Текст книги "Фея Желаний (СИ)"
Автор книги: Анна Гаврилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 24
Мысль о том, что Грэм Эйнардс не совсем человек вертелась в голове всё это время. Только раньше она была эхом, а теперь я задумалась всерьёз.
Меряя шагами торговый зал, старательно вспоминала все эпизоды нашего общения и собственные ощущения. Как ни крути, а ничего волшебного я в Грэме не ощущала. Точно ничего. Ноль.
Под стандарты волшебных рас он тоже не подпадал, никакие ассоциации при виде него в голову не лезли. Если присмотреться, он чем-то напоминал оборотня, чем-то тролля, и на этом всё, других ассоциаций нет.
Ну а если не присматриваться, то человек! Абсолютный и чистокровный.
Вот только повадки…
Я сделала ещё один круг по залу и притормозила возле прилавка, чтобы хлебнуть из кружки водички.
– О чём страдаешь, милая? – подала голос Габи. Шкатулка снова сидела на верхней полке витрины, а я опять не знала, как она туда забралась.
Подумав, я задала подруге встречный вопрос:
– Ты Грэма вчера видела? Как по-твоему, он человек?
Шкатулка задумалась – застыла с приоткрытым «ртом», прикусив «хвостик» малахитовых бус, потом замычала.
– Ты сейчас серьёзно спрашиваешь? – уточнила Габи. Продолжила после моего кивка: – По мне так да. Я ничего вчера не ощутила. Вот тебя чувствую. Когда десять лет назад к нам заглянула нимфа, я тоже сразу опознала. А в Грэме ничего особенного, если не считать бездну обаяния и неистовый блеск глаз.
Шкатулка мечтательно вздохнула и добавила:
– А улыбка? Ами, я б растаяла после того, как он улыбнулся!
– Ну и тай себе на здоровье, – фыркнула я. – Только драгоценности мои сначала выплюни, убытки мне своим таяньем не причиняй.
Будь у Габи голова, она бы ею укоризненно покачала. Но головы не имелось, поэтому шкатулка прицокнула крышкой и собралась прочитать нотацию, но я не дала.
– Подожди, думаю, – сказала строго.
Только думалось плохо, ведь зацепок не было. Разве что рейды эти слишком активные… Ведь подозрительно это? Смертный человек не будет так активно лезть на рожон?
Стоило подумать о борьбе с преступностью, как перед магазином мелькнула мужская фигура в тёмном. Я сначала вздрогнула, а потом опознала Якоба – это он пробегал мимо, а потом развернулся и зашёл.
Сосед заглянул сообщить, что Грэм только что захватил главаря банды «Лютых» – вот так, среди бела дня, без потерь среди своих бойцов и мирного населения.
Я тихонько взвыла, попутно отмечая, что это всё-таки ненормально.
Или нормально?
Или…
Якоб ушёл. Испортил настроение и помчался дальше, нести «благую весть» главной поклоннице Грэма Эйнардса – Полли.
Я же снова заметалась по лавке в попытке понять, что за дела. Грэм, Грэм… он не походил ни на одну из рас, только «сходство» достойным аргументом не являлось. Мы, волшебные существа, меняемся, когда рядом человек, уж я-то знаю.
Мой облик почти не изменился, но прежнюю Амирин я напоминала мало. Касательно внешности – уши из остроконечных, фейских, стали скруглёнными, и клыки теперь иногда отрастали, чего прежде не было. На этом всё.
Зато у меня поменялись вкусы и рацион. Ведь феи не употребляют мясо, а я с какого-то момента превратилась в хищницу. В ход шли все съедобные представители теплокровной и хладнокровной живности.
А ещё я научилась переваривать человеческий алкоголь…
Дома было всё иначе – вместо мяса растения, фрукты и пыльца. Забродивший сок, приготовленный по особой рецептуре, с применением волшебства, не имел ничего общего с человеческими напитками.
