Текст книги "Не верь глазам своим"

Автор книги: Анна Помогаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 4. Магия

Даша быстро нашла с Маняшей общий язык. Маняша с интересом и недоверием слушала Дашины рассказы об ее, Дашином, мире, и охотно помогала освоиться Даше в ее, Маняшином. Узнав, что горячая вода в ванне добывается простым поворотом рычажка, Даша снова вымылась и облачилась в принесенные Маняшей блузу и сарафан. Потом Маняша провела для нее экскурсию по княжеской усадьбе, рассказывая о всех ее обитателях. Милон жил один, и штатных служащих было немного. В усадьбе, если не было гостей, кроме него ночевали лишь охранник и дежурная горничная. В выходные, как сегодня, тоже были только дежурные сотрудники. В рабочие же дни, уверяла Маняша, в поместье было весьма людно, даже если не велось подготовки к какому-нибудь празднику, когда требовалось дополнительно нанимать много обслуги.

На складе Маняша помогла Даше подобрать обувь, мягкие кожаные сандалии и ботиночки со шнуровкой и еще пару сарафанов с блузами. Вся одежда была очень простая, однотонная и без следа каких-либо украшений. А еще Даша набрала там себе рубах, а также льняных и шерстяных штанов. Маняша выбору штанов ничуть не удивилось. Как выяснилось, та и сама предпочитает штаны, а сарафан – это скорее для нее рабочая униформа.

– Вы тут довольно прогрессивные, – с удивлением заметила на это Даша.

– Что ж тут удивительного? Я сразу думала принести тебе рубаху со штанами, ведь понятно же, что ты из простых, а не из господ, да решила, что это может показаться нетактичным по отношению к гостье хозяина.

Её слова как-то неприятно задели Дашу.

– А почем ты видишь, что я не из господ? – спросила она.

– Ну как же, спину ровно вообще держать не умеешь, сидишь, развалясь, глазами туда-сюда бегаешь. По всему видно, что можешь себе позволить одеваться как удобно, и тебе не приходилось всерьез заботиться о том, как ты выглядишь на публике.

Потом вдруг Маняша спохватилась и добавила – Ой! а может, я не права, и у вас другие обычаи? Может, ваши господа не заботятся о том, чтобы достойно себя держать?

Даша вздохнула:

– Нет, ты, конечно, права. Наши господа очень заботятся о том, как выглядеть. А я и впрямь из простых. И до сих пор с князьями сталкиваться не приходилось. – И, помедлив, спросила:

– А князь, он хороший человек?

– Да как сказать… – Маняша поморщилась, – Не так уж плох. Но ты будь с ним настороже. Он мастер пыль в глаза пускать.

* * *

Что Маняша имела в виду, Даша вскоре поняла.

О том, что магия или что-то в этом роде, здесь существует, Даша убедилась в тот же первый день, когда, выйдя с Маняшей в сад, и, любуясь на цветущую сирень, обернулась, чтобы что-то спросить. Но за ней стояла не Маняша, а совсем другая женщина, низенькая и плотная, похожая на Катю. Даша огляделась, ища Маняшу, но, когда ее взгляд снова остановился на женщине рядом, та, оказалось высокой и тощей. И было в ней что-то угрожающее. Даша ошарашенно на нее уставилась. Вдруг черты женщины расплылись, потом сложились в Маняшу, но Маняшу немного другую. Нос у Маняши удлинился, лицо побелело, волосы из русых превратились в черные. На голове высилась остроконечная шляпа.

– Увидела что-то сильно страшное? – спросила эта Маняша.

– Маняша, это ты? – пролепетала Даша. – Ты изменилась.

– Что так сильно? Боишься меня что ли?

– Нет – сказала Даша, хотя на самом деле боялась. – Ты ведьма?

– Нет, что ты! – сказала Маняша и нос у нее несколько укоротился. – Зато ты вот совершенно не изменилась. Даже волосы цвет не поменяли.

– А что, должны?

– Меня предупредили, что ты скорее всего не поменяешься. Но это … как сказать… несколько неестественно. Мы-то все всегда меняемся.

