Текст книги "Нежеланный брак. На грани развода (СИ)"
Автор книги: Анна Окс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Глава 29
Поднимаюсь в палату мужа и Кемаль тут же вскакивает с места. Подходит ко мне и требовательно спрашивает.
– Ну как?
– Всё хорошо. Нужны эти документы. – передаю всё Кемалю и сажусь рядом с мужем. Весь пвл и воздух испарился. Надувной шар лопнул. Обратный эффект пошёл. Я выжата, как лимон. – Оставь нас.
Я хочу побыть с мужем всего лишь. Только недавно я тут была, но жизнь без Али настолько подавляет, что я всегда хочу быть рядом. Даже когда он без сознания, я чувствую себя за ним, как за каменной стеной.
Кемаль выходит и дверь тихонько закрывается. Беру руку мужа в свою и шепчу ему, как я его люблю.
Я соскучилась по нему, по его шуточкам. Я скучаю по нашей близости. Я мечтаю вновь вырисовывать узоры на его спине. Обводить пальчиком замысловатые татуировки на руке и груди.
Слова – я скучаю – даже доли того, что я чувствую не описывают.
На этот брак я соглашалась не из-за любви. Наверное, чтобы заглушить боль от потери и из-за боязни одиночества. Да. Именно так.
Но я даже не думала, что мои чувства обретут новый смысл. Я даже во сне не могла представить себе, что я смогу ответить взаимностью на чувства мужа.
Когда черная полоса моей жизни закончится? Когда я смогу нормально выдохнуть и просто быть любимой женой и мамой? Без всяких интриг, измен, убийств?
Мне страшно представить, что будет, когда муж очнётся. Такой сильный, со стальным стержнем внутри. Он сломается, когда узнает о своей инвалидности. Я уверена в этом.
Али не потерпит жалости. И как бы он от нас с ребёнком не отказался, чтобы не быть грузом для нас. Бррр...
Даже думать страшно, как я буду без мужа. И в горе, и в радости, как говорится.
– Можно? – врач в маске стучится и открывает дверь. Киваю и отхожу чуть подальше, чтобы не мешать работе лечащего.
Опираюсь о подоконник и отвлекаюсь на входящее сообщение от Кемаля. Без задней мысли открываю и прихожу в настоящий ужас.
"В здании чужие. Я и запасные ребята идем к палате. Никого не впускай."
Поднимаю голову к мужчине, который недавно вошёл и рефлекторно достаю нож, припрятанный в резинке трусиков, и кидаю в врача. Нож всего лишь задевает предплечье, отлетая к стене.
– Твою мать... – недоврач начинает материться, а я глазами ищу, чем могу вырубить его. Мужчина пытается воткнуть шприц в трубку аппарата, к которому подключен мой муж и я несусь вперед. Функция самозащиты даёт сбой. Главное – мой Али.
Кидаюсь сзади на спину этого крупного мужчины и беру в удушающий захват, который выходит не очень удачным.
Мужчина блокирует мои движения и бьёт меня локтём в бок. Не могу сдержать болезненный вздох.
Лишь на секунды ослабляю руки и этого хватает человеку, чтобы дать мне смачную пощёчину. В ушах начинает шуметь, а голова кружится.
Краем глаза замечаю, что в палату врываются Кемаль и охрана. Видимо, из-за шума в ушах я ничего не услышала.
– Хватайте его и в подвал на несколько суток без еды и воды. – Кемаль отдает приказы и подходит ко мне. – Наз? Откуда кровь на губе? Он тебя ударил? – челюсти мужчины сжимаются.
На мой телефон поступает еще одно сообщение, коих стало очень много в последнее время, когда я их не жду.
"Я могу тебя порадовать. Сегодня была лишь заминка. Освобожу тебя и озолочу. Принеси документы, которые мне нужны и проси, что хочешь."
Дурак. Ну ты и дурак... Я тебя с землёй сравняю. Я прямо в твой рот, которым ты отдавал приказы на убийство моего мужа, выстрелю.
