Текст книги "Волшебство для Велеи (СИ)"

(Рапунцель: Запутанная история)

– Магиня Светлова, – раздался зычный голос от двери, выводя меня из задумчивости, – собирайтесь!

– На прогулку? – недовольным тоном отозвалась я, подавив неуместный зевок. Знала эти, так называемые, прогулки и ничуть не радовалась им.

– Домой! – огорошила меня надзирательница, больше напоминающая румяную задорную тетушку.

Не то, что у нас, ведьм! Надзирательницы, так надзирательницы! Как цепные собаки, слушающиеся приказов сурового хозяина, бросающиеся на неугодных. Мне взгрустнулось – эх, какие были времена!

Хмыкнула:

– Неужели? И кто же у нас такой щедрый? – не сдвинулась, продолжая вольготно лежать на небольшом диване.

Богиня свидетельница! Не тюрьма, а девичья спаленка! Разве что решетка на окне, правда, изящная, украшенная коваными цветами. Нет для ведьмы хуже места! В кошмарах преследовать будет!

– Свободу вам, госпожа, пожаловал сам Фирион! Говорят, та, – женщина сделала ударение на этом, – ведьма расщедрилась!

– Какое великодушие! – буркнула я, в душе ликуя, что сестра нашла способ мне помочь.

Магиня-надзирательница покачала головой и доверительно сообщила:

– По мне, так вашей вины в случившемся нет! – убедительно кивнула. – Всегда и во всем ведьмы виноваты! Нечего им наших магов окольцовывать! Знаешь?

– Что? – я соизволила подняться и, стараясь не плясать от счастья, принялась собирать свои немногочисленные пожитки. Вернее не мои, а Дамары Светловой, в теле которой маялась моя душа.

– Фирион попал в сети главной ведьмы! – надзирательница опять отвлекла меня.

– М-да? – застегивая ремешок кожаной туфельки на тонкой щиколотке, я изобразила вежливый интерес.

– Да! Эта негодяйка околдовала нашего правителя и... – я решила больше не прислушиваться к ее словам. Пусть магиня тявкает, сколько хочется!

Меня заботили другие проблемы! Скоро предстоит встреча с любящими 'родителями'. Разумеется, я считала этих магов чужаками, и все четыре месяца заключения старалась избегать встреч с ними. Теперь же оставалось надеяться, что они не дожидаются меня уже за этим порогом! Ирия... Ани, конечно, надеюсь, сумела предусмотреть и такой поворот!

Последний взгляд в миниатюрное зеркальце в дорогой оправе, и я облегченно выдыхаю. Снадобья, приносимые мне вездесущими подземцами, оказались действенными. Мои карие глаза сменили свой цвет на голубой и стали такими, какими и должны быть у Дамары Светловой.

И вот он – узкий, извилистый коридор, на стенах которого переливаются в свете сотен огненных мотыльков яркие панно. В глазах зарябило от обилия насыщенных красок – кошмар любой ведьмы – красный, оранжевый, золотой сплетались в немыслимых узорах, в центре которых главенствовало невыносимо обжигающее солнце с жуткой, с моей точки зрения, улыбкой. Смешок за спиной, так что я оглянулась. Как и следовало ожидать – позади только огненнокрылые бабочки, но страх все не отпускал. Волевым усилием заставила себя успокоиться, мельком подумав: 'Пора начинать пить настои валерианы! Совсем нервы расшатались! Оно и не мудрено... Но раз я выжила на корабле Геррара, то и тут не умру!'

С умным и смиренным видом, как и подобает раскаявшейся дочери всеми уважаемого магьера, я выслушала наставления главной надзирательницы. Оказывается, она лично знает моего нынешнего 'папеньку'! В связи с этим, магиня решила пристыдить меня, мол, из-за малюсенькой, но все-таки оплошности пострадал такой замечательный человек!

– Оно, разумеется, во всем виновата ведьма, но в следующий раз будь, детка, умнее! – вещала главная надзирательница.

Я молча кивала, пытаясь не скрипеть зубами от злости и нетерпения. И вот свершилось!

