Текст книги "Благородство и страсть"

Автор книги: Анна Кэмпбелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Мэтью быстро заслонил собой Грейс, хотя дядя не целился в нее. Вооруженная охрана герцога Кермонда была готова броситься на помощь, но в комнате было слишком тесно и если бы открыли стрельбу, то кто-нибудь мог пострадать.

– Вам не выиграть, Лансдаун. Вы должны знать об этом, – спокойно сказал герцог.

– Я выиграю! Я всегда выигрывал! – Мгновение, и он метнулся к Мэтью. – Я, я должен был быть маркизом Шином, а не ты, жалкий невменяемый слюнтяй!

Жестокий деспот и опасный преступник на глазах зрителей превращался в трясущегося от страха старика.

– Опустите ваш пистолет, – приказал герцог Кермонд.

– Ради Бога, Лансдаун! – взмолился граф Уиндхерст, шагнув к лорду Джону. – Все и так зашло слишком далеко.

– Дядя, игры закончились, – тихо и твердо проговорил Мэтью, надеясь своим спокойным поведением предотвратить надвигающийся взрыв. – Зачем все усугублять? Подумайте о ваших дочерях и жене.

Лорд Джон взвел курок пистолета, послышался громкий щелчок.

– Хватит читать проповеди, племянник. Тебе бы, милый, надо было стать пастырем, чтобы утешать глупых жалких недоумков. Откуда тебе знать, что нужно настоящему мужчине?

Неожиданно лорд Джон поднес пистолет к своему виску и нажал на курок. Прогремел оглушительный выстрел, и лорд Джон как подкошенный упал на пол.

Все молча смотрели на распростертое тело и лужу крови вокруг него. Все произошло быстро и неожиданно. Мэтью, глядя на труп дяди, ничего не чувствовал.

– Господи милостивый, что за пристрастие к драматическим сценам… – наконец пробормотал граф Уиндхерст.

Один из врачей присел перед трупом лорда Джона на корточки, быстро осмотрел его, пощупал пульс. Подняв голову, сказал:

– Он мертв.

– И умер как трус, – дрожащим голосом проговорила Грейс. Она подошла к отцу. – Милорд, с вами все в порядке?

Мэтью мгновенно почувствовал, как ему не хватало Грейс, не хватало ее тепла. Ему не хватало ее все эти бесконечно тянувшиеся четыре месяца. Его взгляд неотступно следовал за ней. И поэтому Мэтью не заметил, как Монкс, внезапно отделившись от стены, метнулся к Грейс.

– Мэтью! – вскрикнула она. Маркиз бросился к ней, но было уже слишком поздно.

Монкс поднял руки и быстро обкрутил цепью, соединявшей его наручники, шею Грейс.

Глава 28

– Я сломаю ей шею как цыпленку, – прорычал Монкс, подтягивая Грейс ближе к себе.

Мэтью внезапно ощутил сильную боль в боку, как будто кто-то ударил его под ребра. Как он мог это допустить? Он должен был предвидеть, что его мучители постараются любой ценой избежать суда и тюрьмы. Господи, зачем только она пришла сюда. Его сердце сжималось от боли и любви. И страха.

– И не думайте, что я пошутил. Одно движение, и она труп. – Монкс обвел всех безумным взглядом.

– Всем оставаться на местах, – скомандовал герцог и поднял руку, чтобы остановить своих людей, которые были готовы броситься на Монкса в любое мгновение.

Монкс быстро повернул Грейс к себе спиной и, прикрываясь ею как живым щитом, попятился к двери.

– Лучше не подходите, – снова зарычал он.

Было ясно, что Монкс не собирается освобождать Грейс. Он прекрасно понимал, что, отпустит он ее или нет, его все равно ждет виселица. Так почему же не отомстить за себя напоследок?

Мэтью сжал руки в кулаки и сказал то, что должен был сказать:

– Отпусти ее. Даю слово маркиза, что мы сохраним тебе жизнь.

На лице герцога промелькнуло недовольное выражение. Да, он не хотел выпускать живым этого негодяя. Но сейчас речь шла о жизни Грейс. Это было важнее всего, это было самым главным.

Монкс продолжал пятиться к двери, держа Грейс перед собой.

– Я не такой дурак, как вы думаете. Я выпущу ее немного позже, там, где мы договоримся, ваша светлость. Заберете ее у ворот через полчаса.