– Найди мне всех его любовниц, жён, девушек на одну ночь. Всех. – злобно проговариваю Кемалю.
Он непонимающе косится на меня и заглядывает в мой телефон.
– Что у тебя в мягком месте? Шило? – протирает лицо рукой и сдаваясь, произносит. – Ладно. Даже спрашивать не буду, зачем тебе это. Когда нужно?
– Уже вчера, Кемаль.
– Ты сама как?
– Буду лучше, когда Дурак умрёт. А потом Али очнётся. – сажусь и смотрю на мужа. – Найди всех и привези к нам домой. Скажешь, когда всё будет готово и я приеду. Сейчас побуду с мужем. Усиль охрану.
– Хорошо. Держи телефон при себе и отвечай на мои звонки. Весь периметр окружили наши люди.
Ничего не отвечаю. Сейчас думаю о том, что мне нужно узнать всё об этом Дураке. Все его слабые и больные точки.
Если это мужчина так любит женский пол, то и конец его будет связан с его женщинами. Всех, кого Кемаль мне привезет, допрошу, до единой.
И не отпущу. Пока не решу вопрос с Дураком, не отпущу ни одну. И средства связи отберу. Чтобы ни один человек не додумался позвонить этому старому похотливому мужику и предупредить его о моих планах.
Все, кто причастен к этому поплатятся за это.
Ностальгия накатывает и я открываю галерею в телефоне. Папка "любимые", которую я создала вчера ночью. Двадцать тысяч вложений. Я из-за фотографий даже телефон меняла. Люблю снимать на самое высокое качество и фото, и видео.
Люблю запечатлеть моменты. Семьдесят процентов из этих вложений – мой сыночек. Он так быстро рос и так много чего мог, что я буквально из рук не отпускала телефон.
Мне хотелось все моменты сохранить. Я люблю пересматривать это всё.
Также есть много фотографий нас троих: Я, сыночек и Али.
Али очень часто проводил время с нами. Неудивительно, что сыночек назвал его папой.
Слишком много муж возился с моим ребенком.
Услышь сейчас Али, что я говорю "с моим ребёнком" – обиделся бы и поругал за это. Он сам не раз говорил, что мой сын был и его сыном. Я верю. Я всегда верила и буду верить мужу.
Открываю видео, где муж играется с сыном на полу. Они вместе собирают большой конструктор. Малыш сидит на коленях мужа и подает ему красную детальку с улыбкой на руках. Али с не меньшей радостью на лице берет фигурки и собирает. Башенка рушится. Мой любимый мальчик заливисто смеётся и мой взрослый, любимый мальчик начинает собирать еще одну башенку, чтобы сын её развалил и опять засмеялся.
Слёзы катятся по щекам и я лишь мечтаю, чтобы и Али меня не покинул. Чтобы мы вместе растили нашего малыша. Чтобы наш ещё один ребенок увидел любовь папы. Увидел его заботу и поигрался с ним.
Али самый лучший папа. Он достоин быть отцом. Поэтому он и должен выжить. Именно должен. На меньшее ни я, ни его ребенок в моём животике – не согласны.
Глава 30
– Ты пол ночи допрашивала всех любовниц этого ублюдка. Даже его жену к своим ногам доставила. Зачем это тебе? Может, поделишься?
Кемаль ходит из угла в угол. Меряет темную комнату шагами.
Сижу, потирая виски. Кто я такая, чтобы не поделиться своей безумной идеей? Меня должен хоть кто-то подстраховывать.
– На встрече я его убью. Я застрелю его, Кемаль. Слишком многое он себе позволяет.
– У нас план! – мужчина повышает голос.
– Мне наплевать! Он будет покушаться на жизнь моего мужа, когда он в бессознательном состоянии и будет дальше жить? Будет и дальше продолжать трахать своих шлюх, жить припеваючи, гулять, есть, дышать свежим воздухом? Не позволю. Я. Должна. Его. Убить.
