Текст книги "Загадки академии темных сердец (СИ)"
Автор книги: Анна Пожарская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Подожди, главного не показал, – остановил ее в пяти шагах от выхода.
Взял за руку и повел в дальний угол каморки. Как по лестнице, поднялся по стеллажу и почти под потолком отклонил незаметные ставни.
– Смотри! Снаружи окна не видно из-за стола. Идеальный наблюдательный пункт.
Он спустился по стеллажу и уступил пост. Мера решительно полезла наверх. Выглянула в полутемную комнату. Обзор оказался невелик, но место, где лежала книга, просматривалось великолепно. Похоже, те двое, что скрывались тут, явно выжидали момент, когда откажет или ослабнет защита. А наверху был кто-то третий. Возможно, он взял книгу и передал сообщникам через это окно.
Надо срочно написать Лиярту! Точнее, той женщине, чей адрес он оставил. Столько новостей! Может, расследование, наконец, сдвинется с мертвой точки? Про окно, скорее всего, патрон знал, а вот про двоих здесь – вряд ли. Тут ее способности были как нельзя кстати. Куратор королевской безопасности не зря возлагал на секретаря большие надежды: Мера оказалась обладателем редкого чутья даже среди созвучных.
Обычно созвучные чувствовали воздействие своего мага – темное сердце и остальных. Будто две разных мелодии, два цвета – белый и черный. А она могла этих остальных различать, пусть и не безошибочно. У нее был белый – ее созвучное темное сердце – и тысячи других цветов и оттенков. Лиярт не рассчитывал на такую удачу, но когда они испытали созвучность на обычных магах и выяснили, что Мера понимает, кто из них действовал, патрон засиял, как начищенный чайник. Сказал, искали такого созвучного специально, но подходящего типажа не нашлось, а тут почти случайно принц послал им отставную фаворитку. Потом услышала невзначай, как Лиярт предлагал выписать чек новой пассии принца за помощь. Мера горько усмехнулась. Странно было осознавать, что ее потеря и боль для других – лишь повод пошутить.
– Закрывай ставни и спускайся! – оторвал от тяжелых мыслей Зилант.
Запахнула окно и осторожно двинулась вниз. Оступилась на последней ступеньке, но женишок любезно подхватил и не дал упасть. Попав в объятия Магрея снова, Мера вдруг поняла, что рядом с ним приятно находиться и без всякой магии. Милый неглупый молодой мужчина. И обнимает божественно: кажется, все вокруг нереально, есть только он и его сильные руки. Тут же одернула себя: это просто тоска по Тею. Попыталась высвободиться из захвата, но не тут-то было! Зилант сжал ее сильнее и наклонился над ухом.
– Пообещай погулять со мной завтра. Клянусь, буду паинькой, – прошептал он заговорщически.
– Уговорил, – усмехнулась Мера. – Только обязательно паинькой.
– Самым примерным, – улыбнулся Зилант и выпустил ее из объятий.
Облизнулась и глубоко вдохнула, отгоняя желание поцеловать женишка. «Не мешало бы определиться насчет Магрея, – пронеслось у нее в голове. – Эти метания могут плохо закончиться». Будто угадав ее мысли, он потащил к выходу.
– Вот теперь отведу тебя в комнату. Приключения, попытки поцелуя, задушевные разговоры были, можно и спать. Завтра у вас важная практическая работа. Нужна свежая голова.
Мера скорчила рожицу. Намек, что надо еще успеть выучить последние лекции, оказался слишком прозрачным. Магрей не ставит оценки за красивые глазки, зато предупреждает своих пассий о проверках. Хочешь не хочешь – приходится готовиться.
Расстались раньше, коридоры шумели множеством голосов: посетители весеннего ритуала расползались по комнатам. В спальне ждала медитирующая Лара. Амулеты на шее старосты слабо светились, а рядом в клетке лежал мертвый птенец. Похоже, сила опять вышла из-под контроля и птичка приняла на себя главный удар. Зузи чирикала так тревожно, что Мера пожалела о неналаженной телепатической связи. Не выдержала, тронула девушку за плечо и поинтересовалась не как маг, а как неравнодушная соседка. Так осторожно, как только смогла.
