Текст книги "Багеры (СИ)"

Автор книги: Анна Морецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 44 страниц)

1

Между тем, парни разошлись не на шутку. Мой полог тишины их уже не выдерживал, да и соседи, рядом ниже, начали оглядываться на нашу компанию.

Я «высунулась» со своей зоны комфортной учебы и наклонилась так, чтоб не только слышать парней, но и видеть всех троих.

– Я вам предлагал написать текст, а Джон отмахнулся! – шипел обиженно Кир.

– А я просил тебя прогрузить «Торговлю», а ты отказался! – с не меньшей претензией в голосе ответствовал ему тот.

– И это не причина отказываться от помощи в том вопросе, в котором сам не разбираешься! А «торговли» мне и в жизни хватает! – гнул свое Шоколадный.

– Так, стоп, – вступил и Алекс, – я ничего не понимаю, вы чего сцепились на ровном месте?! Джон сказал, что, ты Кир, пост в чат написать не сможешь и потому я написал сам. Что не так?

– А что так?!! – взвился Кир на это, – И потом, я не отказывал, это Джон на меня за эту гребаную «торговлю» закусил!

На данном этапе их перепалки я только и поняла, что Джончик в очередной раз проявил себя довольно злопамятным гавнюком, а Кир, так же не впервой, не захотел идти на какие-то уступки по поводу своего аватара и его прокачки. А вот до сути я еще не добралась. Слушаем дальше, потому как всовываться в столь экспрессивный спор и что-то выяснять, может оказаться себе дороже.

– Ну, это хорошо, что ты не отказывался. Но дело-то уже сделано. Баннер весит в чате и два из трех выделенных нам бесплатных включения уже прошли. Осталось третье, на 18.00.

– Вот я и говорю! Ты сам-то помнишь, что написал?!

– Конечно. Капитан и команда фрегата «Без Башни» приглашает всех посетить договорной бой с командой фрегата «Безликий Мертвец»!

– И сколько, интересно, брони на места в зале?! – хмыкнул насмешливо Кир.

– Пятнадцать, кажется… – неуверенно ответил Алекс, а сам полез в гэдж, – ах, нет, уже всего тринадцать. Две сняты…

– Так и понятно, это ме-ме какое-то, а не промоушен договорного боя! И, кстати, те брони, что еще не сняты, вполне может перекупить этот… как его – Танк… при его-то деньгах. Даст каждому в зубы по паре сотен джемов, а те и пойдут довольные по домам!

– Так может еще не время? – всунулся Джон, – неужели из нескольких миллионов игроков, что сейчас в Академии находятся, мы не заполним хотя бы небольшой зал?! Сейчас лекции закончатся…

– Угу, и все ломануться в реал! У всех там за день дел до фига накопилось, которые следует переделать, пока настоящая игра не началась. Кому нужен «игрушечный» бой, тем более чужой, за который ни экспы не достанется?

– Ну, ты Кир, скажешь тоже… – по тону было слышно, что Алекс растерялся совсем, – все ж в реале орки на ринг не выходят… да и бой до конца, там тоже не приветствуется. Для организаторов это слишком большими проблемами обычно обходится. А в игре можно все!

– А кто об этом знает? М-м? У тебя-то в клубе, кто такими вещами занимается? – выразительно вздернул брови Кир.

– Спец по рекламе… а перед крупными мероприятиями и вовсе в фирму обращаемся. Ну – да, – толи ли с собой, толи с Киром, согласился капитан, видно обмозговав, самим же им, сказанное, – тогда действительно, раз считаешь, что так будет лучше, переделывай баннер, – дал он добро Шоколадному.

Джон тем временем поджал губы и засопел обиженно. Понятно. Он оказался не прав, к тому же его самоуправство чуть не привело к нежелательным последствиям для всей команды. Так что теперь, ему только и оставалось, что пыхтеть и помалкивать. А Джончик, как я про него поняла, товарищ довольно самолюбивый и к тихой сдачи позиций не склонный, и значит, можно было ожидать взрыва и напористой попытки оправдаться. Но время подходило к шести, а баннер срочно требовал замены – этот-то я поняла точно.

