Текст книги "Декабристка (СИ)"
Автор книги: Анна Кирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Декабристка
Анна Кирова
Пролог
Париж, 2013 год
Я, Наталья Ростова известная на весь мир супермодель. Меня считают красивой, восхитительной, идеальной в плане моих внешних данных. Многие так и думают, считая, что сам Господь Бог дал мне идеальную красоту. Возможно. Почему – то я всегда критично оцениваю свою внешность. Что – то привлекает во мне мужчин. Я просто это заметила, так как от природы очень наблюдательна. Наверно, им нравятся мои бездонные голубые глаза или пухлые губы? А может им нравится маленький вздёрнутый нос на лице? Не знаю. Но много мужчин считают меня обворожительной и желанной женщиной, умеющей сочетать в себе притягательную сексуальность и детскую наивность. Многие из них достаточно известные люди. Одни мужчины готовы бросить к моим ногам свои состояния и предложить руку и сердце. Если моё величество пожелало бы, то я могла бы стать женой любого из них. Мне ничего не стоило, если бы я захотела, стать королевой маленького европейского государства, на худой конец можно было бы заделаться и фон графиней. Почему бы и нет. За кого я не вышла бы замуж – за арабского шейха или за индийского раджу, не люблю быть в неволе. Но мало кому из этих богатых мужчин удаётся заставить улыбнуться Снежную королеву, чей ледяной взор смотрит сквозь них. Да, я и есть та самая Снежная королева, чей холодный взгляд делает меня особенной среди самых известных супермоделей мира. Целый мир лежит у моих ног, а я, лишь молча улыбаюсь в холодный объектив фотоаппарата, принимая снова по приказу фотографа нужную позу.
– Давай, лапуль, давай. Повернись. Сверкни своими глазами. То, что нужно, – слышу я от него очередные уже привычные для меня командные слова.
– Наташа, ты сама богиня. Твоя красота в очередной раз сразит всех наповал. Так, детка, так. Сюда повернись. Удиви меня. Сделай гневный взгляд. О, да.
– Всё, я не могу, – начинаю я возмущаться. – Серж, я устала. Дай мне отдохнуть. Дай день. Твоя безделушка и так ослепила мне все глаза. Уже нет терпения здесь стоять.
– Натали, моя безделушка кормит меня, да и тебя тоже. Чтобы ты делала, если бы не она. Я сделал тебя знаменитой. Вот что может делать простое фото. Какой силой оно обладает, ведь тебя все знают в мире моды. Так что терпи, моя радость, – заметил Серж.
Снова ломит спину от непривычных для меня поз, которые приходилось принимать в ходе проведения данной фотосессии. Устала за день так сильно, что невыносимо, хочется присесть на деревянный стул. стоящий поодаль от меня.
– Наташа, никакого отдыха, – слышу ответ от фотографа. – Ты зарабатываешь деньги своей красотой. Твоё имя уже бренд. Давай, Наташа, ещё немного.
И снова приходится работать в поте лица. Серж прав. Моя красота – это мой хлеб. Ею я зарабатываю себе деньги на жизнь.
День подходит к концу, а с ней и моя работа на сегодня.
– Ты супер, детка! – слышу в свой адрес похвалу от Сержа, на которую он обычно бывает скуповат. – Наташа, ты превзошла сама себя. Я обожаю работать с тобой. ты пахарь и такая терпеливая. а эти современные нимфетки, только мнят из себя королев подиума. Фи, ненавижу с ними работать. А ты идеал во всём. Сегодняшние снимки взорвут все журналы. Впрочем, как всегда.
– Королева, давай ещё парочку снимков?
– Нет, Серж, слышит он мой усталый голос. – На сегодня хватит. Я еду домой. Усталаааа. Серж, ты слышишь, пожалей.
– Очень жаль, детка.
– Пока, Серж, увидимся, – прощаюсь с фотографом, кинув ему воздушный поцелуй жестом. – Завтра продолжим.
На такси возвращаюсь домой в свою маленькую квартирку, что находится в одном из престижных спальных районов Парижа. Через окно автомобиля смотрю, как мимо проносятся улицы столицы Франции, но я не вижу всей красоты города, потому что мыслями снова ушла вглубь себя.
