Текст книги "Эзумрит"

Автор книги: Анна Некрасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Я насчет завтрашнего конкурса, – сказал он. – Вы с Тувой будете соревноваться в танцах.

– Как в танцах?! – воскликнула Тамея.

Это было самое ужасное! Танцевать одной на виду у всей деревни, гостей и Дала? Мало ей было трохов?

– Чего ты испугалась? – удивился Шур. – Я видел, как танцует Тува. Уверен, ты победишь!

– Сильно сомневаюсь, – смущенно пробормотала Тамея.

В этот вечер Тамея больше не танцевала. Возможно, завтра она напляшется на всю оставшуюся жизнь.

– Этот конкурс будто нарочно выдумали для меня! – сетовала Тамея по дороге к дому. – То ли дело прошлым летом в Сохоте: девушки всего лишь штопали дырки. А сейчас? Представляешь, я одна выйду на лужайку и начну плясать! И как меня угораздило выиграть первый конкурс?

– Ты хорошо танцуешь, – возразила Рока.

– Хорошо? Да как только я начну выкручивать кренделя, Дэвика скажет, что я похожа на взбесившуюся дадану. Сколько насмешек сегодня за ужином досталось бедным борцам! Если надо мной будут так же смеяться, мне лучше утопиться!

– Слушай! – вдруг воскликнула Рока. – А если тебе намазаться моей мазью от трещин на пятках? Завтра ты скажешь, что заболела и не будешь участвовать в конкурсе. Тува, конечно, станет лучшей невестой, но зато ты не будешь переживать из-за этих дурацких танцев. Потом я возьму у бабушки средство, которым она мне розовое пятно свела, и, когда придет время обмениваться поясами, ты будешь как новенькая.

– Давай! – радостно согласилась Тамея.

Рока сбегала домой и принесла небольшую склянку.

– Намажься на ночь! – посоветовала она.

Дома Тамею встретила Хида.

– Ты чего так поздно? – зевнув, спросила она.

– Мы с Рокой завтрашний конкурс обсуждали, – сказала Тамея.

– Волнуешься? – улыбнулась мать, опускаясь на край лавки. – Не бойся, ты победишь, я уверена!

– Ага, – невесело усмехнулась Тамея. – А ты знаешь, что это будут танцы?

– Так это же здорово! – воскликнула Хида. – Твоя мать в молодости была лучшей плясуньей в деревне.

– И что, ты можешь за меня сплясать?

– Научить могу. Давай-ка завтра отца и Лав оставим готовить обед, а сами пойдем на реку. Я тебя научу так танцевать, что ты всех сразишь наповал! – с энтузиазмом предложила Хида.

– Сразить наповал я и так могу. Мне бы не опозориться.

– А что это у тебя в руках? – Хида указала на склянку, которую Тамея не догадалась спрятать.

– Да так. Рока мазь дала.

– Зачем? – не унималась мать.

– Для красоты.

– Ух ты! Дай-ка посмотреть! – Хида заглянула в склянку. – И что ею натирать?

– Ну, щеки и губы.

– И что будет?

– Они станут красивого розового цвета, – выдавила Тамея.

– Как интересно! Может, и мне намазаться? – усмехнулась Хида.

– Ой, мам, не надо! – Перепугалась Тамея.

– Да я шучу! – рассмеялась Хида. – Куда уж мне? Народ только смешить! Ладно, давай спать. Завтра ты у меня будешь порхать на конкурсе, как чичик на ветке!

Она поднялась с лавки.

– Склянку отдай, – потребовала Тамея.

– Так оставь ее здесь на столе, – с хитрой улыбкой предложила Хида.

– Ее нужно на ночь мазать. – Тамея решительно забрала пузырек.

Лавидия и Стека уже спали. Тамея села на кровать и задумалась. Мать так надеется, что ее дочь победит, а она завтра проснется с пятнами на лице! Тамея посмотрела на склянку. «Что я, трусиха или лгунья? Не стану прятаться! Выйду и поборюсь за звание лучшей невесты, – решила она. – А вдруг я и в самом деле смогу победить?» Вздохнув, Тамея засунула склянку под кровать на случай, если Хида все-таки захочет натереться мазью.

Она улеглась в кровать, но долго еще ворочалась с боку на бок. Завтра они будут обмениваться поясами. Кто знает, может, на этот раз Дал подарит свой пояс? И может, он подарит его ей?