«Заберете ее мертвой», – подумал Мэтью. А если Грейс умрет, какой смысл в его свободе?

Нет, так не пойдет. Мэтью быстро выхватил пистолет из руки стоявшего рядом с ним охранника герцога.

– Отпусти ее, Монкс! – Звонкий голос маркиза разрезал тишину комнаты.

– Можете случайно застрелить ее, ваша светлость, – натужно хихикнул Монкс.

– Не волнуйся, – сказал Мэтью и твердой рукой навел дуло пистолета на лоб Монкса.

Хотя Мэтью давно не имел дела с оружием, эта тяжесть пистолета в руке была хорошо ему знакома с детства. Он был отличным стрелком и раньше, бывало, часами стрелял по мишеням, чтобы развить меткость. Как только пистолет оказался у него в руке, все выработанные умения и навыки сразу автоматически вернулись к нему. Он знал, что не промахнется.

– О, Мэтью, пожалуйста, – взмолилась Грейс, и Монкс еще сильнее затянул цепь на ее шее. Лицо Мэтью потемнело. Монкс заплатит за это, очень дорого заплатит.

– Только не двигайся, стой спокойно, – мягко сказал Мэтью Грейс. Он знал, что если Грейс дернется, то пуля может попасть не в ту цель, которая была намечена.

– Вы слишком хорошо о себе думаете, милорд, – буркнул Монкс. – Вам будет так же трудно убить меня, как вплавь добраться до Америки.

Мэтью опустил дуло чуть ниже.

– Мне всегда нравилось плавать, Монкс.

Не колеблясь ни мгновения, Мэтью нажал на курок. Пуля вошла точно между густыми бровями Монкса. Серые глаза внезапно расширились, и в них появилось удивление. И тут же его взгляд сделался стеклянным.

Не издав ни звука, Монкс рухнул на пол и увлек за собой Грейс. Когда она падала, из ее горла вырвался возглас ужаса и тут же замер. Казалось, все находившиеся в комнате люди внезапно потеряли способность двигаться и говорить.

Прошло несколько мгновений, прежде чем шок прошел. Уиндхерст бросился к Грейс и принялся распутывать цепь на ее шее.

– О Господи, деточка… Надеюсь, ты не ранена…

– Все в порядке. Все хорошо, – кашляя и задыхаясь, проговорила она. Убедившись, что Грейс и в самом деле не пострадала, Мэтью почувствовал, как мышцы в его теле расслабились.

– Вот ужас-то, – выдохнул Файли, глядя во все глаза на Мэтью. – Никогда не видел такого…

Мэтью облегченно выдохнул, его страх постепенно отступал – с Грейс ничего не случилось. Слава Богу, отец научил его метко стрелять. Его рука опустилась, безвольно повисла вдоль туловища. Он никогда никого не убивал. Раньше ему казалось, что убийца должен испытывать какие-то сильные ощущения. Но сейчас он ничего такого не чувствовал. Лишь смутное удовлетворение притаилось где-то в его груди.

Подняв голову, Мэтью поискал глазами Грейс. Граф Уиндхерст обнимал ее и гладил по спине. И снова лорда Шина поразила странная схожесть графа и Грейс. И почему она позволила утешать себя этому человеку? Ведь вот он, Мэтью, находится здесь.

– Послушайте, Шин, вот это был выстрел! Никогда не видел ничего подобного, – сказал герцог. – Снимаю перед вами шляпу.

– Я не мог допустить, чтобы с ее головы упал хотя бы волос, – тихо проговорил Мэтью. Господи, каким же измученным и опустошенным он чувствовал себя сейчас.

Маркиз подошел к столу, к которому его так часто привязывали и на котором мучили, и положил на него пистолет. Мысль, что его уже никогда не будут больше пытать, постепенно доходила до сознания Мэтью. Лорд Джон мертв. Монкс мертв. Файли в самое ближайшее время передадут в руки закона.

– Уведите этого негодяя. Пусть им теперь займется правосудие, – сказал герцог, глядя на Файли.

– Повторяю, я только слуга лорда Джона. Я выполнял его приказы, ваша светлость, делал то, что мне говорили, – истерично завизжал Файли. Смерть хозяина, похоже, его совершенно не взволновала и ничуть не огорчила.

