Текст книги "Время Тому Назад"

Автор книги: Анна Романовска

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Анна Романовска
Время Тому Назад

Взять мечту за руку никогда не поздно…

Глава 1. Кофе с дождём

Где-то на улице Риволи

Закон подлости работал. Этьен рассчитывал добраться из аэропорта до квартиры сестры, принять душ и выпить кофе. Всё, что пошло по плану – это бросить рюкзак в комнате, обычно служившей ему пристанищем в Париже и поставить смартфон на подзарядку. Многочисленные сообщения потребовали незамедлительно проверить почту. Стоило включить ноутбук и выбрать трек, дисплей телефона вспыхнул, сигнализируя телефонный звонок. Этьен проигнорировал три чьих-то попытки дозвониться, и, наконец, сдался. Он отсоединил наушники от ноутбука, сделал громкость приемлемой и ответил Лео. До начала квеста осталось… Меньше суток. Само собой, для проведения ещё мало что готово, пора начинать. Хвала небу, во время долгого перелёта Этьену удалось поспать и кое-что придумать.

– Салют, рад слышать… На счёт флаеров можешь не переживать, эскиз уже у Шанталь… Кстати, я набросал варианты заданий, скоро скину тебе. Продумай пока маршрут и количество этапов… Слушай, а как дела с волонтёрами?

Нога на ногу, Этьен расположился в кресле за письменным столом. Он прижал телефон плечом к уху. В левой руке он держал карандаш и по привычке рисовал в блокноте. Правая была нужна, чтобы открывать непрочитанные входящие в электронном почтовом ящике.

Этьен проболтал с Лео добрых полчаса. Время близилось к полудню. Он отложил мобильный и в недоумении уставился на рисунок. Кто-то в чёрном плаще был распластан по кабине уборной. Его поза казалась безвольной и неестественной. Этьен не узнал свой почерк. Под скетчем размашисто и резко было начертано: «Входящие останутся без ответа, все контакты аннулированы. Завтра он исчезнет из памяти тех, с кем общался ещё вчера».

Бред какой-то. Вырвать, смять и отправить в корзину для бумаг. Плечо и шея отомстили дикой болью за неудобную позу и резкое движение. В придачу, начала отходить затёкшая нога. Этьен не сдержал стон и крепко выругался. За соседней стеной ожили дьявольски агрессивный синтезатор и жёсткий ритм. Техно. Улётное, немецкое. Этьену знаком этот трек. Перед вылетом из Токио он получил демо-версию от автора для эксклюзивной премьеры на «Радио Импульс». Стоп. А каким образом трек очутился у соседей? Ведь Этьен всего несколько минут назад переслал его и порекомендовал включить в эфир.

– Буду кофе. Я не голоден.

Аделин, сестра Этьена ещё только собиралась постучать по косяку открытой настежь двери, ведущей в комнату. Она принесла кофе и тосты. Этьен, как всегда, угадал её присутствие, не оборачиваясь. И не важно, что Адель нацепила толстые вязаные носки, смешные тапки на мягкой подошве и кралась по коридору на цыпочках. Вот теперь можно было резко обернуться и с улыбкой подмигнуть ей. Точно: тапки – мыши. Махровый халатик цвета мяты придавал такой же оттенок её глазам. Русые волосы были заплетены в косу.

– А ещё, ты никогда не спишь, – Аделин чертыхнулась, едва поставила поднос на стол и увидела рисунок в блокноте.

– Меньше, чем ты, не значит «никогда», – блокнот отправился в рюкзак.

– Такое чувство, что вечеринка за стеной будет бесконечной, – Аделин присела на краешек стола и захрустела поджаренным хлебом c томатами, сыром и зеленью.

– Притащим колонки из зала и покажем класс? – Этьен вернул на поднос опустевшую чашку, поднялся из кресла и, пританцовывая, направился к двери.

– Не сейчас, твой племянник ещё спит, – Адель поспешила вслед и тронула брата за плечо.

– Слушай, а кто снимает соседскую квартиру? Может, есть смысл поговорить с ними?

– Понятия не имею…

Стало слышно, как в ритм техно попытался вмешаться дверной звонок.

