Текст книги "Зеленоглазая авантюристка"

Автор книги: Анна Одувалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 2

Августовские ночи еще теплые, но уже пахнут осенью и сыростью. После дождя свежо и часто ветрено. А под утро по земле стелется промозглый туман. Светало, а Дир еще не ложился спать, хорошо хоть удалось около часа назад перекусить и украдкой выпить перелитую во фляжку дневную дозу крови. Сейчас можно завернуть на постоялый двор и поспать, но магу не хотелось терять время. До поместья во Влекрианте осталось всего несколько часов езды, поэтому задерживаться в городе бессмысленно. Да и не очень разумно. Сегодня днем Дир опять заметил, что за ним следят. Далеко не в первый раз за две недели. За это время маг убедился в том, что воскресили его не просто так. У кого-то были серьезные планы на это тело с новой душой. Зачем нужно создавать из юного вампирчика марионетку, Дирон пока так и не понял. Впрочем, сильно и не старался. Главной задачей было сбежать и добраться до своих записей. Если смешаться с толпой, есть шанс, что во Влекрианте он затеряется окончательно и преследователи отстанут, хотя бы на время, которого хватит, чтобы разобраться в сложившейся ситуации и изучить дневники Келла.

Все неприятности начались на следующий день после того, как Дирон очнулся в вампирском теле на краю пентаграммы. Когда пожаловали трое вампиров, он едва успел смотаться, прихватив записи мага. Его спасло только то, что в момент прибытия нежданных гостей он был в потайном кабинете, о котором, похоже, не знал никто, кроме усопшего владельца. Дирон подслушал разговор и понял, что троица заглянула не просто так. Вампирам было хорошо известно о готовящемся сложном ритуале. Более того, маг не должен был начинать действовать самостоятельно, не дождавшись ассистентов. Похоже, неудачливый колдун был всего лишь исполнителем, который переоценил свои силы, решив отхватить слишком большой кусок пирога. Стало ясно, что планировали создать не просто раба. Все было значительно сложнее. Задумывалась какая-то игра, а паренька, вероятнее всего, хотели вывести в качестве джокера. Темная лошадка, способная изменить ход партии. Знать бы еще, кто, с кем и во что задумал играть.

Потайным ходом в кабинете мага пользовались, видимо, очень редко или не пользовались вообще. Дверь открылась с ужасающим скрипом, и Дира все же засекли. Тогда от погони удалось оторваться, но после этого его настигали несколько раз. Иногда просто следили, и получалось раствориться в толпе, а иногда нападали, и приходилось убивать. К счастью, магический дар никуда не делся, а новое тело не утратило навыков рукопашного боя. Действуя на одних инстинктах, он справлялся с сильными противниками и выходил из передряг с минимальными потерями. В этом помогала боевая трансформация. В первый раз маг не на шутку испугался, почувствовав, как во рту удлиняются клыки, а на руках отрастают когти, но очень скоро оценил их преимущества в бою.

В одной из таких потасовок Дирон заработал неприятный шрам вдоль ребер. Достаточно глубокая царапина ныла и саднила до сих пор. А в другой драке удалось разжиться парными вампирскими кинжалами из темной стали. Поговаривали, что другим оружием вампира убить практически невозможно. Дирону повезло, что охотились за ним только люди или тролли. Со своими новыми сородичами справиться так легко не удалось бы. Это удивляло. Дирон не понимал: если он интересен кровососам, то почему же его ловят обычные наемники? И ловят как-то вяло. Значительно проще было бы напустить вампиров-профессионалов. Против них он бы не выстоял, даже если бы умело соединил боевые навыки нового тела и собственную магию. И вообще, Диру ужасно надоело убегать и скрываться.

Он уже думал, что от погони удалось оторваться, так как последние несколько суток поймать его никто не пытался, но сегодняшний день доказал обратное.

