Текст книги "Интимная магия для оборотня (СИ)"
Автор книги: Анна Нест
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Глава 4. Ягоды для Кики
Варвара уверенно ступала в темноте, словно ее телом управлял кукловод. Движения были немного скованными, а глаза – стеклянными. Можно было подумать, что ведьма настроилась на сигнал, исходящий от ягод, потому и не отвлекалась на разные соблазны. И даже когда по правую сторону что-то закричало, потом зашипело и ойкнуло, а судя по остальным звукам – еще и бежало за ведьмой, Варя лишь слабо вздохнула.
– Слышь, Тоська? – ведьма обратилась к лохматому помощнику и стражу. Тот только сверкнул глазами и пару раз неуверенно дернул пухлой мордой, словно хотел сказать Варе: «Та слышу я, конечно. Это, наверное, меня Кики зовет. Я пошел». – Чувство у меня такое гаденькое внутри проклюнулось, – продолжила Варвара. – И вроде хорошо все, уверенность в ногах есть, но словно не я ими хожу, а они меня несут. И несут совсем не туда, куда надобно.
– У-ув, – старался поддержать разговор Тося, но Варя уже не слышала. – Ув, ув, – разошелся комондор, а не дождавшись ничего от Вари – слегка ткнул ее носом в ногу. Правда, пришлось постараться, чтобы это сделать – ведьма так летела, покачиваясь на выбоинах, как груженое тушенкой товарное судно, что нос Тоси то и дело попадал в пустоту.
– Боишься, когда умолкаю? – спросила Варвара и постучала пальцем Тосе по носу. – Эх, защитничек мой, – Варя раскрыла широко руки, но Тося отошел назад. Он посмотрел в сторону дома и жалобно заскулил. – Ну ладно, не ворчи ты, побуду приемником, все равно головушка не способна сейчас ни на что более полезное, – раздобрела ведьма. – Как в тот раз, когда зелья увеселительного на пару глотков больше приняла.
Тося еще несколько секунд всматривался в темноту, где прятались ее дом и хозяйка. А затем повернул морду к Варе и заулыбался ей на все десять моляров и четыре клыка. Варя в долгу не осталась. Она тоже принялась демонстрировать свои еще крепкие зубы, пока комондор не стал пританцовывать.
– Вот и молодец, – снова одурманенная небывалым спокойствием Варвара поспешила спрятаться в густых травах. – Спит она, не переживай так! – крикнула ведьма Тосе, отрывая его от старого места. – Нет, странно как-то все – то беспокойство сердце холодит, то веселье рот раздирает. Хм. Ну ладно!
Травы хлестали Варвару по ногам. Колючки зарились на штопаные колготы. А о Тосе и говорить было нечего. Он теперь не напоминал белоснежного фамильяра с россыпью точек на спине – около Вари бежала овца-сиротка, вся облепленная головками сорняков, поникшая и уставшая.
– Пойдем! – Ведьма приободрила брата по настроению и перевалила за балку, склоны которой густо заросли кустарниками. Некоторые из них можно было угадать даже в темноте. – Вот донье перейдем – и мы в лесу будем, – Варвара не поняла, как ее нога оказалась в природном капкане. Ведьма старалась балансировать, чтобы не скатиться по склону. И как руки ни пытались спасти ситуацию, Варя хряпнулась о землю, чертыхаясь и похрустывая веточками усохшего куста. – Бог ты мой! Я уж думала, что нога такое безобразие выдала…
– Ауа! – доносилось со всех сторон. Затылок и щеки Варвары покрылись пахнущей рыбой и луком слюной.
– Ну и Кики! Тот же мне конспиратор – «мамульчик, твои рыбные котлетки такие вкусные, а лучка так много», – ведьма сложила ладошки домиком, копируя дочку. – Вот, значит, кто эти котлетки трескает!
Комондор, учуяв непростую ситуацию, глотнул язык и стал отступать к ближайшему кусту.
– Ты куда это? – Варвара окликнула беглеца и призывно замахала одной, не ушибленной, рукой. – Пришла пора за котлетки благодарить! – ведьма стала на четвереньки и с грустинкой в левом глазу посмотрела на лес, правый – караулил Тосю.