– Вы, красотка, что надо, – слова таксиста резко прерывают ход моих мыслей. – Наверно, поклонников хватает у Вас?
– Да, конечно. Только могли бы вы больше меня ни о чём не спрашивать. Я заплатила Вам за услугу, мсье. Будьте добры, доставьте меня по адресу, который я Вам назвала.
– О, да, мадмуазель. Простите за мою навязчивость. Я забыл кто есть кто.
– Да, в моей насыщенной жизни поклонников хватало: молодых, старых, богатых и знатных. Большинство из них признавались мне в любви, – такие мысли проносились в моей голове, пока я ехала на такси до своего дома. – А нужна ли мне их любовь, если меня не может полюбить тот, кого всю жизнь люблю я.
– Приехали, мадмуазель, – снов прерывает мои мысли таксист.
Я выхожу из машины и в полном молчании смотрю в ясное ночное звёздное небо Парижа.
– Боже, как красиво, а у меня нет времени всё это замечать, – подумала я и иду домой.
– Всего Вам доброго, – отвлёк меня таксист.
– Спасибо, – отвечаю я ему вежливо вслед и впервые за долгое время улыбаюсь кому – то тёплой улыбкой, расплачиваюсь с таксистом наличными. – До – свидания! – и покидаю салон такси, спеша к себе домой.
Приняв душ, одевшись в мягкий банный халат, я заваливаюсь отдохнуть на свою любимую кровать. Мысли, снова эти мысли лезут в мою голову. С недавних пор я стала задумываться о том, чем я буду заниматься после окончания карьеры фотомодели. Мне уже было 24 года. Я мечтала о том, что стану журналисткой. Возможно, мне следует выйти замуж?
– Нет, такой вариант отметается, – проговорила я свои мысли вслух, смотря прямо в потолок. – Да и вообще, я могу ничего не делать и жить на деньги, которые я заработала. А любовь? Я научилась жить без неё. Что толку мне от этой любви? Я любила, но меня не любили. Господи! Смешно. Меня не любили – одну из самых красивейших женщин планеты. Мой агент Катрин, узнав о таком забавном недоразумении, лопнула бы от смеха. Как такое возможно? Её самую восхитительную модель не ценил только один мужчина в этом мире. Александр – человек, которого я любила, мой брат. Он всегда смотрел сквозь меня, не воспринимая, как женщину.
– Ната, ты для меня сестра, – сказал он мне однажды, дав тем самым понять, что не любит Снежную королеву, то есть меня.
– Натали, я люблю Вас, – услышала я месяц назад признание от Этьена, одного из своих молодых поклонников. – Выходите, за меня замуж, не отказывайтесь, прошу Вас, – получив в подарок от него кольцо с красивым розовым алмазом.
Был ровно год, как мы с ним начали встречаться. Этьен был очень горд тем, что я обратила на него внимание. Мне же захотелось каких – то изменений в своей личной жизни, потому что устала от одиночества.
– Да, Этьен, я согласна, – ответила без всяких раздумий молодому человеку.
– О, моя Натали, я так рад, – закружил меня Этьен в ритме вальса вокруг себя и на радостях крепко поцеловал меня в губы. – Натали, ты сделала меня самым счастливым человеком на свете.
Ах, бедный Этьен даже не заметил грустной улыбки на моём лице. Я была чуточку счастлива от того, что смогла своего жениха сделать радостным. Мы вместе молча гуляли по набережной Сены, тесно взявшись за руки. И Этьен снова меня поцеловал, взяв нежно меня за подбородок.
– Натали, твои губы, как сладкий мёд. А голос похож на звон хрустального колокольчика.
– Я знаю, Этьен, – ответила я. – Знаю.
Так я начала встречаться с Этьеном. Вскоре мне пришлось сказать ему о том, что нам пока не нужно торопиться со свадьбой. Но жизнь внесла свои коррективы в наши отношения, решив проверить их на прочность.