– Ты безбашенная. Ума не приложу, как Али с тобой справляется.
– Он не справляется со мной, Кемаль. Али меня любит. – говорю и одновременно себе напоминаю такие очевидные, но тоскливые слова. Сейчас мне сложно без него. – Достань мне все документы, которые этот мерзавец хочет. Я его заставлю их съесть, до звездочек перед глазами.
* * *
– Мой Лев, я рада приветствовать тебя. Наконец я избавлюсь от груза этой семьи. – поклоняюсь и целую руку, прикладывая ко лбу.
Это в знак уважения. Дурак это любит. А я знаю, что он любит.
Рукоятка пистолета мешает передвижению из-за трения между внутренней стороны бедра, но это малость.
Кемаль отключил все устройства, которые проверяют на наличие оружия. Амбалы руками провели по моему телу, но во внутреннюю сторону лезть не стали, что очень хорошо.
Под платьем до колена, цвета янтаря, в чулочке, на левой ноге у меня зафиксирован ствол.
В сумочке, под видом дорогой помады у меня замаскирован нож с острым лезвием. Очень.
– Ты умная женщина, Наз. Мне нравится иметь с тобой дело.
– Мне тоже будет нравиться иметь с Вами дело, когда Вы сдержите своё обещание и избавите меня от этих оков.
– Я только и рад иметь рядом с собой такую женщину. – облизывает нижнюю губу. Наверное, думает, что это должно меня как-то возбудить, но ни капли. Мне лишь противно. И чтобы не вырвать, улыбаюсь шире. – Документы удалось принести.
– Да. – лезу в сумку и достаю сложенные на четыре части несколько листков. Протягиваю мужчине. Он удерживает мои пальцы и наклоняется. Оставляет легкий поцелуй и я уговариваю себя не вырвать руку из его лапища.
Еще совсем немного, Наз. Нужно убедить этого подонка, чтобы отпустил своих людей. Мы должны быть один на один в этом закрытом ресторане на берегу реки.
– Мне нравятся Ваши прикосновения, Дурак Бей. – томно проговаривариваю. И ему совсем необязательно знать, каких мне это стоит усилий.
Он обожает, когда чувствует себя альфа-самцом, который сводит молоденьких девушек и женщин с ума. Я не против подыграть. Это будут последние поползновения в не ту сторону в жизни этого человека.
– Давай на ты, Наз. К чему формальности, если ты поедешь со мной этой ночью? – шепчет в шею, проходясь языком.
Еще чуть-чуть, Наз. Скоро это всё закончится. Он пожалеет о каждом своем прикосновении к моему телу.
– Ты прав. Но я, боюсь, не доживу до отеля, квартиры или прочего места. Давай здесь расплатимся. – Дурак рычит и сжимает мой локоть.
Еще один факт о нём. Любит откровенность и грязные, пошлые слова. Любит похоть и похотливых женщин.
– Иди, припудри носик. Я пока проверю документы. – прикусывает жилку на шее и отталкивает от себя.
По инерции иду в уборную и сразу же захлопываю дверь. Меня потряхивает.
Встаю напротив раковины и смотрю на себя в зеркало. Роняю несколько крупных слезинок и открываю кран с холодной водой.
Держу руки под водой и прикладываю указательные пальцы к внутренним уголкам глаз, отгоняя страх и все эмоции под прочный замок.
Это сложнее, чем мне казалось. Невыносимо терпеть касания чужих людей, в особенности, похотливых кобелей.
Противнее вдвойне, когда осознание, что я в какой-то степени изменяю мужу бьёт током.
Как муж отреагирует, когда узнает – ума не приложу. Страшно. Сейчас всё слишком шатко по всем фронтам.
Минут пять стою, приложив руки под холодную воду. Долго это терпеть не придется. Получится ли действовать плану или нет – станет ясно, когда вернусь к нашему столику. В любом случае Дурак сегодня умрет.