А потому, я потянула Джона за рукав, благо громилы Эйса сегодня между нами не было, и честно попыталась перетащить внимание рассерженного умника на себя.

Получалось не очень.

– А че тут было-то? – хлопая ресницами и входя в образ блондинки-очаровашки, спросила я его.

– Ты только пришла, что ли? – вяло протянул Джон, пытаясь от меня отстраниться и влезть носом в гэдж к Киру, чтоб хоть проконтролировать то, что делается не по его. – Да ничего особенного… потом запись аватара посмотришь…

Ну – нет, не хочешь реагировать на очаровашку, будешь на противняшку, такой я тоже быть умею, и говорить раздражающие гадости, подавая их под «сладким соусом», лучше многих могу.

– Джон, ну Джо-он… а кто в реале Кир, чем занимается? – спросила я. – Он, видно, потрясный специалист по рекламе… – договорить фразу, и тем более развернуть тему о профессионализме Шоколадного, мне, естественно, не дали. Задетый за живое Джончик, отвалил от чужого гэджа и перенес все свое внимание на меня.

Чего я собственно и добивалась.

Далее я прослушала о том, что Кир в жизни, конечно, неплохо устроился, но вот это как раз его и испортило. Что в детстве он был мальчиком скромным, отзывчивым и никогда ни в чем друзьям не отказывающим. А вот как поднялся, так тут же офисного снобизма нахватался и стал теперь, иногда просто невыносимым! Ну и далее по подобному тексту бла-бла…

А я, кивая головой и хлопая ресницами, про себя думала, что Кир, в общем-то, молодец. Был по детству мальчик-колокольчик, ведомый более бойкими друзьями. А вырос и смог из этого образа выбиться – свое мнение заимел, да и отстаивать его научился.

И вот именно это, в конечном счете, Джону и не нравилось. Потому как, он привык считать себя умником и непререкаемым авторитетом во всем. А теперь ему обидно до ужаса, что кто-то тоже не дурак стал, а ему в подшефные один Эйс и остался. При этом было понятно, что на Алекса, как на «собственность», он и по детству не сильно претендовал. Тот, походу, никогда не позволял на своей шее ножками дрыгать и тем более погонять, и у окружающих, включая ушлого Джона, уже выработалась привычка в его присутствии говорить по делу, желательно апеллируя фактами. А вот с Киром приходиться переучиваться…

Ну, еще попутно я все-таки получила информацию, так сказать, запрошенную изначально. Шоколадный трудился не совсем на рекламной ниве, а скорее, если следовать той же аналогии, он те поля размечал. Не поняли? Шоколадный был маркетологом. Притом ведущим, и в довольно крупной и известной компании. Так что я, в силу уже своего образования, вполне по достоинству смогла оценить его жизненные достижения.

У вас возник вопрос, что общего между поваром и маркетологом? А знаете – ничего! Вот только компания, в которой Кир неплохо поднялся, называется «Housewife» и, как видно из названия, занимается она разработкой, производством и продвижением в массы бытовой и в том числе кухонной техники.

А ваша покорная слуга писала диплом, как раз по технологическим программам кофейных модулей, именно для кухонных агрегатов этой фирмы. И даже ездила на преддипломную практику в Москов Сити, где был головной офис и малое, опытное, производство при нем. Основные-то промышленные площадки у «Housewife», как и у всех производителей, давно вынесены на орбиту, но туда, слава богу, мне лететь не пришлось.

А вам, вот и общее, весьма относительное, конечно, но оценить мне уровень жизненных достижений Шоколадного, позволяющее вполне.

В тот момент, когда Джон уже пел мне не столько о Кире и его «непослушании», сколько о своем вкладе в становление команды и, что только благодаря ему… бла-бла… ну, а мое терпение почти истаяло под раздутым жаром его самомнения, Шоколадный, наконец-то, разродился результатом.

Услышав его бодрое: «– Готово!», я, осадив Джона вполне милой и радостной улыбкой, пришибла его дополнительно еще и фразой: «– Давай, скорее посмотрим!», а потом, не дожидаясь какого-то ответа от обескуражено умника, отклонилась в свою учебную зону, под защиту глушилки.