Ночью Тамее приснилось, будто хуттинцы и их гости пляшут на лужайке под дудочку Шура, а она стоит в стороне. Вдруг все расступаются, и Луд показывает Тамее: мол, выходи, танцуй! А она шагу сделать не может. Тут Дал снимает пояс и через всю площадку направляется к ней. У Тамеи замирает сердце: еще мгновение, и Дал подарит ей свой пояс! Она видит, как улыбаются мать, Луд, Онсида и Рока, и понимает: ей не нужно танцевать. На самом деле все знали, что Дал подарит ей свой пояс, и потому освободили для нее место на лужайке. Дал подходит и протягивает руки, но, к ужасу Тамеи, в руках у него не пояс, а склянка Роки. «Возьми, – говорит Дал, – намажься и будешь танцевать, как бешеная дадана!» Все вокруг начинают смеяться. Тамея понимает, что этого делать не следует, но послушно берет склянку и принимается натирать руки, ноги, лицо. Вдруг раздается крик Лавидии. Тамея смотрит на свои руки – а они превратились в оранжевые ноги с копытами, трогает голову – а на ней ветвистые рога. Все окружающие в страхе замолкают, и только Лавидия смеется громко и заливисто.

Тамея, вздрогнув, проснулась. В комнате было светло. Лав сидела на кровати и громко хохотала, тыча пальцем в соседнюю постель. Тамея повернулась: Стека с удивлением рассматривала свои пальцы, которые были почему-то зеленого цвета с яркими фиолетовыми разводами. Она почесала зеленые щеки и побежала во двор, где стояло ведро с водой, но через минуту вернулась обратно.

– Обманщица! – яростно закричала Стека. – Ты говорила, что это для красоты!

– Разве я тебе говорила? Зачем ты без спроса брала мой пузырек? – возмутилась Тамея.

Стека слюнями пыталась оттереть пальцы и щеки. На шум прибежала Хида. Увидев Стеку, она не на шутку перепугалась.

– Лавидия, беги за Онсидой! – велела она дочери.

– Лучше Року позови, – шепнула Тамея сестре.

Рока и Лавидия столкнулись на крыльце.

– Что у вас за переполох? – невинно хлопая ресницами, поинтересовалась Рока.

– У нас Стека заболела! – выпалила Лавидия.

– Почему Стека? – удивилась Рока.

Она вошла в комнату, где гостья рыдала, сидя на кровати.

– Ее надо лечить! – кинулась Хида к Роке.

– От воровства не вылечишь! – рассмеялась Тамея.

– Ну должно же хоть что-то помочь! – взвыла Стека.

Вскоре она сидела с толстым слоем серой мази на щеках и губах и сердито смотрела в окно.

После завтрака Тамея и Хида отправились к реке. Утро стояло солнечное, дул легкий ветерок. Из-за стен Тмироса по-прежнему поднимались к небу черные столбы дыма.

– Да когда ж они угомонятся? – неодобрительно покачала головой Хида, глядя на противоположный берег. – Как надоело нюхать эту гарь!

Тамея позвала речную подругу.

– Пусть праздник, Руя! – сказала Хида. – Женихи все одолевают?

– Жизни нет! – Водяная дива кокетливо махнула рукой.

До самого полудня Хида танцевала, подпевая самой себе. Тамея старательно повторяла за матерью все движения. Устав, они искупались, а потом вернулись домой.

После обеда Хида, Лавидия и Тамея уединились в комнате, где мать бережно достала из сундука светло-зеленое платье, расшитое по подолу оранжевыми цветами. Над этим платьем Хида трудилась всю зиму. Тамея не могла дождаться, когда сможет надеть его. И вот она расправила складки, подвязала праздничный пояс и в восторге закружилась на месте.

В комнату заглянула Стека:

– По-моему, слишком ярко. – Гостья скривила губы. – Ты похожа на татку!

– Нет, Стека, – возразила Лав, – это твое лицо утром было слишком ярким! Оно и сейчас похоже на плесневелую лепешку!

Оттолкнув Стеку, в комнату протиснулась Рока. Увидев Тамею в нарядном платье, она воскликнула:

– Кто-то кому-то сегодня точно подарит свой пояс!

– Кто и кому? – полюбопытствовала Лав.

Тамея легонько щелкнула ее по носу.