– Кажется, тебя опередили. Соседи уже не раз жаловались и вызывали полицию. Знаешь, если ты кого-нибудь видел на лестнице, когда поднимался…

– А что, должен был?

– Вчера утром мадам Бенедикт со второго этажа подняла крик. Под её дверью лежал парень, и она не могла выйти из квартиры. Давид, как всегда, всполошился первым, позвал консьержа, но они не смогли привести парня в чувство. Просто оттащили в сторону и вызвали парамедиков, – Адель забрала поднос и предложила перейти в зал, поскольку там было намного тише.

– Ну, и чем всё закончилось-то? – Этьен побрёл за сестрой.

– Чудом. Этот тип неожиданно открыл глаза, резко вскочил и удрал, словно был живее всех живых.

Тем временем, у соседних дверей

Маева в который нажала кнопку звонка, но шагов за дверьми, как и прежде, не услышала. Или не расслышала. Только техно, которое продолжало сотрясать подъезд. Она отыскала во входящих вызовах номер, с которого Джо позвонил ей. Абонент всё так же недоступен. До полудня осталось каких-то десять минут. Все шансы снова опоздать на работу.

Маева пошла по ступеням вниз. Её мысли словно сражались за право уколоть сильнее. Нет ничего бессмысленней, чем отвечать на звонок с незнакомого номера. Нет ничего глупее, чем согласиться встретиться с Джо во второй раз. Париж, город романтики и надежд, стал для Маевы чередой нелепостей, и только. Хорошо, если не Париж, то бар «Ле Шарли» и его посетители. Ладно, не все клиенты бара, но Джо – определённо. Она вполне могла не замечать его среди посетителей, не отвечать на его комментарии к своим рисункам на сайте. Не уступать его просьбам и доводам, ведь вечеринки на Хэллоуин хватило с лихвой. Что ж, вот она – правда: приехав в Париж в конце лета, Маева ждала чудес. Шестнадцатое ноября, четверг. Её жизнь по-прежнему полна неприятностей, несбывшихся желаний и странных типов, на которых вообще не стоит тратить время. К черту всё это: Париж, бар и Джо с его пустыми разговорами.

– Привет, Маева. Знаю, я засранец, но…

Усталый, с трудом узнаваемый голос произнёс её имя. Подняв взгляд, Маева отпрянула, затаив дыхание. Увидеть Джо таким она не ожидала. Одежда в пыли, местами порвана. Лицо, как обычно, скрывал глубокий капюшон толстовки. Губы были разбиты, на щеке – пара ссадин.

– Мне очень было нужно кое с кем рассчитаться…

Объяснения Джо ушли в фоновый режим. В глазах потемнело, Маева прислонилась к стене.

– Привет. Ты… в порядке? – она поймала себя на том, как глуп этот избитый вопрос.

– Речь не обо мне. Нужно, чтобы ты взглянула на пару снимков… Чёрт, руки грязные… Лучше возьми сама, – Джо протянул ей снятый с плеча рюкзак.

Для Маевы было неприемлемым перебирать чужие вещи, пусть даже в присутствии владельца и с его разрешения.

– Извини, нет. Вот, держи, – в её сумке нашлись влажные салфетки. Она протянула ему одну, развернув и не решаясь поднять взгляд.

– Спасибо, – Джо добрался до перил, вытер разбитые руки. Он отыскал в рюкзаке и отдал ей невзрачный бумажный конверт. – Вот. Посмотри внимательно.

Судя по толщине конверта, фотографий в нём было далеко не пара штук.

– Слушай, у меня смена в баре через пять минут.

– Забирай, посмотришь, когда будет время. На обороте конверта есть мой е-мейл. Напиши, что думаешь по этому поводу.

– Ладно. Пока.

– Удачи. Береги себя, – попрощался Джо.

– И ты береги. Хотя бы, то, что от тебя осталось.

Маева выдавила улыбку на прощание и скрылась в дверях. Выйдя, она направилась к станции метро, на ходу достала из куртки сигареты и зажигалку. Вслед за ними из кармана выскользнул ключ и со звоном ударился о брусчатку. Вынужденная остановка, придётся вернуться и оставить ключ в почтовом ящике, иначе Соланж, её подруга, просто не попадёт в квартиру.