Да, я ж сказала, что тоже гавнюшкой быть умею! Хотя, глядя на Джончика, было похоже, что он и не понял, что все это было отвлекающим маневром, оттащившим его внимание от Кира. Не словил совершенно, что и раздражающий фактор, с восхвалением его оппонента, и наивно-внимательное прослушивание последующего самопиара, и внезапный «обрыв связи», все это было сделано мной преднамеренно. Ну, значит, усиленное хлопанье ресницами и накручивание прядки волос на палец, даром не прошли. Вот и славно – меньше обидок, меньше заморочек и, в результате, меньше разборок вообще!

И я открыла чат нашей команды, где пока еще заготовкой висел баннер.

В глаза сразу бросились всплывающие, разбухающие и лопающиеся в разноцветном фейерверке надписи: «Всем! Всем! Всем!», «Внимание!!!» и «Спешите!». А посреди этого многоцветия шел текст самого воззвания, набранный четким, крупным, раздельным шрифтом:

«Только сегодня!

Непобедимый и ужасный Гарри ОРК выйдет на бой против трех камиров!

Только сегодня октагон Академии увидит такого несокрушимого, мощного и прекрасного в своей жестокости бойца!

Он будет голыми руками разрывать своих соперников на части! Давить как орехи их головы!

Он зальет кровью несчастных камиров весь октагон!

Спешите увидеть единственного ОРКА в «Stars & Power»! Только сегодня! И только один раз!

Внимание! Количество мест в зале ограничено! Успейте оформить бронь!

Ждем Вас и Ваших друзей сегодня в единственном разрешенном для столь кровавого события месте!

В 21.00»

Да-а, не обратить внимания на ЭТО, было просто невозможно!

Мне даже очень захотелось туда пойти. И это при том, что зрелище обещалось кровавое, а я такого не люблю! И даже понимание, что я все равно буду там и, в какой-то мере, мне придется в этом участвовать, по всем показателям иррационального желания не уменьшало. Предвкушение праздника никуда не девалось, очень напоминая то неповторимое состояние, испытанное мной в детстве, когда на окраине мегаполиса организовывалась винтажная ярмарка и мама дала-таки обещание сводить меня туда.

Вот именно тогда я и наблюдала подобные баннеры, которые почти месяц висели везде, заманивая народ на ярмарку. И обещали нечто чудесное, незабываемое и никогда невиданное.

Баннеры сияли на остановках экспресса, в торговых центрах при входе и по этажам, выскакивали в рекламных блоках, идущих по визору программ, и красовались на «Рабочих столах» в компах. И за месяц они нагоняли такой ажиотаж, что когда приходило время, народ ломился на ярмарку, уже не особо задумываясь, что там может быть такого, что настолько оправдает их растравленное ожидание.

Впрочем, оно оправдывалось. Много света, много шума и просто несметное количество всевозможных развлечений при полном отсутствии галовидения и проекций. Все можно было рассмотреть вблизи, пощупать и почувствовать на вкус.

Ряды палаток, с развалами ненужных в общем-то, но вдруг ставшими такими желаемыми товаров.

Шатры со сладостями, липкими, неровными, нездорово разноцветными и едкими на запах, делающиеся прямо здесь, на виду у колготящейся публики. В магазине на такие и внимание-то не обратили бы, да и, обратив, побрезговали бы брать, но именно на ярмарке, они почему-то казались необычайно аппетитными и ароматными, и тоже вполне оправдывали ожидание, привнося в общий пестрый хаос из ощущений и впечатлений свою долю необычности.

А уж балаганы с артистами, с которыми можно было и за руку поздороваться у входа, и потрогать помпоны у Пьеро, и подергать Арлекина за колокольчики, а потом, уже внутри, поучаствовать и в самом представлении. А факиры, лихо обращающиеся с огнем, а фокусники, с их простыми, но нераспознаваемыми иллюзиями, и дрессировщики, с мелкой живностью, и те девицы, крутящие бедрами в «восточном» танце, и ловко управляющиеся с длинными телами змей? Все привлекало, впечатляло, тянуло к себе.