Должен тебе сказать кое – что важное. Я скоро уезжаю в Америку на полгода. Когда вернусь мы с тобой обсудим всё, что связано с помолвкой и с будущей свадьбой. Нам больше не нужно тянуть, Натали, с этим вопросом. Я хочу как можно быстрее сделать тебя счастливой женщиной, – поделился как – то Этьен своими планами со мной на одном из наших свиданий. – Натали, я чувствую, что ты колеблешься. Полгода, пока меня не будет, ты должна подумать о том, а стоит ли нам с тобой продолжать встречаться дальше. Я думаю, что ты со мной согласишься. Ты моя любовь, но нам нужна перезагрузка в наших отношениях.
– Этьен, ты прав. Уезжай. Мне нужно подумать обо всём. Замужество серьёзный шаг, – был мой ответ.
На прощание мы поцеловались, и Этьен уехал в свою Америку, дав время подумать о том, что мне делать дальше.
Вдруг от собственных мыслей меня отвлёк раздавшийся телефонный звонок моего мобильного.
– Что опять? Снова, наверно, работа? – и я нехотя повернулась в сторону телефона, чтобы ответить.
– Да, мама, привет! Ты мне только недавно звонила, – ответила я любимой родительнице, взяв трубку.
– Здравствуй, Ната! Я не поздно? – обратилась ко мне мама.
– Мамуль, давай я тебе перезвоню. Вам звонить мне дорого. Хорошо? Я отключаюсь.
– Хорошо, Ната, – ответила мама и тут же отключилась.
Было странно, что мама решила со мной связаться, потому что я сама всегда звонила родителям, так как не хотела, чтобы они тратили деньги на дорогие телефонные звонки. Интуиция подсказывала, что мама позвонила мне не просто так. Что – то случилось? Мама ответила на мой звонок сразу.
– Мама, я же просила тебя не звонить мне. Я сама собиралась Вам на днях снова позвонить.
– Дочка, знаю. Но тут такое случилось?
Сердце начало выпрыгивать из груди в предчувствии чего – то плохого.
– Ма, что – то с папой? С Петькой что – то? Мама, не молчи.
– Дочка, с ними всё хорошо. Случилось не с ними? С Сашей произошло.
– Мама, что с ним?
– Наташа, – мама редко меня так называла, только в случае если происходило что – то очень плохое с кем – то из нашей семьи.
– Мама, что с ним? Не молчи. Я начинаю бояться твоих пауз.
– Саша, попал в аварию.
– Оооооооооон, погиииииииииб, – губы с большим трудом произнесли эти слова.
– Нет, Наташа. Он сумел выжить. Сейчас в больнице в реанимации.
– Мама, я вылетаю, – и отключила тут же телефон, бросившись в сторону шкафа собирать вещи.
– Катрин, я вылетаю в Россию, – позвонила я тут же своему агенту.
– Натали, но завтра тебе сниматься.
– Катрин, у меня проблемы в семье. Я улетаю. Когда вернусь, не знаю. Реши как нибудь все вопросы. Вернусь, всё обсудим. До – свидания.
Заказав билет на ближайший рейс на самолёт до России, упаковав свой чемодан, я отправилась на такси в аэропорт. Вскоре я уже летела в самолёте и хотелось побыстрее попасть домой.
– Сашка, авария, реанимация. Господи, сохрани ему жизнь! – бежали мысли в моей голове. – Как же так получилось, что он попал в аварию?
– Мадмуазель, мне хочется с Вами познакомиться! Вы такая восхитительная! Меня зовут господин Дантон, – пожелал познакомиться в салоне самолёта со мной один пижон, чем – то похожий на Пьера Ришара в молодости. Мне он показался смешным.
– А если нет?
– Мадмуазель, вы такая прекрасная молодая женщина, не откажете такому кавалеру, как я.
– Извините, господин…
– Дантон, – напомнил кавалер своё имя.
– Господин Дантон, я не хочу с Вами знакомиться. Простите. Мне хочется спать.
– Простите, простите, что побеспокоил Вас, мне не хотелось быть таким навязчивым, – и, наконец, пижон ушёл, оставив меня в покое.
Вскоре самолёт, на котором я летела, приземлился, но это был не конец моего пути. Мне предстояло добраться до города – героя Волгограда, где и жил мой названный брат Александр.
– Слава Богу, Ната ты прилетела, – встретила меня мама у дверей больницы, где в это время в реанимации лежал Сашка. – Здравствуй, дочка! – и мама крепко меня обняла.