– Это неправда. Он виновен в той же степени, что и лорд Джон, – горько усмехнувшись, сказал Мэтью. Он ведь раньше хотел убить этого негодяя, но теперь жажда проливать кровь прошла. Беспокоиться было не о чем – Файли все равно ждет виселица.

Впрочем, этот мерзавец не интересовал Мэтью. Все его мысли были заняты только Грейс.

Когда Файли увели, герцог с недовольным выражением лица окинул взглядом комнату:

– Здесь практически невозможно дышать. Ньюби, откройте окна. Фенуик, найдите какую-нибудь одежду для лорда Шина. Он не может появиться в Виндзоре в таком виде. Кроме того, ему нужно помыться – организуйте все быстренько.

Виндзор? Что это значит?

– Ваша светлость, посвятите, пожалуйста, меня в ваши планы.

Герцог внимательно посмотрел на Мэтью. Потом его взгляд скользнул на Грейс, которую продолжал утешать и обнимать отец.

– Я все объясню вам в дороге. Надо торопиться. Его величество ждет нас. Джоунз и Перрет, уберите трупы. Мне нужно остаться наедине с лордом Шином, лордом Уиндхерстом и этой леди.

Слуги поспешили выйти с веранды. В комнату, наконец, ворвался прохладный ветерок, и Мэтью почувствовал себя значительно лучше. Он постоянно повторял про себя, что отныне свободен, и пытался привыкнуть к этой мысли.

Мэтью подошел к герцогу и протянул ему руку:

– Хочу выразить вам, сэр, огромную признательность. Можно мне узнать, кого я должен благодарить за свое спасение?

– Разумеется. – Герцог пожал Мэтью руку.

– Позвольте, лорд Шин, представить вам моего крестного отца, герцога Кермонда, – сказала Грейс.

Крестного отца? Герцог Кермонд был старым, другом его отца. Брови Мэтью удивленно приподнялись вверх. Он и не предполагал, что Грейс имеет родственные связи столь высокого уровня.

Грейс повернулась к другому мужчине:

– И моего отца, графа Уиндхерста.

То, что услышал Мэтью, настолько поразило его, что в первые несколько мгновений он не мог выговорить ни слова. Сегодня был день самых разнообразных сюрпризов, и последний из них оказался более чем удивительным.

– Ваше сиятельство. Милорд, – наконец выговорил Мэтью и слегка склонил голову.

– Как вы себя чувствуете, лорд Шин? – Герцог хлопнул Мэтью по спине и широко улыбнулся. – Я не имею в виду вашу мнимую душевную болезнь. С этим все понятно. Умение мыслить здраво и отличное владение собой вы только что нам продемонстрировали. Но если вас что-то беспокоит, доктора могут осмотреть вас.

Доктора? Нет, ему не нужны доктора. Ему нужна только Грейс. Но она прижалась к отцу, который снова заключил ее в объятия. А к нему лишь слегка притронулась… Почему, черт возьми? Ведь он рядом и свободен.

– Грейс? – позвал ее Мэтью.

Герцог Кермонд перехватил взгляд маркиза и сказал:

– Леди Грейс не может здесь долее задерживаться. Ее имя ни в коем случае не должно быть замешано в скандал.

Кровь бросилась Мэтью в лицо. Как это все понимать? Мысли вихрем проносились в его голове. У него вдруг возникло ощущение, что вот в эту самую минуту он теряет Грейс навсегда.

– Прощайте, лорд Шин, – внезапно охрипшим голосом проговорила Грейс.

«Прощайте»? Что за ерунда?

– Господи, Грейс! Ты не можешь уйти! Так уйти!

Она обернулась и бросила на Мэтью печальный взгляд:

– Но я должна. Я добилась того, чтобы вас освободили, милорд, и чтобы справедливость одержала верх. Теперь все закончилось. Будьте счастливы.

– Нет, Грейс! – Он быстро подошел к ней. – Подожди! Что ты делаешь?

Она окинула его печальным, взглядом:

– Я вернула вас в ваш мир. Но этот мир никогда не станет моим.

– О чем ты говоришь? Мне не нужна свобода, если мы не будем вместе. – В его взгляде без труда угадывалось удивление, разочарование и непонимание.

Герцог Кермонд положил руку Мэтью на плечо.

– Сейчас не самое подходящее время для выяснения отношений. Его величество ждет.

Глаза Грейс затуманились от слез, она дрожала так, словно у нее был жар. Отец с беспокойством заглянул ей в лицо и вытер слезы на ее щеках.

