Текст книги "Путь домой"

Автор книги: Анна Рожкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Анна Рожкова
Путь домой

Глава 1

Луч солнца нашел лазейку между неплотно задернутых штор и проник в комнату. Пробежав по мягкому ковру в бежевых тонах, забрался на большую двуспальную кровать и запутался в волосах спящего человека.

Егор открыл глаза, зевнул и сладко потянулся. С удовольствием оглядел просторную, шикарно обставленную спальню. Сквозь плотные шторы пробивались неяркие лучи весеннего солнца. Взгляд Егора упал на часы, стоящие у прикроватной тумбочки. Половина одиннадцатого, значит, Людочка давно ушла на работу. Она всегда берегла его утренний сон и старалась не будить. Егор улыбался, настроение у него было прекрасное. Да и разве могло быть по-другому? Таким вопросом за свою относительно недолгую жизнь Егор никогда не задавался. Да и зачем? Он поднял с пола небрежно брошенный махровый халат «Gucci» и неспешно направился в ванную. Все его дни очень насыщены: получасовая пробежка в парке, затем легкий завтрак, состоящий из свежевыжатого апельсинового сока и овсяной каши, потом полчаса в бассейне, час в тренажерном зале, легкий обед, сеанс массажа, немного свободного времени и вечер. Все его вечера были посвящены Людочке. Каждый вечер Егор преданно ожидал ее прихода с работы. Если Людочка задерживалась, что, надо сказать, случалось довольно часто, Егору приходилось подогревать ужин. Это единственное, что вносило в существование нашего героя некоторое неудобство, впрочем, легко им переживаемое.

Стоя у раковины и, ожидая, когда электрическая зубная щетка закончит чистить его великолепные, недавно отбеленные по новой методике зубы, Егор думал, пообедать ли ему дома или поехать в новый ресторан, который недавно открылся в центре Москвы и в котором Егор, к его сожалению, еще не успел побывать. «Так и быть, еду в ресторан», – решил для себя Егор, и его и без того прекрасное настроение стало еще лучше. Он пристально рассмотрел свое холеное лицо в зеркале и решил, что после ресторана нужно заскочить в солярий, что-то он был немного бледноват. Егор тяжело вздохнул, да, загар в солярии совсем не такой как после отдыха на Средиземном море, но Людочка такая домоседка. Он нахмурился, но, вспомнив, что это может привести к образованию морщин, тут же разгладил лоб. «Нужно будет поговорить вечером с Людочкой, если она, конечно, не очень устанет после работы, может, смотаться куда-нибудь на Сейшелы или Канары». Егор блаженно потянулся. «Да, чуть не забыл, нужно написать Глаше, что дома я обедать не буду, и придумать, что заказать на ужин». Выбор меню – было полностью его прерогативой, в этом Людочка полностью полагалась на него, да и ела она совсем мало, сказывалось балетное прошлое. «Тут нужно хорошо подумать, – решил Егор. – Глаша приходит в час, значит, время еще есть». Успокоив себя этой мыслью, Егор натянул шорты и майку, быстро нацарапав Глаше записку «Обедаю в городе», выбежал в парк, окружавший большой трехэтажный дом.

Егор бежал по дорожкам парка, вдев в уши наушники плеера и слушая свою любимую музыку. Он не любил оставаться наедине с собой, думать, и рассуждать ему особенно не о чем, он просто наслаждался жизнью и собой, своим молодым послушным телом, чувствуя, как напрягается каждый мускул и как стучит кровь в ушах.

Пробежав положенные полчаса, Егор забежал в дом, сбросил кроссовки, поднялся на третий этаж, быстро принял душ, спустился на кухню, выжал сок из двух апельсинов, подогрел предварительно сваренную Глашей овсянку и, съев свой скромный завтрак, направился в бассейн. Тут Егору снова пришла мысль об ужине, он задумался всерьез. «Что же заказать?» Людочка любит морепродукты, поэтому Егор решил побаловать ее легким салатом с креветками и семгой под соусом «Мозаика» в сочетании с шампанским «Moet et Chandon». «Людочка обожает шампанское, на десерт – клубника со сливками». Если Людочка будет настроена благодушно, а Егор втайне надеялся, что так и будет, особенно после такого прекрасного ужина, он заговорит с ней о поездке. Приняв такое важное решение и обрадовавшись своей находчивости, Егор перевернулся и лег на воду, закинув руки за голову.