И все такое настоящее! Близкое! Только руку протяни, и почувствуешь жар живого огня, заглянешь в шляпу и действительно поймешь, что там пусто, а маленький песик на ощупь окажется мягок и пушист, а питон холоден и скользок!

И вот это-то как раз и оправдывало предвкушение, говоря, что чудо – вот оно, настоящие и рядом, а твои руки и глаза не обманываются, как при голопроекции.

А потом, уже «познав чудо», летишь на самом допотопном аттракционе в небо, и даже твой детский разум замирает от мысли, что это не в игре, что ветер вполне настоящий, пропасть под тобой действительно велика, а мамочка, что машет рукой, на самом деле где-то там – далеко-далеко! И от осознания этого обмираешь, теряешь дух, паникуешь, а потом хохочешь, визжишь и несешься вниз! А уже там, вываливаешься из кабинки на недержащих тебя ногах и попадаешь в мамины объятия… и заталкиваешь за щеку очередную липкую сласть… и принимаешь своим еще крохотным разумом уже следующее откровение – вот оно, счастье!

И при этом ощущение некой жути, таинственности и недозволенности все равно остается. Почему? Да потому что кроме обещанных детских радостей, там предлагались и радости для тех, кто постарше. В объявление значились и те же бои без правил, и борьба с хищниками, и танцовщицы с семью пологами, и всевозможные астрологи и гадалки, которые предсказывали судьбу.

И как же хотелось все это увидеть именно тогда, в детстве, когда это было недозволенно!

Я, в свое время, даже умудрилась сбежать от мамы, чтоб успеть сунуть свой нос хоть в какой-нибудь из запретных шатров. Прежде чем меня обнаружили стражи порядка, а они походу прекрасно знали, где искать, я успела глянуть одним глазком в черное и мрачное обиталище астролога и в шумный балаган для боев.

И вы знаете, что первое, что второе, причем увиденное мельком, впечатлило меня гораздо больше, чем потом, когда я под теми детскими воспоминаниями смотрела на это спустя лет двенадцать.

Да, Кир видимо был прав, когда для привлечения к предположительно кровавому зрелищу сделал по-детски феерически яркое оформление, а формулировки приглашения слизал один в один из тех – ярмарочно-балаганных. Мы ведь все, в большинстве своем, воспитаны на этих празднично-винтажных простых радостях. А если учесть, что как правило, Советы мегаполисов утруждают себя организацией таких хлопотных, но не сильно прибыльных мероприятий довольно редко – раз лет в десять-двенадцать, то у каждого из нас такая ярмарка в детстве была одна. Так и оставшись для каждого чем-то, что имеет неповторимый вкус некой недозволенности, фееричности и предвкушения праздника, считай чуда. Что можно ощущать только в детстве.

И именно эту струну… нет, струнку – тоненькую, почти забытую и во взрослой жизни не используемую, и затронул Кир. И пускай эта «струнка» давно превратилась в какие-то неявные ассоциации и туманные воспоминания, но прикосновение к ней сработало. А потому не прошло и пары минут, как наш баннер высветился на странице общего чата, и заказы на брони посыпались даже не десятками, а сразу сонями, одновременно. Счетчик, «просидевший» целый день без дела, теперь не успевал высвечивать их число, и работал скачками, периодически подвисая, потому что просто не успевал «заглатывать» упавшие на него заявки.

Да, такого количества «входных билетов» Тэнку не откупить! Двадцать минут, выделенных нам на демонстрацию баннера, завершились просто невообразимым количеством заявленной брони – целой сотней тысяч, притом с большим хвостом. При этом последние пять из них упали уже после остановки таймера, по причине очередного зависания счетчика, который по ощущениям и вовсе раскалился к конечной минуте.