Эту местную магию Маняша назвала оптикой. По ее словам, ничего волшебного здесь не было. В этом мире у людей просто-напросто не было постоянной внешности. Люди здесь видели друг друга каждый по-своему. Как относятся к человеку, так его и видят. Если человека не замечают, он вообще невидимкой стать может. Только зеркала, как оказалось, были способны ввести элементы порядка в этот хаос. Зеркала, отражая человека, «стабилизировали» его внешний вид. В присутствии зеркал каждый имел свою, вполне конкретную внешность. Как в Дашином мире. Но вот без них …. Полное безобразие.

– И как же вы с этим живете? Как можно жить, если человек рядом с тобой всегда выглядит по-разному? Как вы узнаете друг друга без зеркал? – удивлялась Даша.

– Внешность – это далеко не все, чем обусловлена личность, – Маняшин тон стал назидательным. – К тому же, когда ты привыкаешь к человеку, когда у тебя есть его внутренний образ, и твои чувства к нему неизменны, ты и видишь его более -менее одинаковым. В кругу знакомых мне, например, давно без разницы, есть зеркала или нет. Да, в зависимости от моих дел на службе, наша ключница, если я ее встречу во дворе, может оказаться старой ведьмой, а может и доброй тетушкой, но это потому, что у меня с ней сложные отношения, а в остальном изменения редко заходят дальше прыщей на лице или чего-нибудь в таком роде. В отношении чужаков, конечно, может быть что угодно, тут все ограничено пределами твоей фантазии.

Даша была в ужасе. Это что же? Есть мэйкап – нет его, короткая стрижка или косы, все равно? Любой прохожий будет видеть тебя, как ему заблагорассудится? Какой во всем этом смысл?!!

– И ты не можешь сделать так, чтобы тебя видели такой, какой ты сама хочешь?

– Это сложное искусство. Господское. Наш Милон, кстати, в нем очень хорош. Не даром его в короли прочат.

– Точно! – воскликнула Даша, – вчера, когда его в лесу встретила, он мне показался таким шикарным мужчиной! А сегодня он оказался так себе.

– Ты вчера так нуждалась в спасителе, что быть красавцем в твоих глазах для него не составило никакого труда. Он и не такое может. Я-то стараюсь вообще пореже попадаться ему на глаза за пределами палат, чтобы он не догадался, что выглядит для меня хорьком. Он хочет, чтобы все вокруг им восхищались, но ведь не будет особо стараться похорошеть в моих глазах, – выгонит с работы и вся недолга.

– А если зеркало с собой всегда носить?

– А оно тебе надо? Зеркало-то большое нужно. Или специальная мозаика из мелких. Это все дорого, и редко бывает необходимым. Раньше вообще, чтобы стабилизировать внешность, весь дом сплошь зеркалами покрывали. А сейчас их главное по-научному расположить. Мэтр Киш в этом большой специалист. Тут в усадьбе все помещения зазеркалены, даже подсобные. Только на улице внешность плывет. Да не волнуйся ты. Привыкнешь.

* * *

Вечером, когда Дашу пригласили поужинать с князем, она сама сразу заговорила на эту волнующую тему.

– Мне Маняша сегодня про вашу оптику рассказала. Что зеркала вашу внешность, того, стабилизируют. Поэтому здесь так много зеркал?

– Конечно, – мягко ответил Милон, – политика стремится к предсказуемости воздействия, поэтому зеркала присутствуют во всех домах знати и официальных учреждениях. Даже у князя Мансуто, который ратует за так называемую естественность и склонен демонстрировать небрежение к «зеркальной фальши», как он говорит. Он не понимает, что зеркала – это прежде всего удобство для собеседников, проявление уважения. Сами подумайте, простые люди ведь как правило боятся власть имущих. Это не их вина. Их жизнь и благополучие зависит от правящей элиты. И каково̀ приходить с прошением или просить справедливого суда у того, кого они рискуют увидеть отвратительным, злым деспотом? И не потому, что он и впрямь такой и есть, а потому что его боятся.

– То есть у вас, – еще раз захотела уточнить Даша, – если человек нравится, ты увидишь его красивым, а если не нравится или боишься, то уродом?