Преследующие его тролли-наемники долго тащились сзади, и никакие петляния по городу не помогли от них избавиться. Трое хмурых головорезов не пытались скрыть свое присутствие. То ли не боялись, то ли просто не принимали объект слежки всерьез. Дир приметил их сразу и безуспешно пытался скрыться в течение всего дня. Это обстоятельство напрягало и задерживало, в поместье во Влекрианте ехать было нельзя. Не хватало только привести хвост в собственный дом. В первый раз маг пожалел, что у него была в целом благополучная жизнь. Его обучили азам рукопашного боя, он неплохо овладел оружием и отлично – магией, но вот скрываться в городских лабиринтах улиц еще не приходилось. Впрочем, преследователей все же удалось обмануть. Напасть наемники решились только под утро и то, поддавшись на провокацию мага. Он намеренно долго сидел с кружкой пива в одном из трактиров, а потом, пошатываясь, побрел по пустынной улице.

План оказался верным. Нетрезвая походка, хрупкое телосложение и пустой взгляд служили лучшей приманкой. Маг привалился к стене спиной и опустил голову, пытаясь разглядеть приближающиеся фигуры. Издалека могло показаться, что он не рассчитал сил, перебрал и теперь дремлет, так и не добравшись до конечной точки своего пути. В темноте переулка наемники могли заметить только смутный силуэт у стены дома, а Дир видел их очень хорошо. У нового тела были неоспоримые плюсы, и один из них – ночное зрение. Сейчас маг мог различить мельчайшие детали – кошку, дремлющую за мусорными баками, выбоины в брусчатой мостовой и даже внешность своих преследователей.

Осторожно вынув из ножен парные кинжалы, Дирон напрягся, готовясь к атаке. За эти две недели он убил больше народу, чем за всю предыдущую жизнь, и это пугало. Хотелось думать, что виной тому обстоятельства, но в душу постоянно закрадывалась коварная мысль, а может быть, не обстоятельства, а новая сущность? «Ты же теперь не эльф, Дир, а вампир, – мерзко нашептывал внутренний голос. – Порождение тьмы…»

Один из наемников резко кинулся вперед. Двигался он профессионально, бесшумно. Дир ни за что бы не заметил приближения, если бы и в самом деле пьяный дремал у стены. А так ухищрения противника оказались напрасны. Маг лишь выкинул вперед руку с кинжалом, молодой тролль сам напоролся на оружие, Дир лишь повернул клинообразное лезвие в оседающем теле так, что оно вошло в сердце. Раздался чавкающий противный звук, и по рукаву потекла теплая, липкая кровь. Несколько тяжелых капель упали на ботинки.

Второй противник выругался, услышав хриплый стон напарника, и кинулся вперед, уже не таясь. Дирон едва не проворонил удар булавы, направленный в голову, пригнулся, пропуская оружие над собой, и плавно переместился за спину противнику. Тролль яростно крутанулся на месте, и Дир успел заметить его помутневший взгляд. Медлить нельзя. Маг удобнее перехватил кинжал за скользкую от крови рукоять и вогнал лезвие в глаз врага, разрушая заклинание маяка, и сразу же черкнул вторым лезвием по горлу. Фонтаном брызнула кровь, попав на лицо и губы мага. Он судорожно сглотнул теплые капли и отшатнулся к стене, стараясь не смотреть в сторону бойни и не вдыхать запах крови, пропитавший воздух. Сдерживаться не было сил, но Дир буквально кинулся в ближайший проулок, борясь с желанием слизать свежую кровь прямо с мостовой, ему хотелось лакать прямо из раны. Остановился, только когда начало светать. В боку кололо, а кровь на руках давно засохла. На душе стало противно и грустно. Новая сущность доставляла много проблем. Убивать получалось легко. Его словно захватывал какой-то нездоровый охотничий азарт, а вот потом начинались мучения. Самым сложным было не дать себе напиться крови. Свежая, из только что нанесенной раны она пахла одуряющее. Желудок скручивался в узел, настолько сильна была жажда, но Дир не сдавался, он боялся сойти с ума. Считал, что до тех пор, пока пьет кровь животных, как лекарство из фляжки, он еще может считать себя эльфом. Но как только сдастся и подчинится своим инстинктам, сразу превратится в тварь. Это мешало. Слишком часто приходилось в последнее время делать нелегкий выбор. Вот, например, сегодня опять – зверски убить противника или дать ему вызвать подмогу? Дирон был хорошим магом и поэтому очень быстро определил, что на наемника кто-то ставит маяк. Об этом говорили потускневшие глаза и замедлившиеся движения. Связь удалось разорвать вовремя. Чужой маг мог почувствовать только вспышку боли и угасающее сознание своего «замаяченного». Дир надеялся, что все сделал правильно и найти его не смогут, по крайней мере, какое-то время. Может быть, все же удастся затаиться. Иначе жертва будет напрасной.