Да, теперь с этими заявками возникал вопрос, пропустят ли их админы чата или нет. Но, как бы там ни было, при таком успехе нашего предприятия, нам уже было все равно – пять тыщ туда, пять тыщ оттуда… мы сидели немного прибалдевшие и даже, можно сказать, не готовые к такому повороту дел. И Джончик перестал бухтеть, что Кир, видишь ли, даже не назвал имена фрегатов, а таращил глаза в свой гэдж и помалкивал. Что, в свою очередь, тоже было показателем чего-то из ряда вон выходящего.

Ну, и понимание того, что вот рядом с тобой кто-то сделал нечто, что так поразило многих… или, возможно, потому, что дали посмотреть одним глазиком на процесс создания оного чуда, мое всеядное «Обучение» разразилось… почему-то 11уровнем. Где я утеряла десятый – не знаю, но и лезть в «Историю» за разъяснениями мне сейчас не хотелось, а потому, почти на автомате засунув свободную единичку в «Интеллект», я вышла из своих статов.

А в чате вовсю разгорался срач. Кто-то негодовал по поводу продвижения в массы столь кровавого мероприятия, кто-то, наоборот, радостно приветствовал грядущее событие, кто-то разглагольствовал о том, откуда в «Stars&Power» орк и не откровенный ли это наё…, в смысле обман, для привлечения зрителей, а кто-то уже и предлагал ставки на исход боя. И все они, не сойдясь во мнении, друг за друга цеплялись, а потом и перехлестывались, выдавая строки комментов с такой скоростью, что можно было ожидать, что засбоит и чат.

Ну, а мы, пришибленные успехом и «обожравшиеся» им, как удавы в зоопарке к концу дня и толп посетителей, проплативших пару сотен мышей, поползли на выход из аудитории.

Сегодня затора в дверях уже не было. Да может, мы его и пропустили, пока таращились в свои гэджи, ожидая результата и читая чат. Но это, в любом случае, нам было на руку – охранять нас сегодня от толпы было некому, да и пришибленность успехом не располагала к каким-то активным действиям.

Впрочем, в такой нирване мы находились недолго. Стоило выйти из аудитории в коридор, как мы уперлись во вставший на нашем пути монолитный торс камира.

– Вы чё как долго?! – возмутился Эйс. – Я как новый баннер увидел, а потом заедающий счетчик на нашей странице, так сразу рванул к вам! Правда двери внутрь меня не пустили, и вот я вас жду! Все уж вышли, а вы там сидите и сидите!

– Не пыхти, а? – попросил Джон.

– Чего не пыхти?! Там, в тире, знаете, что началось, когда кто-то только заметил в общем чате наш баннер?! Все, кто там был, сразу полезли бронь забивать!…не пыхти!.. это отмечать надо, такой успех! – продолжал блажить Эйс.

– Пусть Гарри сначала победит, потом и отмечать будем… – начал было ворчливо Джончик.

– Победит, не боись! И мы тогда еще раз отметим! – не сдавался камир.

– Да, пойдемте куда-нибудь посидим, все равно до боя еще два с лишком часа, – согласился с ним Алекс.

– И Гарри, наверное, накормить надо. Аватары же в этой игре тоже жрать просят периодически, иначе у них здоровье падает, – подсказал Кир.

Вот, он мне даже начинает нравиться, особенно когда вот такой – без закидонов и говорящий по делу.

Глава 8

В бар, который располагался где-то на Центральном бульваре Академ-комплекса ближе к воротам, Энджи топала уж под «Личностью, а я отправилась в «Гарика».

Мальчик мой зелененький, как ни странно, и к этому моменту еще не выдохся. Лупил себе инструктора по чему-то там без особого напряжения, предъявив мне шкалу «Здоровье» опустевшей едва ли на пятую часть. Вспотел, правда ужасно, как любой мужик при такой активности, и уже пованивал, что я первым делом и почувствовала, только оказавшись в нем.