– Билар, я могу чем-то помочь?
Староста открыла глаза и Мера тяжело проглотила застрявший в горле ком. Лара смотрела как безумец, что готов предпринять самый ужасный поступок в жизни.
– Сомневаюсь, что мне можно помочь, Эра.
– Если что, я тут, – улыбнулась Мера.
Лара кивнула и снова закрыла глаза. Мера разделась и принялась чистить клетку Зузи, в надежде, что ей – созвучной, не темному сердцу, тоже удастся наладить телепатическую связь с птицей, и та поведает о происходящем со старостой.
Глава восьмая
Мера тщетно пыталась сосредоточиться на задании профессора Луклей, но глаза настойчиво слипались и сон накрывал тяжелой рукой. Ночь выдалась не из легких: сначала Мера не могла заснуть из-за мыслей о книге, а потом они вместе с Ларой плутали по саду в поисках подходящего места для могилы птенчика. После удалось забыться беспокойным сном. Ненадолго. Проснулась ближе к рассвету от всхлипываний соседки, та спряталась за шторой и тихо подвывала ошпаренной собакой. Лучше бы медитировала, честное слово! Сердце сжималось до боли от жалости и бессилия. Мера не знала, чем помочь, а староста не желала объяснять, что случилось.
Не стала ложиться, побоялась не успеть написать письмо Лиярту до утреннего курьера в столицу. Зря! Если самостоятельное задание на занятии Магрея она еще выдержала, то от монотонного голоса Луклей веки наливались свинцовой тяжестью. Но на этом страдания не заканчивались, судьба решила взбодрить Меру своеобразным способом.
Каждое занятие Луклей негласно выбирала того, кого почти без перерыва спрашивала в первую очередь, а так как отвечать часто приходилось одно и то же, студенты прозвали жертву «любимым попугайчиком». Сегодня, как назло, пришла очередь Меры. Воюя со сном и усталостью, она старалась отвечать вразумительно, но Луклей не собиралась оставлять ее в покое, придумывая все новые и новые задания и непрерывно задавая вопросы.
– Ну же, Эра, – подбадривала преподавательница, глядя на железный браслет, перепавший «любимому попугайчику». – Хочу, чтобы вы вдохнули жизнь в этот амулет. Всего одно заклинание.
Мера поморщилась: она отлично знала слова, но вот магическим даром была обделена напрочь.
– У меня пять кристаллов на шее, профессор, – напомнила, осторожно намекая, что оживить браслет может и не получиться.
– Бросьте, Эра, – отмахнулась Луклей, и в ее глазах сверкнул озорной огонек. – Пятый кристалл не приговор, простые вещи у вас должны получаться.
Хмыкнул сидящий рядом Мад: все отлично знали, что теперь профессор не отстанет от «попугайчика», пока заклинание не заработает. А если брать в расчет лишний кристалл, ближайшие пару занятий птичка не сменится. Пятый амулет не шее не приговор, а «любимый попугайчик» – очень даже. И никакого спасения, неотвратимость наказания в действии!
Мера осторожно, вполголоса, принялась повторять заклинание. Профессор Луклей встала рядом и замерла в предвкушении результата. Напрасно! Слова закончились, а браслет так и не ожил.
– Попробуйте еще раз, – улыбнулась преподавательница.
Однокурсники притихли в напряженном ожидании: ходили слухи, что одного из студентов Луклей истязала несколько часов, пока у него не получилось нужного. Мера облизнулась и прочистила пересохшее горло. Сон как рукой сняло. Как ни крути, у нее ничего не выйдет. Похоже, пропала маскировка! Продержалась почти месяц, и то хорошо. Вздохнула и снова начала заклинание.
Легким прикосновением быстрой змеи скользнуло чье-то магическое воздействие. Кажется, оно шло от Лары, но было настолько осторожным и незначительным, что Мера не поставила бы на это свою жизнь. Запнулась, еще раз прочистила горло и продолжила слова. Кто-то хочет помочь ей по доброте душевной? Или просто уже разгадал ее тайну? Тяжело сглотнула и пробормотала заключительную часть.
Браслет ожил! Металл замерцал, Мере показалось даже, что от него отлетело несколько серебристых искр.