Серо-белое испуганное нечто услужливо подставило спину ведьме. Тося не привык к такому, но тут делать нечего – если Варю домой не отвести, то на капустном супе долго не протянешь.
– Чего добрый-то такой? – не выдержала Ведьма. – Овощей не любишь? Или синих тарелок не уважаешь? – Варя тихо засмеялась, мотая головой, и растрепанные волосы дали себе волю, делая из ведьмы второго комондора – только черного.
– У-у, – серьезно загудел Тося, показывая, что о еде не думает, а только о помощи Варварушке.
– Да ладно! – не поверила Варя. – Сама же такая. Но как девку эту уговорить есть нормально? Овощи хороши, если завернуты в мясо. Запеченное. С корочкой. А жирок течет… М-м, – Варвара и Тося одновременно облизнулись и одолели первый рубеж – теперь ведьма могла стоять, еще бы идти получилось. – Вот мы ягод и принесли, – с досадой в голосе сказала Варя. – Хорошо, дочка еще годок выходить не сможет, об опасности не узнает – в другой раз принесем.
Время тянулось медленно, как липкий след от попки улитки. Варвара то и дело наклоняла голову, пытаясь разглядеть в темноте, насколько труден путь. Проделывать опасные для жизни номера совсем не хотелось. При сильных наклонах головы на грудь сыпалась серебристая пыль, которая загадочно переливалась в лунном свете. Это было так красиво и мистически одновременно.
– Что за напасть?! – Варвара одним рывком избавилась от платка, поднимая в воздух целое облако из толченого серебра. – Неужели такое с куста насыпалось?
Тося тихонько трусил рядом и выглядел довольным от того, что его спина сейчас свободна от Вари. Услышав голос старой ведьмы, комондор выбежал вперед, приготовившись слушать указания болезненной. Он задрал к Варе мордочку, и шерстка окрасилась в сероватую крапинку. Тося посмотрел на Варвару и, что-то монотонно аукнув, повернул в сторону леса.
– Тоська! Что б тебя! – Кричала Варя исчезающему во тьме светлому пятну. – Ты куда побег? Кики нас ждет! – последний способ привлечения сдуревшего Тоси подействовал безотказно. Уже через пять секунд комондор сидел возле Варвары. Даже в темноте ведьма видела, как расстроен помощник. – Тосичка, не переживай. Мы пойдем за ягодами завтра. Хорошо? – сердце Вари переполнилось нежностью к духу. Ведьма стерла грязь с уставшей морды, и Тося "вернулся" к ней.
Глаза комондора наполнились радостью, а душа Варвары вмиг поросла беспокойством. Варя почувствовала, что ее милой Кикилии что-то угрожает.
– Да что же это такое?! – ускорилась Варвара, охая и прихрамывая. – Все же было хорошо. Я ничего не... О Господи! – бежать оставалось полчаса. Комондор держался впереди. Он постоянно оборачивался на Варвару, словно подгоняя ее. Во взгляде помощника читались прежняя боязнь за Кики и укор, направленный острием на Варю – она игнорировала его ощущения.
Ноги были при деле, а проснувшееся от спячки материнское беспокойство никак не хотело работать на Варю. Сумбурные мысли плодились, как крысы. Не находя выхода, они проедали ведьме голову, заставляя ее подвывать от страха.
– А если что случится, Тося? – усиливала Варвара беспокойство комондора, совершенно не обращая внимания, что он без того озадачен непрозорливостью старой ведьмы и пока не готов прощать ей оплошность. – Она ж совсем ребенок, блин, – Варвара схватилась за грудь. Бежать с таким богатством было эффектно, но больновато.
Варя посмотрела на Тосю и утихла. Ведьма чувствовала вину, а нарастающее недовольство Тоси буквально придавливало Варвару камнем к дороге. Хотелось накричать на комондора и заплакать от того, что именно сегодня чутье подвело ее. В ту ночь, когда с ее девочкой может случиться непоправимое.
