вдохновение бывает разным. Сегодня он чувствовал то, что делал, как никогда. Будто от каждого его решения сейчас зависел не только вкус блюда – его и ее жизнь.
Оглянулся снова: Элль стояла у панорамного окна и смотрела на город… или на него в отражении? Судя по тому, как нервно теребила ноготок зубами, города она не видела.
– Чили, готово, – позвал тихо, но она все равно вздрогнула.
Кажется, действие вина кончилось, и из раскрепощенной кошки его девочка превратилась в пугливую лань. Она даже забыла сфотографировать старательно сервированный им ужин – макароны лингвини с креветками и черт-знает-с-чем-еще. Нервничала… Но пощады не будет. Вот она, сидит перед ним в махровом халате, под которым ничего нет, и наматывает на вилку длинную макаронину. Как он выдержит, когда она, наконец, положит ее в рот, он не знал.
– Киран, – подняла на него глаза, – я не могу есть, когда ты так смотришь…
Он улыбнулся – будет смотреть, как хочет. А хочет он сильно – пусть привыкает.
– Ты бы себя видела.
– Чувствую себя главным блюдом.
– Ты у меня очень умная, Чили, – вогнал ее окончательно в краску.
– Сегодня больше ничего не будет, – смущенно прошептала она, пытаясь начать борьбу взглядов.
– Будет, – сделал вид, что проиграл: испугается еще. – Сегодня же наша годовщина, миссис Сейфридж. Расслабьтесь и доверьтесь, потому что больше доверять вам некому.
Она тяжело сглотнула:
– Можно еще вина?
Не смог сдержать улыбки:
– Теперь можно.
Она невозможно часто и так притягательно облизывала губы после каждой порции макарон и креветок, что он пожалел, что надел джинсы. Если бы она ела руками – точно бы кончил.
– Ты не ешь, – наконец, расслабилась Элль.
И правда. Попытался попробовать, но бестия в этот момент взяла особо крупную креветку… пальчиками.
– Элль, – хрипло прошептал, понимая, что пальцы она облизывает сегодня в последний раз. – Все, баста. – Рывком поднялся и направился к озадаченной девушке: – Как ты хочешь? На столе или у панорамного окна?
– У вас проблемы с разнообразием меню, – заметила серьезно.
– Я готов разнообразить, – и подхватил ее на руки прямо со стула.
30
– Киран! – вцепилась в его плечи Элль. – Я руки не вытерла!
Он внес ее в спальню и опустил на кровать, не давая поправить разлетевшиеся полы халата.
– Все равно его сниму, – он положил ее пальцы себе в рот и прикрыл глаза… Вот оно – то, что никто не поймет, кроме нее. Втянул большой, обхватив языком, а своей рукой разворошил халат на ее бедрах и, не позволяя ей сжать ноги, ввел пальцы в ее горячую сердцевину. Элль хрипло застонала, стоило ему двинуться глубже, и закрыла глаза, выгибаясь.
Ему хотелось раскрыть ее, зажечь яркий свет и смотреть. Изучить каждый сантиметр его вожделенной женщины, попробовать на вкус, но пока все, что мог себе позволить – быть осторожным. Внимательно следил за ее реакцией, склоняясь ниже, и вот уже его язык слегка продавил кожу на плоском животе и двинулся вниз.
Сжалась. Даже пальцами это ощутил.
Прикрыл глаза и нежно опустил большой палец на самое чувствительное, слегка надавил… Элль задрожала. Вцепилась пальчиками в покрывало, судорожно всхлипывая, и он решил не медлить – опустился ниже и осторожно подул.
Раскрыла глаза и приоткрыла губы… Как ее целовать сразу везде? Выбор был сложный, но он не отступил от намеченной цели – попробовать ее вкус. Убрал палец, заменяя его языком.
Эмоции ударили в виски вместе с кровью и выбили все мысли из головы. Хотел ли он кого-то так, как ее? Давно уже нет! Он кружил языком вокруг ее вершинки, набирая обороты, и жадно вслушиваясь в ее ответ. Элль больше не дрожала – отдалась ему, раскрылась, еле заметно подаваясь бедрами вперед. И он двинулся смелее, глубже, быстрее… Ему нравился ее вкус и запах, свежий, тонкий, еле уловимый аромат дергал нервы, сводил с ума, делая желание едва выносимым. Но она была важней.
Было страшно сделать что-то не то, испугать напором, разочаровать простотой ласк. Он все пропустил в ее жизни, ничем не повлиял на формирование в ней женщины, и что с ней сделали все те, кто были до него, было страшно предположить.
Он настороженно вернул пальцы, только не обратно, где ласкал ее языком, а чуть ниже, скользнул к туго сжатому колечку, обвел… Элль шумно выдохнула и сжала бедра. Ладно, с этим он тоже разберется. Только потом, сил больше не было.
32
Он с облегчением высвободился из джинсов и осторожно подтянул ее к себе, разводя бедра шире. Этот момент, когда головка члена уперлась в ее лоно, слегка надавливая, был чем-то особенным. Элль напряглась и нахмурилась, ожидая… боли? Выгнула спину, встречая его первое движение. Он вошел слегка, потом чуть глубже… еще… почти до конца… С трудом выносимое испытание силы воли! Когда втиснулся в нее полностью, перед глазами скакали черные точки:
– Больно?