Только какой риск опасности будет для меня – зависит от следующих действий.
Выхожу и походкой от бедра иду к мужчине. Он сидит и попивает алкоголь, улыбаясь документам. Кукуха у него поехала, а сам он не в курсе.
– Иди сюда, красотка. – хлопает по месту рядом с собой и я повинуюсь. Сажусь и поправляю платье на коленях, пока не чувствую дыхание на своей щеке. – Ты большая молодец, Наз. Заслужила получить приятное удовольствие.
Дурак ведет носом по моим волосам. Ощущаю его руку у себя на спине, у молнии замка платья. Мутить начинает, будто прокрутилась на колесе несколько раз.
– Дурак, подожди. – ладошками упираюсь в грудь. Мужчина дышит глубоко и протяжно. – Я не могу так, когда твои люди на каждом углу.
– И что ты предлагаешь? – не останавливаясь, спускается к ключице.
Сжимаю правой рукой до побеления костяшек оббивку дивана, на котором мы сидим.
– Отпусти их. Хотя бы большинство. Может, кто-то передаст Кемалю, что я была с тобой. Он не оставит на мне живого места.
Дурак отстраняется и хмурится. Смотрит в мои глаза в течение минуты и кивает своим мыслям. Выдыхаю, когда он берет в руки мобильный телефон и произносит:
– Все свободны. – душа ликует, но спешить нельзя. Мне нужно продержаться пару минут, чтобы его люди уехали. – Иди ко мне. – пытается притянуть на свои колени, но я не поддаюсь.
Дерзость. Это еще одно качество в женщинах, которое этот мужчина любит.
– Я сначала хочу подкрепиться. – мягко отталкиваю от мужчины и встаю. Он не замечает, но мне в прямом смысле легче дышится. Вбираю в себя кислород и сажусь на противоположную сторону.
Беру в руки нож и вилку, представляя вместо стейка похотливые глаза этого маньяка.
– Как ты познакомилась с Али? – тоже приступает к еде, вмиг посерьёзнел.
– Он мне помог пересечь границу. – жую кусок мяса, абсолютно не чувствуя вкуса. Мы сидим, как два давних знакомых, которые периодически встречаются, чтобы было не так скучно. Мою нервозность выдают лишь подрагивающие руки.
– И неужели ни разу тебя не научил не играть с огнём, девочка?
Вскидываю заинтересованный взгляд на мужчину, приподнимая бровь.
– Как раз наоборот, Дурак. Али научил меня не убегать от проблем, какими тяжёлыми они бы не были.
– И как ты думаешь выйти отсюда? – закидывает крупный кусок кровавого стейка и с удовольствием жует. – Или ты и впрямь считаешь меня настолько глупым? Что я из-за девки потеряю голову и повергну свою жизнь в опасность. Тем более, если это женщина моего заклятого врага.
– Вовсе нет. – ухмыляюсь. Всё идет не так, как мы планировали, но и на этот счет у меня есть план. Смотрю прямо в глаза и ухмыляюсь. – Как отреагирует твой сообщник, если узнает, что ты его хотел кинуть?
– Он попросту не узнает. Ты отсюда выйдешь ногами вперед, девочка. Ты прыгнула выше головы. – вена на лбу бьёт очень выразительно, показывая мне, что я попала в точку.
– Он уже узнал, Дурак. – поворачиваюсь ко входу, где стоит самый главный враг моего мужа. Демир Йылдырым.
Я, возможно и прыгнула выше головы, но это было спланировано.
Мужчина, что стоит у входа и слышал, что его собирались предать – главарь. Он запланировал всё это, а Дурак был пешкой. Выполнял все поручения. Его тоже собирались утилизировать.
Узнала я это, когда взяла одну из любовниц Дурака. Она спала и с ним, и с Демиром. Девушка поделилась со мной этой ценной информацией только в обмен на нужные ей данные о её жизни и баснословные деньги, чтобы в будущем ни в чем не нуждаться. Это меньшее из зол. Я согласилась.
