Текст книги "Сделка с подонком (СИ)"

Автор книги: Анна Нест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 42

Аля

Дверь закрылась.

Я смотрела на нее и все еще ощущала его запах, его тепло, его присутствие, но Макса уже не было.

Он ушел.

Я сделала вдох, но воздух застрял в горле, как будто кто-то невидимый сжал мои легкие и не позволял мне дышать.

Все это время я думала, что если узнаю правду, если выяснится, что Макс не изменял мне, что все это была чья-то грязная игра, то все можно будет исправить.

Но не все можно исправить.

Я сама разрушила нас.

Я сама выбрала не доверять ему.

И теперь я потеряла единственного человека, которого любила.

Я хотела остановить его, но не смогла.

Я должна была закричать.

Я должна была схватить его за руку и сказать: «Пожалуйста, останься».

Но губы не слушались.

Они просто дрожали, как и руки, как и все внутри.

Авдей что-то сказал, но я не слышала.

Меня больше не было в этом мире.

Я сломалась.

В груди сдавило так сильно, что я не выдержала.

Я зажмурилась, вцепилась пальцами в простыню, стиснула зубы, чтобы не закричать, но от этого стало только хуже.

Боль переполняла меня.

Она выжигала изнутри, разрывала меня, клокотала в венах чистым отчаянием.

Я потеряла его.

На этот раз по-настоящему.

Авдей смотрел на меня, но не знал, что сказать.

Он был рядом, но мне было все равно.

Он разрушил мою жизнь.

Я не могла на него смотреть.

Не могла слышать его голос.

Не могла простить.

И не могла вернуть Макса.

Я хотела снова закрыть глаза и уснуть, чтобы забыться, чтобы проснуться в мире, где он все еще любит меня, а я не разрушила все своими руками.

Но я уже знала – таких миров нет.

Я просто осталась одна.

И это было самой страшной реальностью в моей жизни.

Глава 43

Аля

Я не помню, как прошел следующий день.

Время растеклось вокруг меня, превратившись в бесформенный, тягучий, холодный туман, в котором не было ни прошлого, ни будущего.

Только пустота.

Только осознание, что он ушел.

И не просто ушел – он меня отпустил.

Я потеряла его.

По-настоящему.

Без шанса вернуть, без возможности все исправить, без права даже надеяться, что когда-нибудь он посмотрит на меня так же, как смотрел раньше.

Я лежала на больничной койке, смотрела в потолок и пыталась осознать, как я докатилась до этой точки невозврата.

Когда именно я сделала этот последний шаг в пропасть?

В какой момент я стала для него чужой?

Была ли это та секунда, когда я поверила в лживое видео?

Или когда я не дала ему объясниться?

Или когда я сказала «нет» на набережной?

Я не знала.

Но теперь все это не имело значения.

Потому что даже если я сейчас сорвусь с места, даже если побегу за ним, даже если упаду перед ним на колени и скажу, что была глупой, слепой, сломанной, он не примет меня обратно.

Я видела это в его глазах.

Видела, как он уходит, не оглядываясь.

Я сама вытолкнула его из своей жизни.

И теперь я должна научиться жить с этим.

Но как?!

Как мне дышать, если он был моим воздухом?

Как мне существовать, если он был моим смыслом?

Как мне вставать по утрам, когда я знаю, что он больше не мой?

Я не знала ответа.

И поэтому мне оставалось только одно.

Забыть.

Забыть его, забыть нас, забыть все, что связывало нас, чтобы не сойти с ума.

Но проблема была в том, что я не могла забыть.

Он был во мне слишком глубоко.

Я хотела исчезнуть…

Эта мысль пришла неожиданно, тихо, почти ласково, как спасение.

Просто исчезнуть.

Раствориться в толпе.

Стереть себя.

Похоронить в себе ту часть, которая по-прежнему принадлежала ему.

Я попыталась загнать эти мысли глубже, но они уже пустили корни.

Я знала, что если я останусь в этом городе, если буду каждый день сталкиваться с его призраком, то мне будет еще хуже.

Я должна уехать.

Я должна сбежать от всего этого.

Но сможет ли это меня спасти?

Я не знала.

Но должна была попробовать.