Впервые попробовав вино, я отключилась с одного глотка. Следующие несколько лет после алкоголя страшно чудила. А потом ничего, привыкла и даже не пьянела. Алкоголь действовал как успокоительное, но я всё равно старалась не усугублять.
Так вот… Я поменялась, вдруг и Эйнардс мимикрировал под человека? Что если именно поэтому не могу вычислить кто он такой?
Или другой вариант – время идёт, люди эволюционируют, а Грэм – одна из первых ласточек нового витка эволюции? Того, где люди становятся быстрее и сильнее? И начинают избавляться от лишних волос…
Третий вариант – Грэм прекрасен без всякой эволюции. Просто родился таким уникальным. Статным, широкоплечим, непробиваемым и проницательным. Готовым сокрушать преступный мир каждый день.
Сделав очередной круг, я вновь добралась до прилавка и, плюхнувшись на стул, потянулась к чашке.
– О чём вздыхаешь? – поинтересовалась Габи.
Я махнула рукой, а шкатулка хитро крякнула.
– Что? – задрав голову, нахмурилась я.
– Да нет, ничего. Но заметь, что ты уже полчаса думаешь о Грэме Эйнардсе. Целых полчаса, Амирин. Что-то не припомню за тобой таких привычек.
Намёк был очевиден, и я отвернулась, мысленно обозвав Габи нехорошим словом.
Хотела выбросить Грэма из головы, но тут вспомнила про чарку и пятьдесят тысяч. Нужно хотя бы аванс ему отдать, чтобы не нервничал насчёт денег. Интересно, сколько там в моих закромах?
Глава 25
В сейфе нашлись восемь туго набитых мешочков – восемь тысяч. Приличная сумма по здешним меркам, мой дом стоил всего пять. Взглянув на богатство, я недовольно поморщилась, просто сумма была не круглой.
С круглыми как-то проще. Легче считать.
Пришлось идти к сундуку за новыми, ещё пустыми кошельками. Дело у меня и впрямь не самое прибыльное, но это потому, что к выручке не стремлюсь. В артефактах есть искры волшебства, и я стараюсь пристроить эти искры в хорошие руки, а это не всегда выгодно.
Но деньги объективно не проблема. Не для меня.
Раздобыв мешочки, я плюхнулась на диван и принялась создавать монеты. Со стороны казалось, будто достаю их из воздуха, и это было в какой-то степени так. Мои отношения с ценным металлом всегда были отличными – любовь крепкая и взаимная.
Ещё в детстве я научилась создавать золотые слитки, а перебравшись к людям освоила форму монеты. Королевский профиль воспроизводила идеально. Лучше, чем на монетном дворе.
Одно плохо – монеты создавались поштучно. И если сначала я была бодра, то к середине первой тысячи начала Эйнардса проклинать.
Заодно вспомнилось прозвище, ведь Грэм называл меня «Золотко». На этой мысли я споткнулась – а вдруг прозвище неспроста? Вдруг ему известно про мой талант?
Сердце нервно подпрыгнуло, но тут же успокоилось, потому что знать Грэм точно не может. Более того, я однозначно переоцениваю этого мужчину. И, как верно отметила Габи, думаю о нём больше, чем хочу!
Тут я взяла новый мешок и сосредоточилась на счёте. Когда за окном стемнело, у меня уже была недостающая сумма в две тысячи.
Представилось как создаю и отсчитываю ещё сорок, и… я поняла, что скидка лишней не будет. Целый свободный вечер, как минимум!
На этом тема нового начальника Департамента стражи была окончательно закрыта. Я выдавила Грэма из своей головы и плотно закрыла дверь.
После лёгкого ужина стала посматривать на часы, и чем дальше, тем неуютнее мне становилось. Тевлогий с Митриком собирались снова встретиться, и это знание нервировало. Не будь Науры с её просьбами о помощи, я бы не заморачивалась, а так…
Необходимость забрать записки тоже никто не отменял.