Дружной компанией, к которой присоединился Перлас, они вышли со двора и направились на луг.

– Главное, дочка, – по дороге давала наставления Хида, – ничего не бойся! Как выйдешь, ни на кого не смотри! Слушай музыку и представляй, будто ты одна на берегу реки и танцуешь для самой себя.

Зрители уже нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Когда Луд поднял руку, призывая к тишине, сердце Тамеи бешено застучало.

– Конкурс для девушек! – объявил старейшина. – У нас две участницы, достойные называться лучшей невестой! Это Тамея, дочь Перласа и Хиды из Хутти, и Тува, дочь Керана и Лумы из Тохты! Девушки будут соревноваться в танцах! Первой выступает Тамея!

У Тамеи закружилась голова.

– Ну, давай! – легонько подтолкнула ее в спину Лавидия.

Тамея на негнущихся ногах вышла на середину лужайки и повернулась к зрителям. «Ни на кого не смотри!» – вспомнила она наказ матери и подняла глаза к небу. Справа, над Тмиросом, висело черное марево. «Может, жителям города сейчас намного хуже, чем мне», – подумала Тамея, и это, как ни странно, ее немного успокоило. Заиграла дудочка. Глубоко вдохнув, Тамея стала двигаться в такт музыке, сначала медленно и робко, но потом все уверенней и четче. И чем дольше она танцевала, тем сильнее ее охватывал восторг. Она кружилась и кружилась, стараясь изобразить порхание мотылька и трепетание листвы, пытаясь передать неистовую злобу бури и теплую ласку летнего дождя. В зеленом платье, в ореоле развевающихся оранжевых волос она была похожа на деревце, объятое пламенем.

Закончив танец, Тамея замерла, сердцем почуяв всеобщее восхищение. Мгновение – и луг взорвался ликующими криками. Тамея подняла раскрасневшееся лицо, поискала глазами Дала. Увидев, что он, как ребенок, радостно топает и свистит, она подумала, что это самая счастливая минута в ее жизни. Казалось, никто не сомневался, что она станет лучшей невестой. Однако Луд снова потребовал тишины. На лужайку, в синем платье с белыми цветами на груди, вышла Тува. Девушка двигалась легко и грациозно, но в ее танце не было того огня, которым отличался танец Тамеи. Когда музыка стихла, а Тува присоединилась к своим тохтинским друзьям, судьи начали совещаться.

– Конкурс для юношей! – вдруг объявил Луд.

– А девушки? – послышались голоса из толпы. – Кто победил? Кто лучшая невеста?

– Об этом после, – отрезал Луд. – Итак, у нас двое юношей, достойных звания лучшего жениха! Это Лер, сын Зува и Даки из Сохоты, и Далан, сын Эйда и Туны из Хутти! Юноши тоже будут соревноваться в танцах! Первым выступит Лер, победитель первого конкурса!

Юноша плясал с таким несчастным видом, что зрители с трудом сдерживались, чтобы не рассмеяться. Когда он, печально охнув, закончил свое выступление, Луд объявил выход Дала. Тамея разволновалась так, словно ей вновь предстояло выступить самой. Заиграла музыка, и стало понятно, что Дал решил подурачиться. Он выкидывал замысловатые коленца, то лучезарно улыбаясь и подмигивая, то хмуро насупившись. Дал так смешно размахивал руками, совершенно не заботясь о том, попадает ли он в такт музыке, что зрители хохотали до слез. Закончив, юноша с торжественным видом вернулся на место. Судьи спорили долго. Тамея наблюдала за ними с замиранием сердца. Наконец Луд поднялся с лавки, на лужайке тотчас воцарилась тишина.

– Совет принял решение! – объявил старейшина. – Лучшей невестой нынешнего Праздника поясов и до следующего признана Тамея, дочь Перласа и Хиды из Хутти!

Что тут началось! Тамею обнимали сотни рук, перед глазами одно за другим мелькали радостные лица. От счастья ей хотелось расплакаться, но она лишь застенчиво улыбалась в ответ на поздравления. Луд снова призвал всех к порядку.

– Лучшим женихом этого Праздника поясов и до следующего признан Далан, сын Эйда и Туны из Хутти!

Ликование возобновилось с прежней силой.

Позднее Рока по секрету сообщила, что Луд и Онсида из вежливости хотели отдать победу Туве, но тохтинские и сохотинские судьи настояли, чтобы лучшей невестой была названа Тамея.