Но даже в таком состоянии ведьма не могла поддаться слабости. Она понимала, что это ничего не изменит. Только время потеряется, да перед Тоськой потом будет стыдно. Он же не виноват. Варвара смотрела только вперед. Казалось, она боится отвлекаться на лавки, дорогу, выбоины на ней, чтобы снова не потерять тонко звенящее ощущение тревоги. Варвара погрузилась в себя еще глубже и вымученно улыбнулась.
– Мам, а я сказку читала, – светловолосая девочка сидела на стареньком диване, поджав ноги под себя. Она расправила голубое платьишко в белые цветы и перебирала добавленный снизу рюш. Оборка была сделана из другого материала, но в любом случае с ней одежда выглядела нарядней.
– Молодец, доча. И поняла хоть что-то? – Варвара оторвалась от толстой серой тетрадки, куда много лет подряд записывала все колдовские рецепты, которые успела испробовать за свою жизнь.
– Да, – не задумываясь ответила малышка. Она подбежала к ведьме и поставила ее руки себе на светлые волосы. – Я все-все поняла, мамочка. Это же сказка обо мне! – запрыгала Кики, но неожиданно остановилась и с недоверием посмотрела на Варю. – А ты точно моя мама, да?
– Конечно, я твоя мама! – засмеялась Варвара и посадила Кики на колени. – Так что за сказка?
– Там о девочке, ее украли, а она, она добрая была, волшебство умела делать, а еще ей нельзя выходить было, никогда, мама у нее ведьма, но то ненастоящая, – запиналась Кики, стараясь вылить на Варвару то, что читала последнюю неделю.
– Ой, торопыга какая, – замахала руками Варвара и прижала Кикилию к себе. – Хоть я ведьма, но самая твоя настоящая мама. И единственная. Поняла? – Варвара повернула к себе девочку и смотрела в ее кукольное лицо, дожидаясь кивка. – И тебе можно будет выходить, но чуть позже, – выдохнула ведьма, ища глазами эту неудачно купленную книгу.
– Ничего, мам, – Кикилия обняла Варю за шею и поцеловала в торчащий из-под платка локон. – Я вообще никуда уходить не хочу. Буду всегда жить тут. И никакой принц мне не нужен. Я, мамулька, никогда тебя не брошу! – горячо уверяла Кикилия, сверкая глазами. Ее пухлые щечки зарделись, а длинные пальчики сплелись в небольшой замок, который она забросила за голову Варваре, снова заключая ее в объятья. В этот раз – намного крепче прежних. – Ты моя любимочка, – Кики прижалась щекой к щеке Варвары и зажмурилась от тепла и счастья.
– Хоть бы, Тося. Кики никуда не ушла, – силы Варвары были на исходе, поэтому комондор забыл об обидах и разрешил ведьме вцепиться в его шерстку, чтобы она не могла остановиться ни при каких обстоятельствах. – Я когда не в себе была, то дымка могла просесть. А если дыра образуется, как в тот раз! – Варя вспомнила посеребривший ей локоны случай и заскулила вместе с Тосей.
– Уа, – пуще прежнего занервничал помощник. Он волок за собой Варю, забыв об усталости в лапах.
– Но, скорее всего, все нормально будет, – успокаивала себя и Тосю Варя, понимая, что если она хоть одним словом, хоть на чуть-чуть увеличит тревожность комондора, то придется уже не бежать, а ехать к дому на собственном пузе. – Там я захворала то сильно как, помнишь?
– У, – отозвался Тося.
– Так вот. А в это раз же... Господи, как сложно. – задыхалась от бега неподготовленная Варя. – Говорю, по– другому все, – видно было, что ведьма задумалась о дне, когда чуть не сгубила дочку, сначала ослабив защитную дымку, а потом начав ее восстанавливать, не дождавшись, когда Кики возвратится с прогулки по крыше. – Хоть бы снова этот выскочка фиолетовый ее на высоту не поволок, – с замиранием сердца прошептала Варвара, но к ее несчастью Тося все услышал, и последние двести метров несуразная парочка неслась так, словно за ними бежит великий и страшный пожиратель ведьм и комондоров. И единственный шанс выжить – быть дома через пять секунд.