Помаявшись несколько минут, я всё же отправилась переодеваться. Платье сменилось узкими мужскими штанами, блуза рубашкой, а шаль – тёмным плащом. Волосы я переплела в косу, натянула сапоги без каблуков и отправилась в город.
– Эй, Ами, что замыслила? – крикнула вслед шкатулка.
Я не ответила, махнула рукой.
До храма добралась без приключений, а на подходе к нужному переулку призвала силу. За время жизни среди людей я приучилась применять волшебство только в самых необходимых случаях, и это был такой.
Маскировка. Я привычно спряталась в тени, и окутала себя тьмой – гибкая, ловкая и совершенно незаметная.
А добравшись до места споткнулась, потому что увиденное… это было неожиданно. Никакого сугроба у стены с алтарём. Вместо горы записок возле ниши стояли мешки.
Целый ряд! Я даже пересчитывать не стала, и без того видно, что много. Подкравшись ближе, заметила две лопаты, а через пару минут в переулок, застёгивая ширинки, вернулись два молоденьких стражника.
Как выяснилось, лопаты принадлежали именно им.
– Ну что? – сказал первый, окидывая взглядом мешки. – Ему понравится?
– Думаю, будет доволен, – отозвался второй, подхватывая лопату.
– Сколько мы тут провозились? Часа три?
– Да побольше, – второй утомлённо вздохнул.
Пауза, и первый возмутился:
– Вот не понимаю, почему поручили нам? Это храмовая территория, пусть бы послушники и горбатились.
– Не нашего ума дело. Видишь, господин Эйнардс намекнул храмовникам, что надо бы убрать, а у них там какие-то отговорки. А он не любит, когда непорядок.
Я, услышав всё это, заломила бровь.
Тень была густой, маскировка по-волшебному идеальной, и я щёлкнула пальцами, забирая записки, не связанные с Грэмом. Карман плаща чуть заметно оттопырился, а в следующий миг я подпрыгнула, потому что из-за поворота вышел Грэм.
Новый начальник Департамента стражи был одет в простую гражданскую одежду, растрёпан и слишком уж доволен. С таким лицом выходят из борделя. Кстати, тут, всего в двух кварталах, есть один элитный… Очень элитный. Самый. Как раз для таких, как Грэм.
В эту секунду я испытала настоящее облегчение. Неужели и впрямь из борделя? Его «слоник» удовлетворится и меня оставят в покое? О-у-о, было бы хорошо!
– Эй! – тем временем окликнул бойцов Грэм. – Сделали?
– Так точно! – парни дружно вытянулись по струнке.
Эйнардс приблизился, оказавшись всего в нескольких шагах от меня, и неодобрительно уставился на высокие туго набитые мешки.
– Мракобесие какое-то, – сказал он. – Какая фея, когда рядом храм?
– Так храм желания не исполняет, а фея может, – тихо отозвался первый.
Грэм поморщился, явно сомневаясь в способностях феи, и сказал о другом:
– Убрали – молодцы. Утром пришлю сюда усиленные патрули, чтоб отслеживали ситуацию. Эти, – кивок на величественное здание всё того же храма, – вообще не понимают, что у них под боком появился рассадник преступности.
Я нахмурилась, не понимая.
Но Эйнардс пояснил:
– Этот странный ажиотаж вокруг феи привлёк сюда половину столичных карманников. Сегодня мы получили пятьдесят заявлений от пострадавших девушек. Причём половина добивалась встречи лично со мной, будто простых следователей недостаточно.
– Так вы ж вон как всех ловите, – почти шёпотом уважительно пробормотал второй.
Начальник Департамента хмыкнул и махнул ручищей.
– Всё! Раз храмовникам некогда, то следить за порядком будем мы! Мне грабежи и драки не нужны. – Пауза и продолжение: – Кстати про драки. Нужно придумать что-нибудь, чтобы у дам, приходящих к алтарю, было меньше поводов для конфликтов. Из-за чего они хоть спорят-то?
С этими словами Грэм протянул лапищу к ближайшему мешку и совершил неэтичный поступок. Ослабив шнуровку, он вытащил несколько записок и принялся читать.