Она смущенно улыбнулась, но тут же раскрыла губы и вскрикнула от его сильного движения. Хотелось теперь придушить каждого придурка, что калечил ее в постели! Чили не покажет шрамов, которые оставили все эти мужчины, и ему придется искать каждый самому.
– Смотри на меня, – приказал ей, – это же я, Элль! Открой глаза.
Она послушно подняла на него взгляд, и он закрепил успех поцелуем:
– Умница… Смотри, а то вдруг я себе что-то позволю, – улыбнулся шире, выпрямился и, закинув ее ноги себе на плечи, двинулся быстрее. – Хочу… видеть… что тебе нравится.
Ей нравилось! Она прижималась к нему сильней, обхватив за шею, и кричала в его губы. Уже не смотрела, но и ему было плевать – они и так слились в одно, и никуда Элль не денется! Она будет кричать ему каждую ночь, учиться смотреть в глаза и говорить с ним!
Так хотелось дать ей сразу все, надавить на каждую «кнопку», но он боялся. Чувствовал, что и так достаточно – Элль извивалась под ним дикой кошкой, царапая спину и вскрикивая все громче. Жмурилась, уходя в себя, зная, что ему уже не до контроля своих требований, он опять был на грани, а благодаря ее порыву ничто не мешало кончить в нее снова, и от этой мысли в паху наливалось еще быстрее, срывая плотину терпения.
И он потерял контроль, изливаясь в нее. Пальцы беспорядочно сжимали нежные бедра наверняка до синяков, но он не мог их разжать, продолжая насаживать ее на себя до опустошения, до последней судороги…
– Шеф, вы великолепны, – рассмеялась Чили, а он все не мог отдышаться.
– Да что вы? – выдавил хрипло. – Никогда бы… не подумал!
– Я тебя обидела? – вдруг услышал совершенно серьезный вопрос.
– Что? – приподнялся на руках, чтобы видеть ее лицо. В полумраке ее кожа казалась фарфоровой, большие глаза неестественно блестели. – Что за глупости, Чили?
– Ну, может, тебе нравится, чтобы смотрели в глаза, а я не смотрела…
Он еле сдержался от разочарованного воя.
– Милая, – притянул ее к себе так нежно, как только мог, – ты не должна кому-то соответствовать и лезть из кожи, не все этого достойны.
– А ты достоин? – грустно усмехнулась.
– Это тебе решать. – Он помолчал немного, прежде чем добавить: – Но мне бы очень этого хотелось.
– Кир…
– М?
– Мне… надо в душ.
Он не пошел за ней, дав побыть немного одной. Чувствовал – ей надо переварить.
Сиэтл за окном был чем-то похож на Нью-Йорк. Он смотрел на город и чувствовал какое-то непривычное спокойствие и тишину внутри. Так он чувствовал себя только в прошлой жизни, когда мать еще была жива, а сейчас до спокойствия было еще далеко. И завтра предстояло много работы и подготовки к очередному шагу в этой смертельной игре. Но впервые ему не хотелось об этом думать.
33
Пока Элль была в душе, он написал Фейсу, что тот может возвращаться.
Шелест воды стих, а вскоре она тихо вошла в комнату. Замерла у кровати, не решаясь ни сказать что-то, ни сделать, а он смотрел и чувствовал, что хочет ее снова.
– Что? – обняла себя руками, усмехаясь.
– Ты как? – шагнул к ней.
– Нормально, – а сама вся сжалась, когда он обнял и прижал ее к себе. – Киран, ты маньяк.
Не почувствовать его желание было невозможно.
– Я просто проголодался, – скользнул губами по ее виску. Голод его был вызван только ее появлением, но говорить об этом он не стал. Чили сжималась от любого его шага навстречу.
– Давно не было? – усмехнулась в его грудь, желая казаться равнодушной.
Она старалась говорить о близости с ним, как о чем-то заурядном, будто они просто перепихнулись. Он чувствовал это по голосу, по жестам: наконец огладила его спину в этот момент, но так, будто пса потрепала по загривку.
– Давно, – равнодушие в собственном голосе вытянуло оставшиеся силы. Хватит ли их вообще, чтобы разгрести бардак в собственной жизни? Ему хотелось тряхнуть рыжую и надавать по щекам, чтобы пришла в себя. Но тут требовалось лишь терпение и время. Которого могло снова не хватить.
– Не спросишь меня? – ее голос выдернул из собственных мыслей. Он глубоко вздохнул.
– Я не хочу этого знать. – Решил, что для маленькой терапевтической дозы самое время. – Я зверею, когда думаю, что тебя кто-то лапал.
Элль округлила глаза, хмурясь, и он, не спрашивая, утянул ее в кровать, но терапию не закончил. Уложил на живот и принялся объяснять ей, как это должно быть и, что все происходящее, не просто очередной секс. Он долго гладил ее, чередуя прикосновения с легкими поцелуями, вкладывая в эти жесты всю нежность, на которую только был способен. Слышал, как она напряженно сопела, пытаясь увиливать, ерзала… пока не уснула.
– Вот так лучше, – прошептал устало и прижал ее к себе.