– Отлично, – похвалила Луклей и раскрыла рот спросить еще что-то, когда в аудиторию постучали и в открывшейся двери появился смотритель академии.
Мера нахмурилась. Она видела этого мужчину два или три раза, но сейчас он казался таким озабоченным, что его захотелось пожалеть.
– Прошу прощения, профессор Луклей, – проблеял визитер, – отпустите Эру Тарт, пожалуйста. К ней внезапно нагрянул родственник. Очень спешит и просил о встрече.
– Можете идти, Эра, – ехидно улыбнулась женщина, давая понять, что сегодняшнее занятие для студентки закончено, но пытка продолжится на следующем.
Мера послушно вышла из аудитории. Вопросительно уставилась на смотрителя.
– Вас ждут в вашей комнате, – сухо сообщил тот и, кивнув на прощание, отправился в другую сторону.
Поспешила к себе, пытаясь унять выскакивающее из груди сердце. Сейчас она узнает очередную тайну книги. Удивительно, как быстро Лиярт отреагировал на письмо! Значит, удалось найти что-то важное. Улыбнулась. Может, наконец, и от нее будет польза? Хорошо бы… С удовольствием бы заткнула глотки сплетникам! Чтобы больше не слышать за спиной, что Эмера Вальт ничего, кроме как раздвигать ноги, не умеет.
Остановилась около двери от внезапно охватившего тревожного предчувствия: в коридоре отчетливо угадывался след от магии бугая Дормата, телохранителя Тея. Зачем Лиярт притащил мага сюда, совершенно неясно. Может, принц решил передать ей послание? Кровь прилила к лицу и множеством молоточков застучала в висках, руки похолодели. С Теем нет никакого будущего, но Мера не отказалась бы даже от клочка бумаги, хранящего тепло настойчивых рук бывшего.
Набрала в грудь побольше воздуха и толкнула дверь.
Хватила ртом как выброшенная на берег рыба и будто ударилась о что-то тяжелое: тело сжалось, притаилось, ожидая дальнейших команд от головы, но их не последовало. В растерянности застыла на входе. Жар волнения разлился по груди, а на ладонях выступил липкий предательский пот. Не клочок бумаги, сам Тей, теперь уже не ее Тей, был здесь. Он сидел на диване и смотрел на дверь: идеальная осанка, взгляд, по обыкновению, полон благожелательного равнодушия. Увешанные перстнями руки собраны в замок. Лощеный, дорого и со вкусом одетый мужчина, ни дать ни взять настоящий принц.
Мера отчего-то подумала: здесь, в комнате студенток, особенно заметно, что он старше на двенадцать лет. Его взрослость казалась неуместной среди узких девичьих кроватей и обоев в цветочек. А потом ей вспомнились его руки, эти самые руки, жадно сжимающие чужие ягодицы. И стоны, переходящие в довольное оханье. Глаза зачесались подступающими слезами, но смущение уступило место злости. Его высочество изволит объясниться? Послушаем, что он может нам поведать.
Прикрыла дверь и присела в приличном для женщины ее положения реверансе.
– Несказанно польщена визитом столь важной для всех нас персоны, – проговорила она, как положено склонив голову и опустив глаза.
– Я пришел молить о прощении, Эмера, – на одном дыхании выпалил Тей, и по проскользнувшему выражению его глаз Мера поняла, что он тоже волнуется. Не так сильно, как она, но все-таки. Бывший нахмурился, вероятно, раздумывая, подняться со своего места или нет. Остался сидеть и неторопливо продолжил: – Не знаю, что на меня нашло. Она и не нравилась никогда. Прости. Я не должен был.
Мера выпрямилась и пристально посмотрела на бывшего:
– Мне показалось, ваше высочество благодетельствовал подданную без всякого принуждения с ее стороны…
– Прекрати обзываться высочеством! Не рассчитывал я, что ты застанешь нас, – Тей покачал головой. – Обедали втроем, в мужской компании. Отец снова намекал на женитьбу, вещал, что в моем возрасте мезальянс не страшен, страшно жениться тогда, когда уже не можешь зачать наследников. Брат смеялся, подтрунивал, говорил, что я и так тебе верен, так какая разница, в каком статусе буду славным птенчиком и домашним мальчиком. Я так разозлился! Испугался, что больше не могу распоряжаться собой, своей свободой. А тут подвернулась девчушка из свиты невестки, я и решил доказать себе, что орел. Что еще вполне могу ощипать постороннюю курочку. Ждал тебя к вечеру. А когда ты пришла, просто растерялся. Впервые в жизни.
