Текст книги "Майская ночь. Утопленников не предвидится (СИ)"
Автор книги: Анна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Не шуми, а то на цепь посажу, – это донеслось откуда-то с кровати до того сонным и ленивым тоном, что во мне невольно взыграло желание сделать пакость ближнем своему. Потому, не поднимаясь с четверенек, подползла к кровати и пощекотала высунутую лапу. Та задергалась, пальцы зашевелились, но удрать под одеяло я не позволила. – Хватит лизать мне ноги...
Что?!
Такого хамства я не снесла и с силой провела по ступне всеми своими обломанными ногтями. Наверное, нужно было прикладывать меньшее усилие, потому что Андрей коротко взвыл и подпрыгнул на кровати.
– Доброе утро, – поняв, что скрываться дальше уже бесполезно, я поднялась и нависла, как угроза пролетарского движения над чахнущим империализмом. – Я пришла к тебе с приветом рассказать, что солнце встало...
– Ты, похоже, по жизни с "приветом"! – странно, но парень моему присутствию не обрадовался, что немного успокоило мою жажду мести. – Какого хрена ты тут делаешь, да ещё и в таком виде?!
– Тут такое дело, мы в ответе за тех, кого приручили, – почему-то глаза так и норовили опуститься ниже уровни его шеи, хотя ничего такого, чего бы не видела раньше, там не было. Ну, грудь, так у меня она тоже есть. В смысле у меня не такая, а нормальная, полноценного третьего размера. Но и мне как-то больше нравилось смотреть на Андрея.
Тот, заметив, что я нет-нет, да и посматриваю оценивающим взглядом, приосанился, напрягая мышцы. Как назло, мой любимый цвет, мой любимый размер – не качок, но и не дохляк, нормальный жилистый мужик с приятно выделяющимся рельефом.
– Я тебя не приручал, – он снова откинулся на подушку, рассматривая меня с каким-то нехорошим интересом.
– Правильно, я дикая и неприрученная, а вот Цефей, – для наглядности я ткнула пальцем в кобеля, испускающего волны восторга, как урановый рудник – радиации, – твое животное. И все его "подвиги" тоже. Так что одевайся, нас ждет насыщенное трудовое утро.
С этими словами я отвернулась, демонстрируя стойкость пред ликом (и прочими прельстивыми местами) соблазна, и боевой дух вкупе с самооценкой и чувством прекрасного свалились в глубокий обморок.
Видимо, теть Маша не заморачивалась с дачной мебелью, потому приволокла сюда все то, что иметь в квартире городскому человеку не комильфо. Типа, сервиза "Мадонна" и фарфоровых столиков. Но суть в другом – я стояла напротив серванта с зеркальной дальней стенкой.
Ну, что я могу сказать – у Андрея устойчивая психика. Поскольку само присутствие челки для меня было явлением новым и неизученным, то я постоянно норовила по привычке зачесать волосы назад. Так что шишка на лбу разве что не светилась прибрежным маяком, проглядывая сквозь кривовато обкромсанные пряди. Одежда измялась и испачкалась, на джинсы так и вовсе глянуть страшно. Получасовая возня на грядках тоже даром не прошла, украсив мой и без того суровый облик грязевыми разводами и какой-то травинкой, застрявшей в небрежно собранном хвостике. Про руки я вообще молчу.
– И что он сделал? – поняв, что доспать ему не дадут, парень начел одеваться, не особо стесняясь меня. Этот гад даже дерзнул подмигнуть, когда поймал мой взгляд в зеркале. Нет, ну, а куда мне ещё смотреть? Там же все отражается...
– Помнишь, с чем я к вам вчера пришла? Вот это он и вернул, – не зная чем себя занять, пока наш с собокевичем подсобный рабочий собирается на ратный подвиг, я искоса наблюдала за парнем и расчесывала волдырь от крапивы на локте.
– Кости, что ли? – Андрей напялил, наконец, футболку и теперь, позевывая, пальцами расчесывал себе волосы. Чего там чесать-то, если стрижен совсем коротко?
– Собрался? Тогда идем, – пока он не успел спросить, с чего это мы с Цефеем не хотим, как нормальные герои, обойти кругом, я запрыгнула на подоконник, окончательно измазав край шторы и, сгруппировавшись, сиганула вниз.
– А через дверь – не судьба? – хоть парень и выразил недовольство нахмуренными бровями, но тоже послушно спрыгнул на земную твердь. Правильно говорят, что дурной пример заразителен.
Дождавшись, пока нашу интимную компанию разбавит довольный такой движухой доберман, я уже привычной рысью припустила с вражьего участка, правда, выскочив через калитку. Хватит соседей пугать, а то так натянут там какую-нибудь колючую проволоку, а я по привычке решу перемахнуть...
– Ты так и не сказала, что именно хочешь показать, – к моему удивлению, Андрей от меня не отставал, бежал ровно, даже умудрился говорить, не сбивая дыхание.
– Сейчас сам все увидишь, – я поднажала, не желая уступать в забеге на короткую дистанцию, но сколько-нибудь внушительного преимущества так и не добилась, парень вперед пропустил, но так и держался за спиной, как приклеенный.
