Текст книги "Девичник после развода (СИ)"
Автор книги: Анна Нест
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Глава 44. Встреча
–Владусь, ты что здесь делаешь? – округлились глаза Маринки, когда она увидела подругу. Влада выглядела такой растерянной, напуганной, как сама Марина. – Ты ко мне приехала, да? – все же надеялась Мариночка, что встреча в роддоме – всего лишь дружеская поддержка, а не вторая насмешка судьбы, но на этот раз над ее прагматичной и правильной Владой.
Девушка сидела над бумагами и затравленно смотрела на окружающих, до конца не веря в то, что десять минут назад сказал доктор. Владочка бросилась в объятия Маринки, вмиг позабыв, что она взрослая, рассудительная барышня. Сейчас она чувствовала себя ребенком, маленькой напуганной девочкой. И этой девочке предстояло пройти очень трудное испытание.
– Марин, я рожаю, – всхлипывала Влада, прижимаясь к подруге. Они напоминали колобков, которые хотели воссоединиться и укатиться ото всех, особенно от Бориса Игоревича.
– Девять месяцев? – с надеждой спросила Мариночка, но Влада лишь опустила голову, подвывая от страха и неизвестности. – Двадцать шесть недель, – выжала из себя девушка, – и сохранять не получится, – она утирала слезы рукавами, пряча глаза от подруги. Возможно, чувствовала себя виноватой. – Мне кажется, это все из-за меня, – Влада зарыдала в голос, пугая дежурную медсестричку.
– Не переживайте так сильно, – старалась помочь девушка, – мы с братом тоже недоношенные. – Вы бы видели, каким он богатырем вырос! – продолжала успокаивать медсестричка. – Никто и не скажет, что был семимесячным.
– Моим шесть месяцев! – закричала Влада, потеряв контроль над эмоциями. – Понимаете?! Шесть долбанных месяцев! – сотрясалась в рыданиях Владочка. – Разве таких выхаживают? – спросила она у медсестры, но та лишь отвела взгляд – за ее недолгую практику подобного не было. – Понятно, – Влада стала оседать на пол, и только руки Мариночки не позволили ей упасть.
– Милая, все будет хорошо. Все будет хорошо, только держись, – приговаривала Маринка, не веря в собственные слова. – Они тебе помогут, – Марина в страшном сне не могла представить, что самый счастливый день в ее жизни принесет страшные испытание в жизнь подруги. – Все будет хорошо.
– Ты молодец, давай еще разочек, – уговаривал Владочку врач, готовясь принять ребенка. – Имена малышкам выбрала? – подбадривала акушерка, когда силы оставляли девушку, – своим принцесочкам? Хотела же девочек? – Влада еле заметно кивнула и, надеясь на скорую встречу с малышками, продолжила тужиться.
– Мои маленькие зайки, – пересохшие губы лопнули в трех местах, и на коже выступила кровь. – Эмилия и Алиса, – заблестели глаза Влады, которая и думать забыла о мальчиках. – Спасите их, пожалуйста, – слезы катились и пряталась в волосах.
– Сейчас! – скомандовал врач, призывая Владу тужиться. – Готовимся ко встрече с Эмилией, – подбадривал он всех, думая о расположении девочек. Первый ребенок должен идти головкой, а вот второй, скорее всего, остался на попе. По крайней мере, так было на УЗИ. – Затем нужно перевернуть Алису, – руки Бориса Игоревича подрагивала, и он каждую минуту встречался взглядом с реаниматологами. – Наша Эмма пошла! – раздалось между ног Влады, но вместо нее появилась Алиса. Маленькая, темненькая, родная. Владина молчаливая девочка.
– Почему она не плачет? – прошелестела Владочка, наблюдая, как от нее уносят доченьку.
– Переворачиваем вторую девочку, – скомандовал врач, когда Владе сделали повторное УЗИ – аппарат перевезли в родильный блок. – Давай, хорошая. Давай, Влада! Теперь точно будет Эмма, – он бросил взгляд на стол, где пытались спасти первого ребенка. – Ты справишься.
– Боже! Пожалуйста, – взмолилась Влада, родив Эмилию за потугу. – Что с Эммой? Как она? – плакала девушка, всматриваясь в крохотное тельце на руках Бориса Игоревича.
