Текст книги "Моя запретная"

Автор книги: Анна Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 9. ОН

Стоит ко мне спиной, но я уже не только по выбивающемуся из дресс-кода прикиду ее распознать могу. Но и по неспешным ленивым движениям, не попадающим в такт. Только теперь в них появилось что-то еще…

Непосредственности больше не наблюдается, однако она все еще не выглядит так, словно хочет себя продать. Но нечто такое непреодолимо манкое…

Будто она обнажена сейчас. Хотя на ней все те же джинсы и примятая футболка.

Будто она для одного меня танцует. В моей спальне. Хотя в клубе битком народу.

Будто я уже тоже слышу ту музыку, что заставляет ее двигаться не так, как всех…

На автопилоте делаю шаг, отделяющий меня от девочки. Прижимаюсь торсом к ее спине, опуская ладони на ее талию.

Вздрагивает, бросая на меня недовольный взгляд через плечо. Но оценив, что это я, почему-то не спешит отстраняться. Взгляд пьяных карих глазок словно плавится под моим пристальным.

У меня челюсть играет от желания впиться в ее спелый рот грубым поцелуем, но я лишь стискиваю ее талию сильнее, будто это должно как-то помочь мне сдержаться.

Облачная откидывает свою бестолковую голову мне на грудь, и снова начинает двигаться.

О черт…

Я же ее сейчас прямо здесь трахну.

Упругий зад трется о мои брюки, едва не вынуждая кончить от одной только близости этого вожделеемого тела. Как одержимость какая-то. Или же я действительно слишком много выпил.

Стискиваю ладонями ее бедра, дергая на себя. Вот так… Рывком войти в гибкое тело, и трахать, слушая ее нетерпеливые стоны. До изнеможения.

Пальцы скользят под белую футболку. Склоняюсь, утыкаясь носом в темные волосы повыше ушка, и затягиваюсь ее запахом. Охуеть, мне крышу рвет… Она буквально пахнет похотью. Мелкая пьяная искусительница.

Ловлю кончик ее хвоста и неторопливо намотав его на кулак, прихватываю девчонку за затылок, разворачивая к себе лицом. Однако стоит в ее кроличьи глаза заглянуть, что округлились от неожиданной смены позиции, как мои намерения сменяются неуверенностью.

Я ведь планировал только смотреть. Но не трогать.

Нельзя, Макс. Нельзя!

Но она как назло губки свои пухлые облизывает. И будто бы случайно подается навстречу моим приоткрытым от сомнения губам.

Преодолеваю оставшиеся между нами сантиметры и накрываю сладкий рот поцелуем. По языку проходится едва ощутимая вибрация ее стона, вынуждая меня прикрыть глаза от удовольствия. Ее ладони на моей груди разъезжаются к моим плечам, и тонкие пальчики нерешительно вцепляются в ткань моего пиджака, слегка притягивая меня.

Хорошо, малышка… Значит тебе тоже нравится.

Проникаю в нее языком, подгребая девочку в охапку, раздумывая, как бы мне сейчас срочно оказаться с ней в своей квартире.

Сладкая. Как же меня мажет от нее…

Резко отстраняюсь. И тяну на себя острый подбородок.

Хватая ртом воздух, девочка открывает глаза и поднимает на меня взгляд полный недоумения.

Вот черт. Только бы не влюбилась.

– Почему ты здесь, вместо того, чтобы сидеть сейчас в такси? Я ведь хотел по-хорошему, – шиплю.

– Там В-виталя, – кажется, я чувствую, как ее передергивает, когда она кивает в сторону стены, у которой тусят ее друзья.

Вот же скорострел, сука!

– Я понял, – выдыхаю, раздумывая как поступить. – Как говоришь, твоего отца зовут?

– Ч-чего?! – глаза округляются еще больше. – Я разве говорила?

– Имя твоего папы, крольчонок, – выговариваю практически по слогам.

– В-виктор Андреевич, – лепечет она, вынуждая меня едва ли не по губам читать ответ.

Киваю:

– Жди меня на парковке. Я сам твои вещи заберу.

– И мне принесете? – с сомнением.