Хорошо бы расспросить трупы о том, какой приказ они выполняли. Но тут было несколько «но». Во-первых, о ритуалах некромантии Дирон только слышал, сам он никогда не проводил ничего подобного (не позволяло эльфийское происхождение) и сейчас не был уверен, что у него получится. А во-вторых, сразу он этого не сделал, так как убегал от жажды, а сейчас возвращаться в подворотню неумно. Тела уже давно обнаружила городская стража.

Тихий перезвон колокольчика на двери говорил о том, что с утра пораньше притащились незваные гости. Я на первую трель не прореагировала, но звук повторялся снова и снова, а значит, игнорировать его и дальше было бессмысленно. Видимо, кому-то я очень нужна.

Какая сволочь смеет меня будить! Ни за что не открою глаза, даже если пожар или из клеток вырвались все полторы сотни вечно голодных гхырхов!

– Госпожа, ну пожалуйста, проснитесь! К вам гости, молодой человек пожаловал и ждет уже больше часа!

Я испуганно открыла один глаз. Первой мыслью в сонном сознании было, что по мою душу притащился его светлость герцог Нарайский. Именно его образ преследовал меня ночью, точнее утром, в неприличных снах. До самого рассвета я выбивала из Адольфа отпуск и деньги.

Сердце лихорадочно запрыгало в горле, я нервно сглотнула, закашлялась, подавившись слюной, и резко села на кровати, окончательно просыпаясь. Только после этого до меня дошло, что сейчас мало кому в голову придет мысль назвать Стикура молодым человеком – изуродованная шрамами левая щека, рассеченная бровь и жесткое выражение лица делали его старше. А потом мы, можно сказать, не виделись семь с лишним лет (мимолетные встречи, такие, как вчера, не в счет), с чего бы ему сейчас объявиться?

Невеселые мысли прогнали сон, и я выползла из кровати, лениво поинтересовавшись у горничной:

– Вирра, а что там за молодой человек? И что ему от меня нужно?

– Не знаю. – Девчонка была совсем молоденькая, симпатичная и ветреная, но старательная. Мы с ней ладили, хотя служила она у меня всего несколько месяцев. – Сказал, что ваш давний друг.

– Ранион, что ли? – Расческа ни в какую не желала раздирать мою взлохмаченную после сна гриву. Точно обрежу все эти космы к каркалам! Надоело с ними мучиться. Заплетать в косу на ночь я их постоянно забываю, а расчесывать с утра не хватает никакого терпения.

– Госпожа, это не Ранион, я в первый раз его вижу. Он почти мальчишка.

– Почти мальчишка, говоришь? – задумалась я, перебирая в голове своих знакомых. – Ну ладно, к чему гадать, скажи ему, что я сейчас спущусь, только оденусь.

Торопиться я, конечно, никуда не собиралась, и мне было совершенно не стыдно перед незваным гостем. О визитах нужно предупреждать заранее, это позволит избежать многих неудобств и сократит утомительное ожидание. А так, почему это я должна неизвестно из-за кого портить себе утро?