Макс

Я думал, что когда все закончится, когда между нами будет поставлена последняя точка, мне станет легче.

Я думал, что смогу начать дышать.

Но на самом деле я просто падал дальше. В пропасть. В пустоту. В то место внутри себя, где раньше была она.

И теперь там не было ничего.

Я пытался забыть ее.

Я возвращался в свой дом, в свою жизнь, в свои привычки, в свои старые связи, но ничего больше не работало.

Я пытался пить – но алкоголь не притуплял боль.

Я пытался работать – но любая мелочь, любой запах, любое случайное движение могло вернуть ее в мои мысли.

Я пытался отвлечься на других женщин – но стоило мне увидеть чужие глаза вместо ее, как я тут же разворачивался и уходил.

Я пытался стереть ее из своей жизни.

Но проблема была в том, что она уже была частью меня.

И я не знал, как ее вырвать.

Она исчезла.

Полностью.

Я не знал, где она.

Не знал, что она делает.

Не знал, думает ли обо мне так же, как я о ней.

Она не пыталась меня найти.

И это означало только одно.

Я для нее больше не существую.

И если раньше я еще мог хоть на что-то надеяться, то теперь все рухнуло окончательно.

Потому что однажды я услышал, как кто-то сказал:

– Она уехала. Навсегда.

И тогда я понял, что это конец.

Она выбрала жизнь без меня.

И мне оставалось только принять это.

Но как принять то, что убивает тебя изнутри?

Глава 44

Аля

Я думала, что, уехав, смогу оставить все позади.

Что стоило мне сесть в поезд, увидеть, как за окном мелькают знакомые улицы, дома, мосты, превращаясь в размытые пятна, я почувствую облегчение.

Но я не чувствовала ничего.

Только пустоту.

Такую глубокую, что казалось, будто меня выжгли изнутри, будто осталась только оболочка, которая еще двигается, еще дышит, но уже давно не живет.

Я пыталась начать все сначала.

Я поселилась у двоюродной сестры в другом городе.

Поступила на вечерние курсы.

Устроилась на подработку.

Каждое утро заставляла себя вставать, выходить на улицу, притворяться, что я нормальная, что у меня все хорошо, что жизнь продолжается.

Но жизнь не продолжалась.

Я вставала – но не просыпалась.

Я говорила – но не чувствовала ничего за словами.

Я ела – но еда не имела вкуса.

Я смеялась – но смех был пустым, механическим, ненастоящим.

Потому что я все еще жила там.

В прошлом.

В городе, где он был рядом.

В мире, где я еще могла заглянуть в его глаза.

В той реальности, где я не совершила свою самую большую ошибку.

Он не пытался меня найти.

В первое время я просыпалась среди ночи и хваталась за телефон, думая, что увижу его имя на экране.

Но сообщений не было.

Не было пропущенных звонков.

Не было даже попытки узнать, где я, как я, что со мной.

Макс просто перестал существовать в моей жизни.

И это было самым страшным.

Но ведь я сама ушла сначала.

Я сама поставила первую точку.

Я сама отказалась от него.

Но почему же тогда каждый день казался пыткой?

Почему же тогда внутри все разрывалось на части?

Я не могла так дальше…

Однажды вечером, когда я возвращалась с работы, я поймала свое отражение в стекле витрины.

Девушка, которая смотрела на меня оттуда, была чужой.

Тусклая.

Худая, осунувшаяся.

Выцветшая версия самой себя.

Макс бы не узнал меня.

И в этот момент я поняла:

Я больше не могу так жить!

Я устала притворяться, что у меня все хорошо!

Я устала бежать, забываться, делать вид, что он мне больше не нужен!

Я устала быть мертвой внутри!

Я должна была что-то сделать!

Но что?

Как?..

Макс меня ненавидел.

Я сама заставила его меня ненавидеть.

Я сама разрушила все, что между нами было.

Но если я ничего не сделаю сейчас, то я больше никогда не смогу дышать по-настоящему.

И я сделала первый шаг.

Я купила билет.

И вернулась в тот город, откуда когда-то сбежала.

Но была ли у меня еще хоть малейшая надежда?..

Поезд прибыл рано утром.

Я сидела у окна, наблюдая, как знакомый город возвращается в мою жизнь, и пыталась понять, есть ли у меня право снова сюда приехать.