Скептически выгибаю бровь:

– А я похож на мелкого воришку?

– Н-нет, – качает головой. – Точно не на мелкого…

Усмехаюсь, и вывожу девчонку за руку из толпы, в направлении выхода. Подталкиваю к двери и провожаю ее взглядом, в надежде, что она не додумается сбежать. Все же у меня ее вещи. Почти у меня.

Возвращаюсь в зал, направляясь прямиком к столику, в сторону которого указывала облачная. Без труда выцепляю среди кучки пьяного молодняка Виталю:

– Меня еще помнишь? – склоняюсь над пацаном, сидящим на диванчике, вцепляясь пальцами в его шею.

Виталя явно уже не в состоянии меньжеваться, поэтому выдает то, чего я меньше всего ожидаю:

– О, мужик! Спасибо за подгон! Какая телочка… – язык заплетается. – И нахер эту Асю фригидную, когда мне такая горячая цыпа перепала!

Значит мы – Ася. Настенька, должно быть. Ну, приятно познакомиться, Ася.

– Рот свой поганый прикрыл, – шиплю у него над ухом, сжимая пальцы на его шее. – Если бы ты мужиком был, от тебя бы и телочка всю ночь не ушла, и Ася бы может дала. Так что дело не в ее фригидности. Поднаберись опыта, что ли. А к Асе… Еще раз сунешься, я тебе ноги переломаю. Понял?

Пацан уже скулит, очевидно, от боли в затылке, и теперь активируются остальные дружки:

– Э-э, мужик, ты кто еще такой?

– Добрый волшебник, – рявкаю, и друзья Настеньки оседают обратно на диван. – Вещи сюда Асины!

Вижу, что ребятки шевелиться не собираются. Вот тут-то мне и пригождается козырь:

– Друг я! – как его там. – Виктора Андреевича! Еще раз напоите ее, вам пизда!

Друзья переглядываются и наконец выдают мне телефон и небольшой рюкзачок.

Снова нависаю над Виталей, и говорю так, чтобы все слышали, и неповадно было:

– А ты, чтобы свой хер в штанах держал рядом с ней! – слегка прикладываю пацана ладонью по затылку, вынуждая его упереть руки в стол, дабы не впечататься в него мордой.

Глава 10. ОНА

С трудом выбираюсь из душного клуба. И с удовольствием вдыхаю свежий воздух ночной улицы.

Обалдеть! Что я сейчас сделала? Или не я?

Кто кого поцеловал?

Щеки горят, а перед глазами все кружится. Не могу сфокусировать взгляд. Бреду вдоль клуба, пытаясь сообразить, стоит ли мне идти на парковку, как просил ОН. Да не попросил… Скорее потребовал! А я вообще-то девочка самостоятельная, чтобы мне еще указывали!

Фыркаю, проходя мимо парковки, и сворачивая на аллею вдоль дороги.

Облезет! Я же не должна слушаться каких-то незнакомцев! Да я вообще уже никого не должна слушаться! Мне вообще-то даже папа не указ, а тут какой-то…

В нетрезвом сознании как на репите проигрывается момент нашего поцелуя, и у меня снова начинает гореть лицо.

Я конечно уже целовалась, но чтобы ТАК…

Думала, он меня съест. Губы до сих пор саднит от его жесткой бороды. Да уж… Можно сказать и не целовалась никогда, по сравнению с этим.

Внизу живота какая-то неестественная тяжесть собралась. Пожалуй, этого-то я и ждала, когда меня целовал Виталик. Дождалась. Только не с ним вовсе.

И чего мне сдался этот мужик? Зачем сама подошла к нему в баре?

Черт. Как протрезветь поскорее? Ничего не соображаю.

Я и сама, если честно, не заметила, как напилась. Вот вроде сидела нормальная Ася, и вдруг – ОП!.. и Ася себя не чувствует. Мне что-то так нехорошо стало. Даже как-то страшновато было. Казалось, что попросту сейчас рухну посреди клуба, и меня затопчут эти кобылицы своими шпильками.

Но к друзьям возвращаться, – зная, что там Вит, и лишь предполагая, что он им напеть мог, – не могла. Я ведь в таком состоянии, что даже честь свою перед этим уродом отстоять не смогу!