Идеальность моей маскировки сразу ухудшилась – смотреть как вытягивается его лицо и не смеяться, было сложно. Но я выдержала! А Грэм…
– Ладно, парни, завтра об этом подумаю. На сегодня всё. Всем спать.
Эйнардс ушёл первым, подчинённые вприпрыжку за ним, а я усмехнулась. Причина ажиотажа явно стала для Грэма сюрпризом, зато теперь… он может выбирать.
Главный стражник узнал, что по нему вздыхает множество дев, а это, как и бордель, отличный повод забыть про одну колючку.
В общем, думаю на этом наша с Грэмом история закончилась. Самое время сосредоточиться на другом!
Глава 26
Тевлогий с Митриком так и не появились. Я ждала очень долго, а в итоге – ничего.
Видимо Грэм со своим бойцами спугнул, а может я сама помешала. Всё-таки, когда кто-то крадётся за тобой в ночи, это не слишком приятно. Вдруг Тевлогий вчера испугался настолько, что решил прикрыть свои непонятные дела?
Домой я вернулась в середине ночи, упала и уснула. Утром встала разбитая, с желанием переквалифицироваться из феи в ведьму и проклясть всех.
Умылась, оделась и, сжав в руке кружку с кофе, отправилась открывать лавку. Учитывая, что посетители у меня бывают раз в сто лет, я рассчитывала подремать на стуле, но…
Едва щёлкнул дверной замок, едва я успела сделать первый глоток кофе, как колокольчик звякнул. Я уставилась с удивлением, и вначале даже решила, что это мираж.
Так бывает. Когда думаешь о чём-то слишком активно, это что-то начинает тебе сниться и даже мерещиться. Вот и у меня… В торговый зал, сдержанно улыбаясь, вплывал обладатель круглой фигуры и пуза – отец Митрик.
От удивления я даже поздороваться не смогла – слова прилипли к языку.
Зато священник был сама любезность и приятность…
– Доброе утро, милая девушка, – сказал он с улыбкой. – Позволите посмотреть товар?
– Э-э-э, – уровень кофе в организме был недостаточным, чтобы ответить более внятно.
– Я ищу подарок для своей дорогой племянницы, – продолжил тем временем Митрик. – Ей нравится всё необычное, знаете ли. Особую любовь испытывает к старинным вещам.
Кивнув с таким видом, словно именно он здесь хозяин, а я так, мимо пробегала, служитель начал разглядывать витрины.
Ещё минуту я изображала статую, потом вспомнила о кофе и начала приходить в себя.
Глоток, ещё один, третий – та-ак, мозги заворочались. Отступив к прилавку, я принялась наблюдать за гостем, допивая остатки бодрящей жидкости – вот сейчас проснусь и вступлю в диалог.
Расскажу про товар, предложу варианты, заодно аккуратно порасспрашиваю священника о его жизни и дружбе с Тевлогием.
Увы, но мой план не удался…
– Так, а вот это что такое? – сказал посетитель заинтересованно. Он остановился возле застеклённой витрины с мелким товаром – брошки там, кулончики и прочая ерунда.
Последний судорожный глоток кофе и я, отставив кружку, приблизилась к Митрику.
Тут, вероятно, тоже следовало удивиться, но я даже глазом не моргнула. Просто из всех предметов с той полки, Митрик указывал на неприметный медальон из числа конфискованных вещей.
Речь шла именно об артефакте, причём сильном. Будучи существом, способным видеть волшебное мерцание, я морщилась – свечение было таким, что резало глаза.
А свойства медальона я определить пока не успела. Где уж тут, если с утра отбиваешься от начальника стражи, а ночами выслеживаешь гадов в городе?
Впрочем, ладно. Если без иронии, возможность была, однако руки пока не дошли.
– Мне нравится вон та вещица, – заявил священник. – Покажите, пожалуйста.