– Ты переволновалась, дорогая девочка. Френсис был прав, тебе не стоило туда идти.

– Но ты же понимаешь, я должна была… – пробормотала она сдавленным голосом.

– Грейс, подожди! – За ее спиной вдруг снова раздался голос Мэтью. – Я не задержу тебя надолго. Всего лишь одно слово.

Она была вынуждена остановиться и обернуться. Мэтью стоял перед ней с потерянным видом. Их взгляды встретились. Кашлянув, граф Уиндхерст отошел в сторону. Теперь за окнами было совсем темно, но в свете фонарей Грейс отчетливо видела выражение лица Мэтью. За четыре месяца он сильно изменился, волосы доставали ему уже до плеч, щеки ввалились, под большими красивыми глазами пролегли глубокие тени.

– Лорд Шин… – заговорила Грейс, снова отворачиваясь в сторону.

– Черт возьми, Грейс, тебе хорошо известно мое имя, – прорычал маркиз, бросив взгляд на стоящего поодаль графа Уиндхерста.

– Я подожду в карете, – сказал отец Грейс.

– Но в этом разговоре нет никакого смысла, – слабо запротестовала Грейс.

– Нам просто необходимо кое-что обсудить. И лучше это сделать прямо сейчас, – мрачно проговорил Мэтью и, взяв Грейс за руку, увел ее за дом, подальше от посторонних глаз.

Теперь они стояли около веранды, и желтый свет фонарей заливал их лица. Мэтью нетерпеливо переступал с ноги на ногу.

– Что, черт возьми, все это значит?

Она отшатнулась, как будто он ударил ее.

– У тебя совсем мало времени, тебе нужно идти с герцогом Кермондом. Король желает видеть тебя.

– К черту короля! Почему ты убегаешь от меня?

– Мой отец…

– Он тоже может подождать. – Мэтью порывисто обнял Грейс и привлек к себе. – Грейс, разве ты не рада видеть меня?

– Конечно же, рада, – пробормотала она быстро, прежде чем успела подумать. И на какую-то долю секунды прикоснулась головой к его груди. Его сердце стучало оглушительно. Грейс вдруг очень захотелось его объятий и поцелуев, воспоминания нахлынули на нее с новой силой.

Но она не должна быть слабой.

– Мне нужно идти, Мэтью. – Она попыталась придать своему голосу уверенность и твердость, но вместо этого с ее губ срывался лишь шепот.

– Господи, Грейс, прошла уже целая вечность с тех пор, как ты ушла. Дай мне хотя бы обнять тебя. – Его голос дрожал от желания, вызывая ответную волну чувств у Грейс.

– Я… не могу, – тихо сказала она и быстро облизнула пересохшие губы.

Его руки опустились, во взгляде скользнула легкая насмешка.

– Но может быть, ты хотя бы снимешь маску? Позволь мне увидеть твое лицо.

– Тут кругом слуги, – хрипло проговорила Грейс. Если она снимет маску, то Мэтью увидит, что она плачет.

– Что ж, как тебе будет угодно. – Немного помолчав, он снова улыбнулся своей мягкой теплой улыбкой, которая всегда вызывала у Грейс странную слабость в коленях. Потом Мэтью взял ее за руку, и Грейс не стала сопротивляться – ведь он прикасался к ней в последний раз. – И я все-таки сделаю то, что мне очень хочется, хотя обстановка не слишком подходящая. Не так я себе это представлял. Но боюсь, другого шанса у меня просто не будет.

– О чем ты говоришь? О каком шансе?

К ужасу Грейс, Мэтью вдруг опустился перед ней на колени, продолжая держать ее руку в своих ладонях.

– Грейс Паджет, я прошу тебя стать моей женой.

Грейс готова была зарыдать. Она больше всего на свете хотела этого, но не могла принять его предложение.

«О, Мэтью, Мэтью, зачем ты это говоришь?» Сделав еще шаг назад, она быстро отошла в сторону.

– Я не могу выйти за тебя замуж, Мэтью. – Грейс сжала перед собой руки. – Это будет несправедливо.

Он нахмурился:

– Ты считаешь, что я сумасшедший? Да? Поэтому отказываешь мне?

– Нет, что ты! Об этом я даже не думала. К тому же мне-то ведь, как никому, хорошо известно, что ты абсолютно здоров.