Козел! И напилась я по его милости. Шампанского он мне, видите ли. Нормальный вообще? Типа: «ой, прости дорогая подруженька, что я тебя чуть не изнасиловал! Мир?» – так он себе представлял свой бесценный дар?

И кстати шампанское это – редкостная дрянь!

Если бы не этот засранец, я бы уже давно дома была! А то стояла посреди клуба в одиночестве, чувствуя себя виноватой, за то, что между прочим Виталя сделал.

Я ведь ему даже намеков никогда не кидала. Вроде бы… Сейчас я вообще мало в чем могу быть уверенна на сто процентов.

Может, я действительно сама виновата?

Блин, это дурацкое чувство вины на постоянной основе мне вечно жить мешает. Как преступница какая-то отсиживалась в уголке бара. А потом на кой-то черт его увидела…

Он… просто… Не знаю, как объяснить, зачем я к нему подошла. На секунду показалось, будто ему не все равно. Не все равно, что мне плохо. И даже что мне попросту грустно. Стало даже как-то стыдно, что нарушила его веление, и напилась.

Да кто он такой вообще, чтобы мне что-то велеть?!

Однако все же подошла. И не ошиблась. Кажется, ему и правда было не все равно. Почему?

Мне вдруг становится не по себе. Может он все же маньяк?

Не успеваю как следует развить эту мысль, потому что рядом со мной притормаживает внедорожник. И я вздрагиваю, когда стекло заднего сиденья вдруг приходи в движение:

– Ну и далеко ты собралась? – раздается властный баритон, что в приглушенных звуках ночного города кажется еще более чарующим.

– Д-домой, – бормочу я, чувствуя, что у меня ноги подкашиваются.

– Садись, я подвезу.

– М-м, – качаю головой. – Я как-нибудь сама…

Ощущаю угрозу в том, как незнакомец из клуба порывисто дергает дверь, и буквально выпрыгивает из машины:

– Как же, интересно? Пешком? – довольно резко спрашивает он, будто я обязана ему отчитываться.

– Хоть бы и пешком, – отмахиваюсь, стараясь казаться невозмутимой, однако по инерции пячусь от наступающего на меня амбала. – Вам что за дело?

Проглатываю образовавшийся в горле ком, когда лопатки вдруг упираются в прохладное стекло. За спиной начинает устрашающе моргать неоновая подсветка, и я понимаю, что прижата к рекламному щиту. А надо мной, словно отвесная скала, нависает этот чертовски пугающий мужчина.

Хотя… я не его боюсь. Почему-то. Наверно потому что слишком пьяна. И мозг работает вполсилы.

Это-то и пугает. Не могу здраво мыслить. Однако пятая точка, в отличие от мозга, очевидно, ощущает некую опасность, исходящую от этого человека. Не зря же меня слегка потряхивает. Но вот все остальное мое тело реагирует на него весьма странно.

Хочется, чтобы он снова поцеловал…

И, кажется, я даже отдаю себе отчет, что с таким как он, дело не ограничится поцелуями.

А он почему-то больше не задает вопросов. Смотрит своими чернючими глазами, будто и без слов все знает. И от того становится как-то неловко.

Опускаю взгляд, пытаясь заставить себя протрезветь. Так нельзя! Сколько я за свою жизнь слышала историй о всяких клубных знакомствах… Ни до чего хорошего это не доводит. Я не говорю о «долго и счастливо», – уж не настолько я наивна. Просто я ведь сама себя уважать после такого перестану. Однако как же хочется попробовать… с ним. Не думаю, что мне посчастливится еще хоть раз его повстречать. Так почему не воспользоваться случаем? Оно ведь и к лучшему, если мы больше никогда не встретимся…

Черт, Ася! Остановись же!

Но моего подбородка касаются горячие шершавые пальцы, вмиг выгоняя из головы все протесты рационального разума. Они проскальзывают по шее, вынуждая кожу покрываться мурашками.

Слежу за тем, как размыкаются чувственные губы. Слышно втягивают воздух рядом с моим лицом. Хотя нет… пожалуй вообще будто весь воздух с улицы высосали. Потому что мне не остается.