Я убежала, потому что не могла справиться с болью, потому что хотела забыть, потому что думала, что, вырвав себя из его жизни, смогу наконец отпустить его.

Но я не отпустила.

Прошли месяцы, а внутри все еще болело.

Я пыталась жить, но это не была жизнь.

Это было существование.

И если я не сделаю что-то сейчас, если не попробую хотя бы поговорить с ним, я буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Я просто должна была его увидеть.

Даже если это будет в последний раз.

Я не знала, где он теперь.

Может быть, он уехал?..

Может, у него уже другая жизнь?

Может, он больше не думает обо мне?..

Но я должна была попробовать.

Я пошла туда, где когда-то он всегда был.

К его дому. К университету. В кафе, где мы когда-то сидели.

Его нигде не было…

Но я должна была его найти!

Я знала, что, если он где-то здесь, я его найду.

Даже если он не хочет видеть меня, я должна была хотя бы услышать его голос, увидеть, как он живет без меня, узнать, есть ли в его глазах хоть тень того, что когда-то было между нами.

И когда я уже почти потеряла надежду… Я увидела его машину.

Я замерла на месте, сердце стучало так, будто оно разорвется.

Он сидел за рулем, смотрел прямо перед собой, но взгляд был пустым.

Как будто он тоже не жил эти месяцы.

Как будто внутри у него было то же самое, что и у меня.

Но я не знала, захочет ли он меня видеть.

Я не знала, простит ли.

Я не знала, будет ли вообще со мной говорить.

Но я не могла уйти.

Я сделала шаг вперед.

И еще один.

И еще.

А потом просто постучала в окно его машины.

Что он сделает?.. Посмотрит на меня и уедет? Откроет дверь и скажет, что я больше для него никто? Или… Или все еще есть шанс?

Я затаила дыхание.

А он медленно поднял глаза.

Глава 45

Макс

Я не сразу понял, что это она.

Когда раздался стук, я машинально повернул голову, ожидая увидеть кого угодно – случайного прохожего, какого-то знакомого, которого не хотелось видеть, или, может, вообще попрошайку. Но когда мои глаза наткнулись на ее лицо, я забыл, как дышать.

Она вернулась…

Это было невозможно.

Это было неправдой.

Я, наверное, сплю, и это всего лишь очередной гребаный сон, из которого я в очередной раз проснусь в холодной постели с болью в груди и осознанием, что ее давно нет в моей жизни.

Но нет.

Она была настоящей.

Настолько настоящей, что я почувствовал, как внутри меня что-то сорвалось с цепи, как все эти месяцы боли, одиночества, ненависти, горечи – все смешалось в единый клубок, который не давал мне понять, что я должен сейчас сделать.

Она смотрела на меня так, будто боялась, что я отвернусь. Как будто я мог просто нажать на газ, развернуться и уехать прочь, вычеркнув ее навсегда. Как будто я мог просто сделать вид, что она мне больше не нужна.

Но она была нужна.

Даже сейчас.

Даже после всего, что было.

Даже несмотря на то, что я ненавидел ее так же сильно, как любил.

Я медленно, очень медленно потянулся к ручке.

Открыл дверь.

И вышел.

Теперь между нами не было стекла. Только воздух.

Напряженный, густой, пропитанный воспоминаниями и болью.

Она стояла прямо передо мной. Тонкая, хрупкая, такая же, как в тот день, когда я видел ее в последний раз.

Только теперь в ее глазах было нечто другое.

Не сомнение.

Не злость.

Не страх.

А сожаление.

– Макс… – ее голос был слабым, дрожащим.

Я молчал.

Я хотел сказать столько всего.

Я хотел накричать на нее, спросить, какого черта она снова здесь, почему она ушла тогда, почему не дала мне шанс, почему не верила мне, почему не сражалась за нас.

Но я не мог.

Я просто не мог.

Она дрожала.

Как будто ей было так же страшно, как и мне.

Как будто она знала, что если я сейчас развернусь и уйду, то это будет уже окончательно.

Как будто она чувствовала, что это ее последний шанс.

– Я… – она сглотнула, вздрогнула и выдохнула, закрыв глаза, а потом открыла их снова и посмотрела прямо в мои. – Я пришла, потому что…

Она запнулась.