Едва не подпрыгивая, как ученица Высшей Ведической Школы, у которой начались каникулы, я неслась к выходу. Еще несколько секунд, и я обрету желанную свободу! Предвкушая дуновение свежего ветра, схватилась за ручку двери, делая широкий шаг.

К безграничному удивлению, нога моя не нашла опоры. Пару мгновений я балансировала на краю, а затем куда-то провалилась. Вскрикнуть не успела, только поневоле зажмурилась, а спустя еще миг обрела под собой основу... мягкую и уютную. Распахнула очи и узрела под собой ковер с пушистым ворсом, мимоходом порадовавшись, что благодаря ему несильно ушибла колени.

Подняв взгляд, увидела протянутую конечность... с длинными золотистыми когтями.

– Приветствую! – вежливость – первое правило победителей. Помощью не воспользовалась – еще неизвестно, что на уме у высшего демона. Поднялась сама, осмотрелась. Подозрительность – первое правило ищейки!

– Добро пожаловать в царство мрака и тени! – пророкотал владыка Подземья, пока я невежливо разглядывала его необычную физиономию.

– Ар! Прекрати пугать нашу девочку! – из-за спины демона вышла лара.

Я, хоть и видела ее раньше, и слышала историю ее жизни, все равно заморгала, тщательно подбирая верные слова. Как-то привыкла больше спрашивать, чем отвечать!

Зиалея истолковала мое молчание по-своему и заявила:

– Будь в Асодаре, как дома! Все же ты моя племянница!

– Вы моя тетушка? – это необходимо было уточнить, и в ответ я получила твердое:

– Не сомневайся! Аниика – моя племянница, а ты была ее сестрой, пусть и в прошлой жизни! Да и думается мне, коли не плен, ты родилась бы в семье Алтеи, моей сестры! Кстати, у вас с ней есть общие черты!

– Да-а? – по началу я усомнилась, потому что видела портрет Алтеи Калинкиной, но Зиалея напомнила:

– Алтея тоже была ищейкой! Причем, лучшей в Озерном!

– Верно! – тут и я это вспомнила.

– Да, она была лучшей, – в глазах владычицы промелькнула грусть, и я тоже припомнила отчего. Вздохнула – такова наша участь, а Зиалея продолжила:

– Так что зови меня 'тетушкой'!

Я без стеснения пялилась на нее, гадая, какие еще неожиданности ждут меня в новой жизни. Когда решила дать утвердительный ответ – такое родство всегда пригодится, услышала от Ар'рцелиуса:

– Только не вздумай звать меня 'дядюшкой'!

Тут уж я покачала головой без промедления, дескать, и не собиралась! Признаюсь, в детстве мечтала о том, чтобы у меня был дядя. Но не высший демон! Своим дядюшкой я видела скромного, светловолосого ведьмака с добрыми, синими глазами и тихим голосом. Владыка Подземья – мой дядюшка?! Бр-р! Нет уж, благодарю покорно! Такое и в страшном сне присниться не может!

Ар'рцелиус довольно оскалился, будто прочел все мои мысли и молчаливо одобрил.

– Ар! – возмущенно позвала его супруга.

Владыка без предисловий спросил, сверля мою сверх меры изумленную персону тяжелым взглядом:

– Вы знаете, что от вас требуется?

– Жить? – позволила себе сделать дерзкое предположение.

Ухмылка высшего демона стала шире, взор проницательнее, а слова язвительнее:

– Право на жизнь нужно заслужить! – словно повторил то, что сказал на палубе призрачного парусника Артуар, вовлекая бывшую ищейку в опасную игру.

– В таком случае, что вы требуете от меня? – я уже решила, что не проиграю проклятому богу, теперь нужно выяснить, что ждет от меня подземец.

Ар'рцелиус опять одарил меня внимательным взглядом, аж до дрожи, но я выдержала, ожидая, что он скажет. Мне загадали новую загадку:

– Кто есть у нас на сегодняшний день?

– Кто? – кажется, придется вспомнить все, чему научилась в прошлой жизни.