Вот кто-то ж сидел там, в корпорации, время тратил, а потом зарплату получал, чтоб потом такие вот, весьма специфические жизненные нюансы, в игре и проявлялись. А чё тогда для прорисовки срательного процесса специалиста не завели, тоже в принципе достаточно жизнеутверждающее действо?! Вот же игрушка дурацкая – гадить, значит, мы в ней не можем, а потом вонять – вполне. Хотя, возможно конечно, что это уже «штырь» так работает, настолько повышая чувствительность игрока…

Так думалось мне, пока я раскланивалась, сложив ручки, с инструктором. Он айкидошником оказался, звался сэнсэем, а потому общение с ним требовало кучи условностей и вот таких политесов. Это мне, собственно, «Личность» Гарри подкинула, которая тоже обучалась вместе с аватаром и принимала к сведению все вновь подобранное. Так что позыв сложить ладони домиком и поклониться, я предупреждать не стала, а проделала так, как от меня «Гарик» и хотел.

Потом, когда сэнсэй скрылся за дверью, я, прямо тут, в тренировочном зале, который по всем имеющимся данным принадлежал мне еще минут двадцать, убрала в «Инвентарь» одежду орка и «вышла» домой. Да, никакого желания шариться по общественным душевым и мужским раздевалкам у меня не было, а потому, чтоб привести в порядок сие вместилище моего весьма тонко организованного разума, я пошла по пути наименьшего сопротивления.

В бар мы с Гарри подтянулись, когда остальные там уже не только обосновались, но и прижились. Стол ломился от полных тарелок со снедью, на нем же стояла початая бутылка с белой жидкостью и мелкие стопочки. Что было написано на этикетке тонкогорлой емкости, я рассмотреть не успела – Гарик, как оказалось, был голоден настолько, что это подпадало скорее под определение «жра-ать»! И я, терзаемая виноватостью, что так заморила аватара голодом, пошла у него на поводу и обратила все наше внимание на тарелки.

Не знаю, как остальные, но я, будучи профессионалом в этом деле, определила сразу, что бар был явно пивной, а не едальный, с кухней лишь под питейный ассортимент. И соответственно, на столе не было ничего, что подпадало под понятие именно «пожрать», но зато, всякой закуси были горы!

Как минимум порций по десять в одну тарелку были навалены мелкие маринованные огурчики и грибки, чуть не падая с блюда, возвышались кучкой темпурные креветки, так же, норовя соскользнуть за край, красовались желто-маслянистые кольца лука в кляре, и чернел пригорок длинненьких, присыпанных паприкой ржаных сухарей. Единственное, что здесь можно было обозначить, как «нормальную еду», это жареные ребрышки, поданные тоже в немалом количестве и в соответствующей посуде, которая на вскидку определялась как таз. Думается, что в этом заведении ребра, скорее всего, проходили в разделе «Под пивко».

– Кушай Гарри, кушай, тебе энергия скоро понадобиться! – позаботился о нас Эйс, придвигая поближе тарелки и главное тазик.

В принципе, орк оказался непривередливым и позыва к требованию борща и отбивной с картошкой, я не ощутила. А потому оставив его хрустеть сухарями, которыми он вместо хлеба заедал ребра, я перебралась в Энджи, чтоб задать закономерный вопрос:

– За чей счет банкет? – ибо глядя, как Гарик накинулся на предложенное, у меня сразу всплыла опасливая мысль: что, как бы не за мой…

Но Алекс успокоил, хотя и посмотрел странно. Оказалось, что все уже обговорено и расходы мы раскидаем на всех. Потому как, во-первых, мы гуляем по поводу отлично проведенной акции по сбору зрителей – считай свидетелей, на бой. А во-вторых, все прекрасно понимают, что Гарику скоро придется отдуваться за всю команду, так что дело он будет делать общее, и пусть ест, сколько влезет, все на пользу пойдет.

Но вот без Джона и тут не обошлось. Он, глядя на орка и провожая взглядом каждое ребро, пропадающее в бездонной пасти бесследно, все же сказал:

– Я говорил, надо было в столовую идти. Там курсантов бесплатно кормят!

Впрочем, остальные парни, все, как один, посмотрели на него укоризненно и, стянув с уже значительно опустевшего блюда по огурчику, выразительно подняли стопки:

– За Гарри! За победу! – прогремел тост, под который Джончик смутился.