До ужина Тамея не переодевалась. За столом ее и Дала посадили на места, которые до этого занимали Луд и Онсида. Пировали долго, то и дело провозглашая здравицы в честь лучшего жениха и лучшей невесты. Тамея задыхалась от счастья. Если опустить слово «лучшие», то ее и Дала постоянно называли женихом и невестой! Впервые она провела так много времени рядом с Далом, пьянея от тепла его кожи и запаха его волос.

Тамея так и не смогла проглотить ни кусочка, когда Луд объявил, что ужин закончен.

– Прошу всех вернуться на лужайку, где желающие смогут обменяться поясами, – сказал старейшина. – Сопровождающих и всех жителей Хутти приглашаю в свидетели.

Солнце село, но было еще светло. Вокруг лужайки на украшенных лентами и цветами столбах горели пучки солнечника. Девушки и юноши выстроились друг против друга, но никто не осмеливался первым снять и подарить свой пояс. Тамея украдкой следила за Далом. А может, он и на этот раз решит остаться холостяком? Она посмотрела направо, где стояла Рока. Подруга заметно нервничала. Да и кто тут не нервничал? Слева Идара лихорадочно теребила пальцами оборку на платье. Вдруг Торин уверенным шагом двинулся к девушкам. Подойдя к Роке, он развязал и протянул ей свой пояс. Рока, вспыхнув, торопливо развязала свой. Они обменялись поясами, и Торин вернулся на место. Тамея обняла светившуюся от счастья подругу. Один сохотинский парень подарил пояс тохтинской девушке. Тут сердце Тамеи подпрыгнуло и заколотилось: за пояс взялся Дал! Она опустила глаза. Ждать долго, слишком долго! А в голове шум и в коленях слабость… Вот показались ноги Дала, они все ближе, остановились, но не напротив нее, а левее. Тамея вскинула голову. Не может быть! Дал протянул пояс Идаре! Идаре?! Тамея не верила своим глазам. Это ошибка! Вот Идара дрожащими руками развязывает свой пояс и протягивает его Далу. Сейчас он скажет, что это ошибка! Но нет, Дал берет пояс Идары и подвязывает им свою тунику. Идара надевает темно-коричневый, украшенный черными бусинками пояс Дала! Пояс, который так хорошо знает Тамея, пояс, который смотрится на тонкой талии Идары чудовищно!

Дал улыбается и возвращается на место. Тамея смотрит ему в лицо, он радостно машет родителям, и, кажется, совсем ее не замечает. Тамея видит, как Эйд хлопает по спине Терка, как Туна обнимает мать Идары, и чувствует, что произошло нечто ужасное! Мир перевернулся! Ее мир перевернулся! Ей теперь нечего ждать.

Больше никто обмениваться поясами не стал. Люди перемешались, все смеялись и поздравляли друг друга. Тамею толкают. Она смотрит в лицо Роке, которая ей что-то говорит, но не слышит ни слова. Року обнимает и куда-то утаскивает мать Торина. Тамея задыхается. В груди нестерпимо жжет, горло сдавило. Перед глазами маячит желтое морщинистое лицо. Арда. Арда что-то говорит. Нет, смеется! Лицо расплывается, превращаясь в большую ноздреватую лепешку, заслоняет собой свет. Кто-то крепко хватает Тамею за руку и тащит прочь. Прочь из толпы. Вдали от людей становится легче. Тамея судорожно вдыхает, из груди вырывается стон.

– Не вздумай плакать! – чей-то резкий голос.

Тамея смотрит на того, кто вытащил ее из омута. Дэвика!

– Не надо плакать при них, – чуть мягче говорит Дэвика и отпускает руку Тамеи. – Лучше потом, когда никто не увидит. Потом.

Тамея плюхнулась на траву в своем нарядном платье, из глаз ручьем полились обжигающие слезы. Дэвика опустилась рядом. Вскоре темнота укрыла их от посторонних глаз. Тамея плакала навзрыд, Дэвика беззвучно.

– Тамея! – вдруг донесся голос Роки. – Ты где?

Тамея не хотела отвечать, но Рока все бродила во мраке вокруг лужайки.

– Мы здесь! – наконец откликнулась Дэвика.

Рока побрела на голос и вскоре наткнулась на Тамею.

– Что же ты бросила подругу в такое время? – набросилась на нее Дэвика.