Мере показалось, ноги не хотят ее держать, и она пошарила рукой в поисках опоры. Разум нырнул в беспросветную черную бездну. А на поверхности появился только один вопрос: за что?
– Позвольте поинтересоваться, – выдавила она сквозь подступающие слезы, – отчего ваше высочество злилось на родственников, а одарило своим протестом меня? Безмерно польщена оказанной честью, но для вашей покорной слуги это было чересчур щедро.
Закрыла глаза, разрешая слезинкам скатиться по щекам. Вот она, цена четырех счастливых лет: одна глупая провокация, неосторожно сказанное слово, и для наделенного властью мальчишки все становится неважным. Плевать, если кому-то сделаешь больно, потом можно будет порадовать искренним раскаянием.
Великий бог Нориаль, чем она заслужила такие испытания? Лучше бы он и не приходил вовсе. Со временем мука превратилась бы в глухую тоску, и жизнь как-нибудь вошла бы в обычное русло. А кто подскажет, что делать теперь?
Тей подскочил к ней и заключил в объятия. Прижал крепко-крепко, словно пряча от всего вокруг.
– Пожалуйста, прости. Прости своего идиота. Без тебя так тошно, – прошептал он, поцелуями собирая ее слезы. – Хочешь, поженимся, если тебе это так важно…
– Нет, – покачала головой Мера. – Это не имеет смысла, потому что неважно для тебя.
Казалось бы, объятия бывшего должны были успокоить, но ей хотелось ударить его. Выместить наконец свою бессильную злобу.
– Люблю тебя, – прошептал принц, и Мера чуть не зарычала. Какое он имеет право говорить о любви!
– Не верю, Тей, – отстранилась она и посмотрела бывшему в глаза. – И не хочу больше отношений без будущего. Ничего не изменится, и в браке ты будешь наставлять мне рога и просить прощения, а мне придется глотать обиду и мучиться каждый день. Не думаю, что это путь к счастью, – тяжело вздохнула: – Знаю, обошлась слишком дорого, но, надеюсь, ты не в накладе. Каждый мой вздох принадлежал моему принцу, пока он не решил, что больше не нужно.
– Нужно! – снова прижал к груди. – Полжизни отдам за твое: «Люблю, Тей».
Мера шмыгнула носом и покачала головой. Дела важнее слов… Но в его объятьях все еще было слишком сладко! И прощать нельзя, где один раз, там и другой, а учитывая разницу положений, ничего хорошего ее не ждет. Надо бы отрезать все пути, не ровен час она дрогнет и все начнется сначала.
– Уже неважно, – твердо выпалила Мера. – Я беременна от другого.
Затаила дыхание, ожидая реакции на свою ложь. Объятья ослабли на мгновение, но тут же снова восстановили статус-кво.
– Возвращайся, – так же твердо, в тон ей, ответил Тей. – Избавимся от досадного недоразумения и сделаем вид, что ничего не произошло, – поцеловал в макушку и потерся носом о голову. – Если захочешь, наделаю тебе породистую замену в любом количестве.
– Уходи, прошу, – прошептала Мера. – Пожалей меня.
– Не отдам никому, – заверил принц и, приподняв за подбородок, поцеловал в губы. – У тебя неделя, чтобы вернуться добровольно. Просто напиши Лиярту. А после я возьму ситуацию в свои руки. Ты не хуже меня знаешь, что это значит.
Мера проглотила застрявший в горле ком. Хватка у принца была железная. Не хотелось бы, чтобы он взялся за возвращение всерьез.
– Уходи, пожалуйста, – повторила она.
– Люблю тебя, – поцеловал снова, но, не дождавшись ответной ласки, грустно усмехнулся. – Не хочу тебя терять и не потеряю.
Поклонился на прощание и вышел из комнаты.
Мера почти рухнула на диван. Произошедшее опустилось на плечи неподъемным грузом.