Милон засмеялся.

– Примерно. Но это лишь грубое приближение. На самом деле все сложнее. Здесь кроется тайна подсознательного. Ассоциации, затаенные мечты или страхи, любовные влечения, даже просто физическое самочувствие, все это может крайне причудливо и непредсказуемо преобразовать образ человека на которого смотришь.

– А почему бы тогда не устанавливать зеркала везде? В саду, в том числе?

– Кое-кто стремится к этому. Так, например, графиня Ежа даже вшивает зеркала в свою одежду, чтобы никто не нафантазировал ей какое-нибудь уродство. Но зеркала – это дорого, и не каждый может себе это позволить. А кроме того, гражданин должен иметь свободу видеть другого так, как он его видит своей душой. Поэтому, в частности, когда выбирают короля, претенденты предстают перед народом без зеркал, чтобы люди понимали, доверяют они ему или нет. И браки у нас заключают в залах без зеркал. Считается, что супруги всю жизнь будут видеть друг друга в том облике, в котором они запечатлели друг друга на свадьбе.

– Надо же как романтично! – воскликнула Даша, но застеснялась и добавила, – А что у вас, король избирается?

– Да, конечно. У нас демократическое королевство, друг мой. Вы ведь позволите мне называть себя вашим другом? – Милон сопроводил этот вопрос столь выразительным взглядом, что Даша аж покраснела от удовольствия.

– Зеркала, это лишь дань вежливости, —продолжил он. – Главное в человеке —это душа. И я не боюсь открывать себя другой душе на ее суд.

С Дашей еще никогда мужчины не разговаривали на столь серьезные темы. Она была польщена, но не знала, как поддержать столь изысканную беседу с таким богатым, влиятельным и красивым, да, все-таки довольно красивым, мужчиной.

– У нас тоже есть зеркала, – сказала Даша, только чтобы что-то сказать, – но мы в них смотримся, только когда себя наряжаем.

– Но, вы, наверное, в отличии от нас, реально можете изменять свое тело, – полувопросительно, сказал Милон.

– В общем, да… Косметическая хирургия и все такое, – не без гордости ответила Даша. – Даже пол у нас возможно поменять. Девушка может стать парнем, а парень– девушкой.

– И вы так можете? – спросил Милон.

– Зачем мне это надо? Вот еще, – хмыкнула Даша.

– А что вы можете? Впрочем, это, наверное, бестактный вопрос. Просто скажите, у вас многие могут менять свое тело?

– Вообще-то сам себе внешность никто у нас поменять не может. Это только в специальных клиниках врачи делают такие операции. И это дорого.

Князь внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал.

* * *

Спустя несколько дней князь Милон слушал в библиотеке доклад советника Киша.

– На основании всех проведенных исследований, можно сделать вывод, что кольцо – это персональный стабилизатор, позволяющий своему носителю видеть стабилизированную внешность окружающих вне зависимости от того, есть поблизости альфа-зеркала или нет. Такие стабилизаторы —чрезвычайная редкость, но сведения о них имеются в ряде научных трудов оптиков-зеркалистов. Известные образцы персональных стабилизаторов имеют, как правило, форму ювелирных изделий, – колец, браслетов, колье. В королевской библиотеке имеется реестр всех известных персональных стабилизаторов. Этого кольца в нем нет, тем не менее, результаты всех проб данного образца идентичны аналогичным результатам проб с известных образцов.

В окна светило яркое солнце. Несмотря на распахнутые окна, или благодаря этому, в комнате было душно и жарко. Голос Киша был монотонен. Если советнику давали говорить дольше минуты, он умудрялся нагнать скуку даже в отношении предмета, представляющего крайний интерес для слушателей.