– Магиня, изменчивый и высший, – Ар'рцелиус определенно поставил себе цель проверить меня. Пришлось основательно поднапрячься, погружаясь в воспоминания:

– Магиня Кнутова, правитель Да'Орон и звездный высший – совсем уж непонятное существо! – вынуждена была признать я.

– Значит, об изменчивых вы, ведунья Липкина, знаете много?

– Увы, нет! Чего таить? – но почти сразу скороговоркой поведала. – О Да'Ороне я слышала от сестры, ведь именно он создал браслеты, способные уничтожить Вейтерру!

– Так! – демон неотрывно наблюдал за мной, ожидая, что еще скажу.

Посчитала своим долгом не разочаровать его:

– Магиня Лами Кнутова, девица восемнадцати лет, возможно, влюбленная! Скорее всего, это она разбудила Да'Орона, быть может, не без помощи звездного высшего!

– А вы уверены, что они не погибли во время битвы высших? – Ар'рцелиус нарочито изогнул яркую бровь.

– Если бы эта троица погибла, то и меня вряд ли бы позвали сюда!

– Лея, ты не права! Ты – желанная гостья в нашем доме! – вмешалась молчавшая до этой минуты Зиалея.

Я улыбнулась ларе, не хотелось обижать ее, а вот у Ар'рцелиуса деловито поинтересовалась:

– Это все?

– Все! – с довольным видом изрек он. – Дальше сами!

Спорить с владыкой Подземья? От одной мысли меня пробрал озноб, потому я сделала кивок, размышляя, как вернуться обратно в Наземье.

Двустворчатая дверь с тихим звоном распахнулась, и в нее вошли двое. Эта пара, одна из немногих, мне нравилась. Супруги Даровы не вызывали отрицательных эмоций, и сейчас я приветливо им улыбнулась. Они дружно ответили, точно готовились, а затем Снеженика быстро произнесла:

– Похоже, Рон, мы не успели, они все решили без нас! – И мне. – Нам пришлось задержаться, потому что сынишка слишком шустрый, и лары-няни с ним не справляются! – тепло улыбнулась, явно вспоминая о своем ребенке.

Было видно, что ведьма гордиться сыном, и я подавила горестный вздох, потому что в было время, когда стеснялась своего, а теперь все бы отдала, только бы узнать, что случилось с Мишкой.

Эферон все это время с нежностью смотрел на свою супругу – удивительное дело. Я опять пришла в замешательство, будто в первый раз видела Даровых. Историю их любви мне пересказала Весна... то есть Веснушка. Поначалу я никак не могла взять в толк – ну как, как опытная ведьма умудрилась влюбиться в исконного врага? Однако, глядя в этот миг на Снеженику, понимала, что лишь этот бывший злодей сумел подарить ей настоящее женское счастье. Не то, чтобы завидовала светловолосой ведьме, скорее недоумевала.

– Вам пора возвращаться, госпожа Светлова! – пока я, широко раскрыв глаза, разглядывала Даровых, Ар'рцелиус не сводивший с меня своего пристального взора, дал команду.

– Мое имя Велея Липкина! – вскинулась я, потому что ощутила обиду. Хотелось, чтобы здесь меня звали настоящим именем.

– Разве? – иронично осведомился владыка, заработав два обличающих женских взора – жены и приемной дочери. Сама я на демона показательно не глядела – желания не возникло.

Снеженика скоро подошла ко мне и передала светлый конверт.

– Держи! Я и Рон коротко изложили все свои наблюдения!

– Надеемся, пригодится! – Даров тоже не остался стоять в стороне. – Удачи! – искренне пожелал он.

– И поменьше переживай! – Зиалея не дала мне вставить слово, да я и не пыталась, чувствуя себя неловко – давно не чувствовала столько заботы. – Ар! – владычица выразительно взглянула на своего мужа, и он соизволил кивнуть:

– У вас будут помощники, ведунья!

Едва не прокляла его вслух – гад такой – тянул до последнего, когда я уже готовилась к худшему.

Ар'рцелиус, словно вновь прочитал мои мысли, оскалился пакостнее, а я так и взвилась:

– Кто они?