Выйти на связь с этим Демиром оказалось непросто. Парень, которого Кемаль подозревал в крысятничестве "узнал" тайну и передал своему хозяину. Вот хозяин и тут.
– Демир, эта шалава всё...
– Заткнись. – Демир старше моего мужа на несколько лет. Выглядит неплохо. Уж получше Дурака, но не это главное.
– Мне нужно в уборную. – привстаю, но тёмный взгляд мужчины пригвождает к месту.
– Сидеть! – голос не повышает, но ослушаться не хочется. – Дурак, ты себя возомнил богом? Большего захотелось, крыса? Выше меня быть? Убрать меня с пути? – серьёзный голос со сталью пугает, но я сижу. Мне проще слиться с мебелью, чтобы меня не заметили. На этом моя миссия заканчивается. Сейчас всё в руках Кемаля.
– Эта шалава Али всё подстроила. Она специально пытается нас друг на друга натравить. Её раньше надо было прикончить. – Дурак достает пистолет и заряжает его. Встает напротив меня и направляет дуло в мою сторону.
Не успеваю опомниться, как слышу выстрел. Демир выстрелил в Дурака и он мешком падает на пол.
– Рассказывай, милая, муж сильно любит свою нетодрогу жену? Он, конечно, не выйдет из больницы живым, но если вдруг очнется, как он отреагирует на новость, что его любимую малышку взяли толпой? – Демир медленной походкой подходит к столику, вертя на руке пистолет. Самое главное – не впадать в панику.
– Боюсь, зубы не на того наточили, Демир. – смотрю на того, кто пытается у меня отнять мужа и понимаю, что злость и шок отключили все эмоции.
– Единственное, чему я завидую, так это твоей преданности. Ты даже не побоялась прийти сюда беременной, без сопровождения. – берет стул одного из столиков и ставит его рядом со мной. Садится и кивает мне на стейк и говорит: – Продолжай. Это твой последний ужин.
– Вы себяя переоцениваете, Демир. – смотрю прямо в глаза. Теперь в них нет усмешки. Я говорю абсолютно серьёзно и уверена в своих словах.
Отправляю еще один кусок мяса в рот под звуки заглушенных выстрелов. Мужчина напротив подбирается и недоуменно смотрит на меня.
Да-да, это твои люди умирают сейчас на улице. Те люди, которым ты хотел позволить надругаться надо мной.
Ничего не говорю. Продолжаю жевать безвкусное мясо и не смотрю на мужчину. Это и становится моей ошибкой.
Демир резко дергает меня на себя за локоть и приставляет дуло к голове.
– Демир-р-р. – Кемаль входит и рычит, когда видит предстоящую перед ним картину. – Отпусти Наз, пока не поздно.
– Уже поздно, Кемаль. – мужчина позади меня трясется, я чувствую и понимаю, что это может сыграть мне на руку. – Сначала я убью ребёнка твоего друга, – ведет дулом по спине и останавливается на пояснице. – а потом её.
– Тебе не выйти отсюда живым. – Кемаль держит его на мушке, кидая на меня обеспокоенные взгляды.
Страшно ли мне? Безусловно. Но я за собой будто со стороны наблюдаю. Сейчас, как я и говорила, я в ступоре и это помогает мне не впадать в панику.
Такое состояние уже было, когда на нашей первой встрече в Али стреляли. Я тогда тоже испугалась, как никак впервые вообще имела такой опыт, но чувства и эмоции отключились и я смогла хоть как-то продержаться. Хоть потом меня и нехило потряхивало, когда ситуация отпустила.
Кемаль что-то говорит, а Демир отвечает. Я не слышу о чём из-за гула в ушах. Я словно погружена под воду.
Пока Демир так занят разговором с другом моего мужа, я поднимаю ногу. Совсем немного. Демир даже не чувствует этого. Постепенно, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, поднимаю подол почти до трусиков и, что бы вы не подумали, мне глубоко пофиг, что друг моего мужа видит моё белье. Я беру в руки уже заряженный пистолет и резко выстрелила Демиру в живот, пока он не опомнился.