– Может, Прасковья как-то опасность отвела! – крикнула Варвара. – Как в тот раз, – ведьма не стала придумывать, как Прасковья, живущая над ними, исправит ситуацию перестуками, если Вари нет дома. Но ухающее сердце требовало спокойствия, и мозг делал, что мог, подбрасывая нереальные варианты спасения юной Кикилии.
А вот и милый дом. С улицы светящееся окошко на втором этаже выглядело таким одиноким и беззащитным. Легкая шторка была отдернута в сторону.
– Смотри, наверное, заждалась, ласточка, пока мы там под кустами валялись, – Варя пыталась усмирить бешеный галоп сердца и выровнять дыхание. Она перешла на шаг. чтобы немного успокоиться и не упасть от нечеловеческой усталости. Варвара согнулась и уперлась руками в коленки.
– У-у, – недовольно буркнул комондор и, демонстративно отвернувшись от Вари, уселся ей на ноги.
– Эй! Что такое? Не хочешь запачкать белый зад?! – набрала оборотов Варвара, но сразу успокоилась, скорее всего, осознав истинную причину такого наглого поведения. – Окей. Тьфу ты, Господи! – рассердилась Варвара на бестолковые словечки, которым удалось пробраться и в ее речь. – Ладно, Тося! Это я валялась. А ты меня спасал. – Варвара не стала напоминать комондору о его странном поведении и попытках смыться, ведь дома ее ждала дочь. Целая. Невредимая.
Комондор тут же показал ведьме довольную морду и запрыгал вокруг, как ребенок, которому привезли с базара яркий леденец на палочке.
– Я, конечно, оплошала, – нехотя призналась ведьма. – Главное, что с девочкой все хорошо – окно же закрыто, – но успокоиться Варе было не так просто, как она силилась показать. – И как это так? Чутье ведьмовское совсем сбилось, – Варя еще что-то бормотала себе под нос, только Тося не слушал. Единственным его желанием было упасть возле ног хозяйки, предварительно их облизав, и заснуть спокойным сном комондора-спринтера.
– Господи. Совсем ноги не слушаются, – Варя пыталась попасть на вторую ступеньку и снова отходила назад. Все тело было мокрым и ватным, ведьму качало в разные стороны, тащило вниз. Словно что-то не хотело, чтобы она поднималась наверх. – Есть, – Варвара прижалась к входной двери лбом. Когда разогревшаяся кожа над переносицей чуть остыла, пришло время щеке лежать на остуженной подъездом поверхности.
– А-у, – возмутился комондор и толкнул Варю лапой.
– Не терпится, да? – устало улыбнулась Варвара и тут же отвернулась от Тоси, припав к двери другой щекой. – Понимаю. Но мне остудиться надобно. По тебе не видно, чего ты творил сегодня. А я Кики такая показываться не собираюсь.
Болезненное умиротворение Варвары сменилось удивлением, а после этого – испугом. За дверью послышался возбужденный голос. И он не принадлежал Кики. Только на секундочку инстинкт самосохранения взял верх над материнским инстинктом, и этого хватило, чтобы разобрать сказанное: «О-о, моя ведьма. А ты умеешь удивлять!»
Глава 5. Магия для тела
– Плат, постой, – только и смогла выдавить ведьма. Под натиском мужчины ей пришлось присесть на диван, ведь уклоняться от голого тела стало невозможно.
– Стою, – спокойно произнес Платончик, не желая довести ведьмочку до истерики. За спиной Плата послышалось шуршание – небрежно брошенные штаны чуть съехали со спинки стула и повисли над землей. Глухой удар оповестил присутствующих, что карманы не были пустыми. Об этом Кики также говорил небольшой мешочек, туго перевязанный бечевкой. Он лег возле стула, распространяя вокруг себя еле уловимое серебристое свечение.
– Что это? – Кикилия воспользовалась ситуацией и, скользнув по дивану около мужчины, оказалась на воле. Она взвесила в руках неожиданную находку. Маленький носик Кики не спешил приближаться к мешочку, хотя заглянуть в него девушке очень хотелось. Любопытные глаза так и бегали по плотной мешковине, ощупывая ее в поисках прорехи. Не найдя другого входа, Кики ухватилась за веревку и аккуратно потянула ее на себя.