– Мама, я же говорила, что вылетаю сразу. Как Сашка? Где он?
– Уже лучше! – ответила мне мама, всхлипывая. – Врачи говорят, что самое страшное позади. Его из реанимации перевели в обычную палату.
– Где папа? Петька с Вами?
– Петька нас и привёз. Они пошли в кафе перекусить.
Я с облегчением села на больничную кушетку в коридоре, стоявшую около меня. От души отлегло чувство тревоги.
– Слава Богу, всё страшное позади.
– Мама, как так получилось, что Сашка попал в аварию? Он же хорошо водит машину.
– Ната, я сама мало, что знаю. Нам ничего не говорят, – ответила мне мама.
Я внимательно посмотрела на неё и удивилась тому, как же мать сильно постарела и немного сдала. В её некогда красивых волосах было больше седой проседи, на лице заметно прибавилось морщинок.
– Нам позвонили и сообщили, что Саша попал в аварию, находится в больнице.
– Мама, а где Лизавета. Где его жена? Почему её нет?
– Дочь, я не знаю. Мы не смогли до неё дозвониться. Она не даёт о себе знать.
– Ма, прости. Я даже не поинтересовалась вами. Как ваши дела? Как па?
– Всё у нас хорошо, Ната! Ты когда обратно улетаешь? Ведь у тебя работа.
Мама всегда обо мне беспокоилась в последнее время, переживая за мою работу, больше, чем я.
– Ма, всё хорошо.
Вскоре я увидела шедших к нам Петьку и отца.
– Папа, Петька, – и я бросилась обнимать их обоих. – Как я рада Вас видеть.
– Ната, ты приехала. Когда? – обрадовался моему появлению отец.
– Сеструха, какими судьбами, – ответил Петька, от радости схвативший меня в охапку своими сильными руками так, что я почувствовала нехватку воздуха в груди.
– Петька, ну ты силён.
– Папа, я только приехала! Что там с Сашкой?
– Натка, сейчас подойдёт врач и всё нам скажет. А вот и он.
Я увидела шедшего к нам врача в белом халате средних лет, слегка полноватого с смешными очками на носу.
– Вы родственники Александра Волонского?
– Да! – утвердительно ответил ему слегка взволнованный отец. – Доктор, что с моим сыном? Скажите.
– Я могу с кем – то из Вас переговорить отдельно.
– Можете, со мной поговорить. Я сестра пострадавшего, – ответила я, не сдержавшись.
Отец и мать резко всполошились, не понимая, что происходит, судя по их взгляду, брошенному на меня. Петька молча стоял в стороне, ожидая, что будет дальше.
– Родители, всё хорошо. Поговорю с врачом и приду к Вам.
– Пойдёмте. Вы…
– Наташа. Меня зовут Наташа.
– Хорошо, пойдёмте, в мой кабинет, там всё объясню, что с вашим братом.
– Ната, что врач сказал? – накинулась на меня мама при моём возвращении от доктора.
– Как, всё хорошо? – спросил отец.
– Натка, не тяни резину, – сделал мне замечание Петька.
– У Сашки перелом в области позвоночника. Они не хотели Вам сразу говорить. Думали, что ошиблись. Но всё именно так.
– Вот чёрт, – ответил Петька! – Попал брательник в переплёт.
– Саша, сынок, что будет? Калека на всю жизнь, – запричитала мать, качая головой.
– Хватит, Марина, – поддел её отец. – К старости ты совсем уже. Всё у Сашки будет всё хорошо. Надо его жене позвонить. Лизка поставит его на ноги. Да и мы на что. Бросим что ли нашего сына? Я лучше в могилу лягу, чем Сашку оставлю без помощи.
– Папа, мама, прав. Всё будет хорошо. Петька, не отходи от родителей, – попросила я старшего брата.
– Натка, ну ты скажешь, – ответил он мне с лёгкой обидой в голосе. – Я и так тут. Куда мне деваться.
– Родители, скоро Сашка должен прийти в себя после наркоза. Доктор разрешил мне посидеть рядом с ним.
– Иди, доча, – согласился со мной отец. – Иди.