Ласковое августовское солнце лизнуло плечи, когда я в одной ночной сорочке вышла на балкон и потянулась. По правую руку от главного дома стоял небольшой двухэтажный административный корпус, выстроенный уже при мне, лет пять назад, а вдалеке, на краю изрядно вытоптанного поля, раскинулись ряды отстроенных гхырхятников. Вообще, идея сделать гхырхячью ферму пришла в голову не мне (мой мозг на такой маразм не способен), а моей подружке Анет. Она попала на Арм-Дамаш восемь лет назад и меня с собой чуть позже притащила. Анет едва ли не в первый день своего пребывания здесь нашла на свою голову ручного гхырха. Это удивительно бесполезные создания. Вырастают величиной с крупную кавказскую овчарку, несъедобны, мех жесткий, молоко кислое, характер паршивый. Но если по собственной глупости покормить представителя гхырхячьего племени, он будет за тобой таскаться всю жизнь.

Анет повезло. Со своим гхырхом Зюзюкой она научилась мысленно говорить, и он стал хорошим охранником. Проблемы начались тогда, когда Зюзюка, облюбовавший влекриантское поместье, притащил сюда свою подружку и выводок детенышей. Вот тогда-то Анет и пришла в голову мысль разводить и специально обучать гхырхов. В конце концов, кошки тоже особой пользы не приносят, и тем не менее их держат повсеместно. Моя подружка посчитала, что можно ввести моду и на гхырхов, особенно если привить этим животным некоторые качества сторожевых собак.

Быстро нашлись люди, способные, как и она, понимать гхырхов. Или, по крайней мере, лучше других улавливать их мысли и настроение. С клиентами проблем тоже особых не возникло. Зюзюкиных детенышей просто раздарили, а остальных начали продавать вместо сторожевых собак. Гхырхи обладают зачатками разума и могут предупредить об опасности, они сильные и выносливые. Их можно использовать в бою. В общем, за семь лет гхырхячья ферма разрослась до ста пятидесяти голов и приносила неплохой доход.

Сейчас – самый сезон. Еще недели две – и можно в поместье не появляться. Здесь будет не протолкнуться от желающих заполучить экзотическую зверюшку. Все хотят найти для себя единственного, неповторимого гхырха. Того, с которым можно будет поддержать разговор. Бывает, и получается. Клиент иногда долго ходит рядом с клетками, надеясь, что кто-то из детенышей с ним заговорит. А для кого-то важна расцветка. Мирр, управляющий фермой, в этом году делал ставки на лилово-розовый выводок и сильно обижался, когда я называла детенышей гламурненькими. Этого слова пожилой эльф не знал, но почему-то считал обидным.

Еще раз потянувшись и вдохнув пряного утреннего воздуха с отчетливым навозным душком, я все же решила одеться и выйти к своему таинственному гостю.

Долго медитировала на шкаф, не в силах решить, как мне одеться: удобно, как я привыкла – в спортивные штаны, привезенные с Земли; прилично – в платье, или неофициально, то есть накинуть поверх прозрачной ночнушки пеньюар.

В результате остановилась на компромиссном варианте: традиционной, полюбившейся мне сирланской одежде – полупрозрачных шароварах и тунике из плотного небеленого дина. [2]2
  Дин – вариант земного льна.


[Закрыть]

Молодой человек и в самом деле был удивительно юным и совсем незнакомым. Я замерла на верхней площадке лестницы, где, спрятавшись за колонну, могла изучить гостя, не опасаясь, что меня заметят.

Каркалы! Мне же никогда не нравились шестнадцатилетние мальчики, даже когда самой было пятнадцать. Так почему сейчас так хочется растечься киселеобразной лужицей прямо здесь, на мраморном полу?