– По эффекту воздействие похоже на зазеркаленную амуницию, как, например, зеркальные доспехи в армии. Но механизм действия другой. Механизм действия этих стабилизаторов не вполне изучен. Очевидно, что они воздействуют на восприятие носителя, а не на объект зрения. При этом необходим контакт с кожей. Так, например, кольцо не действует, если лежит в кармане или надето на перчатку. Если зеркальные доспехи имеют диапазон действия как у фонаря, то есть недалеко и ненадежно, то дальнодействие кольца ограничено только остротой зрения носителя. Надо отметить, что сам факт существования таких стабилизаторов, и то, что зримый облик, полученный с помощью такого персонального стабилизатора, и тот, что фиксируется альфа-зеркалами совпадают, и является одним из важнейших аргументов за то, что такой зримый облик и является подлинным. Правда, тут существует ряд значимых возражений. Например, что механизмы действия зеркал и персональных стабилизаторов, хоть и воздействуют один на объект, а другой на субъект зрения, могут быть, тем не менее, когерентны. Другим возражением является то, …

– Это к делу не относится, – прервал его Милон, —старуху нашли?

– Нет, увы. Обшарили весь лес в том районе. И это странно. Далеко девица одна пройти бы не смогла. «Старуха» – это термин, конечно, условный. Я разговаривал с Дашей. То, что она видела, совпадает с образом из их сказок, каким в их мире малых детей пугают. При переходе девица, само собой, перепугалась до смерти, так что она и вас бы в тот момент в виде такой старухи увидела. Но хоть старуха это и фантазия, избушка-то или хоть сарай какой быть должен. Но, увы.

– А что насчет самой девушки?

– Пожалуй, приходится признать, что она ни на что не способна.

– Но как это возможно?

– Мой господин, ведь мы же мало что знаем о загра̀нниках. Да. В тех редких случаях, которые задокументированы, загра̀нники, представляли некий практический интерес. Однако, увы, это еще не означает, что они все что-то могут. Мы наблюдали за девицей посредством беты, но она даже ни разу не попыталась выкинуть чего-нибудь интересного. Самое интригующее, что было замечено, это наличие у нее небольшого черного зеркала. В покое зеркальная поверхность черна, но девушка иногда заставляет появиться на ней картинкам. Это сперва показалось очень обнадеживающим, но легко выяснилось, что это их средства связи по типу наших бета-зеркал. Такая связь возможна только с другим подобным зеркалом. А хуже всего то, что их черным зеркалам требуется недоступная тут энергетическая подпитка. Без нее они портятся. В общем, исследовать этот предмет было бы, конечно, интересно, и все же это не то, что нам нужно. Да и сама девица решительно отрицает какие-либо способности к волшебству. И, по крайней мере, сама в это верит.

– Да, – задумчиво согласился князь. – она наивна, как младенец, и говорит правду. Я это вижу. Но ведь она сама может не знать. Или способность к колдовству может активизироваться при переходе.

– Во всяком случае, никаких признаков. Господин, я всегда считал, что это дар не всех загра̀нников, а элиты. Скорее всего, именно их способность к колдовству и определяет то, что они иногда приходят сюда из-за грани. А то, что сюда попала эта девица, ни к какой элите точно не относящаяся, это в некоторой мере случайность, вероятно, связанная с тем, что ей попало в руки кольцо.

– Как досадно! И что же нам делать?

– Я вот тут подумал, – помолчав, произнес Киш, испытующе глядя на князя, – может, вам на ней жениться?

Князь встал, прошелся по комнате, и задумчиво ответил:

– Я, признаться, и сам об этом подумывал.

Он еще раз обошел кругом комнату и снова сел.

– Девушка мила, непосредственна, и с ней не должно быть никаких проблем, но вот как это будет воспринято? Ты полагаешь, избиратели примут загра̀нницу в качестве королевы-консорта?

– Почему бы и нет? Шаг, конечно, несколько рискованный, но если подать с умом… На самом деле, согласно последним опросам, ваш образ в глазах избирателей слишком уж гладкий, и немножко романтического авантюризма не помешает. Известие о предстоящая женитьбе князя Мансуто на леди Еже заметно подняло его рейтинг.

– Леди Ежа из известной уважаемой семьи. А Даша здесь никто и ничто.

– Ну, так ведь это в определенном смысле нам на руку. Нет истории, значит, нет и компромата. Я уж не говорю об отсутствии таких нежелательных факторов влияния, как родственники.

– А если у нее проявятся вдруг способности?