Я отправилась в палату, где лежал Сашка. Я не знала, что он мне скажет, когда увидит меня, очнувшись после наркоза. Подойдя к пластиковой двери, я долго не решалась войти внутрь. Мне было страшно и тело била лёгкая нервная дрожь. Постояв минуту, набралась смелости и вошла. Внутри палаты сильно пахло лекарствами. Неудивительно, ведь я находилась в больнице. Сашка лежал на больничной кровати, весь опутанный какими – то проводами и спал. Сколько же я его не видела? Несколько лет. За эти годы он мало изменился, оставаясь красивым молодым мужчиной. Мне ничего не оставалось, как присесть рядом с ним, взяв в свои руки его тёплую ладонь правой руки.
– Сашка, всё будет хорошо! – повторяла, как мантру, я эти слова, сидя рядом с кроватью, где лежал Сашка, а затем приложив голову рядом с ним, уснула.
– Натка, тыыыыыыыы? – услышала я удивлённый Сашкин голос, от которого пришлось проснуться. – Где я? Что со мной? Почему я тут? Где Лиза?
– Саша, всё хорошо! Ты в больнице. Была авария. Тебя кое – как спасли. Твоя жена скоро будет.
– Ната, а ты зачем приехала? Ведь в последний раз при нашей встрече ты сказала, что больше не желаешь меня видеть! Где Лиза? Позови Лизу. Уходи.
– Сашка, я позову доктора!
– Почему я не чувствую ног! Что со мной? Позовите Лизу.
Вошёл доктор, чтобы узнать о самочувствии Александра.
– Доктор, что со мной? – обратился к нему Сашка. – Почему я не чувствую своих ног?
– У Вас проблемы с позвоночником.
– Не надо, дальше. Я всё понял. Доктор, уходите.
Врачу ничего не оставалось, как покинуть палату. Сашка же невидящим взглядом смотрел в одну точку, про себя переваривая только что полученную информацию. Я молча стояла рядом с ним, думая о том, как же ему помочь. Он со всей силы мял руками край постели, а взгляд был устремлён в одну точку.
– Сашка, Сашка, всё будет хорошо. Ты будешь ходить. Поверь.
– Натка, уходи. Тебя я желаю видеть в последнюю очередь. Зачем ты приехала? Хочешь пожалеть меня такого – инвалида. Мне не нужна твоя жалость. Избавь от своего сочувствия. Мне нужна Лиза.
– Плевать я на тебя хотела. Приехала, потому что мой брат попал в беду. Прости, ошибалась. Не бойся, никто не станет за тобой бегать. С тобой более или менее всё хорошо. Через несколько дней улетаю обратно во Францию. Лиза, наверно, скоро будет. Я желала тебе всего самого лучшего, но ты не нуждаешься в моём к тебе хорошем отношении, – ответила я Сашке, уже собираясь покинуть палату.
– Натка, что разлюбила меня? Да?
Данный вопрос, заданный мне Сашкой, для меня оказался неожиданным. Я медленно с кошачьей грацией развернулась в его сторону и со злостью в голосе, процедила сквозь зубы, наклонив голову к его лицу, смотря прямо в глаза Сашки. Полминуты мы смотрели молча друг на друга.
– Тебя любить? Я? Не смеши, – ответила я и развернулась в сторону выхода.
– Снежная Королева, как была, так и есть. А я тебя, Натка, тоже нет.
– Обоюдно, – бросила я ему одно слово в ответ на брошенные Сашкой мне вслед последние слова.
Мы стоили друг друга в нашем взаимном противостоянии. Когда же оно началось?
Глава 1
Июль 1994 года
В тот год, когда я впервые познакомилась с Сашкой Волонским, мне исполнилось пять лет. Помню, что считала себя такой взрослой, самой умной. Какой же глупышкой я всё – таки была. Мне казалось, что пять лет – это так здорово. Очень хотелось понежиться в постели, поваляться.
– Ух, ты, Наташа, у тебя сегодня день рождения, – говорила я себе в тот день, как помню, когда мне исполнилось пять лет.