– Первый и главный – Дюран Огнев – четырех стихийник, бывший наблюдатель высших! – ответил мне демон, и я разочарованно вопросила:

– И все?

– Возможно, – с явным сомнением ответил мне Эферон, – будет еще и Да'Айрэн.

– Ну, и парочку подданных вышлем тебе в помощь! – добавила Зиалея.

Я бы продолжила расспросы, но не успела, потому что спустя секунду буквально выпала на крыльцо, обдирая ладони и ударяясь коленями о камень. В довершении дверь позади снова распахнулась, толкая меня, отчего с моего языка сорвалось несколько бранных словечек, пока я кубарем летела вниз. Села и, прежде чем подняла взгляд на виновника происшествия, услышала удивленный возглас:

– Дамара???

Притихла, усмирила волну гнева и постаралась выжать слезу, мол больно и обидно, и только тогда посмотрела на крыльцо. Мысленно добавила еще тройку крепких словечек, разглядев, каким удивленно-подозрительным взором буравит меня маг. Я помнила этого молодого светловолосого мужчину с зелеными глазами. Вот она долгожданная свобода! Радуйся, ведьма! Захотелось схватить в руки что-нибудь тяжелое, сковородка бы вполне подошла, и ударить огневика по голове изо всех сил.

Мы рассматривали друг друга, то ли не зная, что сказать, то ли мысленно проклиная, пока дверь в здание тюрьмы снова не открылась, толкая Ладова в спину. Он покачнулся, раскивнув руки в стороны, пытаясь устоять, но не смог. Скатился с лестницы и оказался рядом со мной на мостовой. Ругался маг так, что любая магиня уже лежала бы в глубоком обмороке. Я слушала, пробуя запомнить некоторые изречения.

– Райт? – изумленно воскликнул стоящий на крыльце темноволосый огневик. – Здорова! – постарался, впрочем безуспешно, скрыть широченную улыбку, глядя на то, в каком положении находится Ладов.

– Здор-рова, Карпыч! – сквозь зубы отозвался Райт, а я подумала: 'Ага! Винр Карпов! Что же, и о тебе, милый, я слышала краем уха!'

– Надеюсь твой... твое...твоя... в общем, гордость цела? – Карпов откровенно забавлялся, Ладов злился, пока оба не вспомнили обо мне. Винр мгновенно стал серьезным:

– Вижу, вижу, что забот у тебя прибавилось!

– Угу! – Райт ничуть не подобрел, и я решила заявить о себе.

Вот паземка, а как это делают магички? Мне был ведом только один способ – я громко и от души завыла. Да так проникновенно получилось, что оба огневика принялись утешать меня.

Рыдала с чувством, жалобно, долго. Ладов под предлогом того, что он погонщик ящера, на котором меня доставят домой, сбежал. За друга пришлось отдуваться Карпову. Увидев ездового зверя, я завыла уже вполне натурально – ящеров боялась с самого детства! Оживший кошмар любой ведьмы – жуткий, переходящий из ночи в ночь, часто становящийся явью. Правда, все это было до того, как я оказалась в Индегарде, на земле перевозчиков. Так что в паланкин на спине зверя я все-таки влезла, но не без помощи Карпова. Здесь тряслась, как чахлый листочек, до чего же хрупким было это тесное сооружение! Слезы по щекам катились крупными каплями.

Выть мне вскоре надоело, однако, всхлипывать не перестала – мало ли что? Карпов разместился вместе со мной, поглядывая искоса, насторожено, точно подозревал в чем-то. Высоты я не боялась – когда-то лихо летала на метле, потому в оконце, отогнув шторку, выглянула.

Яркий свет солнца, льющийся с чистых голубых небес, ослепил в первое мгновение. Белоснежный город раскинулся внизу во всей красе цветущих весенних садов, а ведь я помнила его хмурым, сырым, зимним. Сверкающая река несла свои воды через столицу Солнечного на юг, и где-то там впадала в бескрайнее море.