– Она все время будет у нас под наблюдением. И у вас будет пространство для маневра. Во всяком случае, на сегодняшний день немного огонька вашему образу не помешает.

– Как бы этот огонек не обернулся большим пожаром, – с сомнением проговорил Милон.

Глава 5. Ко всему можно привыкнуть

Мало помалу, Даша начала осваиваться с местной оптикой. Фиксировать Маняшин образ она научилась быстро. Нельзя сказать, что он был совсем уж стабильным. Закрыв глаза, Даша не могла вспомнить Маняшино лицо в деталях, но, по крайней мере, в кого попало Маняша больше не превращалась и была абсолютно узнаваема. В конце концов, если так подумать, ведь Даша была и не в состоянии вспомнить в деталях, например, Катино лицо, которое без всяких изменений видела пять дней в неделю уже в течении полугода. А насчет цвета глаз, Даша не была уверена даже в отношении родителей. Как-то просто внимания не обращала.

Когда появились и другие дворовые люди, Даша была почти разочарована тем, что они и в палатах, и на улице выглядели совершенно заурядно. Правда, на примере садовника, с которым она вместе зашла из сада в дом, Даша убедилась, что эта заурядность совершенно различна в доме и снаружи. Коренастый мужичок с носом-картошкой и всклокоченными волосами, под зеркалами оказался довольно щуплым, сутулым и лысоватым. Хотя, с другой стороны, кастелянша, которую намедни Маняша назвала старой крысой, оказалась и впрямь похожей на крысу, то есть маленькой, тощей, с острым носиком и злыми глазками, причем как в своей кладовке, куда Даша зашла за новым полотенцем, так и во дворе, где Даша видела ее бранящейся с дворником.

Даша свободно ходила по всей территории усадьбы. Усадьба, как ей сказали, располагалась внутри большой Старницкой крепости, окруженной высокими стенами и стоящей на вершине холма. У подножья холма располагался Старницкий посад, где и жили большинство из «внештатных» служащих господской усадьбы. Дальний конец приусадебного сада упирался в беленую крепостную стену, и Даша подходила к круглой сторожевой башне в этой стене. Ей очень хотелось посмотреть на окружающий пейзаж с высоты башни, но суровый, закованный в латы рыцарь с высоким плюмажем на шлеме, категорически отказывался пускать ее внутрь.

В целом же, местный люд оказался довольно приветливым. О ее появлении в усадьбе уже все знали, но каждому хотелось узнать подробности, так что в первый день Даша раз десять пересказала историю чудесного перемещения из своего мира в этот. Сказки про Бабу Ягу тут были неизвестны, но в том, что Дашу затащила сюда колдунья, никто не сомневался. В колдовство здесь верили, хотя информация о нем у местных и ограничивалась слухами.

Через несколько дней Даша уже чувствовала себя вполне уверенно в отношении тех, с кем не просто познакомилась, но установила какой-никакой контакт. Хотя, конечно, в усадьбе и впрямь было довольно многолюдно, и ориентироваться в постоянно меняющейся внешности незнакомых или малознакомых людей было очень трудной задачей.

– Что же, по крайней мере, меня здесь каждый всегда узнает и ни с кем не спутает, —пыталась утешиться Даша.

– Как же! – возразила Маняша, – у нас парни сейчас каждую девчонку с розовыми волосами видят. Твоя прическа тут произвела фурор.

* * *

Почти каждый день Даша ужинала вместе с князем, и, как правило, в саду. В саду Милон снова был прекрасным принцем. Закатное солнце, проникая в беседку, заливало его прекрасные кудри золотом, а в его голубых глазах, под пушистыми ресницами читалось дашецентричное томление.

Даша не была дурой и понимала, что это лишь легализованное местной оптикой желаемое, а не действительное. Так, а может, фиг с ним, с действительным? Разве не счастлив тот, кто видит вокруг себя кругом только любовь и ласку? В этом мире такое возможно. Ну и пусть это фантазия. Но как же приятно чувствовать себя окутанной теплотой этого взгляда! Взгляда, полного нежности, сдержанного восхищения и приправленного малой толикой вожделения. Это отнюдь не то, что похотливые взгляды парней на вечеринках. Разве кому-то хуже от того, что Даша видит князя таким?