И снова Этьен

Душ, принятый в спешке, ещё чашка кофе… Громко сказано. Чашка сублимата, залитого кипятком. Этьен вернулся к песне, с которой начался день.

«Ещё один день в череде серых дней. Я стремился за мечтой, но оказался запертым в золотой клетке…»

За окном было пасмурно, подоконник застелила серая парижская пыль. Этот город серого цвета. Незаметного серого цвета, как и подобает ловушке. Осенние пятна янтаря и коралла, густая синева долгих сумерек и позолота огней скрывают его истинное лицо. Благодаря Парижу Этьен стал музыкальным продюсером в двадцать и сполна расплатился за сбывшуюся мечту, покинув серый город. Он продолжает счёт потерям и никчёмным дням. Всего два из них – и ноги Этьена не будет в Париже.

Телефон потребовал немедленно вызволить его из-под вчерашней газеты. Лео снова искал повод пообщаться.

– Опять ты? … «Ле Шарли»? Так это же бар… Леон, ты меня настораживаешь … Ладно, выхожу.

Чёрная рубашка в белую клетку поверх футболки. Рюкзак на плече. Прямиком в прихожую. Навстречу Аделин с сынишкой на руках. Белокурый глазастый Дани протянул к Этьену ручонки.

– Пойду, проветрюсь немного, – сообщил он сестре. – Тебе привет от Лео!

– Ему тоже передай от меня. И, пожалуйста, не пропадай надолго, обязательно звони.

– Наберу, обещаю. Дани, кем станешь, когда вырастешь? Астронавтом?

Этьен взял кроху-племянника на руки, поднял и легонько подбросил к потолку. Малыш умилительно рассмеялся и с восторгом указал на сияющий светильник.

– Слушай, а пойдём вместе? – Этьену захотелось вытащить домоседку-сестру на улицу.

– Там дождь, – Адель зевнула, прикрывшись ладонью и сладко потянулась.

– Подумаешь, – Этьен поднёс Дани к люстре, потакая детскому любопытству.

– О, только не это! Аделин всплеснула руками, увидев, как Дани схватил и потянул за одну из подвесок. Люстра закачалась, пыль живописно полетела в разные стороны.

– Слушай, ты тут вообще прибираешься? – Этьен вернул ей чумазого сынишку.

– В основном переодеваю и отмываю будущего астронавта, – Адель взглянула на пыльные ладошки малыша. Уже остались следы на кофточке и штанишках.

– Ладно, не скучайте. До скорого.

Этьен расцеловал на прощание карапуза и сестру. Тёплая куртка, черные «Лакосты» на белой подошве. Миновав несколько лестничных пролётов, он вышел из дома и вдохнул осеннюю прохладу.

– День добрый, Давид, – он поприветствовал таксиста, живущего этажом выше и смолящего рядом с белым минивэном.

– Добрый. С приездом. Как твои дела? – прокашлял тот в ответ.

– Идут. Подбросишь? Что-то нет настроения на метро…

– Куда нужно? – Давид оборвал его, не дослушав. Он не то обижался, не то сердился.

– В «Ле Шарли» на Сен-Мартан.

– Едешь отметить прибытие и не любишь подземку – парень, ты мне нравишься.

Таксист отправил окурок в урну, смахнул с капота опавшие листья и сел за руль. Высоченный и сухощавый, Давид был похож на согнувшийся старый клён во внутреннем дворе дома. Он повернул ключ зажигания и включил радио. Салон авто наполнила романтичная мелодия «Нежных слов» Кристофа. Минивэн тронулся и свернул в первый же свободный переулок. Для Давида не существовало пробок. Комбинируя одному ему известные объезды, он передвигался виртуозно быстро в любое время суток, каким бы ни был маршрут. Давид сделал звук тише и пустился в рассуждения:

– В метро нет Парижа. Его вечерних огней и весенних рассветов. Его редких снегопадов под Рождество и летних ливней. Я люблю Париж. Я люблю показывать его людям и не устаю от этого. Я люблю каждый его день. Может, потому, что начинаю понимать, все эти дни не бесконечны. Это ты пока ещё об этом не задумываешься.