Закрыла глаза, пытаясь унять непослушные слезы. Так хотела увидеть Тея, перекинуться с ним парочкой слов. Что ж, желание сбылось, и следовало благодарить провидение за благосклонность. Мера горько ухмыльнулась. Как забавно судьба указывает истинную цену всех мечтаний. Выдержать бы эту неделю и не побежать к нему самой, а дальше, если принц не передумает, можно будет попросить заступничества у короля. Его величество всегда был добр к ней и даже называл «славной девочкой». Хочется верить, что монарх не позволит сыну выходить за рамки дозволенного и заставит Тея учитывать и ее желания тоже. Вздохнула. Знать бы их наверняка!
Надо умыться и топать на занятия, иначе Луклей съест своего «попугайчика» вместе с тапками. Встреча с принцем – недостаточное оправдание. Не мешало бы еще выяснить, кто и, главное, зачем помог ей с магией. Мера поднялась с дивана и подошла к зеркалу. Поморщилась, глядя на покрасневшие глаза и щеки. Кажется, на прогулку с Магреем отправится зареванная особа. Ну и пусть! Еще она не расшаркивалась перед очередным неверным обормотом.
В комнату постучали и, дождавшись разрешения, вошла Лара.
– Твои гости ушли? – поинтересовалась она осматриваясь. Повела носом. – Прекрасные духи… – поймала взгляд соседки, виновато улыбнулась и развела руками: – Луклей дала огромное задание и отпустила всех. Сказала: не хочет видеть наши грустные лица, когда мы тужимся над теорией. Поэтому предлагаю пообедать, а после засесть за домашку.
– Попробуем, – выдохнула Мера, отворачиваясь от зеркала, – Я хотела погулять немного после обеда, но это как пойдет.
Посмотрела на стоящую у кровати Лару и вдруг отчетливо поняла, что магическое воздействие, оживившее браслет, принадлежало соседке. Застыла, раздумывая, поблагодарить ее или промолчать. Староста разрешила все метания.
– Ты не темное сердце, – прищурилась она, глядя прямо в глаза.
– С чего ты взяла? – отмахнулась Мера. – Мне просто мешают кристаллы.
– Нет, – Лара покачала головой. – Если бы они мешали тебе, они бы мерцали хотя бы изредка. И птаха твоя не связана, вечно будто в поисках мага.
Подошла к окну и посмотрела на Зузи. С любопытством кошки, что вот-вот ударит лапой. Птица тревожно зачирикала.
– Не трогай Зузи! – испугалась Мера и тоже подскочила к клетке. Она, конечно, не маг, но по кумполу рыжей соседке настучит без всяких церемоний, пусть только попробует обидеть птаху.
– Значит, все-таки связи нет, – ухмыльнулась Лара. – Не бойся. Я знаю, что опасна для талисмана, поэтому никого не трону. Да и не беру чужое.
Схватила Меру за плечи и, развернув к себе, впилась взглядом.
– Мне сейчас очень нужны деньги, – прошептала хищно и хрипло, будто выговаривая любовнику за измену. – Настолько сильно, что я готова себя в рабство продать. Но у твоих хозяев ничего не выйдет. Не стану помогать ни за какие коврижки! Проще меня убить. Так им и передай!
Мера мысленно сжалась в комок. О чем, это, интересно, говорит Лара? Высвободилась из цепких рук соседки и покачала головой.
– Не понимаю тебя. Если нужна помощь, поделись. Вдруг от меня будет толк? А с Зузи связи нет, потому что предыдущая птица умерла во время поединка, а потом навесили этот жуткий пятый амулет, и я совсем утратила силу. Даже с птицей поладить не могу. Как мертвая хожу! – театрально шмыгнула носом и разрешила себе разрыдаться.
– Не реви! – смутилась Лара, от прежней воинственности не осталось и следа. Показалось даже, соседка чувствует себя виноватой. – Он же не навсегда. Закончим учебу – останемся только с браслетами.
Вздохнула и погладила плечи Меры.
– Прости за резкость, у меня сейчас тяжелые времена. А до тебя не видела никого толком с пятым амулетом, вот и лезет в голову всякая чушь.