Глава 2

Офис опустел. Людмила Петровна отпустила секретаршу, и, оставшись одна, блаженно откинулась на спинку своего «директорского» кресла. Она закрыла глаза, прокручивая в памяти тяжелый рабочий день. Бросила взгляд на часы: «Уже половина седьмого, еще около часа добираться домой». Людмила Петровна любила оставаться в офисе одна, только тогда она могла отдаться мыслям, в течение дня такую роскошь она себе не позволяла. С детства привыкнув тяжело, самоотверженно работать, Людмила Петровна знала, что стоит только дать слабину, как все ее таким трудом нажитое благосостояние могло пойти прахом, поэтому с подчиненными она была суха, можно даже сказать, сурова.

Она тяжело поднялась, подошла к шкафу, сняла свои «шпильки» и надела комфортные «балетки», накинула на плечи легкий плащ и, взяв сумочку «Lui Vuitton», направилась к лифту. Зайдя в лифт, Людмила Петровна машинально бросила взгляд в зеркало и усмехнулась. Да, отсутствие времени и напряженный график работы красоты не добавляли, да и возраст сказывается, все-таки уже не девочка, хотя еще, можно сказать, ничего.

Людмила Петровна руководила рекламным агентством «Триумф» уже пятнадцать лет. Это было ее любимое детище, которому она отдавала все свое время и силы. Они с мужем основали агентство в очень тяжелое время, после развала Советского Союза и в то время как многие другие либо уже закрылись, либо были на грани этого, «Триумф» процветал, и это исключительно ее заслуга, чем она очень гордилась.

Лифт спустился в подземный гараж, и Людмила Петровна заранее вытащила из сумочки ключи, чтобы не тратить много времени на поиски. Она не любила подземные гаражи, эти мало освещенные пространства, заставленные машинами, практически безлюдные вечером, поэтому всегда подгоняла машину поближе к лифту. А вот и она, ее последняя игрушка, «Volvo» представительского класса, которой Людмила Петровна очень дорожила. Она купила ее около года назад и до сих пор восхищалась обтекаемыми линиями, мягкостью и покорностью.

Людмила Петровна села за руль, вставила ключ в замок зажигания, повернула, машина тихо заурчала, и, передвинув рычаг с N на D3, выехала из парковки. Только оказавшись на дороге, она вздохнула с облегчением, ну никак не могла привыкнуть к этим парковкам, что ее частенько раздражало. Она любила держать все, особенно свои чувства и эмоции, под контролем.

На дороге, как всегда в это время стояла бесконечная пробка, что радости не добавляло. Людмила Петровна тяжело вздохнула и достала из сумочки телефон. «Интересно, чем занимается Егорка?» Ей захотелось услышать его ласковый и нежный голос. Егорка ей никогда не звонил, она сама запретила ему еще в самом начале их отношений, которые она тщательно скрывала, не хотела, чтобы все вокруг судачили, воспитанная в духе коммунизма, она сама считает такие связи пошлыми. Егора это очень огорчало, но он уважительно относился к желаниям Людочки и, конечно же, не спорил.

В трубке раздались гудки. «Егор ответил почти сразу, – отметила про себя Людмила Петровна, – впрочем, как всегда» и довольно улыбнулась.

– Людочка, ну где ты? Я тебя с нетерпением жду, – тоном капризного ребенка произнес Егор. Он иногда позволял себе такие вольности, что Людочка ему охотно прощала.

– Уже еду, тяжелый день. Как твой прошел? – И, хотя Людмила Петровна всегда заранее знала ответ, это некий ритуал, который соблюдали оба.

– Без тебя плохо, – захныкал Егор. И тут Людмила Петровна поймала себя на мысли, что ехать домой ей совершенно не хотелось, может, заехать к институтской подруге Таньке, они сто лет не виделись.

– Егор, я задержусь, нужно кое-куда заехать. Ужинай без меня.

– Ну вот, как всегда, – протянул Егор, но Людмила Петровна уже положила трубку.

Она никогда не посвящала Егора в свои планы, даже не задаваясь вопросом почему. Просто это было так и они оба к этому привыкли.

Она тут же перезвонила Тане. В телефоне звучала какая-то современная музыка. Людмила Петровна усмехнулась. «Вечно Танька молодится». Наконец раздался голос подруги:

– Привет, решила вспомнить? Сколько лет сколько зим. Как поживаешь?