Ладно, будем уважать хотя бы за спортивную форму, сейчас что ни мужик, сдыхает на первой сотне метров.
Калитка все ещё была открыта, все, как и оставляла, ямы и траншеи, выкопанные трудолюбивым кобелем, тоже, к сожалению, никуда не делись. Зато старшее поколение все ещё дремало сном уставших дачников, потому был шанс исправить это безобразие до их пробуждения.
– Ты кем работаешь? – мне даже стало интересно, где это такие требования к трудящимся – мало того, что бегает хорошо, так ещё и знает, за какой конец лопаты держаться.
– Ну... – блондин (как, я не говорила, что судьба в лице, то есть морде Цефея столкнула меня с этим вымирающим подвидом?!) замялся, окидывая сумрачным взглядом предстоящий объем работ. – Я врач.
– Да? И кого пользуете? Ну, в смысле лечите? – поняв, что первоначальный вопрос прозвучал несколько двусмысленно, я исправилась, пока Андрей не успел выдать что-нибудь в том же формате.
– Всех подряд, я не привередливый, – парень сноровисто закопал особо глубокую ямку, с интересом осмотрев вытащенный из-под лилейника мосол.
– А если конкретнее? Может, стану постоянной пациенткой, – а что, хорошие врачи нынче на вес золота, хрен найдешь, а тут совмещу приятное с полезным, так сказать.
– Не надо, – Андрей хмыкнул и разогнулся, потягиваясь всем телом. – Я судмедэксперт.
– Это тот, который патологоанатом? – у меня даже лопата из рук выпала.
– Ага.
Нет уж, вот у нему на прием я точно не торопилась, зато появилась другая мысль – вот оно, поле его трудовой деятельности!
– Тогда уступаю дорогу профессионалу, – пока парень не нашел, что ответить, подобрала лопату и дезертировала в сторону веранды. – Не смею отвлекать от любимого дела, усопшие как раз по твоей части!
– Так я же не гробокопатель!
– Это уже не принципиально...
Пока Андрей, высказав что-то вертящемуся неподалеку Цефею, продолжил трудиться, взрыхляя почву и складывая останки незадачливой овцы (пол я точно не установила) в кучку, собак со все возрастающим интересом поглядывал на наиболее сочные и покрытые недогрызенным мяском экземпляры. Но парень не дал надругаться над принявшим мученическую кончину и подвергшееся осквернению после смерти животное, показав питомцу кулак. Цуцик впечатлился и, широко зевнув, отчего солнышко игриво пробежало по туевой куче острющих зубов, улегся рядом с хозяином, помогая, видимо, силой мысли.
Я же, как воспитанная девушка, болела за трудящегося, высовываясь из окна, изредка подбадривала его, привела себя в порядок и собрала завтрак из остатков вчерашней трапезы.
Похоже, что Андрей все-таки соврал относительно неумения разграблять могилы, ибо с эксгумацией и устранением её следов играючи справился за полчаса. У меня даже мелькнула мысль подсунуть ему замоченные мамой с вечера семена огурцов, чего зря такой энтузиазм пропадать будет, но вовремя одумалась. Нет, не потому что парня пожалела, просто не уверена, где именно под них размечена грядка.
– Все, вроде, закончил, – ха, а огородные работы любого доконают. Хоть его физподготовка и впечатлила, но дыхание потяжелело, а виски чуть потемнели от выступившего пота. К футболке я предусмотрительно не принюхивалась.
– Молодец, мой руки, я тебя завтраком покормлю.
Все-таки, человек, почти не ерничая, послушно перекопал и разровнял нам половину огорода – я под такое дело ткнула и в траншею, выкопанную папой в поисках червей для рыбалки, так что накормить, это уже святое.
– Ладно, согласен, – Андрей приведя себя в относительный порядок, устроился рядом, наблюдая за тем, как я сервирую стол. Ну, мне не жалко, пусть смотрит...
– А Цефей что ест? Может, его тоже покормить?
– Он берет только из рук хозяина, поэтому вчера от тебя ничего и не взял. А так он всеядный.
Лежащий на ступеньках веранды собакевич согласно облизнулся.
– А если я попробую? – стало интересно, насколько мне доверяет цуцик, ведь, вроде, все утро были едва ли не лучшими друзьями...
– Ну, попробуй, – Андрей уже чуть ли не по-хозяйски развалился в кресле и жевал мамин фирменный пирожок с капустой. Хоть выпечка и была вчерашней, но менее вкусной от этого не стала. Отбирать у него надкушенное я не собиралась, мало ли, вдруг пес брезгливый, потому взяла с блюда другой пирог.
После десяти минут уговоров, когда я начала чувствовать себя растлительницей, предлагающей ребенку шоколадку и прогулку в лес, а блондин уже откровенно ржал, глядя на мои потуги, Цефей все-таки сжалился и манерно, как выпускница пансионата благородных девиц, соизволил скушать пирожок. Честно говоря, бОльшее удовлетворение я чувствовала только, когда старый хрыч Казбетович, он же – научный руководитель, назначенный мне за неведомые грехи, недовольно кривя губы, сказал, что защититься я смогу. Может, даже, с третьего раза.