Паренек сидел в кресле, развалившись, и листал какую-то книгу. Черные жесткие волосы до плеч торчали в разные стороны, словно иголки дикобраза. Прямой тонкий нос, резкий изгиб губ и острый подбородок. Несмотря на юный возраст, он был до дрожи в коленях красив и, похоже, знал об этом. Иначе как объяснить вызывающе обтягивающую безрукавку с распущенной на груди шнуровкой и эту непривычную для Арм-Дамаша прическу. На Земле молодых людей с таким экстравагантным беспорядком на голове можно встретить, а здесь мужчины либо носят короткие стрижки либо убирают волосы в косу или хвост.

– Оля, хватит прятаться, я тебя вижу. Выходи уже!

Я подпрыгнула на месте от этого мягкого баритона и уставившихся на меня огромных медовых глаз.

– Мы знакомы? – осторожно поинтересовалась я, выглянув на лестницу.

– Да, – хмыкнул парень, и я заметила длинные клычки. Стало быть, вампир, причем не из простых. Раз камушка в клыке нет. Высшая знать. Нет, таких знакомых у меня не было, я, по крайней мере, не помнила, о чем тут же поспешила уведомить своего гостя. – А мы не виделись давно, целых семь лет. Даже семь с половиной. Почти. – В лукавых глазах плескалось расплавленное золото. «Каркал, зачем ты улыбаешься мне! Я и так скоро начну глупо хихикать и строить глазки».

– Я тебя что, нянчила, что ли? – За этой явной грубостью я попыталась скрыть свои истинные чувства. К вампирчику меня тянуло, словно магнитом.

– Нет, – он никак не прореагировал на колкость, – это я тебя… Нет, не нянчил, скорее штопал, когда ты загибалась после укуса ледяной ящерицы.

После этих слов я едва не сверзилась с лестницы. По рукам пробежали волны чешуек, а зрачки сузились в вертикальную щель, напоминая мне об одном неприятном событии. Хочу я или нет, но с некоторых пор я немного ледяная ящерица. До конца я так и не перекинулась, но сейчас это и не важно. Важно, что возвращали меня к жизни после укуса два мага, и оба они мертвы. Келл ушел сам за своей любимой, которую искал почти тысячу лет. А Дира убили через несколько месяцев здесь, в этом доме.

– Не узнаешь меня? – Вампирчик уже не смеялся, но на его юном лице я не могла найти ни одной черты Каллариона или Дирона. Нет, никто из них не может быть жив. Я видела их тела. Да и что общего между эльфами и вампирами?

– Бред. – В это слово я вложила все свое удивление и недоверие.

– Сам до конца не верю, но я Дир. Спрашивай, отвечу на любой вопрос. Хочешь, расскажу, как ты очутилась на Арм-Дамаше? Или нет… Лучше я тебе поведаю о том, как однажды зимой ты едва не сожрала одно разумное существо по имени Адольф, приняв его за большую лягушку. Причем о его разумности ты прекрасно знала и все же упорно пыталась сожрать. Брата моего двоюродного, Стикура, покусала, пока он в чувство тебя приводил.

– Стоп-стоп! – Я, не в силах поверить в реальность происходящего, слетела с лестницы и плюхнулась на свободное кресло. – Но как? И почему ты здесь? Нет, я, конечно, рада тебя видеть, но вряд ли я самый близкий тебе человек… В общем, ты меня понял?

– Понял. Не хочу тебя расстраивать, но я не совсем к тебе, я, скорее, к своим вещам. Если ты помнишь, перед смертью, – на последнем слове вампирчик споткнулся, – я жил здесь. Мне нужен мой кабинет. Надеюсь, я могу им воспользоваться? Он еще цел?