– Понимаю.

Этьен старался поддержать разговор, хотя относился к Парижу иначе и предпочёл бы услышать «Нежные слова» в инструментальной версии. Мыслями он всё ещё был в Киото, удивительном уголке мира с красными клёнами и живописным небом, куда его пригласили погостить друзья.

– Моему сыну двадцать четыре, как тебе. Я привык считать, что в этом возрасте ещё не понимают жизненных ценностей.

– Дело, наверное, не в возрасте. У многих из нас есть место, к которому мы привязываемся. Это сложнее понять, если ты изначально в таком месте и никогда его не покидаешь. Но очень просто, если тебе приходится его поискать.

– Умеешь ты удивить, хоть и молод.

– А тот, кто умеет удивляться, по-настоящему любит жизнь. Так говорил мой отец.

– Красиво сказал и сына воспитал всем в пример. Вуаля, месье, «Ле Шарли», – Давид притормозил у входа в бар.

– Спасибо тебе, – Этьен полез за бумажником, протянул ему банкноту и покинул авто, прощаясь.

Ветер норовил сорвать капюшон куртки, косой дождь хлестал в лицо крупными каплями. Этьен поспешил войти в бар и задержался в дверях, ища взглядом яркий свитер Лео. Так быстрее. Сначала свитер, а уж потом его обладатель, бледный как смерть и растрёпанный как репейник. Странно, но Лео нигде не было видно.

«Хм, квест вроде завтра. Это что, пробный прогон или вообще шутка?»

Идею позвонить Лео отменил внезапный толчок. Этьен устоял и успел поймать в объятия девушку, буквально влетевшую в бар.

– Пардон, месье, я сожалею, что так…

Хрупкая незнакомка отступила и извинилась. У неё был низкий, слегка хрипловатый голос. В первые мгновения Этьен не поверил, что это говорит именно она. Не поверил, потому что её глаза не сочетались с таким тембром. Эти глаза подписали Этьену приговор, едва распахнулись перед ним – карие, с изящно вздёрнутыми уголками и драматичными ресницами.

– Примите и мои извинения. Я оказался у вас на пути.

Этьен не нашёл особых слов и улыбнулся незнакомке.

– Да, но я слишком… превысила скорость.

Маева старалась говорить уверенно, но голос дрогнул. Вот он: её сон наяву. Никаких сомнений. Она только что угодила в объятия к своей мечте и сморозила какую-то чушь. Всё. Это… Невероятно. То, как Этьен обнял её. Его взгляд, по-мальчишески озорной, по-вечернему синий. Этьен смотрел так, будто всю свою жизнь искал её, а теперь был несказанно рад. Такой стройный… Тёмные волосы слегка вились. Ему к лицу растрёпанная ветром, слегка отросшая стрижка. Сногсшибательную улыбку дополняли ямочки на щеках. Сногсшибательную. Именно. Дрожь и волнение зашумели в висках, земное притяжение пропало, в голове остался только туман. Маева спрятала руки в карманы. Пальцы дрожали. Нет, Этьен не должен был заметить, что ей неловко перед ним…

– Ничего страшного. Вы спешите?

Слова, что всплывали в голове Этьена – все до одного – казались ему глупыми и неуклюжими, какими-то недостойными этой девушки.

Маева лишь кивнула в ответ и попыталась улыбнуться. Вышло натянуто. В горле пересохло, голос и вовсе пропал. Часы на стене бара упрекали: опоздала на полчаса. Около барной стойки промелькнул полный стрел и кинжалов взгляд хозяйки бара. Что хуже, она уже направлялась прямиком к Маеве. Нет, их очередная перепалка с этой крысой не должна произойти на глазах у Этьена. Маева извинилась, и поспешила наперерез начальнице.

Голос Лео прозвучал позади и заставил Этьена обернуться. Взъерошенный обладатель огненно-красного свитера возник в дверях, а тем временем незнакомка пропала из вида, лавируя меж столиков бара. Вот бы окликнуть, но Этьен не знал имени.

– Салют. Тебе привет от Андре, – крепкое рукопожатие, Лео усмехнулся. – Шутка.