– Привет, Танька. Ты одна? – Людмила Петровна не могла не задать этот вопрос, потому что Татьяна, несмотря на свои сорок с хвостиком, все никак не могла найти своего принца и, будучи в вечных поисках, довольствовалась кем придется.

– Одна, одна, заезжай. В холодильнике мышь повесилась, так что ужин за тобой.

– Как всегда, – засмеялась Людмила Петровна. – Еду.

К Татьяне у нее всегда было покровительственное отношение, во-первых, потому что она на пять лет младше, во-вторых, потому что Таня, будучи дамой энергичной, почему-то всегда растрачивала свою энергию впустую. Но это не мешало им оставаться лучшими подругами и поверять друг другу свои мысли и тайны.

Она вместе учились на экономическом и строили коммунизм, только судьбы их сложились по-разному.

Людмила Петровна притормозила возле ближайшего к Таниному дому супермаркета, набрала продуктов и взяла бутылку дорогого коньяка.

С легкостью поднявшись на пятый этаж, она позвонила в дверь. Танька открыла, и Людмила Петровна сразу же оказалась в дружеских объятиях.

– Ну, Людок, ты даешь. Все пашешь? Уже даже на друзей времени не остается, – мягко упрекнула ее Таня.

– Ну, Танька, нужно же кому-то работать. А ты все так же порхаешь, оглянуться не успела… – Обе радостно рассмеялись.

Татьяна взяла пакеты и прошла на кухню, Людмила Петровна в санузел – помыть руки.

Таня с удовольствием открыла пакеты и достала разные деликатесы. Помыв руки, к ней присоединилась Людмила Петровна. Вместе они быстро накрыли нехитрый стол и, разлив коньяк, сели.

– Ну, рассказывай, Людок. Как поживаешь? Все своему малышу сопли утираешь?

Таня Егора не любила, называла его Альфонсом, говорила, что ему нужна мамочка, а не зрелая женщина.

– Давай не будем о нем. Расскажи лучше, как ты? Что нового?

Людмила Петровна держала связь с Егором в секрете, открылась она только Тане, и то уже сто раз об этом пожалела. Каждый раз при встрече подруга ее теперь «подкалывает».

– Да что нового? Опять очередного выгнала, загулял, кобель.

– Да ты что, Танька. А таким смирным казался.

– Все они смирными поначалу кажутся, – подвела итог Танька.

– Да, ну и дела… – Мишу, последнего ухажера Тани, Людмила Петровна помнила смутно, привыкнув за долгие годы к мужикам подруги не присматриваться, уж слишком быстро они сменялись. – Расскажи лучше, как Глеб.

Глеб был Таниным сыном, которого она родила еще на пятом курсе по залету, так как никогда, в отличие от Людмилы Петровны, не отличалась разборчивостью в связях. Высокий красавец – курсант военного училища, он был маминой гордостью и отрадой.

При упоминании Глеба Танино лицо просветлело.

– Ой, Людок, до сих пор удивляюсь, как у такой недотепы как я мог такой сын уродиться. Бывает же. Не везет мне с мужиками, зато с сыном повезло.

– Хватит, Танька, плакаться. Завтра нового приведешь и все снова станет хорошо.

Людмила Петровна не стала уточнять, что ненадолго, чтобы не огорчать подругу.

Засиделись они допоздна. В двенадцать Людмила Петровна спохватилась, хорошо, что сегодня пятница, завтра не нужно рано вставать на работу и засобиралась домой. На прощание они с Таней обнялись, и Людмила Петровна заспешила к машине, в очередной раз поражаясь безалаберности подруги.

Подъезжая к дому, Людмила Петровна увидела свет в спальне, значит, Егор еще не спал. Она быстро загнала машину в гараж, поднялась на третий этаж и вошла в спальню. Егор лежал на кровати и щелкал пультом от телевизора. На нем был махровый халат, одна пола задралась, обнажив загорелое бедро. Взгляд Людмилы Петровны охватил его целиком, и от такого великолепия у нее перехватило дыхание.

Егор заметил ее только сейчас. Он как ужаленный спрыгнул с кровати и, сжав свою миниатюрную Людочку, которая едва доставала ему до плеча, в объятиях, зашептал ей на ушко:

– Людочка, наконец-то, я так тебя ждал, скучал. – Людочка слушала его глупости, чувствуя на щеке его горячее дыхание, и таяла. Только с ним Людмила Петровна превращалась в Людочку, могла вести себя безрассудно, забыть о заботах, работе и отдаться чувствам.