Он склоняется, оказываясь совсем близко, и так же неторопливо выдыхает в мои губы, словно желая поделиться со мной так остро сейчас недостающим воздухом.

Ну же… Поцелуй уже меня! Что это за пытка?

– Со мной поедешь, – это не вопрос. Утверждение.

Пытаюсь прислушаться к своему разуму, совести и моральным принципам, но в голове тишина, а оттого мысленное «да», звучит в одурманенном мозгу весьма ясно.

Чего это я? Разве я не «книжный червь»? Приличная девочка, которую папа без сомнений, и даже с некоторой радостью, отпустил развлечься с друзьями, мол «наконец-то хоть из дома выйдешь»? Разве это не про меня? Меня ведь поганой метлой из квартиры не выкуришь! И уж точно ехать с незнакомцем среди ночи, это не я!

Надо срочно что-то делать, пока он не увез меня силой!

– И зачем же я вам? – выдавливаю первое, что приходит на ум. – Я уже видела вас без трусов, думаете, вам все ещё есть чем меня удивить?

О, Боже! Я и не знала, что могу быть такой откровенно наглой.

Однако ему будто бы и все равно, что я тут, понимаешь ли, последние крупицы воли собираю, чтобы его отшить. Слегка отстраняется, заглядывая мне в глаза, и все так же по-хозяйски продолжая поглаживать мою шею:

– Сдаётся мне, если бы я подождал ещё минутку, твой дружок предоставил бы мне возможность увидеть без трусов тебя, – хищно скалится. – И да. У меня всегда найдется, чем удивить девушку.

В голове невольно всплывает момент нашей первой сегодняшней встречи, когда он натягивал на свой член блондинистую голову…

Непроизвольно вздрагиваю:

– Не хочу, чтобы вы и меня так «удивляли», как ту вашу подружку, – морщусь недовольно.

– А я с тобой так и не буду, – пожимает плечами. – Ты ведь не грязная шлюшка. Таких девочек как ты аккуратно берут. Разве тебе не показывали?

– Я девственница, – отмахиваюсь я, пытаясь не поплыть от его «аккуратно берут». И как ему удается так будоражаще предлагать столь грязные вещи?

– Очень смешно, – проводит пальцами по моим губам. – Слишком горяча для девственницы.

– Вы маньяк? – тупее вопрос и придумать сложно, однако я его уже озвучила.

– До сего дня не был, – усмехается он.

– А что сегодня?

– Встретил одну весьма аппетитную жертву.

И мне опять не страшно. А должно бы. Ну, или, по крайней мере, обидно, наверно. Но отклик совершенно иной…

Мне плохо.

Чувствую, что земля вот-вот из-под ног уйдет. Откидываю голову на стекло. Глаза слепит неоновый свет из-за этого самого стекла. Лениво поворачиваю лицо, пытаясь сфокусировать мельтешащий взгляд на рекламном щите. Ничего не вижу…

– Не могу с вами ехать, – предпринимаю последнюю попытку, пока не отключилась. Ощущение, что если я сейчас окажусь в запертом пространстве, меня попросту вырвет. А его черный внедорожник, что пляшет перед глазами, выглядит весьма дорого. Я же потом за химчистку не расплачусь. – Нельзя к незнакомцам в машины среди ночи садиться. Уходите…

– Тебе мама не разрешает? – слышу усмешку в его голосе, и оттого меня штормит еще больше.

– Папа! – пытаюсь огрызнуться, но выходит не очень.

Вместо того, чтобы наконец оставить меня в одиночестве и позволить вывернуть желудок на тротуар, он вдруг прихватывает меня ладонью за талию, отлепляя мою спину от холодного стекла. Я лишь молча подаюсь навстречу, невольно прижимаясь к строгому пиджаку, обтягивающему мощную, будто каменную грудь.

– Так я уже не незнакомец, Ася, – его голос запутывается в моих растрепавшихся волосах. – Мы уже целовались, а еще я спас тебя от твоего дружка. Помнишь?