– Я еле вырвалась. – Рока села на траву рядом с Тамеей.

Обнявшись, девушки молча сидели до тех пор, пока с лужайки, потушив солнечник, не ушли последние хуттинцы.

– Ладно, я домой пойду. – Дэвика поднялась, отряхнула черное, расшитое белыми бусинками платье. – А ты, Там, не страдай. Мы с тобой за женихами в Наллеху поедем. В конце концов Дал оказался не так хорош, как мы думали, раз посватался к девочке, которая слова сказать не может, чтобы не покраснеть.

Голос Дэвики звучал бодро, но ее веселость была какой-то неестественной, лихорадочной. Тамея чувствовала себя опустошенной, ураган в душе улегся, оставив лишь темноту и ошметки надежд.

Дэвика ушла, а Тамея и Рока остались посидеть еще. Вдвоем. Залитую лунным светом лужайку расчертили черные тени от столбов, и в этом контрасте цвета чудилось девушкам что-то зловещее.

– Зачем Дал все время намекал, что видит во мне невесту? – задумчиво говорила Тамея. – Мне казалось, я ему нравлюсь. И он наверняка знал, что нравится мне. Почему же он не дал понять, что не собирается подарить мне свой пояс?

Рока в ответ лишь грустно вздыхала и качала головой.

В деревню они вернулись далеко за полночь.

Тамея тихонько пробралась в дом. Перлас, Лавидия и Стека спали. Хида, дожидаясь ее, понуро сидела в кухне, освещенной лишь догоравшим пучком солнечника.

– Вы, наверное, волновались? – спросила Тамея, присаживаясь напротив матери.

– Дэвика предупредила, что ты задержишься. Ты плакала, – заметила она.

– Немножко. – Тамея попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой.

В комнате она сняла платье и аккуратно сложила на лавке. На самом деле ее обуревало сильное желание порвать его на мелкие лоскутки, но она сдержалась: слишком много труда вложила в него мать. Тамея с ненавистью смотрела на платье. Еще совсем недавно она с нетерпением ждала той минуты, когда наденет его. Думала, это будет самый лучший день в ее жизни. Кто мог знать, что он станет самым горьким? Тамее казалось, что, надень она сегодня свою повседневную тунику, ей было бы не так больно и обидно.

Глава 7
Беглец

Утром она была счастлива ровно одно мгновение – пока не вспомнила вчерашний день. Тамея нехотя поднялась с постели. Голова раскалывалась, в глазах туман, казалось, ныли даже кончики волос. Натянув тунику и штаны, она вышла в кухню. Лавидия встретила ее радостным воплем:

– Стека уехала!

– Как спалось? – участливо спросила Хида и пододвинула дочери тарелку с лепешками и кружку молока. – Мы уже позавтракали.

Тамея откусила лепешку и впервые почувствовала, что кусок не лезет в горло. Отпила глоток молока и едва не подавилась. В доме ей не хватало воздуха, и она выбралась во двор. Солнце нещадно палило, с нежным клекотом в земле рылись татки, по изгороди прыгали и кувыркались чичики. В середине лета цвели даже самые мелкие травинки. Тамея попыталась вдохнуть поглубже и не смогла. Находиться в деревне было невыносимо. Она схватила сеть и побежала к реке. На берегу стало легче. Быстро скинув одежду, Тамея бросилась в прохладные объятия Харлы. Она плавала неистово, яростно взбивая воду вокруг себя. Из глаз бежали слезы, но река тут же смывала их. Тамея ныряла, захлебывалась, снова ныряла и наконец обессиленно перевернулась на спину. Харла ласково покачивала ее, золотистый свет проникал сквозь закрытые веки. Тамея лежала на воде, дыша глубоко и ровно. «Ничего, – думала она. – Все пройдет. Я забуду его, и все будет как прежде, нужно только подождать».

– Ты живая? – раздался рядом журчащий голос.

Подруги выбрались на берег и уселись на привычное место. Тамея посмотрела на Тмирос, откуда все еще валил дым. «Это который же день подряд?» – равнодушно подумала она.

– Как ваши конкурсы? – спросила Руя. – Ты выиграла?

– И да, и нет. – Тамея вздохнула.

– Это как же? – удивилась Руя.

– Я стала лучшей невестой.

– Значит, ты выиграла!