– Боец она! – радовалась акушерка. – Твоя вторая девочка, – старенькая женщина неожиданно умолкла, словно опасалась вопроса о первой. Целая бригада собралась возле Алисы, работая как слаженный механизм. Они боролись за малышку, но шансов практически не было.
– Нет. Нет! Этого не может быть?! – металась Влада. – Сделайте что-нибудь! Что?! Почему вы не боритесь?! – весь мир для Влады сузился до размеров маленького железного стола и врача, отрицательно махающего головой. Ее девочка, ее Алисочка лежала на краешке стола. Совсем крохотная, такая беззащитная, и только одна женщины продолжала сражаться за нее, понимая, что надежды нет.
– Мы сделали все, что в наших силах, – Владу тронули за руку, но она не видела, кто именно. – Ты должна быть сильной, – слышала девушка, продолжая смотреть в потолок. – У тебя есть дочь. «Дочь».
Глава 45. Игры с судьбой
Лизочка размешивала ложкой остывший чай, ее невидящий взгляд гипнотизировал монитор, на котором вместо квартального отчета висела пустая таблица с названием месяцев в верхней строке. Девушка ежеминутно вздыхала, привлекая внимание Максима Викторовича, нахохлившегося сычом в своем кабинете над стопкой бумаг.
– Елизавета Артемовна, нам нужно кое-что обсудить, – наконец-то выплыл в приемную Макс, щеголяя перед секретарем в дорогущем костюме. – Нравится? – Боровский расплылся в улыбочке, стоило Лизе скользнуть по его статной фигуре, подчеркнутой узкими брюками и приталенным пиджаком.
– Ну такое, – лукавила Лизочка, подначивая шефа и вымещая на Максиме переживания последних дней. – Под пивко потянет, – сладко потянувшись, Лизочка опустила блестящие глазки, чтобы не встречаться с сердитым лицом Боровского.
– Насколько я понимаю, вы, Лиза, предпочитаете грубости, – Макс за несколько шагов достиг секретарши и, схватив ее на руки, отнес в темную и холодную пещеру. Если быть точным, то в добротно обставленный кабинет, где действительно было довольно холодно, а временами, как сегодня, мрачно. – Вас ждет нечто особенное, – Макс закрыл дверь и усадил помощницу на стул, сиротливо стоявший посередине кабинета.
– Будете держать меня здесь, пока не рожу вам ребенка? – нервно хихикнула Лизочка, когда Максим Боровский оставил ее одну, а через минуту подошел с веревкой и черной шелковой лентой.
– Нет, я собираюсь держать вас здесь до тех пор, пока вы научились доверять своим чувствам, – голос Макса заставлял Лизочку млеть, забывая о всем на свете, в том числе о безопасности. – Вам еще не надоело отрицать очевидное? – Боровский бережно, чтобы не вспугнуть Лизочку, завел руки девушки за спину и обмотал их веревкой. – Противиться чувствам. Вы же запали на меня, Елизавета Артемовна, не так ли?
Лиза молчала. А что сказать, если Боровский как никогда прав – не признавать же его правоту. Коленки Лизы стучали друг о друга, но она ничего не могла поделать с этим. Унять дрожь не вышло, а распахнуть ножки не позволяла узкая юбка и стягивающая щиколотки веревка.
Макс расхаживал по комнате, не собираясь далеко отдалятся от Лизы. Он напоминал хищника, который выбрал жертву и намеревался поиграть с ней. Макса Боровского не интересовала легкая добыча – он избавился от сковывающего движения пиджака, желая продемонстрировать Лизе, на что способен.
– Если вы думаете, что мне страшно, то сильно ошибаетесь, – Лизочка вздернула подбородок, до конца не веря в то, что это действительно происходит с ней. Она так давно хотела Макса, но боялась признаться в этом. Сегодня у нее есть возможность почувствовать своевольного мужчину внутри себя. Лизочка была готова растекаться, плавясь от удовольствия в мужских руках, но к ней никто не прикасался.