– По-моему, тяжелые времена у тех, кто с тобой не в ладах, – улыбнулась Мера сквозь слезы. – Но если я могу чем-то помочь…
– Нет, – вздохнула Лара. – Вряд ли мне вообще можно помочь. Если ты, конечно, не родственница короля, – покачала головой и махнула рукой. – Подождем немного и поплывем обедать. А потом домашка. Луклей страшно недовольна, что тебе удалось уйти.
– Пойдем сейчас, – Мера высвободилась из объятий и направилась к двери.
– Не стоит, – ехидно улыбнулась соседка. – Там Дита, и она не в духе. Судя по всему, Магрей дал ей отставку и, готова поставить мешок сушеных лепестков, она думает, что из-за тебя. Так что лучше пересидеть немного. А то пострадаешь ни за что, Магрей-то к тебе явно равнодушен.
– Это точно, – согласилась Мера, радуясь, что Лара – шпион еще худший, чем она.
Устроилась на диване, откинулась на спинку и подставила лицо лучам весеннего солнца. Кажется, в краже книги люди Лиярта подозревали Мада, но что, если в этом как-то замешана Лара? Или Панту взял книгу, а бывшая прикрывает его? С чего бы? Расстались-то не слишком хорошо. Всепрощающая любовь знакома немногим, не похожа староста на готовую на все ради ближнего. Надо будет выбраться в столицу в выходной. Посетить Нету, обновить гардероб. Слишком много накопилось вопросов.
Прикрыла глаза, наслаждаясь ласковым теплом. Времени до разоблачения все меньше, а расследование не сдвинулось ни на шаг. Надо переговорить с Лияртом и действовать шустрее. Улыбнулась. Сейчас она воплотит задуманное с Магреем, а потом будет самое время заняться книгой. Протяжно вздохнула. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вернулось в объятья к принцу.
Глава девятая
– Значит, тебя не было в академии в ночь, когда украли книгу? – Мера улыбнулась Зиланту как можно непринужденнее.
Магрей предложил покататься на ярмарочной карусели, Мера согласилась, и они бодро топали в уже знакомый город. Погода стояла отличная, еще ярко светило солнце, мужчина, придерживая за локоть, развлекал приятным разговором, и горе-студентка понемногу отходила от суеты с заданием Луклей, которое еле-еле удалось добить к вечернему чаю. Не взялась бы объяснить, каким образом разговор повернул к Великой книге амулетов, кто первый вспомнил о ней, но сейчас это казалось незначительным. Гораздо важнее было не пропустить какой-нибудь важной мелочи. Вдруг Зилант потеряет бдительность и случайно проговорится о том, о чем не рассказал людям Лиярта.
– Если бы я той ночью был в академии, то, как и в предыдущие, изучал бы книгу, – усмехнулся мужчина, накрывая ладонь спутницы своей. Вздохнул: – Возможно, тогда бы ее не украли. Но отец заключал важную сделку и требовал моего присутствия. Он все еще надеется вырастить из меня человека дела, а не никчемного бумагомарателя. Мы с Панту уехали после завтрака, а на ночь я остался у своих. Даже выспался. Вернулся к обеду.
– А Панту тоже ехал к отцу? – удивилась Мера. Не вязался рассказ Магрея с магическим следом на месте похищения книги.
– Скорее от отца, – улыбнулся мужчина и сжал ее ладонь. – Панту – сын ректора. Большая редкость, когда ребенок темного сердца тоже темное сердце, но все-таки случается. Он вроде к невесте ехал. Но верится не очень. Хмурый был, всю дорогу молчал. Хотя кто эту молодежь разберет. Я, когда учился, в основном книгами интересовался, а у них страсти кипят, будто больше заняться нечем.
Мера ухмыльнулась. Забавно было услышать из уст Зиланта слово «молодежь». Словно его двадцать семь – такой солидный возраст, что жуть берет.
– А кто-то, кроме тебя, книгой интересовался?
– Все понемногу, – пожал плечами мужчина. – Билар кругами ходила, уж не знаю, успела добраться или нет, – махнул рукой и обрадовано сообщил: – Почти пришли! – указал на уже знакомые домишки. – Ужинать отправимся туда же. На прошлой неделе хозяйка обещала нечто особенное сегодня. Не против?