– Нет, – покачала головой Тамея, – я проиграла. Парень, которого я любила, посватался к другой.

Она посмотрела в круглые невыразительные глаза водяной дивы.

– Ты сильно расстроилась? – спросила Руя.

– Очень.

Тамея подтянула коленки к груди и спрятала в них лицо.

– Ты необыкновенная девушка, – сказала Руя. – У тебя будет другой жених.

– И откуда же он возьмется? – всхлипнула Тамея. – С неба свалится?

– Нет, не с неба, – серьезно ответила речная подруга.

– Руя, мои прабабушка, бабушка, мама родились в этой деревне и не бывали нигде дальше Сохоты и Тохты. Я знаю всех парней в округе. Поверь, среди них нет того, кого я смогла бы полюбить!

– Откуда ты знаешь, где родились твои прабабушка, бабушка и мама? А может, ты знаешь, где сама родилась? – игриво спросила Руя.

– Знаю! – огрызнулась Тамея. – Мне мама рассказывала.

– Мало ли кто и что нам рассказывает, – заметила Руя.

– Это ты о себе говоришь? – ехидно спросила Тамея.

Руя пустила разговор в другое русло:

– Из города по-прежнему валит дым, но никто не показывается, даже рыбаки.

Тамея промолчала. Что ей за дело сейчас до чужих несчастий? Она смотрела на воду, на серые камни под ногами, на кустик ветродуя, колыхавшийся на ветру, и все, что ей было так знакомо и мило, стало вдруг скучным, ненужным. Яркий мир сделался похожим на детский рисунок, коряво выведенный углем на дощечке. Муторно было сидеть у реки, но и домой идти не хотелось. В тягость были разговоры, а молчание так давило грудь, что казалось, трещали ребра. Одно лишь желание осталось у Тамеи: чтобы тоска, засевшая внутри, прошла как можно скорее.

К полудню на берег пришла Рока.

– А твой возлюбленный тоже к другой посватался? – спросила ее Руя.

– У Роки все хорошо. Ее Торин – славный парень, и осенью будет свадьба, – сказала Тамея и побежала к воде, чтобы скрыть слезы.

«Рока выйдет замуж и все время будет проводить с Торином! – в отчаянии думала она. – Я потеряла Дала, а теперь останусь и без лучшей подруги!»

После обеда Тамея вновь пошла к реке. Сидела на берегу с Руей, поедающей лепешку, и смотрела, как по камешку ползет огромный черный зид. Зид упорно преодолевал все препятствия, направляясь к своей, видимо, очень важной для него цели. Тамея задумчиво подобрала сухую палочку и ткнула его в бок. Зид выпустил из-под черного панциря зеленые крылья и, обиженно жужжа, улетел. «И зачем я ему помешала?» – с сожалением подумала Тамея.

Вдруг она заметила, как из открывшихся ворот в стене Тмироса выскочил человек и стремглав помчался к реке. Сердце Тамеи гулко застучало: все повторялось вновь! Но теперь она знала, что произойдет дальше. Человек бежал: маленькая беспомощная фигурка, отчаянно размахивающая руками. Он был уже у кромки воды, когда из ворот один за другим показались восемь всадников. Тамея вскочила с камня.

– Руя, сделай же что-нибудь! – крикнула она.

Водяная дива мгновенно скрылась в реке. Тамея с ужасом смотрела на противоположный берег. Всадник на черном коне выхватил лук и натянул тетиву. Несчастный повернулся, чтобы посмотреть в лицо неминуемой гибели. Он стоял, раскачиваясь от усталости, но тут из воды выскочила Руя. Обхватив одной рукой беглеца за плечи, другой зажав ему рот, она рухнула в воду и скрылась в глубине вместе со своей добычей. Всадники пришли в ярость. Они носились по берегу, размахивая мечами, когда Руя вместе с беглецом вынырнула неподалеку от Тамеи. Заметив это, всадники развернули коней и припустили к броду. Несчастный оказался женщиной. Тамея бросилась в воду и помогла ей выбраться на берег. Преследователи уже миновали середину реки.

– Они убьют меня! – бормотала женщина, шумно хватая ртом воздух.

У нее не было сил идти. Тамея тянула ее под руку, беспокойно оглядываясь назад.

«Почка ветродуя!» – вдруг вспомнила Тамея.

Она упала на колени перед кустом и, отсчитав третью, сорвала с ветки зеленую почку и сунула ее в ослабевшую руку женщины.