При упоминании «дружка», кровь от лица отливает:

– Спасли, чтобы самому воспользоваться? – пытаюсь протестовать.

– Я никогда не беру чужого, – он говорит медленно и лениво, будто действительно не намерен меня в чем-либо убеждать. – Но… если хочешь, ты можешь стать моей.

Почему-то от звука его голоса и терпкого запаха его пиджака так безмятежно становится. Что я позволяю себе наконец расслабиться…

Глава 11. ОН

О, ну блеск…

Закатывая от раздражения глаза, подхватываю неожиданно обмякшую девчонку на руки, на секунду даже засомневавшись, что мне с ней теперь делать.

Да уж не таким я себе представлял исход вечера. Явно возиться с ней в бессознанке в мои планы не входило. И на кой мне сдалась эта пьянь малолетняя?!

Однако чувствую, что мысли расходятся с ощущениями. Она невесомая такая. Худенькая. И пахнет так классно. Кайф… Не хочу отпускать.

Пока возвращаюсь к машине, от моего плеча безвольно отваливается темная головка.

– Ч-ч-ч, – бормочу я, дергая плечом, чтобы вернуть девочку в исходное положение. И утыкаюсь губами в ее макушку, чтобы опять не сбежала.

Водила выскакивает мне навстречу и спешит открыть дверь.

– В больницу, Вась, – говорю ему. – Боюсь для этой малышки слишком много алкоголя.

Вася кивает, и возвращается на свое место. Упаковываю девочку на заднее сиденье и усаживаюсь рядом, опуская ее голову на свои колени.

Губками своими розовыми плямкает, будто спит просто. А у меня аж челюсть сводит от желания ее снова на вкус попробовать. Целиком. Неосознанно начинаю пожевывать щеку изнутри, вглядываясь в темноте в бледное личико. Какая хорошая. Такие нечасто попадаются. Мне, так пожалуй вообще, впервые повезло.

Хотя, тоже мне – «повезло»!

Обреченно тру лоб. В больницу, блядь? Думал, трахну ее уже, чтобы отпустило…

На кой хер так напилась? Даже шансов мне не оставила.

– В какую больницу, Максим Сергеевич? В частную или…

– В ближайшую, Вась! – рявкаю я, чувствуя отчего-то дискомфортное волнение.

– Не надо в больницу, – слышу слабый голос, и невольно подаюсь ему навстречу.

– Это еще почему? – довольно резко требую я.

– Меня папа убьет, если узнает, что я так напилась.

– И правильно сделает! – рявкаю. – Я ведь сказал не пить!

Чувствую, как девочка вздрагивает и подбирается вся, очевидно собираясь сесть. Удерживаю ее за плечо:

– Лежи. Пока опять никуда не рухнула.

– Так в больницу или нет? – встревает Вася.

– Домой! – велю я. – Скройся уже!

Межсалонная перегородка приходит в движение, и я невольно стискиваю пальцы на хрупком плечике.

– К кому домой? – лепечет облачная.

– Ко мне, – уверенно отвечаю я, но опустив взгляд на девушку, осекаюсь, заметив, как в полумраке машины округлились ее кроличьи глазки: – Отойдешь, тогда отправлю к себе.

Размыкает губки, будто сказать что-то хочет. Но так и не решается.

– Зачем же так напилась? – невольно касаюсь острого подбородка пальцами, и чувствую, как меня током прошибает от этого невинного касания. – Была бы трезвее…

Моя ладонь оказывается в плену тонких пальчиков, вынуждая осечься. Ася отрывает мою руку от своего лица. В первую секунду думаю, что оттолкнуть хочет, но она поднимает ее перед своими глазами, и неторопливо ведет по моей ладони ноготком:

– У вас руки такие большие.

– Не нравится?

– Нравится. В том-то и дело. Вы мне на удивление нравитесь. Пожалуй, я не против, чтобы вы меня…

Сглатываю шумно, понимая, к чему она клонит:

– Я против, – отсекаю, больше для себя, нежели для нее.

Себе дороже связываться с перебухавшей малолеткой. Потом еще скажет, что я ее изнасиловал. Да и это ниже моего достоинства.