Кемаль реагирует мгновенно: сразу убивает Демира.
Моя дрожалая рука с пистолетом падает вдоль тела. Вот сейчас я понимаю, что меня накрывает очень сильно.
У меня зуб о зуб не ударяется. Падаю на пол, едва не ударяясь головой. Воздух в легкие вообще не попадает.
– Всё кончено. Всё хорошо. – Кемаль присаживается на пол и берет моё лицо в свои ладони. – Наз, посмотри в мои глаза, сестрёнка. Всё позади.
Можно ли этим меня успокоить? Я рада. Но весь масштаб произошедшего меня грубо нагибает...
Я же могла потерять его. Своего малыша. У меня на пояснице был ствол. Только одно нажатие на курок. Одно. И плод нашей с мужем любви мог погибнуть.
Задыхаюсь. Это всё слишком опасно. Когда Али очнется, моим единственным желанием будет, чтобы он прекратил свои дела.
Я слишком беспечна. Я худшая мать на свете, которая может быть у ребёнка. Ведь я не забочусь о жизни своего ребенка. Я рескую им. Я рискую своим ребенком. Я могла лишиться еще одного ребенка из-за того, что слишком много думаю обо всех, но не о себе.
Али мой муж. Мой самый любимый мужчина. Я готова повторить всё, чтобы спасти его жизнь. Но надо быть более продуманной.
Я была слишком уверена в себе. В Кемале. Во всех. Я расслабилась, когда должна была быть начеку. И из-за этого чуть не поплатилась жизнью своего малыша.
Мужские сухие губы накрывают мои. Изначально кажется, что да, так правильно и нужно. Я вмиг представляю, что это Али и отвечаю на поцелуй. Он длится не больше пяти секунд.
Отталкиваю от себя Кемаля и даю пощёчину.
– Ты совсем оборзел? – второй ладонью бью по другой щеке, а потом и вовсе начинаю наносить многочисленные удары по всему крепкому телу мужчины. – Оставь меня. Не трогай и даже не подходи.
– Ты перестала дышать, Наз. Я всего лишь хотел, чтобы ты пришла в себя.
– Да пошел ты.
– Мы сейчас вместе поедем в больницу. – встаю на ноги и отхожу на шаг.
– Я с тобой никуда не поеду. – шиплю на мужчину и иду к выходу на ватных ногах.
– Я спрашивать не буду. Об этом поцелуе Али узнает. Я поцеловал только для того, чтобы вернуть тебя к реальности. И приму за это любое наказание от Али. Теперь прекращай рыпаться и поедем в больницу. Али очнулся и тебя надо показать врачам.
– Как проснулся? Когда? – останавливаюсь статуей и неверяще спрашиваю.
– Когда ты только сюда приехала.
Глава 31
– Что значит, давай разведемся? Ты хочешь развестись? Вот так просто? Только из-за того, что тебе прогнозируют больше не встать на ноги?
– Это не просто! – муж или почти бывший муж бьет ладонями по постели. – Ты не будешь со мной только из-за жалости.
– Ты после комы сам не свой. Адвоката сразу же вызвал. Это как понимать? Скажи мне честно, это твоя любовь ко мне? При первых же трудностях разводиться?
Муж богровеет от злости и поджимает губы. Протягивает руку в сторону адвоката, который делает вид, что его тут нет и берет в руки папку.
– Вы с ребенком ни в чем не будете нуждаться. Я всё отписал на тебя. У тебя будут холдинги, активы ведущих компаний, недвижимость в восьми странах, личный автопаркинг и джет. И еще много чего по мелочи.
– Какая щедрость, Али! – сквозь зубы проговариваю и начинаю хлопать в ладоши. Пелена перед глазами мешает видеть. Даже что-то подобие улыбки появляется на моих губах. Вот только горькой улыбки.