– Он не должен был! – Андрей, отставив уже третью чашку кофе (нет, я не считала, просто случайно заметила), нахмурился и сурово посмотрел на прожевывающего пирожок кобеля.
– Отстань от животного, сам ешь, а ему не даешь, – во мне взыграли материнские инстинкты, и я попыталась загородить стыдливо опустившего морду кобеля, напрочь забыв, что ещё двенадцать часов назад пряталась от него на дереве, боясь быть погрызенной.
– Ты не понимаешь, он же выдрессирован не брать из чужих рук, – блондин хамски вцепился в мой локоть, пытаясь добраться до животины. Я упорствовала, защищая цуцика. Сам собак, оценив масштаб надвигающейся катастрофы, уполз под крыльцо и пару раз звонко щелкнул зубами на надоедливо жужжащую над ухом муху.
Мы же, не заметив тактического отступления предмета спора, продолжили выяснять, кто из нас прав, естественно, даже не рассматривая варианта собственной погрешности.
На шум выглянули мама с бабушкой, но решив, что мы и сами справимся, кратно поздоровавшись, оставили нас вдвоем. Почему-то разговор с нынешнего песьего проступка свернул на нашу вчерашнюю встречу.
– Если Цеф такой весь из себя замечательный, чего же вчера, как последняя трусиха, на дереве сидела?
– Я не трусиха! – захотелось, как в детстве, доказать это каким-нибудь примитивным и дебильным способом.
– Совсем? – ещё и подзуживает, гад!
– Да.
– А на свидание с патологоанатомом пойдешь?
– Если не на работу, то запросто, – я даже фыркнула, мол, нашел, чем напугать. О том, на то именно я согласилась, задумалась уже чуть позже. А, ладно, он ничего так. Очень даже ничего...
– Тогда я пошел, – Андрей, как-то уж слишком подозрительно довольно улыбнулся и свистнул мгновенно возникшему на пороге Цефею. – Значит, в семь часов будь дома, я за тобой заеду.
– А адрес откуда узнаешь?
– У мамы спрошу, они ж с твоей бабушкой подруги, – блонди махнув мне на прощание рукой и, буквально, дематериализовался, я даже не успела сказать, что пошутила насчет свидания.
– Тьфу ты...
Я так и остановилась возле стола, думая, чего мне больше хочется – отменить это свидание или попить чаю с пирожком. Ладно, можно и сбегать, а вот выпечку вернувшиеся с рыбалки мужики точно доедят.
– Я не пойму, чего ты так переживаешь, – вплывшая бабушка и не пыталась сделать вид, что не подслушивала. – Приятный молодой человек, вон, нам весь участок вручную, как трактором, перепахал. Из хорошей семьи, интеллигентный...
– Он патологоанатом, между прочим, – я уже прикидывала, что надеть, но природная вредность не давала умолкнуть.
– Вот! Зато никаких служебных романов. Главное, чтобы работу на дом не брал...
А ведь, действительно, чего я так переполошилась? Ведь парень мне понравился. И собака у него классная...
Эпилог.
Год спустя.
– Ты мой бедненький, сладкий мой, обидела тебя зараза такая, – я приглаживала темную шерсть, гладя в несчастные глаза.
– Май, хватит его тискать, ну, не получилось у него с девочкой, тоже мне трагедия, – Андрей сидел рядом, но норовил погладить не Цефика, отвергнутого вероломной хвостатой дамой, а меня, причем, пальцы все более нагло забирались по ноге под подол сарафана.
– Я тебе сегодня тоже не дам, посмотрим, трагедия это будет или нет, – конечно, лишать нас с мужем "сладкого" я не собиралась, но припугнуть иногда не лишне, а то уже совсем никакого сочувствия нашему мальчику.
– Да я просто так сказал... Иди сюда, зверь, – добермана почти насильно перетащили поближе и начали гладить так интенсивно, что бедолага аж зажмурился от страха. – Видишь, я ему сочувствую изо всех сил.
– Вижу, – постаралась сдержать улыбку, но с каждой секундой это становилось все труднее. – И вообще, нас Цефей вместе свел, а ты так жестоко... Если бы не он, я бы и на свидание с тобой не пошла. А псина сразу учуяла во мне будущую хозяйку.
– Зай... – Андрей перестал истязать питомца любовью, и обрадованный цуцик поспешил скрыться в коридоре. – Вообще-то любая дрессированная собака берет еду не только у хозяина, но и по его разрешению. Например, если дать специальный знак...
И тут до меня дошло. Значит, зря я, можно сказать, с пеной у рта сражалась за Цефика, эта зараза, которая теперь мой супруг, просто разрешил псу съесть тот пирожок.
– Ну, ты и жук...
– Угу, – Андрей сгреб меня в охапку и крепко поцеловал.
А что, ведь правда – я же по мужу теперь Жукова...