Хотела ли я увидеть его? Нет! Сложно отказаться от убеждений, впитанных с молоком матери! А мне с детства твердили: 'На юге – враги, и если не собираешься убивать магов, то там тебе делать нечего!' – я крепко-накрепко усвоила уроки наставниц.

Мне роднее Омбрия, хотя при жизни ее не особо жаловала. Ближе для меня был небольшой городок, на окраине которого родилась. В нынешние времена он разросся. Деревянные постройки, столь часто сжигаемые в прошлом, заменили каменные, уничтожив тот облик, который был мне знаком. Мы с Веснушкой прокатились и осмотрели город: Ани – с интересом, а я с тоской. А еще у нас было дело – самое важное в моей новой жизни! Я должна знать, что случилось с Мишкой! Чувствуя вину перед сыном, хотела загладить ее, понимая, что опоздала на пару сотен лет. Обыскивая архивы Озерного, мы с Ани нашли, но практически сразу потеряли след. Мишку воспитала Ирия, как родного, вместе со своей дочкой, и все, дальше тонкая ниточка обрывалась. Ани ничего не помнила из своей прошлой жизни, потому и я оставалась в неведении, мечтая найти своих потомков. Рук не опускала, веря, что отыщу их место пребывания.

Ящер странно дернулся в полете, возвращая меня в реальность, и я с трудом удержалась на месте, не упала на колени Карпову. Ошалело посмотрела на невозмутимого Винра, задавая безмолвный вопрос.

– Ты чего? – округлил он глаза. – Всполох всего лишь птицу на лету поймал!

– Поймал? – выдохнула я, немея от возмущения.

– Ну! – Карпов обеспокоенно наклонился ко мне. – Ты забыла, что ящеры лакомятся свежим мясом прямо на лету?

– З-забыла, – выдавила я, мечтая сказать намного больше, а еще убить... всех магов, этого конкретного, того, что правит ящером, прочих и... Начну все же с зеленоглазого, он раздражает меня больше остальных! 'Почему?' – возник сам собой вопрос. Я, как хорошая ищейка, занялась расследованием, самокопанием в данном случае.

– Что решила? – раздалось совсем близко, и я подпрыгнула, едва сдержав готовые сорваться с языка слова проклятия.

Да так и застыла с открытым ртом, потому что разглядела разноцветные глаза Карпова. 'Слишком необычное сочетание! Карий и серый! А у ведьмаков так не бывает! – неотрывно рассматривала огневика, гадая. – Быть может, богиня подает мне важный сигнал?'

– Дамара, ты глядишь на меня так, будто впервые видишь! – констатировал через некоторое время Карпов.

Неожиданно, даже для самой себя, вспылила и огрызнулась:

– Тебе-то что? Радуйся, если вообще смотрю на твою конопатую физиономию! – задрав нос, отвернулась.

Маг, очевидно, зная характер настоящей Дамары, не удивился и перестал со мной беседовать, а меня посетили тревожные мысли о предстоящей встрече. И так – меня ждут Светловы... горько усмехнулась: 'Не меня, а свою дочь!'

Сдаваться и плыть по течению я была не приучена, потому твердо решила навести в имении магьера Светлова свои порядки, предварительно изучив существующие.

Не прощаясь с Карповым, игнорируя Ладова, я прошла через высокие ворота в весенний сад. Подъездная аллея, петляющая среди высоких, сильно разросшихся деревьев, вывела к двухэтажному особняку, встретившему меня тишиной. Перед домом расстилалась ровная поляна, укрытая вполне приятными на вид желтыми цветочками, мелкими, похожими на миниатюрные солнышки. Ноги сами понесли меня к особняку. Лужайка неровная, вся в кочках, но я несусь вперед, к каменному, белоснежному крыльцу, будто околдованная. Ковер подросшей молодой травы опутывает ноги, цветы мягко ударяют, оставляя на темной замше туфель желтую пыльцу. В голове нарастает паника, потому что тело меня не слушается, словно кто-то гонит прочь душу Велеи Липкиной. Хотя почему кто-то?