Это же надо додуматься! Муж очнулся, понял что не чувствует ног и решил узнать все прогнозы у врача и еще в нескольких клиниках, специализирующихся на нашей проблеме. Выводы были неутешительны. То, что не дает мужу стопроцентной гарантии – изначально не подходит ему.
Как мне его еще назвать?
Шансы встать на ноги и жить, как раньше, даже лучше – есть. Но они невелики.
Поэтому Али заведомо закопал себя в могилу и решил. Сам. За нас двоих. Уже троих.
Решил, что лучше будет, если он меня отпустит.
Вызвал адвоката. По-быстрому составил документы на развод и раздел имущества и теперь оглушает меня этими новостями.
И чхать Али хотел на мою беременность с высокой колокольни.
Это же моветон, что муж инвалид-колясочник. Это ниже его достоинства, чтобы я ему помогала.
Он не хочет, чтобы я и его наследник или наследница видели его таким слабым.
Кому, как не мне видеть его таким? Слабым, местами беззащитным и больным. Я же с ним не только ради счастливых моментов.
У всех бывают трудности и безвыходные ситуации. Да даже в безвыходных ситуациях можно найти выход. Но Али...
– Может, у вас с Вячеславом сложится что-то. Он раскаялся и любит тебя, я это знаю.
– Ты себя слышишь? – кричу и Бог видит, еле держусь на ногах. – Я тебе говорю, Али, я тебя люблю. Ты понимаешь значение этих слов? Мне всё равно, что сейчас ты не можешь ходить, потому что я знаю и уверена, что мы справимся и ты встанешь на ноги рано или поздно.
– Шансы невеликие. – безнадежно отвечает.
– Но они есть! А еще есть я и наш ребеночек. Ты готов отказаться от нас? Ты не хочешь быть рядом и видеть, как развивается наш малыш у меня в животике? Ты не хочешь видеть его пинания? Не хочешь видеть, как он рождается и быть в этот момент рядом со мной? Ты не хочешь больше быть моей опорой, Али? – почти шепчу.
Голос предательски дрожит и вместо внятных звуков я издаю что-то похожее на писк.
Слез больше нет.
Жизнь нещадно бьёт меня то в одну сторону, то в другую.
Человек, с которым я думала о будущем и то, что нас никто и ничто не разлучит – хочет развестись со мной.
Наверное, я когда-то что-то сделала не так и судьба меня наказывает. Вот только бы знать за что...
Сегодняшний день выдался одним из самых насыщенных. Видимо поэтому мой организм не выдерживает и я чувствую разлившееся тепло между ног.
Смотрю вниз, куда муж переместил взгляд и вижу маленькие ручейки крови с внутренней стороны бедра.
Они завораживающе стекают по капельке на пол по моим чулкам и новое осознание меня толкает в бездну.
– Врача вызови немедленно. – Али обращается к стоявшему истуканом адвокату. Мужчина выбегает из палаты, а я поднимаю взгляд на мужа.
– Живи вдали от нас. Надеюсь, так ты будешь счастливее. – слова сами вырываются из горла.
Медленно иду к двери где меня перехватывают врачи и укладывают на каталку.
У меня уже нет сил бороться за кого-то. Я устала и тоже хочу отдохнуть.
Али
Кемаль везет меня на коляске в палату, куда определили жену.
Ненавижу. И коляску эту чертову, что не дает мне самому передвигаться и заботиться о любимой женщине. И себя. Себя особенно.
– Сегодня был слишком напряженный день для неё. В её положении это тяжелее вдвойне. – друг тихо начинает разговор.
– О чем ты?
Ненавижу себя за то, что заставил её нервничать. Нужно было дать ей остыть.
Она приехала ко мне, услышав радостные новость о том, что я очнулся, а тут я с бумагами на развод.
Я не могу, нет, даже не так. Я не хочу быть никчёмным мужем, который не сможет взять на руки своего ребенка. Который не сможет подкидывать его и бегать по двору вместе с ним.