Я не знала тогда, сколько было времени, когда я соизволила проснуться, но знала, что сегодня день моего рождения. За день до этого, мне об этом сказала мама, которую звали Мариной. О, она тогда была у меня очень молодая и такая красивая. Каждый вечер родители меня отправляли рано спать, а сами продолжали заниматься своими делами. Даже старшему брату, их любимому Петеньке дозволялось с ними остаться. Он был старше меня на восемь лет. Я считала, что он тоже ребёнок и должен рано ложиться спать, как и я. Нет, был папа принципиально убеждён в том, что я маленькая и мне нужно рано ложиться спать.
– Цыц, Натка, – говорил мне папка в таких случаях, если пыталась возмутиться. – А ну айда, в постель. Мала ещё выступать, – и я, зажав от злости свои кулачки в замок, уходила в свою комнату, где мама уже успевала мне приготовить постель.
– Доченька, моя! – ласково приговаривала она. – А ну ка раздевайся. Укладывай свои вещи на стульчик и одевай пижамку. Взрослая, уже, – и так бывало каждый вечер.
Затем мама целовала меня в щёчку, не забывая обнять, а затем, уходя, выключала свет. Мне долго приходилось елозить в постели, прежде чем получалось уснуть.
– У, они все против меня. Сидят там и Петька там. А я тут, – я готова была в такие минуты всех наказать, кто заставлял меня так рано отправляться в постель.
Только вчера мама сказала, что завтра 10 июля и у Наташки, то есть у меня день рождения. Я запомнила, что она сказала. Только я не знала, а будем ли мы его отмечать. Может, про меня все забыли? Мы только недавно переехали жить на новое место в село под названием, кажется, Сероглазово. Папа так говорил маме. Я ещё толком не знаю место, куда мы переехали.
– Урааааааа! У меня сегодня праздник. Мне исполнилось пять лет. Я большая девочка. И Петюня больше мне не авторитет, – кричала я от радости, вскочив с постели и начав прыгать по ней.
Посмотрев на соседнюю кровать брата, я заметила, что он уже куда – то с утра испарился, наверное, подался к своим дружкам. Неожиданно в комнату заглянула мама и посмотрела на меня с немым укором.
– Проснулась принцесса. Давай одевайся, заправляй постель и мыть руки, потом завтракать.
– Мама, Мааааааам! – стала я её звать.
– Живо, Натка. У меня ещё много дел.
Я обиделась на маму. В молчании оделась, кое – как заправила постель и отправилась умываться под нашим железным умывальником, в котором вода то лилась, то сикала. Всё зависело от того, как я дёрну его за язычок. Схватив в руки кусочек туалетного мыла, я смогла намылить пену на них, а затем умыться, не забыв почистить зубы. Фу, зачем умываться. Я не стала бы, если бы меня не заставляла мама.
– Натка, ты снова разбрызгала воду, – посетовала заглянувшая в кочегарку мама, увидев, как я умываюсь. – Аккуратно можешь?
– Мааааама, – захныла я ей в ответ. – Я же не специально. Умывальник виноват, что так льёт воду.
– Ладно, Наташа, вытирай полотенцем лицо и руки и иди завтракать. Я сама тут приберусь.
– Мама, а где папа? Он же не забыл про меня.
– Натка, отец на работе. Иди, садись за стол. Я тебе приготовила твою любимую молочную манную кашу. Давай.
– Спасибо, мамулечка, ты у меня лучшая, – и бросилась на радостях обнимать маму.
– Давай, егоза, там тебя и компотик поджидает.
Снова обняв маму, я отправилась на кухню вприпрыжку, где меня ожидали каша и компот. Сев самостоятельно на стул, я никого не ожидая, приступила к своей трапезе, как вдруг мне помешали насладиться вкусом манной каши. Чужая большая ложка залезла в мою тарелку, чтобы её съесть.
– Поделись, сестрёнка. Я тоже голодный, – прозвучал над моим правым ухом голос моего драгоценного старшего братца Петюни. – Не вредничай, Натка. Ты же хорошая девочка. Поделись со старшим братом. Дай мне тоже покушать.
Я не на шутку разозлилась.
– Это моя каша. Мама мне приготовила. Отстань. Как дам я тебе – и уже хотела дать брателло звонкую затрещину в его большой лоб большой металлической ложкой.
Ой, я так испугался такой малявки. Мала ещё, – не испугался меня братик и вдобавок выпил из стакана мой компот.