После четырех месяцев молчания проснулась хозяйка этого тела. Пока я отвлеклась, Дамара решительно отвоевывала позиции. Как назло, дверь особняка распахнулась, и на крыльце показалась невысокая светловолосая женщина. Без слов стало ясно, что именно она является матушкой Дамары. У меня перехватило дыхание, по нежной девичьей щечке скатилась слеза. Я ничего не успевала сделать, а Дамара, окрыленная надеждой на возвращение, погнала меня прочь. Светлова-старшая, будто ощутив горе дочери, рванулась навстречу и обняла ее, прежде чем я успела сообразить, что делать в такой ситуации.

Тело помнило, а вот я позабыла о том, что такое мамины объятия. Давно меня никто так горячо не обнимал, да и чужды были ведьмам все проявления любви. Еще секунда и я бестелесным духом взлетела над лужайкой, теряя контроль. Звуки растворялись, солнечный свет струился сквозь меня, я больше не ощущала землю под ногами и с высоты оторопело наблюдала за тем, как мать обнимает свою дочь. С крыльца к ним спускался высокий, широкоплечий мужчина, в полном расцвете сил, в его руках алел букет роз. Идиллическая картина... но в ней нет места для меня. Призраку плохо на солнце, оно жжет, слепит, грозит испарить. Громкое выразительное покашливание внизу, и я вижу под собой молодого огневика. Не его ли я собиралась убить? Его! Глупость какая! Мне важно узнать, что случилось с Мишкой, а еще сам Ар'рцелиус поручил мне важное дело! Так имею ли я право отступать?

Отвечать не требовалось, стремительной стрелой вернулась в тело, выгоняя расслабившуюся, празднующую легкую победу Дамару. И тут же отстранилась от 'маменьки', размыкая объятия. Она с недоумением воззрилась на меня, и ищейке пришлось смущенно опустить очи, а еще всплакнуть, благо предшественница все это время рыдала, не переставая. 'Папенька', стремясь разрядить обстановку, суетливо вручил букет роз, меня едва не стошнило – уж слишком приторным был их аромат.

В доме оказалось ничем не лучше, здесь был растоплен большой камин, точно на улице властвовал мороз. Ох уж эти теплолюбивые маги! Мне срочно потребовалось освежиться, и пока 'родители' беседовали с притащившимся за нами Райтом, я подманила торчащую в холле служанку, опытным глазом определив, что именно она прислуживала Дамаре.

Непрерывно сюсюкая, дескать, она безмерно рада моему возвращению, девчонка привела меня в нужную комнату. Я осмотрела ее обстановку и сдержала очередное ругательство. На стенах, покрытых отвратительно розовыми обоями, висели картины в золоченых рамках, на которых хрупкие девицы с кукольными лицами играли с белоснежными собачонками. Тьфу! Попробовала хотя бы одна такая сыграть с медведем!.. Я бы посмотрела... А впрочем, было бы на что смотреть!..

Огромная кровать на четырех резных столбиках под ажурным балдахином не огорчила – комары тревожить не станут, и я высплюсь спокойно! А вот покрывало с вышитыми алыми розами я бы заменила! Комод со стоящими на нем флаконами, коробочками и шкатулками не удивил, как и зеркало в полный рост. Будем верить, что и это сгодиться!

– Госпожа? – позвала меня служанка, видимо, уже не в первый раз.

Я, не скрывая своего недовольства, повернулась к ней и, пользуясь положением, потребовала:

– Приготовь мне ванну!

– Но вода?.. – девчонка отчетливо побледнела.

– Что вода?

– Днем???

Я в упор смотрела на рыжую, худую девушку в голубом платьице с оборкой по краю и в белоснежном переднике, все еще не понимая, какая ей разница – когда госпоже вздумается принять ванну? Служанка с выражением ужаса на лице смотрела на меня, и я потеряла терпение, рявкнув:

– Ты все еще здесь?!

Что-то мелькнуло перед глазами, руки засветились изнутри красным светом, а девчонка позорно бежала прочь. Я с испугом таращилась на собственные ладони. Вот же паземка зловредная! Нашла силы и подошла к зеркалу, осмотрела себя с головы до ног. Выдохнуть не получилось, дыхание перехватило, встревожено стукнуло в груди сердце. Огненная магия! Я теперь магиня, а не ведьма, и, значит, только эта стихия мне подвластна!