Макс принялся развязывать ноги Лизочки, и она закусила губу, чтобы не взболтнуть лишнего. Лиза еле сдерживалась – она была готова умолять Макса Боровского взять ее. Словно почувствовав это, мужчина аккуратно приподнял Лизу, а затем поставил ее на колени перед вздыбленными брюками. Жаль, Лиза не видела, как рад Боровский присутствию беспомощной и трогательной малышки.
– Хочу, чтобы ты смотрела на него во время секса, – неожиданно решил Макс. Он избавил девушку от черной повязки, неприкрыто любуясь округлым животиком. Максим бросил шелковую ленту на пол и щелкнул ремнем. Красивый и приятно пахнущий член… он вырвался на свободу и сразу же стал искать новое убежище. Влажное, горячее, с порхающим язычком. – Мне нравится, когда ты молчишь, – Максим придерживал волосы Лизочки, испытывая к ней не только похоть, но и щемящую нежность, именно она не позволяла Боровскому войти в Лизу грубо, на всю длину, продирая горло и заставляя давиться его несдержанностью. По крайней мере, сначала.
Лизочка невинно хлопала глазами. Стыдливо опускающиеся ресницы и круглый животик под блузкой создавали удивительный контраст, из-за которого у Макса вскипала кровь. Он схватил Лизочку за голову, но не для того, чтобы насадить ее на член до упора. Боровский не позволял секретарше двигаться – он сам влетал в ее горло и тут же выходил из него, двигая бедрами как заведенный, не опасаясь повредить нежную кожу о белые зубки девушки.
Бедная Лиза забыла обо всем – о девочках, сомнениях, о том, стоит ли ей работать на Макса. Ее мир сузился до размеров кабинета, в котором ее нагло имели между губ, распаляя желание отдаться мужчине, чей пенис был настолько хорош, что отсутствие возможности прикоснуться к нему стало для Лизы настоящим мучением. И Макс, похоже, не был против ее помучить. Он отошел от Лизочки и любовался своей работой. Мокрым личиком, блузочкой, тем, как его Лизочка закусывает губку от желания, но долго оставаться безучастным у Макса не получалось. Он сжалился над Лизой и позволил притронуться нежными губками к блестящей от влаги головке. Он вовсю гулял по стволу рукой, словно собирался наказать секретаршу, кончив сию минуту и лишив ласки ее «девочку. Но Максу Боровскому хотелось куда больше, нежели минет посреди кабинета, поэтому он помог Лизе подняться. Когда руки Максима Викторовича разогрелись о попку, и ее половинки покраснели, приняв несколько десятков шлепков, Боровский развязал Лизочке руки. Он надавил ей на плечи, заставляя стать на колени и упереться ладошками в пол.
– Хочешь, чтобы я вошел? – прошептал Макс девушке на ухо, продолжив хлесть порозовевшие ягодицы. Лизочка легла грудью на пол и стонала после каждого шлепка. Мир Лизы стремительно рушился. Она была готова молить о пощаде, когда пальцы Макса массировали влажные губки. – Тогда тебе нужно согласиться на мои условия, – догадка обожгла Лизу сильнее, чем тяжелые ладони Боровского.
– Думаешь, я оставлю тебе ребенка взамен на секс? – Лиза застыла под Максом, который желал поиметь эту женщину ничуть не меньше, чем она хотела отдаться. Макс приставил головку ко входу и надавил на нее – толстый змей готовился войти в тесную норку, наполнить ее собой, сделать своим пристанищем. Макс Боровский собирался подчинить Лизочку. Превратить ее в ведомую девочку, которая не станет помышлять о ком-то другом, кроме босса.
– Конечно, нет, – Лизочка успела выдохнуть, но радость оказалась быстротечной. – Взамен на волшебный секс, Лиза. На лучший секс в твоей жизни.
Глава 46. Вопреки
–Что с моей Алисочкой? – слова застревали в горле, когда Влада видела докторов, сменяющих друг друга, но все они отвечали одно и то же: «Состояние тяжелое. Готовьтесь к худшему». И что ни делала Влада, сколько денег она ни предлагала, ничего не менялось.
– Их нельзя перевозить, – устало повторяли доктора. – Пока что нельзя. Если Эмма выживет, остается рассчитывать на шунтирование. К сожалению, у Алисы шансов практически нет…
Влада до сих пор не могла поверить, что ее распланированная жизнь за один день изменилась до неузнаваемости. Она не признавала в почерневшей женщине себя и не понимала, за что ее наказывают. За какие грехи? У ее девочек, у ее маленьких крошек кровоизлияние четвертой степени.