– Э-э, это?.. Ничего такого, – неуверенно произнес Плат и прикрыл руками заждавшуюся часть тела. Ситуация развивалась не так, как придумал гость. По мужчине было видно, что это начинает его раздражать. – Ты бы лучше мной заинтересовалась! – Плат попытался привлечь внимание, но, видно, осознав, как эта фраза звучит из уст голенького оборотня с бантиком, решил скомкать продолжение.
– Порошок забвения?! – предположение Кики заставило Плата вздрогнуть, но он быстро взял себя в руки. «Себя», между прочим, совсем сникло, теряя соблазнительный вид и надежду на приятное продолжение давно ожидаемой встречи. – Зачем он тебе здесь нужен? – Кикилия прищурила левый глаз и с недоверием смотрела на Плата.
– Нет, зай. Это не он, – Платон решительно приблизился к Кикилии. Отобрав мешок с серебряным порошком, он небрежно бросил его на стол, просыпав часть на коричневую столешницу, и развернулся к Кики. Фиолетовый приобнял ведьму одной рукой, пропустив ее под грудью девушки, а второй дотронулся к оголенной коже под коленками. В следующую секунду Плат уже нес Кикилию к дивану, не забывая распалять ее лицо и шею поцелуями.
Он бережно положил заветное тело на ложе, словно это был уснувший котенок, которого никак нельзя напугать. Плат завис над Кики, упираясь руками в диван. Он смотрел на порозовевшее лицо ведьмы, а затем переместился взглядом на обнаженный живот и довольно хмыкнул. Уверенно задрав кофточку, стал водить пальцами вокруг пупка. Девушка задрожала и выгнулась, беспечно оторвав попку от дивана. В получившийся просвет сразу же скользнула рука Платона. Ведьмак переместился вниз и прошелся горячим дыханием по коже, которую только что дразнил собой. Осторожно дотронулся к телу языком. Кики всхлипывала и кусала себя за пальцы. Плат оторвался от ведьмы, чтобы еще раз оценить добычу, и довольно облизнулся. Разорванная красная лента лежала возле дивана.
– Нет-нет-нет, – возбуждение Кики сдуло необузданным ветром, когда горячая плоть задела ее бедро. Девушка распахнула глаза и осмотрела обстановку. Шортики смирно лежали возле ленты. Последним рубежом были белые хлопковые трусы, которых Кики стеснялась еще больше, чем своей полунаготы. – Никаких откровенных оголений!
– Киска, ты же не думала, что я стану погружаться в тебя при всем параде? – Плат кивнул на бант, упавший на диван возле лица Кики, и по-идиотски захохотал.
– Никаких погружений! – Кикилия отпрянула от такого неожиданного «соседа» и повалила Платона на спину. Когда ее тело оказалось сверху, Кики стоило огромных усилий, чтобы оторваться от мужчины. Это было заметно. Платон мог воспользоваться моментом, но он так удивился неожиданному протесту ведьмы, что не сумел удержать красотку. – Водолазы не в моем вкусе, – пошутила Кикилия, натягивая на себя только что сброшенную одежду.
Чтобы скрыть неловкость, она принялась убираться. Смела на кучку порошок. Подняла кусок веревки и старательно обмотала ею мешок. Он быстро переместился в брюки Плата, а ведьма – к стулу. Вот в ведьмака полетели штаны и рубашка. Кики отвернулась, расправляя на стульчике что-то невидимое. Бесполезное занятие не давало Платону увидеть, насколько труден бой испуганной Кики и девичьего любопытства, поэтому не было таким уж бесполезным.
– Кися, так нельзя! – Плат не собирался отступать. – Я ждал столько лет, – он пнул ногой ленту и вздохнул. – Не забывай, что мой возраст рассчитывается по-другому. Мне уже…
– Вот именно, – перебила Кики Плата. – Почти старик, а туда же, – Кики наконец развернулась, пряча желание и смущение за обидненькими шутками.