И, хотя, Людмила Петровна далеко не глупа и понимала, что отношения эти противоестественны и не могли продолжаться вечно, она упорно гнала от себя эту мысль. Она не хотела ничего менять, ей с ним было хорошо и спокойно.

Людмила Петровна отстранилась, быстро приняла душ, накинула халат и вернулась в спальню. Егорка, ее ненаглядный Егорка, такой ласковый, такой предусмотрительный, уже выключил телевизор, зажег ночник, поставил приглушенную музыку и ждал ее и только ее.

Прежде чем упасть в его объятия, она в очередной раз восхитилась его красотой. Егор нежно привлек ее к себе и закружил по комнате. Когда он начал ее медленно и чувственно целовать, Людмила Петровна забыла обо всем на свете и полностью отдалась порыву.

Много позже, опершись на локоть, Егор смотрел на нее. Она лежала на спине в свете ночника и курила. Ее породистое стройное тело было полностью расслаблено после любви. «Для своего возраста она даже красива», – отметил про себя Егор. Светлые длинные волосы, правильные черты лица, плотно сжатые губы, стройное тело. Лицо, а особенно, шея, конечно, выдавали возраст, но морщины нисколько не портили ее.

– О чем ты думаешь? – Людмила Петровна заметила его пристальный взгляд и повернула к нему лицо.

– О тебе, – ответил Егор. – Вспоминаю, как мы познакомились.

Глава 3

Людмила Петровна рассмеялась. Разве могла она забыть? У нее был очень сложный период, она как раз разводилась с мужем, который бросил ее после пятнадцати лет брака. Людмила Петровна тяжело переживала этот период и, как говорится, ушла с головой в работу. Еще больше огорчало ее то, что она чувствовала, как за спиной постоянно перешептываются. Как и все подчиненные во всем мире, ее не были исключением. И хотя она понимала, что от сплетен никуда не деться, весь абсурд этой ситуации ее глубоко ранил. Чтобы ее и вдруг бросили. Это было сложно представить, но факт оставался фактом.

На работе снимали очередной рекламный ролик и искали модель – молодого человека на роль банковского служащего. Одним из моделей был Егор. Проводили обычный кастинг. Людмила Петровна полностью доверяла режиссеру – профессионалу своего дела и никогда не вмешивалась в его работу. Но в тот день она случайно заглянула в студию в тот момент, когда пробовали Егора. Одетый в строгий костюм и синюю рубашку, подчеркивающую цвет его глаз, она невольно залюбовалась. Ей стало смешно. Где они видели таких банковских служащих? Она усмехнулась. Если бы в банке работали молодые люди с такой внешностью, от клиенток не было бы отбоя. И тут молодой человек взглянул прямо ей в глаза. «Какой пронзительный взгляд, какие синие глаза», – успела подумать Людмила Петровна, уходя. Когда кастинг закончился, она, впервые воспользовавшись своим положением, шепнула режиссеру кого из моделей следует выбрать.

День шел быстро, и в суете забот Людмила Петровна забыла про молодого человека. Но вечером, когда она направлялась к своей машине, ее кто-то окрикнул. Она вздрогнула, приписав это своей нелюбви к подземным парковкам. Возле нее стоял Он, тот самый прекрасный незнакомец.

– Добрый вечер, Людмила Петровна. Хотел вас поблагодарить.

«Какой у него глубокий и волнующий голос», – отметила Людмила Петровна.

– За что? – прокаркала Людмила Петровна, злясь на саму себя за то, что так разволновалась без видимых причин.

– За то, что замолвили за меня словечко, – ответил парень.

Он был не в костюме, как на съемках, а в джинсах и короткой кожаной куртке, что делало его доступнее, и, в то же время, сексуальнее.

– О чем вы? – строго спросила Людмила Петровна. Она уже успела оправиться и вошла в образ школьной учительницы, как всегда, когда общалась с подчиненными и незнакомцами. «Только очков не хватает», – отметил про себя Егор.

– А… разве… ээээээ… я, простите, что я смел надеяться…

Парень смутился и густо покраснел.

Людмиле Петровне это очень понравилось. Она не терпит наглых молодых людей с расхлябанной походкой, типичных представителей современной молодежи. Этот парень совсем на них непохож.

Она улыбнулась.

– Садитесь в машину, эта парковка нагоняет на меня тоску.

Егор даже не рассчитывал на такой успех. Он, конечно, знал какое впечатление он производит на женщин, особенно бальзаковского возраста, но чтобы так сразу…

Егор сначала открыл дверцу машины Людмиле Петровне, что ее приятно удивило, потом сел сам.