Я не смогу взять любимую жену на руки, когда захочу. Я не смогу быть полноценным мужем.
Я – калека. Одно это слово втыкает миллионы игл в моё тело.
– Я тебе лучше потом расскажу. – голос друга выдает его нервозность. Даже интересно, что произошло в моё отсутствие.
– Если уж начал – договаривай. – рычу. Я готов срываться на всех сейчас.
Каково было моё удивление, когда я очнулся и понял, что не чувствую конечностей. Я тупо не мог поднять ноги. Я не мог пошевелить пальцами на ногах.
Я был слишком беспомощен, когда у моей жены пошла кровь, а я даже не смог встать и подойти к ней, чтобы отнести её к врачам.
Зачем я ей? Чтобы усложнять жизнь? Так ей и так скоро будет сложнее. Врачи сказали, что плод удалось сохранить, слишком он схватился за жизнь, но беременность будет тяжелая.
– Дурак и Демир мертвы. В этом есть заслуга твоей жены.
Резко торможу коляску и смотрю на друга снизу вверх. Что он сказал?
– Ты вообще зачем был? Как ты такое мог допустить?
– Твоя жена взяла и послушала меня, да, Али? – Кемаль отходит к окну в коридоре и опирается о подоконник. – Это ещё не всё. – чувствую, сердце мечется из стороны в сторону. Мне не понравится, что Кемаль скажет. – Я поцеловал Наз в губы. – сжимаю зубы и выдыхаю через нос. Жду, чтобы Кемаль продолжил. – Это было сделано для того, чтобы она пришла в себя. Демир хотел выстрелить ей в поясницу, а Наз сама выстрелила ему в живот. Потом она впала в истерику и не могла дышать.
Подъезжаю на долбанной коляске к Кемалю и бью кулаком в живот. Силы сейчас совсем не равны. Я не смог приложить и сорок процентов своих сил, но мне полегчало.
Задаю уточняющие вопросы. То, что мне рассказывает товарищ повергает меня в шок. Сколько всего моя жена пережила, пока я был в коме.
Какой стержень у неё внутри есть, что она, будучи беременной, пошла мстить за меня.
Я знал, что Наз сильная женщина. Но не думал, что настолько.
Как бы я внутри сейчас не бушевал на неё, что повергла свою жизнь и жизнь нашего ребенка в опасность, мне очень приятно, что она на это пошла ради меня.
Она меня любит и я её очень люблю. Её и нашего ребенка. Сейчас под вопросом моё предложение о разводе.
Уже не так сильно уверен в своём предложении и нужно это обсудить с женой.
Хорошо, что с ребенком ничего не случилось. Наверное, меня бы раздавило, если случился выкидыш. Уверен, что и жена не пережила бы.
Нужно беречь её. Любовь всей моей жизни и плод нашей любви не должны больше пострадать.
Кемаль доводит меня до кровати, на которой лежит моя жена и читает книгу, потом покидает её, оставляя нас одних.
Жена лежит в больничном платье и подключена к капельнице.
– Я бы хотела тебя попросить, если ты вдруг снизойдешь до ребенка и захочешь проводить с ним время в будущем и участвовать в жизни малыша, то внеси дни и время, когда ты будешь посещать ребёнка. – Наз книгу не отложила и говорила ровно.
Но я видел, как подрагивают её пальцы. Я знаю, что она волнуется.
– То есть, ты согласна на развод? – охрипшим голосом спрашиваю.
– Зачем мне быть рядом с тобой насильно? Я устала бороться за то, чего нет. У меня есть ребёнок и жить я теперь буду ради него. Если ты так хочешь развод, тогда я всё подпишу.
Больно слышать эти слова от любимой. Стаскиваю кожаную оббивку коляски изо всех сил.
Она права. Чертовски права. Но я понимаю, что не могу отпустить.
Сам хотел. А теперь понимаю, что не хочу. Я не смогу. Я буду бороться за нас.