– Оч смешно, – надулся Плат и сложил руки, демонстрируя свою обиду. Казалось, его уже не беспокоит вялость тела. – Это, между прочим, губит мужское здоровье, – взгляд, брошенный на Кики, говорил что-то наподобие: «Бессердечная глупая девчонка!»
– Ну не сердись, – Кикилия подняла с пола брюки Плата и решила обмотать ими бедра мужчины. Осталось подумать, с какой стороны подойти. Кики исчезла за оборотнем, но через секунду выскочила из укрытия, качая головой. О наличии сзади голых волосатых ягодиц ведьма видно не подумала. Она сделала большие круглые глаза и, беззвучно стукнув себе ладошкой по лбу, принялась соединять штанины узлом со стороны левого бедра Плата.
Распакованный подарок так и попадал ведьмочке на глаза, поэтому Кики закрыла один из них. Тот, что полюбопытнее. В итоге значительно улучшилась видимость на заднюю часть мужчины, поэтому Кикилия решила сооружать «юбочку» вслепую.
– И что будем делать? – удрученно спросил поникший Плат. – Со здоровьем?
– Зай, есть и другие способы помочь тебе, э-э, не захворать, – подобрала нейтральное слово Кики. – Если ты переживаешь, я могу сделать для тебя это, – Кикилия выпрямилась напротив Платона и наконец пристально посмотрела ему в глаза. – Но не так. Не через низ. Хорошо?
– Не через низ? Кхм, – мужчина потер пальцами виски, скорее всего, пытаясь понять, что сейчас ему предложила Кики и насколько это вписывается в его планы. Спустя полминуты он уже приблизился к Кикилии и нежно погладил ее по щеке. Испытующий взгляд задержался на губах ведьмы, после чего Платон довольно хмыкнул и взялся руками за брючины. – Заметь, ты сама предложила.
– Оу, – Кики схватила Платошика за запястья и уложила его ладони на свою грудь. – Спасибо, милый, – обрадовалась ведьмочка. Она наклонила голову и потерлась лицом о руки любимого, выражая подобным образом доверие и благодарность. – Но снимать ничего не нужно.
– Нет? – по виду Платона легко определялась, что воображаемые сердечки, которые летали вокруг настроенного на романтичный лад оборотня, остановились, а некоторые из них упали к ногам парочки. Улыбка сползла, а Плат, освободив руку, пытался втереть последнюю часть терпения в переносицу. – Знаешь, моя маленькая обезьянка, если ты хочешь вкусить, эм, банан, то тебе придется поработать над фруктом, убрать там кожицу, все дела. Такое на ощупь не делается.
– Тс-с, – Кикилия зажала рот Плата рукой. Она закусила верхнюю губу и на мгновение сильно зажмурилась. – Так, я ничего не слышала, ничего не слышала! – и хоть ведьма слышала все, но осмыслить сказанное до конца не решилась, ведь мог возникнуть огромный риск, что Плату придется уходить намного раньше, чем вернутся матушка с Тосей.
– У тебя есть особый способ? – догадался Плат. Он наверняка почувствовал, что сейчас может произойти всякое, только будет оно совсем не таким, как представлялось.
– Да! – засветилась радостью Кики. – Я тут такое изобрела! – было видно, как молодой ведьме не терпелось поделиться с другом своим открытием. – Конечно, я только на себе испробовала, но думаю, что с тобой тоже ничего не случится.
Глава 5. (вторая часть) Сочное мяско
– Ничего не случится? – да, это было худшее, на что мог рассчитывать Плат. – Мне кажется, я залетел не в то окно, – оборотень обреченно упал на диван, оголив «фрукт». Кикилия слегка прицелилась и, прикрыв глаза, ловко натянула ткань на уставшее тело.
Кики плюхнулась Плату на живот, но ведьмак не стал пользоваться близостью молодой девы, а предпочел притвориться мертвым. Кикилия для приличия прижалась к нему всем телом и тут же выпрямилась. Она трепала «лошадку» за плечи, попутно пришпоривая Плата пятками.