Жизнь других продолжала кипеть. В палату приходили новые девушки, все такие счастливые, полные надежд, а Владочка сидела на постели и смотрела в окно. Впервые в жизни ей приходилось просто ждать и надеяться. Ничто не зависело от Влады, лучшее, что она могла сделать – не мешать работать другим.
– Они у вас счастливицы, – твердили люди в зеленых халатах, и Влада плакала. – Вы должны понять, что при внутрижелудочковом кровоизлиянии четвертой степени выживает не больше сорока процентов детей, – спокойные лица, беспристрастные цифры и боль в тусклых материнских глазах.
Эмме повезло больше, чем сестричке – у Алисы кроме одного полушария пострадал мозжечок. Что приготовила судьба для «счастливых» девочек? Инвалидность? Пожизненный уход? Неспособность выполнять любую трудовую деятельности? Для карьеристки Влады это могло стать трагедий, но не сегодня. Единственное, чего хотела девушка, чтобы ее малышки жили. Как будет дальше – уже неважно. Будет по-другому. Не так, как она себе придумала.
– Вы можете отказаться, – уговаривали врачи. – Никто вас не осудит, – Влада смотрела на своих девочек. Крошечных, беззащитных и совсем измученных. – Вы же понимаете, что при таких настройках ИВЛ слух и зрение снизятся до критических показателей, в лучшем случае, или же пропадут вовсе. Понимаете? – Влада устало кивнула. – Добавьте к этому ДЦП. Уверены, что справитесь?
– У нас нет выбора, – шептала Владочка, сжимая руку Темыча. – Мы обязаны справиться. Да, милый? – Артем молчал. – Тема! – Влада дернула парня за руку, вернув его в страшный «сон».
– Что? Да! Конечно, мы справимся, – вымученно улыбнулся Темыч. Он чмокнул Владочку в плечо и завис в таком положении, крепко сомкнув веки, чтобы горячие слезы не обожгли его любимую женщину. – Мы обязательно справимся. Вопреки всему.
Тем временем счастливая Мариночка с кричащим Ильей на руках ехала с Вовчиком домой. С непривычно задумчивым Вовиком, который каких-то четыре дня назад сходил с ума от гордости. «Сын! У него родился здоровый сын!» В кармане крутки зазвонил телефон, и Вова от испуга так выкрутил руль, что чуть не выехал на обочину.
– Что с тобой? – испугано протянула Мариночка, оставив нравоучения на потом. – Почему молчишь? – Марина тронула Вову за руку – она была холодной и влажной.
– У меня будет сын, – пренебрежительно скривился Вова, словно увидел на теле чирей. – Ты даже не представляешь, во что я вляпался, – не на такое рассчитывала Мариночка, когда рожала Вове сына.
– То есть, ты не хотел ребенка? – Маринка стала белее простыни и напоминала бескровное привидение с украденным младенцем. – Почему?
– А ты хотела?! – взбеленился спокойный Вовчик. – Тебе нужен этот ребенок? Заделанный случайным образом, – добивал Вова Мариночку. – Думаешь, что с его появлением мы вдруг станем счастливы? Как бы не так! Как будто нам позволят! – перешел Вова на истеричный крик.
– Какой ты тогда мужик, если ребенок может сломать нашу жизнь? – зарыдала Марина, она и так до последнего сдерживалась, помня о молоке. – А тебе знакомо слово «ответственность»? Как можно вообще подобное говорить? – салон авто наполнился сдавленным плачем и Вовкиным сопением. – Я не позволю слиться самым банальным образом, – Маринка выскочила на улицу и, превозмогая желания громко хлопнуть дверью, убежала ловить такси.
– Женщины, – вздохнул Вовчик. – Самые странные существа в нашем мире. И любимые нами, – Вова достал телефон и убедился, что ему звонила именно она, – вопреки здравому смыслу, – он не знал, как сейчас поступить, поэтому молча играл телефоном. – Марина права – я не должен сливаться, – мужчина выбрал хорошо знакомый номер и решительно ответил на истеричное «Алло!» – Я был неправ, Анжела. Мы можем встретиться?
