Текст книги "Маринка (СИ)"

Автор книги: Анна Литцен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Маринка

Она живёт рядом со мной немногим больше двух лет.

… – У тебя нет сигаретки? Вот муж придёт – я отдам!

… – Дай сигаретку! Муж купит – я отдам!

… – У тебя нет уксуса? Я консервирую, у меня кончился. Единственная бутылка? Ну дай! Я потом куплю тебе новую! – через две недели она отдаёт мне восемь рублей мелочью: – Я у тебя уксус брала, сходи сама купи. – Уксус стоит 19 рублей.

… – Я консервирую, у тебя нет закаточной машинки и крышек – железных и полиэтиленовых? А то мне банки закрывать надо. Нет? А может, посмотришь? Точно нет? А у кого есть?..

… – У тебя нет штопора? Нечем открыть вино, а у нас сегодня праздник. – Штопор я получила обратно почти через месяц, после неоднократных напоминаний.

… – Дашь пару сигарет – мне и мужу? Купим – отдадим!..

… – У нас кончились сигареты. Одолжишь?..

… – У тебя нет масла растительного? Нечем салатик заправить.

… – У тебя есть деньги? На бензин для машины надо. Хотим в Псковскую область съездить.

… – У тебя есть картошка? Суп хочу сварить.

… – Можно у тебя сигареток спросить? Нет, ты не думай, сходим в магазин – отдадим!

… – Можно у тебя чаю попить? У нас кончился.

… – Дай сахара! – протягивает полукилограммовую сахарницу.

… – А у тебя нет муки? Хочу булочек испечь.

… – Я к тебе за сигареткой! Купим – отдадим.

… – А у тебя плюшек каких-нибудь к чаю нету?

… – Дай сигаретку! Мы купим. Нам просто не хватило пачки.

… – А ты не консервировала какие-нибудь салатики? Хочется, я бы взяла.

… – Мне очень неудобно, но до зарплаты мужа ещё пять дней, а у нас совсем нечего есть. Может, у тебя что-нибудь найдётся? – я несколько сбита с толку, но не оставлять же людей вообще голодными! В итоге она уносит приличных размеров пакет. В то же время, как я узнаю через месяц, у неё в холодильнике лежат мясо, пельмени, овощи.

… – Мы купили свекрови на день рождения мебель, теперь мужу на автобус не хватает. У тебя есть деньги?

… – А ты сегодня не варила компот? Пить хочется. Нет? Тогда поставь чай.

… – У тебя деньги есть? Муж купил мне что-то вроде селёдки под шубой, а мне не понравилось, я бы тебе продала.

Нет, не думайте, что мои соседи – люди вообще без доходов и родственников, которые могли бы им помочь. Ей – 20, мужу – 26. Муж работает, получает неплохую зарплату. У неё неплохая пенсия по потере кормильца, так как она учится в техникуме. К учёбе относится спустя рукава, даже посещает техникум редко, но... пока её не отчислили. Их совокупный доход раза в три больше моего. У неё мать, отчим, дед, свёкор, свекровь, множество знакомых и подруг. Все работают, у деда хорошая пенсия да деревенские добавки: огород, рыбалка, охота. Помочь ей есть кому. Однако она не хочет к ним обращаться, пострадает её имидж самостоятельной женщины и рачительной хозяйки. Она предпочитает обращаться ко мне, хотя я просто соседка, нас даже дружба не связывает. Очень удобно: позвонил в соседнюю дверь, там живёт добрая тётенька, которая может выручить, особенно если с ней давить на жалость и смотреть наивными глазами. А отдавать тётеньке совсем необязательно, достаточно всё время обещать. Те же сигареты. По сигаретке, по сигаретке, а ушло на Маринку уже не меньше двух блоков. Неохота идти в магазин – идём в соседнюю квартиру. Неохота готовить – заглянем, а вдруг нас накормят? И всё это делается с очаровательно наивной наглостью и пробиванием на жалость. И она искренне считает такое положение вещей нормальным, «человеческим», как она выражается. Я ей уже говорила: Марина, я не благотворительная организация, я продукты и сигареты покупаю в магазине за деньги, как все, а денег у меня гораздо меньше, чем у вас. Она парирует: но тебе же хватает? Я теряюсь от этой наивной наглости. Она заходит ко мне раза два-три в день: «Покурим?» С собой у неё только одна сигарета, а сидит она у меня каждый раз не меньше двух-трёх часов. Так что я делаю вывод: покурим мы мои сигареты. Уже и речи не заводит о том, что отдаст. У неё железная уверенность: твоё – это моё, надо только не забывать рассказывать, как им трудно жить. Поколебать эту уверенность мне не удаётся, а откровенно послать их на фольклорные буквы у меня не получается. Со мной у неё имидж ребенка, а у меня на уровне подсознания убеждённость, что детей обижать нельзя.

В 1981 году я приехала в Ленинград поступать в институт. С общежитием вышла заминка, и с неделю я жила у одной бабушки – старой знакомой матери. Мне и в голову не приходило, что она меня кормит на свою 42-рублёвую пенсию. Я просто была настолько наивна, что даже не предложила ей денег, а просто сказала спасибо и переехала в общежитие. А бабушка написала моему отцу об этом. Мне неслабо досталось от отца, и я понимала, что он прав. До сих пор помню, какой стыд меня тогда жёг. Так я узнала, что человеческие отношения не значат отмены материальных. Как довести эту нехитрую истину до Маринки – я просто не знаю, у неё в сознании стоит какой-то блок, который не даёт ей уразуметь, что я далеко не в восторге от её визитов и её бесконечных «дай». Я уже просто перестаю открывать ей дверь. Она настойчиво ломится, потом уходит, снова ломится, снова уходит, когда же видит меня, начинает допрашивать: «Где ты была?!» Да какое твоё дело?! Я тебе ничем не обязана, я не твоя собственность, моё имущество – не твоё имущество, в гости надо ходить, когда хозяину приятно твоё общество, а не тогда, когда тебе скучно. Просто не могу передать, как же она мне надоела. Но как отвадить её – пока не знаю. Все мои деликатные (пока деликатные!) объяснения разбиваются о совершеннейшую твердолобость. Да, похоже, здесь только один выход – фольклорные буквы. И как-то надо переломить собственное воспитание...

...Пиявка, пока не насосётся крови, сама не отвалится. Некоторые люди произошли явно от них и превзошли их...

20.03.2016