– Платоньчик, не упрямься, – Кики краснела от капельки смущения и распирающего желания поэкспериментировать. – Магия удовлетворения – суперская вещь!
– Да, да, – согласился Плат. «Просыпаться» он явно не собирался. – Подтверждаю. Работает! Мой мозг залюблен тобой до предела, – Платон приподнялся, упираясь локтями в диван. Кики чуть съехала с живота, но все еще была далека от участка, который так старалась обходить. – Я пойду. Хорошо?
– Вот дурачок, – засмеялась Кикилия, даже не думая слезать с Плата. – Это магия для тела! И теперь я тебя никуда не отпущу, – ведьма игриво улыбнулась и все-таки решилась осторожно пройтись ладошкой по брюкам.
– Ну, – Плат заметно оживился. Глаза прояснились, а руки вцепились в Кикилию, словно это было сочное мяско, которое просто нельзя не потрогать, понюхать, облизнуть, а может, даже попробовать на зубок, – мне подходит!
– А-а-а, я под защитой, я под защитой! – быстро работая ногами, Кикилия успела добраться до противоположной стороны дивана. – Магия тела не терпит рук. Но мы сможем соединиться, так сказать, в душевном порыве, – улыбнулась ведьмочка.
– Господи, и какие ты книжки читаешь, моя сладкая кашка, если так говоришь, – Плат поискал взглядом любую литературу, но не нашел ничего, кроме розовенького блокнотика. – Ага! Теперь я знаю, где ты прячешь секретики! – оборотень схватил блокнот и принялся искать в нем компромат на свою малышку.
– Эй! – Кикилия выдернула из рук Плата товарища-наставника, быстро захлопнув его на странице о зелье ненависти.
– Чего ты? Боишься, что я увижу свое имя в окружении сердец и поцелуйчиков? – совсем по-мальчишески среагировал Плат. – А-а, там, наверное, есть точное описание, как творить магию тела. С картинками, – Плат дурачился, ритмично дергая бедрами, и крепко держался за что-то эфемерное впереди себя. Скорее всего, это была талия невидимой подружки.
– Ха-ха-ха. Оборжаться можно! – возмутилась Кики непристойному поведению. – Вижу, ты, зай, хорошо и без меня справляешься. Можешь продолжать. Самец макаки просто какой-то, а не зая! – Кикилия умостила на диван оголившийся бочок и, подперев голову рукой, принялась внимательно разглядывать самца.
– Оу, кисик белошерстый, я думал, пристойные ведьмы должны выражаться по-другому, – Плат проехался по старой синей дорожке к Кикилии и упал перед ней на колени. Похоже, что ситуация перестала его расстраивать, ведь больше, чем думать о непристойностях, Плат любил вообще не думать, а балагурить. – Там хоть одно сердечко было? А возле него большая буква «Пэ»? Признайся, пожалуйста, – он сложил ладошки, копируя любимый жест Кики, и продолжил попрошайничать одними глазами.
– То не говори, так не выражайся. Достал уже! – возмутилась Кики. – Сердечки, пэ…Ты точно старше меня? – Кики сморщила нос и легонько толкнула Плата коленом, но тот устоял. – Ну ладно. Одно сердце есть. Здесь ты прав, – нехотя согласилась Кикилия, рисуя на диване узоры пальцем.
– И? Что там? – тело Платона затряслось от нетерпения. – Интимная ма-агия?
– Счаз, – фыркнула Кики и оттолкнула Плата так, что тот упал. Слава брюкам, в этот раз, все выглядело пристойно. Видать, Платоша приловчился. – Представляешь, что бы мне мамулькин сделала за дневники с интимной магией?!
– Нет, мой клубничный пирожок, – оборотень перестал улыбаться и прислушался. – Даже не хочу об этом думать, – его ушки навострились, а дыхание участилось. – Кстати, если мы хотим успеть до прихода мамульки, то неплохо уже начать магичиться?
– Тут ты тоже прав, – Кикилия села и подышала на холодные пальцы. – Тебе лучше лечь и хорошенько расслабиться. Первый раз, знаешь, он такой. Ну, немного может быть неприятно, но потом все пойдет, как по написанному, – Кики посмотрела в расширенные глаза Плата.