– Э-э-э… – Я попыталась найти нужные слова. Кабинет-то, конечно, был цел, но вот во что он превратился за семь лет – это отдельная история. Вряд ли Диру понравится, что я устроила там кладовку. Ни Стикур, ни Дерри не озаботились тем, чтобы куда-то вывезти вещи мага. Сначала было слишком сложно и тяжело, а потом, видимо, просто забыли. В небольшой комнатке на третьем этаже под толстым слоем пыли на ковре все еще были следы засохшей крови. Именно там пытали, а потом убили Дира. Нужно срочно распорядиться, чтобы безобразие убрали. Вряд ли магу приятно будет это видеть.

– Оль, ты где? – напомнил о себе Дирон. – Может быть, все же ответишь мне на вопрос?

– А… извини, просто я, если честно, в шоке. – Я смотрела на сидящего передо мной молодого смазливого мальчика и не могла поверить, что это Дирон. Мага я, если быть откровенной, помнила не очень хорошо, мы с ним тогда не успели стать друзьями. Да я и не стремилась. Мое сердце в то время завоевал яркий и стремительный Стикур, а Дир… Он был увлечен магией, и я его совсем не знала.

– Как получилось, что ты жив? – Слова застряли в горле. От обилия полученных сведений и бессонной ночи разболелась голова, и я, подозвав служанку, велела принести кофе. У меня на кухне еще осталась целая банка божественного напитка. После того как служанка упорхнула, перед этим буквально раздев Дира взглядом, я вернулась к допросу.

– Почему ты в таком виде? И если тебе перепала такая удача, то почему ты торопишься вернуться к магическим экспериментам, а не празднуешь свое возвращение с друзьями и родней. Я что-то не догоняю.

– Н-да. – Лицо юного вампирчика стало необычайно серьезным. На гладком фарфоровом лбу пролегла глубокая морщина. – Я бы вообще предпочел, чтобы о моем так называемом воскрешении никто не знал. Но раз ты все равно в курсе, то нет смысла что-то скрывать. Семь лет назад одному ушлому магу удалось захватить мою душу. Это долгая история, и сейчас она не важна.

– Нет уж! – уперлась я. – Начал рассказывать, продолжай!

– Хорошо. Семь лет назад Анет попала в беду, она помогала Дерри достать один артефакт и вместе с ксари оказалась в плену у адептов ордена Золотого дракона. Не очень приятные ребята, помешанные на идее воскрешения прародителя всех драконов. Они считали, что это даст им власть над миром и знаниями магов. Я рад, что их удалось остановить.

– Да-да, я знаю! – перебила я, не терпелось узнать подробности. – Анет и Дерри тогда едва не погибли. Спасло их только то, что Анет смогла вызвать на помощь своего предка – лунного дракона и вас с Келлом.

– Вот тогда все и случилось! Иногда души магов могут приходить на помощь живым, но это очень опасно. Пленить настоящего дракона невозможно, а вот душу помощника запросто. Главное знать, как это сделать, тот маг знал. Он очень быстро сориентировался и заключил меня на долгие семь лет.

– Ничего не понимаю! То есть маги после смерти служат драконам?

– Не совсем так, – задумался Дирон. – Некоторые достаточно сильные маги не уходят совсем, часть их души и магии может возвращаться в мир живых. Ненадолго. А к драконам нас просто тянет: это недостижимый идеал. Если бы душа была чиста, а сил было бы больше, я бы тоже мог стать после смерти драконом, но не сложилось. Вместо этого я и после смерти покой не обрел, а попался в загребущие руки мага, который решил завести себе замечательного раба. Если бы все пошло по плану, я бы очнулся в пентаграмме и магу осталось только прочитать заклятие повиновения. Мертвое тело слушалось бы беспрекословно, как и любой зомби, а заключенная в нем душа позволила бы давать рабу сложные задания и пользоваться всеми его знаниями. Согласись, очень удобно. Только вот маг просчитался. Ему не хватило сил, чтобы закончить ритуал. Тут вообще история очень сложная, похоже, марионетка была нужна не самому колдуну. Он выполнял чей-то заказ, но решил перехитрить своих клиентов и провести ритуал без подстраховки.

– И…

– И он умер, а я получил относительную свободу.