– Шути осторожно, Леон. Если так случится, мир перевернётся.

Они заняли пару высоких табуретов за продольным столом напротив барной стойки. Этьен догадывался, что именно Андре Истарди стал поводом встретиться в баре. Проекту Лео и его друга Венсана потребовалась финансовая и техническая поддержка. Оба были знакомы с Андре и решили обратиться к нему. Этьен не считал эту идею удачной. Он никогда не находил взаимопонимания с семейством Истарди, влиятельным в медиа-сфере.

Первая проблема не заставила себя долго ждать. Бесподобная цифровая графика для проекта, со слов Андре, созданная в его дизайнерской группе, на деле принадлежала независимому художнику под ником «Онирис». Это подтверждал сайт «Девиант Арт» и даты публикации рисунков на странице автора. Было очень похоже, что Андре Истарди решил нажиться на чужом таланте, а его художники не были в курсе. Этьена это не удивляло. Беспардонные Истарди всегда полагали, что для достижения цели все средства хороши.

– Андре передал, что Венсан получит заказ завтра вечером. Сдаётся мне, он сдвигает срок, чтобы в суете нам и в голову не пришло что-то заподозрить. А возможно, он планирует просто подставить нас, – Лео что-то искал в своём ежедневнике, спешно перелистывая страницы.

– Но мы-то в курсе.

– Едва устоял перед искушением озвучить.

– Но ведь устоял же.

– Есть повод. Я уверен, где-то в этом баре прячется разгадка. И вот почему…

Лео передал Этьену фотографию, заложенную меж страниц ежедневника. На снимке был запечатлён ночной клуб. Выступление ди-джея и зал попали в затемнение. Фотограф явно стремился снять именно то, что транслировалось на экране сцены, позади артиста. Руины Парижа со знаменитой, но утратившей симметрию и величие Эйфелевой башней патрулировали инопланетные корабли в лучах заката.

– Это что-то вроде предисловия?

– Позавчера я проходил мимо «Ле Шарли» и заметил в баре Андре. Он был не один, однако, знакомить со своим собеседником не стал. Тогда я решил выпить кофе и присел неподалёку. В баре было шумно, до меня долетали только обрывки их разговора. Судя по ним, тема была не из приятных. Андре неожиданно вспылил и покинул бар. Не помню, куда делся тот, с кем он общался, но на его месте осталась эта фотография.

– Хочешь сказать, Андре шантажируют?

– Подозреваю. Если это так, значит, тот, кто оставил фото, знает правду. В общем, поэтому я и завис здесь. Надеюсь встретить шантажиста. Андре только что заходил, но умотал отсюда из-за какого-то звонка. Я проследил за ним до парковки.

Лео перевёл взгляд в сторону барной стойки.

– В этом что-то есть. Но хорошо бы подробностей. Например, как выглядел тот, с кем говорил Андре?

– На нём были тёмные очки, капюшон поверх бейсболки. А потом я лицезрел его спину.

– В таком случае, ты можешь просто не узнать этого человека, если он оденется по-другому и придёт сюда один.

– Мне кажется, я уже видел его раньше. Вот только никак не могу вспомнить, где и когда.

Этьен мог подсказать Лео время, место и обстоятельства. Вот только делать этого не стоило. Лео вряд ли хотел, чтобы ему о них напомнили. Дело было пару лет назад, на вечеринке в честь десятилетия медиа-холдинга «Натива». Лео тогда перебрал и ввязался в драку. Этьену пришлось разнимать участников. Унять потасовку и отвезти Лео домой ему помог Гастон Лефевр. Судя по описанию Лео, Гастон был в Париже и объявил Андре войну. Умолчав о том, что ему было известно, Этьен высказал предположение:

– Если он приходит сюда, возможно, те, кто работает здесь, знают его и могут помочь.

– Гений.

– До сих пор сомневался?

– Попробуем поговорить с королевой Шантеклера?

– На ком, интересно, ты видишь корону, мон камарад?

– А ты присмотрись к баристе. Копия Сары Монтьель. Абсолютно те же черты лица, магия и глубина взгляда. Моя тётушка была бы в восторге. Она обожает этот фильм.