Качнувшись, он встал с коленей. Сейчас Мэтью выглядел еще более худым, чем в тот день, когда она впервые увидела его. Ему нужно было прежде всего отдохнуть, прийти в себя и переосмыслить все, что с ним случилось. Мэтью должен был найти для себя точку опоры в этой жизни, а не цепляться за бывшую любовницу, отношения с которой казались ему такими важными лишь потому, что он находился в затруднительном положении, когда все воспринимается в преувеличенном виде.

Он приблизился к ней, и Грейс протянула руку, чтобы погладить его по щеке. Но Мэтью вдруг отдернул голову так, словно ему дали пощечину. Выражение его лица мгновенно сделалось высокомерным.

– Но ты сказала, что любишь меня. Ты солгала? – надтреснутым голосом проговорил он. – Твои чувства переменились? Господи, а я вот по-прежнему люблю тебя. И всегда буду.

– Прекрати! Прекрати это немедленно! – почти грубо выкрикнула Грейс. Ну почему он так мучает ее? Разве он не видит, что у них нет будущего? Да, отец и дядя Френсис были правы – ей не стоило приезжать сюда. Она поступила эгоистично – думала только о своих чувствах и желаниях.

– Ты любишь меня, Грейс? – спросил ее Мэтью с той прямотой, которая всегда так волновала ее и порой повергала в замешательство.

Грейс быстро обхватила себя руками, чтобы унять дрожь в теле. Она знала, что рано или поздно это случится, они расстанутся. Но действительность оказалась гораздо страшнее, чем Грейс могла себе представить.

– Грейс? – Он ждал ее ответа. И она должна была ответить ему так же честно и прямо.

– Да, я люблю тебя. – Возможно, с ее стороны было неразумно делать такое признание, но по-другому поступить она не могла.

– Тогда в чем же дело?

Из-за угла дома неожиданно вышел герцог Кермонд и, увидев Грейс с Мэтью, остановился.

– Шин, мы не можем больше медлить. Ну будьте же благоразумны!

Продолжая смотреть Грейс в лицо, Мэтью сказал:

– Еще минуту, сэр.

В другое время Грейс посмеялась бы, увидев это выражение на лице у дяди Френсиса. Этот человек не привык к подобному обращению.

– Но только минуту, – сказал герцог и отошел в сторону, оставив Грейс и Мэтью наедине.

– Объясни, что происходит, Грейс.

– Ты провел одиннадцать лет в тюрьме, ты не видел обычной жизни. Да, конечно, ты полюбил меня… – Она понизила голос, чтобы герцог не услышал ее. – Но ведь я единственная женщина, с которой ты имел дело. Любой бы на твоем месте мог посчитать, что все это очень серьезно. Ты просто увидел, какими бывают отношения между мужчиной и женщиной, но не нужно думать, что это и есть любовь. Как порядочный человек, ты решил на мне теперь жениться, это понятно. Но когда ты займешь соответствующее твоему статусу положение, ты взглянешь на все по-другому. Ты найдешь такую женщину, которая будет на самом деле достойна тебя.

– Ты считаешь, что дочь графа Уиндхерста меня недостойна?

Грейс опустила голову.

– Но твоей любовницей была Грейс Паджет.

– Я…

– Лорд Шин, минута истекла, – вмешался в разговор герцог. – Мы должны идти.

– А ты, Грейс? – спросил Мэтью. Она покачала головой:

– Нет, Мэтью, я поеду не с вами, а со своим отцом домой, в Марлоу-Холл.

– После встречи с королем я сразу же приеду к тебе.

– Не стоит так торопиться. Ты должен на какое-то время остаться в Лондоне. Тебе нужно публично опровергнуть возведенную на тебя лордом Джоном клевету, продемонстрировать здравое состояние своего ума и занять в обществе положенное тебе место. А теперь, Мэтью, мы должны расстаться. Здесь и сейчас. Я все тебе объяснила.

Как ни грустно это было признавать, но Грейс права: ему следовало в первую очередь исполнить свой долг.

– Грейс, я вернусь к тебе через год. Ты сможешь дождаться меня? – Мэтью с беспокойством вглядывался в ее лицо.

– Мэтью, ты потерял целых одиннадцать лет своей жизни. Зачем же сейчас давать пустые обещания? За год слишком многое может измениться.

– Шин! – раздраженно и резко крикнул герцог Кермонд. Похоже, его терпение истощилось.