– Разжуй, но не глотай! Положи под язык и закрой глаза! Представь себя этой почкой!

Тамея не верила в успех, просто надо было что-то делать. Женщина не удивилась и послушно положила почку в рот. Совсем рядом Тамея услышала крики, топот и храп лошадей. Она оглянулась. «Нет! – промелькнуло в голове. – Похоже, и себя спасти не удастся!» Когда Тамея повернулась, женщины уже не было. Она успела подумать, что беглянка, собрав остатки сил, сумела спрятаться, как вдруг заметила на камне крупную почку ветродуя. Всадники окружили Тамею. Она поднялась, испуганно глядя на лошадей, мотавших головами и кусавших удила. Прямо перед ней огромный черный жеребец с влажными глазами нетерпеливо бил копытом землю.

– Где ведьма?! – проревел хозяин черного жеребца – здоровенный мужчина в просторном плаще, стянутом на плече большим алым камнем.

Тамея глянула ему в лицо и ужаснулась: из-под черных бровей гневно сверкали красные глаза.

– Где ведьма? – снова рявкнул всадник, и девушка увидела острые белые клыки. – Я убью тебя, если не скажешь, где она прячется!

Он поднял коня на дыбы. Тамея сжалась и закрыла голову руками.

– Подожди, мой господин! – раздался спокойный голос. – Может, девочка не виновата.

Тамея посмотрела на своего заступника. Это был старик с белой бородой, лицом, изрезанным глубокими морщинами, и серыми, как сталь, глазами. Он тоже был одет в длинный черный плащ. «Колдун из Тмироса! – пронеслось в голове у Тамеи. – А красноглазый – правитель!»

– Не виновата? – возмутился красноглазый и схватился за меч.

– Не горячись, мой господин! – сказал старик. – Нам нужна только ведьма!

– Может, это и есть ведьма в ином обличье? – Красноглазый выхватил меч из ножен.

У Тамеи подкосились ноги. Сердце от страха, казалось, билось где-то в горле.

– Дотронься до моей руки, девочка! – потребовал седобородый.

Он повторил это дважды, пока Тамея, сделав несколько нетвердых шагов, протянула дрожащую руку. Старик едва коснулся кончиков ее пальцев.

– Нет, это не ведьма, – покачал он головой.

– Обыскать все кругом! – приказал красноглазый, с досадой вложив меч в ножны. – А тебя, – сказал он Тамее, – если узнаю, что спрятала ведьму, убью на месте!

Всадники, пришпорив коней, разлетелись в разные стороны. Красноглазый и седобородый нырнули в проход между кустами капельника, ведущий в деревню. Тут Тамея испугалась по-настоящему и чуть не пожалела о том, что спасла незнакомку. Ведь она могла навлечь огромную беду на родную деревню! Быстро оглядевшись, Тамея зашвырнула почку в кусты, крикнув, что возвращаться женщине пока рано. Всадники уже неслись обратно, когда Тамея бросилась в самую гущу капельника, припала к земле и замерла. Вскоре вновь послышался голос красноглазого, он ругал старика за то, что по его вине они упустили и Тамею. Девушка потеряла счет времени. В голове стучала лишь одна мысль: «Только бы меня не нашли! Только бы не нашли!» Наконец всадники понеслись прочь. Выглянув из кустов, Тамея увидела, как они перебрались через реку и скрылись за стенами города. Она вылезла из капельника, потирая царапины на руках и лице. Женщины нигде не было видно.

– Можешь выходить! – крикнула Тамея.

Беглянка выползла из кустов на коленях и поднялась. Ее черные платье и плащ были мокрыми. Женщина улыбалась, пытаясь пригладить темные с проседью волосы, обрамлявшие немолодое, но еще красивое лицо.

– Ты спасла мне жизнь, – приятным голосом сказала она. – Теперь я перед тобой в долгу. Можешь просить у меня что хочешь.

Тамея отмахнулась: достаточно того, что они остались живы, больше ей ничего и не нужно.

– Девочка, мне неизвестно, откуда ты узнала про почку ветродуя, но не вздумай сама с ее помощью прятаться от врагов! – сказала беглянка. – Ветродуй открывает свою силу только истинному магу.

– Пойдем к нам. Ты сможешь высушить одежду и поесть, – предложила Тамея.