– Ага! – уныло сказала я светловолосому отражению. – Подвластна! Не смеши собственные пятки! – выдохнула.

Сейчас меня раздражало все и хотелось только одного – убить кого-нибудь! Понимала, что требуется успокоиться, буквально заставляла себя дышать ровно. Помогло! Да и принесенная, пусть и не в срок, ванна меня порадовала.

Водица в ней была прохладной, и на ее поверхности плавали розовые ошметки... лепестки роз, паземки их сожри! Вот не понимала я подобную блажь! Цветок должен радовать глаз на клумбе, а не находиться в изорванном состоянии в ванне! Нос учуял отвратительный запах – розовая вода! Служанка, не скупясь, лила ее в ванную! Мне хотелось выть, не переставая!

Каждую ищейку, как и любую другую ведьму, с детства учали владеть своими эмоциями. 'Вдохни глубже, – говорили наставницы, – всмотрись в небеса, представь, что твоя мечта сбылась, прошепчи нечто приятное, выдохни!'

Наскоро сполоснувшись, я подбежала и распахнула окно. Прикрыла на миг веки, уж слишком ярким, непривычным был дня меня здешний солнечный свет, вдохнула полной грудью ветер весны, прикусила язык от усердия, воображая, что вижу перед собой правнучку, маленькую темноволосую ведьмочку. Улыбнулась и открыла глаза. Воодушевляющие слова застряли в горле – с улицы на меня пялился Ладов. Взгляд пристальный, подозрительный, словно маг собрался вывернуть наизнанку мою душу. Удивляясь себе самой, показала Райту язык, закрыла створки, плюхнулась в кресло, где занялась переосмыслением своих действий, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Ничего необычного не обнаружила, однако, приказала себе оставаться настороже.

К вечеру, когда позвали ужинать, я возрадовалась, даже медовая улыбка 'матушки' и насупленный вид 'батюшки' не раздражали. Хрустящие, истекающие маслом хлебцы, жареные колбаски, пироги, сочащиеся ягодным соком, сами просились в рот.

Передо мной услужливая девушка выставила блюдце с мелко порезанными овощами. Я моргнула... раз... другой... третий, надеясь, что это какая-то ошибка, глотая голодную слюну, и услышала речь 'маменьки':

– Дочка, я распорядилась приготовить твой любимый салат!

– Очень мило, – проскрежетала я, мысленно прощаясь с надеждой сытно и вкусно поесть, сжимая вилку с такой силой, что заболели пальцы.

Любая столичная ищейка была обучена правилам этикета, дабы она не запуталась в столовых приборах на званом ужине у государыни. Со злостью я пронзила кусок огурца. Сунула в рот и меня сразу перекосило – овощи оказались совершенно пресными, и это при том, что жители Солнечного слыли известными любителями всевозможных пряностей! Улыбка моя для 'родителей' вышла мученической, взгляд то и дело притягивали стоящие на столе блюда. Добилась того, что Светлов с величайшим подозрением осведомился:

– Тебя голодом морили?

– Нет, – покачала головой и, стараясь не выдать себя, прибавила. – Это усталость! Непривычно вновь вернуться к обычной жизни, – здесь я почти не кривила душой, потому вышло искренне.

Светловы отпустили меня без дальнейших вопросов, и я поспешила скрыться в отведенной комнате.

Ночь выдалась беспокойной, с трудом я дождалась, когда солнце скроется за горизонтом, и обитатели этого дома угомонятся. Здесь я чувствовала себя чужой! Непривычные, порой неприятные запахи; люди, от которых не знаешь, чего ожидать, непонятные существа, те, коих привыкла бояться! Дом, живущий своей собственной жизнью, общающийся со мной шорохами и скрипами. Страха я не испытывала, лишь тоску и муку... а еще сильный голод. Живот подвело, потому, не дожидаясь полуночи, вышла за порог этой комнаты.