– Я тебе устрою, – пригрозила я ему, как неожиданно для меня братец схватил меня за уши обеими руками и стал их дёргать от всей души, в шутку приговаривая.
– С днём рожденья, Натка. Расти большой, не будь лапшой.
Только ненавистный братец сумел вспомнить о моём дне рождения. А мама и папа забыли. Закончив дёргать мои бедные маленькие ушки, он иронично произнёс.
– А спасибо сказать? Натка, не хочешь?
Я стала думать о том, сказать или нет братцу спасибо за поздравление с днюхой, пока он смотрел на меня во все глаза и ждал моего ответа. Я уставилась на него пристальным взглядом своих голубых глазах, и говорить ему спасибо вовсе не хотелось. Я умела быть очень настырной.
– Ната, ты здесь? – спросил меня брат и поводил перед моими глазами своим указательным пальцем.
Пришлось признать, что Петька прав. Я сдалась на милость победителя в лице старшего брата.
– Спасибо, Петька. Мама ничего не сказала, не поздравила. Мне же пять лет.
– Да, Натка, ты у меня, вроде, маленькая. А разговариваешь, как взрослая.
– Разве? – удивившись, спросила я у Петюни. Стоит признать, что братец хвалил меня редко, но метко, как сейчас.
– Ага.
Мы не успели окончить наш разговорчик, потому что нас прервали.
– Петька, ты вернулся, – застала братца мама. – За Наткой присмотри. Я занята.
– Мама, ну, мам, – заныл во всю Петька – Не хочу я с ней опять. Она нам мешать будет.
– Петька, я сказала, что проследишь за Наткой. – категорично ответила ему мама. – Возьми её с собой, – потом она ушла внутрь дома.
Брат стоял секунд пять в задумчивом состоянии, думая о том, а как ему поступить со мной – то ли с собою брать и тогда я стану ему сильно мешаться, то ли оставить дома, да так, чтобы об этом не узнала мама.
– Чёрт меня дёрнул вернуться, – выругался от досады Петька и с укоризной посмотрел на меня. – Что мне с тобой делать, Натка?
– Мама, сказала, чтобы ты меня с собой взял.
Вместе с братцем мы съели остатки моего завтрака. Дома мне не очень хотелось оставаться, потому что никто из родителей не вспомнил о моём дне рождения, и мне было очень обидно. Теперь же я сидела на стуле и смотрела по сторонам, пока спорили между собой мама, снова вернувшаяся на кухню, и Петька. Мамуля, имевшая права старшей, как всегда, победила в их споре. Теперь я, решила разболтать брата, потому что мне было скучно.
– Петька, у тебя появились тут друзья? – спросила я настороженно у него. Мы же только приехали. А у меня нет подружек. С кем мне играть?
– Натка, какая ты всё – таки. Пошли. Делать нечего, – ответил мне братец и спустив меня со стула, взял меня за руку и мы вышли из дома на улицу. – Хочешь со мной идти?
– Ага, – обрадовалась и обняла Петьку обеими руками, как могла.
– Смотри, сеструха, – напутствовал он меня, – Меня будешь слушаться. Поняла, а то, как отдам чужому дяде.
– Неэээт, Петька, не надо. Не отдавай дяде. Я буду тебя слушаться.
– Клянёшься, Натка, а то, я тебя знаю.
– Честное, честное.
– То, то же, – напутствовал меня в конце Петька.
Он поправил на мне белое летнее платишко и удовлетворённый моим внешним видом, взяв меня за руку, повёл за собой. Вдруг я услышала звонкий мальчишеский голос, который раздавался впереди дома со стороны улицы.
– Петька, выходи, – услышала я звонкий мальчишеский крик.
– Петька, кто это? – стала я дёргать за руку брата. – Ну скажииииии, кто это?
– Сейчас, Натка, узнаешь? Пошли.