– Спасибо, но мне нужно спешить! – наотрез отказалась женщина. – К тому же всадники из Тмироса могут вернуться.

– За что они хотели тебя убить? – спросила Тамея.

– Этот белобородый старик – черный маг. Он сеет страшное зло! – Женщина торопливо направилась в сторону деревни, Тамея едва поспевала за ней. – Тмирос погиб! Если я встречусь с Оргороном, может, еще удастся спасти Наллеху! Девочка… – Беглянка на мгновение остановилась и вгляделась в Тамею. – Маленькая девочка с оранжевыми волосами и глазами! Я никогда тебя не забуду! А ты, я надеюсь, когда-нибудь меня простишь!

Тамея вытаращила глаза: до нее наконец дошло, кто эта женщина!

– Будьте осторожны, берегитесь этого колдуна! – воскликнула беглянка. – Я не смогла спасти Тмирос, не могу защитить и вас. Об одном тебя прошу: скажи старейшине, что скоро начнется война. Дальше меня не провожай!

Женщина повернула на юг и быстро зашагала по тропе. Поколебавшись, Тамея крикнула:

– Турия! Ты Турия?

Беглянка оглянулась и отрицательно помотала головой.

– Отчего же ты не захотела заглянуть в деревню? – задумчиво пробормотала Тамея, глядя ей вслед. – Оттого, что спешишь, или ты боишься, что тебя узнают?

Одолеваемая противоречивыми мыслями, Тамея побрела домой. «Это наверняка Турия, и теперь она бежит из Тмироса, – размышляла Тамея. – Но если она злая колдунья, то седобородый получается добрый? Ага, и красноглазый правитель тоже, – нервно усмехнулась Тамея и поежилась, как от холода. – Если Турия натворила что-то ужасное в Тмиросе, тогда понятно, почему правитель и колдун хотели ее убить. Но Турия утверждает, что это старик черный маг и сеет зло. Одно известно точно: колдун и правитель Тмироса – убийцы! Они убили своего сородича, хотели убить Турию и убили бы меня, если бы я не спряталась в кустах!»

Деревня гудела, как растревоженный пчелиный улей. Все были напуганы внезапным вторжением. Тамея поспешила к дому старейшины.

– Там! – окликнула ее Хида. – Ты где бродишь? На деревню напали ужасные люди из того города! Ты была на реке? Тебя видел колдун?

– Видел. Тот страшный, с красными глазами все угрожал, а старик за меня заступился.

– Тамея, – со слезами воскликнула Хида, – умоляю тебя, не ходи больше на реку! Это очень опасные люди!

Во дворе старейшины собрались почти все хуттинцы. Лавидия, завидев мать и сестру, торопливо протолкалась к ним.

– Эйд хочет вслед за Кримом отправиться в Наллеху к правителю! – шепотом сообщила она. – Все боятся, что тмиросцы нас перебьют!

– А что думает Луд? – спросила Тамея.

– Он согласен!

Когда хуттинцы наконец начали расходиться по домам, Тамея попросила Онсиду задержаться. Луд пригласил их в дом.

Тамея рассказала о том, что произошло на реке, и передала просьбу незнакомки. О своих подозрениях, что это Турия, она не обмолвилась ни словом, но пристально наблюдала за Онсидой. Соха привычно хмурилась, и было трудно понять, знает ли она, что колдунья – ее дочь. Когда Тамея закончила, Луд и Онсида долго молчали.

– Получается, – наконец сказал старейшина, – что всадники из Тмироса искали в деревне ту женщину. Они никому не причинили вреда. А в Наллеху уже отправился Крим. Так стоит ли посылать еще Эйда?

– О какой войне говорила колдунья? – спросила Онсида. – Тмирос собирается на нас напасть?

– Не знаю, – покачала головой Тамея. – Она ничего больше не сказала.

– Может, все-таки отправим Эйда, чтобы предупредить правителя? – предложила Онсида.

– Нам просто нечего сказать Оргорону, – возразил Луд. – Какая война? Когда? С кем? И кто эта женщина, что предупреждает нас об опасности? – Луд немного помолчал, а потом хлопнул себя ладонью по колену: – Погодим!

По дороге домой Онсида завернула к Эйду – сказать, что в Наллеху ехать не надо, а Тамея с Рокой неожиданно столкнулись с Идарой и Далом. У Тамеи на мгновение остановилось сердце.