«Радостно» скрипнув зубами, я достала ключик и отперла витрину. Затем протянула Митрику нужный предмет.
Нет, в руки не дала! Схвати амулет за верёвку, я поднесла его к самому носу посетителя, но тот попытался вещицу вырвать.
– Ой, лучше не надо, – сказала я самым милым голосом. – Вещь старинная, для вашей безопасности её лучше рассматривать из моих рук.
Митрик не проникся, моя показательная неучтивость мужчину тоже не задела. Осенив себя святым знамением, он улыбнулся и указал на прилавок:
– Может быть пройдём туда?
Мы прошли. Я положила амулет на столешницу, и после недолгого разглядывания, Митрик снова потянулся рукою.
Я попыталась отодвинуть товар, но…
– Милая мисс Амирин, прекратите, – голос толстяка прозвучал любезно. – Я служитель храма, никакая скверна ко мне не липнет. Если что, боги оберегут.
Новый размашистый жест из числа религиозных, и Митрик взял амулет в руки. Всё это случилось в считанные секунды, с ловкостью карманника, я даже не успела приоткрыть рот.
– Мм-м… как интересно, – сказал посетитель. – Какая удивительная работа.
Пауза и продолжение:
– Сколько стоит?
– Пятьсот золотых, – скрипнув зубами, я назвала неадекватную с точки зрения простых горожан сумму. И хмыкнула насчёт «удивительности работы». Там просто кусок тёмного камня с дырочкой, висящий на шнурке!
– Пятьсот? – вскинулся Митрик. – Как-то многовато.
Я мысленно потёрла ладошки. Отлично, вот покупатель и соскочил.
– Вещь старинная, – принялась объяснять ценник я. – Уникальная. Возможно, наделённая дополнительными свойствами, о которых мы ещё не знаем.
– Ещё? – уточнил заинтересованно. – То есть вы можете определить?
– Я продаю антиквариат много лет, – моя улыбка напомнила оскал крокодила. – Конечно я кое-что умею, святой отец. Не всегда, но…
– Понятно, – перебил Митрик. И назвал свою цену: – Триста!
Можно было сказать, что товар не продаётся, но такие заявления всегда вызывают лишние вопросы. А во мне всего одна кружка кофе и ночь практически бессонная.
– Пятьсот, святой отец.
– Триста пятьдесят.
Он торговался долго и безуспешно, я была непреклонна. В итоге прозвучало неприятное:
– Хорошо, будь по-вашему, мисс Амирин. Пятьсот! – кажется, меня возненавидели в этот момент.
Я вежливо кивнула.
– Прекрасное решение, святой отец. Только есть небольшая проблема. Точнее не проблема, а особенность, конкретно по этому товару.
Покупатель уставился хмуро, а я озвучила:
– Кулон не мой, его предоставило на реализацию государство. А у государства свои правила, и они жёстче… в общем, отсрочек тут нет, нужно внести всю сумму сразу. Без этого не получится.
Митрика слегка перекосило, а я наоборот порадовалась. Пока священник будет ходить за деньгами, амулет благополучно «потеряется». Или его «выкупит» кто-нибудь другой, более шустрый. В любом случае к Митрику артефакт не попадёт.
Но…
– Хорошо, мисс Амирин.
Священник порылся в карманах и вытащил два мешочка. Бухнул их на прилавок с заявлением:
– Пятьсот. Проверяйте.
Моё веселье вместе с хорошим настроением улетучилось, улыбка стала напряжённо-натянутой. Так, я такого не планировала. Ведь правда не успела разобраться со свойствами конфискованного амулета и пока не собиралась его продавать.
Глава 27
Это была одна из самых неприятных сделок в моей жизни. Мы со святым отцом не просто заспорили, а поругались в пух и прах.
Я начала гнуть своё – юлить, хитрить, выкручиваться, а он не поддавался. Упёрся как баран, требуя продать амулет.
В итоге прозвучало то самое, нежелательное:
– Прошу прощения, но этот товар не продаётся.