Глава 47. Мышка-малышка
Лизка снова сидела в том отвратительном гостиничном номере. А что ей оставалось делать, когда у Маринки новые терки с Вовиком и полный рот забот об Илье? Во второй раз было уже не так страшно и почти не холодно. Весной гостиница выглядела приятней не только внутри, но и снаружи – глаз радовали зеленые деревья, прилетевшие птицы. Последние еще и здорово радовали слух, если открыть форточку, подставив лицо теплому ветерку.
– Ты не передумала? – бесконечно названивал Макс, повторяя одну и ту же фразу третий раз подряд. – Смотрите, Елизавета Артемовна, чтобы поздно не было. Я знаете, не многим девам предлагаю настолько выгодные условия.
– У остальных без денег отбираете? – язвила Лизочка, чувствуя, как поднимается настроение, когда Максим Боровский в нервах отключался, чтобы потом звонить ей снова и снова, рискуя схлопотать удар. – Вы вообще, Лизочка, на работу приходить собираетесь? – придумал новый повод Максим. – Или считаете, что у вас особое положение? – хмыкал Боровский, не зная, чем еще уколоть девушку, которая собственно не велась на провокации, умиротворенно попивая зеленый чай с лимончиком.
– Собираюсь, – обнадежила малышка Боровского, а затем прихлебнула напиток и бессовестно отобрала надежду. – Но не на этой неделе, – заявила Лизочка, резанув своими словами сердце Макса, словно острым-преострым ножом.
– Лиза, вы надо мной издеваетесь?! – взвыл Боровский. – Что с вами на этот раз приключилось? Подвернули ногу, когда от меня убегали? Как-будто я прокаженный! – громче Макса кричала его обида. – Вам так сильно не понравилось? – Боровский перестал дышать в ожидании ответа.
– Понравилось? То есть вы, Максим Викторович, считаете вполне себе нормальным девушкой полы вытирать? – вредничала Лизочка, не собираясь признаваться, что лежать под Максом ей было приятно, хоть и немного зябко. – Не странно, что ваши секретарши слились все до одной.
– Они, между прочим, в декрет ушли, – напомнил Макс. – И могут быстренько вернуться, если понадобится. В случае того, если нынешняя секретарша будет упрямиться. Понятно, Лизочка?
– Кхе-кхе-кхе, – закашлялась Лиза, сдерживая себя, чтобы не рассмеяться Максу Боровскому в ухо. – Что-то я совсем себя плохо чувствую, поэтому…
– Елизавета Артемовна, не вздумайте отключаться! – окончательно вышел из себя Боровский. Сдержаться не получилось, соблазнить – тоже, оставалось рвать глотку, призывая Лизочку к благоразумию. Хотя, если быть честным, помощница и без его "ценных подсказок" сделала правильный выбор, который не мог удовлетворить воспаленное сознание Максима Викторовича. У Макса постоянно зудело пониже пиджака спереди, но вот Лизу это, кажется, совсем не заботило. Ну разве что немножко. А если и очень даже множко, то утешать вредного босса она не спешила.
– Увидимся-а-а, – беззаботно пропела Лизок, как-то позабыв о своем больном горле. – Кстати, вы не подскажете хорошее средство от простуды? – совершенно осипшим голосом вдруг произнесла Лизочка – вот что значит сила самовнушения!
– Секс! – наконец-то пришло время Максима Викторовича – и он сказал первое, что приходит в голову рядом с Лизочкой. – Крутой секс с настоящим мужиком, – чуть тише произнес Макс, как будто боялся вспугнуть непостоянную помощницу и сбыть ее с правильного пути.
– О, спасибочки, Максим Викторович! – обрадовалась Лизочка, словно Боровский открыл ей секрет долголетия, при этом ничего не попросив взамен. – Обязательно воспользуюсь вашим советом, – стоило боссу воспрянуть духом, как Лиза, даже не моргнув глазом, срезала ему оба крыла, заставив шмякнуться оземь. – У меня и номерок такого был, сейчас-сейчас. Вот он! Всего хорошего, Максим Викторович, – поспешно попрощалась Лизочка, чтобы наконец посмеяться вдоволь, а вот Максу Боровскому было не особо весело.