Они приехали в кофейню неподалеку, сели за самый дальний столик и заказали по чашке кофе. Егор умел поддержать разговор. Людмила Петровна, конечно же, не догадывалась, что имеет дело с профессионалом. Он мило шутил, улыбался, сетовал на свое поколение, делал умелые комплименты.

Людмила Петровна была сражена. Она была неразговорчива от природы, друзей и подруг у нее было мало, сотрудники ее не любили, да и кто любит начальство. А с этим молодым человеком ей было так легко. Он не задавал вопросов, не ждал ответов и, казалось, принимал ее такой, какая она есть.

Она невольно сравнивала его со своим мужем, уже бывшим, с горечью отметила про себя Людмила Петровна. Они прожили вместе целую жизнь и вдруг такое предательство… Она уже давно не слушала щебетание Егора, полностью погрузившись в свои невеселые мысли.

С Вадиком они познакомились на Танькином дне рождении. Он был другом Танькиного очередного ухажера. Работал инженером, недавно развелся. Людмила замужем ни разу не была. Красавцем Вадик не был: среднего роста, среднего телосложения, зато мозг у него как будто на четверых рос. «А здесь все, кажется, наоборот», – усмехнулась Людмила Петровна, глядя на Егора, который продолжал ей что-то рассказывать.

Людмила Петровна была лимитой, приехала с севера, на заводе, на котором она работала экономистом, ей выделили комнату в общежитии. А тут Вадик, из интеллигентной семьи, отец – врач, мать – учитель. Отдельная квартира в центре Москвы, большие перспективы. Вадик работал инженером на заводе и писал диссертацию. Они быстро поженились, и Людмила Петровна переехала к нему. Родители Вадика приняли ее хорошо, всячески опекали, заботились, все ждали внуков. Но внуков все не было. Они начали забрасывать Вадика вопросами, что да почему. Вот тогда-то Людмила Петровна и узнала, что детей у нее быть не может. А почему – это была ее тайна, ее и только ее и разглашать ее она никому не собиралась. Вскоре начались лихие девяностые, их заводы закрыли, и Людмила Петровна с Вадиком оказались на улице. Вот тогда-то Людмиле Петровне и пришла мысль открыть свое рекламное агентство. Начинали они с Вадиком вместе, почти без денег, было очень тяжело и Вадику это быстро надоело. Как только агентство начало приносить первые прибыли, Вадик занялся актуальным в то время строительным бизнесом. Он быстро развернулся, пошел в гору, а Людмила Петровна занималась своей рекламой и в дела его не лезла. «Когда же прошла любовь, – размышляла Людмила Петровна. Как же мы с Вадиком не заметили?» Она вздохнула.

– Людмила Петровна, с вами все в порядке? – Она очнулась. На нее встревожено смотрел Егор. – Вот и вернулась с небес на Землю, – невесело подумала Людмила Петровна.

– Все хорошо, Егор. Поздно уже, домой пора. Спасибо вам за вечер.

Егор встал, помог подняться Людмиле Петровне. Проводил ее до машины, помог сесть, поцеловал на прощание руку и растворился в ночи.

Он знал, что с женщинами нужно терпение, нельзя форсировать события, слишком спешить и торопиться.

На следующее утро, не успев зайти в кабинет, она увидела в вазе на столе цветы. «Наташа позаботилась», – подумала Людмила Петровна. Она прочла записку «Прекрасной незнакомке» и улыбнулась новому дню.

Глава 4

Теперь Егор ждал ее почти каждый вечер, развлекал, провожал, помогал и ничего не требовал взамен. Людмила Петровна, как и все женщины, боялась одиночества, но в этом она не признавалась даже сама себе. Она жила одна в большом трехэтажном доме, оставшимся ей после развода с Вадиком и уже начала задумываться, не завести ли ей собаку, она всегда любила больших собак, но, подумав о шерсти в доме и о том, что Глаше добавится хлопот, она быстро оставила эту мысль. А тут как раз появился Егор, нужно сказать, очень вовремя.