Я ждал.

Она стиснула зубы, словно боялась сказать то, что вертится у нее на языке.

А потом сказала.

– Потому что я все еще люблю тебя.

Ее слова ударили по мне, как взрывная волна.

Я не был готов их услышать.

Я не думал, что она вообще способна их сказать.

Я не знал, что она еще может любить меня.

Но вот она стояла передо мной, дрожащая, ослабленная, но честная, как никогда, и смотрела на меня так, будто ей больше нечего терять.

Будто она уже потеряла все, кроме меня.

Но я не мог просто взять и поверить.

Я слишком долго жил в этой боли.

Я слишком долго смотрел в пустоту вместо ее глаз, слышал тишину вместо ее голоса, держал холодную подушку вместо ее тела.

Я слишком долго пытался собрать себя заново после того, как она меня сломала.

И теперь, когда она вот так просто вернулась и сказала, что все еще любит меня, я не мог сразу это принять.

Я не мог позволить себе снова ей поверить.

– Ты любишь меня? – мой голос был низким, хриплым.

Она резко кивнула.

– Да.

Я усмехнулся.

Холодно.

Больно.

Почти по-звериному.

– А раньше ты не любила?

Она моргнула, будто не сразу поняла смысл моего вопроса.

– Я… я не знала…

– Не знала? – я сделал шаг ближе. – Или просто не хотела разбираться?

Она вздрогнула, но не отступила.

Я видел, что ей больно.

Видел, как внутри нее все рушится.

Но мне было этого недостаточно.

Я хотел, чтобы она почувствовала то же, что чувствовал я.

Я хотел, чтобы она поняла, каково это – быть отвергнутым, раздавленным, сломленным.

Я хотел, чтобы она страдала так же, как я.

Но стоило мне подумать об этом, как я понял, что она уже страдает.

Я видел это.

Я чувствовал это.

И мне не стало легче. Потому что я все еще любил ее. Так же сильно, как ненавидел. Так же сильно, как хотел забыть. Так же сильно, как хотел никогда больше не видеть.

Я смотрел на нее, а внутри меня бушевала буря.

И я не знал, что с этим делать.

– Уходи, Аля.

Она замерла.

– Что?..

Я отвел взгляд.

Глубоко вдохнул.

И повторил.

– Уходи.

Я увидел, как ее плечи сотряслись от приглушенного всхлипа, как пальцы вцепились в подол ее пальто, как губы задрожали, но не произнесли больше ни слова.

Она ждала.

Она надеялась, что я передумаю.

Но я не мог.

Я был слишком разбит.

И если я сейчас снова позволю ей войти в мою жизнь, то что мне делать, если она опять во мне засомневается?

Я не переживу этого еще раз.

Я слышал, как она тяжело дышит.

А потом услышал ее шаги.

Она развернулась.

И ушла.

Я не посмотрел ей вслед.

Я не мог.

Я просто остался стоять посреди улицы и слушал, как разрушается мой мир.

Глава 46

Аля

Я не помню, как ушла.

Ноги просто шли вперед, шаг за шагом, уводили меня все дальше от него, дальше от его взгляда, дальше от последней надежды, которую я, наверное, вообще не должна была иметь.

Я думала, что смогу что-то изменить.

Думала, что если вернусь, если скажу ему правду, если признаю свою ошибку, он простит меня.

Но вместо этого он сказал «уходи».

И я ушла. Потому что если бы осталась хоть на секунду дольше, если бы задержалась, если бы попыталась снова бороться, я бы не выдержала.

Я бы просто рухнула перед ним на колени и закричала, что не могу без него.

Но разве это что-то изменило бы?..

Я потеряла его.

Окончательно.

Я чувствовала, как с каждым шагом что-то во мне умирает.

Как будто внутри меня оставалось только пустое место, зияющее, холодное, темное, которое ничего больше не могло заполнить.

Я дошла до квартиры, захлопнула за собой дверь, прислонилась к ней спиной и сползла на пол.

И впервые за все это время я заплакала.

По-настоящему.

Без сдерживания.

Без стыда.

Без сил что-то скрывать.