– По ходу ты нагло сперла мою фразу, – Плат в который раз за сегодня оккупировал диван и попытался отпустить переживания.
– Глаза закрой! – скомандовала ведьма. – Не бойся, совсем чуточку подождать осталось. Руки почти готовы.
– А точно все на месте останется, пироженка? – решил уточнить Платон, подглядывая за Кики сквозь щелочки глаз. – Что?! Я все видел! Ты пожала плечами! – перепуганный Плат был готов убежать, и только сильное желание получить хоть кусочек наслаждения не позволяло ему этого сделать.
– Так. Закрыл быстренько глазенки свои. Кому говорят! – Кики сделала жест руками, словно прижимая Плата к постели, а вместе с этим – беря контроль над веками. И только дождавшись, когда он подчинится, ослабила нажим. – Не переживай, малыш. Ты останешься доволен. Я уверена, – Кики замешкалась на секунду, но решила закончить начатое. – Не причинять же боль тому, кого…
Кикилия выдохнула и подняла одну руку, остановив ее на уровне груди. Узкая ладошка смотрела вниз. Ведьмочка прикрыла глаза, сосредотачиваясь на ощущениях. Рука уверенно подалась вперед. Кончики пальцев подрагивали, словно их наполняла пульсирующая энергия, которая зарождалась внизу и собиралась в области солнечного сплетения. Перетекание этой «энергии» можно было отследить по движениям Кики. Она неистово водила по своему телу свободной рукой, дольше задерживаясь между грудями.
Взволнованная ведьма замерла на секунду. Пальцы приподнятой руки перестали дрожать и еле заметно ходили из стороны в сторону. Кики зажмурилась и призывно вобрала в себя нижнюю губку. Рука уже не стеснялась. Больше того – оно выполняла дикую пляску. Теперь задрожали веки. И...
– Какого? – прозвучал мужской голос, и Кики открыла глаза.
– Плат! Я же просила, – стала сердиться ведьма, но быстро утопила раздражение в девичьей радости. – Или ты уже почувствовал? Да? Скажи мне!
– Да-а, – не мог сразу найти правильных слов Плат. – Сначала я почувствовал прикосновение и уже обрадовался твоей решительности. Но потом.
– Что? Что?! – заволновалась Кикилия. – Я сделала тебе больно?
– Больно? Нет, конечно! – Платон выставил ладони вперед, демонстрируя, что беспокоиться не нужно. – Я просто понял, что это не можешь быть ты или там другая ведьма, – застопорился Платон. – Движения. Понимаешь, они были странными. Я сразу вспомнил тот вечер, когда Тося гонял по полу большущую говяжью сосиску, отданную тобой наперекор матушке, – Плат замолчал, осознавая, какой ерунды он успел наговорить. – Бред какой-то. Но мне было даже приятно, – спохватился оборотень. – Это, конечно, звучит теперь странновато... Да уж. Какой же я дурак, – мужчина поднял виноватые глаза на девушку.
– Говяжья, большая и говяжья. Хм. Ну точно же! – на удивление Плата, Кикилия не выглядела расстроенной. Ее мордашка светилась так, как будто ведьмочка изучила самое могущественное заклинание в мире. – Извини меня, ошибочка вышла. – Кики снова уложила Платона на постель одним коротким взмахом, после чего сомкнула обе руки в плотненькое кольцо. – Не учла твои, эти... Как их? Особенности! Вот, – Кикилия быстренько объяснилась со смущенным оборотнем и решительно погрузилась в себя.
Поймать нужный настрой получилось сразу. И это было удивительно. Особенно если учесть, что, как его ловить, Кики могла лишь догадываться. Она плавно поднимала ручки вверх, а затем, чуть быстрее, возвращала их обратно. Величина колечка постоянно регулировалась, щеки Кики становились пунцовыми, по животу спустилось несколько прозрачных капелек. Кикилия перестала сжимать руки только после того, как услышала счастливый голос Плата.
– О-о, моя ведьма. А ты умеешь удивлять! Я готов. Готов. Боже, моя ты квокка.