Только менять позицию было поздно, а Митрик оказался совсем непрост.
– Что значит «не продаётся»?
– То и значит.
– Пять минут назад он продавался.
– А теперь ситуация изменилась, – я развела руками.
Пузатый неприятно оскалился, демонстрируя ровные, излишне белые зубы.
– Милая девушка, а напомните-ка мне, что написано в «Законе о Торговле» Ризленда? Разве там нет пункта, что торговец не имеет права отказать подданному королевства в сделке без видимых причин? Кажется, за это полагаются неделя ареста и штраф?
Я аж задохнулась от такой наглости, и покраснела. Да, пункт в законе имелся, но за всю мою жизнь Митрик был первым, кто ссылался на этот закон.
Это было возмутительно, неприятно и требовало ответного щелчка по носу, и я уже приготовилась ответить едко, а потом успокоилась.
Меня напрягало стремление священнослужителя купить артефакт, он явно знал о нём больше, нежели я. Он вообще держался так, словно амулет его собственность, будто Митрик успел присмотреть его ещё на чёрном рынке, а тут Грэм Эйнардс со своей конфискацией.
Но почему я так переживаю? Нужно наоборот расслабиться – продать амулет и проконтролировать что будет. Теперь же очевидно, что Митрик и Тевлогий что-то замыслили. Причём плохое – ведь добрые честные люди ночами по городу не шастают, они дома спят!
– Ну что же вы, мисс Ами? – прозвучало ядовито.
Я ответила на его оскал не менее широкой улыбкой и скала:
– А забирайте.
Брови служителя резко взлетели вверх.
Но это был миг. В следующую секунду Митрик притворился, будто никакого спора между нами и не случилось – превратился в одну сплошную любезность. Я аж поёжилась от такой перемены. Не люблю актёров вне театра, особенно вот таких.
Я приняла мешочек с деньгами, протянула покупателю висящий на шнурке камень и пожелала «всего доброго». Каюсь, последнее прозвучало как проклятие.
Только Митрик не расстроился:
– А вам чудесной торговли, – да, меня прокляли в ответ.
Когда посетитель ушёл, я зарычала, а с верхней полки центральной витрины донеслось:
– Что это было?
Вопрос риторический, я промолчала.
– Ами, тут что-то нечисто, продолжила Габи. Он торговался так, будто что-то знает про этот предмет.
Чувство досады затопило с головой. Просто он знал, а я даже присмотреться к конфискату не успела. Не было времени и душевного спокойствия, которое необходимо в таких вопросах. Некогда работать! То Эйнардс со своими бритыми подмышками отвлекает, то его поклонницы записки мешками шлют.
– Р-р-р! – я зарычала опять, а Габи приподнялась на ножках, и я увидела невероятное. Шкатулка выбралась с полки и просто поползла по отвесной вертикальной стойке. Как какое-то раскормленное разноцветное насекомое – раз-раз и вниз.
Я аж рычать перестала. Округлила глаза и спросила:
– Ну ничего ж себе. Ты когда так научилась?
– Не знаю. Может быть я всегда умела, просто раньше не пробовала? – на полном серьёзе отозвалась Габи.
Я же запоздало порадовалась тому, что крышка в процессе этого манёвра не раскрылась и украшения не выпали. Возникла мысль переложить хоть часть украшений в другую шкатулку, но я быстро поняла, что у меня нет сил бодаться ещё и с Габи. А она будет против. Она всегда против, когда пытаюсь забрать что-нибудь.
И вообще – кофе хочу. Я ж его так и не допила, а все силы ушли на гадкого Митрика.
– Тебе тоже показалось, что он что-то замыслил? – возвращаясь к прежней теме, спросила я.
– Замыслил? – удивилась не знавшая про ночную встречу у храма Габи. – Да нет, с чего? Хотя…
Подруга замычала, задумалась, стоя на полу, а я вернулась к прилавку и подхватила чашку. Ладно, сейчас проснусь окончательно и буду разбираться, что к чему.