Слезы лились рекой, а с ними уходило все, что было между нами – наши разговоры, наши ночи, наши поцелуи, наше прошлое, наши чувства, все, что когда-то делало меня счастливой.

Я своими руками убила любовь всей своей жизни.

И теперь я не знала, как жить дальше.

Я не могла оставаться в этом городе, где все напоминало о нем.

Я не могла заходить в кафе, где мы когда-то сидели.

Не могла идти по улицам, по которым мы гуляли.

Не могла дышать этим воздухом, потому что он был пропитан им.

Если он не хочет меня видеть, если он не может меня простить, если все, что у нас было, разрушено, то я должна уехать навсегда.

Больше не будет ни надежд, ни ожиданий, ни мыслей о том, что когда-то все изменится.

Макс не простил меня.

И я не могла его винить…

Я смотрела на чемодан, на билет, который лежал на прикроватной тумбочке, и пыталась убедить себя, что это правильно.

Уговаривала себя, что если уеду, то со временем все же перестану чувствовать эту боль.

Но внутри было так пусто, так холодно, так страшно, что я начинала сомневаться:

А что, если я не хочу забывать?

Что, если я хочу, чтобы он остановил меня?

Что, если я просто жду, что он придет?

Но я знала правду.

Он не придет…

Я сидела в маленьком кафе и сжимала в руках чашку с кофе, который давно остыл.

Я не чувствовала ни вкуса, ни запаха, ни даже тепла фарфора под пальцами.

Я просто ждала.

Авдей сел напротив меня, бросил на стол пачку сигарет, прищурился, оценивающе посмотрел на меня.

– Так ты правда снова уезжаешь?

Я кивнула.

Он долго молчал, потом щелкнул зажигалкой, закурил, выпустил струю дыма и сказал:

– Ты знаешь, что он все еще тебя любит?

Я замерла.

Сердце резко сжалось, как от удара.

– Нет, – я покачала головой. – Это не так.

Авдей усмехнулся.

– Ты правда такая слепая?..

Я опустила взгляд.

– Если бы он любил меня, он бы пришел.

Авдей фыркнул.

– А ты забыла, что это Макс? Он гордый, упрямый ублюдок. Он считает, что ты предала его, что ты не поверила в него тогда, когда это было важно. Ты ушла первой. Теперь он не может прийти, потому что не верит, что ты хочешь его обратно на самом деле.

Я задержала дыхание.

– Он сказал мне уйти, – напомнила я.

Авдей медленно кивнул.

– Потому что он думает, что ты этого хочешь.

Я закрыла глаза.

Все эти месяцы я пыталась вычеркнуть его из своего сердца. Но если бы я действительно этого хотела, разве я бы плакала по ночам?

Разве я бы думала о нем каждую секунду?

Разве я бы надеялась, что он придет?

Авдей потушил сигарету и встал.

– Делай, что хочешь, – сказал он, глядя на меня серьезно. – Но если ты уедешь сейчас, ты потеряешь его по-настоящему.

Он вышел, оставил меня наедине со своими мыслями.

Я смотрела на чемодан.

На билет.

На телефон, который был таким тяжелым в руке.

И я поняла, что мне нужно было принять последнее решение. Остаться? Или навсегда уйти из его жизни?

Глава 47

Макс

Я думал, что смогу жить без нее.

Я думал, что если она ушла, значит, так будет лучше для нас обоих.

Я думал, что если я скажу ей «уходи» и она уйдет, то это будет правильное завершение нашей истории.

Но я ошибался.

Черт возьми, я ошибался.

Я не мог ее забыть.

Сколько бы времени ни прошло, сколько бы я ни пытался отвлечься, сколько бы я ни говорил себе, что все кончено, она была в каждом моем чертовом вдохе.

Я вставал утром – и первым делом вспоминал ее.

Я приходил домой – и видел ее тени в каждом углу.

Я ложился спать – и чувствовал рядом с собой ее.

А теперь я еще узнал, что она уезжает в другую страну.

Я узнал это случайно.

От Авдея.

Он сказал это так просто, так буднично, будто новость не была разрушением всего, что у меня осталось.

– Ее поезд сегодня вечером.

Я не сразу понял смысл этих слов.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы они проросли в моей голове, чтобы до меня дошло, что это не просто слова. Что это точка. Не временная разлука. Не очередная пауза.