А когда князь садится радом, берет в руки Дашину ладонь и перебирает ее пальцы, она добровольно забывает про всякую оптику и соглашается принимать мир таким, каким видит сейчас.

Впрочем, именно про оптику ей сейчас и напоминают. Милон кладет ей на ладонь небольшой бархатный мешочек.

– Что это? – спрашивает Даша.

– Это ваше кольцо. То, что вы давали нам на исследование. Его изучили, и теперь я вам его возвращаю. Нет-нет, – останавливает он Дашу, видя, как та хочет извлечь кольцо из мешочка, – не стоит сейчас его доставать. Потом.

В ответ на ее вопросительный взгляд, Милон поясняет:

– Это кольцо, Даша, обладает особенными свойствами. Если оно касается вашей кожи, – Милон, будто для иллюстрации, легко коснулся своими пальцами ее щеки, – оно на вас будет действовать подобно зеркалу, то есть вы будете видеть отзеркаленную внешность всех окружающих, независимо от того, есть поблизости альфы или нет. А нам ведь сейчас не нужны зеркала, не так ли?

– А откуда в моем мире такое кольцо?

– На этот вопрос у меня нет ответа. Однако, надеюсь, нам скоро удастся что-нибудь выяснить. На следующей неделе я организую прием. Будет много гостей. Среди прочих и граф Левиш, государственный инспектор, на чьем попечении сейчас находится еще одна гостья из-за грани, подобная вам. Возможно, он что-то знает.

– А она, та, которая из моего мира, она тоже будет?

– Не думаю. Говорят, она пострадала при переходе, и о ней заботятся.

– А меня вы покажете гостям?

Милон улыбнулся.

– Да, конечно. Во многом именно ради этого и затеян прием. Я хочу познакомить Вас с моими друзьями.

* * *

Три дня в поместье кипела работа: чистили ковры и мебель, мыли светильники, натирали зеркала. В саду установили шатры, увешанные зеркалами. Зеркала ставили и отдельно, порой в самых неожиданных местах, например, под каким-нибудь деревом в глубине сада. Киш, принимавший активное участие в расстановке зеркал, пояснил Даше, что покрытие действием зеркал большого открытого пространства требует особого искусства. Правильный выбор точек для установки зеркальной единицы определяется строгими расчетами зеркальной инженерии, при этом общая архитектура такого зеркального каркаса задается художественным стилем. В последние годы пользуется популярностью так называемая система «фуншуй», в которой создается иллюзия случайной, хаотичной, неутилитарной расстановки зеркал. Зеркало, поставленное по «фуншуй», зачастую неудобно с точки зрения «посмотреться», и оно выключено из системы создания дополнительного освещения, как это было в классике, что многими рассматривается как достоинство, а не недостаток.

– Смотрите, Даша, – увлеченно разглагольствовал мэтр Киш, размахивая руками —зеркальные точки в этом стиле почти всегда композитные. Это нагромождение зеркальных плоскостей разных форм. Внезапность зеркальных точек, их несимметричность, кажущаяся разупорядоченность создает остроту и динамизм. Отражения в них скрещиваются, визуально искажаясь, что создает как бы антитезу к их стабилизирующему эффекту. Блики же от падающего на них света создают изменчивую и непрерывную игру света и тени. И ведь это, имейте в виду, не произвольная фантазия художника, это прямое следствие правильности расчетов оптимизации стабилизирующего эффекта. Красота здесь не цель, а маркер. Примета того, что все сделано правильно и должно.

Еще в саду установили большую зеркальную панель размером с рекламный щит, и даже Даша поняла, что это не по «фуншуй». Оказалось, что это и впрямь то, чем выглядит, то есть экран. Да, самый настоящий, и по нему будут транслировать музыку. Это были так называемые бета-зеркала. Они не стабилизируют внешний облик, а транслируют его, равно как и звук, на расстояние. Как онлайн-видеокамеры. Заказывать музыкантов в таком онлайн-режиме оказывается более выгодным, нежели приглашать их вживую.