– То есть воскрес, и я опять же не понимаю, что тебя тревожит. Живи и наслаждайся жизнью. В чем проблема-то?

– А проблема, Оля, в том, что зомби с душой не становится полноценным живым существом. От того, что в теле появилась новая душа, оно полностью не ожило. Рано или поздно этот маленький вампирчик начнет разлагаться, и я не хотел бы тогда оказаться запертым в его теле. Я не знаю, сколько буду существовать так. На ритуал были потрачены колоссальные силы, смерть этого паренька наступила непосредственно перед колдовством – эти сведения мне удалось почерпнуть из записей мага. А значит, в течение ближайшего года мне можно не волноваться – я стопроцентно живой. Чувствую боль и голод, но сбой может произойти в любую минуту, если только я не найду возможность избежать этого. Теперь понимаешь, почему я не в восторге от случившегося и не спешу радовать своих друзей. Нечему радоваться по большому счету. Пока нечему.

– И что ты планируешь делать? – спросила я, с замиранием сердца вспоминая, что из вещей мага успела загнать. По всему выходило, что ничего. Ну кроме одной незначительной штучки, про которую, если повезет, Дир и не вспомнит.

– Для начала мне бы хотелось попасть в свой кабинет, – напомнил Дир. – А там будет видно.

– Да-да, конечно, я сейчас пошлю горничных привести его в порядок. Там… – я замялась, – пыльно.

– Ничего страшного, не стоит беспокоиться, я разберусь сам. Тем более меня интересуют только записи. Дневник Келла. Он описывал там один занимательный ритуал, с помощью которого можно связать воедино душу и мертвое тело. Главное условие – согласие души. Его-то и сложнее всего добиться, к бестелесному существованию привыкаешь очень быстро. Как понимаешь, в моем случае это условие соблюдено, останется лишь формальность.

– Это тот, с помощью которого он планировал оживить Ларану?

– Да. Мне интересно, как он после воссоединения тела и призрака собирался удерживать их вместе и дальше. Тогда он до последнего молчал, что собирается использовать для воскрешения Лараны чье-то тело, и поэтому я не в курсе подробностей ритуала.

– Он не говорил, потому что сосудом для души должно было стать тело Анет? – Я закусила губу, вспоминая давние события. Это как раз была моя первая зима на Арм-Дамаше.

– Он не говорил, так как знал, что я не пойду на убийство, и неважно, Анет или любой другой ни в чем не повинной девушки. Даже ради того, чтобы вернуть к жизни Ларану. Неправильно жертвовать одной жизнью для того, чтобы вытащить из-за порога смерти другую. Именно поэтому я после смерти Каллариона не изучал детально этот обряд.

– Но сейчас хочешь?

– Сейчас у меня нет выбора, точнее есть, но какой-то уж очень нерадостный. Либо искать возможность окончательно соединиться с этим телом, либо ждать, когда оно начнет разлагаться.

– А просто умереть ты не можешь? – тихо спросила я и, только когда слова вылетели, поняла, что звучат они как-то не очень тактично, но Дир, похоже, не обиделся. Он хмыкнул и, обнажив в улыбке клыки, сказал:

– Наверное, можно, но, понимаешь, проверять я это не хочу. У меня появился шанс прожить еще одну жизнь. Согласись, в прошлой я пожил слишком мало. Этот шанс нельзя не использовать, и кончать жизнь самоубийством я пока не намерен. Но надеюсь, что это возможно. Когда я говорю, что могу оказаться запертым в разлагающемся теле, я не имею в виду навечно, но эта смерть, мне думается, не из приятных. А умирать очень больно. Так что прости, но я пошел разбираться в записях Келла.

– А… Тогда, может быть, тебя проводить?

– Я сам найду дорогу. – Парень резко встал и с кошачьей грацией скользнул к лестнице. Ну нет, на зомби это совершенное существо было совсем не похоже.