Наконец мы с братцем вышли из – за угла дома и за его поворотом я увидела мальчишку таких же лет, как мой братец. Я резко остановилась и уставилась на него во все глаза. Он мне очень понравился, что я даже пожалела о том, что он не мой брат. Мне очень захотелось иметь ещё одного, но только похожего на этого мальчишку. У него были пепельные волнистые волосы, но мне больше всего понравились его синие бездонные глаза, когда он посмотрел на меня. Взгляд мальчишки остановился на мне на долю секунды, а затем, потеряв ко мне всякий интерес, он повернулся в сторону моего братца, который не скрывал явной радости от прихода к нему в гости этого синеглазого пацана. Только вот мальчишка забыл, что есть такое понятие, как калитка, которая могла ему помочь попасть в наш двор. Пацан предпочёл просто залезть на неё и повиснуть на ней. Ему было, видимо, плевать на то, что это не его калитка, а наша и он не имеет право на ней висеть.
– Петька, айда на рыбалку, на Волгу. Я червей накопал.
Висевший пацан не желал замечать моего присутствия или мне так казалось. Я, как истукан, продолжала на него смотреть, что даже соизволил заметить мой братец.
– Натка, ты тут? – спросил он у меня, водя перед моими глазами своей ладонью, встав впереди меня. – Ты что на Сашку уставилась?
– Эй, не трогай нашу калитку! Она наша. Ты её сломаешь? – вышла я из оцепенения и бросившись на мальчишку, что нагло восседал на нашей калитке, схватилась руками за его левую штанину, пытаясь его стащить вниз. Петька бросился отдирать меня сзади, но победа была на моей стороне, потому что я своего добилась, так как вместе с наглым пацаном свалилась на землю. Не рассчитала силы. Я же была ещё маленькая. Только вот упала неудачно. Пацан оказался джентльменом, как мама называла таких. Он при падении как – то ухитрился схватить меня руками и вытолкнуть меня наверх. Так что я без происшествий свалилась на него сверху вниз. А ему пришлось поцарапать об землю свои руки.
– Так гаду ему и надо! – торжествовала я в своих мыслях. И снова голубые глаза остановили на мне свой взгляд.
– Ты, малявка, могла меня убить. Сама как?
– А не надо было на нашей калитке сидеть, – заявила я и поспешила быстрее подняться на ноги.
– Ну ты, вредина? – зло ответил мне мальчишка. – Из – за тебя упал.
– Натка, ты чо, совсем? А ну ка извинись перед моим другом. – вдруг налетел на меня Петька.
– Нет, не буду, – насупилась я и встала, сомкнув на груди в кольце свои руки. – Пусть он извиняется перед нашей калиткой. Он сделал больно ей и мне.
– Натка, ну ты совсем, – прикрикнул на меня братец. – Калитка при чём здесь?
А пацан тем временем успел встать и насмешливым взглядом смотрел на нашу перебранку со стороны.
– Петька, а это чудо вообще кто? – спросил он у него. – Маленькая, а такая упрямая.
– Я не маленькая, я уже взрослая. Мне пять сегодня исполнилось. Это ты малявка. Понял? – налетела я на голубоглазого пацана.
Моих сил лишь хватило на то, чтобы руками бить по туловищу моего противника. Он же смеялся от души во весь рот, что злило меня ещё больше.
– Петька, а эта малявка, кажется, ещё и скандалистка. Она тебе кто?
В это время Петька сумел отодрать меня от моего противника, схватив меня сзади своими обеими руками, и не давал мне продолжить свою баталию против пацана, стоявшего напротив нас.
– Гад, ты предатель, – пыталась я вырваться, но сильные руки Петьки не давали возможности мне это сделать.
– Всё, Натка, успокойся. А то дома останешься.
Эти слова смогли подействовать на меня. И я сделала вид, что подчинилась братцу.
– Всё равно я его тресну. Точно тресну, – думала я в этот момент.
– Сестрёнка. Мать её на меня повесила. Придётся с собой взять. Иначе родители меня повесят.
Мой враг продолжал на меня смотреть, видимо, думал, что я для них буду лишней обузой.
– Такая маленькая и такая вредная, – поддел он меня и пальцем ударил мне по носу. – С днём рождения, малявка.
Так я впервые познакомилась с Александром Волонским – верным другом моего брата, с моей безответной любовью, с моей личной проблемой на все времена. Только он тогда даже не заметил того, что за вредностью маленькой девочки скрывалась только зарождавшаяся любовь к этому вреднюге. Он об этом не знал, потому что знала только я, а Сашка меня ни о чём и не спрашивал. Он меня тогда при нашем первом знакомстве едва меня заметил.