Мэтью нахмурился. Ему пора идти. Такой влиятельный человек хлопотал о нем, и его терпение нельзя было и дальше испытывать.

– Иди, Мэтью, – прошептала Грейс. – И прощай.

– Значит, год. Надеюсь, ты дождешься меня.

– Я еще раз скажу тебе, Мэтью, что мы не будем заключать с тобой никакие договоры.

Грейс знала, что ей ничего другого, кроме одинокого существования в поместье отца и бесконечных воспоминаний о своем недолгом счастье, не остается. Скоро Мэтью с головой окунется в большой мир и навсегда забудет о Грейс Паджет. Это было неизбежно.

– Я не буду беспокоить тебя целый год, ты сможешь оплакать мужа, как того требуют приличия. А потом я вернусь, и ты дашь мне свой ответ. Ты же ведь понимаешь, Грейс, что наши отношения не могут закончиться.

Мэтью резко отвернулся от нее и быстро зашагал к карете герцога. Не двигаясь и не говоря ни слова, Грейс стояла и смотрела ему вслед. И только когда карета герцога скрылась за воротами, она опустила голову и заплакала. На одной ее руке не оказалось перчатки – без сомнения, ее унес с собой Мэтью, а она этого даже и не заметила.

Глава 29

Стоял теплый летний вечер, солнце уже клонилось к закату, но его лучи все еще приятно грели кожу. Грейс сидела в кресле в китайской беседке.

Ее глаза все еще были закрыты, хотя она уже проснулась. Ей, как часто теперь бывало, снился Мэтью. Он входил в спальню, улыбающийся, веселый, он протягивал к ней руки, собираясь что-то сказать. На этом месте Грейс обычно просыпалась, и на нее наваливалась тоска.

Прикоснувшись рукой к лицу, она почувствовала, что щеки мокрые от слез. Грейс открыла глаза и вдруг увидела Мэтью. Он стоял на ступеньках беседки, в нескольких шагах от нее. Грейс заморгала, ожидая, что ее видение исчезнет. Но нет, Мэтью никуда не исчез – самый что ни на есть настоящий.

Выглядел он потрясающе. Легкий ветерок ерошил его черные волосы.

Грейс смутилась и выпрямилась в кресле.

– Мэтью… – прошептала она медленно, словно пробовала на вкус каждый звук его имени.

Он даже не сообщил ей о своем приезде, и она не успела приготовиться – не сделала прическу, не надела нарядное платье.

Глаза Мэтью потемнели, как небо перед ураганом. Он не только не улыбнулся ей в ответ, а нахмурился.

– Мэтью? – В голосе Грейс послышался испуг, и ее улыбка растаяла. – Что ты здесь делаешь?

Мэтью сейчас совсем не походил на мужчину, готовящегося сделать предложение. Нет, он пришел сюда с какой-то другой целью. С ее стороны глупо было надеяться, что лорд Шин все еще мечтает жениться на Грейс Паджет. Может быть, он хочет поставить ее в известность о том, что у него появилась другая невеста? Она вместе с матерью читала газеты, в которых писали о триумфальном возвращении в Лондон Мэтью Лансдауна.

Они молча смотрели друг на друга, как два готовящихся к схватке противника.

– Грейс… – Он произнес это таким низким, волнующим голосом, что по рукам Грейс побежали мурашки. Во рту у нее мгновенно пересохло.

Мэтью быстро поставил на пол коробку, которую до этого держал в руках, закрыл дверь в беседку и опустил щеколду. Грейс заволновалась – он определенно что-то задумал. Когда Мэтью поспешно сорвал с себя сюртук, сомнения по поводу того, что именно он задумал, тут же рассеялись. Он хотел ее… Ей не следовало позволять ему так себя вести, но сердце говорило совсем другое.

Мгновение, и она оказалась в его объятиях. Его губы прижались к ее губам. И снова к Грейс вернулись те восхитительные ощущения, которые она всегда испытывала, когда Мэтью был рядом, прикасался к ней. Больше ей ничего не нужно. Он снова с ней.

– Господи, Грейс, как я скучал. – Мэтью поднял голову и посмотрел на нее затуманившимися глазами.

– А как я скучала по тебе.

Его губы снова прильнули с жадностью к ее губам. Грейс провела рукой по его блестящим черным волосам и почувствовала, как напряглись мышцы на его груди. Да, сейчас, сейчас его рука скользнет под ее платье и он возьмет ее. Грейс не могла дольше ждать.