В усадьбу один за другим приезжали поставщики, кто с бочонком вина, кто с корзинами фруктов, кто с куриными тушками. Даша, и так не слишком ориентирующаяся среди обитателей усадьбы, окончательно потерялась. Тот факт, что один и тот же человек, увиденный Дашей с другой стороны телеги, часто выглядел абсолютно иначе, многократно увеличивал и так немалое число лиц, и Даша подумывала о том, что не худо бы овладеть упомянутым Маняшей искусством не видеть людей вообще, делать незнакомцев невидимками. Конечно, у Даши было ее кольцо, и иной раз она его надевала. Но это было не решением проблемы. Это было все равно, как если бы она, живя за границей, пользовалась переводчиком, вместо того чтобы прилагать усилия и учить язык.

Даше никто никаких распоряжений не давал, но она сама охотно помогала Маняше, и ей не препятствовали.

– Жаль, у вас кофе нет, – сокрушалась Даша, таща от телеги на кухню лоток с восхитительно выглядящими пирожными. Маняша рядом несла корзину с колбасами, а за ней неотступно шагал рыжий кот, норовя потереться об ее ноги и как бы не интересуясь свисающей из корзины колбаской. Кот жил на довольствии местной кухни, но, несмотря на неиссякаемую щедрость шеф-повара, испытывающего к нему необъяснимую привязанность, был хитрым и вороватым созданием.

– Зато у нас такой ягодный чай делают, что ты про всякий свой кофе забудешь, – сказала Маняша, переложив корзину из одной руки в другую.

– Тфу ты! Брысь! Скотина рыжая, – Маняша чуть не споткнулась о кота, – И почто он так далеко от кухни остановился? – уже имея ввиду водителя телеги, добавила Маняша, – ему бы с другой стороны объехать, а так поклажу через весь двор на кухню тащить.

– А где у вас, кстати, парковка для карет? – спросила Даша.

– Что?

– Кареты гостей где ставить будете?

– Нее, господа вряд ли на каретах будут, далеко, долго и пыльно. Они зеркалами придут.

– Что значит зеркалами?

– Ах, да. Ты же и этого не знаешь. Видела, сегодня в доме мыли комнату, всю сплошь покрытую сероватыми зеркалами? Ту, которая обычно закрытая стоит? Вот через нее и ходят. Там зеркала особенные, как раз для перемещений. Жуть дорогие. Потому только господа такими путями и перемещаются. Но я однажды ходила, – не без гордости заметила Маняша, – в том году, когда хозяин заболел в мое дежурство, и срочно надо было кого-то отправить к господскому целителю за микстурой. Страшновато было, но на самом деле очень удобно – несколько секунд, и ты в такой же комнате, но в другом месте.

– Ух, ты! Порталы! – пришла в восторг Даша.

– Так у вас такое есть?

– Нет, экраны такие, как ваши беты, есть, а порталы только в фантастике. У нас самое быстрое передвижение, это на самолетах. Самолеты – это такие машины, которые по воздуху летают. У нас их полно. Как ни взглянешь на небо, так там какой-нибудь самолет летит.

– Вот это да! – в свою очередь восхитилась Маняша и задрала голову к небу, словно надеялась увидеть летающую машину. Но тут почувствовала, что ее корзину тянут вниз. Оказывается, Рыжий все-таки вцепился зубами в свисающую колбаску и теперь тащил ее из корзины, упираясь всеми четырьмя лапами и надеясь утянуть как можно бо̀льший кусок, пока не началось.

Даша чуть лоток со пирожными не выронила от Маняшиного возмущенного вскрика. Кот, поняв, что уже началось, сменил тактику и вцепился в колбасу еще и передними лапами, давая понять, что легко со своим трофеем не расстанется. Даша заливисто хохотала, наблюдая, как Маняша пытается стряхнуть кота. А когда, наконец, кот удрал с изрядным куском отвоеванной колбасы, она спросила:

– А что, животные у вас не меняются?

– Да спасу не было бы, если бы этот засранец еще и облик менял.

Но, взглянув на смеющуюся Дашу, Маняша тоже рассмеялась.