А я, в общем-то, более склонная к его мнению, все же против большинства тоже не пошла и, подняв свою рюмешку, только и спросила:

– Что пьем? – и тут же прихлопнула себе рот.

Слава богу, на этот раз моего ляпа ни Алекс, ни проныра Джончик похоже не расслышали

– Так водку же! – отозвался один Кир, вроде тоже не обративший внимания, что и этот вопрос странноват для человека, который вместе с ними ту выпивку и выбирал. – Мы же тут в большинстве своем все коренные русичи!

А вот тут уже я подвисла. У меня, конечно, были подозрения, что мы европейцы все. Но чтоб так территориально близко?!

Ведь при всех моих подозрениях был и вариант, что парни откуда-то из самого, что ни на есть, далека – из космоса, то есть. С Марса там, с Каллисто, как мой папашка, или вообще с Гаро-5. Ведь разницы считай никакой!

Когда, уже больше трех сотен лет назад, человечество по-настоящему вышло в космос и стало обживать Солнечную систему, попутно выбираясь и за ее пределы, миграционные процессы стронули людей с насиженных мест капитально.

А вскоре, когда пошли довольно напряженные столкновения с маарками Кассиопеи, которые вдруг прочухали, что человечки-то «подросли», народам Земли пришлось объединяться. С маарками лет за сто проблему утрясли. Но вот взгляды людей, политические веяния, а самое главное – экономика, за это время уже кардинально изменились, и тогда вынужденное и временное объединение народов стало постоянным, так и оставшись единой Федерацией, состоящей из Округов. Куда, естественно, вошли и колонизированные за это время планеты. Что, в свою очередь, только поддержало почин, едва обозначенных границ, и вовсе не замечать.

Оттуда и общий язык, затерший постепенно различия, и культурное равновесие, пользующее этнические особенности только для большей оригинальности новых идей. Все мы люди вольные – где хотим, там и живем, с кем желаем, с тем детей и бацаем, а мним себя и того более – чисто по своему разумению!

После подобных умствований мне оставалось только порадоваться такому совпадению, которое, собственно, ничего и не меняло. Потому как мы в игре, а вот в реальной жизни, вряд ли когда и встретимся…

Я обежала взглядом парней, наткнулась на Алекса… и хлопнула рюмку водки одним махом. Мимоходом подумав при этом, что тоже, наверное, отчасти русические корни сказываются…

И вот, до боя полчаса. Я-Энджи сижу в кресле в углу комнаты, предоставленной нам распорядителями до начала поединков, и трясу ногой. Дурацкая привычка, согласна, но вот нервы… нервы – они такие, и в выборе способов своего успокоения, как известно, не церемонятся. Мне еще повезло – сижу тихо, окружающих не трогаю, только-то и делов, что ножкой дергаю ритмично.

А вот Алекс с Киром сидят спокойно, или, может быть, лучше меня, в руках себя держат. Впрочем, и получше Джончика, тоже. Этот оказался неврастеником еще тем – ходит, как заведенный, кругами и то и дело руки принимается заламывать, причитая что-то о том, в какую задницу мы себя загнали сами.

Ну, не знаю…

А вот Гарику совсем неплохо. Он возлежит на кушетке расслабленно, а Эйс по его спине прохаживается, лупя по ней, то ребром ладоней, а то и вовсе плашмя. Довольно болезненно, хочу вам сказать! Я-то сунулась в орка поначалу, в надежде вместе с ним словить массажного кайфа, но моя нежная чувствительность это сомнительное удовольствие не оценила. А вот сам Гарри, без моего участия в нем, ничего так, лежит себе, подремывает. И даже похрюкивает временами от счастья.

Между тем, Кир, видно не вынеся мельтешения Джона, недовольно спросил:

– Что ты там все бормочешь ерунду какую-то?! Ну, попали и попали, теперь-то что изводиться? Хотя, конечно, по трезвому размышлению, я бы тоже предпочел с таким товарищем, как Тэнк, дел не иметь.

– Почему? Прокачка же нужна? – конечно же, не понял всей сложности ситуации именно Эйс.