Она дрожала от удовольствия, вдыхая знакомый запах лимона и мускуса. Как ей не хватало этого запаха, как не хватало его рук и губ. И как она смогла бы обходиться без всего этого, если бы он не пришел?

Мэтью вошел в нее, и Грейс замолчала, слова больше не были нужны. Она снова наслаждалась этим восхитительным вторжением. Ее мышцы, правда, оказывали некоторое сопротивление, но это было и понятно – целый год к Грейс не прикасался мужчина. Мэтью вошел в нее глубже, и Грейс на мгновение перестала дышать.

В действительности все оказалось значительно лучше, чем представлялось ей в мечтах. Мэтью прошептал ее имя, потом из его горла вырвался тихий стон.

К глазам Грейс снова подбирались слезы. Мэтью с ней. И пусть это скоро закончится, но сейчас, в это самое мгновение, они вместе. Грейс провела ладонью по его волосам, приблизила свое лицо к его лицу. То, что она не могла сказать ему о своей любви, говорили ее руки, ее прикосновения.

«О, Мэтью, если бы ты мог остаться со мной навсегда…»

Он двигался в ней, каждый его толчок усиливал ее наслаждение. Через несколько мгновений и она подстроилась к его ритму.

Освобождение пришло неожиданно, по ее телу пробежал спазм, вознесший ее к самой вершине блаженства. На несколько мгновений пространство вокруг нее превратилось в сияющий шар, Грейс затопило счастье, в ее сердце проснулась безумная радость и восторг.

На губах она ощутила солоноватый вкус слез. Ее тело все еще продолжало вибрировать от бегущих по нему волн наслаждения. Грейс чуть сильнее прижалась к Мэтью, и ее руки, скользнув вниз, задержались на его упругих ягодицах. Когда они с Мэтью любили друг друга, ей казалось, что она умирает, а затем снова оживает. Без сомнения, Мэтью испытывал сходные ощущения. Это было слишком глубоко, всеобъемлюще, это проникало в нее до самого сердца.

Наконец она легла на широкую садовую скамью, и ее сердце стало успокаиваться. Постепенно внешний мир снова начал напоминать о своем существовании.

Что Мэтью делал здесь? Почему вернулся из Лондона в Йоркшир? Ведь теперь он стал знаменитостью, желанным гостем в семейных гостиных, где были дочери на выданье, Возможно, он приехал к ней, чтобы попрощаться, а она каким-то образом дала ему понять, что хочет его. И он просто удовлетворил ее собственное желание. Но без сомнения, и он хотел ее. Она не могла ошибиться, это было очевидно. И невероятно.

Наконец Грейс поднялась, опустила юбки, расправила на них складки. Видел бы сейчас кто-нибудь добропорядочную леди Грейс Марлоу! Грейс невесело усмехнулась.

– Я кое-что привез для тебя, – хрипло проговорил Мэтью и прошел через беседку к той коробке, которую оставил у двери. Вернулся с ней назад и поставил около скамьи.

Грейс смотрела на него так, что Мэтью мгновенно снова почувствовал возбуждение. Она облизнула губы.

– Подожди, Грейс, не торопись. Это мы можем сделать позже. А сейчас нам необходимо поговорить.

– Позже? – удивилась Грейс. Он намекал на то, что дело не исчерпывалось их пятиминутной близостью.

– Да, немного позже. – Мэтью выглядел сосредоточенным и поглощенным своим занятием. Глубоко вздохнув, он положил коробку ей на колени. – Вот, это для тебя.

Ей не нужны были никакие подарки, ей просто был нужен он, Мэтью. И еще она жаждала услышать, зачем все-таки он приехал в Йоркшир.

Но, по всей видимости, содержимое коробки имело какое-то значение для него. Она взяла эту коробку в руки и взглянула на Мэтью. Он с любовью смотрел ей в лицо, и на его губах играла едва уловимая улыбка. Господи, как ей нравилось смотреть в эти глаза цвета меда.

– Что это? – спросила она.

– Открой, и увидишь. Застежка вот здесь, сбоку. Мне очень понравилась эта коробочка, я сам ее выбирал. – Мэтью выглядел спокойным и уверенным в себе. Таким Грейс еще никогда его не видела. Обступавшие его тени страшного прошлого постепенно рассеивались, и Мэтью становился самим собой.