Окончательный конец.

Я почувствовал, как что-то во мне сжимается, болит, разрывается.

Я мог бы ничего не делать.

Мог бы отпустить ее.

Мог бы дать ей уйти.

Но я понял самое главное – я не могу ее потерять навсегда.

И если она правда собирается уехать, исчезнуть, забыть меня, то я должен успеть сказать ей последнее слово.

Должен успеть сказать ей, что люблю ее.

Должен успеть сделать то, что должен был сделать еще тогда, на набережной.

Я схватил ключи от машины.

Захлопнул дверь квартиры.

И поехал за ней.

Я не знал, что скажу.

Я не знал, как она посмотрит на меня.

Я знал только одно.

Я не позволю ей уйти.

Я ехал так быстро, как никогда в жизни.

Красные сигналы светофоров мелькали перед глазами, но я даже не думал тормозить. Автомобили сигналили мне вслед, где-то на перекрестке я услышал крик раздраженного водителя, но все это было неважно.

Я знал только одно – если я сейчас не успею, то потеряю ее навсегда.

Я не мог этого допустить.

Я и так несколько раз отпустил ее.

Я уже сказал ей уходи, вместо того чтобы бороться за нее.

Я уже решил, что она мне не нужна, но оказалось, что без нее я не существую.

Я остановился прямо перед вокзалом, колеса со скрипом задели бордюр, но мне было наплевать. Я вылетел из машины, толкнул дверцу так, что она чуть не захлопнулась мне по пальцам, и сорвался с места, как будто от этого зависела моя жизнь.

Впрочем, так и было.

Толпа людей, голоса, объявления о посадке, запах кофе и металла – все смешивалось в какой-то хаос, но я видел только одну цель.

Я искал ее.

Сердце колотилось так, что глухо отдавалось в ушах.

Я пронесся мимо касс, вдоль зала ожидания, мимо людей с чемоданами и рюкзаками.

Я бежал вдоль платформы и чувствовал, как меня бросает в жар от страха не успеть.

И тогда я ее увидел.

Она стояла у поезда.

С чемоданом. Со своим чертовым билетом в руках. С задумчивым, отстраненным взглядом, который говорил только об одном – она больше не вернется.

Я сделал вдох, полный боли, полный отчаяния, полный всего того, что сжимало мне грудь все эти месяцы.

И крикнул:

– Аля!

Она резко обернулась.

И в ее глазах было все…

Я видел, как ее пальцы сильнее сжали ручку. Как ее плечи дрогнули. Как ее губы приоткрылись, но не сказали ни слова.

Я видел, как внутри нее идет борьба.

Она ждала меня?..

Она надеялась, что я приду?..

Или она все еще хочет уйти?..

Я не знал ответа.

Но я знал, что если сейчас ничего не скажу, то этот поезд заберет ее от меня навсегда.

И я решил сказать ей правду.

Я подошел к ней так близко, что чувствовал ее дыхание.

Я видел, что она хотела уйти, но не могла двинуться.

И тогда я сказал ей то, что должен был сказать еще давно.

– Я люблю тебя.

Она всхлипнула.

Я видел, как ее губы дрожат, как она не верит своим ушам, как она пытается сказать что-то, но просто не может.

– Я всегда тебя любил, – продолжил я, глядя ей прямо в глаза. – Даже когда ты ушла. Даже когда я сказал себе, что не хочу тебя больше видеть. Даже когда ненавидел тебя.

Она закрыла глаза, а по ее щекам покатились слезы.

Я взял ее за руку.

Крепко.

Теперь выбор за ней.

– Но если ты больше не любишь меня и все еще хочешь уйти, то я не буду останавливать.

Аля вздрогнула.

Я провел большим пальцем по ее запястью, чуть сильнее сжал ладонь.

– Но если ты все еще любишь меня…

Она резко открыла глаза.

Я почувствовал, как ее пальцы дрогнули в моей руке.

– Если ты все еще хочешь быть со мной… Останься.

Она должна была решить.

Только она.

Я не мог выбрать за нее.

Я не мог заставить ее.

Но я знал одно.

Если она сейчас уйдет…

Я просто не переживу это.

Я задержал дыхание.

И ждал ее ответа.