– Почему? – как-то обиженно выдавливает. – Разве я вам не нравлюсь?

– Глупая.

Высвобождаю свою ладонь из ее изучающих пальчиков, и грубо прихватив ее затылок, подтягиваю девчонку к себе:

– Просто я не фанат ванильщины. Хочу трахать жестко. Но боюсь, ты подобного не переживешь.

Закусывает губку, и в свете мелькнувшего уличного фонаря замечаю, что она неотрывно следит за моим ртом.

Ах, что же ты делаешь?

Подаюсь навстречу и ловлю ее нижнюю губу своими, высвобождая из захвата острых зубок. Проникаю в теплый рот языком, собирая привкус алкоголя. Подтягиваю девочку, усаживая себе на колени, расставив ее ноги по бокам от своих бедер.

Стонет мне в рот, вынуждая податься бедрами ей навстречу. К черту принципы! Кажется, я из-за нее сегодня себе это в сотый раз повторяю. Но какого хера я должен сдерживаться, если она сама напрашивается.

Придавливаю ладонями ее бедра, нетерпеливо вжимая ее в свой пах, заставляя почувствовать, до какого состояния она меня доводит.

Запускаю ладонь ей под майку, очерчивая пальцами выступающие ребра. Кожа ее мурашками покрывается. И моя от нее. Давно такого не было.

Бешеное желание ее трахнуть пульсирует где-то в районе живота.

Понимаю, что машина уже довольно долго с места не двигается. На секунду оторвавшись от сладких губ, смотрю в окно, и с облегчением понимаю, что мне не придется брать малышку в машине.

Подхватываю ее под бедра, и с ней в охапку выбираюсь из машины.

Вхожу в дом и тут же прижимаю Асю спиной к стенке в коридоре. Она сдавленно стонет мне в рот, и уже решительней запускает пальчики мне в волосы. А я кайфую от того, что могу просто ее в руках держать.

Заваливаюсь в ближайшую спальню, и опускаюсь с девочкой на кровать. Спускаю поцелуй ниже, прохожусь языком по тонкой шейке. И Ася вся извивается подо мной, нетерпеливо хныча что-то неразборчивое.

Двумя руками вцепляюсь в чертову майку, что мне сегодня нервы подпортила. Рву белую ткань. Одергиваю чашечки простенького лифчика, выпуская наружу упругую грудь. Грубо вцепляюсь губами в призывно торчащий сосок. Посасываю нежную плоть, вызывая сдавленный стон, вырывающийся из горла девочки.

Прохожусь всей плоскостью языка по притягательному полушарию, и стискиваю его ладонью. Небольшая. Может двоечка. Зато какая… Ммм. Натуральная. Незатасканная. Будто никем и не тронутая до меня, а от того и чувствительная такая.

Ебать, как мне от нее крышу рвет.

Глава 12. ОН

Ася спину выгибает, подаваясь мне навстречу.

– Не торопись, малышка, – расстегиваю ее джинсы, и запускаю руку в трусики. – О, да…

Сжимается от неожиданности. Но я уже не позволяю спрятаться.

– Иди сюда, – шепчу в ее рот, вынуждая раздвинуть ноги, чтобы моим пальцам открылся более широкий доступ.

– Подождите, – шепчет едва не панически.

– Уже поздно меня останавливать, девочка. Я хотел по-хорошему…

– Так нельзя, – протестует вяло, неловко ерзая попкой по моей кровати. – Я же… даже имени вашего не знаю.

– Макс, – коротко отвечаю, осторожно погружая палец между влажных губок, и оценивая реакцию девочки.

Будто стон сдерживает, прикусывает губку, и запрокидывает голову назад. Приоткрываю рот, наслаждаясь ее реакцией, желая поймать ее удовольствие. Охуеть, какая же она тесная, я уже готов кончить…

Едва не давлюсь воздухом, когда палец натыкается на преграду. Не понял?

Блядь… Так она не пошутила?!

Реально живая, мать ее, совершеннолетняя девственница! Да где таких вообще хранят в наше время?! На складе?!

Сука, еще и такая горячая, что у меня яйца сводит от осознания, что нужно остановиться.