– Елизавета…
– Так их, этих мужиков, – злорадно улыбнулась Лиза, грея спину о шерстяное покрывало или что-то уж больно на него похожее. Странно, что осенью в номере подобной роскоши не было. – Пусть знают, как хороших девочек кошмарить. Да, мышка-малышка? Мы ему еще покажем, – Лизочка с любовью погладила живот и, накрывшись полосатым пледом, постаралась уснуть с открытым окошком, чтобы немного выветрить из головы дурь, вынудившую ее сегодня стать на колени перед озабоченным Боровским.
Глава 48. Ника идет в наступление
– Черт! Эта сумасшедшая меня с ума сведет! – распалялся Максим, залив половину стола свежезаваренным кофе. – Вот что мне с ней делать, Ника? А? – Боровский смотрел на Нику взглядом побитой собаки, искренне веря, что она мигом решит его проблемы, и Лиза, как по волшебству, окажется рядом. Очень милая, покладистая и немного наивная. Он вообще забыл, когда видел Лизочку такой. – Это же какая-то обезьяна в юбке, а не Лиза, – Макс озабоченно чесал чуб, тут же превратившись в грустную мартышку, пытавшуюся отыскать наглую блоху.
– А как сам думаешь? – хмурилась Ника, отчитывая Макса одними глазами за непонятливость. – Простить и любить! – неожиданно повеселела девушка. Она отпустила свою чашечку и еле слышно постучала Макса по лбу. – Вот с виду – взрослый и умный мужчина, а послушать тебя – так балда балдой, – Ника подперла голову и с интересом наблюдала, как Макс сменился в лице. – Никаких отговорок! Я тебя знаю – будешь сейчас говорить, что полюбить не способен, бла-бла-бла.
– Почему не способен? – разобиделся Макс, отрицая, что именно это он собирался сказать. – Очень даже способен, но Лизочка…
– Лизочка – мать твоего ребенка! – Ника казалось такой злющей, что ткни Макс Боровский в нее пальцем, то мог остаться всего с девятью. – Мать ребенка нужно любить обязательно! Вот! Даже если она сущий демон, хотя, как мне показалось, Лизочка вполне себе милая, – Вероника снова взялась за чашечку, чтобы отпить бодрящий напиток, но лучше бы она этого не делала.
– Милая. Когда подо мной на столе стонет, а так – настоящая стерва, – пробурчал Макс и посмотрел из-под лба на Лизу, которая в это время кашляла, как курильщик со стажем, подавившись кофе от неожиданности. – Сейчас, сейчас, я помогу, – суетился Макс возле Ники, не зная, стоит ли ему стучать по девушке или лучше отойти подальше, чтобы не упустить шанс на спасение.
– Кошмар какой! – блеснула зеленными глазищами Ника. – Ты бы мне еще в картинках ваши игры передал. Совсем не щадишь ранимую детскую психику, – Ника неожиданно зашмыгала носом, обидевшись на вредного Боровского.
– Ну Лиз, ну не надо, – успокаивал Максим Нику, прекрасно понимая, почему она расстроился. – Я же тебя люблю, – Боровский усадил девушку на руки и стал ее убаюкивать. – И матушку я твою люблю… по-своему, – плавно подошел к главной причине слез Максим. – Хоть она тоже стерва знатная…
– Макс! – Ника дернулась в руках Боровского, но он крепко схватил ее и не думал отпускать даже в том случае, если ему на голову упадет метеорит. Конечно, тогда уже Веронике будет все-равно, но главное же не достоверность, а умение передать силу чувств. – Тихо, малышка, – Боровский чмокнул Нику в щечку, – ты неправильно поступаешь, – голос Макса полился так плавно, что Ника тут же успокоилась. – Помнишь, что ми с тобой обещали, когда твоя мать ушла от меня к дяде Вите?
– Что никогда не забудем друг о друге, – робко пискнула девушка, хлопая красными глазками перед Максом, как простудившийся котенок.
– Умница моя. А еще что? – не успокаивался Максим, но видя, что Ника немного подвисла, решил ответить за нее. – Мы никогда не будет вра…
– Врать друг другу, – тяжело вздохнула Ника, осознав, что Макс больше прав, чем неправ, и что убивать его за грубость будет совсем нечестно. – Но ты больше не называй ее стервой! – активизировалась Ника, собравшись за несколько секунд. – А то я тебе зад надеру. Ясно!