Внутри коробки оказалась еще одна крышечка из тонкого матового стекла. Грейс осторожно отодвинула ее.

– О, Мэтью, – прошептала Грейс. Она была тронута до слез.

– Я назвал ее Грейс. Надеюсь, ты не станешь возражать? – Мэтью вдруг снова сделался робким и немножко неловким. Сейчас он совсем не походил на того страстного и решительного мужчину, который пять минут назад занимался с ней любовью.

Грейс опустила руку в коробку и извлекла из нее розу.

– Эта твоя роза, – сказала она.

– Нет, твоя.

Грейс почувствовала сладкий аромат и прикоснулась пальцем к лепестку. Удивительный цвет. Оранжево-желтая роза с красноватой каймой по краю лепестков, и она называлась «Грейс».

– Она прекрасна, – прошептала Грейс. – Это совершенство.

– Я работал над ней целый год.

Неловко кашлянув, Грейс опустила глаза. Мэтью намекал на то, что целый год думал о ней? Она, разумеется, верила ему, но ей не стоило забывать и о том, что лорд Шин теперь стал весьма популярной персоной в светских гостиных. Она читала в газетах, что в Лондоне его приглашали к самым влиятельным и известным людям.

– Ты же знаешь, Грейс, я проводил ботанические эксперименты в поместье лорда Джона. И вот они, наконец, увенчались успехом. Я побывал даже в нескольких научных обществах и показал им то, что мне удалось сделать за все эти годы. И этот первый цветок для тебя, Грейс.

– О, Мэтью…

– И еще возвращаю твою перчатку. – Он протянул Грейс ее светло-зеленую перчатку, которая выглядела несколько потертой. Похоже, Мэтью слишком часто держал ее в руках.

– Она была у тебя все это время? Мэтью, мне хочется плакать.

– Не надо, моя дорогая, – прошептал он, вытирая катившуюся по ее щеке слезинку. – Для этого нет повода. Ведь теперь все хорошо.

– Но как ты нашел меня здесь? – Ее брови удивленно вспорхнули вверх.

– Очень просто. Твой отец сказал, что ты сидишь в беседке, – сказал Мэтью, глядя Грейс в глаза.

– Мой отец? – Она густо покраснела. – Господи, Боже мой! Но ведь он мог пойти за тобой.

– Не думаю. Он разумный человек и понимает, что сейчас нам нужно побыть наедине. Я получил у него разрешение засвидетельствовать свое почтение его дочери.

– Что ж, ты это сделал, – со смехом проговорила она. Затем, продолжая улыбаться, Грейс спросила: – Так ты приехал, чтобы предложить мне выйти за тебя замуж, Мэтью?

– Ты обещала принять решение через год – и вот я здесь. Другие женщины уже никогда не смогут занять твое место в моем сердце. – Он сжал ее запястье. – Вопрос лишь в том, любишь ли ты меня и хочешь ли быть со мной.

Грейс нахмурилась. Мэтью подумал, что сейчас она совсем не была похожа на женщину, готовую связать себя узами брака. Его сердце тревожно забилось. Ведь прошел целый год, за это время многое могло измениться. Да, только что в порыве страсти она отдалась ему. Но ведь страсть еще не любовь.

– Только ты в моем сердце, Грейс. Только ты, – тихо проговорил он.

– Ты уверен, что это действительно тебе нужно? – прошептала Грейс.

– Я понял это в то самое мгновение, когда увидел тебя. И убежден в этом больше, чем в чем-либо. Ты любишь меня, Грейс?

Она судорожно вздохнула.

– Ты же знаешь, я люблю тебя.

Мэтью надеялся услышать именно этот ответ.

– Я могу считать, что ты сказала «да»? – Он взял ее руку в свои ладони и крепко сжал.

Грейс улыбнулась, хотя в ее глазах поблескивали слезы.

– Я сказала «да».

– О, Грейс, – выдохнул Мэтью. Его сердце подпрыгнуло в груди. Он наклонился и обнял ее.

Ему всегда было мало ее, она проникла в его кровь и плоть, все его мысли постоянно были заняты ею. Этот год показался Мэтью бесконечным. Грейс наполняла смыслом все, что он делал. Без нее он ощущал себя одиноким и мир вокруг сразу терял свои краски.

Он поцеловал ее в губы, и Грейс, запрокинув голову, весело рассмеялась.