Незнакомка, угодившая в объятия Этьена, объявилась по ту сторону барной стойки. Белая рубашка, фартук с эмблемой бара и бейджем. Тёмные волосы, стянутые на затылке в конский хвост, открыли её дерзкий взгляд и придали лицу законченный облик. Какой-то очень знакомый… Как и её улыбка – едва заметная, только левый уголок.

– Я не смотрел этот фильм, и понятия не имею, как выглядит та самая королева, – честно признался Этьен.

– Было бы странно, если бы ты смотрел мелодрамы шестидесятых. Это душещипательный фильм для милых дам преклонного возраста, – Лео покинул свой табурет.

Этьен отправился вслед за ним и занял место около раскидистой монстеры. Синева, обрамлённая тёмными ресницами, искала встречи с карим огнём.

– Двойной, без сахара?

Маева подала кофе и спрятала руки за спину. Между ними прилавок, но пальцы опять предательски подрагивали, слова стирались из памяти, а голос не слушался.

«Этьен не должен это заметить…»

– Верно. Вы всегда угадываете, какой кофе предпочитает посетитель?

– Нет. Обычно посетители говорят это сами.

Она подала ему эспрессо в белом фарфоре. Её руки успели ускользнуть от его ладоней, аккуратные штрихи век взметнулись. Это не кокетство, скорее предупреждение: «Я поселюсь в твоём сердце, если наши взгляды встретятся». Поздно. Это уже случилось. Её голос был похож на ласковый шёпот. Её имя, написанное на бейдже бара, оказалось редким и удивительно созвучным с ней. Маева…

– Мадам, могу я расспросить вас о двух завсегдатаях «Ле Шарли»? – вмешался Лео.

– Я мало кого знаю, – Маева была занята приготовлением эспрессо.

– Вам что-нибудь говорит имя Андре Истарди?

– Я в лучшем случае помню лица и имена.

– Попробую найти фото, секунду, – Лео спешно призвал на помощь карманный компьютер.

– Мадам Дюваль?

В их диалог вклинился вошедший в заведение и грузный страж порядка. Он подошёл и притулился к барной стойке, тяжело дыша.

– Да, это я, чем…

– Сержант Гренье. Пройдёмте со мной в участок, – не церемонился полицейский.

– Я совершила что-то противозаконное? – Маева в недоумении отступила на шаг, услышав такое требование.

– Это предстоит выяснить. Не вздумайте пытаться бежать или оказывать сопротивление.

Маева сдержала смех. Вздумай она бежать, у Гренье не было и малейшего шанса её настигнуть.

– На улице холодно, месье Гренье. Я ведь не арестована?

– Нет, мадам. Против вас нет улик.

– Вам придётся подождать немного. Я возьму свои вещи.

Маева поставила стража порядка перед фактом и скрылась за дверью в подсобку. Если бы только она могла так же просто говорить с Этьеном… Она оставила на вешалке фартук, накинула куртку и перебросила через плечо ремень сумки. На выходе промелькнула вереница обескураженных взглядов: от тех, кто работал с Маевой за стойкой бара до взлохмаченного парня, с которым общался Этьен. Этьен смотрел на неё совсем иначе, словно уверяя: «Что бы ни случилось, мы обязательно встретимся. Обещаю». Сержант Гренье торопил, осталось лишь хранить молчание и следовать в участок.

– Мне фантазии не хватает: что могла натворить эта стесняшка? – эмоциональный Лео, конечно же, был шоке от случившегося.

– Всё это больше похоже на недоразумение.

Память Этьена запечатлела взгляд Маевы, доставшийся ему на прощание. Этот взгляд говорил, что их встреча много значила для неё.

– Сплошное недоразумение, – хмыкнул Лео. – Снимаем наблюдение, идём работать?

Сочтя вопрос решённым, Лео оставил наличные на прилавке.

– Я останусь. Подожду её возвращения и попробую раздобыть её номер.

– Учти, горящие боевые корабли уже на подступах к Ориону. Настала пора уходить. И все эти мгновения затеряются во времени, как слёзы под дождём, – Лео артистично процитировал Роя Бэтти из «Бегущего по Лезвию»

– Перестань. Нам ещё гореть и гореть. Долго и ярко…