Как-то незаметно он перебрался со своим нехитрым скарбом к Людмиле Петровне. И одиночество отступило, каждый вечер ее кто-то ждал, кто-то, как ей казалось, о ней заботился. В общем, домашний питомец в его лучшем проявлении. Егор ничего не требовал и не просил, но как-то незаметно его гардероб пополнился очень дорогими, исключительно дизайнерскими вещами, а других он и не носил. Потом появился автомобиль – спортивная BMW, завелись «свой» парикмахер, «свой» дантист, «своя» массажистка, «свои» рестораны – все те необходимые вещи, на которые богатые люди так любят вешать ярлыки «свой», «своя», «свои».

Егор никогда не задавался вопросом как он «докатился» до такой жизни. Он вообще редко задавался какими-либо вопросами. Просто ему было удобно и хорошо. Это была его жизнь, и вещи, безусловно, самые лучшие, играли в ней ведущую роль.

Егор был, как ни странно, коренным москвичом, единственным ребенком в интеллигентной семье потомственных учителей. Рос в обычной коммунистической семье, не богатой и не бедной, типичной ячейке коммунистического общества. Он был обыкновенным ребенком, может, только, излишне избалованным. Родители старались предвосхищать его желания, ни в чем не отказывать единственному сыночку. В 90-е годы, будучи типичными продуктами советской эпохи, родители Егорки остались без работы и в новые реалии вписаться не смогли, мать начала мотаться в Турцию челноком, привозила одежду, которую распихивала по многочисленным ларькам, отец таксовал. Жили бедно, Егорка часто стеснялся своей поношенной одежды и завидовал хорошо одетым одноклассникам, чьи родители оказались шустрее. От тяжелой жизни родители как-то быстро постарели, и когда Егорка был на втором курсе института, тихо умерли, практически одновременно. Это они настояли, чтобы Егорка поступил в институт, на факультет физической культуры и спорта. Институт Егор тихо ненавидел и с горем пополам закончил два курса. Ну не мог он понять, зачем во времена таких легких денег учиться, да еще и на учителя физкультуры, просто смешно. Но против воли родителей пойти не посмел. Он вообще не любил никому перечить, ему легче было согласиться, чем отстаивать свою точку зрения, да и были ли она у него? И все-таки институт сослужил хорошую службу, именно здесь он понял, что внешностью можно пользоваться. Девочки вились вокруг него, но они ему были неинтересны, в основном из таких же бедных семей, что они могли ему дать? Другое дело молодые училки, они, по крайней мере, что-то зарабатывали, благодаря чему у Егора всегда были деньги на шмотки и карманные расходы.

После института Егор стал более разборчив, не расходовал энергию зря. Иногда ему везло, иногда нет. Но вкус к легким деньгам и красивой жизни заставлял его идти дальше и дальше. Когда он пришел на кастинг в рекламное агентство и случайно поймал на себе взгляд Людмилы Петровны, он понял, что это его звездный шанс, и он не может его упустить. Таких женщин у него раньше не было, она дала ему все, о чем он мечтал. Единственное, чего ему не хватало – это славы. Да, Егорка еще был тщеславен. Когда он смотрел музыкальные каналы, а это было единственное, что он смотрел, и видел всех этих псевдо-певцов, то всегда представлял себя на их месте, ну чем он хуже? Но Людочка ведет очень домашний образ жизни, никуда его не выводит, предпочитая проводить вечера дома, и это начинает его раздражать. Они вместе уже три года, три долгих года, а молодость уходит, ее не вернешь… Кому он будет нужен через 10-15 лет? Век молодых людей на содержании скоротечен. Один единственный раз Людочка взяла его на закрытую вечеринку, это был триумф. Он только вошел во вкус. И тут какая-то крашенная дура воскликнула:

– Людочка, это твой сын? Какой большой мальчик.

Как он ее ненавидел, как хотелось ударить по этому разукрашенному лицу. Вечер был окончательно испорчен. Людочка тут же улизнула с вечеринки и больше они никуда не ходят, хотя ее постоянно приглашали.

Вечерами Егор тоже никуда не ходил, Людочка любила чтобы он был дома, когда она возвращается с работы. И он оставался дома, улыбался, вилял хвостом и радостно повизгивал.

У него появлялось свободное время, только когда Людочка куда-то уезжала, что случалось крайне редко. Она не любила оставлять «Триумф» надолго. В такие редкие вечера Егор был предоставлен сам себе, он ходил в модные клубы, тусовался, снимал девочек на ночь, но очень аккуратно, чтобы Людочка ничего не заподозрила.

Людочка часто заводила разговор о его будущем, говорила о необходимости получить образование, овладеть какой-либо профессией, но Егор только усмехался – у него уже есть одна, другой ему не надо.