– Нет.
Зилант перехватил ее руку и ускорился. Ярмарка, конечно, открыта дотемна, но тянуть не следовало. Пришли на место и поняли: спешили зря. Сегодня, похоже, никто не работал.
– Может, у них праздник какой? – осторожно заметила Мера. Не то чтобы она расстроилась из-за карусели, но Магрей, казалось, звал ее в детство, а поход не состоялся. Отчего-то почувствовала себя ребенком, которому обещали конфету, а не дали.
– Неважно, – отмахнулся женишок. – Пойдем!
Потащил за собой сквозь пустые ряды и палатки. Прямо к деревянной конструкции.
– Залезай – указал на неподвижного слона, предназначенного для двоих пассажиров.
– С ума сошел, – рассмеялась спутница, – там же некому ее крутить.
Поежилась. Вокруг не было ни души: только ветер и вечернее солнце.
– Делай, что говорю! Немного пошалим, – подмигнул Зилант.
Дождался, пока Мера усядется на сиденье на спине бутафорского зверя, и устроился рядом. Вздохнул. Прикрыл глаза и прошептал несколько слов. Карусель скрипнула и нехотя тронулась с места. Зилант осторожно заключил спутницу в объятья.
– Ну как? – шепотом поинтересовался он, а карусель, казалось, завертелась быстрее.
– Замечательно, – улыбнулась Мера, теряясь в вязкой смеси детского восторга, тепла объятий и патоки магии темного сердца.
Зилант сжал спутницу сильнее, а потом прошептал еще что-то и ход ускорился. У Меры защекотало в груди тем самым волшебным холодком, что еще не близок страху, но уже обещает приключения. Охнула, когда карусель пошла на очередной круг. Рассмеялась, накрывая ладони Магрея своими. Ветер нежно касался лица, плечи согревал сильный мужчина, светило солнце, а пространство вокруг танцевало причудливый танец лесных духов на зеленой полянке. Точно как в детстве. Откинула голову Зиланту на плечо. Великий бог Нориаль, как же хорошо! Разве что леденца не хватает!
Остановились за мгновение до момента, когда закружится голова. Зилант помог спутнице спешиться. Сошли с деревянного пола на землю и, не размыкая рук, ошалело уставились на карусель.
– Это было великолепно, Зил, – выдохнула Мера, восхищенно глядя на мужчину. – Только сладкого не хватает. Получилось бы совсем как много лет назад.
– Мы не дети, Эра, – усмехнулся Магрей. – На сладкое предлагаю поцелуй.
Покачала головой, отмечая про себя настойчивость Зиланта, а потом, смеясь, потянулась, обхватила ладонями его лицо и, заставив наклониться, накрыла его губы своими. Ответил. Настойчиво, жадно, горячо. Будто тысячу лет ждал этой возможности. Заключил в объятия, прижал к себе так сильно, что даже через теплый плащ отлично чувствовался каждый вздох. Целовал, бесстыдно терзая рот ловким языком, нежно покусывая и заставляя Меру терять голову от внезапно накатившего наслаждения. Она не оставалась в долгу. Утопая в его запахе, растворяясь в его тепле, закапывалась пальцами в шевелюре профессора и подставляла губы его ласкам. Каждым вздохом признавая его главенство, каждой частицей радуясь единению, пусть и временному, со своим темным сердцем.
– Это тянет по меньшей мере на еще один прокат, – прошептал Зилант между поцелуями, – или даже на два.
– Готова выдать вперед дней за десять, – улыбнулась Мера.
Погладила по щеке в предвкушении продолжения. Уже успела забыть, что может быть так сладко! Закрыла глаза и осторожно потерлась носом о нос Зиланта. Порыв ветра принес невнятные отголоски древесных духов. К ощущению окутывающей нежности вдруг примешалось странное чувство тревоги, очень похожее на остатки магического шлейфа тех двоих, что сидели в каморке. Мера отвлеклась от Магрея и вся обратилась в слух. Где-то рядом шастал один из наблюдателей.
– Что случилось? – нахмурился Зилант, поймав ее взгляд.