– Воу-воу, полегче, – рассмеялся Максим, обрадовавшись, что его девочка такая отходчивая.
– Что я тебе скажу Боровский – нужно срочно действовать, а не сопли на локоть наматывать, – Вероника в выражениях явно не стеснялась. – Понятно тебе?! – она выжидающе смотрела на Макса, который никак не спешил соглашаться. – Или тебе одного дяди Вити мало? Ты хочешь, чтобы от тебя вторая женщина в закат ускакала, а ты потом со своим ребенком по кабинетам шушукаться станешь, опасаясь, что глуповатые качки голову битой проломят?
По лицу Макса отчетливо читалось, кого он "видит". Этого перекаченного, лысого Витька. Гоповатого пупса переростка. Хорошо, что хоть Нику не обижает, даже его делового кавалера отлупил. Он Максиму тоже никогда не нравился – вечно к Нике шары подкатывал, а она еще совсем девочка. Его маленькая девочка. И хотя Ника была не совсем маленькой – уже семнадцать годков, и неродной ему, иначе, Максу пришлось бы зачать Нику в восемь лет, он все равно считал ее крошкой и любил больше жизни.
– Так что мне делать, Лиз? – подрастроился Макс, положив дурную голову Нике на плечо. – Денег больше предложить?! – встрепенулся Боровский, словно он только-что додумался до единственного верного решения.
– Вот дура-ак, – отвесила комплимент девушка, снова стукнув Максиму по лбу. Правда, только один раз. – Ты не понял, что просчитались мы? Не корыстная тебе барышня попалась. Воровка, конечно, но думаю, ты только рад этому.
– В смысле воровка? – насторожился Макс Боровский. Воровка? В его фирме? Попахивает уже непрофессионализмом начальника – не вычислил хитрую лисицу. А быть непрофессионалом для Макса было куда хуже, чем дураком, даже в глазах его девочки. – И что она украла? – стал осторожно допрашивать Нику Макс, до конца не понимая, как она обо всем узнала.
– Сердце твое! – рассмеялась девушка, пожалев Макса, у которого глаза полезли из орбит от перенапряжения. – Два раза меня Лизой назвал. Эх, влюбленный Ромео! Это так ми-и-ло, – Вероника потрепала Боровского за щеку, которая после слов «дочери» стала вся краснющая.
– А как мне тогда с ребенком быть, если деньгами не получается? – Макс быстренько замял историю с влюбленностью – еще не хватало записывать Нику консультантом в амурные дела. – Как он там будет расти без денег совсем? – не на шутку распереживался Максим о достатке своей кровиночки.
– Почему без денег? Ты что Лизу увольнять собрался? – Ника подозрительно смотрела на Боровского, чтобы понять – он совсем того или притворяется.
– Боюсь, она скоро сама сбежит, – опустил голову Макс. – А если и не сбежит, то какая там у тех секретарш зарплата…
– Насколько мне известно, то очень даже приличная, – хихикнула Ника, умиляясь заботливым папочкой. – Не в деньгах счастье, чел, – напомнила она Боровскому простую истину.
– Но я хочу дать ребенку лучшее! Чтобы он имел все, в чем там дети нуждаются!
– Тогда тебе достаточно быть рядом, – перешла на шепот растроганная Ника. – Любой ребенок нуждается в любви, а деньги – как сложится. Спасибо тебе! – Ника крепко обняла Макс за шею и разрыдалась ему в полосатую футболку. – Давай сюда номер – поговорю с твоей Лизочкой! – неожиданно вскочила Никуся на ноги, свернув внезапную истерику, и так улыбнулась Максу Боровскому, что он растаял от лучезарности девушки. – Большой босс сейчас порешает! – Ника сложила руки на груди и дергала головой в такт отсутствующей музыки, наверняка это было что-то крутецкое. – А ты иди тренируйся быть заботливой мамочкой.
– На ком мне тренироваться? – смутился Макс, благоразумно решив не уточнять, почему именно мамочкой.
– На кошке, Боровский! На кошке.