– Ну, знаешь ли, прокачиваться можно и более безопасным способом, – пожал на это плечами Шоколадный.

– Потому, что этот жучара, похоже, в пираты уже сейчас намылился. И его, скорее всего, ожидает теплое место в одном из картелей, – полный расклад камиру дал уже Алекс. – Он и кораблю присвоил довольно одиозное имя, и себе взял такое, чтоб сразу на слух падало. Со временем фамилия сама собой заменится кличкой, как и принято у пиратов, и получим мы какого-нибудь Тэнка Разрушителя или Железного Танка. А с нами выходит так – если не выиграем, то потом все отморозки этого сектора нам проходу не дадут, автоматически приняв за слабых. А выиграем, то в лице Тэнка, и той группировки, куда он собрался, наживем себе врагов.

– Круто… – протянул Эйс. – Но ведь сразу в пираты нельзя?!

– А кто ему помешает, если договоренность есть? А он хамит и нарывается так, что она, походу, точно уже имеется! Сейчас для вида обязательные два месяца под гражданством Содружества походит и все. А дружки ему еще и прокачку персональную устроят, чисто для него заказывая миссии. Они ведь тоже с посредниками работают, – продолжил объяснять неприятный расклад капитан.

Меня-Лили этот разговор напрягал, вспоминать о Тэнке лишний раз не хотелось. И так вон скоро придется лицом к лицу с ним столкнуться…

Но все как-то затихло само собой. Эйс поднял разомлевшего Гарри и велел разминаться активно. Алекс с Киром тихо о чем-то между собой заговорили. Джону же, пришлось тоже приземлиться в кресло, ибо середину комнаты заняли орк с камиром, и всем было ясно без объяснений, что попадание под их конечность на излете, добром точно не закончится. Так что теперь мы с умником ногами трясли на пару. Правда, в единый такт не попадали.

Ну, а вам, что еще рассказать, пока в зал не позвали?

Ну, если только уточнить, что выступать Гарри будет в памятных красных труселях. За это проголосовали все. Без меня, конечно. Но мне ничего не оставалось, как согласиться с большинством. Вот думается теперь, что если до боя алые боксеры были известны только, как незабываемый атрибут в истории становления нашей команды, то после него они станут знамениты, как минимум, на всю Академию…

Да, конечно, мне пришлось прикупить под них эдакие фиксирующие спортивные трусы, чтоб, упаси бог, ничего крамольного из сколького атласа в процессе боя не вывалилось. Хотя… в нашем случае сей предмет одежды себя оправдал не очень, и эффект от него был скорее лишь слегка поддерживающий, но вот не фиксирующий точно. Но Эйс сказал: «– Норм, покатит!», и я, посчитав, что ему видней, на этом заморачиваться не стала.

Но вот сообщение о том, что больше ничего прибарахлять орку не придется, меня взволновало не на шутку.

Видите ли, мой бойфренд… который, в общем-то, уже с полгода как совсем не френд… в свое время пытался приобщить меня к подобным развлечениям. Сам-то он был бо-ольшим любителем всяких боев без правил, борцовских турниров и другой подобной мутотени. Собственно, тогда же я и поняла, что эти радости не в моем вкусе. А уж это осознание, в свою очередь, и послужило переводу весьма френдовых отношений в дальнее знакомство.

Но речь сейчас не об этом. А о том, что я, при всей своей далекости от разных боевых заморочек, некоторое понимание о том, во что одеваются участники таких турниров, имела. Так что на слова о том, что моему Гарику ничего больше, помимо не оправдавших себя труселей, ничего не нужно, я отреагировала весьма бурно:

– Как так?! А эти… нагубники-зазубники… перчаточки с обрезанными пальцами… блямбы такие на колени… и эти на шнурочках! – да, представление о том, во что должны быть одеты бойцы, я имела, а вот о том, как все это называется – нет.

Наверное, потому мне и не удалось отстоять свое мнение… поскольку из вышеперечисленной экипировки мне три предмета хоть описать удалось, но вот с ботиночками, смешными такими, до ужаса похожими на детские пинетки, у меня это и вовсе не получилось.