– Тут кто-то есть…
– Стесняешься меня, – разочарованно протянул мужчина и выпустил из объятий.
– Ни капли, – поспешила заверить Мера. Опять погладила по теплой идеально выбритой щеке и нежно коснулась губами уголка рта. – Просто я не привыкла так открыто…Может, пройдемся?
– Если ты пообещаешь возместить все в другом месте, – улыбнулся профессор, – с радостью. Веди!
Мера взяла Зиланта за руку и направилась к источнику магического шлейфа. Кто бы от нее ни прятался, надо взглянуть ему в глаза. Хотя бы составить впечатление. Может, и опасности никакой нет. Вздохнула, стараясь выудить разум из омута мыслей о прикосновениях спутника. Да, Зил совсем не Тей: мягче принца, проще, спокойнее и рассудительнее, не такой представительный и мужественный, но связь «созвучная – темное сердце» творила с ней что-то невразумительное. Мера не помнила, как было с любовником, а каждое касание нового ухажера обжигало, окутывало нежностью и заботой, будило нетерпеливое томление и умудрялось вселять уверенность, что так будет вечно. Казалось: надежный Магрей не даст в обиду ни при каких обстоятельствах.
Миновали место, где в прошлый раз торговали исполняющими желания фонарями, обогнули шатер старухи с шаром, пахнущее жженым сахаром место продавца леденцов и оказались около лавочки горшечника. Обыкновенной. С глиняным кувшином на вывеске и пустыми в неторговый день полками. Мера замерла. Все ее существо охватило странное безразличие, разом пропали желания: передумала догонять неизвестного, перестала волноваться о Тее и даже прикосновения Магрея и накатывающая нежность показались вдруг досадным недоразумением. Тяжело проглотила застрявший в горле ком, раздумывая, что за темное сердце рядом.
Зилант понял ее по-своему. Притянул к себе и обнял.
– Считаешь, здесь мы точно одни? – поинтересовался он прежде, чем поцеловать.
Мера томно вздохнула. В объятьях Магрея апатия отпустила. Мир снова обрел краски, а мужчина рядом превратился в источник радости. Закрыла глаза. Шлейф потерялся, и, как она ни старалась, не могла его уловить. Погоня, похоже, закончилась ничем. Зато старания Зиланта увенчались успехом: желание вытеснило все остальное из головы.
– Пойдем ужинать, – предложила Мера, когда от поцелуев уже кружилось все вокруг и тело настойчиво требовало продолжения.
Зилант нехотя выпустил ее из объятий. Поймал ее ладонь и осторожно поцеловал кончики пальцев.
– Я не голоден, – усмехнулся он. – Пробыл бы тут с тобой вечность.
Предложил опереться на руку и повел прочь с площади. Мера поежилась. Солнце почти село, и непрогретый воздух тут же остыл. Пока Магрей прижимал к себе, холода не чувствовалось, а сейчас вечер будто накинул ледяной плащ на плечи.
Показалась вывеска «Масляного бока».
– Зайдем внутрь и согреемся, – улыбаясь, утешил спутник.
Уже приблизились к двери, когда прямо навстречу из таверны вышли двое. Мера дернулась, пытаясь спрятаться, но не тут-то было, Зилант крепко держал ее под руку. Те двое тоже, казалось, смутились, но отступать было некуда, пришлось поздороваться:
– Уже виделись сегодня, Уруса, – кивнул Магрей профессору Луклей, и Мера смущенно кивнула ей, удивляясь дружескому сокращению имени. Если документы не обманывали, звали профессора Луклей Урусолира. Она заговорщически улыбнулась Мере, как бы обещая сделать вид, что этой встречи и вовсе не было, и поспешила ретироваться. Тем временем Зилант уже хлопал по плечу спутника коллеги: – Блейтон, старина, – довольно звенел он, – надолго ты в наши края?
– Проездом на день, – улыбнулся мужчина. – Рад видеть тебя в добром здравии.
Мера вежливо кивнула и ему, стараясь рассмотреть как можно лучше. Запомнить каждую мелочь, каждую кажущуюся несущественной деталь. Чутье созвучной подсказывало: перед ней один из затаившихся в каморке и тот, кто наблюдал за ними с Зилантом около карусели.
